Текст книги "Дурацкие игры магов. Книга первая."

Автор книги: Анфиса Кохинор

Соавторы: Полина Кохинор
сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 48 страниц)

– Ты будешь жить, Маша. Ты рада?

Маруся поспешно кивнула и подумала: "Какой же он сильный и красивый… Ну и что, что брат! Я бы ни секунды не сомневалась…"

– В самом деле? – усмехнулся маг, и девушка покраснела. – Ты странная, Маша. – Дмитрий протянул руку и погладил короткие тёмно-русые волосы. – Я почти убил тебя, а ты восхищаешься мной и хочешь…

Он чуть помедлил, а потом склонился к девушке и нежно поцеловал в губы. Маруся затрепетала, но поцелуй оказался мимолётным. Дмитрий отстранился и с затаённой грустью посмотрел в серые, как буланая сталь, глаза:

– Ты не испугалась Смерти. Ты боролась до конца. И поэтому, я позволю тебе то, чего не позволял ни одной из своих любовниц: ты можешь отказать Смерти в близости.

– Я не отказываюсь от подарков судьбы, – тихо сказала Маша и улыбнулась.

– Я принимаю твоё решение.

Дмитрий накрыл комнату щитом, сорвал с девушки одеяло, притянул к себе и впился в губы долгим страстным поцелуем. Вихрь наслаждения закружил Марусю, наполняя каждую клеточку тела невероятной лёгкостью и абсолютным счастьем, и в блаженной истоме она подумала: "Смерть любит так же идеально, как и убивает…"

На рассвете Дмитрий вернулся в тронный зал и с сытой улыбкой взглянул на осоловелых от пьянки друзей и капитана Доната.

– Где ты шлялся всю ночь? – придирчиво поинтересовался Валентин. Голова землянина болталась, как на шарнирах, но он старался выглядеть трезвым и грозным. – Хоть бы шит убрал! Несчастный Дон бросил своих гвардейцев на произвол судьбы! Из-за тебя он не вышел на работу! Кто будет отвечать за его прогул?

– Ты убил её? – икнув, поинтересовался Ричард. – Тебе полегчало?

– Мне полегчало, – кивнул маг, продолжая улыбаться, и убрал щит. – А вам троим не мешало бы проспаться.

– Сам спи! – огрызнулся Валя. – Я никуда не пойду, пока ты не увеличишь жалование Донату. Хотя бы на двести процентов! Он обязан получить материальную компенсацию. А в качестве моральной – вынесешь ему благодарность и дашь майора!

– В Годаре нет такого звания.

– Тогда генерала!

– Вот-вот, – поддакнул Ричард и удобно устроил голову на плече вусмерть пьяного капитана.

– Можете идти, Донат, – доброжелательно произнёс Дима и, протрезвив офицера, вручил ему увесистый кошель. – Надеюсь, Вы умный человек и не станете распространяться о моральном облике принца Инмара.

– Буду нем, как рыба!

Донат осторожно уложил Ричарда на ступени, отсалютовал королю и вышел из зала, а Валя возмущённо посмотрел на Дмитрия:

– А моральная компенсация?!

– Спать! – шикнул на него маг, и землянин исчез.

Взглянув на мирно посапывающего инмарца, Дима хихикнул и перенёс его в покои для гостей. Уложил друга в постель, заботливо укрыл одеялом и отправился к себе. Он чертовски устал, но чувствовал себя гораздо лучше, чем накануне: странная земная девушка приглушила скорбь Смерти.

Оказавшись в спальне, Дмитрий скинул на пол одежду, нырнул под одеяло и с интересом посмотрел на любовницу: Маруся крепко спала и видела его во сне. Это выглядело непривычно и… правильно. "И что мне со всем этим делать? Я совершенно не готов к новым серьёзным отношениям. Да и какие могут быть отношения? Я люблю Стасю!"

– Вот чёрт! Было бы проще, если бы ты отказала мне, Маша… – прошептал маг и уснул…

А Фёдор смотрел на Лайфгарм и не верил своим глазам. Он думал, что будет дожидаться благоприятного момента для захвата мира годами, а момент наступил через считанные часы после его возвращения к жизни. Гибель Олефира подкосила Смертей, и они махнули рукой на Лайфгарм, а высшие маги, как обычно, сидели в своих норах и терпеливо ждали, что будет дальше.

"Они преподносят мне мир на блюдечке, и я не собираюсь отказываться!" – злорадно подумал экспериментатор, перенёсся к дочери и потряс её за плечо.

