Текст книги "Время покинуть дом (ЛП)"

Автор книги: Джей Хейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 41 страниц)

Хёд: Знаете, мне кажется это очень важным: у вас двоих есть два сына, и вам обоим приходится справляться с обычными в таких случаях, когда ваши дети взрослеют, трудностями. Вы очень заботливые родители!

Отец: Не такие уж мы и заботливые.

Хёд: И, соответственно…

Отец: Мы хотим, чтоб они трудились, только и всего.

Хёд: …так бывает, что такие замечательные люди, как вы, сталкиваются с подобными проблемами…

Альберт: А с чего вы взяли, что у кого-то тут проблемы?

Хёд: И очень важно, чтобы эти проблемы вас обоих не разъединяли.

Отец: Послушайте, мы уже женаты больше двадцати лет, и, как ни странно, хотим остаться вместе.

Хёд: Да.

Отец: Да нет у нас никаких особенных проблем. Просто всё, что мне надо – это чтобы никто в доме не сидел, изображая из себя дурака.

Альберт: Это ты сам…

Отец: А дело идёт именно к этому.

Альберт: Хватит, я пойду и найду работу!

Отец: Мы тебе уже много раз говорили найти работу.

Альберт: Слушай, ты разве сам не заявлял только что, что никогда мне об этом не говорил?

Отец: Как только ты вышел из больницы…

Альберт (прерывая): Ты только что заявлял, что никогда мне об этом не говорил.

Отец: Ты закончил? (Пауза) В тот день, когда ты вышел из больницы и мы вечером шли сюда, я тебе сказал: « Знаешь, Ал, если ты сейчас попробуешь искать работу, то, вполне вероятно, у тебя это получится», (обращаясь к жене): «Я же именно это говорил?» (к сыну) Я же сказал тебе тогда: «Постарайся весит себя поактивнее, и ты скоро встанешь на ноги. Начни с небольших дел – и это тебе обязательно поможет». Мы шли из больницы, и я ничего не говорил тебе именно о работе. Мы поговорили об этом позже, совсем немного, когда уже пришли. И я действительно не говорил тебе вставать рано утром и идти искать работу. Но я говорил это Джону.

Хёд: Насколько я понял, мистер Нельсон, вы не говорили Альберту искать работу, но вы требовали этого от Джона…

Отец: Да, но Джон тоже так и не устроился, он сидит дома.

Хёд: Ему следовало попытаться найти её.

Отец: Ему следовало попытаться найти её, а он только возмущается: «Мне уже 22 года!». Ну и покажи делами, что ты уже взрослый!

Альберт: Да ничего я тебе показывать не собираюсь!

Отец: Ты всё говоришь, что ты взрослый, но ты докажи мне это своим поведением!

Хёд: Отличная идея.

Альберт: Да ты сам – трусливое дерьмо, тебя просто трясёт от страха, если рядом с тобой кто-то ведёт себя как мужик.

Отец: И это всё, на что ты способен в свои двадцать два года?

Хёд: Альберт…

Отец: Я не стану опускаться до того, чтобы разговаривать с тобой на твоём языке.

Хёд: Альберт, ты не мог бы сесть на своё место? (Альберт направляется к отцу)

Альберт: Мне не нравится здесь сидеть.

Мать: Всё равно – сядь на место. (Альберт садится)

Хёд: Итак…(пауза)

Альберт: Тут этот якобы мужик хотел что-то сказать.

Хёд: У нас остаётся не так много времени, и я хотел бы обсудить всё-таки…

Отец: Да нам тут не о чем особо разговаривать.

Хёд: Хорошо. Я бы хотел, чтобы в результате этой нашей вечерней встречи у нас была ясная договорённость. (Обращаясь к отцу) Насколько я понял, ваша позиция состоит в том, что Альберт ежедневно должен отправляться искать работу. В то же время я не понял, считаете ли вы, что это должно касаться и Джона? Мистер Нельсон, вы сказали как-то, что это весьма желательно, но не обязательно. И. насколько я понял, с этим требованием согласны оба родителя, в этом вы едины.

