Текст книги "Письма 1875-1904"

Автор книги: Антон Чехов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 155 (всего у книги 267 страниц)

2179. М. Г. ВЕЧЕСЛОВУ

6 (18) декабря 1897 г. Ницца.

Милостивый государь!

Я сегодня же напишу г. Stadling, и Вы со своей стороны, пожалуйста, напишите ему, что его желание перевести мои рассказы "Печенег" и "В родном углу" для меня очень лестно, и я спешу ответить полным согласием, и что впредь пусть он не спрашивает моего согласия, а переводит всё, что угодно, лишь известив меня своевременно, чтобы я не дал своего согласия кому-нибудь другому.

Желаю Вам всего хорошего.

Уважающий Вас А. Чехов.

18/XII.

Pension Russe, Nice.

На обороте:

Monsieur Studeranden M. Wetschesloff.

Universitet Upsala (Suйde).

2180. M. П. ЧЕХОВОЙ

7 (19) декабря 1897 г. Ницца.

Chere Marie, одна барыня, у которой я лечил дочь, дала мне этот конвертик – и я пишу на нем, чтобы ты знала, какие здесь billets doux. Она же, т. е. барыня, подарила мне маленькую дорожную кухню, в которой можно приготовить на спирту чай, кофе, суп, жаркое и все что хочешь; она состоит из 7 – 8 принадлежностей, помещающихся в 2 кастрюльках, связанных вместе ремешком. Эту кухню я пришлю при оказии или привезу.

Нового ничего нет. Погода превосходна, но это не ново. Пошлите на станцию 23 и 24 декабря к почтовому поезду; я, быть может, пришлю к тому времени письмо или какую-нибудь книжку. Сообщайте всякий раз о том, что получаете; когда не знаешь, дошла ли посылка благополучно, то нет охоты посылать. Получила ли 200 р. за декабрь?

У Вас уже стали увеличиваться дни. Это приятно, поздравляю.

Только что принесли кипу "Биржевых ведомостей".

Повторяю, здесь очень дешево жить. Я трачу очень мало, особенно сравнительно с тем, что тратил в Большой мос<ковской> гостинице. Здесь франк (37 к.) то же, что у нас рубль, и если порция мяса или рыбы стоит 1 фр., то это считается дорого. За хранение платья, на чай лакеям, уличным тенорам здесь дают по 10 сант., т. е. по 3 7/10 коп., – и это никого не шокирует. Французы бережливы, и оттого они богаты, так богаты, что даже ропщут на судьбу: некуда девать капиталы. Золота здесь очень много, и оно в большем ходу, чем бумажки. Поклон всем. Больше писать не о чем. Будь здорова и весела.

Твой Antoine.

7/XII.

На конверте:

Лопасня, Москов. г<убернии>.

Марии Павловне Чеховой.

Moscou. Russie.

* любовные записки (франц.)

2181. В. M. СОБОЛЕВСКОМУ

10 (22) декабря 1897 г. Ницца.

10-XII-97

Дорогой Василий Михайлович, здравствуйте! Я остриг корректуру, чтобы сделать ее легче. Алексеева вычеркнул; в этом месте рассказа должен быть короткий разговор, – а о чем, это всё равно. К воскресенью рассказ не успеет; но это не беда, читатели не рассердятся. Нового ничего нет. Погода чудесная по-прежнему; третьего дня в Монте-Карло 29 вышло 4 раза подряд и один господин выиграл 90 тысяч. Якоби уезжает в Россию, кажется послезавтра. Серьезно болеет доктор Любимов; у него двусторонний плеврит и эндокардит. Юрасов часто бывает у меня и беседует. Это превосходный человек, доброты образцовой и энергии неутомимой. Его сын, служащий в Credit Lionnais, верзила и силач, тоже добрый парень; однажды на горах он увидел солдата, который тащил на спине ношу и выбивался из сил; захотелось помочь, он взял солдата на руки и понес его вместе с его багажом. Шанявские не показались мне интересными, Ковалевский всё еще в Париже и имеет там успех. Сладкий еврей Розанов встречает меня всякий раз с обворожительной улыбкой и распластывает передо мной всю свою душу, очень деликатную и чувствительную. Жена его больна, и я лечу ее.

