Текст книги "Опасная связь (СИ)"
Автор книги: Анна Джолос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 42 страниц)
Глава 46. Давай просто будем
– Огроменный медведь и куча шаров?
– Несерьезно.
– Так-с… Редкую книгу?
– Не совсем тот праздник.
– Поход в хренов ресторан?
– Дюже пафосно.
– Дорогущий яблочный гаджет? Я не очень втыкаю, что там в новинках, но…
– У нее айфон последней модели, умные часы, макбук.
– Понятно. Отпадает. О! Устрой ей день красоты.
– Че? – не врубаюсь.
– Посещение парикмахера, визажиста, бабские процедуры…
– У нее мать владеет сетью салонов красоты.
– Ёптель… Ну и угораздило же тебя! Ммм… Сертификат какого-нить крутого магазина?
– Банально.
– Та блин! Прыжок с канатом или о! С парашютом! – с горящими глазами выдает очередной вариант Яська.
– Еще чего. Это опасно, – отрицательно качаю головой, наотрез отказываясь.
– Билет… На концерт любимой группы.
– Хм, – почесываю щетину. – Неплохо, но все равно как будто бы не то.
– Ладна… – она поджимает губы и забавно ими двигает. – Может, ей зайдут украшения? Серебро или золото. Беспроигрышная тема. Браслет, сережки или колечко.
– Саня говорила, что родители хотят подарить ей ювелирку.
– Ооо, не стоит даже тягаться с ними, – отмахивается Тоха, лежащий у Яськи на коленках. – Зай, еще почеши черепушку, пожалуйста.
– Цена не всегда решает, – девчонка пожимает плечом и принимается перебирать пальцами его патлы. – Гораздо важнее тот факт, что человек получает именно то, чего очень хотел бы. Вот вы ржете за медведя, а я бы, например, пищала от восторга, если бы мне его подарили.
– Дите, – подает голос Дымницкий.
– И че? Ты ваще ничего не предложил, – сразу хмурится она.
– А на кой, если ты у нас фонтанируешь идеями.
– Да, фонтанирую. Вот и не критикуй! Сиди молча, как сидел! – обиженно ворчит Яська, посылая в его сторону грозный взгляд.
– Покомандуй мне тут еще, сопля, – бросает он недовольно.
Как обычно, начинается…
– Слушай, Илюх, а как насчет сюрприза с тату? Она против/за? – тараторит воодушевленно. – Представь, ты приезжаешь за ней на тачке, отвозишь в незнакомое место, ей завязывают глаза…
– Фантазерка блять, – вздыхает Дымницкий.
– Заткнись. Я не с тобой разговариваю! – закипает она тут же.
– Типа эскиз заранее выбрать? – озадаченно спрашиваю.
– Ага, бабочку, сердечко, мишку и прочий стрем, – угорает Кир.
– Какое плоскомыслие! – фыркает Яська. – Это может быть что угодно. Тох, привстань.
Она начинает раздеваться. Стаскивает с себя растянутый в хлам свитер, и мы подвисаем, не понимая, че к чему.
Кхм.
– У меня вот такие есть. Смотри, – поднимает футболку, оголяя плоский живот. – Здесь под грудью надпись на латыни. Тут на спине грациозная черная кошечка, как символ свободы, – поворачивается и, задрав белоснежную ткань, показывает лопатку. – А здесь, моя любимая, – приспускает сбоку штаны, демонстрируя бедро. – Узор с цветами. Вроде ничего необычного, но видал, как клево!
Это и правда выглядит прикольно. Особенно учитывая, что фигура у Яськи – огонь.
Калашников покашливает в кулак.
Замечаю рожу Дымницкого.
Он, ребята, в ахуе. По-другому и не скажешь.
– Какой мудак набил тебе все это? – произносит наконец.
– Не твоего ума дело, – огрызается Бортич.
– А че это тут происходит? – в комнате отдыха незаметно для всех появляется Эмиль, владелец автомастерской.
– Яська татухами хвастается, – отвечает Черепанов, пока та натягивает штаны и опускает майку.
– Красиво-красиво, – улыбается он. – Там мерс приехал. Помоешь?