– Ты готова мстить брату, Стася?

Изумрудные глаза фанатично сверкнули:

– Да.

– Тогда не будем медлить!

Фёдор подал руку дочери, и они оказались на площадке из красных плит. Увидев расколотую рубиновую чашу, Станислава вздрогнула и чужим голосом спросила:

– Кто это сделал?

– Твой брат.

– Он ответит за святотатство!

Ключ вспыхнул. Хранительница сняла его с шеи, приложила к запястью, и на осколки чаши упали тёмные капли крови. Мир застонал, скидывая могильные цепи, и, улыбнувшись, Станислава бросила окровавленный Ключ на плиты. Рубиновая чаша мгновенно собралась воедино. Раздалось шипение, и, словно огненная лава, из жерла Источника вырвался водяной фонтан. Переливаясь всеми оттенками красного, он устремился в небо, озаряя его багровыми всполохами.

Стася подняла Ключ, повесила его на шею, шагнула к чаше и коснулась огненных струй. Фонтан рухнул вниз, и в рубиновой чаше заблестела хрустально-чистая вода.

– Пей, папа!

Глаза Хранительницы горели ненавистью и предвкушением мести, а на губах трепетала злая ухмылка. Фёдор широко улыбнулся дочери, подошёл к Источнику и стал горстями черпать волшебную воду. Маг жадно глотал и глотал её, не замечая, что вода стекает по шее и груди кровавыми ручейками.

"Ты – мой император!" – внезапно услышал он торжественный голос Лайфгарма и, ликующе расхохотавшись, повернулся к Стасе:

– Я – император! Наша месть благословлена самим миром, дочь моя!

Глава 3.

Легенда Лайфгарма вступает в игру.

Дмитрий проспал не больше часа, когда почувствовал, что Артём вернулся. Он открыл глаза, взмахом руки зажёг магические светильники и настороженно взглянул на тёмное облако, парящее в полуметре от кровати.

– Хватит прятаться, Тёма.

Смоляная мгла дрогнула, пошла рябью, и на ковёр мягко спрыгнул огромный серебристый Волк. Густая длинная шерсть дыбом стояла на загривке, а пронзительные шоколадные глаза смотрели холодно и угрюмо.

– Рад, что ты вернулся, Тёма, – бесстрастно произнёс Дмитрий и похлопал ладонью по простыне.

Облако рассеялось. Волк запрыгнул на кровать и, лизнув друга в щёку, улёгся рядом. Дима обхватил руками сильную, лохматую шею и заглянул в шоколадные глаза:

– Лес подсказал ответ. Тебе стало легче?

"Молчи! Не хочу думать и решать. Ты самый сильный в Лайфгарме, и я буду служить тебе, хозяин!"

– Хватит, Тёма! Сейчас я верну тебе человеческий облик, и мы поговорим!

"Не хочу. Если ты сделаешь это, мы будем драться, и ты убьёшь меня, хозяин".

– Ладно, продолжай свои игры, Тёма. Но запомни: я тебе не хозяин! Хочешь быть волком – пожалуйста! Хочешь служить – вперёд! Но ты не услышишь от меня ни единого приказа, не надейся!

Зверь оскалился и снова лизнул мага в щёку. Дима открыл рот, чтобы отчитать друга, но тут же закрыл: любое слетевшее с губ слово Артём мог воспринять как приказ.

– Не дождёшься!

Дмитрий выудил из воздуха сигарету и закурил, а Волк пристроил голову на груди мага и преданно уставился ему в глаза.

– Лебезишь?! Я тебе, гадёнышу, потом припомню. Стыдно будет!

Зверь утробно заурчал, потёрся носом о плечо мага и снова уставился в голубые глаза.

– Смотри-смотри, так выглядят нормальные люди! – фыркнул Дима, не в силах злиться на безумного друга.

"Ты великолепен, мой хозяин!"

– Льстец!

"Да! – радостно согласился Волк. – Ты восхитителен, мой повелитель! Ты самый прекрасный и могучий из всех магов Вселенной! И я готов прославлять тебя вечно, о, мой любимый, любимый хозяин!"

– Ах, ты…

Маг не договорил: в спальне появился взволнованный Корней. Волк мигом спрыгнул на пол и ощетинился, а Дмитрий сел и, сгорая от возмущения, заорал:

– Какого чёрта ты врываешься в мои покои?

– Чем вы тут занимаетесь? – одновременно с ним воскликнул учитель, и оба мага замолчали.

