Текст книги "Европейская поэзия XIX века"

Автор книги: авторов Коллектив

Самуэль Томашик(1813–1887). – Словацкий поэт, писатель, евангелический священник, родился в Ельшавой Теплице, изучал теологию в Берлинском университете. Известность получил как автор стихотворения «Гей, славяне!», ставшего славянским гимном, который пели на мотив польской мазурки. Эту песню Томашик сложил в 1834 году во время пребывания в Праге (опубликована в 1838 г.), удрученный засильем немцев в чешской столице и «с верой в лучшее будущее своего угнетенного народа». Песня вдохновляла призывом к единению славян.

С. Томашик – автор многих стихотворений; некоторые из них стали народными (Томашик начинал писать в 30-е годы еще по-чешски, позже, после создания в 40-е годы самостоятельного словацкого литературного языка, писал по-словацки).

 
Гей, славяне, гей, славяне!
Будет вам свобода,
если только ваше сердце
бьется для народа.
 
 
Гром и ад! Что ваша злоба,
что все ваши ковы,
коли жив наш дух славянский!
Коль мы в бой готовы!
 
 
Дал нам бог язык особый —
враг то разумеет:
языка у нас вовеки
вырвать не посмеет.
 
 
Пусть нечистой силы будет
более сторицей!
Бог за нас и нас покроет
мощною десницей.
 
 
Пусть играет ветер, буря,
с неба грозы сводит,
треснет дуб, земля под ними
ходенём заходит!
 
 
Устоим одни мы крепко,
что градские стены,
проклят будь, кто в это время
мыслит про измены!
 

Андрей Сладкович( Браксаторис) (1820–1872). – Словацкий поэт. Евангелический священник; происходил из семьи учителя, патриота и поклонника литературы. Учился в Братиславском лицее, изучал теологию и философию в Галльском университете, где с помощью студентов из России познакомился с русской литературой, с творчеством Пушкина. Во время революционных событий 1848 года подвергался гонениям, был арестован.

Наиболее значительные произведения Сладковича – поэма «Марина» (1844), посвященная возлюбленной поэта, с которой он был разлучен, и эпическая поэма о национально-освободительной войне словаков в XVIII веке– «Детван» (1846); А. Сладкович написал также много стихов, в которых особенно ярко проявился его талант импровизатора.

Лирическая поэма «Марина» была первым крупным поэтическим произведением, созданным на словацком литературном языке; написанная в форме коротких стихов, посвященных любимой, родине и народу, поэма созвучна колларовской «Дочери Славы» и остается центральным произведением словацкого романтизма.

*

 
Марина, громы ураганов
моей души не устрашат,
не страшен мне из недр вулканов
извергнутый подземный ад.
Я не боюсь кровавой сечи,
и даже роковые встречи
со смертью не затмят мне свет,—
но может мир разрушить целый
в моей душе, как молний стрелы,
одно твое решенье: «Нет!»
 

*

 
Могу к губам твоим не прикасаться,
могу руки твоей не пожимать,
могу, тоскующий, вдали скитаться,
могу тебе немилым стать,
могу изныть я, жаждою томимый,
могу тужить с несчастьями моими,
могу бродить в пустыне, нелюдимый,
могу не жить с живыми,
могу себя, изверясь, погубить,—
но не могу тебя я не любить!
 

*

 
Юная Словакия, родная,
ты, приют могил укромных,
мне два образа дала, внушая
две любви огромных!
Как любимая моя прекрасна,
как любовь моя к ней пылко-страстна,—
так в любви ты с ней едина.
Как прекрасен юный край родимый,
мною страстно, горячо любимый,—
так прекрасна и Марина!
 

*

 
О, прощай, народ родной, любимый,
о тебе и мысли и мечты!
Помни, что весь мир необозримый
смелым душам открываешь ты.
Всей душою о тебе радея,
я хочу служить святой идее,
жить, как сын, с тобой повсюду.
Разделю с тобой твои все беды,
а могучие твои победы
я встречать с восторгом буду!
 

