Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга первая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 48 страниц)

Дмитрий устало опустился на стул. День едва перевалил за полдень, а маг уже чувствовал себя так, словно провёл без сна и отдыха неделю. Взглянув на друга, Артём осуждающе покачал головой, но ничего не сказал. Устроился рядом за столом, придвинул к себе фарфоровую чашку с чаем и насыпал в неё три ложки сахара.

– Ну, не могу я так, сразу, – тихо сказал Дима и прикрыл глаза. – Она счастлива, Тёма. Да и Ричи влюблён. Каково ему будет потерять жену?

– Для спасения Инмара Ричи не только женой пожертвует. Так воспитан, – пожал плечами временной маг, глотнул чая и блаженно улыбнулся. – Хватит лгать себе, Смерть! Дело не в Ричарде. Ты не можешь убить сестру и точка!

В руке Дмитрия задымилась сигарета. Он глубоко затянулся и открыл глаза:

– Завтра. Я сделаю это завтра!

– Ещё день счастья для молодожёнов? Как трогательно!

– Не ёрничай.

– Что ты, что ты, – усмехнулся временной маг. – Только объясни: почему ты всё должен делать сам? У тебя же есть я! Я могу…

– Это не обсуждается, Тёма! – категорично отрезал Дмитрий и вдруг вскочил: – Стася!

– Что ещё? – проворчал Артём, прикрыл глаза и аж подпрыгнул: – Ника! Она пропала! И Валя! И Ричард! Ну, что, хозяин, допрыгался? Говорил же: нельзя оставлять Федю в живых!

Дмитрий вздохнул: друг был прав, но с другой стороны, убей он императора – Стася сейчас была бы мертва.

– Их нигде нет! – истерично кричал временной маг. – Нигде! Ни Стаси, ни Вереники! Куда он их дел? Ну, ничего, я из него всю душу вытрясу! Он мне скажет…

– Вилин.

Артём замер. Губы его дрогнули, зрачки расширились от ужасных воспоминаний.

– Он бы не смог! Наверняка, просто прикрыл их заклинанием, поэтому мы…

– Это единственное разумное объяснение, Тёма.

Временной маг нервно передёрнул плечами, глухо рыкнул, и в шоколадных глазах засветилась решимость. Расширенные зрачки затопил ледяной серебряный свет, и вот уже на мир взирает Смерть, жестко и весело.

– Давай наконец убьём Федю, хозяин!

– Позже, – равнодушно отозвался Дмитрий, и холодными белыми глазами посмотрел на друга. – Ричард зовёт нас.

– Слышу. Так куда мы пойдём – на Землю или в Вилин?

– Ричи не простит, если путешествие в Безвременье пройдёт без него, – улыбнулся Смерть, и глаза его потеплели, став бело-голубыми: в квартире сестры был ещё один, дорогой его сердцу человечек.

– Я понял, хозяин. На Землю, так на Землю! – рассмеялся Артём и подмигнул другу…

Мужские голоса разбудили Марусю. "Я была права, если что-то и произойдёт, то только здесь", – радостно думала девушка, поспешно натягивая джинсы и водолазку. Отчего-то она была уверена, что в квартиру проникли не обычные воры, а люди, каким-то образом связанные с исчезновением Станиславы. Маруся на цыпочках подошла к двери и прислушалась. Голоса смолкли. Чертыхнувшись, девушка юркнула в гостиную, прокралась в коридор и почувствовала у горла холодную сталь.

Среагировала Маша мгновенно: инмарец даже не понял, как оказался на полу, а его собственный меч упирался в его же горло.

– Что случилось, Ричи?

Из кухни вышел Валентин и щёлкнул выключателем. От яркого света Маруся на секунду зажмурилась, и, воспользовавшись моментом, принц вскочил и точным ударом под дых отправил противницу в нокаут.

– Фу ты, шустрая какая, – одобрительно проворчал он, подхватил девушку на руки и понёс в гостиную.

– Что ты с ней сделал? – ужаснулся Валечка, семеня следом за другом.

– Ничего особенного – Ричард усадил землянку в кресло: – Свет включи! И воды принеси, видишь, она в обмороке.

Солнечный Друг стремглав бросился на кухню и вернулся со стаканом. Инмарец, невесомо коснулся щеки незнакомки, и, прошептав: "Красавица…", плеснул воду ей в лицо. Девушка вздрогнула и открыла глаза.

– Только не деритесь, пожалуйста, мадам, – вежливо попросил принц и расцвёл в доброжелательной улыбке.

