Текст книги "Алчность"

Автор книги: Анита Берг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 37 страниц)

Глава 4
Джейми

1

Канны, осень 1992

Джейми, погруженный в одно из уютных кресел в роскошной гостиной Гатри, был просто в восторге. Ничего подобного он не переживал уже много лет: его сердце бешено стучало, а от ощущения покалывания на коже волосы на затылке стали дыбом.

Он посмотрел на папку со сценарием, лежащую у него на коленях, мягко, почти нежно похлопал по ней и улыбнулся своей сентиментальности. Сценарий был хорош, более того, он был великолепен! Именно такой фильм Джейми молил Небеса послать ему в последние годы. Вот что ему было так нужно!

Все в этом сценарии рассчитано на зрителя девяностых годов. Это был психологический триллер, очень далекий от полуфантастических фильмов о Джеймсе Бонде или о Питере Аскоте, сыгранном им. В нем разрабатывалась столь актуальная в наши дни тема экологии; героини были сильными женщинами, диалоги живыми и остроумными, персонажи правдоподобными, а место действия не настолько отдалено, чтобы стоимость производства стала заоблачной. Этот фильм обязательно надо было снять.

Восхищение Джейми сценарием было вполне искренним, особенно если учесть, что герой – Берни Льюис – был писан как будто именно для него. В этом Гатри оказался прав. Он просто обязан сыграть эту роль!

Джейми поднялся, подошел к большому зеркальному окну и стал рассматривать тихий сад виллы, залитый зимним солнцем. Легкий ветерок чуть заметно шелестел в деревьях, и казалось, что шторм, налетевший на побережье предыдущей ночью, был всего лишь сном.

Если бы только эта роль досталась ему! Без сомнения, Гатри его не подведет. Это подарок Эвримена. Джейми был именно в том возрасте, когда актер может сыграть роль Берни – пресыщенного жизнью и слегка потрепанного ею человека, в этом персонаже чувствовалась глубина, которой так недоставало прошлым героям Джейми. То были пустоголовые придурки, красиво прыгающие из одной сцены перестрелки в другую. Частный детектив Аскот сделал его знаменитым, но Джейми первый готов был признать, что он уже слишком стар, слишком побит жизнью, чтобы даже задумываться о новой роли в этом сериале.

А что у него было потом? Бледные подражания, не способные долго обманывать поклонников – их вообще невозможно провести. Зрители знали, что он уже не тот, что его личная жизнь наложилась на сценическую.

Возможно, ему не следовало так предаваться эйфории. Возможно, его провалы были чересчур шумными, чтобы кто-то нужный согласился вложить в него деньги. Но ради этой роли он пойдет на все – снова заложит Грантли, продаст все оставшиеся картины и даже душу.

– Ну, так что ты думаешь про это, милый?

Джейми обернулся на звук голоса и увидел Гатри, словно плывущего к нему по огромной комнате. На Эвримене все еще был необъятный белый халат с поясом, но на этот раз он был один – если не считать бегущих за ним шестерых сопящих собачонок.

– Сценарий хорош, очень хорош, – без колебаний ответил Джейми.

– Я так и думал – весь мой организм затрепетал, а он редко когда ошибается. – С этими словами Гатри подошел к большой софе и просто упал на нее. Софа скрипнула и застонала. Мопсы один за другим запрыгнули на нее и улеглись аккуратной шеренгой, их умные черные глаза на маленьких мордочках внимательно смотрели на Джейми, словно их интересовало его мнение.

– Он написан по какой-то книге? Я хотел бы прочесть ее.

– Нет, это оригинальный киносценарий. Ты знаешь автора?

– Роджера Маршала? Да, это настоящий профессионал. Много лет назад я работал с ним над «Радостями любви». Так это он послал тебе сценарий?

