Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга первая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 48 страниц)

– Ника!

Девочка моментально очнулась и, ни секунды не раздумывая, прыгнула на временного мага и повалила его на траву:

– Тёма!

– Привет, – счастливо мурлыкнул Артём и чмокнул подружку в нос. – Сейчас мы вернёмся домой, и я сделаю для тебя тысячу шариков и конфет, потому что ты – самая лучшая ученица в мире!

Вереника блаженно улыбнулась и прижалась щекой к его груди:

– Я люблю тебя, Тёма!

Артём звонко рассмеялся, стиснул девочку в объятьях и восторженно уставился в чистое голубое небо, а Дмитрий тяжело вздохнул, оторвал взгляд от безмятежно-счастливого лица друга и посмотрел на сестру. Стася лежала на траве с закрытыми глазами, но вот-вот должна была очнуться, и маг поспешно юркнул в её сознание. Да так и замер – заклинание исчезло. Разум женщины опутывало совершенно другое заклятье: вилины сделали то, что Смерть побоялся – заставили Хранительницу полюбить его, преданно и беззаветно.

Дима смотрел на заклинание вилинов, чувствуя предательское желание оставить всё, как есть. Маг мечтал, чтобы Стася любила его, как прежде, чтобы смотрела с той же страстью и желанием, как на Земле, в Кероне, Заре… Но с горечью понимал, что никогда не поверит в искренность этого взгляда. "Ты должен снять заклятье!" – приказал себе он и осторожно распутал искусно сплетённый узор.

Едва последняя нить истончилась и пропала, Хранительница открыла глаза:

– Как ты мог?

– Прости…

– Бесчувственная скотина! – Станислава оттолкнула брата и, вскочив на ноги, заорала: – Ты ныл о любви ко мне, а сам позволил отцу вышвырнуть меня в Безвременье! Лицемер! Твоя любовь яйца выеденного не стоит! Ты бросил нас с Вереникой на съедение вилинам! Ладно я, но чем провинилась девочка? Как ты, вообще, допустил, чтобы нас пытали и унижали? А раньше? Почему ты позволил Фёдору околдовать меня? Тебе было приятно видеть, как я исхожу злобой? Не верю, что ты не мог всё это остановить! Мог! Но ты предпочёл бездействовать! И подсунул меня Ричарду! Хотел посмотреть, как мы кувыркаемся в постели? Понравилось?

– Я…

– Молчи! Я любила тебя! А ты предал меня! Ты предал всех нас!

Дмитрий опустил голову и уставился себе под ноги.

– Почему ты не вмешался? Трус! Мне претит иметь дело со Смертью! Ты мразь и убийца! Не вилины – ты едва не убил нас!

– Прекрати! – не выдержал Ричард. – Ты не права, Стася! Дима…

– Тоже мне, защитник выискался! Ты сам по уши в дерьме, Ричи! Ты, как дурак, пошёл на поводу у моего трусливого братца и женился! Почему ты позволил ему распоряжаться нашими судьбами? Пойми, Ричи, он думает только о себе! – Хранительница зло усмехнулась и добавила: – Хотя, чего можно ждать от Смерти?!

– Станислава! – неожиданно грозно рыкнул Валентин. – Ты ведёшь себя, как базарная баба! Немедленно извинись! Нам всем пришлось нелегко! Дима любит тебя и…

– Заткнись! Я ненавижу и презираю его! Он такой же эгоист, как наш отец! Убирайся, Дима! Не желаю видеть твою лживую рожу!

Дмитрий вздрогнул, поднял голову и пустыми глазами обвёл друзей. "Она всё для меня, но она никогда не смирится с тем, что мы брат и сестра", – подумал маг, и его силуэт начал медленно таять.

– Дима, не надо! – истошно закричал временной маг, оттолкнул Веренику и одним махом взлетел на ноги. – Не уходи! Не оставляй меня одного!

Артём бросился к другу и хотел вцепиться в его плащ, но пальцы поймали воздух. Издав звериный рык, маг развернулся и с лютой ненавистью воззрился на Хранительницу:

– Глупая мелочная дрянь! Ты сама отвергла любовь Смерти, а теперь, когда он тебя спас, вместо спасибо, обвинила в предательстве?! Стерва! Я никому не позволю обидеть Диму! – Артём задрожал от ярости и стал угрожающе наступать на Станиславу. – Он умолял тебя вернуться! И, если б ты послушалась, многих бед не случилось бы! Ты сама отказалась от счастья! Вместо благородного, верного брата ты выбрала паскудного папашу! Кретинка! Ты называешь Диму убийцей, но и твои холёные ручки по локоть в крови! На твоей совести смерть Геласия и Павлины! И Ника попала в Вилин из-за тебя! Всё, что случилось с нами, произошло из-за твоей тупости! Ты – пустышка! А он – Смерть! Он – правитель Лайфгарма! Он – мой друг!