Маруся неотрывно смотрела на Ричарда, соображая, как себя вести, а инмарец восхищённо таращился то на густые тёмно-русые волосы, то на манящие алые губы, то на высокую грудь, обтянутую нежно-голубой водолазкой, и только что слюну не пускал.

Пауза затягивалась.

– Кто Вы? – наконец решилась спросить Маша.

– Он принц, – ответил Валечка и ехидно хмыкнул: друг только вылез из одной постели, и уже изготовился нырнуть в другую.

– Принц… – ошарашено повторила девушка, и в её глазах вспыхнул интерес: – И что Вы здесь делаете, Ваше высочество?

– Ждём, – честно ответил инмарец, уселся на пол у ног землянки и восторженно сжал большими крепкими ладонями её ухоженную руку.

– Стасю?

– Нет. Друзей.

– А где Станислава? – насупилась Маруся, и Ричард мысленно застонал: даже хмурой девушка была удивительно хороша.

– Стася в Вилине, – вновь ответил за друга Валентин и сник.

– Вилин… – Девушка задумчиво посмотрела на принца. – Это где-то в Европе?

– Что такое Европа?

В серых глазах мелькнула насмешка:

– Где вы учились, Ваше высочество?

– В Инмаре.

– Сразу видно! – Маша отдернула руку и строго посмотрела на Валентина: – Где твоя бывшая жена, Валя? Она пропала, и я не могу её найти. Кстати, Розалии Степановны тоже нет дома.

– Мадам Розалии? – обрадовался Ричард, услышав знакомое имя.

– Вы её знаете? – Девушка подозрительно взглянула на затянутого в чёрную кожу визитёра. – Между прочим, Вы принц какой страны?

– Инмара.

– Понятно…

– Мы нормальные! – быстро вставил Валечка.

– Конечно, конечно.

Маруся поискала глазами телефон, но, не обнаружив трубки на месте, осторожно поднялась, попятилась к дверям и… угодила в объятья Артёма.

– Привет! Как дела?

– Вы кто? – вскрикнула девушка, повернулась и обомлела: перед ней стоял человек, но льдистые глаза выдавали в нём зверя, которого Маша видела во сне.

– Я – Смерть, – насмешливо сообщил временной маг и получил подзатыльник от Димы. – Чего дерёшься? Ладно, так и быть, скажу Вам правду, мадам. Он тоже Смерть.

– Зашибу, – с убийственной лаской произнёс Дмитрий и виновато улыбнулся Марусе.

– Я же говорил! – восторжествовал Артём. – Смерть, он и есть Смерть.

Маруся взглянула на темноволосого молодого мужчину с пронзительными голубыми глазами, и комната вдруг поплыла и зашаталась. Странные, невероятные картины замелькали в сознании девушки: утопающая в цветах комната, круглая кровать, зеркальный потолок. Сильные нежные руки, распаляющие её тело, тёплые властные губы. И любимые глаза, так близко, что хочется кричать, ликующе и счастливо… "Не может быть… Но ведь было. Было! Дима!!!"

Дмитрий грозно взглянул на временного мага.

"Прости, прости, я всё исправлю!" – ехидно хихикнул Артём, и Маруся, ойкнув, обмякла в его руках.

– Какая она чувствительная, – мечтательно вздохнул Ричард.

Дима покосился на побратима, и брови его на мгновение сдвинулись к переносице. "Ты уж определись, чего хочешь, хозяин!" – снова захихикал временной маг, усадил девушку в кресло и с удивлением посмотрел на землянина, протягивающего ему стакан с холодной водой.

– Зачем?

– Ах, да! – спохватился Валентин и залпом выпил воду. Он не понимал, что происходит, но спинным мозгом чувствовал – дело не чисто.

Между тем временной маг с видом заправского доктора двумя пальцами взял запястье Маруси и громким голосом объявил:

– На ней заклятье, господа!

Дима едва не задохнулся от возмущения, но заставил себя произнести:

– Вижу.

– Не повезло девушке, – продолжал изгаляться Артём, – сильный маг постарался. Думаю…

Договорить он не успел. Маша открыла глаза и, растерянно взглянув на явившегося из снов человека-Волка, простонала:

– Кто вы?

– Если отвечу, Вы опять упадёте в обморок, мадам, – хитро улыбнулся временной маг, и девушка заторможено кивнула:

– Тогда молчите.