– Нет, кинокомпания – «Спайрел филмз» или что-то в этом роде. Ее президент – мой старый приятель, хотя мне кажется, что он всего лишь зиц-председатель, прикрытие для кого-то другого. Если хочешь знать мое мнение, сам он это не потянет.

– Так ты собираешься единолично финансировать производство фильма?

– Ну конечно нет! Если я ошибусь – а я знаю, что это весьма вероятно, – то просто спущу в канализацию миллионы долларов, так ведь? И тогда мое сердце будет разбито. Нет, я внесу лишь часть.

– Я знаю парочку людей, которые были бы не прочь взять на себя определенную долю риска.

– Ну, так отыщи их, сладкий мой. Звони во все колокола! А что ты сам?

– Мне ясно только одно. – Джейми застенчиво посмотрел на Гатри – по крайней мере, таким было его намерение, но он в который раз убедился, что этого человека трудно провести.

– И что же?

– Я выясню по своим каналам, смогу ли я сыграть роль Берни.

– Я уже сказал тебе, что считаю: эта роль идеально тебе подходит, но ты знаешь кино лучше, чем я, решение принимать не мне.

– Да ладно тебе, Гатри, если ты дашь знать, что согласишься вложить деньги только при условии, что Берни сыграю я, не возникнет ни малейших проблем. Настали тяжелые времена, сейчас трудно найти деньги даже для телесериалов, не говоря уже о большой картине.

Гатри сложил толстые пальцы с прекрасно ухоженными ногтями в щепоть и некоторое время внимательно их разглядывал.

– Вот что я тебе скажу. Если ты победишь в охоте за кладом, то сможешь сам вложить деньги.

– Но я думал, что ты хотел, чтобы я просто сопровождал Уолта с Дитером и присматривал за ними.

– Само собой, ты также должен принять участие в этом деле. Иначе это будет нечестно, не так ли? Это вам не крикет какой-нибудь, это большая игра. Жозе, принеси шампанского и чего-нибудь на закуску, – обратился Гатри к невысокому загорелому слуге с плоским лицом. Потом Гатри со слугой перешли на какой-то неизвестный Джейми язык.

Вечером Джейми уже сидел в самолете, летящем в Лондон. Оглядев салоп первого класса, он, к своему сожалению, не увидел ни одного знакомого лица. Он любил поболтать во время перелета, но не любил незнакомцев – они могли оказаться скучными людьми. Джейми не – понравилось и то, что ему пришлось заплатить за первый класс вместо экономкласса и таким образом переплатить чуть ли не вдвое. Но если и есть правило, которого должна неукоснительно придерживаться закатывающаяся звезда, оно заключается в том, что не следует давать миру понять, как плохи у тебя дела.

Он откинулся на сиденье. Было бы неплохо остаться у Гатри еще на несколько дней, но новое дельце обещало намного больше удовольствия. Если все выгорит, он убьет сразу двух зайцев – возобновит свою карьеру в кино и, возможно, вернет Мику. При мысли о жене Джейми вздохнул и бросил взгляд в иллюминатор. Промелькнувшая под крылом вилла с лужайками, спускающимися к лазурному морю, показалась ему чем-то знакомой – возможно, именно ее много лет назад снимала его мать…

Франция, 1966

– Дорогой, что Ты натворил? Твой папа просто вне себя от ярости, – донесся из телефонной трубки мурлыкающий голос матери Джейми. Она звонила из своей виллы, которую в этом году снимала во Франции. – Я так и не поняла, что он хочет сказать. – Поппи рассмеялась. Джейми был уверен, что слышит в трубке шум очередной вечеринки, устроенной матерью.

– Я не хотел бы ничего рассказывать, – сухо проговорил Джейми, покраснев от смущения, хотя находился совсем один в лондонской квартире отца.

– Ой, да ладно тебе, дорогой, ты же говоришь с мамочкой. Я знаю, что в прошлом пренебрегала своим материнским долгом, но кто поймет тебя лучше, чем я? – В трубке зазвучал булькающий смех.