– Беседуем, – после небольшой паузы произнёс годарский принц, похлопал по кровати, и Волк послушно лёг рядом с ним. Дима глубоко затянулся, выпустил в потолок струю терпкого дыма и ехидно добавил: – Только ближе не подходи, не ровён час, укусит.

– Болваны! – в сердцах рявкнул Корней. – В Лайфгарме переворот, а вы развлекаетесь!

– Ну, я бы так не сказал… – задумчиво гладя Волка по серебристой спине, пробормотал Дмитрий, и тут до него дошло, что за новость принёс высший маг. – Какой переворот? Кто посмел?..

– Ты совершенно не следишь за тем, что творится в твоём мире! – запальчиво рявкнул Корней и осёкся.

Сам того не желая, он произнёс вслух то, о чём думал последние часы: несмотря на многочисленные "но", Дмитрий подходил на роль императора куда больше Фёдора. Учитель с тревогой посмотрел на керонского выродка, но тот, хвала всему сущему, пропустил оговорку мимо ушей.

– Ничего себе денёк начинается, – проворчал Дима. – Если будет как вчера – можно вешаться.

– Вчера?! А что особенного случилось вчера? От твоего дружка и не такого ожидать можно! Подумаешь, Время стёр! Так на то он и временной маг!

С удивлением посмотрев на разгорячившегося учителя, годарский принц уничтожил сигарету, откинулся на подушку, подпёр голову рукой и вздохнул:

– Значит, по Вашему мнению, ничего из ряда вон выходящего не случилось? Возможно… Если, конечно, не считать, что сначала я умер, потом воскрес, потом долго лечил Артёма, потом выслушивал его глупости, а потом Ваш бывший ученик устал быть человеком, превратился в Волка и сегодня спозаранку явился ко мне на службу. По-моему, этого достаточно, чтобы я мог позволить себе что-то пропустить, например, переворот.

Корней взглянул на Дмитрия, как на ученика, который, вместо того чтобы отвечать заданный урок, спел похабную частушку, и, раздраженно махнув рукой, продолжил:

– Ты безответственный молодой человек! Пока ты здесь чёрте чем занимался, вернулся Фёдор! Он напился из Источника, убил Геласия и Павлину и провозгласил себя императором Лайфгарма! Он объявил Литту столицей Мира! И они с Хранительницей…

– Стася в Лайфгарме?! – Дмитрий вихрем слетел с кровати. – Я не почувствовал её появления… – прошептал маг, щёлкнул пальцами, облачаясь в королевские одежды, и исчез.

Волк пропал вместе с ним…

Золотой венец опустился на голову Фёдора.

– Да здравствует император Лайфгарма! – торжественно провозгласил маг-миротворец.

– Ура! Да здравствует император! – дружно заорали придворные, и под их приветственные вопли в зале появились Дмитрий и Волк.

Крики оборвались. Лирийцы с ужасом смотрели на Смерть и его хищного спутника. И только Фёдор остался спокоен. Уверенным жестом поправил венец, закинул ногу на ногу и с издёвкой произнёс:

– Какая честь. Сам принц Годара почтил присутствием мою коронацию. Император в восторге!

– Ты жив только потому, что когда-то я пообещал сестре не убивать тебя, – холодно отчеканил Дима, однако слова эти были ложью.

Сейчас мага не остановило бы обещание, данное сестре. Он не мог убить Легенду Лайфгарма по другой причине: жаждущая мести Станислава собственной кровью возродила Источник и вернула миру возможность влиять на ситуацию. И он повлиял – защитил себя и своего нового императора жизнью Хранительницы. "Знает, дрянь, что я не подниму руку на сестру! Стася ни в чём не виновата и не должна отвечать за грехи отца, а тем более мира", – с горечью подумал Дима и взглянул в горящие ненавистью изумрудные глаза:

– Над твоим сознанием хорошо поработали, Стася. Но я найду способ помочь тебе, обещаю.

Хранительница презрительно скривилась, а экспериментатор насмешливо произнёс:

– Ищи! А пока будем жить в мире и согласии. Ты пришёл вовремя, Дима. Я как раз собирался позвать тебя, чтобы сообщить о новом статусе Годара. Отныне твоя страна – одна из провинций империи. Титул принца я тебе, так и быть, оставлю. Будешь моим наместником в Годаре. Каждое утро ты обязан приходить в Литту и докладывать о состоянии дел. А теперь я готов принять твою присягу!

