Текст книги "Опасная связь (СИ)"
Автор книги: Анна Джолос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 42 страниц)
Глава 30. Ревность
Птички щебечут. Теплый ветерок треплет мои волосы. В синем, безоблачном небе ярко светит солнышко, а на территории нашего лагеря уже установлены несколько палаток. (Не без моей помощи, кстати).
То самое местечко в лесу, о котором рассказывали ребята, и впрямь выглядит довольно живописно: густой лес, чудные цветочные поляны, озеро с чистейшей водой.
– Нравится тебе здесь? – интересуется Кирилл, заставший меня как раз в момент лентяйничества.
– Да. Тут очень красиво.
– Бросай хворост, Сань, там уже достаточно. Иди вон лучше искупайся, вода сегодня бомба, – забирает у меня ветки, и мы вдвоем возвращаемся к озеру.
– Гляньте, еж! – громко голосит Черепанов.
– Тоже мне диво дивное, – лениво отзывается Динамит, греющийся на солнышке. – Раньше в Бобрино их полно было. Вечно по ночи шарахались туда-сюда через двор.
– Фырчит блин на меня еще! – искренне удивляется Антон.
– Это естественная защитная реакция. Он тебя боится, – кричу в ответ.
– Не дает себя разглядеть, падла колючая!
– Ты ему не нравишься, Тох. Оставь, пожалуйста, животное в покое, – смеется Дымницкий.
– Санька, пить хочешь? – Кабанов протягивает мне бутылочку открытой холодной газировки.
– Спасибо, – принимаю с благодарностью.
– Не за что, мелкая. Стасян, чет у тебя полыхает сильно, – Виталик, уперев руки в бока, принимается комментировать процесс розжига костра.
– Как надо полыхает. Свалите уже отсюда, – Калашников посылает в его сторону красноречивый взгляд. – Сань, тебя это не касается, оставайся.
– Не пооонял, – бычится Дима.
– От нее толку больше, чем от всех вас, вместе взятых.
– Не-не. Харитошка с тобой не останется, мы идем прыгать с пирса, – отряхивая ладони, заявляет Дымницкий.
– Илья не звонил?
– Уже едет.
И все-таки, ломая себя, я спрашиваю:
– Один?
– Сань…
Узнаю эту интонацию. И знаете, ничего хорошего она не предвещает.
– Дай угадаю, вдвоем со Свечкой? – усмехаюсь, поражаясь абсурдности ситуации.
– Так вышло, – объясняет он пространственно.
– Ну ясно. Там глубоко? – прислоняю тыльную сторону ладони ко лбу и наблюдаю за Даней, брасом пересекающим озеро.
– Глубоко. Ты плавать умеешь?
– Умею.
– Тогда вперед, если не сыкуешь, – подмигивает мне Динамит.
– Не бери эту девчонку на понт, – советует Стас.
Ха! Калашников, похоже, остался под впечатлением. Я с таким невозмутимым лицом за установку палатки взялась. Он удивился…
Папа когда-то научил. Мы с ним раньше на рыбалку часто ездили с ночевкой.
– Я поймал его! – вопит Черепанов на всю поляну.
– Ты на хрена его в чистую кастрюлю посадил, идиот?
– Да он, блин, прикольный такой, но на руки пока не дается.
– Да неужели?
– Я его приручу, вот посмотрите!
– Куклачев херов. Хватит фигней страдать, – Кирилл качает головой и вздыхает.
Обхожу Виталика и заглядываю в кастрюлю. Оттуда на нас с Антоном испуганно взирает «падла колючая».
– Отпусти его, не мучай. Вдруг у него есть семья.
– Че? Семья? – хохочет Кабанов.
– Ничего смешного, – одергиваю строго.
Иду к деревянному пирсу и на ходу стаскиваю с себя сарафан.
А в голове тем временем назойливо стучит «так вышло».
Как же это получилось, что они оказались вдвоем в его машине? Именно они!
Не могу просто!
Зла не хватает!
Стискиваю зубы до неприятного хруста и глушу в себе ядовитое чувство черной ревности, стремительно зарождающееся в груди.
Хочет проводить время со Свечкой? Пожалуйста! Я мешать не стану.
Вот сегодня и разойдемся. Чем не повод?
Бросаю вещи на траву. Взбираюсь на помост. Разбегаюсь и прыгаю в воду, оставляя после себя кучу брызг.
«Так вышло»
Ухожу ко дну. Зажмуриваюсь.