«Кажется, она довольна жизнью», – подумал юноша.

– У тебя там вечеринка?

– Да нет – Свен уехал на весь вечер и оставил бедняжку Поппи одну.

– А мне показалось, что я слышал какую-то возню, – озадаченно произнес Джейми, теперь он слышал лишь голос матери. – А кто такой Свен?

– Это мой новый муж, он тебе понравится – такой себе суровый северянин. – Поппи хихикнула. – Ну, давай же, Джейми, скажи мамочке…

– Меня выгнали из школы.

– О, это мне известно – именно поэтому я и звонила. Меня так взволновало это известие! Но в чем причина? Вот что мне до смерти хочется узнать.

– Мама, честное слово, мне так неудобно об этом рассказывать…

– Ну, скажи же!

Все еще охваченный колебаниями, Джейми сделал глубокий вдох. Возможно, его рассказ шокирует даже Поппи.

– Ну же, я жду! – ворковала его мать.

– Отец узнал, что у меня роман, – быстро проговорил юноша.

– Ну и что в этом такого? Ты уже взрослый. Или… или все дело в том, с кем у тебя роман? Джейми, ты же не гомик?

– Не говори глупости! Это была Лу.

– Лу? Я ее знаю?

– Моя няня. Помнишь ее?

На другом конце провода мгновенно воцарилось молчание.

– Ну-ка повтори еще раз, только медленно.

Джейми повторил.

– О, дорогуша, это просто отпад! Эй, слушайте все! – услышал Джейми. – Мой дорогой сынок занимался этим со своей няней, с которой вот уже много лет путается мой бывший муженек!

Раздался дружный хохот, и Джейми покраснел еще сильнее.

– Мама, как ты могла! – Он почувствовал, что его может стошнить.

– Но ведь это божественно смешно! Ты не должен злиться на то, что я рассказала все своим друзьям. Я горжусь тобой – это была хорошая шутка.

– Это была не шутка, мама. Я любил ее. – К горлу Джейми подступили слезы.

– Ну конечно, милый! Я ляпнула большую глупость. Немедленно лети сюда! Я настаиваю.

– Не хочу, мама. Мне хочется побыть одному.

– Может, и так, но сейчас тебе просто нельзя оставаться в одиночестве. Здесь есть тысячи женщин, намного более красивых, чем старая корова Лу…

– Лу не корова! – сердито перебил мать Джейми.

– Приезжай, сынок. Пожалуйста! Я вышлю тебе деньги на проезд.

– Нет, мама, – твердо ответил он.

Но в итоге он все же поехал.

Как оказалось, это было правильное решение. По пути на юг Франции Джейми решил, что его сердце навсегда разбито, что жизнь без Лу и ее любви бессмысленна и что ему лучше умереть.

Но уже спустя три часа после прибытия на виллу матери он оказался в центре вечеринки, организованной на скорую руку. Джейми танцевал до изнеможения и пил, как ему казалось, до потери памяти. Когда настала ночь, он усердно работал над очень красивой и сговорчивой девушкой-блондинкой, словно пришедшей из его подростковых мечтаний.

– Ну что, дорогой, полегчало? – спросила его мать во время завтрака и подставила гладкую щечку для поцелуя. Джейми застенчиво приветствовал своего нового отчима; тот выглянул из-за газеты «Нью-Йорк геральд трибьюн», чтобы улыбнуться ему, кивнуть и снова погрузиться в чтение.

– Завтракать будешь? – Поппи похлопала по незанятому стушу рядом с собой. – Думаю, сегодня мы должны съездить в Канны и купить тебе кое-что из одежды. Сегодня в полдень мы встречаемся в «Карлтоне» с кое-какими друзьями. Потом Свен собирается поиграть в гольф, он хотел бы взять тебя с собой, правда, дорогой? Вечером мы поедем в Монтре, отужинаем с Ари и посетим казино. Ну, как тебе такой план?

