Текст книги "Мир культуры. Основы культурологии"

призыв “отразить в искусстве героев пятилетки”); ставится на социалистическую

основу положение В. Белинского о типическом герое в типических обстоятельствах.

В данном случае типические обстоятельства подгоняются под желательный ответ

советской действительности и становятся крайне тенденциозными, подчиняясь

главной цели – прославлению государственной идеологической доктрины.

589

Требования социалистического реализма провозглашают народность и партийность

искусства его неотъемлемыми качествами. Ленинское положение о том, что

искусство уходит “корнями в самую толщу народных масс”, усекается до начальной

фразы” “искусство принадлежит народу”. Из этого делается вывод о том, что

должно бытьпонятно народу, все прочее объявляется “не нужным нашему народу”.

На этом основании начинаются гонения на А. Ахматову, О. Мандельштама,

Б. Пастернака, М. Цветаеву.

Эти и другие художники не считались активными участниками

идеологической борьбы. Они подпадали под действие вполне категоричного и

бескомпромиссного лозунга: каждый из представителей художественной

интеллигенции “Не попутчик, а союзник или враг”.

В этих, довольно трудных условиях все-таки развивалось искусство

удивительной силы. И сила этого искусства заключалась в том, что революция с ее

мощным энергетическим зарядом всколыхнула талантливых людей, которыми так

богата российская земля. Именно эти таланты буквально во всех сферах

действительности составили основу достижений советской культуры. Как бы ни

были похожи на лозунг слова знаменитой песни “Марш энтузиастов”, они отражали

существенную часть реальности: “Здравствуй, страна героев, страна мечтателей,

страна ученых!” Достаточно напомнить, что в этот период в литературе работали

М.Булгаков (1891—1940), А. М. Горький, Н. Островский (1904—1936), М.

Шолохов (1905—1984), И. Ильф (1897—1937) и Е. Петров (1902—1942), М.

Зощенко (1894—1958), А. Ахматова, М. Цветаева, Б. Пастернак, О.

Мандельштам; в живописи – А. Дейнека (1899—1969), К. Петров-Водкин (1878—

1939), М. Нестеров (1862—1942), П. Корин (1892—1967). Музыка обогатилась

произведениями Д. Шостаковича (1906—1975), С. Прокофьева (1891 —1953), Д.

Кабалевского (1904—1987), И. Дунаевского (1900—1955). Появился

новый театр, в его репертуар вошли лучшие классические произведения и та новая

драматургия, которая осмысляла реальность построения нового общего и прошлое,

представавшее героическим.

Особое место в российском искусстве занял кинематограф. В знаменитой

фразе В. И.Ленина, о том, что “сейчас для нас важнейшим является кино” заложен

большой смысл. Неграмотная, не читающая страна, далекая практически от любого

вида искусства, нуждалась не только в актуальной и видимой агитации, но и в

понятном, доступном и дешевом массовом искусстве. Особенно большие успехи

сделал советский кинематограф вместе с приходом в него звука и – затем – цвета.

Сочетая технические достижения с чисто российской страстностью в выражении

своих культурных приоритетов, отечественные кинематографисты создали поистине

непреходящие художественные ценности.

Многие произведения искусства, дошедшие до нас только в 90-е годы,

изумляют богатством тематики, глубиной постижения истины, талантом и часто

гениальностью их создателей. Если бы не твердокаменная уверенность партийных

функционеров в необходимости бесконечной борьбы с кем бы то ни было – с

формализмом, с космополитизмом, со всем, что не вписывалось в рамки

590

социалистического реализма! Но все было именно так, как было, а не иначе. К концу

30-х годов страна могла гордиться тем, что преодолена безграмотность населения.

“Грамота – великое таинство буквиц, чудом складывающихся в слова, разлилась по

все стране. Недавнее достояние эксплуататоров сделалось достоянием

эксплуатируемых, и необъятное, невиданное ни в каком воображении море этих

буквиц – малых, больших, огромных, черных, белых, красных выплеснуло из

нетей, из ничего на бумагу, на заборы, на стены, на кумач, на фанеру, на железо, —

складываясь в горячащие слова, призывы, заклинания”, – пишет Леонид Лиходеев в

романе “Семейная хроника”. Разразившаяся война была полной неожиданностью

для многих, поскольку население беспрекословно верило всему, что сообщали

газеты и радио, обязательные киножурналы, шедшие перед каждым фильмом и на

каждом сеансе. Все они твердили одно – “малой кровью и на чужой территории!”

Государство не было готово к войне, хотя бодрые спортивные лозунги предлагали

быть готовыми не только к труду, но и к обороне. Для стороннего наблюдателя

страна была обречена.

Однако как ее достоинства, так и недостатки стали залогом победы.

Во-первых, общество в массе своей было отучено сомневаться в действиях

правительства. Во-вторых, оно прошло школу сплоченности в совместных

действиях как во зло, так и во благо. Привычка к лозунгу и встречным планам

воспитала взрывы энтузиазма. В-третьих, страна стала многонациональной.

Несмотря на репрессии, в том числе и по национальному признаку, лозунг

пролетарского единства срабатывал на многих уровнях сознания советских людей.

Мы не станем специально затрагивать национальный вопрос – это тема отдельного

исследования, но отметим, что расчет фашизма на национальную рознь, которая

должна была способствовать скорой победе над Советским Союзом, не оправдался.

Фашизм, деливший народы на “полноценные” и “неполноценные”, уничтожал

культурное наследие многих народов, осквернял национальные святыни. Поэтому

пресловутое “превосходство арийской культуры”, которое завоеватели несли на

остриях своих штыков, вызывало реакцию отторжения. В-четвертых,– и это

важнее всего – на поверхности сознания оказалось самое лучшее, что было

заложено в советской культуре того времени. Фашистское же варварство в

пушкинских, толстовских, тургеневских местах, разрушения в Петергофе,

Ломоносове, Павловске и других культурных центрах ясно показали, что

уничтожение культуры практически любого народа (не исключая и собственный) —

одна из стратегических целей фашизма. Поэтому для российского народа обрели

новый смысл произведения отечественной классики, которые сопровождали многих

воинов на фронте. Советскому народу, который сам кровью и потом строил свой мир

и имел богатую культурную историю, было что защищать.

В первые дни войны в борьбу с захватчиками вступило искусство. Ни один вид

искусства этого времени не представлял собой социального заказа – каждое

произведение было искренним и выражало действительные чувства народа.

Практически в первые часы войны появилась песня Г. Александрова на стихи В. И.

Лебедева-Кумача (1898—1949) “Священная война”, ставшая гимном военных лет, а

591

стихи К. Симонова (1915—1979) “Жди меня”, написанные в августе 1941 года,

переписывали и знали наизусть чуть ли не поголовно все. Буквально в первые дни

войны было сформировано Советское Информационное бюро, при котором

возникли различные антифашистские организации научной и художественной

интеллигенции, молодежи, женщин. На базе Совинформбюро сложилась и окрепла

патриотическая публицистика. Многие ветераны до сих пор помнят передачи по

радио “Огонь по врагу”, “В последний час” и другие. Большое значение

приобретают пресса и кино.

Многие из художественных произведений этого времени несли в себе главную

ценность – они утверждали гуманистическое начало человеческой жизни. Этот

процесс противостоял бесчеловечной практике фашизма, уничтожавшего людей по

национальному, расовому признаку. Советское искусство раскрывало как самое

характерное движение человеческой жизни, народного характера готовность к

самопожертвованию во имя людей. Появляются задевающие самые заветные струны

души произведения А. Н. Толстого “Русский характер”, фронтовые

рассказы А.Платонова, поэзия П. Антокольского (1896—1978), Н. Тихонова (1896—

1979), О. Берггольц (1910—1975). Поэма А. Твардовского (1910—1971) “Василий

Теркин” стала поистине народным произведением. Искусство было настолько

искренним и действенным, что к авторам обращались фронтовики, признавая место

и роль его во всенародной борьбе с фашизмом. Настоящим подвигом было создание

Д. Шостаковичем знаменитой “Ленинградской симфонии”, равно как и исполнение

ее в блокадном Ленинграде.

Ю. М. Непринцев. Отдых после боя («Василий Теркин»)

Российский театр также не оставался в стороне от общего патриотического

порыва. Многочисленные фронтовые актерские бригады выступали перед бойцами

прямо на передовой. Среди наиболее популярных артистов фронтовых театров были

Л. Русланова, Л. Утесов, К. Шульженко.

592

Отечественная наука также не оказалась сметенной военным ураганом.

Многие научные учреждения были эвакуированы, и исследовательская деятельность

не прерывалась. В военное время были изысканы и освоены месторождения

бокситов на Южном Урале, вольфрамовые, молибденовые, медные, марганцевые

залежи в Казахстане, найдена нефть в Татарии. Были созданы новые марки

высококачественной стали, появились новые технологии в военной

промышленности. Были созданы станки-автоматы, разработанные Институтом

автоматики и телемеханики АН СССР. В военный же период шли разработки в сфере

ядерной физики, в области военной медицины.

Культура военных лет сплотила народ, она смогла стать цементирующим

началом, позволившим противопоставить истинно гуманные ценности человечества

фашизму.

Первые послевоенные годы были наполнены надеждой на лучшее будущее,

поскольку победа в столь великом и неравном противостоянии внушала оптимизм.

Многие взгляды людей базировались на том, что главное – это мирная жизнь, а в

ней все зависит только от собственных рук и усилий. Оптимизм победителей рождал

некоторую эйфорию и ожидание устройства лучшей жизни, чем та, которая была до

войны. Не всем из этих надежд суждено было сбыться.

Сталин и его послушный аппарат начинают вновь разрушать национальное

единство, которое помогло выстоять в войне, и вносить раскол в общество. Снова

разрабатываются вопросы идеологии. Теперь главный акцент делается на борьбу с

космополитизмом, низкопоклонством перед Западом и – как и прежде —

вредительством, что привело к еще большей травле талантливых ученых,

художников, деятелей культуры. Послевоенный период предстает совершенно

безудержным разгулом

“лысенковщины”

практически во всех сферах

жизнедеятельности.

Конец сороковых—начало пятидесятых годов, пожалуй, самое тяжелое время

для советской культуры. Снова появились официальные установки для искусства. На

этот раз они требовали воспевать “пафос восстановления”, подчеркивая только

положительные моменты действительности. Все, что в действительности не

соответствовало желаемому, объявлялось случайными отклонениями. Непременным

условием для искусства считалось отражение в нем роли партии практически в

любом сюжете. А. А. Фадеева (1901—1956), который был секретарем Союза

писателей и отличался лояльностью по отношению к властям, подвергли жестокой

критике за то, что он не слишком ярко осветил в романе “Молодая гвардия”

партийное руководство комсомольским подпольем. М. Исаковский (1900—1973)

подвергся нападкам за стихотворение “Враги сожгли родную хату”, как

недостаточно патриотическое. А. Платонова, чьи романы “Котлован”, “Чевенгур” и

“Ювенильное море” были не допущены к печати еще в довоенное время, лишили

права жить писательским трудом. Новый виток получили нападки на “формализм” в

искусстве. По этому обвинению были отвергнуты произведения композиторов С.

Прокофьева и Д. Шостаковича, резкой критике подверглись журналы “Звезда” и

“Ленинград”. В результате этой критики оказались в творческом изгнании А.

593

Ахматова, М. Зощенко, режиссер С. Эйзенштейн. Казалось, что никакие заслуги

перед отечественной культурой не могут быть приняты в расчет новой опричниной.

С. Эйзенштейн (1898—1948), еще к десятилетию революции создавший кинофильм

“Броненосец Потемкин”, признанный лучшим фильмом всех времен и народов,

болезненно переживал запрет фильма “Иван Грозный”. Однако процветали авторы,

создававшие лубочные произведения, тщательно украшавшие действительность и

выдававшие желаемое за действительное, такие, как С. Бабаевский (“Кавалер

Золотой Звезды”) и другие.

В эти годы единственной отдушиной в культурной жизни стало освоение,

новое прочтение классического наследия. Это окзалось ближе всего и доступнее

театру. Единственной ахиллесовой пятой этого вида искусства было то, что

театральная жизнь концентрировалась в Москве и Ленинграде, провинция же в этом

плане чаще всего могла довольствоваться гастрольными выступлениями.

Как и прежде, двойственным был и процесс

развития науки. “Холодная война” потребовала

разработки научных направлений, связанных с

обороной. В различных дискуссиях ищут новые

горизонты науки биологи, физики, экономисты,

философы. Однако сложившаяся система

руководства наукой, ставившая в первый ряд

верность ученого идеологическим установкам,

исключала любое проявление научного

свободомыслия. Состав научных кадров также не

М. В. Нестеров.

был однороден. Наряду с такими учеными, как С.

Портрет хирурга Юдина

И. Вавилов, П. Л. Капица (1894—1984), М. В.

Келдыш (1911—1978), появились множество остепененных карьеристов. Именно их

стараниями Н. И. Вавилов был объявлен “лжеученым”, кибернетика и

квантовая механика – “оккультными науками” и “служанками империализма”.

Многих философов, экономистов и лингвистов лично Сталин обвинил в “научном

невежестве”.

Во второй части запрещенного кинофильма С. Эйзенштейна “Иван Грозный”

есть сцены безудержного разгула опричников. Месиво красок, вихрь пляшущих

людей, бессмысленность всего, что происходит, отдает какой-то первобытной

дикостью. Главное в этом эпизоде – безумие людей, не знающих, куда они несутся.

Казалось, великий мастер кино предвидел те процессы, которые оборвала смерть

вождя в 1953 году.

Сталинский период, связанный с развитием отечественной культуры, был

слишком длительным, он совпал с переломом, произошедшим в сознании людей в

период революции и гражданской войны, и поэтому не мог быть отброшенным или

забытым в короткий период времени. Противоречия между желаемым и

действительным, между лозунгом и жизнью, между богатым творческим

потенциалом общества и ограничениями самого различного характера не исчезли

вместе с исчезновением вдохновителей этих противоречий. Осуждение культа

594

личности еще не обозначало его преодоления, что сказалось в полной мере в

последующие годы. Двойственность в отношениях к миру, обществу, своей

собственной деятельности вызвали к жизни еще один феномен, особенно сильно

проявившийся в сознании общества: пренебрежение к настоящему, при котором

более высокую ценность приобретает либо прошлое, либо будущее. Взгляд в

прошлое рождает часто ностальгию, но чаще чувство бесконечной привязанности к

своему отечеству, о котором говорил еще Пушкин:

Два чувства дивно близки нам —

В них обретает сердце пищу —

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

Устремленность в будущее, ожидание от него осуществления самых светлых

своих надежд становится залогом бесконечного трудолюбия и готовности терпеть

многие лишения. В результате настоящее критикуется и с позиций прошлого, и с

позиций будущего.

В силу двойственности существования практически каждого советского

человека, в силу патриотизма и преданности своей стране, с одной стороны, и

скепсиса, если не полного отрицания по отношению к политике, формализму всей

жизни общества, с другой, наряду с официальной идеологией появляются идеология

и культура андеграунда – “подпольной” литературы, образа мыслей, поисков (в

который раз!) выхода из состояния грубого давления партийной бюрократии на все

новое, не похожее на привычные, ставшие формальными стандарты жизни. Эта

неофициальная культура сформировала тот пласт диссидентов, который во многом

пополнил слой русской эмиграции. В связи с этим существует особое явление

культуры – культура русской эмиграции. Ее составили люди, вынужденные

покинуть Россию, но сохранившие язык, привязанность к своим культурным корням,

русский менталитет и создавшие за границей многие произведения, вписавшие их

имена как в русскую, так и в мировую культуру.

Однако ни культура русской эмиграции, ни андеграунд, ни скепсис,

периодически обостряющийся в обществе, по сути своей не стремились к

разрушению. Скорее наоборот – ими двигало стремление сохранить и

приумножить русскую культуру, охранить ее от тлетворного влияния официоза.

Этому было посвящено творчество поэтов-шестидесятников (Е. Евтушенко,

Р. Рождественского, А. Вознесенского), об этом говорили лучшие киноленты,

романы, театральные спектакли. Как и всегда, лучшие произведения искусства

пронизаны горечью и гордостью: горечью потерь и гордостью достижений и, как

всегда – надеждой:

Что ж,

пока туристы

и ученые

595

не нашли

Земли обетованной,—

надо жить на этой самой,

чертовой,

ласковой,

распаханной,

кровавой.

Надо верить

в судьбы и традиции.

Только пусть

во сне и наяву

жжет меня,

казнит меня

единственно

правильный вопрос:

“Зачем

живу?”

[Р. Рождественский,

“Поэма о двух точках зрения”]

Советским периодом не завершается путь русской культуры в мире. Культура

– явление подвижное, непрестанно меняющееся, и каждое новшество в

общественной жизни, в промышленности, в науке и в любом другом социальном

феномене вызывает расходящиеся кругами последствия, которые коснутся любого

человека. Эти изменения только формируются, поэтому нам еще предстоит их

заметить, понять, проанализировать и найти в них закономерности.

Россия вместе во всем миром входит в новый век и новое тысячелетие. Она,

как часто и в прошлые периоды своей истории, в процессе перемен и в состоянии

надежды на то, что будущее будет действительно светлым, что в нем будет место не

только подвигам, но и творческим свершениям.

ВЫДЕЛИМ ОСНОВНЫЕ МОМЕНТЫ

1. XX век для России оказался веком социальных потрясений, веком надежд и

их крушений, веком поэтических предвидений, философских мечтаний, великой

науки, прорыва от сельскохозяйственной страны к состоянию великой мировой

промышленной державы. Но при этом XX век – это век контрастов.

2. В XX веке резко отличаются друг от друга его начало, середина и

окончание. Если начало века было периодом, вобравшим в себя резкие переходы от

одного состояния общества к другому, то преобразовательная деятельность

середины века (прерванная Великой Отечественной войной) осуществлялась в

порыве веры в светлое будущее. Только этим можно объяснить энтузиазм народа,

596

который в российской действительности никогда не имел личной свободы. Автор

рискует высказать предположение, что тоталитаризм социалистической

действительности был явлением, связанным, скорее, с историческим стечением

обстоятельств, чем с закономерностью.

3. Начало века создало философию, которая более всего связана с поисками

смысла жизни, с образом человека, с социальными проблемами и с гносеологией,

чем с онтологией. Это же определило развитие философской мысли и в более

поздний период. Однако существование определенной школы русской философской

мысли относится, скорее, к периоду конца XIX – начала XX века, чем к более

позднему времени.

4. Русское искусство XX века прошло период исканий, период раздвоенности

в своем движении и к классике, и к новациям разного рода. Важно отметить лишь

одно: во всех своих поисках и порывах оно практически никогда не утрачивало

гуманизма, заложенного в глубинах менталитета российской интеллигенции.

597

КРАТКОЕ РЕЗЮМЕ

Мы завершили рассмотрение основных этапов русской культуры. Она

разворачивала перед нами свое богатство шаг за шагом с периода своего

возникновения и до наших дней. Вслед за русским теоретиком культуры

Н.Я.Данилевским [96] мы можем отметить, что русская культура – одна из самых

молодых и, возможно, ей еще суждено более могучее будущее.

Русская культура представляет собой специфический тип культуры.

Во-первых, она сложилась в результате слияния первичных культур различных

племен не только славянского, но и восточного происхождения. Во-вторых, она

находилась в постоянном движении, без четко выделяемых этапов полной

устойчивости, полной определенности. В ней было (и, скорее всего, может быть)

множество перемен: кардинальная смена религиозных взглядов, смена типов

государственности и форм наследования и правления, на еще более ранних этапах —

смена письменности и счетной системы и т. д. До сих пор идут постоянное развитие

и обновление языка. В-третьих, русская культура практически на любом этапе была

тесно связана с политическими тенденциями общества. Почти все ее стороны в той

или иной форме обслуживали политику и власть. Даже религия в России была

подчинена власти, хотя и оказывала на нее значительное влияние. И, наконец,

находясь между Востоком и Западом, русская культура впитала в себя некоторые

существенные моменты и той, и другой культуры. На этой особенности русской

культуры нужно остановиться отдельно.

Мы уже говорили, что восточные культуры несут в себе преимущественно

эмоционально-созерцательное отношение к миру, в них преобладают морально-

этические взгляды, регулирующие все стороны взаимодействия человека с миром и

обществом. На Западе, напротив, преобладает логическое мировосприятие,

рационализм пронизывает жизнь и деятельность человека и общества, оставляя свой

отпечаток и на религии, и на морали, и на искусстве, даже в те их периоды, когда

происходит критика рационализма и отрицание его. Возможным следствием этой

рациональности становится практицизм в отношениях с природой и обществом.

Россия, вобрав в себя эмоциональность Востока и рациональность Запада, создала

специфический сплав этих двух сторон. Можно сказать, что русская культура

выступает как эмоционально-импульсивная, с устойчивой устремленностью к

рациональному решению своих практических задач, особенно в сфере социального

598

обустройства. Эта импульсивность характерна для самых различных областей

приложения и существования русской культуры: искусства, морали, религии и даже

науки или политики. Вспомним импульсивную мощь каждого из процессов русской

действительности: существование княжеств и постоянные распри между ними,

создание государственности, бунты, раскол, революции, войны, индустриализация,

коллективизация и другие. Та же импульсивность охватывает и современное

состояние культуры. За последнее столетие мы испытали новый период раскола,

расцвета, застоя, новые преобразования, перспектива которых еще “за шеломянемъ

еси” – за холмом, как писалось в “Слове о полку Игореве”.

Еще одно обстоятельство характеризует многие особенности русской

культуры. Она существует не только и не столько в ее официальном выражении,

сколько “рассыпана” в народном сознании, в его традициях, обычаях, языке, морали,

способах мировосприятия и миропонимания. Именно в России так сильна и

неразрывна связь каждого крупного деятеля культуры со своим народом, именно в

России так глубоко и серьезно каждое событие проходит через жизнь отдельного

человека. Западные культуры отличает индивидуализм как способ отношений

личности и общества, в восточных мы встречаемся с полным растворением человека

в массе других, в русской же культуре всегда существует особый коллективизм —

непрекратимая связь отдельного человека с другими людьми, а других – с

отдельным человеком. Он – часть общего и таковой частью ощущает себя всегда,

везде и в полной мере. Если для человека Запада, да и Востока отрыв от своей

родной почвы проходит большей частью безболезненно, то для российского

человека – это всегда трагедия.

В последние годы многие теоретики говорят о падении уровня духовной

культуры, некоторые полагают, что русская культура, как и западная (с точки зрения

О. Шпенглера), клонится к закату. Однако следует помнить, что русской культуре

свойственно и постоянное движение, изменчивость. Можно предполагать, что,

преодолев кризисное состояние, Россия еще сможет создать свои лучшие образцы,

что ее еще ждет великое будущее:

Кто сказал, что земля умерла? —

Нет, она затаилась на время.

[В. Высоцкий]

599

Темы для рефератов и выступлений

1. Язычество и христианство в русской культуре.

2. Материальная и духовная культура Киевской Руси.

3. Русский фольклор: происхождение и место в русской культуре.

4. Русская письменность и летописание.

5. Монгольское нашествие и русская культура.

6. Идеи Возрождения и русская культура.

7. Русская культура в период “смутного времени”.

8. Русская культура Петровской эпохи.

9. Образование и образованность в русской культуре XVIII века.

10. Основные проблемы “золотого века” русской культуры.

11. Русская интеллигенция, ее место в культуре.

12. Культура русской деревни.

13. Русская дворянская культура.

14. Русская культура начала XX века.

15. Великие зодчие России.

16. Русская музыка и мировая культура.

17. Русская литература XIX века и мировая культура.

18. Великие имена русской живописи.

19. Культура и русская философская мысль.

20. Трагизм и величие советской культуры.

600

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ

ЛИЧНОСТЬ В КОНТЕКСТЕ КУЛЬТУРЫ

Великий Данте, заканчивая “Божественную комедию”, воскликнул:

“О, если б слово мысль мою вмещало!..”

Завершая книгу, в которой сделана попытка дать более или менее полный

обзор истории и теории культуры, мы приходим к пониманию того, как много еще

осталось за пределами слова, сколь многого еще хотела бы достигнуть мысль!

Мир стоит в преддверии третьего тысячелетия, так же, как некогда Данте,

“земную жизнь пройдя до половины”, стоял в преддверии Ада и Рая, в преддверии

своей книги. Мир, так же, как поэт или художник, ученый или изобретатель, стоит

на пороге неведомой жизни в неведомом мире. Человечество знает нечто из того, что

было, знает многое из того, что есть. Мы знаем также, что и прошлое, и настоящее

непременно лягут в основание будущего, но одновременно с этим нам не дано

знание, что именно сохранится, а что исчезнет в бесконечном потоке времени, что

станет счастьем будущих поколений, а что – бедой. Большая часть наших

современников желает достичь счастья будущего мира и уберечь мир от беды.

Однако возможно ли это?

Явившись из тьмы тысячелетий, человечество начало изменять окружающий

мир, и, как ему казалось на протяжении всего времени своего существования,

“улучшать”, “возделывать”, совершенствовать его. Однако только сейчас постепенно

приходит понимание того, что далеко не всякое действие человека идет во благо

миру и человечеству, но почти каждое – приносит ощутимый вред. Нас в мире уже

шесть миллиардов! Сможет ли мир содержать такое количество людей, если они

будут продолжать свой привычный способ отношений с ним?

601

Человечество испробовало различные формы организации общества и вряд ли

нашло такую, которая в полной мере и степени способствовала бы его процветанию.

Сознание древних обращалось к еще более далекому прошлому, называя его

“золотым веком”. Но трудно назвать период нищего существования первобытного

общества временем всеобщего благоденствия. Приоритетная забота только о

материальных сторонах жизни неминуемо вела к возникновению неравенства, а

примитивное – уравнительное существование не развивало богатства духовного

мира каждого человека. Образцы культуры, сохранившиеся с глубокой древности до