Маг замолчал, выжидающе глядя на сына. Дмитрий не шелохнулся, зато Волк грозно рыкнул и стал медленно наступать на императора.

– Здравствуй, Тёма. Всё развлекаешься? Смотри, убьёшь меня, Дима плакать будет.

Фёдор погрозил зверю пальцем и покосился на дочь – Станислава не сводила торжествующих глаз с брата. Тем временем Волк мягко запрыгнул на ступеньки трона, и Дмитрий открыл рот, чтобы остановить друга, но тут вмешалась Стася.

– Придержи свою шавку, Дима!

– Простите, принцесса, – с каменным лицом произнёс маг и положил ладонь на загривок Волка.

– Я жду, сынок! Присягай, или я объявляю Годару войну!

В тронном зале повисла напряжённая тишина: лирийцы с трепетом ждали, чем закончится противостояние Смерти и императора. Но судьба сыграла злую шутку с обоими магами. Дмитрий не желал рисковать сестрой и другом, Фёдор – императорской короной. К тому же, новоявленный правитель мира до одури боялся сумасшедшего временного мага, который сидел у ног сына, как дрессированный цепной пёс, признающий лишь одного хозяина.

"Придётся подождать!" – одновременно подумали маги, и, успокаивающе потрепав Волка по загривку, Дима опустился на колено:

– Я признаю тебя императором Лайфгарма, Фёдор.

Лирийцы и высшие маги приглушённо ахнули. Они ожидали ругани, взаимных обвинений и само собой разумеющегося финала – смертельного поединка, но Смерть почему-то отдал Лайфгарм без боя.

– Я принимаю твою присягу, принц! – с пафосом возвестил Фёдор и благосклонно кивнул сыну.

Конечно, император предпочёл бы услышать другие слова, более раболепные и заискивающие, но пока был согласен и на эти. А Дмитрий поднялся, отряхнул и без того чистые одежды и, нацепив на лицо бесстрастную маску, поинтересовался:

– Я могу идти?

– Нет! Ты останешься в Литте и будешь вместе со всеми прославлять меня на пиру! – высокомерно заявил Фёдор и со злостью подумал: "Ты отказался служить мне, родному отцу – я не прощу. Ты сдохнешь от любви к сестре, уж об этом я позабочусь!"

"Я найду способ убить тебя!" – мысленно пообещал ему Дима и широко улыбнулся:

– С удовольствием, Ваше императорское величество, но я не один.

– Я прикажу поставить рядом с твоим стулом миску!

Волк зарычал и подался вперёд, но Дмитрий удержал его, обняв за шею: "Видишь, что происходит, Тёма? Не позволяй издеваться над нами. Помоги! Мне нужен друг, а не слуга". Зверь пристально посмотрел в глаза мага, задрал морду к потолку и завыл – тоскливо и протяжно. Император потерял дар речи, а лирийцы отпрянули к стенам, с ужасом наблюдая, как под замогильный вой вокруг Волка сгущается тёмное, точно беспросветный мрак, облако. Дима разжал объятья, отошёл в сторону, и зверь поднялся на лапы. Оборвал вой, прыгнул в антрацитовую мглу и из чёрной вспышки явился лирийцам в истинном обличье, вызвав испуганные, недоумённые крики. В тронном зале Литтийского дворца стоял живой и здоровый сын провидицы, только вот на доброго и наивного Тёму он совсем не походил. Чёрные, как безлунная ночь, одежды, переливающийся всеми цветами радуги плащ, ледяные серебряные искры в глазах – Артём выглядел под стать Смерти Олефира. И лирийцы устремили непонимающие, растерянные взоры на суровых и внешне безразличных ко всему высших магов, безмолвно требуя объяснений, однако члены Совета, как обычно, предпочли промолчать.

А временной маг лучезарно улыбнулся, взмахнул полами радужного плаща и отвесил императору глумливый поклон:

– А вот и я, Федя! Привет!

Дмитрий скорбно вздохнул: глаза друга остались глазами зверя, он лишь принял человеческий облик, не более того…

– Я счастлив видеть Легенду Лайфгарма! Наши встречи всегда так волнительны, Федя! Взять хотя бы предпоследнюю… – Артём мечтательно закатил глаза: – Это было великолепно! Я наслаждался видом Вашего трупа, Ваше императорское величество.

– Рад, что доставил тебе удовольствие, – язвительно скривился Фёдор.

– Да-да, доставили! – Временной маг закивал и закланялся, приложив руку к груди: – Спасибо, император! Надеюсь, Вы доставите мне подобное наслаждение ещё раз.