– Просто чудесно! – улыбнулся Джейми.

Зашелестела газета, и голубые глаза Свена вновь остановились на Джейми.

– Возможно, нам с твоим сыном следует поговорить о его будущем, – сказал он.

– Свен, не надо так помпезно! Ты сейчас похож на его отца, а это совсем не то, что нужно парню. Если ты собираешься разговаривать с ним о делах, я запрещаю ему играть с тобой в гольф. – Поппи красиво надула губки, и Джейми ощутил облечение. Учась в школе, он не имел ни малейшего представления о том, чем ему заниматься в жизни, а теперь, когда перспектива удачно сдать выпускные экзамены и поступить в университет отодвинулась в неопределенность, его планы на будущее стали еще более туманными.

– Я просто подумал, чем скорее… – проговорил Свен с певучим шведским акцентом.

– И мы благодарны тебе, ведь правда, Джейми? Но сперва позволь бедолаге немного отдохнуть! – Она кокетливо улыбнулась мужу – Джейми точно не помнил, третьему или четвертому по счету.

Появился дворецкий, сопровождаемый невысоким молодым темноволосым человеком.

– А, фон Вайлер, дорогой мой! – вскочил на ноги Свен. – Я хотел бы познакомить вас с герром Дитером фон Вайлером.

Поппи протянула ручку, которую прибывший довольно элегантно поцеловал, щелкнув при этом каблуками. Тогда женщина интимно улыбнулась немцу, глядя прямо в его красивые голубые глаза.

– Обожаю тевтонский шарм, – засмеялась она, и все прочие также рассмеялись. Джейми протянул руку, и ее словно сжали небольшие тиски.

– Мистер фон Вайлер, вы сюда надолго? Мы тут часто устраиваем вечеринки… – Поппи неопределенно помахала в воздухе рукой.

– К сожалению, я уезжаю уже сегодня. У меня кое-какие дела с вашим мужем.

Молодой человек согнул руку так, словно боялся посмотреть на часы и таким образом выказать невоспитанность.

– Свен, как ты мог? Красивые мужчины так редки в этом году! Быстрее делайте свои дела, и пусть очаровательный молодой человек приходит к нам на ленч.

– Мадам, я благодарен за приглашение, но, к сожалению, мне надо уехать.

– Поппи, дорогая, у некоторых людей день расписан наперед.

– Фу, как скучно, – надулась Поппи.

– Дитер, пойдемте… – Свен собрал свои бумаги, и после церемонного прощания они ушли.

– Джейми, возможно, тебя удивило увиденное, но я просто обожаю немецкую педантичность.

– А мне он показался холодным и бесчувственным, как рыба. От этих ледяных голубых глаз у меня по спине побежали мурашки, – это глаза убийцы.

– Джейми, ты меня смешишь. У этого парня просто божественные, очень сексуальные глаза. – Поппи мечтательно повернула голову, и ее лицо осветилось солнцем.

– Мама, ты такая красивая! – робко проговорил юноша.

– Как мило, что ты это сказал! Вообще-то я очень стараюсь, – хихикнула женщина, проведя рукой по волосам. – Никому не говори об этом, но через год мне стукнет сорок, – шепотом произнесла она.

– Да ты что?! Ты выглядишь намного моложе – лет на тридцать.

– Конечно, когда ты рядом, мне становится труднее скрывать свой возраст. Я надеялась, что смогу выдать тебя за четырнадцатилетнего, но теперь вижу, что на это нет, ни малейшей надежды – ты такой высокий и крепкий!

– Извини, – застенчиво улыбнулся Джейми.

– Может быть, гости примут тебя за моего любовника – я бы ничуть против этого не возражала.

Лишь тогда Джейми вспомнил, что предыдущим вечером Поппи ни разу не назвала его при людях своим сыном – она представляла его просто как Джейми.

