Текст книги "Спиноза Б. Избранные произведения"
Автор книги: Андрей Майданский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 42 страниц)
подобному, то мы будем чувствовать к нему любовь. Наоборот, если
воображаем, что он причиняет ему неудовольствие, будем его
ненавидеть.
4
77
Д
оказательство. Это доказывается из предыдущей теоремы точно так
же, как т. 22 из т. 21.
К
оролларий 2. Предмет, который нам жалко, мы не можем
ненавидеть по той причине, что его несчастье причиняет нам
неудовольствие.
Д
оказательство. Если бы мы могли вследствие этого ненавидеть его, то (по т. 23) мы находили бы удовольствие в его неудовольствии, а
это противно предположению.
К
оролларий 3. Предмет, который нам жалко, мы будем стремиться, насколько возможно, освободить от его несчастья.
Д
оказательство. То, что причиняет неудовольствие предмету, который нам жалко, причиняет нам подобное же неудовольствие (по
пред. т.); поэтому мы будем стремиться вспоминать все то, что
уничтожает его существование, иными словами, что его разрушает
(по т. 13), т.е. мы (по сх. т. 9) будем стараться разрушить это, иными
словами, будем определяться к его разрушению, а, следовательно, будем стремиться освободить предмет, который нам жалко, от его
несчастья; что и требовалось доказать.
С
холия 2. Такое желание или влечение к благодеянию, возникающее
вследствие того, что нам жалко предмет, которому мы хотим оказать
благодеяние, называется благоволением, которое, следовательно, есть
не что иное, как желание, возникшее из сострадания. Впрочем, о
любви и ненависти к делающему добро или зло предмету, который
мы воображаем себе подобным, см. сх. т. 22.
Теорема 28.
М
ы стремимся способствовать совершению всего того, что, по
нашему воображению, ведет к удовольствию, и удалять или
уничтожать все то, что, по нашему воображению, ему
препятствует или ведет в неудовольствию.
Д
оказательство. Мы стремимся (по т. 12), насколько возможно, воображать то, что ведет к удовольствию, т.е. (по т. 17, ч. II) будем
стремиться, насколько возможно, рассматривать это как находящееся
налицо, иными словами – как действительно существующее. Но
стремление или способность души к мышлению равно и
4
78
совместно по своей природе с стремлением и способностью тела к
действию (как это ясно следует из кор. т. 7 и кор. т. 11, ч. II).
Следовательно, мы безусловно стремимся, чтобы это существовало, иными словами (что по сх. т. 9 одно и то же), желаем и домогаемся
этого; это – первое. Далее, если мы воображаем, что то, что мы
считаем причиной неудовольствия, т.е. (по сх. т. 13) то, что мы
ненавидим, уничтожается, мы будем чувствовать удовольствие (по
т. 20). Поэтому (по первой части этого доказательства) мы будем
стремиться уничтожить его, иными словами (по т. 13), удалить от
себя, дабы не созерцать его как находящееся налицо; это – второе.
Итак, мы стремимся и т.д.; что и требовалось доказать.
Теорема 29.
М
ы будем также стремиться делать все то, на что люди *, по
нашему воображению, смотрят с удовольствием, и наоборот —
будем избегать делать то, от чего, по нашему воображению, люди
отвращаются.
Д
оказательство. Воображая, что люди что-либо любят или ненавидят, мы будем вследствие этого любить это или ненавидеть (по т. 27), т.е.
(по сх. т. 13) присутствие этой вещи будет тем самым доставлять нам
удовольствие или неудовольствие. И, следовательно (по пред. т.), мы
будем стремиться делать все то, что, по нашему воображению, другие люди любят, или на что они смотрят с удовольствием, и т.д.; что и требовалось доказать.
С
холия. Такое стремление делать что-либо или не делать ради того
только, чтобы понравиться другим людям, называется честолюбием, особенно в том случае, когда мы до того сильно стремимся
понравиться толпе, что делаем что-либо или не делаем с ущербом
для себя или для других; в иных случаях такое старание
обыкновенно называется любезностью. Далее удовольствие, с
которым мы воображаем действие другого, которым он старался
понравиться нам, я называю похвалою; неудовольствие же, с
которым мы отвращаемся от его действия, я называю порицанием.
