Текст книги "Путеводитель по Библии"

Автор книги: Айзек Азимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 64 (всего у книги 94 страниц)

Собаки

К концу Нагорной проповеди встречается стих, который не связан с предшествующим и последующим, но стоит особняком:

Мф., 7: 6 .Не давайте святыни псам и не бросайте жемчуга вашего перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали вас.

И собаки, и свиньи традиционно считались нечистыми животными, которые питались отбросами и поэтому являлись также в буквальном смысле нечистыми. Называть кого-нибудь любым из этих слов было большим оскорблением, и это до сих пор сохраняется во многих культурах. (Например, немецкое бранное слово «Schweinhund» или «свинья-собака».)

Вопрос в следующем: на что или кого ссылались в этом стихе как на собак и свиней? В этом стихе могло просто подразумеваться, что не следует пытаться учить религиозным истинам неисправимых насмешников или совершенно погрязших в грехе, и, тем не менее, это, по-видимому, вряд ли верное толкование. Кого должно учить истине? Того, кто уже и так верит?

Сам Иисус опровергает это, поскольку, когда его обвиняют в связи с грешниками, он говорит:

Мф., 9: 12. …не здоровые имеют нужду во враче, но больные…

С другой стороны, ссылка на собак и свиней может быть цитатой, взятой Матфеем для того, чтобы подтвердить свою собственную точку зрения ориентированного на иудеев христианства. Другими словами, возможно, он говорил, что не следует прилагать большие усилия по распространению учения Иисуса среди язычников. Возможно, точка зрения Матфея была в том, что язычников оскорбят усилия по обращению и они начнут преследовать христиан, «обратившись, растерзают вас», как фактически и случилось на самом деле. Он мог также считать, что те язычники, которые приняли христианство, не зная Закона Моисея, извращают учение Иисуса: они «попрали его ногами своими».

То, что все это могло действительно так и быть, подтверждается другим отрывком из Евангелия от Матфея, где суть утверждаемого совершенно ясна и где значение слова «собака» не вызывает сомнений.

Во время пребывания к северу от Галилеи Иисус заговорил с хананеянкой, которая просила его исцелить свою больную дочь. Сначала Иисус не отвечает ей вообще, но когда она настаивала:

Мф., 15: 24. …Я послан только к погибшим овцам дома Израилева.

Мф., 15: 26. …нехорошо взять хлеб у детей и бросить псам.

Здесь Матфей ясно представляет свою версию жизни Иисуса, дело которого находится полностью в пределах границ еврейского царства. (Безусловно, эти стихи не являются последними в этом конкретном отрывке; далее будет сказано и об этом.) Кроме того, противопоставление «детей» и «собак» ясно предполагает, что оно символизирует противопоставление «иудеев» и «язычников». Это показывает выраженные антиязыческие настроения у некоторых ранних христиан-евреев; на это, как мы увидим в более позднем Евангелии, подробно ответили некоторые ранние христиане-неевреи.

Точка зрения на учение Иисуса, изображенная Матфеем, проявляется и в напутствии Иисуса своим ученикам, которых он посылает для распространения своего учения.

Мф., 10: 5–6. Сих двенадцать послал Иисус, и заповедал им, говоря: «На путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите; а идите наипаче к погибшим овцам дома Израилева…»

Сотник

И тем не менее, даже Матфей несколько изменил свои воззрения. В то время, когда он писал Евангелие, было совершенно ясно, что большинство иудеев решительно отвергали мессианство Иисуса и никогда не примут его, в то время как поразительное количество неевреев просили принять их в общину. Христианство не могло захлопывать дверь перед неевреями, иначе оно бы исчезло. Даже Матфей понимал это.

Поэтому он писал, что неевреям позволено вступать в общину, но, следует сказать, иногда он говорит об этом весьма неохотно. Так, вернемся к случаю с хананеянкой, которая обратилась к Иисусу с просьбой исцелить ее дочь, и ей сказано, что пишу для детей не следует бросать собакам. Она покорно принимает эту аналогию:

Мф., 15: 27. Она сказала: так, Господи! но и псы едят крохи, которые падают со стола господ их.

После чего Иисус принимает справедливость этого замечания (практически можно считать это мягким укором) и исцеляет дочь женщины. Согласно изложенной здесь точке зрения Матфея, по-видимому, нееврея принимали, если он вступает в общину смиренно, с полным признанием своего более низшего статуса.