Следующий месяц был для Джейми калейдоскопом удовольствий. Он даже решил, что отыскал свое место в жизни. Ему нравилась такая жизнь, нравились жизнелюбивые, яркие люди. Казалось, все здесь стремились только к радости, и с ними ему было проще тоже чувствовать себя счастливым.

Юноша многому научился и решил, что эта наука намного полезнее для него, чем скучные французский и история, которые он был вынужден зубрить в школе. Он узнал о существовании многих доселе неведомых ему блюдах. Дядя Фред обучил его азам знаний о винах, но вина, которые он пил теперь, были совсем другими. Его французский стал намного лучше, и произошло это гораздо быстрее, чем в результате усердных занятий. Мать рассказала ему, как надо одеваться и что с чем сочетается, а также научила ни в какой ситуации не смущаться. Джейми овладел искусством вести легкие светские беседы, узнал, что обладает шармом, а в этих кругах быть молодым и очаровательным значит очень много. Он был уверен, что Лу обучила его всему, что нужно знать о сексе, ио это оказалось не так Девушка, с которой он провел первый вечер, так больше и не появилась, хотя он и просил мать снова пригласить ее. Но скоро он об этом забыл – в объятиях подруги матери, которая была моложе Поппи, но намного старше Джейми. Лаура научила его вещам, которых он себе и вообразить не мог.

Затем он с восторгом узнал, что двадцатитрехлетний Гатри Эвримен, ставший после ранней смерти отца мультимиллионером и стальным магнатом, купил виллу неподалеку. Один телефонный звонок, и Джейми пригласили на ленч.

– Сладкий мой, будь готов к шоку – Гатри сотворил нечто невообразимое, а именно влюбился. – Эвримен заразительно рассмеялся. Таким образом, подъезжая к вилле, Джейми сгорал от любопытства: ему было интересно увидеть, как изменился его друг за пять лет и интриговало, в кого влюбился Гатри.

И Джейми действительно испытал шок его любовью оказалась женщина, тогда как все предполагали…

– Я точно знаю, о чем ты думаешь: «Мне казалось, что Гатри голубой», – ну признай же, что я прав. – Эвримен, светловолосый, загорелый и, если это вообще возможно, ставший еще больше, игриво толкнул Джейми в плечо.

– Если честно, Гатри, ты немного преувеличиваешь…

– Ох уж эти англичане, они безнадежны! Лишь потому, что у твоего друга артистическая натура и он берет от жизни все ощущения, которые та ему предлагает, ты делаешь скоропалительные выводы.

– Ну, извини меня.

– Да ладно, я это не всерьез. Я сам долго не мог понять, какой я есть, и понемножку пробовал всего. Но теперь я остановился на женщинах – точнее, на одной женщине, Зите.

– Она и впрямь ошеломительна, – произнес Джейми, наблюдая, как Зита грациозно идет через сад под верандой, на которой они сидели.

– Я мог бы остаток жизни провести, просто любуясь ею, и умереть счастливым человеком, – вздохнул Гатри и улыбнулся самодовольной улыбкой человека, уверенного, что лишь ему открылся тайный смысл жизни.

Высокая, гибкая Зита с длинными, блестящими иссиня-черными волосами и подкрашенными темно-карими глазами действительно была очень красива. Она уже давно отказалась от сари и носила европейскую одежду, одета она была элегантно, но при этом чуть небрежно. Зита была профессиональным художником и даже достигла на этом поприще некоторого признания, но больше всего удивило Джейми то, что она оказалась весьма серьезным человеком.

Джейми прибыл на виллу Гатри, ожидая, что здесь будет очень весело, но обнаружил, что обстановка туг мрачновата – шторы опущены от солнца, стены задрапированы в багряное и черное, где-то на заднем плане постоянно играет ужасная, лишенная какой бы то ни было мелодии пронзительная музыка. Не менее мрачными показались ему и гости виллы: бородатые мужчины в одежде темных, невыразительных цветов, женщины все как на подбор в черном, с подведенными тоже черным глазами на бледных угрюмых лицах. Они сидели тесными кучками, погруженные в какие-то споры.

