Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга первая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 48 страниц)

Дверь гостиной отворилась, и вошла Павлина. Вереника поморщилась, ощутив аромат сладких цветочных духов матери, и скрипнула зубами, не в силах выносить абсурдную ситуацию.

– Почему ты не вышла к завтраку, дорогая?

– Не хочу!

– Что с тобой?

Павлина подошла к дочери, хотела погладить её по волосам, но Вереника мотнула головой и волком зыркнула на мать:

– Оставь меня одну!

– Переживаешь, что Роксана вернула тебя домой?

– Нет. Мне нет дела до воительницы! Я звала Диму, но он не отвечает. Знаешь, где он?

– Дима? – Павлина огорошено захлопала ресницами. – Какой Дима?

– Мой жених! Мой муж! Король Годара!

Царица отпрянула от кричащей дочери и машинально "принюхалась", однако аромата безумия не почувствовала.

– Тебе приснился кошмар, Ника?

Поняв, что желанных ответов не будет, принцесса сжала губы, подавив раздражённый стон, и отвернулась от матери:

– Уходи!

Павлина испуганно посмотрела на дочь и исчезла, а Вереника откинулась на спинку кресла и горько усмехнулась: мать сочла её сумасшедшей и бросилась сообщать ужасную новость отцу. "Плевать! Вы всё равно покойники!" Девочка резко поднялась и шагнула к напольному зеркалу, решив, что к приходу Димы и Тёмы нужно приодеться, дабы выглядеть настоящей королевой.

Фёдор перенёс дочь в подмосковный особняк. Станислава горящими глазами оглядела роскошную гостиную и, схватив с рояля массивный подсвечник, шарахнула им по зеркальному столику.

– Ненавижу! Керонский ублюдок! Как я могла верить его лживым словам?! Мразь! Он использовал меня! Он позволил своему любимому хозяину издеваться надо мной! И это после всего, что я сделала для него! После всего, что я перенесла из-за него! Один Вилин чего стоит! Дима обязан мне по гроб жизни и должен служить мне!

– Правильно, детка!

Экспериментатор сиял, точно театральный прожектор, слушая, как дочь поносит Смерть. Когда-то он мечтал сделать сына рабом и с его помощью завоевать императорский трон Лайфгарма, однако мечта не сбылась. Дмитрий сумел справиться с заклятьем отца, выкинул его из сознания, а потом и вовсе запер на Земле. Это был самый тяжёлый период в жизни Фёдора, да и закончился он трагично – гибелью экспериментатора, и всё же проигравшим маг себя не считал. Благодаря ненавистному брату, который довёл Смерть до нервного срыва, экспериментатор заполучил Хранительницу, пусть не самого лучшего мага Лайфгарма, но, безусловно, фигуру, способную отобрать у Димы власть над миром. И передать любимому папочке.

Все эти мысли вихрем пронеслись в голове мага, и, взглянув на бесчинствующую посреди гостиной дочь, он сам вложил в её руку фарфоровую вазу, стоимостью равную новенькому элитному автомобилю. А когда поблёскивающие осколки рассыпались по полу, с довольным видом произнёс:

– Вот точно так же ты разрушишь и его жизнь!

– Именно! – Станислава повернулась к отцу, и изумрудные глаза полыхнули счастьем и обожанием: – Ты поможешь мне?

– Не сомневайся, родная.

– Стася?!

Экспериментатор и Хранительница обернулись и с недоумением уставились на Марусю. Ни тот, ни другая не думали, что в особняке находятся посторонние (охрана в счёт не шла, её высший маг обработал давно и основательно, отучив удивляться, волноваться и, находясь в особняке, думать о чём-либо, кроме работы).

– Что ты здесь делаешь, Маша? – первой опомнилась Станислава.

– Ну, Вы же пропали, должен же был кто-то присмотреть за фирмой и домом.

Маруся независимо повела плечами, однако в противовес мнимому равнодушию на щеках девушки горел румянец, а взволнованный взгляд серых, как волчья шкура глаз, раз за разом возвращался к лицу экспериментатора.

– Всё в порядке, Мария. Я Фёдор, брат покойного Михея. Мы близнецы. Долгое время я жил за границей, а теперь вот вернулся.

– Ага, – кивнула Маруся и поспешно отвела взгляд.

– Она всё знает, папа!

– Правда? А по ней не скажешь, – нахмурился экспериментатор. Он внимательнее пригляделся к девушке и с удивлением присвистнул: – Редкая штучка. Твоя подруга настолько закрытый человек, что до её мыслей докопаться непросто.

