Текст книги "Новая философская энциклопедия. Том первый. А - Д."

Автор книги: авторов Коллектив

БЕРЛИН(Berlin) Исайя, также Исайя Менделевич (6 июня 1909, Рига – 5 ноября 1997, Оксфорд) – британский философ, теоретик либерализма, историк идей. Родился в еврейской семье; в 1920 вместе с семьей эмигрировал в Великобританию. Окончил школу св. Павла, затем учился в колледже Тела Христова Оксфордского университета. В 1935 получил степень магистра. Впоследствии работал в Оксфордском университете: читал лекции по философии в Новом колледже (1932—38), где стал научным сотрудником (1938—50). Преподавал в колледже Всех Душ (1950—66). Первый президент колледжа Волфсона (1966—75), с 1975 – профессор колледжа Всех Душ. В 1942—46 служил в министерстве иностранных дел, работал в британском посольстве в Вашингтоне. Вскоре после 2-й мировой войны в течение нескольких месяцев служил в посольстве Великобритании в Москве; в этот период познакомился с А. А. Ахматовой и Б. Л. Пастернаком, о которых оставил воспоминания. В конце 1940-х гг. утратил интерес к аналитической философии (которой занимался в 1930-х гг.). В 1950-х гг. выступал с лекциями в ряде американских университетов. В 1957 был удостоен рыцарского звания. Основные темы исследований Берлина – история русской интеллигенции, биография Маркса, история Просвещения, философия истории, романтизм, национализм, сионизм, политическая философия, роль личности и идей в историческом процессе, политический плюрализм, проблема гражданской свободы и свободы воли. Большинство публикаций Берлина– очерки и тексты лекций. Наибольшую известность получила концепция свободы, изложенная в его лекции «Две концепции свободы» (1958). Берлин проводит различие между «негативной» и «позитивной» свободой: первая – имеющаяся у индивида свобода распоряжаться собственной жизнью при гарантированном невмешательстве других субъектов (личностей или групп личностей), свобода следовать собственному выбору; вторая – свобода, рамки которой устанавливает государство во имя большей свободы для всех своих граждан. Берлин полагал, что рамки свободы такого рода должно устанавливать демократическое государство. В справедливо устроенном обществе должна быть гарантирована свобода обоих типов, и никакое решение основных общественных проблем не должно рассматриваться как единственное и окончательное. Соч.: Karl Marx: His Life and Environment. L. etc., 1939 (4-е изд., 1978); The Hedgehog and the Fox: An Essay on Tolstoy's View of History. L., 1953; Historical Inevitability, Auguste Comte Memorial Trust Lecture N 1. L., 1954; The Age of Enlightenment: The Eighteenth– Century Philosophers. Boston, 1956; Two Concepts of Liberty. Inaugural Lecture as Cnichele Professor of Social and Political Theory. Oxf., 1958; Four Essays on Liberty. L. etc., 1969; Vico and Herder: Two Studies in the History of Ideas. N.Y., 1976; Russian Thinkers. N.Y., 1978; Concepts and Categories: Philosophical Essays. L., 1973; Against the Current: Essays in the History of Ideas. L., 1979; Personal Impressions. L., 1980; The Crooked Timber of Humanity: Chapters in the History of Ideas. L, 1990; The Sense of Reality: Studies in Ideas and their History. L., 1996; Две концепции свободы (фрагменты в пер. Л. Б. Макеевой). – В кн.: Современный либерализм: Ролз, Дворкин, Берлин идр.М., 1998. И. В. Борисова