Не протестую против законов физики. Покоряюсь. До тех пор пока не становится реально тяжело дышать. Только тогда принимаюсь активно работать ногами и всплываю на поверхность.
– Сань, ты че так долго? – обеспокоенный Данила оказывается рядом со мной.
– Нырять люблю, – обманываю, проморгавшись.
– Не пугай так.
– Банзай! – разбегаясь, истошно орет Черепанов, чуть не приземлившись прямо на нас.
А дальше в воде оказываются все, кроме Калашникова, ответственного за костер.
– Топите Сашку! – командует кто-то, и понеслось…
*********
До приезда Паровозова мы с пацанами успеваем как следует подурачиться в озере. И накатить наливки, которую кому-то передала чья-то там бабушка. Деталей уже не помню…
Изначально Дымницкий был против того, чтобы я пила, но мне, если честно, все равно, ибо нервы ни к черту. Постоянно думаю про Илью и ненавистную Свечкареву.
Чтоб ее!
Когда на горизонте показываются эти двое, меня прямо-таки колотить от злости начинает.
– Слава яйцам! Думал не пожрем уже сегодня, – комментирует их появление Антон.
Наблюдаю за тем, как Паровозов и Свечкарева выходят из машины, и перед глазами мгновенно темнеет.
Вдвоем! Они действительно приехали вдвоем!
– Давайте поможем разгрузить тачку, – предлагает Дима.
– Пошли.
Парни дружно поднимаются из-за стола.
– Санька, выдохни, а, – советует Дымницкий, хлопая меня по плечу.
– Да все отлично, – чеканю не своим голосом и перебираю пальцами пластиковый стаканчик, который держу в руках. Концентрируюсь на нем до последнего, однако в итоге все равно так и так приходится поднять голову.
Перевожу взгляд с белой футболки Паровозова вправо и внимательно, детально рассматриваю Свечку.
Ох, ну ничего себе! Что сказать, звезда!
Лена сегодня расстаралась на славу. Нацепила короткий сарафан цвета морской волны, распустила волосы, аккуратно завитые локонами, и даже не поленилась надеть босоножки на высоченной платформе. Словом, будто со свидания прикатила.
Коза!
Где они были?
Считаю про себя, пока приближаются. Ковыряю носком кроссовка камешки. Пытаюсь успокоиться, правда, но под ребрами закручивается ураганище такой силы, что вот-вот катастрофа случится…
О чем говорят ребята, не разбираю.
Грудь горит огнем.
Жжет адски где-то там, в области сердца.
Ноготь вонзается в покрасневшую кожу.
Поджимаю губы.
Илья, как ни в чем не бывало, наклоняется ко мне и лезет поцеловать, но я демонстративно отворачиваюсь.
– Не понял, ты пила, что ли? – принюхиваясь, спрашивает недовольно.
– Твое какое дело? – гневно стреляю глазами.
– Пошли поговорим, – предпринимает попытку взять меня за руку. Однако я, естественно, тут же выдергиваю ладонь.
– Отстань от меня!
– Саш…
– Я уезжаю, ясно тебе? – встаю со скамейки и ухожу прочь.
– Далеко?
– Домой!
– Накрывает, что ли? – слышу вдогонку.
Не оборачиваясь, показываю ему средний палец.
Ну потому что да, подрывает. Достал!
– Обалдела?
– Пошел ты! – шиплю в сердцах.
– Тормозни-ка! В чем дело? – орет, когда удаляюсь метров на десять.
– Догадайся!
Реально не понимает, как все это выглядит?
Придурок!
– Саня!
Несколько секунд спустя сгребает меня в охапку своими медвежьими лапами.
– Стой сказал!
– Отпусти!
Блин, не расцарапать бы ему его наглую рожу!
* * *
– Продышись, мать твою. Успокойся! – Илья пытается меня угомонить, но я только сильнее на него злюсь.
– Отвали! – пинаюсь и машу руками.
– Саня, прекрати! – стиснув меня мертвой хваткой, отрывает от земли.
– Козлище! – рычу, мотыляя ногами.
– Щас доиграешься у меня!
– Скотииина!
Мир резко переворачивается на сто восемьдесят градусов..
– Поставь меня, кретин! – луплю по широкой спиняке кулаками.
– Сначала тебе надо притухнуть, – усмехнувшись, хлопает в ответ по заднице.
– Куда ты несешь меня, придурок?
– Охладиться.
Трава сменяется камушками.
– Что ты удумал? Спятил совсем?
Ничего понять не успеваю.
Илья скидывает свои кроссы, быстро шагает по деревянному пирсу. Взбирается на помост и прыгает.
