Текст книги "Опасная связь (СИ)"
Автор книги: Анна Джолос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 42 страниц)
– Я вовсе не…
– Да ну конечно, – опять дергает за косу.
– Хватит, – посылаю ему грозный взгляд.
– Я смотрю ты без кольца…
И все-то он замечает!
– Этот твой мажор из универа теперь в прошлом?
– Да или нет, тебя это вот вообще никак не касается!
– Лучше бы да, Сань, – смотрит так, что мороз по коже.
– Не смей его трогать!
– Не обещаю.
– Ты обалдел совсем? Только попробуй!
– Иди давай, Бесстыжая. На экзамен свой опоздаешь, – щелкает по носу.
Бесстыжая.
Цокаю языком. Закатываю глаза. Шагаю к подъезду.
– Завязывай с цветами, – оборачиваюсь, уже поднявшись по ступенькам.
– Я только начал, – опять мне подмигивает и надевает очки.
– На том и закончим. Скоро я сменю место жительства.
– Да.
– Что… да? – не понимаю.
– Ко мне переедешь, но не будем форсировать события.
Форсировать события. Умник…
Уже из подъезда показываю ему средний палец. Прямо традиция.
– Мечтать не вредно!
– Мечты, Сань, имеют свойство сбываться, – доносится мне вслед.
*********
– Ничего сказать не хочешь?
Мама тяжело переносит тишину в салоне, а после увиденного тем более.
– Спрашивай, – разрешаю без особого энтузиазма.
– Итак… Ты встречалась с этим молодым человеком.
– Да.
– Как долго?
– В общей сложности пару лет.
– Что-что? Пару лет??? – она не может скрыть свой шок. Отрывает взгляд от дороги и упирается им в меня. – Но… когда это было? – уточняет изумленно.
– Сто лет назад.
– А поконкретнее…
– Все завертелось, когда я училась в одиннадцатом классе.
– И как так вышло, что я ничего не знаю об этом? – притормаживает на перекрестке перед светофором.
– Я старательно скрывала наши отношения, – пожимаю плечом. – Выбрасывала цветы, которые он дарил. Прятала подарки. Врала вам, что проводила время с подругами, а сама…
– Сашенька… Я… у меня просто слов нет. Я, конечно, видела, что с тобой что-то происходит, но была уверена: дело в Алеше Бондаренко. Безответная любовь и все такое.
Усмехаюсь. Возвращаюсь мыслями в тот период.
Алеша.
Как же давно это было.
Какой дурой я была!
– Сначала я и правда по нему страдала. Потом поняла, что надо действовать. Взяла инициативу в свои руки. Призналась Леше в своих чувствах, и он в ответ закрутил со мной роман. Поцелуи, эсэмэски, тайные встречи. Обещал мне одно, но по итогу так и не расстался со своей девушкой. Мутил с нами обеими в параллель, – рассказываю я ей зачем-то.
– Бессовестный! Какой кошмар! Не даром, жизнь его наказала, – заслушавшись, она не сразу реагирует на зеленый. Нам, естественно, сигналят стоящие позади машины.
– Поехали мам.
– Угу, – она поддает газку. – И что же было дальше?
– А дальше в моей жизни случился Илья, – тяжело вздыхаю и отворачиваюсь к окну. – И как отшептало от Леши. Сразу.
– Сколько красавчику лет?
– Красавчик старше меня на три года.
– И почему ты скрывала этого парня от нас с папой?
Серьезно? Она еще и спрашивает?
– А то ты не понимаешь! – раздраженно складываю руки на груди. – Вы бы не приняли мой выбор. По ряду причин.
– Получается… что моя дочь ничем со мной не делилась, – произносит она с горечью.
– Я не могла рисковать своим счастьем, – опрометчиво вылетает из моего рта. – Вы бы меня под домашний арест посадили. Минимум до конца жизни.
– Постой. И где же вы познакомились? – сворачивает в сторону универа.
– В Бобрино, – выдаю, как есть. – Он раньше ухаживал за Аленкой Лисицыной.
– На деревенского парня твой Илья ну совсем не похож, – выражает сомнение.