БЕРМАНЯков Александрович (1868—1933) – русский юрист и философ. Окончил юридический факультет Московского университета (1890). Участник социал-демократического движения. После революции 1917 преподавал в различных высших учебных заведениях, профессор Коммунистического университета им. Я. М. Свердлова и Московского университета. В дооктябрьский период Берман принадлежал к философскому направлению в российской социал-демократии, пытавшемуся соединить марксизм с учением Э. Маха. По Берману, марксизм является гл. о. теорией общественного развития и не зависит от какого– либо философского учения. Диалектика Маркса и Энгельса, представляющая собой лишь пережиток гегелевской идеалистической философии, не является философской теорией. Выработанные Марксом и Энгельсом некоторые философские предпосылки должны быть развиты с помощью учения Маха, являющегося чисто философским, гл. о. гносеологическим, учением, не имеющим ничего общего ни с идеализмом, ни с реализмом, ни с материализмом. Берман высоко ценил также решение проблемы познания в прагматизме. В работах Бермана содержатся историко-философские экскурсы, посвященные, в частности, анализу философии Гегеля, И. Дицгена, Плеханова и др. Соч.: Марксизм или махизм. – «Образование» (СПб.), 1906, № 11а, с. 49—86; Диалектика в свете современной теории познания. М., 1908; О диалектике. – В сб.: Очерки по философии марксизма. Философский сборник. СПб., 1908; Сущность прагматизма. Новые течения в науке о мышлении. М., 1911. Лит.: История философии в СССР, т. 4. М., 1971, с. 189-190, 316. В. Ф. Пустарнаков

БЕРНАРД КЛЕРВОСКИЙ(Bernardus abbas Clarae Vallis, Bernard de Clairvaux), (1090, Фонтен, Бургундия – 1153, Клерво) – деятель Католической церкви, мистик, богослов, христианский неоплатоник. Происходил из знатной аристократической семьи. Учился в шатильонской школе клириков, решив обратиться к монашеской жизни, собрал вокруг себя ок. 30 человек единомышленников и в 1112 вступил в монастырь Сито. В 1115с несколькими монахами основал монастырь Клерво, аббатом которого оставался до конца жизни. С 1118 принимал активное участие в основании цис– терцианских монастырей, число которых в Европе к 1153 достигло 63. Религиозное подвижничество и неутомимая энергия способствовали росту авторитета Бернарда Клер– воского не только внутри ордена, но и за его пределами: он выступал за регламентирование жизни клира, возвращение к идеалам бедности и целомудрия; последовательно отстаи-

244

БЕРНШТЕЙН вая интересы церкви и папства, тем не менее активно вмешивался в дела не только папской курии, но и королевской власти, вызывая порой их недовольство. Сторонник «воинствующей» церкви, он стал одним из вдохновителей 2-го крестового похода, принимал непосредственное участие в церковных осуждениях Арнольда Брешианского, Гильберта Порретанского, а также Абеляра. В 1174 был канонизирован Католической церковью. Из многочисленных сочинений Бернарда Клервоского (трактатов, проповедей, писем) наиболее известны «О любви к Богу» (De diligendo Dei), «О благодати и свободном выборе» (De gratia et libera arbitrio), «О созерцании» (De consideration), «О восхвалении Девы» (De Laudibus Virginia), комментарий на библейскую «Песнь песней». Тема богословско-философ– ских размышлений Бернарда – пути соединения человека с Богом; любовь к Богу, пройдя двенадцать ступеней развития, завершается экстатическим слиянием души с Богом в мистическом созерцании. В трактате «О благодати и свободном выборе» Бернард продолжает обсуждение вопроса, поставленного Августином. Согласно Бернарду, свободный выбор человека (liberum arbitrium) всегда соотносится с разумом, направляющим волю человека к благу и помогающим ему избегать страстей. Три вила свободы составляют основу свободного выбора: свобода от необходимости (libertas a necessitate), выделяющая человека как существо с бессмертной душой и разумом среди других творений; свобода благодати (libertas gratiae), или свобода от греха, которая может вернуть человека к его первоначальной невинности; свобода от страдания (libertas a miseria), или свобода жизни, даюшая человеку возможность преодолеть греховность настолько, чтобы стало невозможным грешить. Сочинения Бернарда оказали влияние на средневековых богословов – прежде всего Бонавентуру и других мыслителей августинианского направления. Соч.: MPL, t. 182-185; Samtliche Werke, Bd. 1-2. Innsbruck, 1991 – 92; в рус. пер.: О благодати и свободе воли. – В кн.: Средние века, 45. М, 1982, с. 265-297. Лит.: Браг Р. Антропология смирения. – «ВФ», 1999, № 5; Gilson E. La theologie mystique de St. Bernard. P., 1934; Vallery-Radot. Bernard de Fontaines: Abbe de Clairvaux, 2 vol., 1963—69; Saint Bernard et la philosophie, ed. R. Brague. P., 1993. О. В. Голова