– Да. Уже иду, – говорит она, ныряя в горловину свитера.
– Клиент постоянный, давай без косяков, Ясь: аккуратно и осторожно. Тачка стоит восемь лимонов.
– Да хоть сто! Марка и цена значения не имеют. Я всегда делаю свою работу хорошо, – отзывается она, топая к выходу.
– Ну, так-то да, жалобы пока отсутствуют, – соглашается он, провожая девчонку глазами.
Какого… Запал, что ли? Еще этого не хватало.
– Ярослава, а давай мы тебя администратором сделаем? – предлагает вдруг.
– Че? – она оборачивается.
– В тепле, за рабочим столом сидеть будешь. Принимать, фиксировать очередь заказов. Отвечать на звонки, встречать посетителей и вести кассу.
– На фига мне это?
– Какая касса, Эмиль? Ее нельзя подпускать к деньгам, – зачем-то вмешивается в их диалог Дымницкий, и я подмечаю, что Яська от этой фразы разительно меняется в лице.
– Спасибо за предложение, – натянуто улыбается, – Но Кирилл прав. Я считаю плохо. С математикой всегда были проблемы.
Видно, что ее зацепили слова и намеки Дымницкого, хоть и старается изо всех сил этого не показывать.
– Пойду работать, – направляется к двери, и Эмиль снова таращится ей вслед.
– Тебе звонили? Стрелку забили? – пытаюсь привлечь его внимание.
– Да, – он становится серьезным. – Завтра в девять, локацию скинут.
– Выдохни. Все порешаем, – успокаиваю его я. Переживает дико.
– Как задолбало. Если бизнес отожмут…
– Обломаются, – поднимаюсь с кресла. – Уже не первые.
– Те – ерунда. А эти… Оружие у вас есть? На всякий, – выдает обреченно.
– Есть, но мы не в девяностых, попробуем сперва другими методами все уладить.
– Разговаривать там бесполезно, – лупится в монитор, который транслирует то, что происходит в боксе.
Там Яська наяривает, наносит на мерс пену.
– А я не про разговоры. У нас сюрприз для них, – усмехаюсь, глядя на Динамита.
– Что за сюрприз?
– Все просто: не захотят пойти на наши условия, ночью их авторынок взлетит к чертям собачьим. У них будет возможность убедиться в том, что эта угроза – не фейк.
– Охренеть, ты шутишь? – он ошалело на меня пялится.
– Я похож на Петросяна?
– И как вы это замутили?
– Секрет фирмы.
Спасибо Кучерявому. План территории нам состряпал, а дальше уже, как говорится, дело техники. Заложили в укромных местах «фейерверк».
– Короче, не парься, все будет путем, – ободряюще хлопаю его по плечу. – Нам отъехать надо, если что – на связи. Звони.
– Хорошо, пацаны.
Выходим на улицу. Идем к машине Кира.
– Надумал, что будешь дарить Сашке?
– Нет. Надо обмозговать, а времени в обрез.
– И куда мы? – Дымницкий садится за руль.
– За гребаными ромашковыми хризантемами, – падаю на переднее пассажирское.
Как вспомню, аж подбешивает.
– Мож лучше розы? – советует Череп. – Гельке зашли.
– Так это твои, что ли? – молниеносно включает бычку Динамит.
– Ну мои и че?
– К Ангелине нос свой больше не суешь, вот че! – тут же наезжает на него он.
– Да че такого-то, Димыч?
– Я сказал тебе! Не вздумай заявиться к ней, Череп! Чтоб ноги твоей в больнице не было, ты понял?
– Не накручивай ситуацию. Я просто поддержал ее.
– Я предупредил!
Антон, отвернувшись к окну, не спорит, и вроде вопрос закрыт, но в салоне становится как-то напряженно.
До магазина едем молча, делая вид, что слушаем новости по радио. Минут пятнадцать спустя толпой заваливаемся в цветочный.
– Здрасьте, – приветствую продавщицу.
– Добрый вечер, молодые люди. Чем могу помочь? – на нас строго взирает пожилая женщина в очках.