Отец (обращаясь к матери): Я думаю, что ежедневно он должен отправляться искать работу.

Мать: Мне так не кажется, по-моему, идти надо тогда, когда ты знаешь, что там набирают работников.

Отец: Я не имел в виду, что он должен выходить на улицу каждый день…

Мать: Ну, можно же в один день обходить несколько, обходить несколько мест.

Отец: Да, и тогда хотя бы в одном тебя могут взять на работу.

Мать: Действительно. За один день можно обойти от трёх до девяти мест, и поэтому необязательно ходить каждый день, пока ты не нашёл что-нибудь толковое в газетах или кто-то не подсказал тебе, где требуются работники. Может, тебе потребуется выходить из дома три или четыре раза в неделю, но каждый день необязательно.

Отец: И всё же этого недостаточно…

Альберт: Я пойду и найду работу уже завтра, завтра!

Хёд: Так что…

Отец: Так вот я считаю, что ходить искать работу надо ежедневно.

Мать: Хорошо, это…

Хёд: Так что – собираемся и начинаем реально действовать?

Отец: Это вы стали бы реально газеты в поисках объявлений просматривать. Никто из них и не подумает взять газету и реально покопаться в объявлениях. Они только рассказывать будут: «В стране безработица, что толку, я лучше завтра посмотрю». Я ведь тоже просматриваю газеты.

Хёд: Я вижу, что вы оба говорите об одном и том же. Ведь вы, мистер Нельсон, замечаете, что просматривать газеты…

Мать (родители говорят вместе, перебивая друг друга): Да, я не говорю, что надо каждый день выходить из дому в поисках работы, но каждый день можно просматривать газеты, и если там нет ничего подходящего в понедельник или во вторник, то из этого не следует, что ничего не будет и в среду. Ведь если ты в этот день ничего в газете не нашёл, то куда ты пойдёшь? Отправишься в деловой центр города, и что ты там будешь делать? Иначе говоря, если у тебя нет информации…

Отец: Да ладно, в центре есть куча предприятий и магазинов – бакалеи, одежды…

Мать: Да, но чтобы устроиться в магазин надо уже иметь опыт работы продавцом…

Отец: Да ты никогда не знаешь, что найдешь, надо начать делать хоть что-нибудь…

Мать: Я знаю…

Отец: Просто начни что-то делать, и опыт работы появится.

Мать: Это неправильный, это неправильный подход!

Отец: Я не рассчитываю, что он сразу с улицы зайдет и найдет себе место за девятнадцать долларов в час – это невозможно. Когда я только устроился в свою фирму, я сначала получал всего лишь 2100 долларов в год, и только через год я научился зарабатывать 15000 долларов в год.

Мать: Это было другое время.

Отец: Действительно. Но я хочу сказать, что важно начать работать хоть где-нибудь, и, если будешь стараться, ты сможешь сделать карьеру в этом же месте, или в каком-нибудь другом. Важно где-то начать. Ты же знаешь, что у него пока нет никакого опыта работы.

Хёд: Давайте подумаем, что могло бы быть тем результатом, которым были бы удовлетворены вы оба…

Отец: Я хочу, чтобы он начал регулярно искать работу, только и всего. Я не собираюсь настаивать, что это обязательно надо делать каждый день, но надо выходить из дому и искать.

Хёд: Хорошо.

Отец: Но это не должно быть два или три раза в неделю, выходить и искать работу надо каждый день.

Хёд: Я что-то совсем с вами запутался, мистер Нельсон. Так чего именно вы хотите?

Мать: Если он будет давать сыну деньги на такси, пусть это будет каждый день. Я не собираюсь каждый день ему такси оплачивать.

Отец: Ты говоришь так потому, что считаешь, что они по-прежнему не будут искать работу.