БЕРНАРДСИЛЬВЕСТР, Бернард Турский (Bemardus Silvestris, Turonensis) (ум. после 1167) – французский поэт-философ, гуманист. В сер. 12 в. преподавал в Туре. Догадка Клерваля, что он одно лицо с Бернардом из Мела– на, канцлером Шартра с 1156 и епископом Кемпера с 1159 по 1167, не документирована. О связи с Шартром говорит посвящение Бернардом своего главного труда «славнейшему доктору» Тъерри Шартрскому. В этом трактате «О совокупности мира, или Мегакосм– и Микрокосм» (De mundi universitate, sive megacosmus et microcosmus, 1145—53) в ритмизованной прозе и элегическом дистихе Природа слезно просит божественное провидение (Нус, Логос, Порождение Божие) внести красоту и порядок в хаос Гиле, первовещества. Нус расплетает материю на четыре простых стихии и дает из себя «истечь как бы в эманации» Энделехки (sic), Душе мира (она же Св. Дух), которая «информирует» вселенную с помощью старого демиурга Пантоформа. Нус затем просит Натуру позвать Уранию, царицу звезд, и Фюсис, естество низшего мира, чтобы создать из оставшихся стихий Микрокосм, человека. В Нусе, хранителе вечных идей, образцовых форм всего в мире вплоть до индивидов, перстом всевышнего планировщика (dispimctoris) расчерчена ткань времен, череда судеб, расположение веков. Первоматерия не названа независимой от Творца; «эманацию» можно понять как акт воли. Другие сочинения Бернарда: «Об образе достойной жизни», аллегорический комментарий к 6 кн. «Энеиды», трактат по геомантике «Экспериментариус» (пер. с арабского), астрологический трактат «Математик». Соч.: De mundi universitate, ed. C. S. Barach, J. Wrobel. Innsbruck, 1876; repr. N.Y.– Fr./M., 1964; Commentum super sex libros Eneidos, ed. G. Riedel. Greifswald, 1924; Mathematicus, ed. В. Haureau, P., 1895; Experimentarius, ed. M. Brim-Savorelli. – «Rivista critica di storiadi filosofia», 1959,14; Dictamen, ed. M. Bruni-Savorelli. – Ibid., 1965, 20. Лит.: Gilson E. La cosmogonie de Bemardus Silvestris. —«Archives d'histoire doctrinale et litteraire du Moyen age», 1928, 3; Sitverstein T. The fabulous cosmogony of Bemardus Silvestris. – «Modem philology», 1948-49,46. В. В. Бибихин

БЕРНАРД ШАРТРСКИЙ(Bernard de Chartres, Benardus Carnotensis) (Нормандия?—1126/1130, Париж?) – французский неоплатоник, богослов, педагог. С Бернарда начинается полувековой расцвет Шартрской школы, где он был магистром с 1114 и канцлером с 1119 по 1124/26; для Иоанна Солсберийского он – ученый-святой с магическим искусством преподавания, величайший не признанный в свою эпоху светоч подлинного знания. Бернард отдавал безусловное первенство этике как совершенствованию в созерцательных практических добродетелях (по Аристотелю); считал благодать источником как нравственных, так и интеллектуальных добродетелей, освящая т. о. занятия науками и искусствами. В их основу ставилась грамматика. В слове как семени всякого будущего знания Бернард учил открывать внутренний, переносный и поэтический смысл. Символическая герменевтика легко позволяла интегрировать в систему христианского знания латинских, греческих, арабских философов и писателей. «Тимей» прочитывался как описание библейского творения, платоновско-аристотелевская идея – как мысль божественного провидения. Соч.: Glosae super Platonem, ed. R E. Dutton. Toronto, 1991. Лит.: Johannes Saresberiensis. Metalogicus l 5, 23; III 4; Gilson E. Le Platonisme de Bernard de Chartres. – «Revue Neoscolastique de philosophie» (Louvain), 1923, vol. 25; Jeauneau E. «Lectio philosophorum». Recherches sur l'Ecole de Chartres. Amst., 1973. В. В. Бибихин