В голове Маруси неприятно шумело, а мысли метались, пытаясь сложиться в стройное, логичное умозаключение. И тут зарождающуюся тишину нарушил требовательный голос инмарца:

– Расколдуйте её! Немедленно! И ещё: хотелось бы знать, какая сволочь…

– Да, пожалуйста! – перебил побратима Дмитрий и жёстко провёл ладонью по волосам девушки, укрепляя собственное заклятие.

Маруся дёрнулась, словно хотела убежать, но временной маг удержал её за плечи.

– Без паники! Работает профессионал! – провозгласил он и мысленно добавил: "Ну, и дурак ты, хозяин!"

– Уймись, Тёма, – дружелюбно попросил Ричард. – Ты и так напугал бедняжку до смерти.

Артём открыл рот, чтобы возмутиться, но инмарец рявкнул: "Молчать!", и маг обиженно захлопнул рот.

– Мы отправляемся в Вилин? – подал голос Валечка.

Дмитрий и Артём одновременно обернулись к нему:

– Ты знаешь?

– Я тоже должен был там оказаться. Но мне кто-то помог. Я думал, вы.

"На Солнечном Друге отпечаток какой-то странной магии", – заметил Артём.

– После разберёмся. Пора! – Дима посмотрел на Ричарда: – Ты с нами?

– Да.

– И я! – решительно заявил Валентин.

– Хорошо, – не стал спорить маг. – Артём! Круг!

Ричард с сожалением посмотрел на Марусю и галантно поклонился:

– Простите, мадам, но нам придётся покинуть Вас.

Дмитрий отвернулся, а временной маг лукаво подмигнул девушке, едва заметно кивнул и взмахнул руками. "Правильно! Без меня вы не уйдёте! Я тоже хочу найти Стасю!" – отчаянно подумала Маша, метнулась к Артёму и вцепилась в край чёрного с серебром плаща…

Витус бросил в камин горсть травы, и экран исчез.

– Дальше ничего интересного не будет. Пока Дима и Тёма не вернутся. А их экспедиция может затянуться на годы.

– Так долго? – удивилась Розалия. – Но ты говорил, что во Вселенной не так много существ, способных задержать Дмитрия, а уж временного мага и подавно!

– Вилин, как раз то место, где и Диме, и, особенно, Тёме придётся несладко. Это же Безвременье. Прошлый раз они вернулись едва живые. Но, думаю, ребята справятся.

– Что значит "думаю"? – возмутилась женщина и вскинула на гнома обжигающе тёмные глаза. – С ними ушёл Валентин, а ты утверждал, что с моим сыном всё будет в порядке!

– Говорю же, им нужно время! – начал закипать маг, но, встретившись с гневным взглядом землянки, сник. – Валя вернётся, Роза. Живой и невредимый.

Витус сотворил чашку душистого травяного чая и протянул гостье.

– Спасибо, – напряженно произнесла Розалия, понюхала напиток и недовольно спросила: – Зачем ты добавил валериану? С Валентином пока всё в порядке, и мне рано нервничать. Лучше восстанови экран и покажи мне тот замечательно красивый мир с разумными ящерами.

– Конечно, Роза! Мы даже можем отправиться туда. Позагорать, искупаться… Всё равно Вилин я показать не смогу, а на Лайфгарме…

– Ты уже говорил, – перебила его Розалия и незлобиво добавила. – Раз уж мы опять вынуждены ждать, путешествия по мирам помогут скоротать время.

Гном улыбнулся, шагнул к землянке и взял её за руку:

– Обещаю, Роза, для тебя дни ожидания пролетят, как одно мгновение!

Глава 10.

Слёзы Солнечного Друга.

Сумерки. Серое небо. Вдали – тёмно-серая стена леса. Под ногами – бледно-серая, почти бесцветная трава.

– Где мы? – тихо спросила Вереника, и её голос эхом покатился по миру.

– Вилин, – прошептала Станислава, сжала пальцами Ключ и, ужаснувшись его мертвенной хладности, на миг прикрыла глаза: – Мы попали в ад.

– Что такое ад?

– Это страшное место. Это Вилин. – Хранительница взяла девочку за руку и зашагала к лесу: – Нужно спрятаться, если нас найдут – мы погибнем.

Вереника молча семенила рядом со Стасей, она боялась спросить об аде что-нибудь ещё. Под ногами хрустела и рассыпалась в пыль сухая трава. Сверху равнодушно взирало тусклое бессолнечное небо. Нудный, однообразный пейзаж, от которого хотелось выть…

Путницы шли и шли, а пыльное серое поле всё не кончалось. И вдруг впереди, точно полоска стали, блеснула вода.