Мать: Нет, потому что детям в таких случаях требуются деньги не только на такси. К тому же, ты прекрасно знаешь, что места, где могут быть вакансии, часто расположены достаточно далеко друг от друга. И по этим местам нередко приходится проехаться много раз, и транспортные расходы очень сильно зависят от этого.

Отец: А теперь посмотри: эти товарищи сидят дома и ноют: «Мне нужна работа, мне нужна работа, мне нужна работа!» А им, уж извини за выражение, следует отправиться в ад обыденной жизни и эту работу там научиться искать. Надо нередко идти в деловой центр города и наворачивать там каждый день по десять-пятнадцать миль, обходя все рабочие места и везде заполняя анкеты о приёме на работу. Сегодня здесь ничего нет – отлично, заполни анкету, может быть, скоро здесь вакансия появится.

Хёд: Мы сейчас начали обсуждать очень важный вопрос, и я не хочу, чтобы тут у вас сохранились разногласия. Мне кажется…

Отец: Я хочу, чтобы они вставали утром вместе со мной! А то я с утра поднимаю их и говорю: «Вставайте и вперёд искать работу!», а она может сказать: «Да нет, пусть они сегодня дома посидят».

Мать: Я никогда не говорила: «Пусть они ещё поспят».

Отец: Опять – зачем им рано утром вставать? Ладно, я не буду ничего делать, не буду ничего никому говорить, не стану ни от кого ничего требовать – ты этого хочешь? Я хочу, чтобы они выходили по утрам из дома со мной, а я выхожу в семь, даже без четверти семь. Они к этому времени должны встать, одеться и быть готовыми на выход идти искать работу, потому, что им не устроиться на работу, если…

Мать с отцом далее долго разговаривают, в чём-то не соглашаясь, но сын уже не влазит в разговор, чтобы спасти их. Он более на этом сеансе не пытается быть жертвой на алтаре прочности семейных уз.

Мать: Да ладно. Ты сколько раз, собираясь по утрам на работу, начинал орать: «Вылазь из постели, придурок!»

Отец: Да, и добивался того, чтобы он поднялся.

Мать: И что толку? Ты уходил, а он опять ложился.

Отец: Я раньше этого не знала.

Мать: А я знала, потому что я дома.

Отец: Ну я не знаю, я думал, что он поднимается, выходит из дома и что-то пытается сделать…

Мать: Да ничего он не делает.

Отец: Наверное, мне самому за этим всем надо приглядывать. Если я буду сам привозить его по утрам туда, на перекрёсток, где собираются те, кому нужна работа, то, может быть, что-то получится. И не надо будет слушать его жалобы – мы оба знаем, что он должен устроиться на работу. Но ты говоришь только о моих ошибках, а ты тут типа не при чём.

Хёд: Хорошо. Могу я…

Альберт: Мне тут надоело. Можно мы пойдём?

Для того, чтобы родители привыкли снова напрямую общаться друг с другом, нередко полезно дать им задание каждый вечер по нескольку минут обсуждать поведение сына. В данном случае психотерапевт пытается предложить всем членам семьи начать разговаривать по вечерам, но идея встречается без энтузиазма. Мать говорит о том, как тяжело что-либо обсуждать с отцом.

Хёд: Папа и мама, вы по вечерам ужинаете вместе?

Мать: Ну…

Отец: Да.

Хёд: Я хотел бы кое-что предложить, если это будет вам приемлемо. Альберт, ты с Джоном вечером ужинаете вместе с родителями?

Альберт: Нет, я ем со своими друзьями.

Хёд: А дома ты когда-нибудь ешь?

Отец: Он дома обедает, в это время он на месте.

Хёд: А может, давай попробуем вечером за ужином о чём-нибудь всей семьёй поговорим?

Отец: Это не для меня, я не хочу ничего за ужином обсуждать.

Хёд: Ни о чём не хотите разговаривать?

Отец: Нет.