БЕРНШТЕЙН(Bernstein) Эдуард (16 января 1850, Берлин– 8 декабря 1932, Берлин) – видный деятель немецкой социал– демократии, идеолог ревизии марксизма, теоретик реформизма. Окончил Коммерческую школу в Берлине, работал банковским служащим. В 1872 вступил в СДПГ, в 1878 эмигрировал в Швейцарию, где сотрудничал с «Die Zukunft», в 1880 стал редактором «Sozialdemokrat», в 1888 вынужден был переехать вместе с редакцией в Англию. В 1901 вернулся в Германию, где прожил до конца жизни. Свои взгляды о пересмотре марксизма он изложил в серии статей «Проблемы социализма» (1896—98), а затем в работе «Предпосылки со-

245

БЕРТАЛАНФИ циализма и задачи социал-демократии» (Die Voraussetzungen des Sozialismus und die Aufgabe der Sozialdemokratie. Stuttg., 1899; рус. пер. M., 1901). Октябрьскую революцию Берн– штейн не принял, во время Германской революции 1918 был заместителем министра финансов, не признавал экспроприацию частной собственности, позже выступал в защиту Веймарской республики, составил новую программу СДПГ, в которой изложил суть «эволюционного социализма». Бернштейн не считал Маркса философом (как и себя), а гегелевскую диалектику оценивал как «безжизненную спекуляцию». Марксов материализм, по его мнению, ведет к фатализму, пренебрежению духовными процессами, тогда как социальное освобождение обусловлено совершенствованием моральных и правовых норм. В работе «Возможен ли научный социализм» (Wie ist der wissenschaftliche Sozialismus moglich. В., 1901; рус. пер. Одесса, 1906) он говорил о невозможности обоснования научного социализма, который не должен трактоваться как историческая закономерность, ибо представляет собой стремление людей к идеалу. Поскольку цель движения – идеал, постольку она недостижима. Этот тезис является обоснованием лозунга Бернштейн а: «Цель – ничто, движение – все». Лит.: Die Bernstein-Debatte, Die polit-ideologischen Stromungen und die Parteiideologie in der Sozialdemokratischen Partei Deutschland. 1898-1903. Helsinki, 1994. M. A. Xeeeuiu