Временной маг остановился перед Хранительницей, и глаза его вспыхнули ледяным серебряным светом.

– Самовлюблённая дура! Ты не знаешь, как ему было больно! А я знаю! Я знаю, через что он прошёл! Человек не может пройти через это. Он смог! Ты была соломинкой, за которую он ухватился. Ты всё для него, и ты его сестра. Он пережил всё, кроме этого! Он готов пройти этот путь снова, чтобы в конце ты оказалась не его сестрой! А ты издевалась над ним похлеще, чем прочие родственнички! Дрянь! Ненавижу!

Смерть медленно поднял руку:

– Я убью тебя!..

Внезапно он осёкся и посмотрел на свою ладонь: рыжий котёнок изогнул спинку, вздыбленная шерсть искрилась и переливалась. Истерично хихикнув, Смерть сжал кулак и завыл, тоскливо и безнадёжно. Воздух сгустился, и тёмное, как ночь, облако поглотило мага.

– Тёма! Не уходи! – в отчаяние закричал Ричард.

Из облака выпрыгнул огромный серебристый Волк и стальным взглядом посмотрел на друзей. Инмарец рухнул на колени, обхватил руками могучую шею зверя и прижался щекой к влажной мохнатой шкуре.

– Зачем, Тёма?

Волк виновато заскулил и исчез.

– Тёма! – жалобно всхлипнула Вереника и заплакала, размазывая ладошками слёзы.

Валечка с брезгливым презрением взглянул на Стасю, подошёл к девочке и обнял её за плечи:

– Тёма вернётся, родная. Успокоится, и сразу вспомнит о нас, ты же знаешь. Он никогда не бросит нас, Ника.

Плюхнувшись на мягкую душистую траву, Ричард обхватил голову руками и прошептал:

– Всё не так…

Маруся присела рядом и молча уткнулась в плечо инмарца, чувствуя, как разрывается от боли и сострадания сердце. Девушка отдала бы жизнь, лишь бы сильные, благородные люди, окружавшие её, были счастливы. "Но, увы… Это не поможет, – сокрушённо подумала она и резко сжала кулаки. – Как Стася может с ним так…" Маша подняла глаза на Хранительницу, и, не выдержав осуждающего взгляда серых глаз, Станислава разрыдалась.

– Вы ничего не понимаете! – прокричала она и ничком упала на землю. – Я хочу умереть! Почему вилины не убили меня? Я проклята! Я люблю родного брата!

Глава 12.

Партия!

Дмитрий стоял перед дверью Стасиной квартиры. Сестра прогнала его, и маг никак не мог понять, как жить дальше. "Всё верно… Я предал её. Отдал другу, а сам завёл любовницу. Я изменил ей. И себе. Вот и расплата". Маг ласково провёл ладонью по тёмной дерматиновой обивке, словно по щеке возлюбленной, опустил голову и уставился на рифлёный резиновый коврик: как же хотелось, чтобы время повернулось вспять. Дима представил, что сейчас позвонит, и сестра откроет дверь. Тонкий шёлковый халат, шлёпанцы, густые рыжие волосы, рассыпанные по плечам волнительным, дивным водопадом.

Рука сама потянулась к звонку, палец вдавил упругую кнопку. Раздалось хриплое кукареканье, но никто не отозвался. "Глупо надеяться", – вяло подумал маг и кивнул, соглашаясь с самим собой. Дмитрий хотел уйти, но внезапно передумал и, пройдя сквозь дверь, направился на кухню. Сел за стол, сотворил чашку чая и корзиночку с печеньем. Откусил кусочек сладкого рассыпчатого теста, тщательно разжевал и не почувствовал вкуса. Чашка врезалась в стену. По обоям расползлось мокрое пятно, пол усеяли мелкие осколки. Маг испепелил корзинку с печеньем, встал и, прошептав заклинание, распахнул холодильник. Заглянул в морозильную камеру, внимательно изучил заполненные свежими продуктами полки и остановил выбор на бутылке водки, жавшейся к пакету с кефиром. Свинтив пробку, Дима поднёс бутылку к носу, брезгливо поморщился: "Как можно пить эту гадость?" – и сделал большой глоток. Напиток обжёг горло, но маг не остановился. Он старательно глотал противную жидкость, чувствуя, как по телу разливается тепло. Бутылка опустела. Дмитрий аккуратно поставил её на пол, захлопнул холодильник и, пошатываясь, вернулся за стол. В голове приятно шумело, боль, терзающая сердце, притупилась, став обыденной и привычной, словно, пока маг пил, минула не одна сотня веков.

