Текст книги "Время покинуть дом (ЛП)"

Автор книги: Джей Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 41 страниц)

Лэнди: Мне как-то неприятно об этом слушать.

Отец: Это то, что она потом говорила мне, придя домой.

Анна: Да.

Мать: А можно я кое-что вставлю?

Анна: Нет.

Мать: И всё же я кое-что скажу.

Анна: Ну, скажи.

Мать: Может быть, мне кажется, но на прошлой неделе ты спорила абсолютно по любому поводу.

Анна: Я пропустила занятия по всем предметам.

Мать: И так было до тех пор, пока тебя не отстранили от посещения школы. А теперь, когда ты не ходишь ни в школу, ни на работу, ты спокойна.

Анна(обращаясь к психотерапевту): Я ушла с работы.

Опасность этой ситуации состоит именно в том, на что указала мать. Дочь бросила учёбу и работу и, успокоенная медикаментозным лечением, сидит дома. Задачей психотерапии является не то, чтобы девочка стала спокойной – задачей является то, чтобы она сумела вырваться из патологической семейной ситуации и начать делать всё то, что положено делать девушке её возраста.

Мать: И теперь, когда тебе не надо больше ходить на учёбу или работу, ты у нас дома такая хорошая хозяюшка.

Отец: Да, мне тоже нравится это.

Анна: Да, я на самом деле очень домашняя девочка.

Мать: А знаете, мне кажется, что она так себя вела потому, что хотела…

Лэнди: Так вот поэтому я и хочу понять – что именно произошло, что привело к ухудшению состояния Анны.

Анна: А вы Сару спросите, чего она просто так сидит.

Мать: Не правда ли, Сара, всё это было действительно ужасно?

Анна: Ну, вы ещё самого ужасного не знаете.

Лэнди: Кое-что об этом мне твоя мама рассказывала.

Анна: Ну да, она обо всех гадостях тут же бежит рассказывать.

Лэнди: Ну, если уж об этом – Сара и Стьюарт, может, вы знаете, что случалось с Анной?

Анна: Да.

Лэнди: Это для тебя тайна, Сара?

Анна: Ну, тут ещё дело в том, что я не пила таблетки…

Отец: Ну этому, мне кажется, есть две причины. Во-первых, мы ради эксперимента решили попробовать отменить Анне все лекарства, и я не думаю, что это было хорошей идеей. А во-вторых, ну, я не знаю, мне кажется…

Анна: Да, он всё время приставал ко мне с этими таблетками и твердил: «Пей их, пей их!», и знаете, что он при этом со мной делал?

Можно предположить, что переживания отца и готовность дочери прийти ему на помощь, переключая на себя внимание, связаны с тем, что беседа вот-вот может коснуться имевших место разногласий между родителями. Выйти на обсуждение этого конфликта удаётся благодаря тому, что психотерапевт ранее поддержал позицию родителей и подтолкнул отца к тому, чтобы поставить дочь на место.

Анна (продолжая): Я хотела обедать, а родители сидели и пили мартини. И я спросила: «Можно мне поесть?», а он мне ответил: «Подождёшь, мы тебя дольше ждали».

Лэнди(обращаясь к отцу): Я думаю, у вас получиться сделать так, чтобы Аннабелла нам не мешала. Так вот, меня интересует, что именно могло произойти незадолго – в пределах последних двух дней, – до ухудшения её состояния.

Отец: Ну, если рассмотреть предшествовавшие два дня…

Анна(отцу): Я же сказала тебе, что произошло, ты чем слушал?

Отец: Успокойся, Анна.

Анна: Я всё же села за стол и стала есть. Отец сказал мне: «Выйди из-за стола!», а я сказала: «Нет». Так знаете, что он сделал? Он обошёл вокруг меня и выдернул из-под меня стул, и я упала на пол. И я плакала и плакала, а он ещё сказал, чтобы Арнольд сюда больше не приходил, и я плакала и плакала снова. А потом несмотря ни на что пришёл Арнольд, и только когда пришёл Арнольд, я успокоилась.

Отец: Думая о том, что могло вызвать такую её реакцию, мне кажется… впрочем, я не уверен, и это могут быть лишь мои предположения… Ну, во-первых, это то, что она была без лекарств, а, во-вторых, это могла быть ссора между мной и Джейн(женой), которую она слышала.