– Угу. Никогда и не был похож, – подтверждаю, кивая. – А сейчас так особенно…
– Я под впечатлением, если честно.
Еще бы.
Внешность. Деньги. Статус. Все при нем.
– Знаешь, раньше Илья очень переживал на тему того, что мы разные. Столичная принцесса и простой парень из глубинки. Было время, когда он считал себя недостойным меня и всячески пытался доказать обратное… Забавно. Теперь, похоже, недостойной стала я.
– Не надо так, Саш, – она включает поворотник и притормаживает у знакомой аллеи. Барабанит по рулю маникюром, о чем-то думает.
– Мам…
– Я тут вспомнила один эпизод… – поворачивается ко мне.
Напрягаюсь всем телом.
– Ты от Марии Семеновны тогда приехала после праздничных выходных. Взволнованная и нервная. Побежала в ванную с рюкзаком…
Ага. Мне нужно было срочно затолкать в стиралку испачканное кровью постельное белье.
– Ты…
Уши и лицо начинают люто гореть. В секунды заливаюсь краской смущения, встречая ее пытливый взгляд.
Разрываю зрительный контакт первой.
До ужаса стыдно, блин.
– Он стал твоим первым мужчиной?
– Да.
Какой уже смысл врать?
Родительница шумно выдыхает и с минуту молчит. Видимо, принимает услышанное.
– Прости.
– За что ты извиняешься, Саша? – ее ладонь ложится на мое плечо. – Не устояла, бывает.
– Хуже, – тяну носом необходимый легким кислород.
– В каком смысле? – испуганно цепляется за мою ладонь.
– Я сама его в ту ночь спровоцировала. Что-то такое необъяснимое почувствовала. Незнакомое. Особенное. Будоражащее. Все в нем нравилось до одури: запах, тело, энергетика, мужественность, сила. Какое-то обоюдное притяжение случилось…
Мама явно с меня в ауте, однако вида не подает. Всеми силами стойко держится.
– Позже он переехал в Москву, нашел меня, и мы начали встречаться.
– Из-за чего же вы расстались?
Не могу выложить правду. Нет.
– Наши… взгляды на некоторые вещи не совпадают, – отвечаю завуалированно.
– Но ты по-прежнему его любишь? Все твои песни о нем, да? – спрашивает мягко.
– Вот и этот идиот с чего-то так решил! – возмущаюсь, принимая протянутый ею носовой платок.
Она по какой-то причине улыбается.
– Как бы там ни было, могу сказать одно: между вами пожарище, Саш. Он так на тебя смотрит…
Из моих уст вырывается еще один мучительно-тяжкий вздох. Чего мне стоило выдержать эту встречу – один Боженька знает.
– Регина в курсе всего этого, да?
Она вдруг плакать начинает.
– Мам. Прости, пожалуйста, мам, – повторяю в панике. – За то, что врала и…
– Санечка, – крепко обнимает, привлекая к себе. – Это ты, ради бога, прости меня, дуру. Я ведь ничегошеньки о тебе не знала! Иной раз не понимала, почему ты ведешь себя определенным образом. А оно вон как…
Зажмуриваюсь, вдыхаю ее аромат. Я так благодарна, что она не злится. Что выслушала. Не стала ругать.
– Что бы ты ни решила дальше насчет профессии и парня, я в любом случае поддержу. Лучше поздно, чем никогда, – гладит по голове, нежно целует в висок.
– Спасибо. А с папой как быть?
– И папе однажды придется со всем смириться.
На моем телефоне срабатывает напоминалка. До начала экзамена осталось двадцать минут.
– Я побежала, иначе точно опоздаю.
– Удачи! – отпускает мою руку, и я выпрыгиваю на улицу.
– Люблю тебя, мам, – говорю прежде, чем закрыть дверь авто. Почему-то именно в эту секунду есть потребность в том, чтобы озвучить то, что чувствую.
– Люблю тебя, Санечка, – она вытирает слезы и показывает мне пальцами сердечко.
Улыбаюсь. Машу ей на прощание и торопливо семеню по направлению к университету МВД.
В который раз? Какое это по счету утро?
Удивительно, за пять лет учебы это место так и не стало для меня вторым домом. Безусловно, я многому здесь научилась, но… пожалуй, именно сейчас, как никогда, отчетливо понимаю: на этом все.
Дальше в моей жизни начнется новая глава. Дальше я буду делать лишь то, что хочет мое сердце…
Глава 55. Абрамовы
В кофейню прихожу заранее, но Богдан, оказывается, тоже уже там. Так странно… Мы оба, не сговариваясь, пришли сюда за полчаса до назначенного времени. Даже не знаю, хорошо это или плохо.
Делаю глубокий вдох и направляюсь к открытой веранде. Именно там за одним из столиков устроился мой парень. Пока еще, вроде как, нынешний.
– Привет, – занимаю плетеное кресло напротив, вешаю сумочку на спинку и встречаю его внимательный взгляд. Свой разговор по телефону он завершил, как только меня заметил.
– Я заказал тебе кофе и десерт.
– Спасибо.
Ничего не хочу, но вежливо благодарю за заботу.
– Итак, ты снова со мной разговариваешь? – уточняет невесело. – Вон и встречу назначила. Чудеса… В универе поговорить не судьба?
– Не при свидетелях.
– Начало так себе. Речь пойдет про свадьбу? Надеюсь, перебесилась?
– Ты прекрасно знаешь, на что я обиделась, – достаю из кармана бархатную коробочку с кольцом и ставлю ее на стол. – Вы с родителями, что называется, без меня меня женили. Так не делается!
– И? Твой ответ «нет», я правильно понимаю?
Его голос обманчиво спокоен, но в глазах кипит разочарование.
– Можешь сказать, зачем тебе это? – задаю прямой вопрос в лоб. – Из-за квартиры на Садовом? Или твой отец пообещал тебе что-то еще?
– Ты нормальная? – выталкивает со злостью, стискивая челюсти.
Хм. Кое-кто уже интересовался моим психическим здоровьем.
– Бандалетов, ты и женитьба, – сокрушенно качаю головой. – В чем подвох?
– Подвох? – усмехается, дергая шеей.
– Да. Я же не дура.
– Похоже, что дура, если не догоняешь, – цедит он зло.
– Богдан… – делаю паузу прежде, чем озвучить свое решение. Что ж. Раз. Два. Три, – Нам нужно расстаться, – выпаливаю на одном дыхании.
– Чего?
Теперь он выглядит по-настоящему изумленным.
– Повтори, что ты сейчас сказала?
– Ты слышал.
– Ваш заказ. Капучино, раф, – подошедшая официантка спускает с подноса наши чашки. – «Три шоколада», «классический чизкейк». Приятного аппетита!
Н-да, сейчас нам точно не до десертов. Вот вообще не тот момент.
– А причина? – уточняет он ледяным тоном.
Причина.
– Я… Не вижу нас дальше вместе.
И ведь не лгу.
– То есть год встречались, видела, а теперь нет? – хмурится и вскидывает бровь.
– О будущем я совсем не думала. Впрочем, как и ты… Мы… хорошо проводили время. Было весело и классно, но…
– Но на этом все, – заканчивает Богдан за меня.
– Да.
– Уверена? – прищуривается.
– Уверена, – отражаю с готовностью.
Сперва молчит, потом взрывается.
– Твою мать, Харитонова, какого хера? Я ни с одной телкой так не заморачивался! – выдвигает в укор. – Ухаживал, ждал!
– Ну извини. За потраченные ресурсы, – моя очередь злиться.
– Ты единственная, с кем я так долго встречался.
– Медаль на шею повесить?
Тоже мне подвиг! Хотя в его случае, пожалуй, да. Забыла, с кем имею дело.
– Что тебе не так? – искренне недоумевает.
– Богдан…
– Что за выкрутасы, Саш? Я к тебе плохо отношусь? В сексе что-то не нравится?
Так и хочется сказать: да. Не нравится. Ничего не чувствовать. Быть актрисой. Играть то, чего нет…
Знал бы этот Казанова, что я ни разу не дошла с ним до пика, однозначно оскорбился бы насмерть, но о таких вещах мужчинам говорить нельзя.
– Я просто тебя не люблю. Прости, – смотрю в глаза.
Порой стоит сразу открыть неприглядную правду. Чтобы отсечь дальнейшие расспросы и разрубить узел в один приход.
– Мужик на черном иксе как с тобой связан? – делает вид, что мои слова ничуть его не задели.
– А он-то сейчас причем? – мгновенно ощетиниваюсь.
– Я видел, как ты садилась к нему в машину.
– Следил за мной? – поражаюсь. Ну и ну!
– И как вы смотрели друг на друга у клуба тоже видел! – чеканит по слогам, не комментируя мое предположение.
– Мое решение и Он – никак не связаны. Если ты на это намекаешь.
– У него бабла больше или что? – продолжает свой дурацкий допрос.
– Еще раз, Бандалетов, услышь меня, пожалуйста, он тут ни причем.
– А по-моему, ты запизделась, – ловит за руку. – Когда мутить с ним начала? Как долго это длится? Отвечай!
– Отпусти!
– Сука, я для тебя все! А ты… – лишь сильнее сжимает запястье.
– Что я? Я ничего тебе не обещала изначально!
– Удобная, блять, позиция!
– Хватит! Давай по-нормальному, мирно разойдемся и постараемся обойтись без скандалов, продиктованных твоим задетым самолюбием!
Разительно меняется в лице. Разжимает пальцы, откидывается на спинку кресла.
Попала в цель…
– Мы взрослые люди, Богдан. Я рассчитывала на твою адекватность.
– Пошла ты… Пошла ты, Харитонова!
Меня поражает та горечь, которой пропитаны брошенные им слова.
– Я благодарна тебе за то время, которое мы провели вместе.
– Лучше заткнись.
– Ладно.
– А еще лучше – уйди, – отзывается он раздраженно.
Киваю и встаю.
Да. К сожалению, не вышло у нас спокойного диалога. В принципе, могу его понять…
– Твой отец в курсе, с кем ты связалась? – долетает до меня, уже когда собираюсь покинуть веранду.
– Не поняла… – оборачиваюсь и замираю.
– Ему точно будет интересно, – заявляет самодовольно.
– Опустишься до сплетен? Серьезно?
– Ты делаешь неправильный выбор и не раз пожалеешь о нем.
– Не пойму, ты мне угрожаешь?
– Воспринимай, как хочешь, – отпивает свой кофе из чашки. Мой остался нетронутым.
– Прощай, Богдан. Не держи на меня зла, – последнее, что говорю.
– Проваливай, – гасит бумерангом.
Ну вот и навстречались…
*********
– Давай «Восьмиклассницу» Кино, – просит Антон.
– Воооу.
– Зачет.
Илья кивает и начинает играть первые аккорды.
Музыкальная пауза длится второй час кряду, но, по-моему, все этому только рады. У нас тут что ни песня, то настоящий шедевр. Вкус у ребят, как и прежде, что надо.
Звери, Сплин, Баста, ДДТ, Кино.
Все дружно подпевают. Все, кроме меня и Камиля.
Сославшись на дурное самочувствие, молча слушаю и пристально наблюдаю за тем, как Паровозов перебирает гитарные струны. Мне всегда нравилось смотреть на то, как он это делает. Правда случалось подобное редко, в связи с чем я очень ценила такие моменты.
– Дальше че поем?
– Градусы? – предлагает кто-то.
Но Илья, кажется, уже сам за всех решил.
– Теплом так веет от старых комнат
Где чувствовал я взгляд твой томный
Наверно, ты меня не помнишь
Наверно, ты меня не помнишь
Без тебя уже все по-другому
Мой день проходит монотонно
Слова скопились в горле комом
Наверно, ты меня не помнишь…[24]24
Текст песни HammAli & Jony – Наверно ты меня не помнишь.
[Закрыть]
К нему присоединяется Клим. У него голос повыше и не такой грубый как у Ильи, поэтому выходит прям как в оригинале. Если не лучше.