Дима закурил, глядя в окно, а потом решительным взмахом руки сотворил новую бутылку. Взглянул на красно-белую этикетку, и вдруг осознал, что делает что-то не так. "Эту дрянь нужно чем-то заедать", – после недолгих размышлений, сообразил маг, наколдовал блюда с закусками и приник к горлышку. Теперь Дмитрий пил медленно, заставляя себя прочувствовать жгучий горьковатый вкус. Бутылка опустела наполовину, и маг поставил её на стол. Подцепил с тарелки ломтик ветчины, скривился и бросил обратно. Душе чего-то отчаянно не хватало. "Компании!.. Валечка говорил, что соображать надо на троих. Так и поступим!" Дима посмотрел на пустые табуреты, и за столом появились Фёдор и Алинор. Роскошные золотые наряды, янтарные венцы на головах. Правда, желтоватые лица родителей делали их похожими на восковые фигуры, но мага это не смутило.

– Привет, мама. – Он кивнул кукле Алинор. – И папа, – подмигнул он Фёдору. – Почти вся семья в сборе. Выпьем за это!

Маг сделал глоток водки и виновато улыбнулся.

– Не хорошо получилось. Ты уж прости меня, мама. А ты, папа, сволочь. Тебя я тоже убью. Позже. А сейчас выпьем!

Новый глоток, и голубые глаза вспыхнули иронией.

– Я хочу попросить руки вашей дочери и моей сестры. Вы согласны? Я тоже нет. Выпьем за это!

Дима залпом допил водку и, прищурившись, сотворил третью бутылку. Пробка упала на пол, алкоголь привычно обжёг нутро, и маг блаженно зажмурился.

– Хорошо сидим, – сообщил он родителям, подперев голову кулаком. – Надеюсь, вы никуда не торопитесь? Я тоже. Да и куда нам спешить? Жизнь кончилась.

Хлопок, и посреди кухни возник серебристый Волк. Жадно втянув ноздрями воздух, зверь громко чихнул и заскулил.

– Привет, Тёма! – пьяно оскалился Дмитрий. – Присоединяйся! Это мои мама и папа. Ты знаком с ними? Да? Замечательно! Выпьем за это!

Дима сделал глоток, со стуком поставил бутылку на стол и благодушно взглянул на друга.

– Разоблачайся, приятель, отпразднуем мои поминки!

Волк подошёл к магу, поставил лапы ему на плечи и лизнул в лицо.

– Зачем? – болезненно поморщился Дмитрий – он был совершенно трезв и зол. – Кто тебя просил? Не порти праздник!

"Я хотел её убить, но не смог".

– Ну и ладно. Пусть живёт. – Маг приложился к бутылке и подмигнул другу: – Может, всё-таки присоединишься? Мама с папой будут рады!

Зверь бросил раздражённый взгляд на Алинор и Фёдора, и куклы исчезли.

– Гад ты, Тёма. Хорошая компания была. А теперь придётся одному.

"Хватит. Остановись!"

– Зачем? – Дима хлебнул водки, поморщился: – Какая гадость! – И посмотрел в глаза Волку: – Ты должен попробовать, Тёма. Смертельный напиток! Как раз для нас с тобой.

"Зачем ты позволил унижать себя?"

– Да ладно… Напьёмся и забудем. Правда, я думаю, что желательно больше не трезветь, чтобы не вспоминать. Слушай! А может, ты убьёшь меня? У тебя получится, Тёма. Ты замечательный маг! – Дмитрий взмахнул бутылкой и расхохотался: – Я здорово придумал! Действуй!

Волк попятился и протестующе замотал головой:

"Нет".

– Как же так? Ты мечтал услышать приказ от меня? Я приказал – ты не выполнил. Ай-ай-ай, чародей!

Дмитрий погрозил другу пальцем. Острые уши прижались к голове, шоколадные глаза полыхнули досадой и страхом, и Волк исчез.

– Никто меня не слушается. Никто не хочет со мной выпить. Все собутыльники разбежались, – пьяно развёл руками маг и смахнул бутылку со стола.