– У девушки день рождения. Мне нужен букет ромашковых хризантем.
– Одного цвета или комби?
– Да без понятия.
– Второй ряд посмотрите, – ведет меня дальше в зал.
– Че за цены конские? – возмущается кто-то из пацанов.
– Притухните, не позорьтесь. Белые и вон те давайте, – показываю пальцем.
– Нежно-розовые?
– Да.
Динамит кривит морду.
– Сколько? – уточняет тетка.
– Так чтоб дохера было.
– Можно не выражаться? Русский язык, слава богу, позволяет разговаривать иначе, – недовольно на меня зыркает.
– А можно тупо выполнять свою работу и не строить из себя долбаную леди? – вступает с ней в перепалку взвинченный Дима.
– Не поняла… – приосанивается женщина.
– Букет молча собирай. Тебе за это деньги платят, – чеканит он ледяным тоном.
– Харэ, не борщи, – поворачиваюсь к нему. – Иди вон продышись.
– Отличная мысль. Потому что смотреть противно. Эта ментовская сука с дерьмом тебя и нас смешала, а ты, как конченый чмошник, стоишь тут и веник ей подороже выбираешь, – выкатывает с презрением.
– Рамсы попутал? Речь фильтруй, – толкаю его в грудь, и он едва не валится назад, сбивая при этом ногой пару ваз с цветами.
– Илюх, – Дымницкий встает между нами. – Спокуха, он просто на взводе.
– По факту выдвигаю, – продолжает Дима, выглядывая из-за его плеча. – Не согласен, а?
Травим друг друга глазами.
– Выйди отсюда, потом поговорим, – цежу сквозь зубы.
– Да без базара, но помяни мое слово, с ней ты еще хлебнешь.
Сваливает из магазина, и я, провожая взглядом его спину, с трудом удерживаю себя на месте.
– Букет соберите, пожалуйста, и мы уйдем, – снова обращаюсь к явно перепуганной продавщице.
* * *
Смотрю на часы. Уже половина восьмого, а подарка для Сашки у меня по-прежнему нет. Все не то. Никакой из вариантов не нравится, да и настроение после посещения цветочного, честно говоря, такое себе. Контры с Динамитом оставили свой отпечаток однозначно.
– Реально подари сертификат. Купит сама какую-нибудь бабскую херобору, – предлагает Дымницкий, постукивая пальцами по рулевому колесу.
– Банальщина, Кир.
– Для Свечки ты так не старался, – подмечает излишне внимательный Череп.
Никак не комментирую это высказывание, но так-то да, он прав: я Лене и цветов-то ни разу не дарил, не то что подарков. С одной стороны, объяснимо. У нас с ней типа были отношения другого формата. (Если это вообще можно назвать отношениями).
– Илюх, чего ты паришься, главное – внимание, – подключается к нашей беседе Калаш.
– Ты своей Юльке что обычно даришь? – поворачиваюсь я к нему.
– На восьмое марта дарил крысу.
– В смысле?
– Да в прямом. Та, что жила у нее, сдохла. Целая трагедия тогда приключилась. С похоронами и слезами.
– Во дает.
– Не, баста, по животным я стопэ. Одна «мышь» у меня уже имеется.
Купил на свою голову…
– На прошлый новый год дарил телефон. Потому что во время ссоры ее трубу об асфальт разгрохал.
– Пхах, оригинально, Стас, – ржет Черепанов.
– А на днюху что было? – не отстаю я.
– На днюху травмат ей вручил.
– Хера се ты романтик! – Дымницкий смотрит на него в зеркало заднего вида.
– Юлька из кадетского корпуса. Она заценила, – хвалится Калашников.
– Ну, у Рыжей пушка уже есть.
– Ага, я помню, как она угрожала Динамиту, когда требовала вернуть цацки, – снова хохотнув, кивает Тоха.
– У бати-мента, небось, стащила.
– Слышь, Паровоз, мнение со стороны, – Стас еще не начал, а я уже понимаю, о чем будет идти речь. – Да, врать не стану, я тоже считаю, что Харитонова тогда поспешила с обвинениями, но сейчас Димон реально перегибает. Во-первых, у нее был повод подозревать. Во-вторых, она извинилась.