– Пить хочу, – прошептала Ника.

– Я тоже, – слабым голосом отозвалась Стася.

Они добрели до маленького озера и с наслаждением напились безвкусной стоячей воды.

– Я помню тебя, – опустившись на траву, грустно сказала девочка. – Ты сестра Димы.

– А ты его жена, – присев рядом, прошептала Хранительница.

– И ученица временного мага! Знаешь, мы с Артёмом перестроили Керонский замок. Он стал необычайно красивым. Сначала Дима был недоволен, а потом стал делать для меня конфеты и шарики. Он добрый и заботится обо мне. Не понимаю: почему люди называют его Смертью?

Стася безучастно слушала девочку – глаза слипались.

– Дима… Это ты во всём виноват… – устало протянула она и уснула.

Прижавшись к Хранительнице, Ника тоже задремала. Но их сон оказался недолгим. В оцепенелом воздухе прозвучала зловещая дробь копыт, и Станислава вскочила:

– Бежим!

Женщины мчались, не разбирая дороги, однако всадники неумолимо приближались. Стася на бегу обернулась и сдавленно вскрикнула, узнав Стиллу Ам и Корина Ора.

– Быстрее, Ника!

Но девочка уже задыхалась. Хранительница из последних сил тащила её, причитая:

– Быстрее, пожалуйста, быстрее!

– Не могу больше!

Юная волшебница вырвала руку и остановилась. Нервно всхлипнув, Станислава прижала Нику к себе и зло посмотрела на приближающихся вилинов. Белоснежные кони замерли в шаге от беглянок. Стилла и Корин спешились и с неподдельным интересом стали рассматривать добычу.

– Очаровательно! Какие же они хорошенькие. Правда, Корин? Какие волосы, глаза, кожа.

– Пошла прочь! – срывающимся голосом выпалила Хранительница.

– Не кричи, дитя моё. Мы не обидим вас. Мы любим вас. Мы позаботимся о вас, – напевно проговорила Стилла, и Вереника зачаровано уставилась на неё.

– Не слушай!

Хранительница встряхнула девочку, но та уже попала во власть вилинов.

– Здравствуйте, – вежливо сказала Вереника, улыбнулась и, оттолкнув Стасю, шагнула к черноволосой красавице.

– Здравствуй, детка. Иди ко мне. Ты нравишься мне. Я люблю тебя, – пропела Стилла и облизнулась.

Ника рванулась было к вилине, но Станислава вцепилась в её плечо:

– Стой! Они опасны! Они пьют кровь!

– Я не верю. Она красивая и добрая! – капризно заявила девочка, вырвалась и подбежала к Стилле.

Вилина обняла Веренику, холодной ладонью провела по длинным белокурым волосам и красными, как кровь, губами коснулась нежного гладкого лба.

– Она моя, Корин. Займись второй!

Стася с ужасом посмотрела на молодого вилина.

– Вот мы и снова встретились, сладкая моя. Жаль, что ты не можешь убивать, как твои друзья, зато ты доставишь мне иное удовольствие, – мелодично произнёс Ор и облизнулся. – Ты очаровательна, твоя кожа нежная и тонкая, твои губы сочные и терпкие…

Вилин старался изо всех сил, но заклинание отца, растворившееся в сознании Хранительницы, надёжно защищало от восхитительно-опасных речей.

– Заткнись, мразь!

– Ты грубая и неуравновешенная, детка, – сладострастно улыбнулся Корин, – но мне это даже нравится. Мы весело проведём время.

Вилин шагнул к женщине и схватил её за руку. Стася вскрикнула, попыталась вырваться, но холодные пальцы вилина клещами сжимали запястье. Обречённо взглянув на счастливое личико Вереники, Хранительница скрипнула зубами от бессилия и перестала сопротивляться.

Корин усадил пленницу на коня, и всадники поскакали по пустынному безжизненному полю. Одной рукой вилин держал поводья, а другой нежно обнимал Стасю за талию, с наслаждением вдыхая аромат шелковистой кожи. Хранительница сидела, как каменная: холодные губы то и дело касались шеи, и женщине казалось, что вампир вот-вот укусит её.

– Не бойся, детка.

– Я убью тебя, урод.

– Ты восхитительна! А насчёт "убью", это правда? От рук такой красавицы, я ещё никогда не умирал, – усмехнулся Корин и, склонив голову на плечо женщины, мечтательно замолчал.