Раздался глухой стук, прозрачная жидкость растеклась по линолеуму.

– Так не пойдёт. Иди сюда!

Дима поманил осколки, бутылка собралась и прыгнула в руки.

– Моя хорошая. Ты одна меня понимаешь, – доверительно сообщил ей маг и залпом допил водку. – Хорошо пошла! – крякнул он, подражая Валентину, и сотворил очередную поллитровку.

Привычным движением свинтив пробку, Дмитрий жадно припал губами к горлышку и закашлялся – на кухне появились друзья. Сочувственные взгляды разрушили "идиллию", и маг отставил бутылку. Сейчас он меньше всего на свете хотел, чтобы его жалели – и на тебе. И почему-то особенно тяжело было видеть сострадание в глазах Маруси. Серые глаза землянки излучали обжигающее участие, и Дмитрия передёрнуло от презрения к самому себе: "Я разочаровал тебя, милая? Что ж, ты не одинока. Я сам разочарован. Не боевой маг – тряпка!.."

Дима скользнул взглядом по заплаканному лицу сестры, с усилием выдавил улыбку и, сотворив ящик водки и стаканы, провозгласил:

– Прошу к столу! Выпьем, мои дорогие! Стася, не хмурься. Всё нормально.

Хранительница вытерла слёзы и умоляюще посмотрела на временного мага. Волк раздражённо тявкнул на женщину, распластался у ног Дмитрия и положил голову на скрещенные лапы. Покусав губы, Стася покосилась на Ричарда и Марусю, исподлобья взглянула на угрюмого Валентина, обнимающего за плечи Веренику, и неуверенно пролепетала:

– Дима, не надо пить.

Солнечный Друг чертыхнулся, с опаской взглянул на Дмитрия, но тот, казалось, не обратил внимания на слова сестры: откупорил бутылку, разлил водку по стаканам и воскликнул:

– Ричи! Валечка! Идите сюда! Будем пить и веселиться! Жизнь прекрасна!

Волк недовольно зарычал.

– Уймись, Тёма! Сам пить не хочешь – другим не мешай! Стася, тебе налить?

– Спасибо, не надо, – тихо ответила Хранительница и обхватила плечи руками: на собственной кухне она чувствовала себя гостьей.

– Как хочешь, – покладисто кивнул Дима. – Твоё здоровье!

Маг шумно выдохнул, опрокинул в рот водку и с улыбкой взглянул на сестру.

– Почему ты грустишь, принцесса? Успокойся. Я не обиделся. Я не умею обижаться на тебя. Ты сказала: "Уйди" – я ушёл. Скажешь: "Вернись" – вернусь. Ты всё для меня, Стася. И это не пустые слова. Скажи, чего ты хочешь? Хочешь, стану твоим слугой? Или твоей личной Смертью? Я готов быть твоим верным псом, любимая. А может, сделать тебя королевой Лайфгарма? Я могу. Только скажи: чего ты хочешь?

Дмитрий поднялся, обошёл Волка и нетвёрдой походкой приблизился к сестре.

– Одно слово, и я стану тем, кем ты захочешь!

Хранительница вздрогнула и обвела испуганным взглядом друзей, которые напряжённо замерли в ожидании её ответа. "Будь, что будет", – отчаянно подумала Стася и прошептала:

– Я хочу, чтобы ты стал моим мужем.

Маг отпрянул, словно получив пощёчину, и недоверчиво посмотрел на сестру:

– Мне твердили, что я не человек, и я перестал им быть. Я – Смерть, и мне давно наплевать на кровные узы, связывающие нас, но для тебя это было важно, и я смирился с твоим решением. Теперь же ты говоришь, что готова стать моей женой. Это скверная шутка, Стася.

Хранительница лихорадочно всхлипнула, и слова полились сами собой:

– Я больше не в силах бороться с любовью к тебе. Ты можешь быть кем угодно – я приму тебя любым, Дима. Прости. Ты всё для меня!

Станислава пронзительно взглянула на брата, и Дмитрий, задрожав, как в ознобе, с силой сжал её в объятьях.

– Я люблю тебя, – прошептал маг и страстно приник к губам возлюбленной.

Маруся, не отрываясь, смотрела на Станиславу, всем сердцем желая оказаться на её месте, а Валечка отвернулся: Хранительница и Смерть воссоединились, но землянина не покидало ощущение, что для всех было бы лучше, если б этого не произошло. "Бедный Дима, твои мучения только начинаются. Уж я-то знаю мерзкий норов твоей сестрицы, – кисло подумал Валя и ощутил нестерпимую жажду. – А почему нет?" Убрав руку с плеча Вереники, он подошёл к столу, плеснул себе водки и, продемонстрировав сердито заворчавшему Волку язык, одним махом опустошил стакан.