– Соври, что я нужен тебе
Так будет мне легче болеть
Соври, что я нужен тебе
Так легче проснуться хотеть
Расскажи сегодня сказку в полночь
Где любовь свою ко мне не скроешь
В твоих словах увижу помощь
Даже если ты меня не помнишь…
В гостиной столько людей, но по ощущениям мы с Ильей будто бы вдвоем находимся в этой комнате.
Стиснув салфетку подушечками пальцев, молю о том, чтобы это скорее прекратилось.
Невыносимо.
Погибаю.
Лицо горит. Слезы душат петлей. В груди, под ребрами, нестерпимо ноет и болит.
Зачем он поет именно эти строчки? Зачем зацепился за меня взглядом? Неужели не понимает, что все это видят! Зачем?
Не расплакаться.
Не расплакаться.
Держись.
И я держусь.
Хотя единственное желание сейчас – встать и сбежать. Но подобной трусости я себе не позволю. Поэтому стоически терплю. Слушаю песню до самого конца.
– Супер! – хлопая в ладоши, довольно щебечет Дашкина подруга, Инга. Яркая, дерзкая и острая на язык брюнетка.
Овца. Весь вечер от него не отлипает. Уселась рядом, не раздумывая.
– Недурно, – выдает свою оценку Ян.
– Дуэт года.
– Да пиздец, – Паровозов убирает гитару.
Какая-то неловкая тишина образуется, но, к счастью, уже в последующую минуту раздается дверной звонок.
– Наконец-то!
– Думала, что не придете уже. Проходите скорее! – Дарина, как и подобает настоящей хозяйке, радушно встречает припозднившихся гостей.
Я, разволновавшаяся в край, в это самое время выдыхаю и пытаюсь собраться. Не хочу, чтобы кто-то из присутствующих догадался о том, что внутри меня самая настоящая буря. Штормит… Илья губит меня моим же оружием. Очень жестоко с его стороны. Нарочно ведь так поступает.
– О, Беркут!
Наконец-то!
– Да не один!
Чего? Не один?
– Че опаздываешь?
– Работа, сорян…
– Здорово, офисный планктон, – Ян и Рома обмениваются крепким рукопожатием.
– Слышь, планктон! Ты, на минуточку, с заместителем директора разговариваешь, – показушно обижается последний.
– Ох, мать твою, какой ты важный! – Кучерявый хлопает его по спине.
– А то! – Беркутов отодвигается и подворачивает рукава рубашки. – Привет, народ!
– Салют! – раздается ему в ответ хор нескладных голосов.
– Че, как оно? Семейная строительная империя процветает?
– А то по мне не видно, – пропускает волосы сквозь пальцы.
– Деловой…
– Что есть, то есть, – разводит руками.
Как вы помните, Ромка трудится в компании «Беркутстрой», которая некогда принадлежала его отцу.
– Присаживайтесь вот здесь. Угощайтесь. Это можно постелить на колени. Ром, ты почему проигнорировал тапочки?
– Да не суетись, Даш.
– Беркут, а девушку-то нам представишь?
– Полина, – коротко сообщает он.
– Всем привет, – статная пепельная блондинка в изумрудном платье кокетливо перекидывает локоны через плечо.
Полина…
Пока мой бывший одноклассник занят тем, что пожимает руки парням, я внимательно рассматриваю его пассию и, знаете, уже заранее ее ненавижу. Ну потому что давно не могу представить рядом с Ромой кого-то кроме Лисы! Очень глупо, но как есть…
Хм. Напрягает тот факт, что он привел ее к Абрамовым. Это ведь означает, что между ними все серьезно, да? Блин…
– Саш, в твоем взгляде слишком много агрессии, – наклоняется ко мне Камиль, сидящий по правую руку от меня.
– И плевать, – совсем по-детски дую губы. – Откуда она вообще взялась?
– Какая красивая пара. Как вы познакомились? – с дальнего конца стола, во всеуслышание, задает животрепещущий вопрос Инга.
– Вершинина, хотя бы на сегодня, выключи режим навязчивого журналиста.
– Ну интересно ведь, Ян! – отмахивается она. – Так как вы познакомились?
– Мы познакомились на благотворительном вечере, который устроил мой отец. Рому туда делегировали от Беркутстроя. И он, вроде как, не особо был этому рад, – Полина широко улыбается, демонстрируя прекрасную работу своего стоматолога.