Менее недоброжелательное отношение обнаруживается в том случае, когда Иисус сразу после Нагорной проповеди не только приветствует неевреев, но и предостерегает закоснелых евреев.

Мф., 8: 5–6. Когда же вошел Иисус в Капернаум, к Нему подошел сотник и просил Его: Господи! слуга мой лежит дома в расслаблении и жестоко страдает.

Сотник был должностным лицом, повелевающим сотней человек, и это слово происходит от латинского «centum», означающего «сотня человек». Он эквивалентен сержанту в нашей армии. В данном случае неясно, был ли сотник в действительности членом оккупационной армии римлян или армии Ирода Антипы. В любом случае он не был евреем.

Сотник просит Иисуса не беспокоиться с личным визитом, но сказать исцеляющее слово на расстоянии. Иисус делает так, как просит сотник, говоря:

Мф., 8: 10–12. …и в Израиле не нашел Я такой веры. Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны Царства извержены будут во тьму внешнюю…

Матфей считает, что чудеса исцеления Иисуса подтверждают пророчество Ветхого Завета:

Мф., 8: 17. Да сбудется реченное через пророка Исаию, который говорит: «Он взял на Себя наши немощи и понес болезни».

Эта цитата взята у Второ-Исайи, который описывает страдающего слугу.

Ис., 53: 4. Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни…

Сын Человеческий

В синоптических Евангелиях Иисус в начале своего служения изображается как осторожный, избегающий возбудить подозрения у властей относительно своего мессианского статуса. И религиозные, и светские руководители быстро уничтожили бы того, кого они считали ложно провозглашающим себя Мессией, так как подобный лжемессия мог поднять восстание и причинить много вреда.

Даже если сам Иисус был осторожен, его растущая популярность могла заставить тех, кто следовал за ним, слишком неосторожно провозгласить его Мессией, и, очевидно, этого он и хотел избежать. Поэтому описывается, что он предпочтитал, чтобы его чудесные исцеления также широко не разглашались. Так, после исцеления прокаженного:

Мф., 8: 4. И говорит ему Иисус: смотри, никому не сказывай, но пойди, покажи себя священнику и принеси дар, какой повелел Моисей, во свидетельство им.

Другими словами, исцеленный прокаженный должен был сам объявить, что он очистился согласно Моисеевой системе, и он не должен был говорить, как это произошло на самом деле. То же благоразумие Иисус проявил и в отношении к себе. Так, когда книжник хотел стать его учеником, Иисус указывает на связанные с этим трудности:

Мф., 8: 20. И говорит ему Иисус: лисицы имеют норы и птицы небесные – гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову.

Выражение «Сын Человеческий» – это обычный способ сказать просто «человек». Он часто используется в Книге пророка Иезекииля, когда Бог обращается к пророку:

Иез., 2: 1. …и Он[Бог] сказал мне: «сын человеческий! стань на ноги твои, и Я буду говорить с тобою».

По-видимому, это выражение подчеркивает низкое положение человека по сравнению с Богом; бесконечно более низкое положение первого по отношению ко второму. Как если бы Бог обратился к человеку: «Смертный!»

Кроме Книги Иезекииля, это выражение есть еще только в последней книге Ветхого Завета – Книге пророка Даниила. Там оно используется в одном случае, точно в такой же ситуации, как и в Книге пророка Иезекииля, когда архангел Гавриил говорит с Даниилом:

Дан., 8: 17. …и сказал он[Гавриил] мне: «знай, сын человеческий…»

И еще в одном месте Даниил описывает апокалиптическое видение:

Дан., 7: 13. Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий…

Дан., 7: 14. И ему дана власть, слава и царство… владычество вечное… и царство Его… не разрушится.

Даниил ранее символизировал множество языческих народов, угнетающих Израиль, в виде диких зверей; теперь он символизировал идеальное царство мессианского Израиля в виде человека, показывая его великую ценность. «Как бы Сын Человеческий» может перефразироваться как «образ в виде человека».

Однако из-за этого отрывка выражение «Сын Человеческий» стало использоваться как метафорический способ говорить о Мессии. Возможно, иногда это было полезно, когда было опасно слишком открыто проявлять мессианские надежды. Говоря о «Сыне Человеческом», можно было подразумевать Мессию для тех, кто симпатизировал, но перед судьей можно было утверждать, что это выражение означало просто «человек».