Альберт: Он либо слишком много говорит, либо не общается вовсе.

Мать: Это правда, с ним нормально общаться невозможно. Он сидит рядом со мной и только ноет. Мне надо ему говорить, что он должен сделать, например, мне приходится на его нытьё отвечать: «Не надо жаловаться мне, иди и говори Альберту, что он должен искать работу». Если я так сделаю, то я знаю, что он это будет Альберту говорить. Но я хотела бы, чтобы он находил решения сам, а не перекладывал ответственность на меня. Я постоянно вынуждена ему давать указания. Я не хочу брать на себя ответственность за то, чтобы Альберт нашёл работу, я и так ему это постоянно говорю. Не надо это перекладывать на меня, добейся этого сам. И он в принципе не умеет с ними разговаривать культурно. (Пауза) И ещё – насчёт того, что он сказал, что не хочет разговаривать по вечерам. Это правда – он ничего ни с кем не способен нормально обсуждать. Если он что-то сказал, то так все и обязаны сделать, а иначе он просто будет злиться на то, что Альберт ездит на машине, и на меня заодно.

Хёд: Хорошо. И, несмотря на всё это, вы вдвоем способны прийти к единым правилам. Важно, чтобы вы оба имели одинаковые требования к детям.

Отец: Знаете, что меня злит? Скажите, почему я должен постоянно говорить детям одно и то же? Я сказал им один раз, что им надо найти работу – они должны это выполнить, вот и всё.

Альберт: Ты уже сказал, так что пойдёмте домой. Я завтра найду работу, этим всё и закончится. Нет тут никакой особенной проблемы.

Отец: Этим всё закончится? Ты что думаешь, если я завтра скажу Джону: «Вставай и найди себе работу», то даже если я добьюсь, чтобы он вышел из дома, то он всё равно не будет ничего делать. И я вынужден его снова и снова долбать – ты сегодня где-нибудь был? Нет? Тогда поднимай своё тело и иди! Но и тут я не знаю, что он будет делать.

Мать: Да ничего.

Отец: Ну, я не знаю, но я хочу, чтобы он каждый день шёл искать работу. Я же почему-то каждый день на работу хожу?

Хёд: Да, и действительно, почему вы должны это повторять постоянно, разве одного раза недостаточно?

Сеанс ещё некоторое время продолжается, но, по сути, содержательная его часть закончена. Психотерапевту в этом случае необходимо извиниться перед отцом за то, что его довели до того, что он чуть не избил своего сына. Необходимо убедить его в том, что психотерапия не обязательно сопровождается таким излиянием негативных эмоций друг на друга – дело всего лишь в том, что ситуация неожиданно для психотерапевта вышла из-под его контроля. Весьма вероятно, что отцу самому стыдно за то, что он потерял контроль над собой и принялся кричать. Если психотерапевт извинится за происшедшее, то отцу будет легче прийти на очередной сеанс, и он не будет бояться того, что его вновь разозлят до крайней степени.

Подводя итоги, следует отметить, что работа производилась по определённым стадиям. На первой стадии психотерапевт подталкивает всех членов семьи – отца, мать и сына – разговаривать совместно. Он занимает главенствующую позицию и регулирует общение, направляя его на актуальную тему трудоустройства сына. Далее психотерапевт отходит от главенствующей роли, предоставляя родителям самостоятельно начать разговаривать с сыном. Для того, чтобы подтолкнуть разговор в нужном направлении, он сперва пересаживает сына рядом с собой, размещая его в фокусе внимания семьи, а затем сам смещается вбок, на периферию круга общения. На третьем этапе психотерапевт стимулирует общение родителей друг с другом, и блокирует вмешательство сына в их разговор.