– Понятно. Мне кажется, я где-то тебя видела, – Инга сканирует взглядом девицу.
– Вполне возможно, мои аккаунты в соцсетях очень популярны. Веду блог о красивой жизни.
– Ясно.
– Беркут, мочи тост, – обращается к нему Антон.
– Почему я?
– Потому что опоздал! Проштрафился.
– Аргумент, – соглашается с вышесказанным. – Ладно. Давайте выпьем за Абрамовых! – поднимает вверх бокал. – Если честно, до последнего не верил в то, что Арсеньева, по собственной воле, когда-нибудь решиться стать Абрамовой.
– Вот же мудило, – цедит Ян.
– Не верил, но надеялся, – поясняет Рома. – Потому что у каждого демона непременно должен быть свой ангел. Я искренне рад, брат, что ты встретил своего. Жаль, что доходило до тебя, идиота, долго.
– Кто бы говорил…
Да уж, – Беркутов грустно усмехается.
Понятно, что имеется ввиду. Ромка сам на протяжении двух лет вел войну с девчонкой, в которую был намертво влюблен.
– В общем, береги ее, Ян. Не отпускай ни при каких обстоятельствах, – пересекаются взглядами. И горит в них нечто такое, понятное только им двоим. – Желаю вам, чтобы вы всегда были друг у друга! – подмигивает паре, сидящей во главе стола.
– Отличное пожелание, – шмыгает носом сентиментальная Машка.
– Ура!
– Ура!
Чокаемся. Тянусь к Беркутову.
Ромка-Ромка… Как же мне тебя жаль!
* * *
– Дашкет, а че муж на третью годовщину подарил?
– Билеты в Дубай.
– О, я с тобой. Какого числа вылетаем?
Полина хмурит идеальные брови.
– Мечтай, – Кучерявый показывает Роме средний палец.
– За Дашкета не отвечай.
– Эм… Второй билет у Яна, – впервые за вечер улыбается девчонка.
– Пф. И что это за отдых, Абрамыч? Когда твоя недовольная морда будет находиться с ней рядом, двадцать четыре на семь, – Беркутов морщится.
– Отличный отдых. Нечего ей там без меня делать, – отзывается тот.
– Душнила.
– Жри молча.
Ну, как всегда, в своем репертуаре…
– Расскажи про подарок, который получил от жены.
– О, а можно я? Угарно вчера было, – вмешивается Данила. – В общем… Кучерявый раздает коллективу на планерке люлей. Потому что накануне выяснилось: администратор и бармен придумали хитрожопую схему – бадяжить алко.
– Совсем берега попутали? – громко возмущается Черепанов.
– Ага. Короче, этот орет, работники клуба, понуро опустив головы, принимают гнев управляющего. И тут в гробовой тишине зала раздается: «Ян Игоревич, ваш пульс свыше ста двадцати ударов в минуту. Вам нужна релаксация». Все выпали естественно, да и сам Ян охерел.
Ребята хохочут.
– Вам смешно, а у него здоровье ни к черту, – Дарина обеспокоенно косится на мужа.
– Не начинай, больше поговорить не о чем, что ли? – злится он.
Страшно не любит, когда кто-то заводит разговор о его больном сердце.
– Ма, – появившийся в зале Абрамов-младший дергает Даринку за руку.
– Да, солнышко.
– Мультики ему наскучили, – зевнув, устало докладывает Дымницкий, взявший на себя роль няньки. – Моя компания тоже.
– Утомил ребенка.
– Хочу на ручки, – капризничает мелкий.
– Марсель, сюда иди. Маме нельзя поднимать тяжелое, – строго произносит Ян и берет своего хулигана на руки. – А что с настроением? Че такой недовольный?
Мальчишка хмуро взирает на компанию молодежи.
– По ходу, он не особо нам рад, – озвучивает свою версию Данила.
– Марсель не любит гостей. Прямо как наш папа, – тихо отвечает Даша.
– Да у них даже выражение лица одинаковое, – подмечает Камиль.
– Точно.
– Капец, вы похожи! – Черепанов качает головой.