Об Иисусе пишется, что он в ряде случаев называл себя таким способом. Действительно, так он именует себя чаще всего. Мы могли бы обрисовать «исторического Иисуса» как довольного своими успехами и начинающего думать, что его миссия действительно могла бы быть великой. Осторожно он мог начать относить к себе как к «Сыну Человеческому» мессианский титул, который всегда можно было защитить как форму смирения, используемую в манере Иезекииля.

Гергесинская страна

Успехи Иисуса в Капернауме, очевидно, воодушевили его на то, чтобы попытаться расширить свою миссию за пределами Галилеи:

Мф., 8: 18. Увидев же Иисус вокруг Себя множество народа, велел[ученикам] отплыть на другую сторону.

Под «другой стороной» подразумевается, конечно, восточный берег Галилейского моря. Этот восточный берег был за пределами тетрархии Галилеи и был, скорее, частью Десятиградия.

Мф., 8: 28. И когда Он прибыл на другой берег в страну Гергесинскую, Его встретили два бесноватые, вышедшие из гробов, весьма свирепые, так что никто не смел проходить тем путем.

«Гергесинская страна», или «Гергесеи», – это, очевидно, ошибка переписчика, так как это вариант названия города «Гадары», которое упоминается в других местах Евангелий. Наилучшим вариантом было бы «Герасы», так как это, по-видимому, относится к греческому городу Гераса, место, которое отождествилось с нынешним местечком с названием Керса на восточном берегу Геннисаретского озера, в пяти милях по воде от Капернаума.

Описывается, как Иисус изгоняет бесов, которые по своей собственной просьбе переселены в свиней, бросившихся в Галилейское море и утонувших.

Греческие жители этого места недооценивали вторжение пророка из Галилеи и те беспокойства, которые, по-видимому, несли с собой его будоражащие проповеди.

Мф., 8: 34. И вот, весь город вышел навстречу Иисусу; и, увидев Его, просили, чтобы Он отошел от пределов их.

Двенадцать апостолов

Возрастающее количество тех, кто стекался к Иисусу, по-видимому, убедило его в том, что нужно передать больше ответственности тем из своих учеников, кого он считал наиболее достойными и способными. (Возможно, он приписывал неудачу своей миссии в Герасе тому факту, что работа, которую он пытался провести, была для него слишком масштабной, что мешало ему достичь полностью удовлетворительных результатов.) Поэтому он назначил своих представителей:

Мф., 10: 1–3. И призвав двенадцать учеников Своих, Он дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь. Двенадцати же Апостолов имена суть сии: первый Симон, называемый «Петром», и Андрей, брат его, Иаков Зеведеев и Иоанн, брат его, Филипп и Варфоломей, Фома и Матфей мытарь, Иаков Алфеев и Леввей, прозванный «Фаддеем»…

Из этих десяти особо упоминается призвание пяти апостолов: Петра, Андрея, Иакова, Иоанна и Матфея. Другие упоминаются здесь впервые.

Слово «апостол» происходит от греческого слова «apostolos», означающего «посланник». В Новом Завете оно конкретно означает того, кого послали проповедовать, как теперь Иисус посылает проповедовать своих учеников. Ему в точности синонимично слово «миссионер» (тот, кого посылают с миссией).

Это слово чаще всего применяется к этим двенадцати ученикам, назначенным Иисусом, но оно может использоваться и для любого миссионера. Однако самым знаменитым апостолом является не один из этих двенадцати, а Павел, который не принимал свою миссию до смерти Иисуса и который никогда не видел Иисуса при его жизни.

Симон Кананит

Одиннадцатое имя, которое включено в эти двенадцать, несколько удивляет:

Мф., 10: 4. Симон Кананит…

Слово «Кананит» не имеет никакого отношения к Ханаану, но происходит от арамейского слова «kannai», означающего «ревностный».

В Евангелии от Луки это становится еще яснее, поскольку в его списке апостолов называются:

Лк., 6: 15. Матфея и Фому, Иакова Алфеева и Симона, прозываемого «Зилотом»…

Зилоты, упоминаемые в Библии только в этом случае, сформировали серьезную группу среди иудеев римских времен. Они были тем ответвлением фарисеев, которое требовало военных действий против римлян. Фарисеи обычно склонны были терпеливо сносить иностранное владычество до тех пор, пока их религиозные взгляды уважались, зилоты же были не таковы.

Постепенно они приобрели власть в Иудее и Галилее и в конечном счете привели к иудейскому восстанию в 66 г. до н. э.

Зилоты держались со сверхчеловеческим упорством, из-за чего война затянулась на три года, и зилоты были уничтожены фактически до последнего человека.

