Текст книги "Время покинуть дом (ЛП)"

Автор книги: Джей Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 41 страниц)

Структурная организация семей, с которыми работали психотерапевты миланской группы, имеет свои особенности и не совпадает с теми характерными вариантами семейной организации, которые мы обычно видим у пациентов психиатрических стационаров. Кроме того, нельзя сказать, что во всех из них были те проблемы, которые рассматриваются в рамках этой книги – проблема неспособности выросшего молодого человека сепарироваться от своей родительской семьи. Психотерапевтический подход миланской школы не был сфокусирован на решении этой проблемы.

Семьям было довольно сложно попасть на психотерапию, их членам приходилось совершать для этого немало усилий, и поэтому директивные предписания исполнялись ими значительно чётче обычного.

Обыкновенно членам семей предписывалось полностью разорвать все отношения с их прежними психотерапевтами и не обращаться к иным источникам помощи. Предлагаемый нами вариант работы нацелен не на полный отказ от взаимодействия, а на сотрудничество с другими участвующими в решении проблем специалистами.

Когда семья приходила на приём, изучению её проблем обычно уделялось довольно много времени, и в этом участвовали сразу несколько авторитетных психотерапевтов, подробно анализировавших ситуацию и коллегиально приходивших к единому решению. Это, безусловно, делало даваемые директивные предписания значительно более весомыми в глазах членов семьи.

После сеанса семейной психотерапии специалисты и члены семьи расставались не менее чем на месяц, и психотерапевты категорически не отвечали на звонки и иные просьбы о помощи при возникающих экстренных ситуациях. Исключена была и организация внеочередных встреч. Таким образом, семья не могла отыграть на психотерапевте свою первую реакцию на данное предписание, что обычно происходит при стандартной практике семейной психотерапии, когда встречи организуются раз в неделю или даже чаще, а психотерапевт активно поддерживает членов семьи, готов всегда отвечать на их звонки (и поэтому психологически травмировать его семье намного проще).

 

В реальной жизни психотерапевту приходится тесно взаимодействовать с сотрудниками государственной службы психиатрической помощи, полицейскими, коллегами, которые зачастую облечены куда большей властью, чем он сам, руководителями здравоохранения, к которым члены семьи могут обращаться через его голову. Он должен соотносить свои действия с имеющимся расписанием работы, нередко несогласованным с ним назначением лекарств, и отсутствием мотивации к реальной работе у большинства членов семей, а также их наклонностью постоянно путешествовать от одного специалиста к другому. И поэтому парадоксальные предписания в реальной жизни следует использовать крайне аккуратно.

Стоит очень высоко оценить ту тщательность, с которой психотерапевты миланской группы исследовали, что именно происходит в данной семье. Важнейшими их выводами было то, что психотическое поведение является функциональной реакцией адаптации к имеющимся проблемам и поэтому может быть скорректировано благодаря эффективно проведённой семейной терапии с точно сформулированными интервенциями. Важным их выводом оказалось и то, что эффективность данного предписания зависит не только от того, как оно сформулировано, но и от того, в какой именно момент семейной терапии и в какой именно форме оно сообщается членам семьи.

 

Пример парадоксальной интервенции.

 

В данном случае парадоксальная интервенция была применена, как это часто бывает, после ряда безуспешных попыток использования прямого подхода в семейной терапии. 20-летний молодой человек уже ранее занимался психотерапией, включая семейную терапию, у нескольких специалистов. В данном случае психотерапевтом был врач Гэри Лэнди. Психотерапия в течение ряда встреч проходила под постоянным наблюдением супервизора. Семья обратилась за помощью по поводу апатичного состояния молодого человека, развившегося после лечения в психиатрическом стационаре. Он был физически совершенно здоровым парнем атлетического телосложения, но не мог приступить ни к продолжению учёбы в школе, ни к работе. В семье были ещё двое младших детей, у которых вроде бы всё было хорошо. Их мать была сдержанной, спокойной, суховатой, а отец – толстым, мягкотелым, неспособным чего-либо потребовать и добиться от своего сына, и прощавшим ему все его неудачи. У отца был унаследованный им семейный бизнес, который он сам ненавидел; при этом мечтой отца было то, чтобы сын этот бизнес продолжил. Сын же вместо этого предпочитал побольше поспать.

Для сына была установлена дата, когда он должен был выйти на работу, и меры дисциплинарной ответственности, если это не произойдет. Однако, когда крайний срок пришёл, сын отказался куда-либо выходить, а отец снова не смог ничего с ним сделать. Любые попытки прямого подхода к решению проблемы наталкивались на неспособность отца хоть в чём-нибудь быть твёрдым с сыном. От сына пытались потребовать, чтоб он иногда убирал во дворе, но он продолжал заниматься ничегонеделанием весь день. После ряда попыток применения тех или иных психотерапевтических техник решено было использовать парадоксальный подход.

В качестве первого шага психотерапевт признал в качестве хорошего качества доброту отца по отношению к сыну и спросил, готов ли отец что-либо сделать для того, чтобы помочь ему. Отец ответил, что готов. Тогда психотерапевт спросил его, сможет ли отец сделать что-нибудь такое, что гарантирует выход сына на работу. Неопределённость задачи позволяла отцу с такими чертами характера легче согласиться выполнять её, но, вместе с тем, суть предписания не сообщалась родителю до тех пор, пока он не будет готов его выполнить. Отцу дана была неделя на то, чтобы обдумать, согласится ли он выполнить то, что гарантированно приведёт к трудоустройству его сына, без того, чтобы сначала узнать, что это будет. Отец долго колебался, стоит ли ему соглашаться на такого «кота в мешке», но в итоге решился, так как результат ему психотерапевтом был гарантирован. Согласие выполнять подобные директивные предписания часто действительно легче получить, если несколько потянуть с оглашением задачи и пообещать гарантированный успех при точном выполнении необходимых действий. Обещание гарантированного успеха часто стимулирует членов семьи действовать так, как сказано, для того, чтобы доказать психотерапевту, что он ошибается и никакого выхода из ситуации на самом деле нет, в чём твёрдо убеждены родственники пациента.