– Она мне не подруга! – рявкнул Хранительница, и Маруся отступила от неожиданности:

– Стася…

– Что Стася? Думаешь, я ничего не понимаю? Все твои слова о любви к брату, о человеке, который бы тебя защищал – ложь и лицемерие! Ты как поганая крыса пробралась на мою территорию! "Стань королевой, Стася! Сделай меня своей фрейлиной!" Ты такая же, как все! Не думаешь ни о ком, кроме себя!

Маруся растерянно посмотрела в пышущее злобой лицо начальницы и ужаснулась: Станислава жаждала крови, её крови. "За что? Что я тебе сделала?" – растерянно подумала девушка, а вслух произнесла:

– Можете меня уволить. После того, что Вы сказали, нам будет сложно работать вместе.

– Обязательно! Прямо сейчас!

– Отлично.

Девушка отвернулась и на негнущихся ногах побрела к дверям, чувствуя себя раздавленной и оплёванной. Ей хотелось задать Стасе множество вопросов, чтобы понять, почему она пришла в столь озлобленное состояние, но разговаривать сейчас было бесполезно.

– Стоять! – неожиданно проревела Хранительница, и Маруся подпрыгнула на месте.

По спине пробежали мурашки, под ложечкой неприятно засосало – интуиция сигнализировала об опасности, однако девушка заставила себя обернуться и посмотреть в лицо разъярённой начальнице.

– Ты встречалась с моим братом, Маша?

– Нет.

– А если честно?

– Нет. Да и зачем мне, то есть ему?..

Станислава прищурилась, настороженно оглядела Марусю с головы до ног и погрозила ей пальцем:

– Я знаю, почему ты твердила о том, чтобы я вернулась к брату! Вы в сговоре! Что он пообещал тебе за содействие, тварь?

Фёдор с изумлением посмотрел на дочь и на всякий случай принюхался. Запаха безумия не ощущалось, и всё же дочь явно была не в себе. "Побочный эффект заклинания? Или она потихоньку сходит с ума? Пожалуй, стоит поторопиться". Экспериментатор недовольно повёл бровями и посмотрел на смущённую Марусю: девушку явно озадачило заявление Станиславы, и она тщетно пыталась подобрать слова для ответа.

– Какая разница, что их связывает, дочка?

Хранительница обернулась и возмущённо взглянула на отца:

– По-твоему, я должна простить предательство?

– Как ты можешь так говорить? – возмутилась Маруся. – Я была тебе верной подругой. Мы столько сделали вместе.

– Заткнись!

Станислава развернулась и вскинула кулак, словно намереваясь ударить подругу, но не ударила. Покраснела, наклонилась вперёд, будто собралась бодаться и обвиняюще наставила палец на Марусю:

– Ты – двуличная дрянь! Сама – мышь-тихоня, даже любовника нет, а меня в постель к брату толкала! Как же я сразу не поняла?! Вы всё спланировали! – Стася шагнула к подруге и вцепилась в отвороты её пиджака. – Что он тебе обещал? Деньги? Власть?

– Ни-че-го. Я не знакома с твоим братом.

– Врёшь!

Хранительница позеленела от ярости и наотмашь ударила девушке по лицу. Маруся покачнулась, но Стася удержала её от падения, а потом с силой толкнула в руки отца:

– Я хочу, чтобы она заплатила за предательство!

– Хочешь, чтобы я убил её? – обескуражено вскрикнул высший маг, прижимая Марусю к себе. – Но я же не убийца!

– Плевать! Она должна заплатить за предательство! Все наши враги должны быть мертвы! И эта будет первой!

Экспериментатор нервно сглотнул, покосился на удивительно спокойную девушку и вновь посмотрел на дочь:

– Хорошо.

– Действуй, папа!

Хранительница машинально потянулась к Ключу, и Фёдор быстро зашептал заклинание, опасаясь, что магия артефакта заставит его убивать. "Я ещё не готов!" – истерично подумал маг, оттолкнул от себя Марусю, и она исчезла.

– Слава Богу! – тотчас расслабилась Стася. – Надеюсь, мало ей не покажется.

– Однозначно. – Экспериментатор выдавил доброжелательную улыбку и, пользуясь тем, что дочь перестала изрыгать яд, обнял её за плечи. – У тебя был тяжёлый день, дорогая. Воскрешение, поворот Времени, предательство брата, да ещё эта чертовка-секретарша… Тебе надо отдохнуть.