– Характер тоже батин. Уже чувствуется.
– Да не дай бог, – Ян лениво взъерошивает ладонью кучеряшки сына.
Мальчуган в ответ крепко обнимает его за шею.
У меня от этой картины захватывает дух.
Папку мелкий любит всецело. Даринка сама признавалась, что порой очень ревнует.
– Так, колитесь, кто будет у Марса? Братик или сестричка? Пол уже знаете? – любопытничает Маша.
– Будущий крестный вон уже вовсю готовится, – Антон толкает Паровозова локтем. – Просвещается, что да как. Грехи в церкви замаливает.
– Подождите! Не поняла! – решаю вмешаться. – С какой стати… он?
Моему возмущению нет предела.
– Саш…
– Место крестной вы обещали мне!
– Ооо, – тянут пацаны.
– Да ради бога, – Паровозов пожимает плечами. – Я не против.
– Чего? Не против? Ты, блин, не понимаешь? – сжимаю пальцы в кулак. – Мы не можем быть крестными родителями… Не с тобой!
– Почему это?
– Потому что! – чувствую, как мгновенно заливаюсь краской. От кончиков ушей до пят.
– Что за бред, Харитонова? – он тоже злится. Видимо, его задели мои слова.
– Ищите другого крестного отца! Этот не подходит! – заявляю, уперев руки в бока.
– А в чем прикол? Это из-за того, что вы мутили когда-то? – догадывается Черепанов.
– Вообще-то, я тоже рассчитывала стать крестной матерью! – вдруг подает голос Инга. – Так что, Илья, мы могли бы…
– Да щас! А больше ты ничего не хочешь, дорогая? – перебиваю, не позволяя брюнетке закончить мысль.
– А ты чего, Рыжуль, такая агрессивная? Пмс в разгаре, что ли? – усмехается она.
– Нет, просто у меня на таких, как ты, аллергия!
– На таких, как я? Это что еще за намеки? – бычится, прищуриваясь.
– Ребят, пожалуйста, не ругайтесь, – торопится успокоить всех Дарина. – Повода нет. И ребенка тоже.
Последняя фраза – как гром среди ясного неба. Все затыкаются. Мой остроумный ответ застревает в глотке.
– Принесу горячее, – Даша встает из-за стола и незамедлительно уходит.
– Что-то случилось, Ян? – осмеливается спросить Рома.
– Да. Так вышло, – Абрамов опускает взгляд и с силой сжимает челюсти.
– Помогу Даше, – тоже поднимаюсь со своего места. В тишине собираю грязные тарелки и ухожу следом за ней на кухню.
– Даш… – зову осторожно.
– М? – она открывает духовку.
– Давай я, – беру прихватку и спешу помочь. – Пахнет офигенски! – ставлю противень на плиту. – Выложим на это блюдо? Будет красиво.
Без остановки тараторю зачем-то, а когда поворачиваюсь к ней, вижу, что плачет.
– Дарин… – преодолеваю разделяющее нас расстояние, подхожу, обнимаю. – Что случилось? – дрожащей рукой осторожно поглаживаю ее по спине.
– На узи нам сообщили, что плод замер. Замер, Саш!
А я только сейчас понимаю, что в больнице она лежала вовсе не на сохранении. Бедная!
– Я носила мертвого ребенка. И ничего не подозревала! Ничего!
– Даш… – стискиваю ее в объятиях сильнее. Очень-очень хочу поддержать. Хоть и понимаю, что ту боль, которую она чувствует, никто из нас приглушить не сможет.
– Дура, какая дура! Думала, что у меня простуда. Температура и остальные симптомы… Я…
Она так горько плачет! Сердце сжимается.
– Сань, дай нам поговорить, – просит вошедший на кухню Ян.
– Уйди! – требует Дарина. – Зачем надо было рассказывать им про ребенка заранее!
– Даш, он ведь рад был. Кто знал… – защитить Кучерявого считаю своим долгом.
– А мне теперь что? Перед этой толпой объясняться? – она шумно шмыгает носом.
– Я вас оставлю, – тяжело вздыхаю и отхожу на шаг.