Иуда Искариот

Точно так же, как Симон Петр неизменно возглавляет все списки апостолов, Иуда Искариот всегда помещается в списке последним, так как именно он в конце концов предает Иисуса:

Мф., 10: 4. …Иуда Искариот, который и предал Его.

Обычно считается, что слово «Искариот» означает «человек из Кариота». Кариот, город в самой Иудее, перечисляется в Книге Иисуса Навина среди городов на территории, предназначенной Иуде:

Нав., 15: 25. Гацор-Хадафа, Кириаф, Хецрон, иначе Гацор…

Кроме того, часто утверждается, что Иуда был единственным иудеем среди собравшихся галилеян. В таком случае может возникнуть вопрос: а не ощущение ли себя «чужаком» сыграло роль в конечном предательстве?

Хотя в действительности в Евангелии нет никаких признаков того, что Иуда был иудеем, а не галилеянином, за исключением весьма сомнительного толкования слова «Искариот». На самом деле более современным и намного более интересным толкованием является то, что слово «Искариот» происходит из перестановки переписчиком двух букв и что более точно оно должно быть «Сикариот». Если это так, то Иуда был галилеянином, подобно всем остальным апостолам, избранным Иисусом из местных граждан Капернаума и его окрестностей.

Но в таком случае, что такое «Сикариот»? Это может быть кто-нибудь из членов группы «сикариев». Они назывались так на основе греческого слова, означающего «убийцы», потому что это относится к людям, носящим с собой под одеждой небольшие ножи, «sicae». Это было название, данное самым радикально настроенным зилотам, которые считали, что открытое убийство римлян и их сторонников является самым прямым и эффективным средством борьбы с иностранным господством.

Иуду Искариота можно было бы назвать «Иудой Террористом», и если мы примем эту версию значения его имени, то это поможет дать полезное толкование событиям в жизненном пути «исторического Иисуса».

Самаритяне

Иисус посылает апостолов только к израильтянам:

Мф., 10: 5. «…На путь к язычникам не ходите, и в город Самарянский не входите…»

Самаритяне, которые утвердились как отдельная секта во время возвращения иудеев из плена, отказались отдать свою долю на строительство Второго Храма. Они существуют до сих пор. (Действительно, небольшое количество самаритян дожили до сего дня.)

Некоторое время после возвращения из плена иудеи и самаритяне развивались аналогичным образом. При персах оба сообщества жили в мире и были защищены друг от друга. Для соответствия иудейскому храму в Иерусалиме самаритяне в 332 г. до н. э. построили храм на своей священной горе Гаризим. Оба сообщества подвергались преследованию со стороны Антиоха IV, и как иудейский, так и самаритянский храмы были осквернены.

Однако после маккавейского восстания положение изменилось. Теперь иудеи стали доминирующими. Маккавеи завоевали Самарию, и в 129 г. до н. э. Иоанн Гиркан I разрушил самаритянский храм.

Самаритяне пережили разрушение своего храма и упрямо цеплялись за свои верования (так же, как ранее иудеи). Когда римляне установили управление над Иудеей, самаритяне были освобождены и им было позволено свободное исповедование своей религии. Это была разумная политика для римлян, которые ослабляли иудеев, укрепив врага в их среде, и таким образом облегчили себе управление обоими народами.

Во времена Нового Завета ненависть между иудеями и самаритянами была особенно сильной, поскольку ненависть часто была между народами с подобными, но не тождественными взглядами, с хранящимися в памяти историями о том, какое зло они причинили друг другу. Эта ненависть играет важную роль во множестве евангельских отрывков, как, например, в вышеуказанном отрывке, где самаритяне перечисляются наряду с язычниками.

Ученики Иоанна

Но успехи Иисуса привлекали внимание не только простых людей, которые пришли, чтобы послушать его или последовать за ним, но также и многих религиозных деятелей.

С одной стороны, он привлек внимание Иоанна Крестителя. Иоанн был, конечно, в темнице, но его ученики оставались на свободе и проявляли активность. Возможно даже, что его ученики смотрели с неодобрением на этого нового лидера, который, как это могло им показаться, просто пытался воспользоваться отсутствием сидящего в тюрьме Иоанна.

Они склонны были искать в Иисусе и его учении ошибки и недостатки и придирались ко всему. Особенно их раздражал его отказ твердо придерживаться буквы Закона и традиции, не говоря уже о выходе за его пределы.

Мф., 9: 14. Тогда приходят к Нему ученики Иоанновы и говорят: почему мы и фарисеи постимся много, а Твои ученики не постятся?