Завтраки и обеды по-прежнему хорошие. С хозяйкой живем мирно, прислуга отличная, и всё было бы великолепно в Pension Russe, если бы не улица, узкая, как щель, и вонючая. Барыни стесняются жить здесь, говоря, что стыдно приглашать знакомых на такую улицу.

Я работаю, но очень, очень мало. Обленился и избаловался, и день мне кажется коротким, я не успеваю ни гулять, ни писать, хотя ничего не делаю. Отчего Вы не напишете ничего о Михаиле Алексеевиче? Где он? Не нужно ли ему билетов на Парижскую выставку, пока они дешевы? Я бы мог купить и прислать.

Получил от Варвары Алексеевны телеграмму в ответ на телеграмму, посланную мною за два дня до именин. У меня в голове перепутались числа и второе показалось мне четвертым. Первого слова в телеграмме В<арвары> А<лексеевны> я никак не мог разобрать, хотя бился долго.

Желаю всего хорошего и жму руку. Когда приедете? Quatre premier и устрицы ждут Вас.

Здоровье мое хорошо.

Ваш А. Чехов.

2182. А. С. СУВОРИНУ

10 (22) декабря 1897 г. Ницца.

10 дек.

Посылаю с известным художником В. И. Якоби две посылочки, которые, пожалуйста, передайте брату А<лександру> П<авловичу>. Отдайте Василию, а он передаст.

На этом свете всё обстоит благополучно. Якоби очень болен и очень любит жизнь.

Анне Ивановне, Насте (будущей великой артистке) и Боре нижайший поклон и привет из глубины сердца. Получил от M-lle Эмили письмо. Она пишет, что 20-го декабря у Вас спектакль pro domo sua*. Пожалуйста, напишите мне, как и что: хорошо ли играли и какие были подношения. Я скучаю, и для меня теперь всё интересно.

Пишут, что летом Вы в Феодосию. Меня возьмете с собой? В Феодосии скучно, но мне нравится, особенно когда я не вижу Айвазовского.

Пишу маленький роман.

Ваш А. Чехов.

* семейный (лат.)

2183. M. M. КОВАЛЕВСКОМУ

11 (23) декабря 1897 г. Ницца.

Дорогой Максим Максимович, здравствуйте! Гольцев в своем письме велит передать Вам, что в своем иностранном обозрении, в декабр<ьской> книжке "Русской мысли" он будет говорить о Ваших успехах в Париже.

Ф. Батюшков, редактор русской части "Cosmopolis'a", пишет: "Перед M. M. Ковалевским я несколько виноват в том, что не написал ему, пообещав это сделать Ив. Ив. Янжулу. Но это не вполне от меня зависело, так как я не знал наверное, где он". Оный Батюшков прислал мне русский отдел за весь год, со словами: "чтобы Вас потом не обременять сим багажом, может быть, вы передадите его Максиму Максимовичу в "наказание" за то, что он получает "Cosmopolis" без русского отдела".

В. И. Якоби, который грозит уехать завтра, посылает Вам картину; ее найдете вы sous ce pli*.

Я обленился, избаловался и работаю очень, очень туго. Я рантье.

Все мы скучаем по Вас и ждем. О поездке в Африку я мечтаю денно и нощно. Когда приедете?

Будьте здоровы и благополучны.

Ваш А. Чехов.

Четверг.

Я снимался; вышло скверно. Пожалуйста, снимитесь в Париже и дайте мне Вашу карточку на память.

Суворин писал мне о том, что виделся с Вами в Париже. Много очень хороших слов по Вашему адресу.

* в этом же конверте (франц.)

2184. А. А. ХОТЯИНЦЕВОЙ

11 (23) декабря 1897 г. Ницца.