Когда родители начали общаться напрямую, между ними начало нарастать эмоциональное напряжение. Сын начал хамить отцу, отвлекая его от противоречий в супружеских отношениях, обострившихся в момент общения с женой. Психотерапевт, на короткое время покидавший кабинет, приложил все усилия для восстановления прямого общения между супругами, и в то же время препятствовал вмешательству сына в их разговор. В итоге сын перестал приходить на помощь родителям, используя своё неадекватное поведение, несмотря на напряженность и разногласия между ними. В итоге, когда родители получили опыт нового общения между ними, более эффективного, чем через сына, последний получил возможность освободиться из патологического семейного треугольника.

Этот сеанс, представляющийся довольно нудным из-за того, что он был посвящен только одной проблеме, достиг своей цели. Родители получили опыт прямого обсуждения болезненных вопросов, и оказалось, что это более эффективно, чем с включением в процесс общения сына. Семья также решилась отправить сына на работу – позже он сочетал частичную занятость с обучением в колледже.

В итоге молодой человек нашёл способ остаться хорошим и для мамы, и для папы. Он пошёл служить в армию, чем удовлетворил желание отца видеть его мужественным, и где он смог получить хорошее образование, что, в свою очередь, соответствовало мечтам матери.

 

Глава 8. Второй этап работы: как справиться с возбудимым поведением

 

Когда молодой человек оказывается в психиатрическом стационаре, всегда уместно предположить, что причинами этого являются, среди прочих, также и какие-то проблемы в его родительской семье или социальном окружении. Решение о том, что пациента необходимо положить в психиатрическую больницу и назначить ему медикаментозное лечение – это на самом деле решение о том, что его надо временно вывести из игры, а потом опять отправить в жизнь и столкнуть с прежними проблемами. Безусловно, в некоторых случаях шок и замешательство, связанные с тем, что ребёнок из данной семьи объявляется психически больным, вызывают в семье целительный кризис, способствующий её перестройке. Бывает, что после психологической травмы, связанной с помещением в психиатрический стационар, и сам молодой человек выбирает более адекватный путь в жизни. Однако всегда следует исходить из того, что, в большинстве случаев, если молодой человек уже попадал в психиатрический стационар в возбужденном состоянии, то через некоторое время это повторится, даже несмотря на то, что какое-то время может складываться впечатление, что всё уже хорошо.

Когда молодой человек покидает стены психиатрического стационара, то за ним обычно устанавливается наблюдение, и ему продолжают давать лекарства. Тем самым подчёркивается, что он болен, что важно в том числе для стабилизации отношений в его семье: поддержание кризисной ситуации с ребёнком позволяет отложить на потом решение других проблем в отношениях между родителями. Однако в какой-то момент принимается решение о том, что процесс лечения завершён, и внимание членов семьи вновь переключается на те проблемы, которые исходно способствовали декомпенсации состояния молодого человека. Кризис взаимоотношений в семье нарастает, вновь приводя к неспособности семьи решать свои проблемы и угрозе её развала, и тогда наш пациент вновь демонстрирует прежнее неадекватное поведение. Если он возбуждался – он вновь возбуждается. Если это была анорексия – то вновь следует отказ от еды. Если проблема была в апатичности – молодой человек вновь бросает работу и сидит дома вместо поиска нового места. Если в клинике первого эпизода отмечалось общественно опасное поведение – то вот оно снова. Если отмечались симптоматическая алкоголизация или наркотизация – пациент снова пьёт или употребляет наркотики. Обычно повторяется именно то поведение, которое в первый раз привело к попаданию в стационар, вероятность появления чего-либо нового в данном случае невелика. Поэтому на первых этапах психотерапии и целесообразно совместно с семьёй проанализировать, чего именно следует ожидать от пациента при ухудшении его состояния и как семья в такой ситуации сможет справиться с данными проблемами. Очень важно, чтобы на этой стадии терапии семья смогла сама, без госпитализации, справиться с декомпенсацией состояния пациента, для того, чтобы в случае бездействия не пришлось в дальнейшем начинать весь процесс реабилитации с начала. Ведь в ином случае обострения и госпитализации будут возникать снова и снова.