Гости Гатри сразу же решили, что сверкающие лакированные туфли и короткая стрижка Джейми выдают в нем неинтересного человека, а потому, проигнорировав его, вернулись к своим разговорам и марихуане. Если бы не Гатри, суетившийся вокруг него, Джейми ушел бы сразу после ленча. Но он не мог обидеть друга, а потому остался и даже вынес демонстрацию картин Зиты. Почему ее творения сделались известными, он так и не понял, но все равно с заинтересованным видом смотрел на ее полотна, похоже все до единого изображавшие не что иное, как большие вагины. Каким-то образом ему удалось сделать достаточно уместное замечание, правда для этого пришлось хорошо напрячься.

Джейми ушел быстро, насколько это позволяли приличия, пообещав как-нибудь позвонить или прийти в гости. «Разве что в следующей жизни», – решил он, направляясь к материнской вилле, где текла нормальная и такая привлекательная для него жизнь. Оставалось только надеяться, что в этой обстановке Гатри не повредится умом.

Впрочем, Джейми быстро оправился от разочарования, ибо открыл в жизни новое удовольствие, которое нравилось ему даже больше, чем общение с Лаурой. Он начал посещать роскошные казино Монте-Карло и играть на деньги, которыми его регулярно снабжал Свен. Джейми пришел к выводу, что с волнением, которое охватывает его в тот момент, когда переворачивается карта, а в кровь выбрасывается адреналин, не может сравниться ничто на свете. Воспоминания о выигрышах для него всегда заслоняли собой память о разочарованиях.

Это было счастливое время, когда каждый орган чувств Джейми был пресыщен удовольствиями. А еще он отыскал мать – наконец-то его яркая звезда немного приблизилась к нему. Теперь она постоянно касалась его, гладила по голове, целовала, шепталась и шутила с ним. Мать любит его и хочет, чтобы он был рядом с ней!

Свен, которому, как узнал юноша, принадлежало несколько танкеров, был чрезвычайно богат. Иначе и быть не могло, ведь в противном случае Поппи никогда не вышла бы за него. И теперь женщина щедро делилась этим богатством с Джейми и своими многочисленными друзьями.

– А что стало с Уэйном? – однажды поинтересовался Джейми.

– Каким Уэйном?

– С тем типом в голубом бархате, которого ты привезла с собой в школу.

– А, с этим! – Поппи рассмеялась. – Дорогой, это была маленькая интерлюдия между мужьями. Но каким же надутым ты показался мне в тот день – я даже решила, что навсегда потеряла тебя, что ты стал похож на своего занудного отца.

– Да что ты говоришь?! – При мысли о том дне и своем унижении Джейми беспокойно заерзал в кресле.

– Но теперь я вижу, что ты ничуть не похож на Гарри. Ты мой сын с головы до пят. – Мать нежно поцеловала его.

Когда на следующее утро, вернее, почти в полдень, Джейми проснулся, в доме было удивительно тихо. Он накинул халат и вышел на веранду. Стол был накрыт на одного человека.

– А где все? – спросил юноша дворецкого, появившегося, как только он подошел к столу.

– Мадам Йохансен оставила вам вот это. – Мужчина передал – Джейми конверт.

– Оставила? – с удивлением в голосе переспросил юноша.

– Сегодня утром она уехала – кажется, в Бейрут, Желаете омлет, как обычно?

– Да, спасибо.

Джейми уселся за стол и надорвал конверт. Там лежали пачка долларов, билет на самолет до Лондона и написанная небрежным почерком записка.

«Извини, что не попрощалась – ты спал так сладко, что я не решилась тебя будить. Это тебе на расходы. Поппи.

P. S. Пиши мне до востребования, в банк «Пикте» в Женеве».