БЕРТАЛАНФИ(Bertalanfry) Людвиг фон (19 сентября 1901, Ацгерсдорф, Австрия —12 июня 1972, Буффало, США) – биолог-теоретик, один из основоположников общей теории систем. В 1934—48 работал в Венском университете, в 1949—72 – в университетах Канады и США. В первых работах по теоретической биологии (кон. 1920-х гг.) Берталан– фи пытался преодолеть противоположность механицизма и витализма и наметил основы органюмическото подхода к биологическим объектам как к организованным динамическим системам. В 1930-х гп выдвинул теорию открытых биологических систем, обладающих свойством эквифи– нальности (т. е. способностью достигать определенного конечного состояния независимо от начальных условий системы). Для описания подобных систем широко применял формальный аппарат термодинамики и физической химии. Использовал принципы теории открытых систем для анализа ряда биологических проблем (исследование тканевого дыхания, соотношение метаболизма и роста у животных и т. д.). В кон. 1940-х гт. Берталанфи выдвинул программу построения обшей теории систем, предусматривающую формулирование общих принципов и законов поведения систем, независимо от вида и природы составляющих их элементов и отношений между ними; установление точных и строгих законов в нефизических областях знания; создание основы для синтеза научного знания в результате выявления изоморфизма законов, относящихся к различным сферам реальности. Программа Берталанфи, близкая по своим идеям к тектологии А. А, Богданова, теоретической кибернетике, термодинамике необратимых процессов и синергетике, вызвала широкий научный резонанс. Однако в ходе ее реализации выявились противоречия и трудности, связанные с неправомерным приданием общей теории систем статуса философии современной науки (первоначально Берталанфи именно так трактовал общую теорию систем, но потом отказался от этого), недостаточной разработанностью концептуального аппарата этой теории, отсутствием в ней различения науки как вида деятельности и как ее результата, принятием ошибочного предположения о том, что структура природы изоморфна структуре науки и т. п. В последние годы жизни Берталанфи преимущественно разрабатывал системную организмическую концепцию человека, отводя ведущую роль способности человека действовать с символами. Берталанфи – один из основателей международного Общества по разработке обшей теории систем (с 1954). Соч.: Kritische Theorie der Formbildurig. В., 1923; Theoretische Biologie. Bd. 1-2. В., 1932-42; Das biologische Weitbild. Bern, 1949; Zu einer allgemeinen Systemlehre. – «Biologia Generalis», 1949, Bd. 19; Biophysik des Fliessgleichgewichts. Braunsweig, 1953; Allgemeine Systemtheorie und die Einheit der Wissenschaften. – Atti del XII Congresso Internazionale di Filosofia, vol V. Firenze, 1962; Robots, Men and Minds. N.Y., 1967; Organismic Psychology and Systems Theory. Barre, 1968; General System Theory. Foundations, Development, Applications. N.Y, 1968.; Perspectives in General System Theory. Scientific-Philosophical Studies. Ed. by E. Taschdjian. N.Y., 1976; Обшая теория систем, критический обзор. – В кн.: Исследования по общей теории систем. М., 1969; Общая теория систем – обзор проблем и результатов. – В кн.: Системные исследования. Ежегодник 1969. М., 1969; История и статус общей теории систем. – В кн.: Системные исследования. Ежегодник 1973. M., I973. Лит.: Эмби У. Росс. Общая теория систем как новая научная дисциплина. – В кн.: Исследования по общей теории систем. М., 1969; Садовский В. Н. Основания обшей теории систем. Логико-методологический анализ. М., 1974; Unity Through Diversity. A Festshrift for Ludwig von Bertalanfry. Ed. by W. Grey and N. D. Rizzo. Parts 1-2. N.Y, 1973. В. Н. Садовский

БЕСКОНЕЧНОЕ(бесконечность) – философское понятие, обозначающее безграничность и беспредельность как в бытийственном, так и в познавательном смысле. Вопрос о бесконечном возникает на всем протяжении истории культуры в самых разнообразных формах. Одна из самых непосредственных – проблема бесконечности (или конечности) мирового пространства, времени, количества вещей в мире. Сюда же относится и вопрос о возможности бесконечного деления континуума, выделения в нем точек. Наконец;, более изощренной логической техники требует обсуждение вопроса о существовании разных «типов» бесконечного. Вопрос о логической и онтологической природе бесконечности, о ее статусе в Боге и в тварном мире получал разные решения и обоснования в философии, истории науки и теологии.

АКТУАЛЬНАЯ И ПОТЕНЦИАЛЬНАЯ БЕСКОНЕЧНОСТЬ. Русское слово «бесконечное» имеет смысл отрицания: бесконечное есть не конечное (аналогично и лат. infinitum). Но это отрицание можно брать двояко: или как частичное отрицание – то, что может превзойти любое конечное, или как полное отрицание – то, что актуально превосходит любое конечное. Уже в схоластике 13—J 4 вв. (В. Шервуд, В. Хейтесбери) это различие осознается и обозначается (как синкатегорематическая и категорематическая бесконечность соответственно). Из схоластики же (Григорий из Римини) идет и другое наименование этих двух разных подходов к бесконечному – потенциальная и актуальная бесконечность. Это различение было исходным пунктом и у создателя теории множеств Г Кантора. Бесконечность, по