Дочь делает жест отчаяния, как будто подразумевая, что отец совершает неверный шаг, как бы она ни пыталась остановить его

Лэнди: Это был спор между вами двумя?

Отец: Да.

Наконец-то хотя бы одним из супругов допущено, что важной частью проблемы является конфликт между родителями. В задачи психотерапевта входит реорганизация семейной системы, где родители должны управлять всем и иметь инструменты для этого, а также научиться видеть и конструктивно обсуждать свои разногласия. Если они отказываются видеть проблемы между ними и по-прежнему считают, что всё дело в болезни дочери, реорганизовать семью не получится и проблема сохранится. Если они предпочитают не конструктивно обсуждать проблемы, а обвинять и атаковать друг друга, то их разделённость не позволит им нормально воспитывать детей и руководить ими – вся энергия такой семьи сгорит в огне истеричных ссор. То, как психотерапевт делал акцент на важности удовлетворения всех родительских потребностей, в том числе и где-то допуская подавление потребностей детей, было лишь шагами к тому, чтобы родители смогли сами спокойно осознать, что истиной проблемой их семьи является их супружеский конфликт. То, что они начали разбираться с этим вдвоём в порядке супружеской психотерапии, не снижает важности текущего обсуждения данных проблем совместно с возбужденной дочерью, стремящейся свои поведением отвлечь их от обсуждения их собственных проблем. Вместе с тем из этого совершенно не следует, что психотерапевт теперь должен с шашкой наголо ринуться в обсуждение этих вопросов. Он ещё не знает, как лучше поступить в данной ситуации, и предпочитает в первую очередь избежать конфронтации, занимаясь общим обсуждением этих вопросов с участием всех собравшихся членов семьи.

Анна: Мне невыносимо, когда они ругаются. Они дерутся, и от этого столько шума и всё становится вверх дном! Он становится напряженным, и он вымещает это на нее и на него и на меня (вздох ). Я этого не выдержу.

Лэнди: Как вы думаете, все ли дети так страдают от ваших ссор?

Отец: Та, о которой мы сейчас беседуем, случилась ночью, и вроде бы все спали, так что я не знаю, кто именно мог всё это слышать.

Анна: Я прекрасно все ваши крики слышала.

Лэнди: А Стьюарт и Сара?

Мать (обращаясь к Стьюарту):А ты что об этом всём скажешь?

Стьюарт: О чём?

Ответ пятнадцатилетнего Стьюарта демонстрирует способность ряда молодых людей жить интересами своих сверстников, не принимая участия в патологических триангулярных отношениях с родителями22. Его сестра, психика которой не выдерживает напряжённости семейных отношений, считает его бесчувственной личностью, не желающей взять на себя свою долю ответственности за стабильность родительской семьи. Вот каким образом возникает то, что в одной и той же семье один ребёнок становится психически больным, а другой нет.

Мать: Что ты думаешь об этой ссоре?

Стьюарт: Какой ссоре?

Мать: Между мной и твоим отцом?

Стьюарт: Ну… (пауза)

Отец: Соберись, ты можешь нам сказать свою точку зрения.

Мать: Что сейчас происходит? Ты не хочешь об этом разговаривать?

Стьюарт: М-ммм..

Анна: Тебя что, вообще не волнует, что они ругаются?

Стьюарт: Нет.

Анна: Поразительно.

Мать: Ну хорошо. В ночь с пятницы на субботу и почти всю субботу мы…

Отец: Это ты про эти выходные или про прошлые?

Мать: Про это, про эти.

Отец (с раздражением): Да подожди, мы же разговаривали про прошлые! Что привело к тому, что у неё возникли проблемы в школе?

Мать: Я не знаю, что такого было в прошлые выходные. Я не знаю, почему она так…

Анна: Я знаю. Я не пила лекарства.

Лэнди: Послушайте, как интересно то, что говорит Стьюарт! Любопытно, что когда родители ссорятся, как это часто бывает во многих семьях, как по-разному реагируют на это дети. Насколько я понял то, что ты сказал – поправь меня, если я ошибаюсь, тебя это совершенно не интересует…

Стьюарт: Да ничего я не говорил. Я в это не лезу. Я просто живу спокойно.

Мать: Ты в эти моменты просто куда-то испаряешься.