Вы спрашиваете, почему я не отвечаю на Ваше письмо. Но разве Вы писали мне недавно? Я ничего не получил, великая художница земли русской, и Вы напрасно наказываете меня – пишете так коротко. У меня ничего нового, всё по-старому. И здоровье старое, и погода старая, и лень старая. А Вы как поживаете? Что поделываете? Продолжает ли Париж нравиться Вам, или Вы уже соскучились и Вас тянет на снег? Ведь мы* с Вами, как лайки, без снега чувствуем себя не совсем ладно. И кто в первый раз за границей, тот особенно скучает. Напишите, что и как, долго ли проживете в Париже, когда в Россию и рассчитываете ли побывать в Ницце, где так тепло и пахнет морем. Приезжайте, побродим вместе, поездим, а главное потолкуем о том о сем, вспомним старину глубокую. Где-то теперь Аделаида? Думает ли, вспоминает ли она обо мне?! Немирович пишет из Петерб<урга>, что Вы произвели на него впечатление. Поздравляю. Теперь он изобразит Вас в 124 томе в виде испанки.

Кланяюсь Вам очень и желаю всего хорошего. Поминайте меня в своих святых молитвах. Мне скучновато. Дамы, живущие в Pens Russe, обедающие со мной ежедневно, – это такие идолищи, что просто хоть караул кричи.

Видаете Ковалевского? Бываете в театре?

Ваш А. Чехов.

11/23 дек.

На обороте:

Mademoiselle A. Khotiaпntsoff.

27 rue Jacob, Paris.

* вышло "ведьмы". (Прим. А. П. Чехова)

2185. B. M. ЛАВРОВУ

12 (24) декабря 1897 г. Ницца.

12 дек.

Милый Вукол, повестку на книгу я получил вчера вечером, письмо твое – сегодня вечером. Ответ мой пойдет завтра 13-го, если только по случаю праздников (завтра здесь Рождество) на почте не произойдет задержки. Возвращаю не всю книгу, а лишь два первых листка; делаю так, а не иначе, потому что здесь на почте не принимают русских печатных произведений, посылаемых в Россию. Когда ты подаешь заказную бандероль, то тебя спрашивают, не русская ли эта печать (caractere russe), и если русская, то тебе ее возвращают и ты с конфузом удаляешься. Это одно из благ d'alliance franco-russe*. Конечно, я мог бы послать книгу в виде письма, но это обошлось бы очень дорого, гораздо дороже, чем выручат за нее в Ельце.

Как твое здоровье? Что нового? Я живу себе, ленюсь, жду. Погода здесь чудесная. Поклонись Софье Федоровне и Виктору Александровичу.

Да хранят тебя небеса от напастей. Будь здоров, весел и покоен. Не забывай.

Твой А. Чехов.

Чтобы не измять листков, кладу их в конверт, добытый в фотографии. Вклей их осторожно гуммиарабиком.

* франко-русского союза (франц.)

2186. Ал. П. ЧЕХОВУ

12 (24) декабря 1897 г. Ницца.

12 дек.

Ну, нашивай лубок, куда следует, недостойный брат: опять поручения! Во-первых, на днях приедет в Петербург проф. Якоби, который передаст посылки: два места на имя Суворина для передачи тебе, одно место ("La lettre а la jeunesse" и альманах "La famille") – на твое имя. Сии посылки, не медля, ревностно и с молитвой, возьми и, по примеру прочих, отправь в Лопасню Маше. Надо слушаться. Во-вторых, сбегай в книжный магазин "Н<ового> в<ремени>" и спроси, хорошо ли они торгуют и отчего они не шлют мне "Календарь для врачей", давно уже мною заказанный. В-третьих, когда будешь получать у девицы гонорар за пьесы, то имей в виду, что в этом сезоне, кроме "Иванова", шел еще "Медведь".

Погода чудесная, тепло, клопов нет, но начинаю все-таки поскучивать; трудно здесь работать и не с кого взыскивать, – и время течет бесплодно.

На праздниках жду от тебя поздравительного письма, а засим, пожелав вам и вашему семейству, остаюсь Ваш брат и благодетель

А. Чехов.

Нового ничего нет.

2187. H. И. ЗАБАВИНУ

14 (26) декабря 1897 г. Ницца.

Многоуважаемый Николай Иванович, позвольте поблагодарить Вас за Ваше милое письмо, которое, кстати сказать, пришло позже, чем Вы рассчитывали, так как я давно уже не в Биаррице, а в Ницце. Вот мой адрес: "Monsieur Antoine Tchekhoff, Pension Russe, Nice". Скоро праздники, поздравляю Вас и жалею, что не могу поздравить лично. Дни стали прибавляться – и с этим тоже поздравляю, так как солнце повернуло на весну, которую Вы так любите. Я ведь храню то письмо, в котором Вы описали прошлогоднюю тягу.