Всадники выехали на свинцово-серый тракт и пустили коней галопом. Прямая, как струна, дорога рассекла поле, лес и врезалась в высокие деревянные ворота. Серые людишки гурьбой навалились на створы, и кони вступили во двор усадьбы. Корин мечтательно улыбнулся, последний раз коснулся губами нежной кожи, спешился и галантно подал пленнице руку:

– Добро пожаловать домой, сладкая моя!

Проигнорировав вилина, Хранительница сама спрыгнула с лошади и осмотрелась. Огромный двор казался стерильно чистым. Впечатление, правда, портили унылые фигуры в мешковатых серых хламидах, ветхих и неопрятных.

Корин махнул рукой, и безликие слуги кинулись на зов вилина, подхватили коней под уздцы и повели к конюшне. Стася с отвращением смотрела им вслед: жалкие серые людишки напоминали крыс в человечьем обличье. К горлу подкатила тошнота. Хранительница поспешно отвернулась, и взгляд наткнулся на счастливое личико Вереники, которая прижималась к Стилле Ам, точно к родной матери. Ненависть захлестнула Станиславу, в лицо ударила краска, и Корин расхохотался.

– Ты бесподобна, сладкая моя! Сколько эмоций! Сколько страсти!

– Заткнись, мразь!

Хранительница замахнулась, но вилин ловко перехватил её руку и потащил к крыльцу. Стилла и Вереника двинулись следом. Взбежав по деревянным ступеням, Корин хотел толкнуть входную дверь, но она распахнулась сама, и из полумрака прихожей выступил высокий импозантный вилин в роскошном красно-белом камзоле, из-под манжет и ворота которого струились кружевные водопады.

– Привет, Морин Мор! – беззаботно воскликнула Стилла. – Смотри: наша гостья вернулась! И подружку с собой захватила!

Морин подошёл к Станиславе и с любопытством взглянул в перекошенное ненавистью лицо.

– Чего вылупился, урод!

– В чём дело?

Мор отпрянул от женщины, недоумённо приподнял брови и с нескрываемым недовольством посмотрел на сородичей.

– Нашу гостью зачаровал кто-то другой. – Стилла хихикнула, скользнула к Морину и положила холёные ладони на его плечи. – Но так даже забавнее, не находишь?

– Конечно, дорогая, – прошептал Мор, обнял вилину и припал к карминово-красным губам.

Страстный поцелуй вампиров заставил Хранительницу вспомнить Ричарда и счастливый медовый месяц в Литтийском дворце. Глаза защипало, но женщина не позволила себе разреветься: "Нужно быть сильной, чтобы дожить до прихода Димы!" То, что брат придёт в Вилин, Стася не сомневалась, и мысленно взывала к нему, требуя, чтобы он поторопился.

Меж тем Морин оторвался от губ вилины и повернул голову к блаженно улыбающейся Веренике:

– Какая милая девочка. Настоящее чудо! Ты сделала мне царский подарок, любимая.

– Почему тебе? – капризно поджала губы Стилла, и Мор поспешил исправиться:

– Прости, конечно же нам!

Морин распахнул дверь и, взяв пленниц за руки, повёл их по длинному коридору с мышастыми пустыми стенами. Голо и уныло. Ни единого украшения. Зато, когда вилин распахнул двери одной из комнат, Стася и Ника зажмурились от пронзительно ярких цветов: алые диваны и кресла, пурпурные обои, тёмно-вишнёвые ковры, тяжёлые багряные гардины. По стенам, оплетая мебель и окна, змеились толстые лианы с глянцевыми ядовито-зелёными листьями.

От беспощадной агрессии красного у Стаси заслезились глаза, а вот Вереника восхищённо ахнула: околдованная девочка воспринимала на ура всё, что исходило от вилинов.

– Здесь вы будете жить, сладенькие мои. Мы не станем разлучать вас. Мы будем заботиться о вас.

Морин хлопнул в ладоши, и из боковых дверей в комнату вошли горничные в коротких гранатовых платьях. Хранительница даже моргнула от удивления: белокожие, стройные девушки совершенно не походили на убогих людишек-крыс, копошившихся во дворе усадьбы. Правда, всмотревшись в лица служанок, Стася обнаружила, что их глаза так же пусты и равнодушны. "Те же куклы, только повыше качеством", – со вздохом констатировала она и нервно сглотнула, представив себя марионеткой в руках вампиров.