– Заткнись!

Фёдор приподнялся на троне, и Дмитрий поспешно шагнул к Артёму. Он крепко обнял друга за плечи, шепнул: "Уймись!" – и громко произнёс:

– Не нервируй императора, Тёма. Нас пригласили на пир, так что веди себя прилично.

"Как тебе не стыдно, Дима! Я почти достал его!"

"Ты нужен мне живым. А будешь нарываться, я тебя сам прибью!"

"Вредина!"

Артём довольно фыркнул и, выбравшись из объятий друга, обратился к придворным:

– Итак, господа! – Он посмотрел на высших магов, которые сникли под его сумасшедшим взглядом, и дико расхохотался: – Я снова с вами! А значит, всё будет хо-ро-шо!

– Придержи своего зверёныша, принц! – сердито потребовал Фёдор. – Я не потерплю, чтобы он превратил церемонию в балаган!

– Папа, пора приглашать гостей к столу! – неожиданно сказала Стася.

– Не вмешивайся!

Император резко обернулся, но, натолкнувшись на многозначительный взгляд дочери, смягчился:

– Да, принцесса, ты, как всегда, права. – Фёдор поднялся с трона и взмахнул жезлом: – Пир!

– Пожуём! – хихикнул Артём и обнял друга за талию…

Трапезный зал Литтийского дворца напоминал огромную лесную поляну. Пол – зелёный травяной ковёр. Потолок – раскидистые кроны деревьев. Сквозь белоснежные стены-стволы – дань уважения Белолесью – пробивались оранжевые лучи, освещая круглые столы с изящными, увитыми плющом ножками. Кипенные льняные скатерти цвели розами, маргаритками и фиалками. В центре зала – овальное озеро с прозрачной хрустально-чистой водой, сквозь которую виднелось дно – радуга разноцветной гальки.

– Красиво, – одобрил Артём и щекой потёрся о Димино плечо. – Давай устроим в Кероне что-нибудь подобное!

– Посмотрим, – буркнул принц, равнодушно созерцая великолепие парадного зала.

Фёдор и Станислава прошествовали к главному столу. Церемониймейстер дождался, пока император и принцесса устроятся в массивных деревянных креслах с высокими спинками, взмахнул тонкой витой палочкой, и гости ринулись занимать места.

Артём подёргал друга за рукав:

– А мы чего стоим?

– Ждём, когда нам укажут место, – усмехнулся Дима и вперил холодный взгляд в лицо Фёдора.

Император глумливо улыбнулся, кивнул церемониймейстеру, и тот громко объявил:

– Принцесса Лирии Вереника!

Дима виновато посмотрел на Артёма:

– Прости, я забыл о ней.

– Да я чего-то тоже…

Временной маг почесал затылок и скривился, наблюдая, как подружка, путаясь в складках длинного и тяжёлого парчового платья, приближается к императору. Фёдор придирчиво оглядел девочку с ног до головы, ущипнул за нежную щечку и сально хмыкнул:

– Садись, моя прелестная невестушка.

Маг хлопнул принцессу по попе, подтолкнул к стулу, и, одарив узурпатора ненавидящим взглядом, Вереника плюхнулась на стул. Гордо выпрямила спину, обвела презрительным взглядом гостей и просияла, увидев Диму и Артёма. Она хотела броситься к ним, но, повинуясь молчаливому приказу мужа, осталась сидеть на месте.

Артём же толкнул друга в бок.

– Я больше не могу ждать! Они всё съедят, и нам ничего не достанется, – громко шепнул он и направился к императорскому столу. – Кыш! – шикнул он на Михаила, и миротворец проворно вскочил, освободив временному магу место рядом с Вереникой.

Взглянув на единственный пустой стул, Дмитрий тяжело вздохнул, но выбирать не приходилось, и маг заставил себя сесть рядом с сестрой. Артём посмотрел на друга, церемонно поклонился ему и на весь зал объявил:

– Теперь можно начинать!

"Ах ты щенок!" – сгорая от унижения, мысленно проревел Фёдор, однако тут же взял себя в руки: устраивать склоку с сумасшедшим временным магом было ниже достоинства повелителя мира, и, конечно, небезопасно. Надменно скривив губы, экспериментатор с деланным пренебрежением посмотрел на Артёма, затем поднял чашу и радушно улыбнулся гостям, разрешая приступить к трапезе.