Зверь угрожающе рыкнул, и девочка, сев на пол, ласково погладила серебристую морду:

– Не злись, Тёма, пусть Валя выпьет, ведь всё закончилось, да?

Слова Ники вывели Ричарда из задумчивости. Он с тревогой взглянул на Марусю, обвил рукой тонкую талию, точно стремясь оградить девушку от всего и вся, и пробормотал:

– Закончится всё в Лайфгарме.

Дмитрий с сожалением разжал объятья:

– Ты прав, побратим.

Маг с любовью взглянул на раскрасневшуюся Стасю, взял её за руку и повернулся к Артёму, который, скинув обличье зверя, сидел за столом и морщился, нюхая водку.

– Как ты это пил, дружище? – весело поинтересовался временной маг и сунул бутылку в карман. – Поднесу Фёдору напоследок.

– Фёдор… – скрипнул зубами Дмитрий. – Где эта вшивая Легенда?

– Не знаю. – Артём нахмурился. – Я не чувствую его. А ты?

– Тоже. – Маг обвёл белеющим взглядом друзей и скомандовал: – В Лирию, чародей!

– Как прикажешь, магистр, – рассмеялся временной маг, вскочил, и Стасина квартира пропала.

Друзья стояли на руинах Литтийского дворца. Серо-голубое небо. Низкие грязно-серые облака. Измождённые солнечные лучи тонут в бледном тумане, не достигая земли. Ветер гуляет по развалинам древнейшего города Лайфгарма. Литты больше нет: брошенные дома, разбитые фонтаны, лужи грязной воды. Раздался визгливый писк, и под обломки беседки шмыгнула жирная бурая крыса.

– Не может быть… Я не верю… – сквозь зубы процедил временной маг. – Фёдор! Сволочь!

– Я не чувствую высших магов. Никого, кроме Арсения, – тихо произнёс Дмитрий, прижал к себе сестру и посмотрел на Ричарда. – Не переживай, Зара цела.

– Отец! – крикнул Артём, и вот, ступая по осколкам стекла и обломкам мебели, к ним идёт наблюдатель: на красивом благородном лице – глубокие морщины, на висках – рваные ниточки седины.

Дима хотел спросить: почему маг не подправил внешность, но не успел. Арсений поднял на него глубоко запавшие глаза, и стало ясно: наблюдателю довелось пережить немало суровых дней. "Слишком много шрамов на душе, чтобы думать о внешности", – подумал Дмитрий, и сердце тревожно забилось.

– Вы пришли, – устало произнёс Арсений, присел на покорёженный бортик фонтана и тяжело вздохнул. – Не думал, что дождусь.

– Что здесь произошло, папа?

– Фёдор стал кровавой Легендой Лайфгарма. Когда вы ушли, он перебрался в Керон и провозгласил его столицей нового мира. Твои родители мертвы, Ричи, а Марфа в Керонском замке. Фёдор забрал её, как и остальных высших магов.

Артём с подозрением смотрел на отца:

– А ты?

– Я открыто заявил, что Фёдор – узурпатор. Я говорил людям, гномам и магам, что Лайфгарм вотчина Смерти, и никто этого не изменит. Император попытался захватить меня, но я ранил Корнея и Роксану, и он отступил. Фёдор трус. Вместо того чтобы вступить в поединок, он объявил меня вне закона. Я изгой в родном Мире! Меня боятся и избегают. За пару слов с магом-наблюдателем лайфгармцев ждёт лютая казнь. Мир живёт в страхе, Дима. За время вашего отсутствия, никто не посмел выступить против Федора. Никто, кроме меня. Но что может сделать обычный, пусть и высший маг, если на троне сидит обласканный миром император?

– Мы отправляемся в Керон! – холодно заявил Дмитрий, но Арсений остановил его, подняв руку:

– Не спеши, мальчик. Фёдор лишь половина наших бед. Полгода назад пришли вилины…

– Нет! – вскрикнула Стася и испуганно вцепилась в плечо брата.

– Да, Хранительница. – Арсений с жалостью посмотрел на женщину и продолжил: – Вилины замедлили Время и, в ожидании вашего возвращения, устроили пир. А грозный император… – Наблюдатель презрительно усмехнулся. – Он закрыл Керон магическим полем. Вилины свободно разгуливают по Лайфгарму, а Фёдор, как крыса, сидит в своей норе и трясётся от ужаса, не предпринимая ничего для спасения любимого мира. А ведь жертвы вилинов уже исчисляются сотнями.