Ну, будьте здоровы и благополучны.

Искренно Вас уважающий

А. Чехов.

97 14/XII.

На обороте:

Николаю Ивановичу Забавину.

Лопасня, Московск<ой> губ., село Новоселки.

Russie via Moscou.

2188. А. С. СУВОРИНУ

14 (26) декабря 1897 г. Ницца.

14/XII.

Сегодня уезжает отсюда в Петербург худ<ожник> Якоби. Я дал ему посылку, он доставит ее Вам, а Вы, пожалуйста, передайте брату Александру. Я всё покупаю французские альманахи и календари. Что это за прелесть! За франк дают целую книжищу, полную карикатур и всяких полезных сведений и анекдотов. Издают дешево и сердито.

Нового ничего нет. Не помню, писал ли я Вам о болезни доктора Любимова, которого Вы знаете. У него двусторонний плеврит и воспаление сердца. Положение серьезное. Что же касается моего здоровья, то болезнь моя идет crescendo и уже, очевидно, неизлечима: я говорю о лени. Лень изумительная. Во всем же остальном я здоров, как бык. Накопилось много работы, сюжеты перепутались в мозгу, но работать в хорошую погоду, за чужим столом, с полным желудком – это не работа, а каторжная работа, и я всячески уклоняюсь от нее.

Получаю "Новое время", спасибо от всей души. Только зачем, зачем Жан Щеглов пишет эти фельетоны? Он увяз, совершенно увяз.

Не пора ли мне домой? Все жду Ковалевского, поедем вместе в Африку. Постараюсь заехать как можно дальше, и чтобы это мое путешествие, хотя немного, походило на труд, а то, право, становится уже совестно. Смотрю я на русских барынь, живущих в Pension Russe, – рожи, скучны, праздны, себялюбиво праздны, и я боюсь походить на них, и всё мне кажется, что лечиться, как лечимся здесь мы (т. е. я и эти барыни), – это препротивный эгоизм.

То, что писалось и говорилось по поводу смерти Додэ, умно и изящно. Даже Рошфор написал хорошо. Да, великие мы таланты, мы всечеловеки и из нас "прет", но умри Лев Толстой, и написать статью некому. Напишут публицисты, а беллетристы, с Григоровичем и с Боборыкиным во главе, только почешутся. Надо бы молодых литераторов командировать за границу учиться, ей-ей надо бы.

Анне Ивановне, Насте и Боре нижайший поклон. Будьте здоровы и благополучны.

Ваш А. Чехов.

2189. М. П. ЧЕХОВОЙ

14 (26) декабря 1897 г. Ницца.

14/XII.

Кое-кто поехал в Россию, и я послал кое-что в "Новое время" для передачи тебе. Вещи, на которых найдешь литеры П. Н. С. (положить на столе), развернув, положи у меня на столе. Туда же положи брошюру Э. Зола в желтой обложке. Между прочим, на праздниках, получишь портрет А. Додэ – небольшая гравюра, изд. "Illustration". Это такой хороший портрет, что, право, его стоит в рамочку и ко мне в кабинет. Пожалуйста, когда поедешь в Москву, закажи темную раму со стеклом и вставь портрет, если и тебе он так же понравится, как мне.

Обо всем, что будете получать, сообщай мне, а то, повторяю, скучно посылать, когда находишься в неизвестности. Перчатки пришлю при первой возможности; вообще буду вести себя так, что в один прекрасный день все вы скажете: "Как приятно иметь родственника, живущего за границей".

Живется недурно, погода всё та же, т. е. тепло и тихо, но нет розы без шипов. Дамы, живущие в Pension Russe, русские дамы – это такие гады, дуры. Рожа на роже, злоба и сплетни, чёрт бы их подрал совсем. Что великолепно в Ницце, так это цветы, которыми здесь запружены все рынки. Масса цветов и дешевизна необычайная. И цветы удивительно выносливые, не вянущие. Как бы ни завял цветок, но стоит только обрезать внизу кончик стебелька и поставить ненадолго в теплую воду – и оживает цветок.