– Переоденьте и накормите их. Я хочу, чтобы наши гостьи выглядели аппетитно, – между тем распорядился Мор и облизнулся.

Вилины покинули комнату, а безмолвные горничные занялись пленницами. Стасю и Веренику накормили, вымыли, одели в тяжёлые бархатные платья цвета переспелой малины и подвели к напольному зеркалу. Хранительница с содроганием взглянула на своё отражение: талию стягивал тугой корсет, оставляя плечи и руки открытыми. Рыжие волосы уложены в высокую причёску – ни один локон не падал на белоснежную шею. И мёртвый Ключ на тонкой цепочке как символ беспомощности и неизбежного конца.

– Нравится? – раздался вкрадчивый голос Корина, и Станислава, задрожав, словно загнанная на край пропасти олениха, шарахнулась в сторону, но вилин скользнул следом и прижал пленницу к стене. Холодные изящные пальцы пробежались по бледной щеке, точёной шее, оголённому плечу… и Хранительница в бессилии простонала:

– Пусти…

– Не бойся. Тебе будет хорошо. Ты будешь умирать долго.

– Отпустите хотя бы девочку…

– Зачем? Она тоже вкусная. Возможно, вкуснее, чем ты.

– Тогда сожри меня и покончим с этим!

– Что ты! Я не могу лишить себя удовольствия видеть, как ты умираешь. Я хочу, чтобы ты продержалась, как можно дольше. – Корин отступил, галантно поцеловал руку Станиславы и улыбнулся Веренике. – До скорой встречи, милая крошка.

Ор похлопал девочку по румяной щёчке и неспешной походкой покинул комнату, а Хранительница до боли закусила губу: Ника не сводила восхищённых глаз с двери, в которую вышел вилин.

– Какой он красивый…

Всхлипнув, Стася порывисто обняла Веренику и встряхнула:

– Очнись! Тебя зачаровали! Они же вампиры!

– Вампиры… Дивное слово. Я люблю вампиров.

Хранительница разжала объятья, бессильно опустилась в алое кресло и закрыла лицо руками:

– Наверное, даже хорошо, что ты ничего не понимаешь, Ника. Ты умрёшь счастливой в отличие от меня… Это всё из-за тебя, Дима! Зачем ты мучаешь меня? Лучше приди и убей! – в отчаяние воскликнула женщина, но Смерть не пришёл.

Пришёл Морин Мор. Вилин придирчиво осмотрел обеих пленниц, отпустил застывших у окна горничных и взял Стасю за руку.

– Не отставай, сладенькая, – мягко сказал он девочке и вывел Хранительницу в мрачный серый коридор.

Морин провёл пленниц на второй этаж, распахнул невзрачные дымчатые двери, и глазам Станиславы открылся громадный, словно охваченный огнём зал. На белоснежных стенах бесновались алые языки пламени, арочный потолок полыхал чешуйками красного золота. В центре, на белоснежном возвышении, застланном буро-красными шкурами неизвестных Хранительнице животных, красовался овальный стол, покрытый бордовой скатертью. Сервировка – три изящных хрустальных бокала на высоких ножках да серебряный поднос с отполированными до блеска ножами. И последний завершающий штрих – довольные лица Стиллы и Корина.

– Не бойтесь, – промурлыкала вилина и поспешила навстречу пленницам.

Стасю, как и ожидалось, усадили рядом с Корином, а Веренику – между Морином и Стиллой. Взглянув на острые лезвия, женщина шумно вздохнула и застыла с закрытыми глазами: липкий, опустошающий страх обездвижил её.

– Открой глазки, дорогая, – настойчиво произнёс Корин, но Хранительница зажмурилась сильнее и вдруг задрожала от прикосновения к уху обжигающе холодных губ: – Открой глаза, сладкая моя, иначе твоей подружке будет очень больно.

Бархатный голос леденящей волной прошелся вдоль позвоночника, и Стася повиновалась.

– Молодец. – Вилин расцвёл в улыбке, взял руку пленницы и с видом опытного медбрата начал разминать тонкое запястье. – Какая нежная тонкая кожа, видна каждая венка! Как мило!

"Дима!!!" – мысленно выкрикнула Станислава, с губ же сорвался то ли стон, то ли всхлип, и Корин рассмеялся:

– Не волнуйся, любовь моя, тебе будет хорошо, обещаю.