Под звуки моего визга летим вниз.
Разрезаем гладь воды.
И даже там, будучи в озере, не могу освободиться. Едва всплываю, сразу оказываюсь в тисках.
– Ну дурак, зачем в одежде?! – верещу недовольно. – Отстань от меня! Отпусти!
– Остыла? – проводит рукой по волосам.
– Какого черта я сижу тут и жду тебя?! – толкаю его в грудь.
– Ну ты, я смотрю, времени особо не теряла… Накатила и не раз, – отпускает, позволяя отплыть в сторону.
– А ты вообще… вообще С НЕЙ был! – тяжело дыша, выбираюсь на берег.
– Может, послушаешь для начала? – выходит из воды следом за мной. Отжимает шорты и футболку прямо на себе.
– Да итак все с тобой понятно!
– Объясниться-то дай, дурочка малолетняя, – раздраженно цокает языком.
Ах, дурочка значит?
– Ребят, у вас все в порядке? – голос этой стервы раздается совсем рядом. Честно признаться, я готова и ей расцарапать лицо.
– А то ты не видишь! – отзываюсь зло.
– Успокойся, нет повода для ревности, – говорит при этом так, словно все с точностью да наоборот. – Если причина скандала во мне…
– В тебе, да, – киваю, стаскивая с себя мокрую майку.
– Ты ведешь себя как маленькая, капризная девочка, – заявляет она.
– А что насчет тебя? М? – подхожу ближе.
– Ты о чем? – выдерживает мой взгляд. Насмешливо выгибает бровь.
– О том, что ты вечно крутишься где-то поблизости!
Глаза в глаза.
Тут и без слов все ясно…
– Харитонова, прекращай, – ледяным тоном произносит Илья.
– А что? Разве не так?
– Нас связывают общие дела.
– Вот пусть и дальше связывают! Оно и к лучшему! Так и так собиралась с тобой расстаться! – добавляю будто невзначай.
Снимаю насквозь промокшие кроссовки. Босиком направляюсь к лагерю. За своим телефоном.
Плевать! Выйду к дороге и вызову такси. Кто-нибудь, рано или поздно, да приедет в эту глушь.
– Не понял… А ну стопэ! – басит Илья вслед.
Опять двадцать пять!
– Чего тебе?
– Со мной пошла, – дергает за руку.
– Отвали!
Силой тащит к своей машине и заталкивает в салон на заднее сиденье.
– Никуда с тобой не поеду! – бороться с ним практически бессмысленно, но я пытаюсь.
Обходит тачку, открывает дверь, садится за руль. Стиснув челюсти, заводит движок и срывается по гравию с места, оставляя за нами облако серой, мутной пыли.
– Куда ты меня везешь? А мои вещи? – возмущенно на него ору.
Молчит. Напряженно пялится в лобовик и разгоняется по лесной дороге.
– Эй, а поосторожнее можно? – ударяюсь лбом, потому что он несется по ухабам, не жалея подвески. – Илья, блин! – меня кидает по салону. По итогу, не удержав равновесие, заваливаюсь на бок, когда на скорости объезжаем глубокую яму. – Останови машину! Достаточно!
Топит по грунтовке как ненормальный. И приору свою насилует, и психику мою расшатывает.
– Паровозов, останови! – хрипло кричу, слепо цепляясь за его мокрую футболку. – Хватит! Деревья кругом! А вдруг кто навстречу? Люди или другая машина! Илья! Перевернемся же!
В какой-то момент от безысходности просто замолкаю.
Затихаю.
И только тогда он наконец-то бьет по тормозам и глушит мотор.
Слава Богу!
Первые несколько секунд сидим в давящей тишине. Потом он отпирает замки, забирает из бардачка сигареты и первым выходит из машины.
Я, подождав еще немножко, тоже вылезаю на воздух.
Ноги ватные.
Часто и неровно дышу.
Непроизвольно вздрагиваю, когда в небе раздается грозный раскат грома.
Прогноз погоды предупреждал, что, ближе к семи пойдет дождь…
– Ну-ка повтори, то что там сказала, – цедит, чиркая зажигалкой и взглядом словно лезвием режет…
– Расстаемся, – объявляю холодно.
– В себя приди. Что ты несешь? – затягивается, и на кончике сигареты вспыхивает оранжевый огонек.
– Ты зачем меня сюда на озеро позвал, а?
Накатывает по новой. Кроет негативными эмоциями.
– Хотел, чтобы мы провели это время вместе.
– Ты предпочел провести его со своей Свечкой, – напоминаю я едко.