Янко Краль(1822–1876). – Вошел в словацкую литературу не только как один из самобытных поэтов, но и как революционер, сторонник насильственного изменения общественного устройства в интересах трудящегося большинства. Родился в семье трактирщика; изучал право в Братиславском лицее, затем в Пеште, где сблизился с радикально настроенными деятелями венгерской революции, группировавшимися вокруг Шандора Петефи и Михая Танчича. Учась в Братиславе, Краль дружил с Л. Штуром (1815–1856), идеологом национально-освободительного движения в Словакии, однако вскоре разошелся с ним и его сподвижниками, не разделявшими радикальных взглядов Я. Краля.

Поэт участвовал в революционных событиях 15 марта 1848 года в Пеште и тут же отправился на родину поднимать крестьян на восстание против помещиков; едва не был повешен и провел год в тюрьме. После подавления революции занимался адвокатской практикой, почти не писал, жил в бедности.

Все созданное поэтом приходится на 40-е годы, это – оставшаяся незавершенной поэма о легендарном словацком разбойнике «Яношик» (1843–1846), задуманная как поэма о крестьянской революции, цикл философско-лирических стихов «Драма мира» (1844–1845), поэмы, баллады, песни; при жизни поэта было опубликовано сравнительно немногое, большая часть наследия увидела свет лишь в наше время.

 
Духи героев из мрака восстали,
это – славянского мира герои;
вижу Конарского пламенный дух,
дух Лукасинского [346]346
  Конарский Шимон(1808–1839) и Лукасинский Валериан(1786–1868) – видные польские революционеры, имевшие связь с декабристами.


[Закрыть]передо мною;
вижу и Пестеля и Муравьева,
движутся в мощи и славе столетий
сонмы бойцов. Вот она – Русь святая,
вот они – Польши отважные дети!
К свадьбе готовятся. С родственным жаром
руки друг другу призывные тянут,
гробы священные подали голос:
новые дни в этом мире настанут!
Солнце ласкает Москву и Варшаву,
будит народы гром канонады;
адская свадьба: этот повешен,
этих в Сибирь волокут без пощады,
этот захвачен при бегстве с отчизны,
с этого кожу кнутами сдирают.
Смотрит славянство – и взор свой отводит,
страшный ответ на устах замирает.
Смотрит славянство – и взор свой отводит,
не проронили ни звука славяне:
тот на восток глядит, этот – на запад,
словом – одно гробовое молчанье.
Мир встретил смерть нашу радостным шумом,
по погодите, палач и любитель
зрелища казни! Еще засверкает
страшный ответ. Час придет! Победитель
мыслит в своем закоснении скотском,
что не услышит он слов от немого.
Знаю – немой за себя сам ответит,
всех на земле поразит его слово!
 

 
Солнце встало – край родной неузнаваем.
Так вперед же! Мы свободу добываем.
Это вольности простор сверкает новый,
это рабства разрываются оковы.
Солнце встало и над нашими полями.
Тот подлец, кто не пойдет сегодня с нами.
Слишком долго палачи нас истязали,
так подняться нам, словаки, не пора ли?
Ведь росой еще покрыты травы эти,
торопитесь же скосить их на рассвете.
Вести с юга прилетели к нам в долину.
 
 
Кто ж на барщине сгибать посмеет спину?
Соберемся же, сплотимся же, словаки,—
нам свободы не добыть себе без драки.
Никого не побоимся, встанем смело,
с нами бог, и справедливо наше дело!
 

Павол Орсаг Гвездослав(1849–1921). – Поэт родился в обедневшей дворянской семье, занимавшейся крестьянским трудом, учился в венгерской гимназии, изучал право в Прешове, практиковал как юрист. Печататься начал еще во время учения (писал по-венгерски); первый стихотворный сборник, «Поэтические первоцветы» (1868), написан по-словацки. Поэт, мечтавший о Словакии, где «не будет угнетенных и забитых», оставил богатое наследие: поэмы «Жена лесника» (1884), «Бутора и Чутора» (1888), «Эжо Влколинский» (1890), «Габор Влколинский» (1897–1899), в которых воссоздает правдивую картину социального неравенства в современной Словакии, сборники интимной, пейзажной и гражданской лирики – «Сонеты» (1882–1886), «Псалмы и гимны» (1882–1892), «Молодые побеги» (1885–1893), «Весенние прогулки» и «Летние прогулки» (1898–1900), антивоенный цикл «Кровавые сонеты» (1914) и многое др.

Гвездослав был блестящим переводчиком западноевропейской и русской поэзии. Его произведения знали и переводили в России еще в XIX в.

 
Все снегами замело,
все вокруг белым-бело,
небо – льдистое стекло.
Стелется повсюду мгла,
пышным саваном легла,
кружевной покров сплела.
 
 
Каждый сломанный сучок
распушился, как цветок,
дом от дома стал далек.
Словно пленники тюрьмы,
в платье снежном сходим мы
в преисподнюю зимы.
 
 
Там, от холода бледны,
мы сидим, заключены,
до пришествия весны.
Где же солнышко? Эгей!
Иль его в снегах полей
схоронил мороз-злодей?
 
 
Иль оно ушло от нас,
иль зажмурило свой глаз?
Или свет его угас?
Пол и своды потолка…
Пусто, радость далека…
Одиночество, тоска!
 
 
Давит сумрак пустоты,—
Муза, не усни хоть ты,
дай нектар мне, мед мечты!
 

* * *

 
В царство лесное!
В зеленом настое
я сердце омою и боль успокою.
У леса есть свойство лечить беспокойство,
чтоб люди забыли про боли любые.
 
 
В царство лесное!
Опять предо мною
причастные чуду и с тайной повсюду
палаты без солнца. В них нет ни оконца,
зато в них такое величье покоя!
 
 
В царство лесное!
Где пахнет сосною,
где только вглядеться – и встретится детство,
где сказка живая бредет, напевая,
по сумрачной чаще, легендой звучащей.
 
 
В царство лесное!
И вот колдовское
вдыхаю дыханье и жажду признанья,
что молод я снова, но чаща сурово
свистит мне: спесс-сивый, и шепчет: плешш-шивый.
 

Eser zsibbadt vagyboll mert nem lesz,

vegiil egy eros akarat,

hiszen magyar, olah, szlav banat

mindigre egy banat marad [351]351
Пора желаньям нашим спящимстать волей твердой, словно сталь,печаль славян, румын иль венгров —всегда единая печаль.(Перевод с венгерского Л. Мартынова.)

[Закрыть].

Ади [352]352
  Ади Эндре(1877–1919) – венгерский революционный поэт.


[Закрыть]

 
Ты прав, герольд грядущего: нам нужно
скорей желанья наши слить в одно
великое и грозное желанье.
Сегодня все мы жалуемся дружно,
но завтра, может быть, уж не стенанье,
а счастье будет нам судьбой дано.
 
 
Да, для беды слова у всех иные,
сама ж беда у всех у нас одна.
И раз она, племен не различая,
как жерновом, согнула наши выи,
то верою одной судьба лихая
соединить нас разве не должна?
 
 
Мы все стенаем в горьком исступленье,
мы все взыскуем радостных долин. —
Объединимся же в единой воле,
объединимся в жажде искупленья,
восстанем против этой жалкой доли…
Народ земли, страданий исполин!
 
 
Мы здания опора и основа,
не мостовая, как кричит лакей,
господский прихлебатель, сын Иудин.
Мы пчелы, мы не трогаем чужого,
и раз ты мед носить не хочешь, трутень,
так издыхай же с голоду скорей!
 
 
Мы стены башни, тянущейся в небо,
мы судно, что в Колхиду держит путь,
мы рычаги извечного стремленья.
А где же мзда, где наша доля хлеба,
где право на духовное горенье?
Мы их возьмем, с пути нас не свернуть!
 
 
И это слово колоколом гулким
должно однажды сотрясти оплот
корысти, злобы, эгоизма, спеси.
Оно дойдет в любые закоулки.
И солнце правды города и веси —
всю землю светом радостным зальет!
 
 
Не будет «угнетенных и забитых»,
и долг и право встанут наравне.
Лишь тот, кто для людей придет трудиться,
из-за стола наград уйдет средь сытых.
И языки народов, словно птицы,
оповестят отчизну о весне!
 

ШВЕЙЦАРИЯ

Александр Вине(1797–1877). – Поэт, литературовед, один из первых национальных швейцарских франкоязычных писателей. Профессор теологии в Базельском и Лозаннском университетах, преподавал также историю литературы. Выступал за отделение церкви от государства, в 1845 году стал одним из вождей движения, приведшего к основанию так называемой «Независимой церкви».

Перу Вине, помимо философской лирики и теологических исследований, принадлежат работы по истории французской литературы.

 
Благословенная земля!
Укрыта цепью гор от бури,
Под солнцем тучные поля,
Озера, полные лазури…
Таким я представляю рай,
Мой милый край.
 
 
Здесь колыбель моя, мой дом,
Здесь мать меня встречает ныне,
Здесь спит отец мой вечным сном.
Тебе я поклоняюсь, как святыне,
Ты сына своего узнай,
Мой милый край.
 
 
К тебе вернусь я в трудный час,
Нет у меня иной опоры,
Здесь юношей бродил я столько раз,
Как мне милы твои просторы!
Вовек в моих очах не исчезай,
Мой милый край.
 
 
В душе лик родины святой
Я уношу с собой далеко,
И речь твоя везде со мной,
И с ней не так мне одиноко…
Своих детей от горя охраняй,
Мой милый край.
 
 
Я небо за тебя молю,
Живи счастливо и беспечно,
Пусть любит бог тебя, как я люблю,
Пусть будет щедр к тебе он вечно.
Являй, как прежде, взорам рай,
Мой милый край.
 

Жюст Оливье(1804–1876). – Поэт, литературовед, историк, писал на французском языке. Выходец из крестьян. Профессор литературы в Невшателе, позднее профессор истории в Лозанне. После швейцарской революции 1845–1847 годов переселился в кантон Ваадт, затем в Париж, где жил до 1870 года, после чего вернулся в Швейцарию (в Женеву). В поэзии Оливье был певцом Швейцарии, ее природы и простой крестьянской жизни (отчего французская критика сочла его стихи «провинциальными»).

Первый сборник Ж. Оливье – «Швейцарские стихи» – вышел в 1830 году, за ним последовал сборник «Два голоса» (1835). Поздние стихи Оливье разбросаны по журналам и альманахам и до сих пор не собраны.

 
Друзья мои, в любых краях чудесных
К себе отчизна призывает нас,
И на родной земле средь круч отвесных
Мы все хотели б встретить смертный час.
Вершины гор прекрасны бесконечно,
Как башни, скалы взмыли в высоту…
Тебя, тебя любить мы будем вечно,
Швейцария, Швейцария в цвету!
 
 
Как в древности, опять идет свобода
Среди высоких сосен босиком,
И глас ее яснее год от года
В раскате грома слышится глухом,
И отвечаем мы чистосердечно
На эхо, на призыв и на мечту:
«Тебя, тебя любить мы будем вечно,
Швейцария, Швейцария в цвету!»
 

 
По вечерам, когда в окно глядим в молчанье
И тени медленно густеют по углам,—
Забытых слышится напевов нам звучанье
По вечерам.
 
 
По вечерам, когда уже и старость рядом,—
Мы детства нашего внимаем голосам,
Картины прошлого плывут пред нашим взглядом
По вечерам.
 
 
По вечерам, когда вдвоем сидим без света
И песнь свою любовь поет тихонько нам,—
Прекрасней ничего нет, чем минута эта
По вечерам.
 

Готфрид Келлер(1819–1890). – Выдающийся прозаик и поэт; писал на немецком языке. Сын токаря. После смерти отца поступил в школу для бедных. В 1840–1842 годах учился в Мюнхенской академии художеств. В 1842 году возвратился в Швейцарию и, оставив живопись, обратился к литературе. В эти годы Келлер сближается в Цюрихе с немецкими демократами-эмигрантами, в том числе с Гервегом (см. в настоящем томе). Под их влиянием Келлер создает сборник «Стихотворения» (1846), содержащий революционные мотивы. В 1848 году молодой поэт получает от либерального правительства своего кантона стипендию для поездки в Гейдельберг, где слушает лекции по истории, философии, литературе (в том числе лекции Л. Фейербаха). В 1850 году переезжает в Берлин, где в период с 1850 по 1855 год создает произведения, принесшие ему славу в странах немецкого языка: роман «Зеленый Генрих» (см. т. 88 БВЛ), «Люди из Зельдвилы», «Новые стихотворения». В 1855 году возвращается на родину, пишет многочисленные новеллы и роман «Мартин Саландер».

В современной Швейцарии одна из наиболее значительных ежегодных литературных премий носит имя Готфрида Келлера.

 
Сойди на росные холмы,
О ночь! Излей свой бледный свет!
Вам, звезды, средь вселенской тьмы
Мерцающие, – шлю привет!
 
 
Извечные хребты земли
Молчат, как мой псалом ночной,
И за грядою гор, вдали,
Пучина в берег бьет волной.
 
 
Мне ветер западный несет
Свирельный зов, прощальный взмах,
Но вестник дня уже с высот
Восточных засквозил впотьмах.
 
 
Сдается, умер кто-нибудь
Сейчас, предутренней порой,
Иль к нам дитя пустилось в путь,—
Желанный, будущий герой.
 
 
Но дышит мглистый дол такой
Неизъяснимой тишиной,
Что мнится: благо и покой
Владеют всей землей и мной.
 
 
И под наплывом этих сил
В душе – ни боли, ни тревог:
Как будто наконец открыл
Свое мне имя ветхий бог.
 

 
Искрясь в закатном свете алом,
Пролился крупный дождь слепой
Над грустным путником усталым, Бредущим узкою тропой;
 
 
И капли на свету сверкали,
И скорбно чувствовал ходок,
Как по щекам они стекали,
Рождая сладкий холодок.
 
 
Он молвил: «Радуга высоко
Венец воздвигла надо мной
Затем, что солнце издалека
Взирает на мой путь земной.
 
 
Знакомцам и друзьям заветным
Не виден близкий небосклон,
Где всепрощеньем семицветным
Я примиренно озарен.
 
 
Но если будущее глянет,
Как солнце, в сумрак наших дней,
Тогда и тень моя восстанет,
И радужный венец над ней!»
 

 
Глаз моих открытое окно,
что свой свет мне дарит так давно
и картины мира заодно!
Станет в нем когда-нибудь темно.
 
 
Свет погаснет навсегда в глазах,
и душа, забыв былой размах,
пыль дорог стряхнет с себя впотьмах
и осядет в мрачных сундуках.
 
 
Только два дрожащих огонька
будут мне светить сквозь облака,
не погаснут, не замрут пока,
словно от пролета мотылька.
 
 
Пейте, взоры, сладкий жизни сок,
все, что я вобрать душою смог
в странствиях вдоль полевых дорог
на звезды падучей огонек!
 

Анри Фредерик Амьель(1821–1881). – Прозаик и поэт, писал на французском языке. Родился в семье выходцев из Франции, изучал немецкую литературу и философию в Женеве и Берлине (1843–1848 гг.). После путешествий по Франции и Италии в 1849 году становится профессором эстетики в Женевской академии (позднее – Женевский университет).

При жизни Амьель печатался немного. Им опубликованы критические эссе, философские стихотворения, переводы с немецкого и английского. Как поэт считается классиком швейцарской франкоязычной литературы, его произведения изучаются в средних школах; его перу принадлежат самые известные песни французских швейцарцев.

После смерти писателя большую известность завоевал его многотомный «Дневник» (1847–1881), оказавший влияние на всю последующую французскую мемуарную литературу.