Высший маг, будто вор, прокрался в сознание дочери и потянул за нити своего заклинания. Станислава вздрогнула, но тут же обняла отца за талию и умиротворённо улыбнулась:

– Ты прав, папа, отдохнуть мне не помешает.

Фёдор взмахом руки вернул гостиной первозданный вид, перенёс дочь в спальню и подтолкнул к кровати. Безропотно растянувшись на покрывале, Хранительница закрыла глаза и моментально уснула, а экспериментатор развалился в кресле, как по заказу возникшем у него за спиной, и, скрестив руки на груди, уставился на Лайфгарм: ему было важно понять, что за реальность сотворил временной маг и как действовать дальше.

Маруся стояла в огромном пустом зале: плотно задрапированные окна, на мрачных каменных стенах тускло пылают факелы, а прямо перед ней, на застланном коврами возвышении – высокий янтарный трон. "Керон…" – зачарованно подумала девушка и, сглотнув сухой комок, осторожно приблизилась к возвышению. Холодная, суровая атмосфера зала подавляла, заставляла трепетать и чувствовать собственную уязвимость. И, глядя на пустой трон, Маруся словно видела на нём грозного короля, спрашивающего, зачем она явилась. "И что я отвечу?.."

Тем временем лёгкий, но гулкий стук каблучков привлёк внимание гвардейцев, скучавших у дверей тронного зала. Бесшумно приоткрыв золочёную створу, они выпучили глаза на незнакомку, точнее, на её коленки, выглядывающие из-под бесстыдно короткой юбки. Несколько минут керонцы таращились на стройные икры, на изящный изгиб стопы, охваченный невообразимыми туфлями на высоких, тонких каблуках, на которых не то что ходить, стоять было сложно, а потом прикрыли дверь и переглянулись.

– Не похоже, что она званая гостья.

– И не маг!

– Тогда чего мы ждём?

Один из гвардейцев развернулся лицом к дверям и наставил на них копьё, а другой опрометью кинулся в караулку. Вскоре в коридоре появился капитан замковой стражи Донат в сопровождении отряда гвардейцев. Он велел караульному отойти, решительно распахнул двери тронного зала и, печатая шаг, направился к незнакомке.

Маруся обернулась и напряжённо уставилась на приближающихся солдат: орать, кричать и возмущаться было бессмысленно, и девушка решила вести себя тихо, надеясь, что постепенно всё как-нибудь утрясётся. "Может, Стася остынет, и скажет брату, что я не враг?.. Хотя, вряд ли…" Меж тем гвардейцы окружили иномирянку плотным кольцом, и капитан сурово поинтересовался:

– Кто Вы, мадам?

– Меня зовут Мария.

– Что Вы делаете в тронном зале Керонского замка, мадам Мария?

– Я… – замялась девушка. – Жду аудиенции.

– Короля Олефира?

– Наверное…

– Как Вы оказались в тронном зале, мадам?

– Меня перенёс сюда Фёдор.

– Маг-экспериментатор? – нахмурился Донат. – В Годаре не любят высших магов, мадам. Так что, Вы выбрали неудачного покровителя.

Капитан подал гвардейцам знак, и они наставили пики на Марусю.

– Это ошибка! Я оказалась в Кероне случайно!

– Именем короля Годара Вы арестованы!

– За что?

– За шпионаж!

– Я не шпионка! Позвольте мне поговорить с Дмитрием, и всё прояснится. Клянусь!

Донат окинул девушку насмешливым взглядом:

– Что-что, а встречу со Смертью я Вам гарантирую, мадам. Уверен, Его высочество захочет лично разобраться с протеже экспериментатора.

– Я не протеже!

Но Донат не стал слушать оправдания иномирянки.

– Ведите её тоннелями, господа. Не будем нервировать керонцев столь вызывающим, откровенным нарядом.

Гвардейцы подвели пленницу к огромному гобелену, приподняли его, и Маруся увидела маленькую нишу, в которой темнела железная дверь. Капитан надавил на едва заметный выступ в стене и, толкнув дверь, скользнул в узкий проём:

– Следуйте за мной, мадам!

"Спокойно, Маша. Так или иначе, Диму ты увидишь!" – сказала себе девушка и шагнула во мрак потайного хода.