Стьюарт: Я просто дожидаюсь, пока это всё закончится.

Лэнди: Так как тебе удаётся…

Анна: Да он просто моральный урод.

Лэнди: Моральный урод?

Анна: Да, моральный урод. Ему вообще пофиг, что происходит в семье.

Лэнди: Он моральный урод потому, что он не пытается что-то исправить?

Анна: Просто моральный урод. Ему говорят что-то сделать – так он делает это, но при том всё время ворчит. Он может пять часов ворчать, пока ему не скажешь заткнуться.

Лэнди: Насколько я понял, ты, например, просто уходишь из комнаты, где ругаются родители?

Стьюарт: Да, я могу, к примеру, просто уйти.

Мать: Ты просто закрываешься от этого, не так ли?

Стьюарт: Да нет.

Лэнди: Сара, а что ты делаешь, когда мама и папа ругаются?

Сара: Ничего.

Лэнди: Что значит ничего? Ты участвуешь в ссоре, или смотришь телевизор, или…

Сара: Обычно смотрю телевизор.

Лэнди: Ты действительно его смотришь?

Сара: Я всегда его смотрю.

Лэнди: Ты всегда смотришь телевизор. Ты при этом делаешь звук громче? Ты вообще реагируешь скорее как твой брат или как твоя сестра, когда родители ругаются?

Сара: Я не знаю.

Лэнди: Ты не знаешь? (пауза) Как интересно… Сколько смотрю на детей, не устаю удивляться, насколько по-разному они реагируют на различные вещи.

Мать: Да, это так.

Отец: Ну, мне кажется, что они оба, Сара и Стьюарт, просто смущаются, когда мы здесь просим их честно сказать, что у них в душе. Я сам чувствую это.

Лэнди: Они смущаются потому, что…

Отец: Ну, просто потому, что они тут.

Лэнди: Они тут, где обсуждаются ваши супружеские конфликты?

Отец: Да, наверное, и это тоже, но, по-моему, им просто сложно выразить их чувства относительно происходящего.

Лэнди: Они боятся, что вам будет неприятно это услышать?

Отец: Да, наверное.

Лэнди: А то, что вы иногда спорите, вероятно, является тайной для прочих членов семьи?

Отец: Да нет, пожалуй(все присутствующие смеются).

Мать: Мне так тоже не кажется.

Анна: Мы стараемся скрыть это, но это мало помогает.

Отец: Ну и как же мы пытаемся это сделать?

Анна: Мы закрываем все окна и двери, чтобы соседи ничего не услышали.

Мать(смеясь): Ну да, это самое важное!

Анна: Послушайте, я столько раз слышала, как дерутся наши соседи, что это меня уже совершенно не волнует. Меня тревожат только ваши с мамой ссоры.

Отец: Я знаю, доченька, что это тебя тревожит, и я думаю…

Анна: Я постоянно во время конфликтов пытаюсь вас остановить и прошу вас заткнуться, но в ответ слышу только: «Сама заткнись, пошла отсюда и сиди молча!»

Мать: Анна, Анна, но ведь ты же не ответственна за всё это.

Анна: А я чувствую свою ответственность. Боже, что я могу сделать, чтобы эти люди слушались меня?

Мать: С чего ты взяла, что ты за это ответственна?

Анна: А что это там звякает?

Отец: Это же твои цацки там внизу (Аннабелла трясёт ногами, и при этом множество браслетов на её ногах бьются друг об друга). У тебя их там целый склад.

Анна: Я их только сегодня обнаружила. Я одела их на ноги, потому что не могла понять – где они будут лучше смотреться.

Отец: У Анны огромное количество подобных безделушек, они валяются по всему дому и от этого куча всякого беспокойства.

Лэнди: Какого именно беспокойства?

Отец: Ну, я не знаю, может, я неправильно подобрал слово…

Анна: Беспокойство – это самое правильное слово.

Отец: Да, и она у нас очень озабочена тем, как мы живём. Она настаивает, чтобы всё в доме соответствовало тому порядку, который она считает правильным. И если что-то не так, она становится очень агрессивной.

Анна: Ну нет, не агрессивной.

Отец: Анна, ну ты сама на себя посмотрела бы, когда ты кричишь: «Вы там долго копаться будете, вы есть собираетесь?!»