По залу разлилась тихая приятная музыка, зазвучали тосты во славу императора. Прямо на зеркальной поверхности озера появились шуты и шутихи, жонглёры и акробаты. Они разыгрывали фривольные сценки под громкий хохот придворных и гостей. Слуги сновали между столами, едва успевая подносить гостям закуски и разливать вино в кубки, чаши и бокалы.

Временной маг, отмахнувшись от слуг, навалил в тарелку гору разнообразной еды, облизнулся и, склонившись к Веренике, заговорщически прошептал:

– Подожди минутку, королева, сейчас я всё это съем и буду ухаживать за тобой.

Девочка благосклонно кивнула: её замечательный и опасный муж сидел неподалеку, и она больше ничего и никого не боялась. Артём же накинулся на еду, как голодный зверь. Он в мановение ока смёл всё, что лежало на тарелке, вытер губы рукавом и сыто рыгнул. Схватил бокал вина, в один присест отхлебнул почти половину и повернулся к подружке. С минуту маг разглядывал девочку, словно только что заметил её рядом с собой, а потом хихикнул и хрустальный бокал превратился в дивную голубую розу.

– Какая прелесть! – воскликнула Вереника и потянулась к цветку, но тот пропал, чтобы секундой позже появиться в её пышных светлых волосах.

– Ты прекрасна, Ника, – с искренним восхищением произнёс временной маг, и на его ладони затрепетала маленькая разноцветная пташка.

Принцесса улыбнулась, но тут же поджала губы – в круглых, выпученных глазах птички горел ледяной свет Смерти. С трудом подавив желание отодвинуться, девочка подняла голову и настороженно посмотрела в лицо временного мага:

– Ты ведь не обидишь меня, как прошлый раз?

– Я больше никогда не обижу тебя, Ника. Клянусь!

Вереника кивнула и робко улыбнулась:

– Ты стал другим, Тёма…

– Я прошёл хорошую школу.

Артём отвёл взгляд, еле слышно хмыкнул, и птичка превратилась в маленькую серую мышку. Принцесса с восхищением наблюдала, как мышонок, стоя на задних лапках, потешно шмыгает носиком. Но вот мышка пропала, и на ладони мага появился пушистый котёнок, который умильно лизал лапку розовым язычком, искоса поглядывая на девочку.

– Какая прелесть! – воскликнула Ника и хотела погладить котика, но Артём жестом фокусника спрятал зверька в кулаке:

– А-ап! Не дам! Моё!

Вереника разочарованно скривила губки:

– Ты стал жадным!

– Я?! Жадный? О, как ты ошибаешься! – И временной маг принялся вытаскивать из карманов разноцветные шарики, игрушки и конфеты. – Поиграй! – предложил он ошарашенной девочке и обратился к императору: – Поболтаем? О жизни, о смерти…

– Прекрати свои глупые шутки!

– Ой, молчу-молчу.

Артём картинно прикрыл рот рукой и покосился на друга. В руке Дмитрия дымилась сигарета. Он курил и с непроницаемым лицом слушал пышущую злобой Хранительницу.

– Ты предал меня, братец! Из-за тебя я пришла в Лайфгарм. Рискуя жизнью, я вырвала тебя из лап Олефира. Благодаря мне, ты стал свободным. Я прошла Вилин. Из-за тебя я сошла с ума в Кероне. А ты оказался служить мне! Я буду мстить тебе до последнего вздоха!

Над залом поплыла витиеватая мелодия, зазвучала баллада о великой любви Легенды Лайфгарма к родному миру, и Дима не выдержал. Он резко поднялся и, перекрывая голос певца, скомандовал:

– Артём! Уходим!

Певец растерянно замолчал, а временной маг вскочил и начал отвешивать поклоны императору:

– Простите, Ваше величество, мы, и в правду, что-то засиделись. А у нас дела, знаете ли.

– До завтра, наместник, – хмуро проворчал Фёдор.

Дима смерил отца презрительным взглядом: "Бедная Лирия! Сначала я, потом Олефир с Артёмом, теперь ты, вшивая легенда!"

– Так его! – расхохотался Артём. Он исчез и появился на столе прямо перед императором: – Да здравствует Лайфгарм! Пока ребята! – заорал он и посмотрел в глаза Фёдору: – Я вернусь за тобой. А сейчас – домой! В Керон! – Маг спрыгнул на пол, упал на колено и протянул руку Веренике: – Идёмте, моя королева! Ваш дом – Годар! – Артём сжал маленькую детскую ладошку, посмотрел на Диму, и они исчезли.