Оранжевое солнце медленно сползало за горизонт, и когда последний луч канул в сине-зелёные воды Южного моря, вместе с ним погасло холодное белое пламя Смерти. В мягком сумраке, словно вымытые, замерцали красные плиты, вспыхнула и погасла рубиновая чаша, и призрачный фонтан волшебной воды устремился к ночному небу, точно пытаясь коснуться просыпающихся звёзд.

Дмитрий опустился на колени рядом с другом, с удивительной нежностью коснулся пшеничных волос и позвал:

– Тёма.

– Спасибо, – хрипло выдохнул временной маг.

Шоколадные глаза распахнулись, и с Диминых губ сорвался горестный стон: друг смотрел не на него, а на своего любимого магистра. "Сейчас не время для разборок! – твёрдо сказал себе маг и тоже взглянул на Олефира. – Нужно понять, что натворил Артём, и только тогда решать, как себя вести и что делать!"

– Магистр… – Артём плавно поднялся на ноги и опустился на колени перед хозяином: – Я Ваш, магистр. Я буду служить Вам вечно.

– Молчи, чародей! – отмахнулся Олефир и поднял тяжёлый взгляд на племянника: – Как ты мог позволить безумному временному магу играть со Временем? Ты соображаешь, что он натворил? Он напрочь стёр два года в Лайфгарме! Он изменил реальность! Я старался обезопасить вас, а он одним взмахом перечеркнул все мои труды! Фёдор жив! Хранительница вернула Ключ и горит желанием мстить всем и вся! Высшие маги вернулись, и всё помнят! И я…

– Я тоже умер, – попытался оправдаться Дима. – Артём остался один, и…

– Значит, стоило мне уйти, ты погиб? Я так и знал! Ты не готов действовать самостоятельно, Дима! Слишком рано Хранительница рассорила нас.

– При чём здесь она? Это Фёдор…

– Да, плевать мне на них обоих! – выпалил путешественник, подошёл к сидящему на земле племяннику и требовательно посмотрел ему в глаза: – Значит, так: с этой минуты ты снова становишься моим учеником. Будешь им до тех пор, пока не убьёшь меня. Ясно?

– Какого чёрта?! – заорал Ричард. – Дима! Почему ты позволяешь ему так разговаривать с тобой?

– Подожди, Ричи. Я хочу понять…

– Да что тут понимать? Он снова хочет сделать тебя рабом!

– Мне кажется, ты не прав, Ричи… – начал землянин, но инмарец оборвал его:

– Не лезь, Валя! Так что, Дима, вернёшься к хозяину?

Дмитрий растерянно посмотрел на замершего в радостном предвкушении Артёма. "Мы будем вместе служить магистру!" – мысленно ликовал временной маг, ни на йоту не сомневаясь, какое решение примет друг.

– Прислушайся к Тёме, племянничек. Он хоть и не в себе, но порой мыслит очень здраво!

Дима оторвал взгляд от пшеничной макушки друга и посмотрел на Олефира:

– Сначала объясни, почему я должен убить тебя, дядя?

– Чтобы вы остались в живых, идиот! Твоё упрямство всем выйдет боком, Дима. Почему ты не можешь довериться мне и сделать так, как я прошу?

– А мои друзья? – Дмитрий указал на Ричарда и Валечку. – И Стася… Заклинание Фёдора растворилось в её сознании. Я должен что-то предпринять, иначе она всегда будет ненавидеть меня.

– Ты должен убить меня! Отправимся в Ёсс и там…

– Нет… Пока не пойму, в чём подвох.

– Сделай это! Только так ты изменишь будущее! Если ты действительно хочешь сохранить жизнь себе и друзьям, то…

Путешественник не договорил: рубиновая чаша полыхнула кроваво-красным огнём, и на мага обрушился поток волшебной воды.

– Не я твой враг, Дима… – простонал Олефир и растворился в рубиновом пламени.

– Магистр!!! – завизжал временной маг.

– Учитель!!! – одновременно с ним заорал Дима, и две чёрные молнии врезались в рубиновую чашу.

Оглушительный вой сотряс мир. Валечка и Ричард упали на стремительно темнеющие плиты и закрыли головы руками, а Смерти, не в силах успокоиться, продолжали осыпать Источник чёрными молниями. Рубиновая чаша треснула и развалилась на две половины. Кроваво-красный фонтан взметнулся в небо, фейерверком взорвался среди серых туч, и на мир пала тишина.

Опустив руки, Смерти молча уставились на разрушенный Источник. Ричард вскинул голову, взглянул на расколотую чашу и тихонько присвистнул:

– Ну и дела…

– Как сажа бела, – буркнул Валечка, поднимаясь на ноги. – Что делать-то будем?