Маг замолчал, угрюмо рассматривая ботинки, а Артём покаянно вымолвил:

– Это я виноват! Это я вернул Вилину Время, и вампиры…

– Сначала Фёдор! – оборвал его Дмитрий. – Вилины – потом! А когда разберёмся с делами – займёшься самобичеванием! Ждите здесь! Идём, Тёма!

– Нет! – твёрдо сказал Ричард и сжал запястье побратима. – Я хочу увидеть, как он умрёт!

– И я! – громко крикнула Вереника. – Из-за него погибли и мои родители!

– Мы все пойдём в Керон! – подвела итог Маруся, а Валечка исподлобья взглянул на высшего мага и спросил:

– Ты с нами, Арсений?

– Да, – кивнул наблюдатель и, опершись на руку сына, поднялся. – Два долгих года я мечтал увидеть Лайфгарм свободным. И вот время пришло!

В тронном зале Керонского замка начинался обычный утренний приём. Придворные и маги усиленно делали вид, что в мире ничего особенного не происходит. В ожидании императора люди, маги и гномы тихо переговаривались о повседневных делах, словно не было в Лайфгарме захватчиков, словно не лилась по земле кровь.

Отворились позолоченные двери, и в зал вступил Фёдор. Тяжёлый наряд, усыпанный бесчисленным количеством драгоценных камней, сверкал и переливался в свете магических факелов. Янтарная корона горела огнём. Император медленно прошествовал сквозь расступившуюся толпу, взошёл на помост и опустился на высокий резной трон. Унизанные перстнями руки легли на массивные подлокотники, острый жестокий взгляд впился в подобострастные лица.

Придворные, как по команде, склонились в почтительном поклоне, а высшие маги бесшумно поднялись по ступеням и расположились по обе стороны от императора.

– Доброе утро, друзья мои!

Фёдор пытался выглядеть спокойным, но пальцы, сжимавшие подлокотники трона, предательски подрагивали. Маг чувствовал это и злился неимоверно, однако продолжал говорить спокойно и уверенно:

– Керон в безопасности, господа. Под моим защитным куполом, нам ничто не грозит. Никаким кровопийцам не прорваться в город! А мои придворные маги денно и нощно ищут способ остановить вилинов! И найдут его. Иначе…

Фёдор красноречиво посмотрел на коллег, и Михаил склонился до пола:

– Мы справимся, император.

Корней поджал губы, Роксана и Марфа тревожно взглянули на Фёдора и переглянулись. Император ядовито улыбнулся магичкам и вновь обратился к придворным:

– Займёмся текущими вопросами.

– С удовольствием! – прозвучал радостный голос Артёма.

Временной маг взмахнул полами разноцветного плаща и церемонно раскланялся:

– Рад приветствовать почтенное собрание! Обожаю, когда зрителей много!

Лицо Фёдора вытянулось.

– Но как?.. – прошептал он, с испугом глядя то на Артёма, то на сына, обнимающего Хранительницу. – Вы не могли…

– Не переживай, Федя. Твой щит на месте, – хихикнул временной маг и участливо посмотрел на провидицу: – Здравствуй, мама. Мы вернулись.

– Я ждала вас, дети мои, – сквозь набежавшие слёзы улыбнулась Марфа. – Я знала, что вы придёте.

– Мы поговорим позже, мама, а сейчас отпразднуем наше возвращение в Керон! Не так ли, император?

Фёдор заскрежетал зубами и метнул в сына фиолетовую молнию.

– И только?

Дима играючи поймал смертоносный снаряд, вмиг превратившийся в сухую крашеную палку, разломил надвое и бросил обломки к ногам отца.

– Это всё, чему ты научился за время моего отсутствия? Не впечатляет!

Кровь отхлынула от лица императора, а глаза сузились в бессильной злобе. С огромным трудом маг заставил себя усидеть на месте и спокойным тоном произнести:

– Здравствуй, сынок. Пришёл убивать родного папу?

– Да.

– И всё из-за того, что ты оказался её братом?

– Это уже не важно.

Дмитрий поцеловал бледную, подавленную Хранительницу в щёку, ободряюще посмотрел ей в глаза и усмехнулся в лицо императору:

– Нам хорошо вместе.

– Она твоя родная сестра! Вы не можете быть мужем и женой!