Новоиспечённый император заскрежетал зубами: он напился из Источника, магическая сила переполняла его, едва не выплёскиваясь наружу, но, в отличие от сына и временного мага, Фёдор никогда не убивал. А поединок со Смертью был неизбежен. "Что ж, придётся подготовиться", – с яростью подумал маг и перенёсся в городскую тюрьму – ему нужна была практика…

– Ты очумел, Тёма? – раздражённо произнёс Дмитрий, когда друзья оказались в тронном зале Керонского замка. – Фёдор мог убить тебя!

– Ну и что? Зато было весело!

Едва сдерживая гнев, Дима повернулся к Артёму спиной и мягко произнёс:

– Ты дома, Ника. – Маг щелкнул пальцами, и тяжёлое царское одеяние девочки превратилось в лёгкое шёлковое платье. – Иди в свои покои, милая, и отдохни. Нам с Тёмой нужно поговорить. – Вереника кивнула и исчезла, а Дмитрий вновь посмотрел на друга: – Ты опять переигрываешь, Тёма! Зачем ты дразнил Фёдора?

– Мне было интересно, попытается он убить меня или нет. Он оказался трусом!

– Он – трус, ты – идиот! Я не хочу потерять ещё и тебя! Я устал! Сколько можно?!

На нервно подрагивающих пальцах задрожали яркие искры. Дима взмахнул руками, и огненный дождь смыл со стен картины и гобелены.

– Зачем она здесь?! – закричал маг, и по залу заметались молнии. – Фёдор, сволочь, что ты творишь?! Ты же отомстил! Ты получил Лайфгарм! Чего ты хочешь ещё? Я не стану служить тебе, пусть даже мне придётся убить Стасю!

– Не мели ерунды! Ты её не убьёшь! – усмехнулся Артём.

Дмитрий крушил тронный зал, но тот, как заговорённый, возвращался в первоначальный вид.

– Чего ты добиваешься, Тёма?

– Ничего, просто прибираюсь за тобой, хозяин.

– Хозяин?! – Дима схватился за голову. – Это переходит все границы! Сначала она, теперь ты! Последний раз спрашиваю: чего ты добиваешься, Тёма? Хочешь умереть? С Фёдором не вышло – ко мне подбираешься?! Не дождёшься! – заорал он и вцепился в разноцветный плащ друга. – Убью!

– Ты чего? – опешил временной маг.

– Говори! Что ты ко всем цепляешься?

– Пусти!

– Ну, уж нет! Сейчас ты у меня попляшешь! Хочешь сдохнуть? Я помогу! Начинай! – Дмитрий оттолкнул друга. – Начинай! – угрожающе повторил он. – А не то, я сам!

– Как скажешь, хозяин, – нервно усмехнулся временной маг и запустил в него маленького розового слоника.

Остервенело рыкнув, Дима треснул слоника кулаком, и розовые ошмётки разлетелись по всему залу.

– Здорово! Твоя очередь, хозяин. Не стесняйся.

Дмитрий поджал губы, сосредоточился, и к Артёму устремилась огромная чёрная птица с загнутым серпом клювом. Глаза временного мага загорелись азартом. Он сложил ладони лодочкой, и из них вылетела фарфоровая супница полная кипящей воды. Чёрная птица визгливо крякнула, рухнула в кипяток, и по залу разнёсся аромат куриного супа.

– Шутки прочь!

– Как скажешь, хозяин.

– Ещё раз назовёшь меня хозяином – убью!

– Сначала догони! – хихикнул временной маг и исчез. – Привет, хозяин! – отсалютовал он из противоположного угла зала.

– Гад!

– Рад? – Артём приложил ладонь к уху. – Когда хозяин счастлив, это здорово! – добавил он и снова исчез.

– Убью! – прошипел Дмитрий, и глаза его затопил холодный белый свет.

Ни секунды ни раздумывая, Смерть накинул на тронный зал магическую сеть и, появившись, временной маг оказался в ловушке.

– Доигрался?

– Так не честно! – пискнул Артём и, словно бабочка в сачке, забился в невидимых путах, но чем сильнее он дёргался, тем прочнее становилась сеть.

– Хочешь умереть? Я помогу, – вкрадчиво произнёс Смерть, наступая на друга. – Я убью тебя, Тёма.

"Пощады не будет", – тоскливо подумал временной маг и, взглянув в белые холодные глаза друга, с отчаянием прошептал:

– Я не хотел…

– Чего не хотел?

– Не хотел обидеть тебя.