Анна (обращаясь к психотерапевту): Вы спички обронили.

Отец: А когда я говорю, что мы будем есть чуть позже, ты в грубой форме настаиваешь, что мы должны делать это немедленно. Похоже, что ты просто хочешь быть семейным диктатором, чтобы дома, если тебе это будет позволено, всё происходило только так, как требуешь ты.

Анна: Я просто правильно устанавливаю разумный порядок.

Отец: Я уверен, что из тебя может получиться отличная домохозяйка – многое в этом ты делаешь превосходно. Но я не желаю, чтобы ты управляла мной.

Анна: Вот тут я ничем тебе помочь не могу – это у меня как раз и не получается.

Отец смеётся. В дверь стучит супервизор и предлагает психотерапевту сделать небольшой перерыв для обсуждения дальнейшей тактики ведения сеанса. Прогуливаясь по коридору, они договариваются сделать акцент на угрозе развода родителей, снизив тем самым как важность проблем дочери, так и её положение в семейной иерархии. При этом специалисты исходят из того, что истинные проблемы семьи и так известны её членам, а самая главная проблема состоит в том, что они ничего с этим не могут поделать. Поэтому то, что психотерапевт делает далее – это не интерпретация, направленная на то, чтобы члены семьи осознали их истинные проблемы. Всем и так прекрасно известно, что поведение дочери – это её ответ на угрозу развода родителей. Дальнейшие слова психотерапевта нацелены не на то, чтобы учить членов семьи, но на то, чтобы прервать обычную для данной семьи последовательность событий, когда в ответ на развитие конфликта между родителями тут же резко ухудшается психическое состояние их дочери. Но даже и после этого шага дочь не прекращает своих попыток выключить психотерапевта из игры.

Лэнди: Весьма похоже – я не на 100% в этом уверен, это лишь моя гипотеза, – что все проблемы возникают из-за того, о чём говорили вы все – родители ссорятся, и это отражается на всех, но в особенности на Аннабелле.

Анна: Да, ещё как отражается, в особенности с вашими лекарствами.

Лэнди: А ещё мне кажется – и я даже в этом уверен, что ещё одна из проблем состоит в том, что Аннабелла не научилась относиться ко всему этому так, как Стьюарт: просто уйти в сторону и не обращать внимание на всё это. Вместо этого её охватывает страх того, что вы можете развестись. Я не могу залезть к ней в голову, но мне кажется, что это причиняет ей немало беспокойства.

Отец: Да, действительно, как-то раз она всю ночь не спала, была очень тревожной и постоянно повторяла, что она не хочет, чтобы мы жили порознь и разводились. Так что мне тоже кажется, что это её очень беспокоит.

Лэнди: Да, это подтверждает мою гипотезу.

Как только становится явным тот факт, что декомпенсация психического состояния девушки обусловлена родительским конфликтом, она снова пытается сбить психотерапевта со следа. Она начинает рассказывать вещи, которые, несомненно, крайне заинтересовали бы начинающего молодого психиатра. Однако нашего психотерапевта не так-то легко сбить с толку.

Анна(прерывая психотерапевта): А хотите, я вам расскажу, что я как-то видела?

Лэнди: Хорошо, но лучше чуть позже – нам сейчас важно поговорить об отношениях между твоими родителями…

Анна: А знаете, что я видела? Я как-то ясно видела призраков в моей комнате!

Лэнди: И, знаете, мне кажется, что когда вы вдвоём ссоритесь, а Аннабелла становится возбужденной и тревожной, и то ей что-то видится, то ей что-то кажется, – то в этот момент она становится чрезвычайно полезным членом семьи, подталкивающим вас двоих объединиться и начать действовать совместно. Она начинает вести себя так, как будто она сумасшедшая, подталкивая вас быть вместе.

Анна: Нет, по-моему, от этого они только отдаляются друг от друга. Исключением является разве что сегодняшний день. Мы были в ресторане, и папа маме ни единого грубого слова не сказал, хотя я не унималась и доставала его: «Вы когда тут в последний раз были? И вам так же долго пришлось нас ждать? Это, конечно, было огорчительно, но мы вон с той девушкой тут недавно куражились, немного потеряли берега».

Отец: Анна, тебе не стоило тревожиться, я не собирался никому грубить.

Анна: Да ты просто сумасшедшим выглядел.