246

БЕСКОНЕЧНОЕ Кантору, можно брать или как процесс – как увеличение, напр. натуральных чисел, удвоение длины отрезка, либо, наоборот, как уменьшение, деление данного отрезка на все более мелкие части, – или как актуально данное законченное множество (или величину). Бесконечность как процесс не является, по Кантору, бесконечностью в собственном смысле: в каждой фазе этого процесса, хотя и безграничного, мы имеем дело лишь с конечной величиной, а в целом – с переменной конечной величиной. Эта «несобственная бесконечность» и называется потенциальной бесконечностью. Если же мы берем бесконечное множество как нечто целое, актуально данное, не связанное ни с каким процессом, как, напр., в случае, если мы рассматриваем множество всех натуральных чисел или когда мы рассматриваем завершенный результат бесконечного деления отрезка на более мелкие части (как бы ни парадоксально было предположение подобного рассмотрения), в этом случае имеем дело с собственно бесконечным, или с актуальной бесконечностью. Заслугой Кантора была его критика имеющих тысячелетнюю историю аргументов против существования бесконечности, основанных нередко на смешении актуальной и потенциальной бесконечности. Таковы были прежде всего аргументы, восходящие к Аристотелю. Так, напр., когда говорилось, что понятие бесконечности противоречиво, т. к., с одной стороны, оно должно представлять собой определенное количество, а с другой – любое количество превосходить, то, как объяснял Кантор, здесь налицо было смешение понятий актуально и потенциально бесконечного. Именно последнее, рассматриваемое как процесс, превосходит любое конечное количество. Если же мы рассматриваем актуально бесконечное множество, то вопрос о его количественной мере и его соотношении с конечными числами должен уже решаться специальным образом.

БЕСКОНЕЧНОЕ В ИСТОРИИФИЛОСОФИИ. Античная мысль в основном рассматривает бесконечное как неоформленное, как не ставшее и, следовательно, несовершенное. В пифагорейском списке противоположностей бесконечное стоит на стороне дурного (злого). Бытие в античной мысли связано с категорией меры и предела. Бесконечное выступает как беспредельное, безграничное, почти не существующее – rfov и потому есть нечто близкое к хаосу, а иногда и отождествляется с ним. Бесконечное сближается у Платона и Аристотеля с категорией материи как бесформенным и в силу этого как бы несуществующим. Бытие вещи доставляется идеей (или формой), которая ограничивает бесконечное, осуществляя «вписывание» вещи в упорядоченное единство Космоса. В то же время в античной философии были мыслители, которые более позитивно используют категорию бесконечного. Прежде всего к ним относится Анаксимандр, у которого главным началом космологии служит апейрон (греч. dneipov – букв, без-граничное), из которого возникают и в который возвращаются все вещи (однако по известным фрагментам не совсем ясно, является ли апейрон высшим бытийственным началом или только хаотической смесью основных элементов). Кроме того, здесь нужно назвать атомистов Левкиппа и Демокрита, у которых бесконечное пустое пространство содержит бесконечное количество атомов, образующих бесконечное количество миров. Однако господствующее отношение к бесконечному в античности все же иное. В окончательном виде оно было выражено Аристотелем. Для Аристотеля бесконечное существует только потенциально как возможность безграничного изменения: «Вообще говоря, бесконечное существует таким образом, что всегда берется иное и иное, а взятое всегда бывает конечным, но всегда разным и разным. Так что бесконечное не следует брать как определенный предмет, например, как человека или дом, а в том смысле, как говорится о дне или состязании, бытие которых не есть какая-либо сущность, а всегда находится в возникновении и уничтожении, и хотя оно конечно, но всегда разное и разное» (Физика 206 а, 28—35). Не существует ни актуально бесконечного тела (конечен сам космос), ни бесконечной последовательности причин (т. к. в противном случае, по Аристотелю, отсутствовала бы первоначальная истинная причина движения). Актуально бесконечное не дано ни чувствам, ни уму. Потенциальная бесконечность реализуется у Аристотеля для чисел в направлении возрастания – натуральный ряд, а для величин – в направлении убывания: потенциально бесконечное деление данного отрезка. Античная математика тоже мыслит свои «прямые» и «плоскости» как конечные, хотя и произвольно большие отрезки или куски плоскостей (в отличие от новоевропейской математики, в которой уже с 17 в. начинают рассматривать бесконечные прямые, напр. в проективной геометрии). В неоплатонизме не без влияния восточной мистики пробивает себе дорогу новое положительное понимание бесконечного. Переходной ступенью служили здесь философские взгляды Филона Александрийского, давшего эллинистическую транскрипцию библейского понимания Божества. Единое у Плотина, стоящее выше Ума и, следовательно, выше всякой определенности и формы, в частности числа, не может быть названо бесконечным. Но Ум Плотин уже называет бесконечным в следующих смыслах: В смысле его бесконечного могущества, его единства и его самодостаточности. Все сушее оказывается тем самым между двумя бесконечностями: актуальной бесконечностью Ума и потенциальной бесконечностью мэональной материи, лишенной границ и формы и получающей свои определения только через «отражения» совершенств высшего бытия. Существенный перелом в отношении бесконечного происходит с утверждением в европейской культуре христианства. Не только христианский Бог в себе оказывается актуально бесконечным, но и творение, в особенности человек как «образ Божий», несет на себе (в различной мере) отпечаток совершенств Творца. Однако это понимание утверждается не сразу. У Оригена еще налицо сильнейшая зависимость от основных постулатов греческой мысли: даже Бог не сможет быть бесконечным, т. к. бесконечное не имеет формы и не мыслимо. По Оригену, высшее совершенство Бога и его конечность необходимо связаны. Но уже Августин задает вопрос: неужели Бог не может мыслить всех чисел (натуральный ряд) разом? Конечность Бога несовместима, по Августину, с божественным достоинством. В отношении же тварного мира сдвиг происходит еще позднее. У Альберта Великого и Фомы Аквинского еще полностью господствуют аристотелевские запреты: в мире

247

БЕСКОНЕЧНОЕ не может существовать актуальная бесконечность. Даже точки континуума существуют в нем только потенциально. «Легализация» актуальной бесконечности в тварном мире исторически была связана с обсуждением природы человеческой души, сотворенной по образу Божьему. В какой степени божественные совершенства отразились в человеческой душе? Дуне Скот настаивал, что человеческая душа по своей природе превосходит ту конечность, которая характерна для всего тварного: ведь человеческая душа способна воспринимать божественную благодать, т.е. самого бесконечного Бога. Значит, ей дарована адекватная предмету восприятия бесконечная воспринимающая способность. Еще дальше идут мистики. Экхарт прямо учит, что в глубине человеческой души имеется нетварная божественная «искорка». Как соприродная Богу, эта «искорка», естественно, актуально бесконечна. Подобное понимание образа Божьего прокладывало дорогу пантеизму и не раз осуждалось Католической церковью. Кардинал Николай Кузанский развивает учение о совпадении абсолютного максимума и абсолютного минимума– В рамках этого учения бесконечное, абсолютный максимум становится «адекватной мерой» всех конечных вещей. Понимание соотношения бесконечного и конечного принципиально меняется по отношению к античному толкованию: если для последнего все конечное было актуальным, а бесконечное выступало лишь как потенциальное, то для Кузанца, наоборот, любая конечная вещь выступает как потенциальное ограничение актуально бесконечной божественной возможности – бытия (possest). Аналогично и в рамках пантеизма Спинозы оказывается, что omnis determinatio est negatio (каждое определение есть отрицание): не через предел, не через ограничение бесформенной материи получают вещи свое бытие, а именно от подлежащей бесконечной божественной субстанции, внутри которой самоопределение выступает как частичная негация. Божественная субстанция-природа имеет бесконечные атрибуты, в т. ч. протяженность и длительность. Время же, число и мера являются только конечными, или потенциально бесконечными средствами воображения. В анализе проблемы бесконечного Спиноза предвосхищает подходы к бесконечному у создателя теории множеств Г. Кантора. Спекулятивная теология Николая Кузанского служит также основанием представлений и о бесконечности Вселенной. Бог является, «основанием» мира: то, что содержится в Боге «в свернутом виде», мир «разворачивает» в пространстве и времени. Пространственная протяженность мира и время его существования не могут быть конечными, потому что они «выражают» бесконечность Бога. Хотя мир не является бесконечным в том же смысле, как и Бог, – мир не есть все, что может быть, – тем не менее его привативная бесконечность (не infinitum, a Indeterminatum) включает в себя бесконечность пространства и времени. Пересмотр Коперником геоцентрической системы и полемический талант Бруно помогают этому тезису Кузанца стать в высшей степени популярным к 18 в. Декарт также поддерживал идею беспредельности мира: хотя и «недопустимо рассуждать о бесконечном, но следует просто считать беспредельными веши, у которых мы не усматриваем никаких границ, – такова протяженность мира, делимость частей материи, число звезд и т. д.» (Первоначала философии, ч. I). Кроме того, по Декарту, бесконечна человеческая