Он ещё не договорил, а временной маг взвыл, рухнул на колени и стал биться головой о плиты:

– Магистр! Магистр! Магистр!

Дима попытался успокоить друга с помощью магии, но Артём защищался от неё как одержимый. И, опасаясь, что в запале временной маг начнёт сражаться в полную силу, Дмитрий рявкнул:

– Встать!

Маг знал, что это сработает, и, когда Артём вскочил и преданно уставился на него, ожидая приказа, болезненно скривился.

– Всё кончено. Магистр ушёл. Ты свободен, Тёма.

Временной маг с неестественным спокойствием выслушал друга и кивнул:

– Ты прав. Лайфгарм умер. Мы отомстили за смерть великого Олефира! Теперь мы свободны от скорбного долга, и будем жить, согласно заветам нашего учителя.

Ричард и Валечка непонимающе переглянулись, а Дима горестно взглянул на расколотую чашу и прошептал:

– Конечно, Тёма. И для начала вернёмся в Керон.

– Керон! Нас ждут великие дела! – исступлённо заорал Артём, взмахнул полами чёрного с серебром плаща, и лица друзей лизнул прохладный ночной ветер…

Глава 2.

Скорбь Смерти.

"Я дома", – подумал Дима, и сердце болезненно сжалось. Маг потеряно опустился на ступени перед троном, взмахом руки запечатал двери зала, чтобы керонцы не мешали скорбеть по безвременно ушедшему учителю, и посмотрел на друзей. Инмарец и землянин, чувствуя его траурное настроение, угрюмо молчали, зато временной маг, который дважды за день потерял любимого магистра, буквально захлёбывался удушающим смрадом безумия и готов был впасть в неистово-весёлое буйство. "Пусть", – угрюмо подумал маг, и в ту же секунду Артём истерично воскликнул:

– Сядь куда положено, Дима! Король ты или нет?

– Ты переигрываешь, Тёма.

– Да что ты понимаешь?! Умирая, магистр приказал мне играть. И я буду играть, как он завещал! А кто не хочет развлекаться со мной – не надо! И вообще, после временного скачка вы стали буками! – Артём повернулся к друзьям спиной и демонстративно направился к дверям: – Пойду, развеюсь. Давно мечтал заняться строительством и реконструкцией замков! Сейчас быстренько восстановлю то крыло, что ты разрушил, Дима, и сотворю в нём замечательный интерьерчик. Заодно и старушку Алинор, проведаю!

Дмитрий скрипнул зубами, переместился к другу и с размаха залепил ему пощёчину:

– Забудь о самоубийстве! Ты будешь жить!

– А я и не собирался умирать! – ощетинился временной маг. – Я только хотел посмотреть, что осталось от Алинор!

– Оставь мёртвых в покое!

– Почему?

– Я запрещаю!

– Да кто ты такой, чтобы запрещать мне?! – Артём преобразился: лицо его стало каменным, глаза – ледяными. – Хочешь стать хозяином Смерти? Не выйдет! У меня уже есть хозяин – великий магистр!

Взгляды магов скрестились, и воздух между ними завибрировал.

– Уймись, чародей!

Губы Артёма дрогнули, точно собираясь растянуться в улыбке, и он поспешно опустил глаза. Дима кисло оглядел поникшую фигуру друга, вернулся к трону и, сев на ступени, проворчал:

– Можешь не извиняться, Тёма.

Зло фыркнув, временной маг переместился в угол зала, шлёпнулся на возникший позади него стул и стал издали наблюдать за друзьями.

– Ему плохо, – прошептал Ричард, устраиваясь рядом с побратимом.

– Он справится. – Дима посмотрел на топчущегося у ступеней землянина и приглашающе махнул рукой: – Присоединяйся к нам, Солнечный Друг.

– Ох, ребята, как всё не просто, – вздохнул Валентин. – Что теперь будет?

– Теперь… – начал было маг и замолчал – в тронном зале появились Марфа и Арсений.

Увидев родителей, Артём аж подпрыгнул от радости.

– Привет! Вы как раз вовремя! А то с этими кислоидами, я чуть не умер от скуки! – прокричал он и расплылся в иступлённой улыбке. – Давайте веселиться!

– Артём!

Марфа бросилась к сыну, чтобы обнять, но тот исчез и возник в противоположном углу зала:

– Ку-ку! Я здесь!

– Прекрати! – громко сказал Дмитрий.

– А что ты сделаешь? Драться будешь? Ай-ай-ай, как не красиво! Драться это плохо! – погрозил пальцем временной маг. – Правда, папа? – Он уже стоял перед Арсением. – Что ты молчишь? Сядешь рядом с этими занудами и станешь обдумывать, как помочь мне? А не хочешь спросить, нужна ли мне помощь? Не нужна! Ясно?! Мне плевать на Вас всех! У меня есть приказ магистра, и я буду выполнять его, пока не умру!

На непроницаемом лице наблюдателя не дрогнул ни один мускул. Он демонстративно повернулся к сыну спиной и посмотрел на Диму:

– Ты можешь вылечить его?

– Я постараюсь.

– Спасибо. Мы в вечном долгу перед тобой.

– Тёма мой друг, и…

– Хватит говорить обо мне, словно меня нет! Это, конечно, приятно, но невежливо. Правда, мама?

Марфа молчала, глядя на сына блестящими от слёз глазами. Она едва сдерживала рыдания, однако Артём делал вид, что ничего не замечает. Более того, ему хотелось, чтобы мать поскорее заплакала. И он решил поторопить события. Перенёсся к провидице, ласково посмотрел ей в глаза и доверительно прошептал:

– Мне нравится убивать, мама. Особенно приятно было убить Олефира. Дима так хотел этого! – Артём дико расхохотался, но вдруг оборвал смех, повернулся к Дмитрию и хищно оскалился: – Никогда не забуду, что ты заставил меня убить магистра! – И в тот же миг шоколадные глаза потеплели, губы озарила нежная улыбка, голос понизился до сладострастного шёпота: – Я люблю тебя, Дима. – А в следующую секунду маг кровожадно смотрел на мать: – Если бы ты только видела эту красоту! Мои маленькие зверушки в кровь раздирали лицо великого Олефира. Кровь была повсюду… Горячая, сладкая…

– Заткнись! – заорал Дмитрий, чувствуя, как жадно внимает словам Артёма Смерть.

– А что я такого сказал? Я не так малодушен, как ты, и не боюсь убивать своих учителей. Я их всех убил! А Корнея – дважды! – гордо заявил временной маг и тоненьким голоском пропищал: – Я больше не буду… – Он хохотнул и подмигнул матери: -…учиться!

Не в силах сдерживаться, Марфа зарыдала в голос, и Артём радостно захлопал в ладоши:

– Получилось! Получилось!

Арсений бросил печальный взгляд на сына и подошёл к провидице:

– Не плачь, дорогая, Тёма поправится…

– Не порти веселье, Сеня! Не смей успокаивать её! Пусть ревёт! – истерично проорал Артём, и с его пальцев посыпались разноцветные искры.

– Ты так и нарываешься на драку. – Дмитрий мгновенно оказался рядом с другом и гневно взглянул в сияющие ледяные глаза: – Начнём?! У нас здорово получается!

– Ты… ты…

Временной маг подобрался, стал отступать, и с каждым шагом злость уступала место веселью. Он наклонял голову то к правому, то к левому плечу, щурил глаза и вдруг рассмеялся, прижал руки к груди и стал кланяться, как китайский болванчик.

– Я не буду драться с тобой, о, могучий маг! Я не могу пулять в тебя шарами и молниями, ведь ты тоже Смерть.

– Ты прав, чародей. Мы не будем драться. Потому что я не люблю убивать шутов.

– Это ещё вопрос – кто кого! – Артём метнулся к другу и, оскалившись, вьюном завертелся вокруг него: – Вот скольких ты убил, Дима, а? Может, сядем и посчитаем, кто больше?

Дмитрий растянул губы в жесткой улыбке и плотоядно сверкнул бело-голубыми глазами:

– А может, всё же подерёмся?

Артём остановился, и Смерти уставились друг на друга, как в зеркало. За плечами обоих была школа великого учителя Олефира, навсегда сроднившая их. Горечь утраты захлестнула магов, и слёзы потушили холодное пламя в их глазах. На этот раз Дмитрий отвернулся первым. Он добрёл до трона и бессильно опустился на него, а временной маг растерянно моргнул и, зарыдав в голос, исчез.

– Зачем ты отпустил его, Дима? – вскричала провидица.

– Он вернётся. – Дмитрий прикрыл глаза рукой. – Я мог бы удержать его, но к чему?.. Он озлобился бы ещё сильнее. Тёма в Белолесье. Не ходите туда. Он должен побыть один. – Маг опустил руку и посмотрел на землянина: – Пожалуй, я не откажусь от бокала вина…

Артём нёсся по волшебному лесу, не разбирая дороги. Ветки больно хлестали по лицу. Птицы с испуганными криками взмывали в небо. Мелкие зверушки в ужасе прятались в норы. Но временной маг ничего не замечал. Вылетел на поляну, упал на мягкую изумрудную траву и кубарем покатился по ней, крича:

– Помоги мне, Белолесье! Я больше не могу! Помоги!

Волшебный лес напряжённо замер, точно собираясь с мыслями, а потом из глубины чащи вырвался рёв и могучей волной покатился между деревьями. Артём зажмурился, распахнул сознание навстречу спасительной боли, и из его груди вырвался звериный вой.

"Я хочу стать прежним, лес!"

"Ты никогда не станешь прежним, Тёма. Но я люблю тебя и таким".

"Я не хочу быть Смертью!"

"Ты уже Смерть".

"Я помню, каким был! Я знаю, каким стал! Но я не знаю, кто я?"

"Я покажу" – прошелестело Белолесье, и мага поглотила изумрудно-чёрная тишина…

Весть о том, что в Керон вернулся Дмитрий, мгновенно облетела замок, и, несмотря на поздний вечер, придворные толпились у дверей тронного зала, ожидая, что принц выйдет к ним и объяснит, что произошло и как им жить дальше. Но золочёные двери оставались закрытыми. Сначала из-за них доносились крики и чей-то истеричный смех, а потом и вовсе наступила тишина. Не зная, что и подумать, взволнованные керонцы в полголоса перешёптывались и ждали, сами не понимая чего.

Около полуночи в коридоре появился капитан замковой стражи, и придворные с надеждой воззрились на него. Донат с интересом оглядел пёструю взбудораженную толпу, подошёл к караульным и что-то шепнул им. Гвардейцы закивали, и офицер нахмурился, что привело керонцев в ещё большее замешательство. И тогда маршал Виннер, на правах старшего по званию, решил прояснить непростую ситуацию. Он кашлянул, привлекая внимание подчинённого и строго потребовал:

– Доложите обстановку, капитан Донат!

– Мы задержали шпионку высшего мага, господин маршал.

– Шпионку? – Лицо Виннера просветлело: – В таком случае, капитан, у Вас есть прекрасный повод войти в тронный зал. Действуйте!

Офицер щёлкнул каблуками, подошёл к дверям и громко постучал.

– Войдите! – раздался голос принца, и позолоченные створки приоткрылись.

"Иди!" – мысленно пнул себя Донат и шмыгнул в зал. Придворные встали на цыпочки, пытаясь высмотреть, чем же занимается наследник Олефира, но двери захлопнулись, и магический щит вернулся на место.

Капитан скользнул взглядом по пьяным лицам принцев и любимого шута Олефира и, стараясь не выдать изумления, приблизился к трону.

– В чём дело? – с трудом ворочая языком, поинтересовался Дима. – Какого чёрта ты припёрся, Донат? Не мог подождать до утра?

– Простите, Ваше высочество…

– Величество, – строго поправил его Валечка. – Король умер! Да здравствует король! – провозгласил он, отсалютовал другу и, выпив вино, разбил бокал о ступени.

Лицо капитана вытянулось, и он вопросительно взглянул в глаза годарскому принцу.

– Олефир умер, – хрипло произнёс Дмитрий, залпом опустошил бокал и мрачно повторил: – Так какого чёрта ты припёрся, Донат?

– Мы… – Капитан сглотнул подступивший к горлу комок и громко доложил: – Мы задержали приспешницу высшего мага Фёдора,…Ваше величество.

Глаза Дмитрия полыхнули холодным белым светом:

– Где она?

– В Северной башне, Ваше… – начал капитан, но короля уже не было.

– Ты пришёл вовремя, Дон, – пьяно ухмыльнулся Ричард. – Сейчас моему побратиму жизненно необходимо кого-нибудь прибить. Не завидую я этой дамочке.

– И я, – хихикнул Валечка, наполнил оставленный Димой бокал вином и протянул его капитану: – Выпей за нового короля Годара, служивый!

Донат благоговейно принял бокал короля и пригубил вино.

– До дна!

Капитан повиновался. А потом вернул опустевший бокал шуту, поклонился и попятился к двери:

– Простите, господа, меня ждёт служба.