Вилин взял с подноса нож, быстрым точным движением сделал маленький аккуратный надрез на запястье пленницы, и подставил бокал. Кровь тонкой струйкой потекла по хрустальной стенке, и Хранительницу замутило. Едва сдерживая тошноту, она смотрела на собственную кровь в хрустальном бокале и звала Смерть. Но брат оставался глух к её мольбам.

Наконец бокал наполнился почти до краёв, и Корин, с любовью взглянув в изумрудные глаза, удовлетворено произнёс:

– Молодец.

Вилин поднёс Стасину руку к губам, лизнул ранку, отчего она покрылась блеклой желтоватой плёнкой, и, бросив: "Ты объеденье, детка!", приступил к трапезе.

– Подонок… – прошептала Хранительница и посмотрела на Веренику – на бледном лице девочки сияла одухотворённая улыбка…

– Жуть, – вздохнул Валечка, с тоской глядя на блеклый, унылый пейзаж.

Друзья стояли на той самой поляне, где закончилось прошлое путешествие по Вилину.

– Я не чувствую их, – мрачно произнёс Дмитрий, повернулся к Артёму и увидел Марусю: – А ты как сюда попала?!

– Я с принцем!

"Безбилетница" отпустила плащ временного мага, и Ричард, густо покраснев, взял её за руку и с виноватой улыбкой посмотрел на побратима.

– С возвращением, ребята! – хихикнул Артём, напряжённо озираясь по сторонам: вечные сумерки Вилина подавляли, заставляя принца Камии нервничать, а Смерть злобно шипеть.

– Где мы? – спросила Маруся, с удивлением разглядывая серые, словно украденные из театра теней деревья, безжизненную, жёсткую траву и бездушное унылое небо. На голубоглазого маг, донельзя рассерженного выходкой приятеля, девушка старалась не смотреть, интуитивно чувствуя, что если тот захочет, то в мановение ока отправит её обратно на Землю. И ему ничто и никто не помешает.

– Вам не понравится, – буркнул Артём и вкрадчивым шепотом добавил: – Это Вилин. Безвременье.

– То есть, здесь я не буду стареть?

– Если выживите. – Временной маг повернулся к другу, который всё ещё пожирал его негодующим взглядом, и деловито осведомился: – Что будем делать?

– Искать!

Дмитрий покосился на Марусю с Ричардом и поморщился: ему нестерпимо захотелось вернуть девушку в Москву, наглухо, с помощью магии и банальных замков, запереть её в квартире сестры, а потом… "А потом я найду Стасю, уничтожу заклятье Фёдора, а когда она вновь полюбит меня, я женюсь на ней, а Маша станет… Нет, вряд ли Стася захочет делить меня с кем-нибудь ещё…"

– Тогда пошли. А то Вилин хочет меня… – Артём прищурился, подмигнул Марусе и выпалил: -…съесть! Ему не нравится моё присутствие. Вилин! Ку-ку! – задрав голову, проорал он и истерично расхохотался.

В ноздри ударил тяжелый запах безумия, и, тотчас забыв о любовницах и женах, Дима шагнул к хохочущему другу и обнял за плечи:

– Я помогу. Но будь осторожен, Тёма. Если с тобой что-то случится, мы не выберемся.

Временной маг оборвал смех, серьёзно кивнул, а Ричард, всё это время с любовью глазевший на землянку, наконец опомнился и выдал:

– Вам стоит вернуться! В Вилине крайне опасно!

Услышав сиё весьма своевременное заявление, Валечка захохотал, не хуже сумасшедшего Тёмы, и, гневно зыркнув на него, Маруся воскликнула:

– Ни за что! Я останусь с Вами, Ричи! Я обожаю путешествовать! К тому же, вы ещё не рассказали мне о своём королевстве, а я хочу знать, какой он этот…

– Инмар.

– Вот-вот. Мы могли бы прогуляться по этому странному серому лесу и побеседовать. Кто знает, может, мы сумеем понять друг друга, – лукаво улыбнулась девушка, выплёскивая на кавалера весь арсенал своего очарования.

– Правильно, Ричард! Нужно отправить её обратно! – Дмитрий шагнул к побратиму и категорично добавил: – Ты ведь понимаешь, что здесь ей не место?

Принц пробормотал что-то нечленораздельное, а Маруся, крепко стиснув его руку, вперила возмущённый взгляд в черноволосого мага и гневно заявила:

– Не вмешивайтесь! Не видите, люди разговаривают!

– Ричи! – с нажимом повторил Дима.

Инмарец понимал, что побратим прав, но расставаться с прекрасной, чувствительной землянкой ужасно не хотелось, и, отвернувшись от мага, он смущённо поинтересовался:

– Как Вас зовут, мадам?