– Синий базар…
– Хочешь быть с ней – пожалуйста. Но меня в эту грязь не впутывай, понял?!
– Если я чего-то хочу, Харитонова, то это обязательно происходит, – уверяет самонадеянно.
– Ты считаешь, это нормально? Нормально? – опять срываюсь в истерику.
– Что конкретно?
– Твой приезд сюда с ЭТОЙ!
– С этой? У нее, вообще-то, имя есть.
Ну надо же!
– Так что ты там прошелестела? Насчет того, что собиралась меня бросить…
– Планировала, да, – поднимаю взгляд к небу, и лица касаются первые, тяжелые капли дождя.
– Планировала она! Занимательно, – невесело усмехается.
– Ой все! Прояснили, – отмахиваюсь, поднимаясь с камня.
– Что блять прояснили? – закипает он, танком двигаясь навстречу.
– Думаешь, я не в в курсе того, что ты с ней спал? – смотрю на него пристально. Не обращаю внимания на усилившийся дождь. Все равно ведь по сути мокрая. – Скажешь, не так?
Насчет Лены задаю вопрос напрямую впервые. Прежде не хотелось унижаться и открыто выдавать ему свой болезненный интерес.
– Ну допустим, так. И что с того? – невозмутимо рикошетит он.
– Что с того? – снова повышаю голос. Потому что меня просто-напросто бомбит. Взрывает! – Ты реально не понимаешь? Серьезно? Может, и сейчас с ней спишь? А что такого!
– Слушай, если собиралась со мной расстаться, то не все ли равно? – выкатывает провокационно жестко. – Сама вечно повторяешь, что между нами все не всерьез, – равнодушно пожимает плечом.
Значит, он… И с ней. И со мной?
Оглушает это его признание.
Бьет больнее, чем я ожидала.
– Ну ты и… – замолкаю, не в силах выдавить из себя и звука.
Перестаю вентилировать легкими воздух.
Нечем дышать от жгучей обиды, кислотой разъедающей внутренности.
Трясет.
Дрожу вся.
«Сама вечно повторяешь, что между нами все не всерьез»
«Если собиралась со мной расстаться, то не все ли равно?» – стучит в ушах набатом.
– Ты… Она…
– Забей на это, я с тобой.
Забей на это?
Прикрываю воспаленные глаза.
Медленно открываю.
Клянусь, с меня будто кожу живьем сдирают.
– Пусти! Я тебя ненавижу! – яростно шепчу, глотая соленые слезы, потоком хлынувшие из глаз…
* * *
– На меня посмотри…
– Видеть тебя не хочу! – отрицательно качаю головой.
– Сань, – его пальцы скользят по моему подбородку и приподнимают его вверх. – Глаза открой.
– Не буду… – выдавая себя, позорно всхлипываю, однако его просьбу исполнить не спешу.
– Не сплю я с ней… Ты сама себе все это придумала, мелкая.
– Лжешь! – яростно кричу, разлепив припухшие веки.
– Блять. Да нет же, слышишь? – его ладонь ложится мне на затылок.
– Я тебе не верю! Не верю! – что есть силы отталкиваю. – Отвези меня домой. Отвези домой, Илья!
– Ни хрена. Сюда иди! – сгребает в тесные объятия и не дает выпутаться. Прислоняется своим лицом к моему. Горячие губы целуют скулу. – Успокойся. Только с тобой все.
– Не ври мне… Не ври! – скребу ногтями по мокрой футболке, чтобы отодрать от себя.
С мясом. С кровью. Пока не поздно.
– Глянь на меня, ну… Санька…
То ли это его мягкое «Санька» на меня подействовало, то ли желание побыстрее закончить разговор…
Откинувшись на ствол позади стоящего дерева, медленно поднимаю голову.
– Лена попала в серьезные неприятности. А если точнее, ее младший брат.
– И к чему мне эта информация? – снова раздражаюсь я. – Беги ее утешать!
– Слушать научись, Харитонова! – выкатывает строго. Еще и припечатывает сверху таким грозным взглядом, что понимаешь сразу: терпение там тоже на исходе.
– И что, с братом ее… – уточняю нехотя.
– До недавнего времени он с Леной не общался (у них там свои терки были)… А тут вдруг объявился. Давай мол встретимся.
– И?
– Встретились. Сразу денег у нее попросил. Она не дала. Нет у нее такой крупной суммы, – недовольно смотрит на небо, затянутое тучами. – Пошли в машину, сейчас ливанет.
– И пусть! Никуда я не пойду, пока ты все «от и до» не расскажешь! – намеренно упираюсь рогом, и он закатывает глаза. Правда, надо отдать должное, не спорит и продолжает вместе со мной мокнуть у раскидистого дерева.
– Короче, днем позже Федя пришел не один, а с компанией бритоголовых бугаев, – нервно потирает шею и сжимает челюсти.
Не нравится мне его реакция. Видно, что за Свечкареву он реально переживает. И это… отчего-то больно ранит.
– Он что, в долгах? – озвучиваю версию, пришедшую на ум первой.
– В точку. Федя подсел на что-то запрещенное. Он должен много бабла людям, снабжающим его этой дрянью.
– Зашибись! И он привел этих головорезов к своей родной сестре? – ошарашенно переспрашиваю. Ну потому что совсем не могу принять подобные вещи.
– Больные люди, Сань, порой готовы и мать родную продать… – вздыхает, доставая очередную сигарету из пачки.
– Чем закончилось? – наблюдаю за тем, как убирает ее обратно. Передумал.
– Припугнули, – цедит сухо.
Не уверена, что хочу знать подробности, но любопытство все-таки побеждает слепую ревность.
– Каким образом?
– Тебе зачем детали? – хмурит широкие брови.
– Говори уже, а!
– Ножом поцарапали живот. Дали срок три дня.
От такого поворота событий, мягко говоря, не по себе.
«Поцарапали живот».
Даже не хочу представлять тот ужас, который пережила Свечкарева. Мне искренне жаль ее…
– Так если денег нет, то откуда Лена должна их взять?
– Да насрать им откуда. Кредиты, микрозаймы, что угодно. Вон даже натурой предложили расплатиться. В смысле устроиться в какой-то блядушник.
– Боже, ты это серьезно?
– По-твоему, я стал бы шутить такими вещами?
– И что теперь делать? – неожиданно и сама замечаю, что разволновалась.
– Все нормально уже.
– Хочешь сказать, что решил проблему? – предполагаю с сомнением.
– Почти. Ленка назначила встречу этим уродам. Мол согласна на работу, давайте обговорим детали.
– И ты, конечно, пошел с ней… – не спрашиваю, скорее констатирую.
– Сперва она, расфуфыренная, одна в кафе появилась. А дальше уже и я нарисовался.
– Ну да, больше ведь помочь некому, – не могу удержаться от язвительного комментария.
Стараюсь не нагнетать и не подливать всем известную жидкость в огонь… Но получается из рук вон плохо.
– Рыжая, на меня еще разок внимательно посмотри, ты топишь по беспределу.
– Да ну? – отзываюсь ему в тон.
– Я всегда готов помочь Ленке, но это не означает, что мы с ней находимся в каких-то отношениях. Ты, пожалуйста, прими тот факт, что Свечкарева мне и пацанам не чужая.
– Ясно, – усмехаюсь и отвожу взгляд.
Естественно, не чужая. А спали с ней все? Или только ты?
– Мы приехали сюда на озеро вдвоем только из-за того, что парни пока не в курсах происходящего.
– Так ты пошел туда один? – ору, когда до меня вдруг доходит суть всего выше сказанного.
– Мне надо было их прощупать.
– Сдурел блин? – поражаюсь его безрассудству.
– Не ссы, Рыжая, у меня всегда с собой пушка и тесак. На всякий пожарный.
Пушка и тесак.
На всякий пожарный.
Слов нет. Одно многоточие.
– Не грузись. Завтра мы с ребятами все порешаем, – отмахивается беззаботно.
– Порешаете? – непроизвольно сглатываю. Наверное, по той причине, что это самое «порешаем» пугает меня до чертиков. – Свечке нужно обратиться в полицию.
– Ага, ну да, – усмехается и смотрит как на дурочку.
– Илья…
– Обойдемся без глупых советов, лады? – кладет ладони мне на талию. – Ты лучше скажи, фурия, веришь теперь, что пропал не просто так? Я о Ленкиной ситуации узнал буквально перед отъездом.
– От нее? Ну ясно!
Зараза! Специально так удобненько время подгадала, стервозина! На все сто была уверена в том, что Илья не бросит ее в беде.
Браво! Отличный ход!
– Не от нее, – тут же ломает эту теорию Паровозов. – Мне позвонила ее перепуганная соседка. Девчонка, с которой она снимает квартиру.
Вот ведь…
Неприятно признавать, но Свечкарева в моих глазах прям поднялась.
– Мир, Бесстыжая? – наклоняется еще ближе. Трется своим носом о мой.
– Я подумаю.
– Подумает она… Еще раз обозначим: если я с тобой, то с тобой. И телом, и душой, – аккуратно сжимает мое плечо, гладит по намокшим волосам.
– Красиво стелишь, – прищуриваю один глаз.
– Левая баба мне к чему? Я этого дерьма насмотрелся в детстве, когда папаша при матери таскал в дом кого попало.
– Извини.
По выражению лица вижу, что эта тема для него болезненная.
– Принято. Целуй давай. Задолбала коротить, – притягивает к себе, и мы еще долго стоим под проливным дождем…
Глава 31. Мы расстаемся
Илья
– Да заглохните, придурки! – недовольно гаркаю на своих пацанов, когда в трубке раздается грустное «алло» от моей Сашки.
– Солнце, как дела? – вскидываю руку и смотрю на часы.
Половина первого ночи.
– Да как… Честно говоря, не так я себе выпускной представляла, – признается она расстроенно.
– Вроде у вас там, в парке Горького, весело, судя по шуму.
– Может, кому-то и весело, не знаю, а я домой хочу. Зря только мать послушала. Надо было тупо уйти после выдачи аттестатов. Кстати, спасибо, что «пришел», – выталкивает обиженно.
Не пришел, дабы не видеть ее танец с уже знакомым кавказцем. Накрыло бы точно, а мне скандал сейчас совершенно ни к чему.
– Совсем тухляк что ль? – задумчиво чешу затылок и вспоминаю свой деревенский выпускной. Реально до самого утра гудели. Тот еще Гай-Гуй [1] устроили…
– Эти гоблины надрались как свиньи. Кто-то вон уже в кустах блюет. Прям ночь мечты, – заключает разочарованно.
– Сама-то как? Не пьешь? – уточняю будто невзначай, а в ожидании ответа все тело напрягается.
– Нет, я ведь тебе обещала.
– Моя умница, – хвалю ее.
Мы с ней после поездки к озеру договорились: хочет выпить – пьет со мной. И ни с кем больше.
– Черепанов на месте, видит цель, – тихо докладывает мне Дымницкий.
Киваю и непроизвольно улыбаюсь, когда слышу Сашкин смех. Такой по-девичьи звонкий и заливистый.
Аж растаскивает меня.
Тепло в груди разливается от этого богичного звука.
– Блин, тут ко мне какой-то медведь пристает, – рассказывает удивленно. – Навязчивый жуть. Ну привет, привет…
– Белый громадный уродец с колонкой? – уточняю, прочищая горло.
– Ага. Забавный такой! Танцует передо мной, – пытается перекричать музыку. – Постой, а откуда тебе известно, что он белый? – ее нежный голосок пропитан подозрением.
– Угадал типа.
– Не гони давай, Паровозов! Еще и песня моя любимая играет! Признавайся, твоих рук дело?
Да уж. Дочь мента, что сказать…
– Короче, ты должна пойти с ним.
– Куда это?
Прямо вижу, как ее глазища загораются живым любопытством..
– Не очкуй. Бери его за лапу и вперед.
– Ну и шоу ты устроил! На меня все пялятся! – вроде как возмущается, но по эмоциям чувствую, что настроение Тоха ей поднял.
Да-да, в костюм медведя мы засунули именно Черепанова. Он у нас тот еще танцор диско. В юности крутил брейк-данс. Всякие крутецкие штуки на полу выделывал…
– Все пялятся, Харитонова, потому что ты там самая красивая.
– Ты меня даже не видел сегодня вообще-то.
– Думаешь? – загадочно ухмыляюсь. – Мелкая, когда дойдешь до машины, не пугайся. Наш общий друг-медведь завяжет тебе глаза.
– Даже так? Ну ничего себе! – восклицает она изумленно.
– До встречи, – сбрасываю вызов и убираю телефон в карман джинс.
– Че, скоро будут? – Кир достает сигареты. Одну по привычке отдает мне.
– Да. Свалите уже. У меня, мать его, свидание.
– Погоди, Паровоз, надо кое-че обсудить.
– Ну…
– Камеры в доме Стрелецкого сегодня рубанули. Калаш, везде же отключили?
– Везде, – подтверждает тот.
– Охранник говорит, что тот заявится завтра. С бабой, телохранителем и водилой.
– С бабой? Жена, что ли? – уточняю, нахмурившись.
– Нет, речь о шляндре, с которой он периодически зажигает.
– Значит, детей с ним не будет, – рассуждаю вслух.
– Однозначно.
– Итого трое, если без сюрпризов. Девка не в счет.
– Ага. Какой план? Вывезем Стрелецкого в ближайшую лесополосу? – интересуется Дымницкий.
– Вывезем, если понадобится. Посмотрим по обстоятельствам. Нам надо, чтобы он подписал документы как можно быстрее.
– Ну заметано, лады. Дожмем.
– Выпишем ему знатных пиздюлей, шуганем стволом, и его закорючка наша.
– Одному уже выписали. Чуть не откинулся.
– С Гундаревым чуток переборщили, – разводит руками Дима.
– Башку-то включайте хоть иногда. Есть и другие рабочие рычаги воздействия.
– Есть, но, как ни крути, пиздюля испокон веков – самый эффективный метод, – не соглашается со мной он.
– Ладно, братва, погнали, а то вон принцессу привезли. Удачи, Илюх! – Кир хлопает меня по плечу.
Достаю из салона цветы. Продавщица посоветовала купить вместо хризантем так называемые черные розы на длинной ножке. Мол смотрится более празднично и дорого. Особенно, когда их много.
Сейчас, глядя на пышные темно-бордовые бутоны, понимаю, что она была права. Выглядит букет достойно.
– Хера се цветы!
– А нарядился-то нарядился! Заметили? Белая рубашка…
– Пижон блять, – присвистывая, поддерживают волну стеба парни.
– Пошли на хер, – расправляю плечи.
– Саньке привет, – бросает Калашников.
– Жигу верните. Чем я, по-вашему, все это поджигать должен?
– Идут. Не успеешь.
– Свинтили в закат быстро, – командую, забирая у Стаса свою зажигалку.
– Не подведи, Ромео, – продолжают издеваться.
– Растворитесь уже.
Пока парни усаживаются в машину к Дымницкому, мокрый Черепанов, почти наверняка удушившийся в костюме, надевает на голову меховую башку и помогает Рыжей выбраться наружу.
Я же в эту самую секунду зависаю. Такая Саня нереальная в этом своем коралловом платье. Волшебная. И впрямь принцесса… Разве что я ни разу не принц.
– Ну и куда мы идем? Далеко? Где Илья? – тараторит без остановки, когда они подходят к моей приоре.
Я щелкаю зажигалкой. Сперва поджигаю бенгальские огни, которые пытаюсь всучить медведю с дебильной рожей, а потом и фитиль, предназначенный для того, чтобы взорвать по цепной реакции набор фейерверков, установленный по кругу.
Убираю повязку с лица девчонки как раз вовремя. Вокруг машины под Сашкин визг срабатывает пиротехника. Яркими вспышками взрываются салюты. Очень зрелищно выходит. Даже сам не ожидал.
– Ну че, с окончанием школы, Санек! – открываю бутылку шампанского, разливаю по бокалам. Один вручаю ей.
– Как же классно! – визжит она, прикрывая уши.
Радуется как дите, принимает от медведя бенгальский огонек. Машет ему в ответ на прощание. Потому что я показываю Тохе жестом, чтобы сваливал.
– Давай за тебя! – ору громко, поднимая бокал.
Чекаемся, собираемся выпить, но Сашка вдруг забавно округляет глаза.
– Илюш, у тебя рубашка горит! Горит! – тычет в меня пальцем.
И правда горю. По ходу, искра от фейерверка на ткань попала.
– Твою мать! – кипишую, однако находчивая Рыжая оказывается реактивнее. Хватает бутылку, поставленную на капот, и принимается поливать меня элитным игристым. За него я, кстати, тоже кучу бабла накануне отвалил. По совету Дымницкого…
– Потушили! Ура!
– Ага.
– Но теперь ты весь мокрый, – хохочет, обнимая за шею.
* * *
Клим подъезжает к нам и трижды сигналит. Окна опущены. Тоха-медведь уже сидит на пассажирском.
Тот еще цирк, если посмотреть на все это со стороны…
– Пока, ты такой классный! – девчонка целует его в морду, гладит по башке. Оторваться от него не может, даже глупая ревность подкатывает.
– Я щас милицию вызову! – угрожает бабуленция, жительница близстоящей пятиэтажки, по пояс высунувшаяся из окна.
– Да ладно злиться, мать! Молодость свою вспомни, – кричу ей примирительно.
– Моему внучку Бореньке на работу вставать в шесть утра, а вы устроили не пойми что!
– Мать, притухни, че ты. Войди в положение. Выпускной у девчонки, важный этап, вступление во взрослую жизнь, – подключается Клим.
– Да начхать мне! Ночь на дворе, долбоящеры!
– Поехали мы, пожалуй, – ржет Данила, глядя на Черепанова. Тот вошел в образ и никак из него не выйдет.
– Давайте!
Цепляю Саньку за руку.
– Мы тоже уезжаем, Веснушка, иначе бабка поднимет серьезный кипиш.
Не получилось тут, так хоть может дальше все пройдет как надо. По крайней мере, настраиваю себя на это.
– А куда мы?
– Сюрприз. Залезай в машину, – убираю бокалы и все остальное в багажник. Меняю белую рубашку на черную. Долго не мог определиться с выбором, и вот получилось, что по итогу пригодились обе. Сажусь за руль. – Глаза опять завяжем, лады?
– Хорошо, – нюхает розы и смотрит на них с трогательной улыбкой.
– Нравятся?
– Очень. Только это, наверное, очень дорого… – добавляет смущенно.
Да-да. Двадцать косарей за цветы – это прям пиздец, особенно учитывая, что теперь я снова (уже по традиции) на нуле.
– Главное, что ты довольна, Сань, – кладу ладонь ей на шею. Не удержавшись, наклоняюсь, чтобы притянуть поближе и поцеловать маняще красные губы.
Пару минут спустя приходится притормозить. Не без труда заставить себя оторваться от девчонки. Моей девчонки. Сладкой и желанной до одури…
Достаю повязку, и вскоре моя Сашка опять ничего не видит. Врубаю музон и жму на газ.
Топим.
Десять минут спустя паркуемся у Альбиона. Помогаю Рыжей выбраться из салона, ставлю тачку на сигналку. Пишу сообщение.
– Давай оставим цветы в машине?
– Еще чего! Мы должны срочно поставить их в воду. Не переживу, если завянут, – отрицательно качает головой.
– Осторожно, ступеньки. Держись за меня и смело шагай.
– Хорошо, – послушно выполняет указания.
Компания, курящая неподалеку, поглядывает на происходящее с явным любопытством. А вот Сашка вдруг начинает нервничать. Шум и басы явно сбивают ее с толку.
– И где мы?
– Скоро узнаешь, не волнуйся. Идем.
У входа в Альбион нас встречает недовольная Ленка. Глядя на мою спутницу, закатывает глаза, но, как и договаривались лишь молча проводит вглубь помещения.
Особенная напряженка ожидает нас в лифте. Пытка самая настоящая. Свечка таким взором Рыжую и цветы прожигает, что мне самому становится как-то не по себе.
Наконец створки открываются, и Лена, цокая каблуками, выходит в фойе.
– Я хочу снять повязку, – странным голосом произносит Сашка.
– Потерпи еще чуть-чуть, – заворачиваем в самый крайний зал, который я присмотрел пару недель назад.
Под звуки какой-то попсы, доносящейся из колонок, веду девчонку за руку на сцену к микрофону. Забираю цветы. Она потирает руки и вздыхает.
– Еще пару секунд мне дай, – целую ее в висок и быстро возвращаюсь к Свечке, застывшей в дверях.
– Спасибо, Лен.
– Мы работаем до шести, вип тоже, – сообщает она сухо.
– Я понял.
– Стол накрыли. Вика будет периодически сюда заглядывать. Извини, но я обслуживать вас не стану, – горделиво вскидывает подбородок и, стрельнув в меня острым взглядом, выражающим бескрайнюю обиду, уходит.
Смотрю ей в спину, ощущая себя полным уродом. Вазу попросить так и не решаюсь. Потираю щеку, покрытую щетиной, отталкиваюсь от стены и двигаю к Олегу, диджею.
– Поставишь Линду?
Он кивает, я занимаю место за столом и смотрю на Харитонову, явно почуявшую неладное. А если точнее, шлейф туалетной воды Свечки.
Правда, на мое счастье, едва Сашка вслепую протягивает руку и касается стойки, все кардинально меняется.
Она срывает повязку и восхищенно разглядывает маленький зал, украшенный шарами.
– Караоке? – пищит в микрофон восторженно.
– Ты же хотела, – кричу я ей.
– Обалдеть! Просто обалдеть! – аж подпрыгивает.
– Споешь мне, Сань?
– Спою, – ее лицо снова озаряет счастливая улыбка, и в этот самый момент я понимаю, что готов абсолютно на все, лишь бы наблюдать ее как можно чаще.
Олег врубает «Мало огня». Я откидываюсь на спинку диванчика и подмигиваю ей.
Ну вроде зашел сюрприз.