Психотерапевт добился согласия отца сделать всё, что угодно, если сын не выйдет на работу в течение недели. Неделя прошла, но, как заявили на очередном сеансе родители, сын не сделал ничего, чтобы работу найти.

 

Лэнди: Это – явно необычайный случай.

Отец: И что тут необычайного?

Лэнди: Молодой, здоровый… Встань, пожалуйста (юноша встаёт, и всем становится ещё более заметна его атлетическая фигура) Такой здоровенный футболист (парень ранее постоянно играл в школьной команде по американскому футболу) – и в течение двух недель не найти работу? Неслыханно!

Отец: Ну, нельзя сказать, что он все две недели работу не искал.

Лэнди: А сколько он не искал?

Отец: Только неделю.

Лэнди: Что ж, уже неплохо.

Отец: Действительно (обращаясь к сыну) Тебе трудно было на улице среди людей, когда ты выходил искать работу?

Сын: Нет.

Отец: Нет?

Сын: Нет (Сын совершенно не желает помогать отцу его оправдывать. Он просто не хочет искать работу).

Лэнди: Отлично, Эрик. Посмотрим, что твой папа будет с этим делать?

Отец: Ну, наверное, ему ещё пока трудно…

Лэнди(смеётся вместе с матерью): Конечно, он ещё маленький и слабенький!

Сын: Ну что вы, он пытается меня понять…

Лэнди: Он пытается понять, он хороший мальчик.

Сын (смеясь): Точно!

Лэнди: Вам, возможно, сложно понять одну простую вещь.

Отец: Какую?

Мать: Какую?

Сын: Да нет, нет, это не в них дело. Это я ленивый.

Мать: Да, это так.

Сын: Правда так.

Лэнди: Это действительно именно так, именно это папа не хочет осознать – то, что ты просто лентяй. Он говорит, что у тебя то те причины, то эти, то что у тебя тяжёлое психическое заболевание. А ты просто лентяй.

Отец: Точно.

Лэнди: А он никаким образом не хочет этого признавать.

Совершенно ясно, что члены семьи семья абсолютно не нуждаются в том, чтобы узнать что-то новое или изменить свои убеждения. Они ранее посещали множество психотерапевтов, которые им это объясняли. И поэтому они легко соглашаются со словами психотерапевта о том, отец не хочет признать тот факт, что сын просто лентяй. Далее даётся директивное предписание.

Лэнди: Помнится, на прошлой неделе мы с вами кое о чём договаривались.

Отец: Да.

Лэнди: Договоренность была между мной и вами о том, что вы сделаете то, что я вам скажу, если Эрик не приступит к работе. Так было дело?

Отец: Да.

Лэнди: Так вот это вопрос нам с вами теперь и надо обсудить.

Отец: Давайте.

Лэнди: Вы сами когда медицинский осмотр проходили?

Далее следует обсуждение состояния соматического здоровья отца. У него явно повышенный вес, и он курит 2-3 пачки сигарет в день. На последнем осмотре врач сказал ему, что он должен скинуть вес и бросить курить.

Лэнди: Когда мы с вами беседовали на прошлой неделе, мы договорились о том, что если Эрик не выйдет на работу, вам придётся сделать нечто, что будет выполнимо, но тяжело. Так было дело? Так вот, то, что я намерен от вас потребовать – это начать делать нечто, что приведёт вас в форму.

Отец: Хорошо.

Лэнди: Хотелось бы вам напомнить, что на последнем медицинском осмотре ваш врач сказал, что вы весите явно больше, чем следует, при вашем росте и возрасте.

Отец: Так.

Лэнди: И у вас нет никаких оснований выглядеть так. Кроме того, курите вы тоже явно больше, чем следует.

Отец: Это правда.

Лэнди: Так вот, я, как врач, в плане реализации нашей с вами договоренности намерен разработать для вас программу действий цель которой – привести ваше тело в лучшую физическую форму. Вы начнете выполнять эту программу с завтрашнего дня. Там будут как меры по снижению вашего веса, так и по уменьшению количества выкуриваемых сигарет – пора позаботиться и о ваших лёгких, согласны? И вы должны будете чётко выполнять все эти врачебные рекомендации до тех пор, пока Эрик не выйдет на работу. Как выйдет – можете это прекратить.

Сын: Интересно получается… (задумывается, чешет голову) чем дольше я буду сидеть дома, тем здоровее он будет… Хорошо, так значит…

Лэнди: Тебя это не касается, это договор между твоим отцом и мной. Итак, сколько у вас фунтов веса?

Отец: Примерно 230.

Лэнди: А сколько вы должны весить?

Отец: Где-то 185-190. Так что у меня примерно 40-45 фунтов лишнего веса.

Это было началом парадоксальной интервенции. Примечательно, что считающийся умалишённым сын сразу же почуял неладное и начал соображать – что это: «Чем дольше я буду сидеть дома, тем здоровее он будет».

Всё это лишний раз доказало, что нежелание сына работать было на самом деле желанием поддержать здоровье отца. Отец пытался не обращать внимание на проблемы в своей жизни и своём браке, сосредоточившись на состоянии здоровья сына. Исходя из предположения о том, что сын болел вместо отца, предписание отцу начать активно заниматься свои здоровьем было парадоксальным директивным предписанием.