– Мария, но можно просто Маруся, – кокетливо опустив глазки, ответила девушка.

– Ричи! Немедленно прекрати!

Ричард повернул голову и благодушно взглянул на побратима:

– Напомнишь о Стасе – прибью. – И снова влюблённо уставился на землянку: – Давайте погуляем, Мария!

– Ты рехнулся? – не помня себя от ярости и ревности, завопил маг, и глаза его полыхнули холодным белым светом. – Она же не понимает, во что влипла!

– Замолчи! Я не позволю тебе довести её до могилы страшилками о Вилине! – огрызнулся инмарец и взял Марусю под руку. – Ничего не бойтесь, мадам, я рядом.

– Я предупредил, – хмуро сказал маг, и Валентин успокаивающе похлопал его по плечу:

– Брось дергаться! Наш Ричи влюбился, разве ты не понял? А значит, Маше ничего не угрожает, лучший лайфгармский воин защитит её от кого угодно. Лучше определись, куда идти, не стоять же здесь вечно.

– Я не знаю, куда идти! – раздражённо выпалил Дмитрий и с тревогой посмотрел на Тёму: временной маг топтался на месте, отбиваясь от серо-зелёной травы, которая так и норовила обвиться вокруг его сапог.

– Она хочет меня укусить, Дима! Фу! – Артём топнул ногой и сконфужено взглянул на друга: – Я тоже не знаю, где они.

– Что ж, будем искать, – подытожил Валечка и первым зашагал к лесу.

Но едва друзья ступили под кроны сухих, серых деревьев, временной маг с криком отпрыгнул назад – первая же ветка попыталась хлестнуть его по лицу.

– Скверно, – прошептал Дмитрий.

– Мне не выбраться с этой поляны, Дима. Одна маленькая царапинка и… ну, ты помнишь.

– Здесь почти не работает магия, но я всё же попробую окружить тебя щитом. – Дима положил руки на плечи друга и тихо скомандовал: – Давай вместе!

Артём молча кивнул и закрыл глаза, впуская мага в сознание…

Станислава сидела в глубоком алом кресле и с ужасом смотрела на свою руку. После "обеда" Стилла наложила поверх плёнки из слюны Корина клейкую мазь и с мечтательно-заботливой улыбкой проговорила:

– Ни одна капля не должна пропасть зря. Ты изыскано сладкая девочка, Стася. Мы будем долго наслаждаться тобой…

Прозрачная плёнка стянула края раны, но порез по-прежнему выглядел свежим. "Фетиш у них такой? Любоваться будут? Мерзость!" Хранительница встала, уложила счастливую Веренику в постель и легла рядом. С каким бы удовольствием женщина заснула, чтобы хоть ненадолго сбежать от непереносимой, отвратительной реальности, но страх разогнал сон, и, ворочаясь с боку на бок, Стася таращилась на багрово-красный балдахин и перебирала в уме события последних дней: "Почему я здесь? Кто посмел послать меня на верную смерть? И почему отец не защитил меня?" Вопросы кружились в голове, как назойливые мухи, и ни на один из них Станислава не находила ответа.

Хранительница повернула голову и взглянула на Веренику: девочка давно спала, но даже во сне с её губ не сходила счастливая улыбка. Горько вздохнув, Стася поправила сползшее одеяло, зевнула, и сон наконец-то смилостивился над ней. Женщина сомкнула веки, и последней мыслью, на грани яви и сна, стала: "Во всех моих бедах виноват Дима…"

С той же мыслью она и проснулась. "Может, братец сам и засунул меня сюда? А Веренику для отвода глаз прихватил или для того, чтобы она следила за мной!" Станислава неприязненно посмотрела в счастливые глаза девочки и отвернулась. Впрочем, Ника никак не отреагировала на её недобрый взгляд – юная волшебница с нетерпением смотрела на дверь, ожидая появления любимых вампиров. Однако вместо вилинов в комнату вошли горничные. Они тотчас окружили пленниц ревностным вниманием: умыли, одели, причесали, накормили, и Стася подумала, что пробуждение в Вилине мало чем отличается от утра в Литте. Вот только принцессой она себя не чувствовала – истовая забота вилинов напомнила заботу рачительного крестьянина о любовно откармливаемом к празднику поросёнке. Мысль о предназначенной на убой скотине заставила женщину побледнеть, и вошедший в комнату Морин Мор с тревогой поинтересовался: