Текст книги "Письма 1875-1904"
Автор книги: Антон Чехов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 263 (всего у книги 267 страниц)
4379. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
25 марта 1904 г. Ялта.
25 м.
Здравствуй, моя радость! Сегодня от тебя нет письма, но я не сержусь, не волнуюсь, знаю, что ты собираешься в Петербург. Нового ничего нет. Опять приходил сегодня Орленев, просил написать для него 3-актную пьесу для заграничных поездок, для пяти актеров; я обещал, но с условием, что этой пьесы, кроме орленевской труппы, никто другой играть не будет. Вчера вечером был Леонид Андреев, ворчал на Художеств<енный> театр, на "Юлия Цезаря" и проч.; была и его похудевшая, постаревшая жена. Скучновато.
Сегодня тихо, но холодно.
Обнимаю тебя, роднуля, и целую, господь с тобой. Не изменяй мне, не забывай.
Твой А.
На конверте:
Петербург.
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Артистке Художественного театра.
Мойка 61.
4380. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
23 марта 1904 г. Ялта.
Хр<истос> воскресе. Поздравляю Алексеевых, Немировича, Вишневского, Качалова, желаю всем здоровья, тебя Целую.
Антонио.
На бланке:
Петербург.
Мойка 61.
Чеховой.
4381. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
26 марта 1904 г. Ялта.
26 март.
Здравствуй, кринолинчик мой, бабуся моя славная! Вчера, и ночью, и сегодня у меня расстройство желудка, бегаю то и дело, и обиднее всего, что все это творится без всякой видимой причины, так как кроме супа и мяса я ничего не ем… Это действует, очевидно, ялтинский климат.
Какая ты странная, дуся моя. Конечно, дача в Гурзуфе мне не нужна, я отдал бы ее кому угодно, но мыслимо ли там жить целой семье да еще с больным ребенком? Нужна каждый день провизия, нужен ватер, нужна мебель, а главное – каждый день, каждый час надо иметь наготове хорошего доктора. А есть ли что-нибудь подобное или подходящее в Гурзуфе? Луизе Юлиевне надо жить непременно в Ялте, на хорошей квартире, с канализацией, с садиком, с террасой, с хорошей мебелью. В Ялте она не хочет жить, но не потому (как ты пишешь), что боится заразы; она боится не заразы, а родственников… Для тебя, впрочем, это непонятно и неясно, и тебе не втолкуешь. Но еще раз скажу: Лулу должна жить в Ялте, а если не в Ялте, то в Севастополе; без врача, который может понадобиться каждую минуту, оставлять мальчугана нельзя, пойми это, пойми!
Хорошо, можно и так: нанять теперь дачу, а если понравится, то осенью или зимой купить, на условиях, тобою в письме изложенных, т. е. с вычетом арендных денег из платы за имение. Мартынов, надо полагать, будет у меня, я поговорю с ним обстоятельно.
Сегодня слышал, будто ты разводишься со мной. Правда это? Кто же тебя колотить будет? С кем же ты будешь летом спать? Он, подумай сначала!
Я работаю, но не совсем удачно. Мешает война, а в последние дни – расстройство кишечника. Все кажется, будто по случаю войны никто читать не станет.
Ну, собачка, глажу тебя и дергаю за хвостик. Веди себя хорошо, пиши мужу почаще. Обнимаю зюзю мою.
А.
Дача в Гурзуфе теперь пуста, учителя нет, насколько мне известно. Но есть там мокрицы и сколопендры.
На конверте:
Петербург.
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4382. В. А. МАКЛАКОВУ
26 марта 1904 г. Ялта.
Христос воскрес! Поздравляю Вас с праздником и по поручению Маши сообщаю Вам, что она не телеграфировала Вам по той причине, что здесь, в Ялте, все время была дурная погода. Марии Алексеевне передайте поклон и поздравление.
Ваш А. Чехов.
На обороте:
Москва.
Василию Алексеевичу Маклакову.
Новинский бульв<ар>, д<ом> Плевако.
4383. В. М. ЧЕХОВУ
26 марта 1904 г. Ялта.
Христос воскрес, милый Володя, поздравляю тебя и твою маму с праздником, шлю сердечные пожелания всего хорошего.
Будь здоров и благополучен, вспоминай иногда и нас, грешных. Недавно я читал про тебя в "Таганрогском вестнике".
Твой А. Чехов.
26 март 1904.
Поклон Иринушке.
На обороте:
Таганрог.
Его высокоблагородию
Владимиру Митрофановичу Чехову.
4384. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
29 марта 1904 г. Ялта.
29 марта.
Милая моя собачка, я уже поздравлял тебя с праздником, теперь только шлю тебе привет и тьму поцелуев. Вчера приехал Конст<антин> Леон<ардович> с женой, теперь он сидит внизу и пьет чай. Оба здоровы, настроение хорошее; про мальчика говорят, что он чувствует себя сносно. Теперь стало ясно, что Лулу уезжает на лето в Евпаторию, потом зиму будет жить в Ялте. Кстати сказать, Ялта ей нравится, даже очень. В Евпатории, мне кажется, будет недурно, только не надо приглашать новых и все новых докторов. Завтра К. Л. и Лулу уезжают в Севастополь.
Был Мартынов; человек живой, но, по-видимому, художник бездарный. Царицыно он посещал в течение 15 лет, но только зимою; говорит, что дача сухая, туманов не бывает, что там чувствовалось хорошо.
Ты пишешь, что я на тебя сержусь. За что, родная? Ты должна на меня сердиться, а не я на тебя. Бог с тобой, дуся.
Лулу и К. Л. были на "Вишневом саду" в марте; оба говорят, что Станиславский в IV акте играет отвратительно, что он тянет мучительно. Как это ужасно! Акт, который должен продолжаться 12 минут maximum, y вас идет 40 минут. Одно могу сказать: сгубил мне пьесу Станиславский. Ну, да бог с ним.
У нас целый день гости, даже гурзуфский учитель здесь. Фотографии получил, спасибо тебе, дусик мой ласковый. Если в Петербурге ты живешь весело, в свое удовольствие, то я очень рад и счастлив; если же хандришь то это свинство. Гуляй, не обращай внимания на рецензии, если только они неласковы, и думай о лете.
Софья Петровна говорит, что у Екат<ерины> Павл<овны> кровохарканья и т. п., одним словом, чахотка.
Вчера был у меня Михайловский, говорил, что едет на Д. Восток очень скоро. Он одет франтом, очень мил. У нас настоящая весна, но все-таки прохладно.
Пиши мне, комарик мой, мне ведь скучно без тебя, ты это знаешь очень хорошо. Целую тебя и крепко обнимаю.
Твой А.
Получил из Казани длинное письмо от какого-то студента; умоляет о чем-то, клянется, что в Казани шел "Вишневый сад" великолепно – и благодарит.
На конверте:
Петербург.
Ее высокоблагородию
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4385. В. А. ГОЛЬЦЕВУ
31 марта 1904 г. Ялта.
31 марта 1904 г.
Милый Виктор Александрович, возвращаю тебе рукописи, Из них мною отмечены, как годные:
1) "Картинки петербургской бедноты" (I и II – особенно).
2) "Образумил".
Сию последнюю можно напечатать в том лишь случае, если автор займется ею, переделает кое-что, мною указанное.
Автору "Товарища" Д. мною послано письмо. Рукопись его подлежит возврату.
Поздравляю тебя с праздником, крепко жму руку и целую тебя. Нет ли чего-нибудь новенького?
Крепко жму руку.
Твой А. Чехов.
Годные рукописи я обыкновенно отмечаю зеленым карандашом.
4386. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
31 марта 1904 г. Ялта.
31 марта.
Милый мой зюзик, собака моя, я давно уже не получал от тебя писем, но духом не падаю, ибо знаю, что теперь тебе не до писем. Ну, как живется в Питере? Как чувствуешь себя? Какова погода? О чем мечтаешь? Тут, в Ялте, слава тебе господи, стало хорошо, хожу без калош и не в шапке, а уже в шляпе.
Прочитал в газетах, что в Евангелической больнице в Москве хотят устроить кровать в память покойного Штрауха; послал 25 руб., которые записал за тобою, как твой долг. Отдашь?
Александр с семейством уехал. Говорил я ему, чтобы он повидался с тобой, побывал бы в театре. А в театре он не бывал уже лет сорок, ничего не знает, ничего не читает. Прими его, дуся, поласковей и уговори, чтобы он побывал в вашем театре. Уговори поласковей, как ты одна умеешь. Твой брат с женой уехал в Севастополь, скоро ты его увидишь. Лулу мне понравилась, хотя я уверен, что присмотр за больным Левой как за больным будет неважный. Д-р Александров, по-видимому, ей не понравился, и, по-видимому, она не верит, что у Левы туберкулез. Ей и Косте не дает покоя и мешает спать мысль, что у Михайловского две жены, что они с обеими знакомы. Мы, говорят, до трех часов не спали, все думали об этих двух женах. Вот поди же ты!
Прочел тьму рукописей. Сегодня читал в "Руси" про Худож<ественный> театр. Правильно. Вчера читал фельетон Буренина и заключил из него, что "Новое время" решило растерзать вас, и порадовался, так как растерзать вас уже никому не удастся, что бы там ни было. Ведь вы уже сделали свое, к настоящему и будущему можете относиться почти безразлично.
Сегодня и вообще в праздники я хожу в твоих сапогах. Дуся, когда мне приехать? Скоро ли? Напиши обстоятельно.
Сегодня я вполне здоров. Ну, обнимаю тебя и целую, опять обнимаю, хлопаю по твоей спинке. Будь и ты здорова и покойна.
Твой А.
На конверте:
Петербург.
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4387. А. С. ЛАЗАРЕВУ (ГРУЗИНСКОМУ)
31 марта 1904 г. Ялта.
Дорогой Александр Семенович, спасибо Вам большое за письмо. И я также поздравляю Вас с праздником и крепко желаю Вам здоровья и успехов. А в Москве Вы напрасно не приехали ко мне. В первых числах мая я приеду опять и напишу Вам. Л. Андреев едва ли ходил в "Русскую правду". Здесь весна в разгаре. Ну-с, крепко жму Вашу руку и кланяюсь низко Вам и Вашей семье. Еще раз спасибо за письмо.
Ваш А. Чехов.
31 марта 1904 г.
Все лето буду жить под Москвой, б<ыть> м<ожет> в Царицыне.
4388. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
1 апреля 1904 г. Ялта.
1 апрель.
Дуся моя, здравствуй! Напиши, когда поедешь в Москву, это мне нужно знать, так как хочется приехать в одно время с тобой.
Сегодня чудесная погода, но у всех настроение мрачное благодаря телеграммам. Нового ничего нет, все по-старому. Сегодня остригся, вымыл в парикмахерской голову – и вспомнил тебя. Если будет что интересно в газетах, то вырежи ножницами и пришли. "Русь" я получаю, "Новое время" тоже – и больше никаких газет петербургских.
Воображаю, какое у вас всех настроение. Ну, дусик мой, собачка, обнимаю тебя, спи спокойно.
Твой А.
На конверте:
Петербург.
Ее высокоблагородию
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4389. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
4 апреля 1904 г. Ялта.
4 апрель.
Милая моя лошадка, здравствуй! От Немировича получил 2 телеграммы, о ваших петербургских успехах и о том, что к тебе относится публика как к первоклассной артистке; а сегодня я читал в "Новом времени" ругательную рецензию на "Юлия Цезаря". Что ты у меня большая, настоящая актриса, я давно знаю, я тебя ценю высоко, дуся моя, только, пожалуйста, умоляю тебя, не простуживайся, не утомляйся и спи как следует. Дай мне слово, что ты будешь себя беречь. Даешь?
У нас погода дрянная. Маша покашливает и все беспокоится о том, что она послала тебе два письма, а ты не ответила ей. У Шнапа почти каждый день рвота. Вчера приходил ко мне Миролюбов, утомлял меня своими рассуждениями. Если 8 тысяч за дачу Езучевской ты находишь мало, то можно будет дать 9 или 10, хотя, говоря по совести, за дачу, ввиду ее многолетия и краткости срока, и 8 тысяч – щедрая плата. Скоро я приеду, поговорю с тобой и покончим дачный вопрос, так или иначе. Оказывается, что лет 5—6—7 назад дачу Езучевской продавал мне Сизов (из "Русских ведомостей"), т. е. предлагал мне купить и очень хвалил. Я только на днях вспомнил об этом.
Сегодня воскресенье, я принял порошок – героин, и мне приятно, ощущаю спокойствие.
Отчего "Знание" с Пятницким и Горьким во главе не выпускают так долго моей пьесы? Ведь я терплю убытки, в провинции не по чем играть. Узнай, дуся, как-нибудь, и если увидишь Пятницкого (Николаевская, 4), то объясни ему, что сезон у меня пропал только благодаря отсутствию пьесы. Обещали выпустить в конце января, а теперь уже апрель. Вообще не везет мне с пьесами, говорю это не шутя.
Мне кажется, что ты меня уже разлюбила. Правда? Сознайся. Я же тебя люблю по-прежнему и даже подумываю, не поехать ли мне к тебе в Петербург.
Благословляю жену мою хорошую, обнимаю ее и целую. Будь весела и здорова.
Твой А.
На конверте:
Петербург.
Ее высокоблагородию
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4390. Б. ПРУСИКУ
6 апреля 1904 г. Ялта.
6. IV. 1904.
<…> Извините <…> У меня нет в настоящее время не одного экз<емпляра> "Вишневого сада", но пьеса эта в скором времени появится в печати, тогда и вышлю Вам ее. Желаю Вам всего хорошего.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
4391. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
7 апреля 1904 г. Ялта.
7 апрель.
Здравствуй, милый мой собачик! Как поживаешь? Как поживает твоя подружка Чюмина? Ухаживает ли за тобой ее муж? Я жив и вроде как бы здоров, если не считать расстройства желудка, которое продолжается уже с неделю и которое, как мне кажется, погонит меня из Ялты скорее, чем предполагалось. Вообще беда с кишечником, никак он у меня не успокоится.
Сейчас приходила девица Татаринова, приглашала к себе на свадьбу. Кто-то берет ее замуж. Два дня подряд приходили и сидели подолгу художники Коровин и бар. Клодт; первый говорлив и интересен, второй молчалив, по и в нем чувствуется интересный человек. У доктора Бородулина, которого ты знаешь, несчастье: рак пищевода. Доктор Средин тоже все болеет; чахотка отошла на второй план, а теперь мучает его нефрит, т. е. воспаление почек. Доктор Алексин похудел и постарел. Доктор Чехов влюблен в свою супругу и страдает расстройством кишечника.
Значит, Кугель похвалил пьесу? Надо бы послать ему 1/4 фунта чаю и фунт сахару – это на всякий случай, чтобы задобрить. Вот скажи-ка Владимиру Ивановичу.
Мадам Вишневская в Москве (родственница вашего А. Л. Вишневского) отличилась так, что купцы уже ничего не жертвуют, хотя Красный Крест тут совсем ни при чем. Я уже давно слышал про эту Вишневскую и ее супруга. Скажи Александру Леонидовичу, что я вполне ему сочувствую.
Пиши мне почаще, милый мой дусик, не забывай меня. Вырезывай из газет статьи и присылай или присылай газеты, не вырезая, под бандеролью с 2-х коп. маркой. Поняла?
Будь здорова, радость моя, не скучай, не хандри, скоро увидимся. Знаешь ли ты дачу Шульца около ст. Болшево по Яросл<авской> д<ороге>? Говорят, можно занять на лето.
Обнимаю тебя, целую.
Твой А.
На конверте:
Петербург.
Ее высокоблагородию
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4392. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
8 апреля 1904 г. Ялта.
8 апрель.
Ну, дусик мой, здравствуй опять. Ты пишешь, что уже три дня не получала от меня писем. Это ты напрасно, так как я пишу тебе ежедневно или, редко, через день; двухдневных антрактов не делаю.
У меня опять расстройство кишечника, сегодня принимал опий с висмутом. И так будет, вероятно, до самой Москвы. Получил от Татариновой приглашение на свадьбу. Получил рецензии от Конст<антина> Серг<еевича> – в двух пакетах. Немецкую не стал читать, спрятал до твоего приезда. Кажется, ругает немец.
Был ли у тебя Александр, мой брат? А в театре бывают ли мои братья? Надо бы, чтобы они хоть "Цезаря" посмотрели.
Купи мне в Петербурге модный галстух или даже два. А то отколочу. Ты должна меня бояться, я строгий человек.
Если имеешь какие-либо сведения о дяде Саше, то сообщи, как он и где. И про дядю Карла тоже.
Ну, собачка моя, глажу тебя и хлопаю по спинке. Береги себя, не утомляйся очень, спи побольше и поменьше беспокойся.
Слышу: Шнап на дворе лает тяжелым басом. Кто-то пришел. M-me Средина.
Целую тебя и обнимаю, радость моя.
Твой А.
На конверте:
Петербург.
Ее высокоблагородию
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4393. П. И. КУРКИНУ
9 апреля 1904 г. Ялта.
Дорогой Петр Иванович, посылаю 5 р.; передайте их куда следует, для приобщения к капиталу на премию имени Е. А. Осипова.
Как поживаете? В мае приеду.
Ваш А. Чехов.
9 апреля 1904 г.
4394. АЛ. П. ЧЕХОВУ
9 апреля 1904 г. Ялта.
Милый Сашшичка, уцытель кланяется тебе и благодарит и убедительно просить тебя выслать ему денег на дорогу; он собирается к тебе, хочет прожить у тебя со своей женой месяца два, и я сказал ему, что ты будешь очень рад и даже счастлив. Если случится почему-либо, что ты не вышлешь ему денег, то я дам ему на проезд в III классе, на два билета. Поздравляю тебя, Сашшичка. Теперь у тебя будет превосходная практика на новогреческом языке.
Жена моя Ольга писала, что ждет тебя. Нового ничего нет. Очень радуюсь, что тебе Шапошников так понравился. Поклонись своему семейству, надень калоши и будь здоров.
Твой богатый брат А.
9 апрель 1904.
На обороте:
Петербург.
Александру Павловичу Чехову.
Удельная, Костромской 9.
4395. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
10 апреля 1904 г. Ялта.
10 апрель.
Милая моя конопляночка, ты на меня сердишься, ворчишь, а я, право, не виноват. С Машей, кажется, я совсем не говорил о Царицыне, ничего о нем не знаю; виделся с Мартыновым, о котором ты писала, но он в Царицыне живал только зимою, о лете судит по слухам, да и вообще почему-то он мне не понравился, показался сероватым. Вспомнил я, что лет 10—12 назад мне продавал эту же дачу Сизов из "Русских ведомостей". Вообще говоря, я полагал, что вопрос сей дачный будешь решать ты главным образом, а не я. Ведь я в таких делах – кое-кака.
Почему на афишах и в газетных объявлениях моя пьеса так упорно называется драмой? Немирович и Алексеев в моей пьесе видят положительно не то, что я написал, и я готов дать какое угодно слово, что оба они ни разу не прочли внимательно моей пьесы. Прости, но я уверяю тебя. Имею тут в виду не одну только декорацию второго акта, такую ужасную, и не одну Халютину, которая сменилась Адурской, делающей то же самое и не делающей решительно ничего из того, что у меня написано.
Погода теплая, но в тени холодно, вечера холодные. Гуляю лениво, ибо почему-то задыхаюсь. Здесь в Ялте какая-то проезжая дрянь ставит "Вишневый сад".
Я жду не дождусь, когда увижу тебя, радость моя. Живу без тебя, как кое-кака, день прошел – и слава богу, без мыслей, без желаний, а только с картами для пасьянса и с шаганьем из угла в угол. В бане не был уже давно, кажется, шесть лет. Читаю все газеты, даже "Правительственный вестник", и от этого становлюсь бурым.
До каких пор будешь в Питере, напиши мне, сделай милость. Не забывай меня, думай иногда о человеке, с которым ты когда-то венчалась. Почесываю тебе плечико, спинку, шейку и целую дусю мою.
Твой кое-кака.
На конверте:
Петербург.
Ее высокоблагородию
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4396. Л. Ф. МАРКСУ
10 апреля 1904 г. Ялта.
10 апреля 1904 г.
Многоуважаемый
Адольф Федорович!
Я так долго задерживаю у себя корректуру "Вишневого сада" не по своей вине. "Знание", которое хотело выпустить свой сборник еще в конце января, не выпускает его еще до сих пор, по причинам, для меня совершенно неизвестным, пьесы нет, нет у меня и экземпляра, по которому я мог бы сверить корректуру. Есть слух, что сборник выйдет около 20 апреля, и если это так, то корректуру вышлю Вам 21—22-го, не позже.
Желаю Вам всего хорошего.
Искренно Вас уважающий
А. Чехов.
На конверте:
Петербург.
Его высокоблагородию
Адольфу Федоровичу Марксу.
Ул. Гоголя 22.
4397. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ
11 апреля 1904 г. Ялта.
11 апрель 1904.
Милая моя, обстоятельная жена, Маша уже уехала в Москву, а я уеду, когда получу приказ от своей строгой половины. Нового ничего нет, все благополучно. Ветер задувает неистовый, подлющий.
Пожалуйста, передай Екатерине Николаевне Немирович-Данченко, что я очень, очень благодарен ей за те милые, сердечные слова, которые ты передаешь в своем письмо, и что я совсем не заслуживаю таких слов.
Жду твоих распоряжений насчет поездки, насчет дачи, насчет всей жизни. Хочется, ужасно хочется мне поколотить тебя, показать тебе свою власть; хочется походить с тобой по Петровке, по Тверской.
Ну, будь здорова и весела, Христос с тобой. Помни, помни, что я тебя люблю, не изменяй мне.
Твой А.
Хочешь помыть мне голову жидким дегтярным мылом? Ладно, мой.
На конверте:
Петербург.
Ее высокоблагородию
Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.
Мойка 61.
4398. В. M. ЧЕХОВУ
11 апреля 1904 г. Ялта.
11 апреля 1904.
Милый Володя, я читал, что у вас в Таганроге 14 апреля будет играть Орленев. Если ты будешь в театре, то повидайся с Орленевым и скажи ему, что письмо его из Кутаиси я получил и что желание его, по всей вероятности, мною будет исполнено. Также поклонись ему.
В Гор<одской> библиотеке скажи, что "Сборник", изданный фирмой "Знание", мною скоро будет прислан, а потому пусть не выписывают.
Будь здоров и весел, поклонись маме, Марфочке и Иринушке.
Твой А. Чехов.
Ялта.
На обороте:
Таганрог.
Его высокоблагородию
Владимиру Митрофановичу Чехову.
4399. А. И. ЗАЛЬЦА
12 апреля 1904 г. Ялта.
12 апрель 1904.
Милый дядя Саша, привет Вам! От Вас никто из наших не получил ни единой строчки, а между тем так хочется знать, где Вы теперь, как себя чувствуете и что поделываете. Наши в Москве переменили квартиру, адрес теперь такой: Москва, Леонтьевский пер., д. Катык. Это там, где живет Шаляпин.
Ольга в Петербурге со своим театром, пожинает лавры, имеет успех.
Обнимаю Вас и целую, крепко жму руку.
Ваш А. Чехов.
1-го мая поеду в Москву.
Адрес:
В Манчжурскую армию,
22-й Вост.-Сибир. стр. полк. 10-я рота.
Капитану Александру Ивановичу Зальца.