– Солдат пьёт – служба идёт! – хихикнул Солнечный Друг и вновь наполнил бокалы. – Или ты хочешь умереть, проходя сквозь щит Смерти?

Донат поёжился: он не был магом, и шут фактически спас ему жизнь, предупредив об опасности. "Но, что будет, когда вернётся король?" – испуганно подумал капитан, поднося ко рту королевский бокал с терпким лирийским вином…

Прислонившись спиной к прохладной стене, Маруся сидела на деревянных нарах и беспомощно вглядывалась в темноту, ожидая скрипа двери и появления гвардейцев, которые отведут её к Дмитрию. Минуты, казавшиеся бесконечными и вязкими, медленно ползли в небытие, но ничего не менялось. Тишина, мрак и редкие приглушённые шорохи, скорее всего, возня каких-то грызунов. Маша очень надеялась, что это не крысы. "Мыши, мыши, мыши", – как молитву повторяла она и тщетно вглядывалась в кромешную тьму.

Внезапно перед лицом полыхнули два белых огонька, и какая-то сила сдёрнула девушку с нар и швырнула на каменный пол. Раздался неприятный хруст, адская боль пронзила правое плечо, и Маша закричала. В ответ на её крик камеру огласил безудержный хохот. Не понимая, что происходит, девушка попыталась встать, и всё та же неведомая сила "помогла" пленнице – приподняла над полом и впечатала в стену. Маруся охнула от резкой боли в пояснице, сползла на пол и с ужасом осознала, что не чувствует ног.

– Это только начало, – любезно сообщил хриплый мужской баритон.

– Кто Вы?

– Смерть.

Невидимый вихрь приподнял пленницу и стал швырять от стены к стене, словно мячик. В ушах стоял хруст собственных костей. Маруся выла от боли, но сознание почему-то не теряла. Неожиданно вихрь распластал её на стене и исчез, а из непроглядной тьмы приблизились два белых огня. Смерть подошёл вплотную к девушке и погладил её по щеке:

– Ты хорошо держишься, деточка. Я буду долго веселиться с тобой.

– Я… подруга… Стаси… – срывающимся от боли голосом прохрипела Маруся, понимая, что-то вот-вот перестанет соображать.

– Стася… – Смерть задумчиво водил рукой по щеке девушки, вспоминая сестру. – Рыжие волосы… Зелёные глаза… Нежное тело… – Рука мага скользнула по шее пленницы, ключицам и замерла на груди. – Я помню Стасю. Она моя сестра. А ты?

– Я… её… подруга… – Прикосновения Смерти причиняли жуткую боль, каждое слово давалось с трудом, но Маруся упрямо продолжала: – Помогите ей… Фёдор… околдовал её…

Неожиданно пленница закашлялась, и изо рта хлынула кровь. Нахмурившись, Смерть шевельнул рукой, и кровотечение прекратилось.

– Продолжай!

Девушку мутило от стального привкуса во рту, в голове шумело, но она не могла позволить себе потерять сознание:

– Фёдор… выкинул меня…

– Странно. Чем ты могла помешать высшему магу? – ухмыльнулся Смерть и легонько надавил на грудь пленницы, заставив взвыть от боли. – Ты обычная. Не маг, не воин… Ты – никто!

"Стася победила! Дима убьёт меня, как она и хотела!" – подумал Маруся, и её сознание стало угасать.

Но когда могильный холод, казалось, полностью затопил тело, сильные, обжигающе горячие руки вырвали девушку из-за грани, и она почувствовала, что куда-то летит.

– Я сестре не слуга! Ты будешь жить! – прозвучал твёрдый мужской голос, и боль исчезла…

Маруся открыла глаза и зажмурилась от яркого света магических факелов. Она потёрла руками слезящиеся глаза, снова открыла их и обнаружила, что лежит на широкой кровати, задрапированной розоватым газовым балдахином. К телу приятно льнула тонкая шёлковая сорочка, волосы были чисто вымыты. Девушка чувствовала себя так, словно только что приняла ароматную ванну. "Кто меня искупал? Неужели Смерть?" Раздался тихий смешок. Маруся повернула голову: рядом, опираясь на локоть, лежал Дмитрий. Он был полностью одет: чёрный плащ с багровым подбоем, белая батистовая рубашка, чёрные брюки… Девушка растерянно уставилась на высокие чёрные сапоги, но, спохватившись, перевела взгляд на лицо мага. Дима насмешливо улыбался, и глаза его были голубыми, как весеннее небо.