– Да, что ты говоришь?! – нервно расхохотался Смерть. – Тогда, чего же ты хотел, Тёма?

На глазах временного мага заблестели слёзы.

– Играть… – еле слышно выдавил он, и Смерть недоверчиво покачал головой:

– Ты смеёшься надо мной? – Маг перешёл на шепот. – Ты всё время звал меня, Тёма. Зачем?

– Только играя, я чувствую себя живым, – жалобно проскулил Артём, опустился на пол и закрыл лицо руками. – Я хочу жить…

Холодный белый свет потух. Дима убрал сеть, уселся на каменные плиты, и временной маг уткнулся в его плечо. Артём плакал навзрыд, а Дмитрий гладил спутанные пшеничные волосы и ждал, когда вместе со слезами уйдёт боль.

– Мне очень плохо, Дима. Я не могу без моего любимого магистра. Почему он погиб?.. – всхлипнул временной маг, утирая слёзы. – Я так любил его!..

– Я знаю, Тёма. Прости…

– Я чувствую себя бесполезным! Я не могу убить Фёдора! И у меня нет сил играть, как приказал магистр! Я…

Временной маг неожиданно выскользнул из объятий друга и исчез в тёмном облаке, мгновенно сгустившемся вокруг него.

– Тёма… – Дмитрий поднялся и растерянно оглядел тронный зал. – Тёма… – чуть слышно повторил он и переместился в покои Маруси.

Девушка сладко спала, свернувшись клубочком. Чуть приоткрытые губы подрагивали от вожделения, а тонкие пальцы поглаживали шёлковую наволочку, словно щёку возлюбленного – в грёзах Маруси царил Смерть.

Маг приглушённо рыкнул, сдёрнул с любовницы одеяло и рванул тонкую сорочку. Маруся подскочила:

– Что?..

Девушка осеклась: бледно-голубые глаза источали боль – и без дальнейших слов обняла возлюбленного.

– Ты нужна мне… – прошептал Смерть, и они упали на шёлковые простыни…

Дмитрий расслабленно улыбался, поглаживая бедро любовницы, и Маруся счастливо подумала: "Как бы то ни было, он всё же пришёл ко мне". Услышав мысли девушки, маг усмехнулся, приподнялся на локте и стал с удовольствием разглядывать её нагое тело: изящная линия шеи, покатые плечи, точёные острые груди, завораживающий изгиб талии, округлые бёдра, стройные длинные ноги с узкими ступнями и ухоженными пальчиками.

С ленивым наслаждением осмотрев тело любовницы, Дмитрий перевёл взгляд на её лицо: в серых, как пепел, глазах, обрамлённых пушистыми тёмными ресницами, искрилось обожание, щёки полыхали жарким румянцем, а истерзанные поцелуями губы молили о продолжении. "Какая же она красавица… И почему я раньше этого не замечал? – мысленно вздохнул маг. – Как только она покинет мою спальню, у неё отбоя от мужчин не будет… Чёрта с два! Пока я не готов делить её ни с кем!"

– Я не готов расстаться с тобой сейчас! Будешь жить здесь! А потом… – Дима осёкся и задумался. Он не хотел обижать любовницу, но и лгать не желал. – Стася вернётся ко мне, и ты… Я что-нибудь придумаю.

Маг впился в манящие губы, и девушка страстно ответила на поцелуй.

"Жаль, что он не любит меня… – с горечью подумала она и тотчас осадила себя: – Ты знала, на что шла, Маша! Так что, не ной!"

Дверь спальни скрипнула, болью отозвавшись в пустой голове, и инмарец застонал.

– Я лекарство принёс! – весело сказал землянин. Он уже похмелился и выглядел довольным и счастливым. – Вставай, лежебока, бражка киснет!

Ричард, кряхтя, как старый прожжённый ветеран, сел в постели, и Валечка протянул ему кувшин. Крепкая, шипучая брага пролилась в желудок, успокоила тошноту и прояснила мысли.

– Который час?

Инмарский принц вернул другу кувшин, потянулся и удобнее устроился на подушках, словно собирался провести в постели весь день.

– А кто его знает? Часов пять, наверное. – Валентин присел на кровать, заглянул в кувшин и задумчиво поморщился, прикидывая, не допить ли остатки. – Чего зря добру пропадать? – наконец сказал он, прикончил бражку, вытер рот рукавом и вдруг хлопнул себя по лбу: – Кстати, на кухне сказали, что в Лайфгарме переворот.