Много сюжетов, которые киснут в мозгу, хочется писать, но писать не дома – сущая каторга, точно на чужой швейной машине шьешь. Получил я от Алек<сея> С<ергеевича> и М<арии> В<ладимировны> Киселевых по письму. Милые, добрые люди, но M<ария> В<ладимировна> пишет о том, что она стала ясновидящей, философствует, отвечать же на такие письма я не умею серьезно, и меня томит мысль, что я еще не ответил.

Получил письмо и от Н. И. Забавина. Он в восторге от школы и от своей квартиры. Сегодня уезжает худ<ожник> Якоби, к присутствию которого я тут так привык, – и я остаюсь в Ницце почти один. Это тот самый Якоби, картины которого давала "Нива" в премию ("Дорогой гость"), автор "Ледяного дома". Он пришлет в Мелихово акварель своей (кстати сказать, неважной) работы. Поклон всем, будь здорова и благополучна. На днях буду писать еще.

Твой А. Чехов.

2190. Ф. Д. БАТЮШКОВУ

15 (27) декабря 1897 г. Ницца.

Recevrez quinze jours, lettre expliquera. Tchekhoff. Адрес: Batiouchkof, 15, Liteinaya, Petersbourg.

ПЕРЕВОД:

Получите <через> пятнадцать дней, подробности письмом.

Чехов.

2191. Ф. Д. БАТЮШКОВУ

15 (27) декабря 1897 г. Ницца.

15/27 дек.

Многоуважаемый Федор Дмитриевич, для телеграммы достаточно такого адреса: Nice, 9 Gounod, Tchekhoff.

Я пишу рассказ для "Cosmopolis'a", пишу туго, урывками. Обыкновенно я пишу медленно, с напряжением, здесь же, в номере, за чужим столом, в хорошую погоду, когда тянет наружу, пишется еще хуже, – а потому пообещать Вам рассказ раньше, как через две недели, не могу. Пришлю до первого января, затем Вы будете добры, пришлете мне корректуру, которой я не продержу у себя дольше одного дня, и таким образом можете рассчитывать на февральскую книжку, не раньше. Видите, какой я хохол.

Спасибо за 200 р. Вы очень добры. В настоящее время я в деньгах не очень нуждаюсь и 200 р. пошли в Credit Lionnais, где будут хранить их до востребования. Чтобы не возвращаться больше к вопросу о гонораре, вот 2 примечания: 1) впредь высылайте не по почте, а через Credit Lionnais, простым переводом; т. е. в С. L. Вам дадут вексель, а Вы пришлете его мне заказным письмом*, 2) впредь авансов мне не присылайте, пока не будет на то моего прошения. Вот и всё. Повторяю – благодарю, я был очень тронут Вашим вниманием.

Думаю, что ничто мне не помешает кончить и выслать рассказ своевременно, т. е. до 1-го января, как я сказал выше. Будьте здоровы, желаю Вам успеха. Журнал получил, благодарю. Еще не читал, а когда прочту, напишу Вам. Ковалевскому написал то, что нужно. Искренно Вас уважающий

А. Чехов.

Вы выразили желание в одном из Ваших писем, чтобы я прислал интернациональный рассказ, взявши сюжетом что-нибудь из местной жизни. Такой рассказ я могу написать только в России, по воспоминаниям. Я умею писать только по воспоминаниям и никогда не писал непосредственно с натуры. Мне нужно, чтобы память моя процедила сюжет и чтобы на ней, как на фильтре, осталось только то, что важно или типично.

На конверте:

Петербург.

Федору Дмитриевичу Батюшкову.

Литейная 15.

Petersbourg. Russie.

* Это дешевле и проще.

2192. В. А. ГОЛЬЦЕВУ

15 (27) декабря 1897 г. Ницца.

Спасибо тебе, милый Виктор Александрович, за письмо и за хорошие слова, в оном содержащиеся. Рассказ я пришлю, но едва ли успею сделать это раньше февраля. Во-первых, сюжет такой, что не легко пишется, и во-вторых, лень, лень и лень. Работать за чужим столом, в номере, особенно в хорошую погоду, когда тянет к морю, совсем не хочется. Во всяком случае, рассказ пишу, пришлю и за неделю до присыла уведомлю.

Ковалевский в Париже, и я написал ему о том, что ты имеешь намерение вознести ему хвалу в декабр<ьской> книжке. Ему это будет очень приятно, тем более, что он относится к тебе тепло и, по-видимому, расположен к тебе дружески. Какой это, кстати сказать, жизнерадостный и жизнеспособный человек! Большой человечина во всех смыслах.

Как поживаешь? Черкни мне 2 – 3 строчки и пришли простым письмом (заказные письма здесь доставляются с разными формальностями, заставляющими почтальонов из-за одного письма ходить к тебе по пяти раз). Без писем скучно. Да и как-то подбадривают письма к работе.

Третьего дня я послал ответ Вуколу. Кланяйся ему и всем прочим нашим друзьям и приятелям. Будь здоров. Крепко тебя обнимаю и желаю всего хорошего.

Твой А. Чехов.

15/27 дек.

2193. А. С. СУВОРИНУ

16 (28) декабря 1897 г. Ницца.

16 дек.

"Хирургия" спасена! Деньги найдены. Вы как-то писали, что если "Хирургия" погибает, то, значит, она никому не нужна, туда ей и дорога. Но если у нас не читают книг и журналов, то это не значит, что они не нужны. Я очень рад и пою богу хвалу.

Я сглазил свое здоровье. Вчера и сегодня у меня опять кровь идет.

В своем последнем письме я забыл ответить Вам насчет Орленева. Для моего водевиля "Трагик поневоле" Орленев еще молод, в нем нет солидности дачного мужа – и потому лучше отложить до будущего года.

Вы похвалили меня за письмо к Эмили, но во французском языке я преуспеваю туго. Говорю немного, но дурно понимаю, когда говорят другие.

По случаю крови сижу дома, как под арестом, и вот пишу Вам и придумываю, о чем бы еще написать. Скучно и грустно мне жить одинокому.

Письмо Анны Ивановны с адресом "Nice, Антону Павловичу" получил и сел писать ей ответ в виде драматического диалога, но не кончил; что-то помешало. Пожалуйста, передайте ей поклон и мой привет от всей души.

Видели Немировича-Данченко? Проф. Якоби, уезжая, говорил, что очень хочет познакомиться с Вами; он в восторге от Ваших художественных рецензий, которые Вы писали в разное время. Особенно он доволен статьей о Маковском.

Кланяюсь Вам и желаю здравия. Не забывайте, поминайте меня в своих святых молитвах.

Ваш А. Чехов.

2194. M. П. ЧЕХОВОЙ

17 (29) декабря 1897 г. Ницца.

У меня в столе, налево, кажется, в среднем ящике, под фотографиями, или ниже, в большом конверте хранятся вырезки писчей бумаги с кусочками начатой, но оставленной повести; действующие лица, помнится, называются Алеша, Маша, мать; есть описание комнаты, в которую со всего дома снесена симпатичная мебель. Поищи и пришли мне эти вырезки в письме, переписав их, если они не длинны, на листе бумаги тонкой; если же длинны, то заказною бандеролью. Если, впрочем, они весят не больше двух лотов, то пришли их прямо в заказном письме, не переписывая. Вырезки имеют вид полосок, вырезанных ножницами из четвертушек. Ни одной нет целой четвертушки.

Всё благополучно, нового ничего нет. Как твое горло? Если заболит и будет налёт на миндалинах, то смазывай лимонным соком и раза 4 – 5 в день глотай лимонный сок по чайной ложке или ешь лимон.

"Meme" значит "даже"; "de meme" – "также". "Moi meme" – "я сам". "J'ai les memes livres, que vous" – "у меня те же книги, что и у вас". "Также" переводится еще иначе. Ма soeur ne veut pas, et moi non plus – моя сестра не хочет, и я также. Это при отрицании.

Будь здорова. Кланяйся.

Твой Antoine.

97 17/XII.

На обороте:

Марии Павловне Чеховой.

Лопасня, Московск<ой> губ.

Russie via Moscou.