Теофилю Готье

 
Искусство велико. Его леса
Таинственные манят неофита.
Смелее, посвященный! Дверь открыта,
И лестница ведет на небеса.
Оно не только праздничный чертог.
Равно прекрасны дуб и незабудка.
И песне, что насвистывает дудка,
Послушно вторит благородный рог.
 
 
Всегда храни достоинство и честь.
Порой душа, влюбленная в искусство,
Призваньем называет это чувство.
А как с талантом? Он и вправду есть?
Порою дураком слывет пророк,
А перлом остроумья – прибаутка.
Когда в почете пребывает дудка,
Никто не слышит благородный рог,
 
 
Упорен будь, коль знаешь, что силен.
Трудись! Искусства нет без огорченья.
Напрасны могут быть твои мученья.
Талант не только в силе заключен.
Гни лук, но не ломай! И мощь не впрок,
Когда выходит из границ рассудка.
Запомни: как бы ни старалась дудка,
Стократ мощнее благородный рог!
 
 
Искусство велико, искусство ждет.
Ему потребен жрец неутомимый.
В нем сильный обретает храм незримый,
Но слабый лишь могилу обретет.
К тому, кто лжет, вопрос искусства строг:
«Чего ты хочешь? Нет! Что можешь? Ну-тка!»
Когда тебе по силам только дудка,
Оставь в покое благородный рог!
 

 
Не отрывай себя от почвы никогда,
Где дуб посажен, там он вырастает,
Дом новый обретешь, отчизну никогда,
Цветок от пересадки засыхает.
 

 
Чьи в этот час стучат вальки?
Иль это ветра завыванье?
Ты слышишь плеск и полосканье
В ольховой роще у реки?
 
 
Мерещится ль мне взмах руки?
Иль это лунное сиянье?
Там тени – иль из легкой ткани
Стирают девушки платки?
 
 
Прочь, путник! Уходи скорей!
Не мешкай и стоять не смей,
Работой прачек очарован.
 
 
Во тьму внимательно взгляни,
Над чем склоняются они:
Тебе там саван уготован!
 

 
Непостоянна, словно пена,
Душа волны, – то холодна,
То ласкова, кротка, нежна,
Добра и зла попеременно.
 
 
Ее страстей игра и смена
Неукротима и темна,
Лишь ветру ведома она,
Непостижима и надменна.
 
 
«Прощай» – звучит на берегу,
Летит, сверкает на бегу,
Струй синеву перевивая,
 
 
И радугу увидишь ты,
Сияет в ней душа воды
И женщины душа живая.
 

 
Боль с моим сердцем ужилась давно,
Ни днем, ни ночью с ним не расстается,
Задремлет боль – и отдохнет оно,
Проснется боль – сжимается и бьется.
 
 
Два каторжника на одной скамье,
Гребут вдвоем, пока еще есть силы…
Так разлучить и не удастся мне
Страдание и душу до могилы.
 

 
На воды ночь сошла неторопливо,
Блестел на небосклоне рой светил,
Взбирались волны на берег лениво…
Внезапно бриз глаза мне увлажнил.
 
 
Похолодело сердце. Молчаливо
Лежал я на песке, лишившись сил.
Корабль земли, несом волной прилива,
Со мною вместе в беспредельность плыл.
 
 
И с палубы его, смятенья полный,
Я созерцал мерцающие волны
Сменяющихся световых лавин;
 
 
И, опьянен восторгом бесконечным,
Я слышал гимн миров, о властелин,
И музыку времен в эфире вечном!
 

Генрих Лейтхольд(1824–1879). – Поэт и переводчик, писал на немецком языке. Сын бедного альпийского пастуха. Учился в университетах Цюриха и Базеля, служил учителем в Лозанне. В 1857 году поселился в Мюнхене, где организовал «Мюнхенский кружок поэтов», в 1860–1864 годах – редактор «Южнонемецкой газеты» и «Швабской газеты». В конце жизни вернулся в Цюрих. В 1934 году книгу избранных стихотворений Лейтхольда составил и издал Герман Гессе. Лейтхольд известен также как один из крупнейших немецких переводчиков французской и античной поэзии.