– Ему мало извинений. Он не такой отходчивый, как я, – влезает Тоха.
– Сашка помогла собрать недостающую сумму Ангелине на операцию, плюс рисковала собой, когда нам надо было выщемить убийцу Якушевой. По-моему, девчонка в полной мере доказала, что раскаивается.
– Я с тобой согласен, – присоединяется к нему Дымницкий.
– Хочешь, мы поговорим с ним?
– Не надо, Стас, я сам. Объявится рано или поздно.
Когда мы вышли из магаза, Динамита и след простыл. Ушел.
– С Кабаном че?
– Выздоравливает, но еще отдыхает в больничке.
– Ну, слава богу. Слег так слег…
Пневмония – штука серьезная и неприятная.
– Спасибо тетке за процедуры закаливания, – фыркает Черепанов.
– С его родственниками и врагов не надо.
– Внатуре. Такими темпами она Виталика в гроб загонит, – Кир качает головой.
– Надо бы навестить, когда выпишут.
– Навестим. Надо Яську забрать, кстати.
– Сама дотопает ножками. Хера ли вы все с ней нянчитесь? – Дымницкий перестраивается в другую полосу.
– Темно. Район стремный. Девчонка одна. Кто-нибудь докопается, – приводит свои доводы Черепанов. – Все равно домой едем, давай заберем.
– Скоро она свалит с хаты? – интересуется Кир недовольно.
– А че, она тебя как-то напрягает?
– Не то слово.
– И чем? – искренне удивляется Антон. – Мне, наоборот, с ней по кайфу.
– Лично меня эта несносная малолетка дико раздражает.
– Да ладно тебе, Дымыч, Яська совсем не мешает. С ней весело, она прикольная, – спорит с ним Тоха.
– Толк от нее какой? – мрачно изрекает оппонент.
– Готовит.
– Шутишь? Это невозможно жрать. Все безвкусное.
– Да брось, научится. Она ж еще мелкая.
– Содержать жилплощадь в чистоте тоже до восемнадцати лет не научилась?
– У вас руки-ноги на месте, в чем проблема? – вставляю свои пять копеек. – Не можете сами убраться и приготовить пожрать?
– Я нет. Рукожоп, че, – признается Черепанов, пожимая плечом.
– Так и не рассказала, за что в колонию отправили? – интересуется Калашников.
– Нет. Молчит как рыба.
– А я правильно понимаю, что туда она попала, уже находясь в приемной семье?
– Да.
– По ходу за кражу присела, – предполагает Дымницкий.
– Не думаю. Четыре года – большой срок. Странная тема.
Это точно. Скелетов в шкафу у Яськи хоть отбавляй, и доставать их оттуда она не спешит.
– Татухи заценили?
– Нет ума – считай калека, – равнодушно бросает Кир.
– Да ладно, красиво же, – озвучиваю свое мнение.
– На такой фигуре, что угодно будет красиво, – заявляет Антон.
Как там я читал в книжке… Не в бровь, а в глаз!
– Ничего особенного. Обычная.
Ай. Ну тут Дымницкий явно лукавит.
– Будешь отрицать очевидное, братан? – ухмыляется Стас.
– Яська – горячая девчонка, – выносит свой вердикт Черепанов.
– Так съезжайте с квартиры на пару, – любезно предлагает ему отчего-то разозлившийся Дымницкий. – Меньше народа – больше кислорода.
– А че ты на нее так взъелся, Кир?
– Вымораживает. Такой ответ тебя устроит? – цедит тот сквозь сжатые челюсти.
– А обосновать?
– А пойти на хуй?
От этой глупой словесной перепалки меня отвлекает бряканье моего телефона.
Достаю его.
Снимаю блок.
Пришло уведомление о том, что на канале Сашки вышел новый видос. (Я подписан на нее с левого аккаунта).
И тут вдруг случается это! Долбаное озарение! Мозг подбрасывает гениальную идею. Сразу вспоминаются слова Яськи, ставшей причиной их гавкатни.
«Важен тот факт, что человек получает именно то, чего очень хотел бы».