Дима обвёл зал насмешливым взглядом:

– Кто-то возражает? Ты слышишь протесты, папа?

– Вот прибьём тебя и сыграем свадьбу! – весело заявил Артём и подмигнул императору. – Я говорил, что поквитаюсь с тобой, а ты не верил. Бестолочь!

– Я сам! – твёрдо сказал Дмитрий, и голубые глаза вспыхнули холодным белым светом.

Временной маг кокетливо поморщился:

– Убивать папу? Фи!

– А что такого? У меня есть опыт.

Артём показал другу язык:

– Вот им и ограничься!

– Не вмешивайся, это семейные дела!

– Ай-ай-ай, как не хорошо. Тебе жалко, да? Жалко? Так и скажи!

– Ты уже убивал его, Тёма. Теперь моя очередь.

– Не-е, прошлый раз это было быстро и неинтересно. Я не получил удовольствия, – запротестовал временной маг и лучезарно улыбнулся: – Сегодня я убью Федю красиво!

Смерть усмехнулся, и белые глаза вновь стали голубыми:

– Обещаешь?

– Конечно, Олефир учил меня, что работа должна доставлять наслаждение!

– Ладно, играй. Не могу же я лишить друга наслаждения.

– Спасибо! – с чувством воскликнул Артём, и шоколадные глаза загорелись серебряным льдом. – Я никогда этого не забуду! Век буду благодарен!

– Начинай, зрители ждут!

Дмитрий шагнул в сторону и уселся на выросший за спиной трон. Стася присела на подлокотник, Вереника забралась на колени к мужу, а Ричард, Маруся и Валечка встали за Диминой спиной. И лишь наблюдатель не остался со Смертью. Бросив настороженный взгляд на императора, он быстро пересёк зал и обнял Марфу:

– Не переживай. Всё не так плохо.

Провидица кивнула, не сводя глаз с сына. Она не узнавала его: Артём словно стал другим человеком, или перестал им быть…

– Представление начинается! – провозгласил временной маг, взбежал по ступеням и ехидно взглянул в глаза экспериментатору. – Ты стремился стать Смертью, а стал банальным убийцей.

Он исчез и возник посреди зала:

– Ты готов подраться, Федя?

Фёдор вскочил, и молнии одна за другой устремились к Смерти.

– Здорово! – заорал Артём, и молнии взмыли к потолку разноцветными воздушными шарами. – Знаешь, Федя, всё должно быть красиво!

Смерть взмахнул руками, и стены зала засветились тысячами пёстрых огней.

– Больше жизни! – вскричал маг, и на придворных посыпались розовые конфеты. – Тебе нравится, Федя? Вереника обожает сладкое. Посмотри на неё! Посмотри на эту маленькую девочку, которую ты отправил умирать. Ника прошла через ад! Вилины пили её кровь, а я буду по капле выдавливать твою! – с вожделением глядя на императора, сообщил Артём и расхохотался.

Легенда Лайфгарма бессильно опустился на трон – сила, данная Источником, была ничто в сравнении с магией Смерти. Он взглянул на ступени и вскрикнул от ужаса: по красно-золотой ковровой дорожке ползла огромная белоснежная змея. Фёдор инстинктивно поджал ноги, и временной маг хихикнул:

– Не бойся. Она не кусается. Она ласковая и красивая.

Змея стремительно обвилась вокруг императора, сжала кольца, и маг истошно заорал.

– Стоп! – крикнул Смерть, и змея замерла. – Прости, чуть не забыл! – Артём вытащил из кармана бутылку водки, подбежал к трону и воодушевлённо произнёс: – Вот, привёз с Земли, специально для тебя! Дима говорит, что это смертельный напиток. Выпей, повод подходящий!

Артём приложил к губам Фёдора бутылку и заставил глотнуть.

– Вкусно? Знаю, что вкусно. Извини, сам не буду, Ричи запретил.

Смерть отступил, а змея изогнулась, заглянула в лицо императора, и он дёрнулся: глаза змеи были глазами её создателя.

– Поцелуй его! – скомандовал Артём, и раздвоенный язык лизнул Фёдора в нос. – Прелестно! Тебе нравится, магистр?

– Я наслаждаюсь, – бесстрастно кивнул Дмитрий, а Вереника захлопала в ладоши.

– Продолжим!