воля, являющаяся существенным признаком образа Божьего в человеческом существе. Именно несоответствие конечности человеческого разума и бесконечности воли служит, по Декарту, причиной ложных суждений. На фоне других философов 17 в. Лейбниц выступает как наиболее убежденный защитник существования актуальной бесконечности. Тема бесконечности обсуждалась Лейбницем в разных аспектах. Актуально бесконечно прежде всего количество субстанций – монад – в универсуме. Каждая часть материи представляет собой также актуально бесконечную совокупность монад. Устойчивость агрегатов этих монад связана с особыми принципами их подчинения и с законом предустановленной гармонии. «Всякую часть материи можно представить наподобие сада, полного растений, и пруда, полного рыб. Но каждая ветвь растения, каждый член животного, каждая капля его соков есть опять такой же сад или такой же пруд» (Монадология, 67). В свою очередь каждая монада представляет в своих восприятиях весь бесконечный универсум, бесконечный как в пространстве, так и во времени. Это понимание ведет Лейбница в психологии к формулировке концепции бесконечно-малых («подсознательных») восприятий. В математике же это приводит к особому пониманию структуры пространственного континуума и, наконец, к созданию дифференциального и интегрального исчислений. Лейбницевские идеи в отношении актуальной бесконечности остаются в высшей степени действенными и по существу непревзойденными все последующие три столетия. Несмотря на то что молодой Кант еще всецело разделял лей– бницевскую точку зрения в отношении актуальной бесконечности, позже его взгляды резко меняются. В «Критике чистого разума» в силу кантовской философии математики оказываются невозможны ни бесконечное число, ни бесконечная величина. Мир же в отношении своих пространственных и временных характеристик выступает ни как конечный, ни как бесконечный, а как indefmitum – неопределенный. У Фихте, по-своему разрабатывавшего идею Экхарта о причастности человеческого духа к божественной сущности, вся природа выступает уже как бледное отражение истинной бесконечности, заключенной в абсолютном «Я». Фихте учил о становлении нового мира, точнее, целой последовательности миров, но не через катастрофический онтологический разрыв христианской теологии («Второе пришествие»), а в результате органически развивающегося процесса деятельности абсолютного «Я». В этой от века сушей потенциально бесконечной деятельности божественная природа абсолютного «Я» все яснее приходит к осознанию своей актуальной бесконечности. У Гегеля конечное и бесконечное являются лишь двумя терминами в его диалектической триаде. Простое отрицание конечного дает лишь «дурную бесконечность»: никогда не завершающийся переход от одного конечного к другому и представляет собой лишь «долженствование бесконечного». Истинная бесконечность должна диалектически снять оба соотнесенных момента, быть некоторым становлением, которое одновременно есть и самораскрытие. Истинно бесконечен у Гегеля, собственно, Абсолютный дух, который одновременно и актуально бесконечен, и осуществляет свое развитие через мир конечных духов. В 1851 вышла работа Б. Больцано «Парадоксы бесконечного», в которой делается попытка опровергнуть традиционные возражения против актуально бесконечного. В ней