Обращаюсь к картам гугла.
– Дым, мне срочно надо в один магазин, разворачиваемся. У нас двадцать минут.
*********
К дому Харитоновой приезжаю уже в десятом часу.
Выкурив сигарету, пишу ей короткое сообщение.
«Выйди на пять минут»
Прочла, однако ничего не ответила. Но я решаю подождать.
Рассуждаю логически. Разблокировала – уже хорошо. Значит, как ни крути, несмотря на ссору, ждала поздравления. Неважно по какой причине. Из любопытства или потому что действительно хотела, чтобы я объявился.
Из подъезда Сашка все-таки выходит. Где-то минут через десять. Красивая очень, но взгляд: потухший и грустный. И кажется, будто плакала даже.
– Все нормально? – выдаю вместо приветствия.
– Да как всегда… – прячет руки в карманы пальто.
В глаза друг другу смотрим. Долго и неотрывно.
Залипаю, как придурок.
Так хороша она в этот самый момент… На снегурочку из сказки похожа. Милая, нежная, необыкновенная.
Прозрачная кожа с россыпью шкодных веснушек на носу. Длинные ресницы. Легкий румянец на щеках.
Белое пальто выгодно контрастирует с ярко-рыжими локонами, на которые медленно оседают пушистые снежинки.
– Ты… зачем тут? – произносит она наконец, когда пауза затягивается.
– Поздравить хочу. Что непонятного? – уверенно протягиваю букет.
– Спасибо, Илья, – принимает цветы.
Агрессией, злостью и обидой вроде как не пахнет.
Человек настроения. Сменила гнев на милость?
– Он огромный. Даже держать тяжело, – перехватывает их покрепче, и я успеваю заметить промелькнувшую на ее губах улыбку.
– У меня есть кое-что еще. Иди-ка сюда, – подзываю к машине.
– Не выдумывай, Паровозов.
– Иди-иди.
Подходит к тачке. Вздергивает изящную бровь.
– Глаза закрой и не вздумай подглядывать.
– Ладно, – покорно делает то, что прошу.
Открываю багажник. Поправляю съехавший бант.
– Можно, нет? – спрашивает она в нетерпении.
– Давай, – разрешаю.
Распахнув глаза, девчонка часто моргает, одновременно с этим, приоткрывая рот в изумлении. Наклоняется ниже, охает и, отступив на шаг назад, поднимает на меня растерянный взгляд.
– Ты… Я… Обалдеть, – замирает в шоке.
Не сработало? Досадно, если так. Синтезатор Ямаха обошелся мне в шестьдесят пять тысяч.
– Будешь мутить себе треки. Реверберация, запись, автоаккомпанемент, метроном, эквалайзер, еще хренова туча примочек, я не шарю, – озадаченно почесываю затылок.
Отчего-то очень нервничаю и волнуюсь.
– Блин. Это просто… Я не могу его взять, – качает головой.
– Чушь, конечно можешь. Он далеко не самый дорогой, но на первое время пойдет.
Если по чесноку, я поражен нынешними ценами. Видели с пацанами аппарат за четыреста косарей. Как вам такое?
– Илья… Спасибо большое.
Сперва шмыгает носом, а потом вдруг начинает беззвучно плакать.
Зажмуривается. Закусывает нижнюю губу.
Дрожит. По лицу безостановочно катятся слезы, и держать дистанцию становится невыносимо.
Плевать…
– Ты че, Сань? – привлекаю к себе, и она тут же льнет в ответ, обнимая меня за шею.
Можно выдохнуть. Перекипел мой чайник.
– Че ревешь? – зарываюсь носом в огненную шевелюру. – Не такой?
Мог ведь и не тот купить. Не музыкант. Так… брякаю на гитаре, но особо-то в этих вещах не разбираюсь.
– Такой, – шепчет она тихо.
– Ну, – отодвигаюсь и смотрю на нее. – С днем рождения тогда, Бесстыжая!
– Спасибо, – повторяет опять.
– Нравится?
– Шутишь? Это самый лучший подарок в моей жизни! – целует меня в щеку, и от собственной значимости я надуваюсь как индюк.