Артём крутанулся на каблуках, и змея начала сжимать кольца. По белоснежной суховатой коже потекли тонкие струйки крови, а император застонал, но не от боли, а от осознания собственных роковых ошибок. Только сейчас он понял, что должен был действовать сам, а не ждать у моря погоды, как любили высшие маги. Ему нужно было убить Олефира тогда, когда брат вернулся в Лайфгарм и явился в Керонский дворец. Эту партию он проиграл не вчера и не сегодня, а тогда, когда оставил сына в руках Олефира. Он знал, каким родиться этот мальчик, но поленился (или погнушался?) лично обучать его, планируя воспользоваться готовым убийцей. Не удивительно, что сын возненавидел отца. Возненавидел и победил!

"И всё-таки мои мечты сбылись. Я получил и Лайфгарм, и сына-убийцу!" – задыхаясь, подумал Фёдор, и Дима услышал его. "Я прощаю тебя", – мысленно произнёс он, бережно снял Нику с колен и встал:

– Заканчивай, Тёма. Я доволен.

– Всегда рад услужить Вам, Ваше величество, – наигранно подобострастно раскланялся Смерть.

– Нам пора, друг мой. Нас ждут вилины.

– Ах, да, десерт! – Смерть облизнулся и томно пропел: – Убивать бессмертных! Как мило! – Артём хохотнул, подмигнул другу и лукаво поинтересовался: – Я правильно выдерживаю интонацию, Ваше величество?

– Ты – прирождённый вилин, Тёма! – невольно рассмеялся Дмитрий, но его смех перекрыл громкий голос Михаила.

– Император умер!

– А ты думал! Работа мастера! – самодовольно фыркнул Смерть и раскинул руки, отчего разноцветный плащ замерцал и засиял, ослепляя придворных и магов. – Ну, не будем вам мешать, дорогие подданные. Мы торопимся, так что говорю всё сразу: Годар снова государство, у нас с Вашим величеством – дела, а вы тут решайте текущие вопросы, как и планировали. Я правильно говорю, мой король?

– Правильно. В тебе кладезь талантов, Смерть!

– Хорошо повеселились! – промурлыкал Артём, вмиг оказавшись рядом с другом: – Я знаю, как убить вилинов.

Улыбка покинула губы, а взгляд голубых глаз вновь затопил холодный белый свет.

– Я помогу тебе, – бесстрастно произнёс Дима, и Смерти уставились друг на друга как в зеркало.

– Нам понадобиться всё, без остатка.

– Знаю.

– Ты можешь отказаться. Тебе есть, что терять.

– Тебе тоже.

– Так ты со мной, Смерть?

– Я с тобой, Смерть.

– Пошли.

– Стойте! – возмущённо закричал Валечка. – Не смейте бросать нас! Мы пойдём с вами до конца!

Смерти удивлённо обернулись.

– Не надо, – почти хором сказали они, но Солнечный Друг упрямо мотнул головой:

– Вы не посмеете умереть вдвоём!

– Умереть? – растерялась Стася и непонимающе взглянула на брата.

– А ты как думала?! – всплеснул руками землянин. – Не слышала, что они говорили?!

– Дима, это правда? – прорычал инмарец. – Почему?

Смерть молчал.

– Я иду с тобой!

– Нет!

– Я и спрашивать не буду!

– Я тоже, – твёрдо сказала Маруся и встала с Ричардом плечом к плечу.

– В общем, решили, – подытожил Валечка, взяв за руку Веренику. – Пошли.

Смерти переглянулись.

– Мы не остановим их, это не вилины, – счастливо усмехнулся Артём.

– Да уж, – проворчал Дмитрий. – Идёмте!..

Розалия отвела взгляд от экрана, взглянула на гнома и тоном, не терпящим возражений, заявила:

– Ты должен немедленно забрать Валентина! Я не допущу, чтобы мой единственный сын погиб в схватке с вилинами!

– Роза! – Витус укоризненно покачал головой. – Почему ты решила, что он погибнет? Уверяю, Валентину ничего не угрожает. Если кому и грозит смерть, так это Тёме и Диме. А Валя будет обычным зрителем, таким, как мы с тобой.

– Мы сидим в твоём доме, как в крепости, Витус. Сюда не то, что вилин – комар без твоего ведома не пролетит!

Гном польщено улыбнулся, но Розалия уже закончила говорить комплименты и начала задавать вопросы, на которые магу было сложно ответить.

– Что если Смерти проиграют, и Валечка окажется в плену сотен злобных, кровожадных магов? Если они знали, как уничтожить вампиров, почему не сделали этого в Вилине? Почему пустили кровопийц в Лайфгарм? Неужели трудно было предположить, куда направятся разъярённые маги?