Иисус ответил, указав на то, что, пока Он был с учениками, у них была причина для радости и поэтому они не постились (пост – это проявление траура).

Возможно, это объяснение было передано Иоанну Крестителю, который размышлял о возможном мессианском смысле такого ответа. Иоанн объявил себя непосредственным предшественником Мессии, и, когда он был заключен в тюрьму, он, должно быть, теперь был уверен, что тотчас же должен появиться Мессия. Можно представить, как он энергично отвечает на любые новости, которые могли бы интерпретироваться как мессианские, и предположение Иисуса, что само Его присутствие было причиной для радости, могло оказаться важным знаком. А не мог ли Он быть Мессией?

Мф., 11: 2–3. Иоанн… послал двоих из учеников своих сказать Ему: «Ты ли Тот, Который должен прийти, или ожидать нам другого?»

Иисус попросил, чтобы Иоанну передали рассказы о его успехах, но сам он прямо и конкретно не утверждал, что он Мессия.

Фарисеи

Но Иоанн был в темнице, и, даже если он и его ученики отказались принять Иисуса или были активно недовольны им, они не могли причинить ему особого вреда. Гораздо более опасными были фарисеи, особенно те из них, кто был полностью предан вере в то, что спасение основывается на дотошном соблюдении всех заповедей Закона, понимаемых самым строгим образом. (Также книжники, будучи знатоками Закона, как правило, были довольно жестко преданы ритуалу. По этой причине книжники и фарисеи часто соединяются в Евангелии как группы, которые обособляются от Иисуса и противостоят ему.)

В притче, упоминаемой в Евангелии от Луки, сам Иисус описывает такого фарисея как молящегося следующим образом:

Лк., 18: 11. …Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди…

Конечно, иногда бывает так, что люди, которые ведут себя с огромной претензией на святость, не всегда соответствуют тем идеалам, которые они исповедуют. И бывает также так, что те, кто страдает от пренебрежительного отношения со стороны уверенных в своей превосходящей святости, радуются любым недостаткам, которые они обнаруживают в этой святости. Поэтому есть причины считать некоторых книжников и фарисеев лицемерами. Действительно, в нашем собственном языке слово «фарисейский» применяется к самоуверенному и лицемерному ханжеству.

Хотя для некоторых фарисеев все это было несомненно верно, но верно и то, что были и другие фарисеи, чье учение близко Новому Завету. Но именно более дотошные фарисеи, особенно выступавшие против Иисуса, идентифицировались евангелистами со всеми фарисеями (без всяких указаний на то, что существуют и другие).

По мере того как известность Иисуса росла, внимание книжников и фарисеев, которые осуждали его, усиливалось. Вполне возможно, это было связано с социальными предубеждениями. В конце концов, Иисус был просто необразованным плотником из некоего небольшого города.

Однако это не могло широко использоваться как открытый аргумент против него, но предрасполагало к настраиванию против него книжников и фарисеев (гордившихся своей ученостью). Тем более они были готовы придираться к его нарушениям в соблюдении ритуала. Так, в рассмотрении с больным человеком, Иисус сказал:

Мф., 9: 2–3. …дерзай, чадо! прощаются тебе грехи твои.

При сем некоторые из книжников сказали сами в себе: Он богохульствует.

В конце концов, только Бог мог прощать грехи, поэтому Иисус казалось, приписывал себе мессианские, если даже не божественные, силы.

Иисус также не различал никого по социальному статусу, включая даже мытарей. Фактически он принял мытаря в качестве ученика:

Мф., 9: 9. …Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною. И он встал и последовал за Ним.

Фарисеи, осознавая свою собственную строгую правоту, неодобрительно подвергали это сомнению.

Мф., 9: 11. Увидев то, фарисеи сказали ученикам Его: для чего Учитель ваш ест и пьет с мытарями и грешниками?

Иисус указал в своем ответе на то, что не буква Закона требуется Богом и не правильный ритуал. А нравственное поведение.

Мф., 9: 12–13. Иисус же, услышав это, сказал им… пойдите, научитесь, что значит: «милости хочу, а не жертвы»?

Эта цитата – из Книги пророка Осии, в которой Бог утверждает то же:

Ос., 6: 6. Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений.

Фарисеи никак не могли отрицать эту цитату или отрицать Осию, но едва ли могло улучшиться их отношение к «проповеднику из захолустья», читающему им уроки из Священного Писания. Вражда продолжила расти.