Да-да, по доброй традиции кое-то на нуле, но реакция девчонки определенно стоила потраченных бабок.
Вижу, что страшно довольна. Не ожидала. Зашел ей мой сюрприз.
– Помогу донести?
– Нет, – кладет ладонь на плечо, когда собираюсь достать коробку из багажника.
– Почему это? – хмуро взираю на нее исподлобья.
Надеюсь, не испортит все. Она умеет…
– Можем мы уехать? – спрашивает с надеждой. – Не хочу пока туда возвращаться.
– Понял. Садись.
Не знаю, что там у них произошло дома, но четко осознаю: готов увезти, если сейчас ей это нужно.
– Паровозов, я тут подумала…
– Пристегнись.
– Не перебивай, когда я собираюсь сказать что-то важное! – недовольно ворчит она.
О, с возвращением!
– Ну, – завожу мотор и поворачиваюсь к ней.
– Я про наши отношения, – нюхает цветы, расстаться с которыми отказалась.
– Говори.
– В общем, – становится серьезной. – Раз уж ты без меня не можешь…
– Кхм…
– И раз уж я…
– Тоже без меня не можешь, – подсказываю любезно.
– Короче, – закатывает глаза и вымученно выдыхает, – давай просто будем друг у друга. А дальше посмотрим…
Ждет ответа.
– Заметано, че, – включаю передачу.
– И вот еще. Хотела извиниться за свое поведение. Я подумала и порассуждала. Не стоило мне набрасываться на ту девицу. И драться с тобой. Я была не права. Признаю.
Чудеса!
– Дошло? – беру ее за руку. Подношу к губам. Грею дыханием замерзшие пальцы.
– Дошло. Но и ты, пожалуйста, о каких-то таких вещах сообщай мне. Некрасиво получилось.
– Согласен.
Моя очередь прогнуться.
– Отлично.
– Отлично.
Прям идиллия!
Хоть и знаю, что не надолго, а все равно приятно.
– Куда направляемся? Решила?
– Без разницы куда. Главное, подальше отсюда…
Глава 47. Встреча
Сашкину днюху отметили на хате вместе с пацанами и Яськой. Именно туда я отвез девчонку, надеясь, что она будем этому рада.
Что касается ребят, встретили они Харитошку тепло. До глубокой ночи травили байки за столом (который мы быстренько организовали совместными усилиями). Пели под гитару, один за одним выдавали тосты, играли в дебильные игры типа крокодила. Ржали как кони…
Санька веселилась и светилась от счастья. А больше мне ничего и не надо. Достаточно просто видеть, как она улыбается и снова превращается в настоящую душу этой ненормальной, сумасбродной компании.
С того самого дня прошло больше месяца. Близились новогодние праздники, и, стоит отметить, наконец-то наши отношения стали походить на нормальные. Без скандалов, взаимных упреков, претензий и драк.
Красота, че.
Вот только вижу я Саню не так часто, как мне хотелось бы. Но тут, увы, ничего не попишешь. То я под завязку занят, то она. Учеба, наряды, пение в церковном хоре. А еще у нее дома частенько напряг. И последнее мне ваще не нравится.
Харитоновы, привыкшие закручивать гайки, упорно продолжают это делать, в связи с чем в мою голову приходят неожиданные мысли. Вроде той, чтобы снять отдельную хату и забрать Саню к себе на постой…
Как было бы охеренно, если бы мы имели возможность засыпать и просыпаться в объятиях друг друга и проводить каждую свободную минуту вместе…
– Паровозов, не отвлекай! – мило ворчит, но не сопротивляется. – Ты мешаешь мне смотреть фильм!
– Смотри, – целую ее в шею.
– Это, как бы, сложно, когда ты так делаешь, – тихонько шепчет, вздыхая.
– А ты думала, зачем я тебя позвал на последний ряд?
– Чтоб я лучше видела происходящее на экране! – отодвигаясь, предполагает наивно.
– Ну ты насмешила.
Смотрим друг на друга.
В кинозале темно, но глаза выдают так много…
– Поехали домой, Сань.
– Ну нет, Илюх! Мы же договаривались! Фильм, боулинг, прогулка.
– Культурная, мать ее, программа. Я помню.
– Ага, – треплет меня по волосам.
– И что я получу взамен? – хитро прищуриваюсь.
– А что хочешь? – мурлычет она сладко.
– На ночь останешься?
– Посмотрим на твое поведение, – принимается шантажировать.
– Молодые люди, хватит разговаривать, вы мешаете! – возмущается старушенция, развернувшаяся к нам. Причем, что интересно, еще минуту назад она сама во всеуслышание трепалась по телефону с некой Зинаидой.
– Простите нас, пожалуйста, – вежливо извиняется перед ней Санька, посылая мне грозный взгляд.
Ой, да не особо-то мы мешали. Грохот здесь стоит такой, что даже если орать во все горло, не факт, что тебя услышат.
Ну что… Меня хватает минут на двадцать. После чего я, естественно, возобновляю поползновения в ее сторону. Трогаю. Налаживаю тактильный контакт. Пристаю, короче, самым наглым образом.
– Илюш…
Не выдержав моего напора, вскоре выбрасывает белый флаг. И до самых титров мы с ней бессовестно предаемся страсти. Жадно, горячо и страстно целуемся. Как дорвавшиеся друг до друга школьники.
А на экране тем временем разворачивается экшн со стрельбой, взрывами и спасением мира…
Разъединяемся только тогда, когда в зале загорается свет.
Рассматриваю свою ведьму в упор.
Растрепавшиеся волосы. Лихорадочно поблескивающие глаза. Розовые щеки. Распухшие от поцелуев губы.
Пиздец, как я ее хочу. Всю ночь трахать буду.
– Идем? – спрашивает, смутившись. Видать, у меня на роже именно это и написано.
Встаю, забирая наши шмотки с соседнего сиденья. Беспалевно прикрываю, так сказать, восставшего и бунтующего.
Тяжко находится с ней рядом. Вечный стояк.
– Стыд и срам! Скромнее надо быть, девочка! – та самая бабка считает своим долгом прочесть Харитоновой лекцию.
Раскрасневшаяся Сашка смиренно молчит, а я вот решаю вмешаться.
– Да ладно вам, вспомните свою молодость. Неужели не хулиганили? – подмигиваю ей.
– Есть понятие культуры и воспитания!
– Согласен. Может тогда ваш внук поднимет тот мусор, который после себя оставил?
У нее вытягивается лицо.
– Это не наш мусор!
– Ваш, вы же там сидели. И, кстати, общаться по трубе с Зиной во время сеанса – тоже моветон.
– Илья, – Сашка многозначительно сжимает мою ладонь. Это типа сигнал, что пора стопырнуться.
– Ладно. У нас слишком мало времени, чтобы тратить его на ваши комплексы. Давай, Сань, двигаем, – подталкиваю девчонку к выходу, пока старушенция ошалело хлопает ресницами. Явно пораженная тем, что ей нахамили.
– Чего-чего, Паровозов? Моветон? – хихикает Рыжая, когда спускаемся по ступенькам.
– Пополняю свой словарный запас, – улыбаюсь, закидывая руку ей на плечо.
– Ты серьезно? – произносит удивленно.
– Ну а че. Идем кегли сбивать, кнопка?
– Ура! – она радостно хлопает в ладоши.
На протяжении двух часов зависаем в боулинг-клубе, соревнуясь в меткости и тестируя на вкус пиццу всех разновидностей.
Чуть позже, стоя на эскалаторе, поедаем одно мороженое на двоих, а внизу вдруг случается это: какая-то женщина окликает мою девчонку по имени, и та, растерянно застыв на месте, кардинально меняется в лице.
* * *
Ступор. Смятение. Страх.
– Привет…
Чувствую, как она моментом напряглась. Будто никак не ожидала этой встречи.
– Гуляешь? – ее знакомая подходит к нам ближе.
– Да, – Сашка кивает.
– А я сегодня тоже решила взять выходной! Гори оно все синим пламенем! – беззаботно отмахивается шатенка. – Работа никуда не денется!
– Правильно, отдыхать тоже нужно, – старается поддержать беседу девчонка.
– А это кто? Не познакомишь нас? – женщина улыбается, с нескрываемым любопытством меня разглядывая.
– Это Илья. Мы… Мы…
– Ой, да расслабься ты, Рыжик! Не на допросе. Регина, – представляется она.
– Приятно познакомиться.
– Взаимно, – ее улыбка становится еще шире. Не потому что она пытается как-то флиртовать. Нет.
– Женя зашла за новой сумкой, а меня отправила за кофе. Начальник, что с нее взять…
– Она здесь? – Сашка в ужасе округляет глаза.
– Угу.
– Нам пора, Регин, – хватает меня за руку.
– Маме привет передавать?
Звучит эта фраза неоднозначно.
– Нет, я эм… сама ей позвоню, – Сашка настойчиво тянет меня за собой.
– Окей. До свидания, Илья!
– Всего хорошего.
Уходим. Суетливо и второпях. Как на пожар мчимся.
– Да сбавь ты уже скорость, – не выдержав, торможу ее, когда оказываемся на парковке.
– Поехали.
Прямо-таки паникует. Трясется вся. Напугана.
– Садись, – качаю головой.
Долго еще она планирует скрывать наши отношения? Уже нелепо, если честно.
Выдыхает в машине, но боязливо поглядывать по сторонам не перестает.
– Да расслабься ты, але, – щелкаю ее по носу:
– Черт возьми! Это ж надо было так попасться! – не скрывая досады, цокает языком.
– Ты должна понимать, что прятаться не имеет смысла. Рано или поздно я пойду знакомиться с твоими родителями, Сань.
Никак это заявление не комментирует.
Ее айфон издает сигнал. Один, второй, третий.
– Блин…
– Че пишет? – медленно выезжаю, дабы не зацепить припаркованный слева от меня гелик. Не расплатишься потом…
– Что мы отлично смотримся вместе.
– Факт.
– Спрашивает, как мне удалось отхватить такого красавчика. И есть ли у тебя друг, с которым можно ее познакомить.
Ржу.
– С Дымницким может?
– Это мамина подруга! – сообщает загробным голосом.
– И дальше что? – не понимаю ее реакции.
– Да она теперь с меня живьем не слезет вот что!
– Ой, да забей, малая.
– Говорила тебе, что стоило выбрать ТЦ, которое находится в другом районе! – предъявляет обвинительным тоном.
– Не делай из мухи слона. Сидишь, сама себя накручиваешь, – включаю поворотник.
– А как не накручивать? Неужели ты не понимаешь? – что-то торопливо набивает на экране в ответ.
– Не понимаю, – озвучиваю, как есть.
– А ты попробуй!
– Что по поводу тридцать первого? Тебя отпустили? Ты так и не сказала, – напоминаю снова.
– Не отпустили, – выдает расстроенно.
– Отдельно встречать Новый Год будем?
Скрыть обиду не удается.
– Папа сказал, что это – семейный праздник и по традиции я должна провести его дома, а не с друзьями. Другой вариант не обсуждается.
– Ну ясно, – цежу сквозь плотно стиснутые зубы.
– Я пыталась его уговорить, правда. Но он ни в какую…
– Ты уже взрослая. Может, пора уже поступать так, как хочется тебе?
– Не начинай, пожалуйста!
Стопудово мы бы на этой почве разругались прямо сейчас, если бы внезапно мне не позвонил Ян.
– Да, алло, – прижимаю трубу к уху.
– Добрый вечер. Ты занят? – интересуется он мрачно.
– Да не особо.
– Дело есть. Нужна твоя помощь.
– Без базара. Ты где?
Я говорил ему, что он может обратиться ко мне по любому поводу. Правда ни за что бы не подумал, что этот день настанет. Слишком уж Абрамов самостоятельный и обособленный от общества.
– Возвращаюсь на такси из аэропорта. Буду у твоего дома через полчаса.
– Добро. Что-то случилось?
Меня настораживает и этот звонок, и его голос.
– При встрече расскажу, – разъединяет вызов, тем самым озадачивая меня еще больше.