__________________
*
В этой и последующих теоремах должно подразумевать таких людей, к
которым мы не питаем никакого аффекта.
4
79
Теорема 30.
Е
сли кто сделал что-нибудь такое, что, по его воображению, доставляет другим удовольствие, тот будет чувствовать
удовольствие, сопровождаемое идеей о самом себе как причиной
этого удовольствия, иными словами – будет смотреть на самого
себя с удовольствием. Наоборот, если он сделал что-либо такое, что, по его воображению, причиняет другим неудовольствие, то он
будет смотреть на самого себя с неудовольствием.
Д
оказательство. Кто воображает, что он причиняет другим
удовольствие или неудовольствие, тот тем самым (по т. 27) будет
чувствовать удовольствие или неудовольствие. А так как (по т. 19 и
т. 23, ч. II) человек сознает самого себя по тем состояниям, которыми
он определяется к действию, то, следовательно, тот, кто сделал что-
либо такое, что, по его воображению, причиняет другим
удовольствие, будет чувствовать удовольствие, соединенное с
сознанием самого себя как причиной этого удовольствия, иными
словами, он будет смотреть на самого себя с удовольствием, и
наоборот; что и требовалось доказать.
С
холия. Так как любовь (по сх. т. 13) есть удовольствие, сопровождаемое идеей внешней причины, а ненависть —
неудовольствие, также сопровождаемое идеей внешней причины, то
вышеозначенные удовольствие и неудовольствие будут видами
любви и ненависти. Но так как любовь и ненависть относятся к
внешним объектам, то эти аффекты мы обозначим другими
названиями, именно: удовольствие, сопровождаемое идеей внешней
причины, мы будем называть гордостью, а противоположное ему
неудовольствие – стыдом; при этом должно подразумевать тот
случай, когда удовольствие или неудовольствие возникает
вследствие того, что человек уверен, что его хвалят или порицают. В
иных случаях я буду называть удовольствие, сопровождаемое идеей
внешней причины самодовольством, а противоположное ему
неудовольствие – раскаянием. Далее, так как (го кор. т. 17, ч. II) может случиться, что удовольствие, которое кто-либо, по его
воображению, причиняет другим, будет лишь воображаемым, и так
как (по т. 25) каждый старается воображать о себе все то, что, по его
воображению, доставляет ему удовольствие, то легко мо-
4
80
жет случиться, что гордец будет объят самомнением и станет
воображать, что он всем приятен, между тем как он всем в тягость.
Теорема 31.
Е
сли мы воображаем, что кто-либо любит, желает или ненавидит
что-либо такое, что мы сами любим, желаем или ненавидим, то
тем постояннее мы будем это любить и т. д. Если же воображаем, что он отвращается от того, что мы любим, или наоборот, то
будем испытывать душевное колебание.
Д
оказательство. Вследствие одного того, что кто-либо, по нашему
воображению, что-нибудь любит, мы сами будем любить это (по
т. 27). Но по предположению мы и без того любим это.
Следовательно, для любви прибавляется еще новая причина, ей
благоприятствующая, и потому то, что мы любим, мы будем любить
вследствие этого тем постояннее. Далее, воображая, будто кто-либо
чувствует к чему-нибудь отвращение, мы сами будем избегать этого
(по той же т.). Если же предположим, что мы в то же самое время
любим это, то, значит, мы в то же самое время будем к одному и
тому же относиться и с любовью и с отвращением, иными словами
(по сх. т. 17), будем колебаться; что и требовалось доказать.
К
оролларий. Отсюда и из т. 28 этой части следует, что всякий
стремится, насколько возможно, к тому, чтобы каждый любил то, что
он сам любит, и ненавидел, что он ненавидит. Отсюда слова поэта *. Б
удем и страх и надежду делить, коль любим друг друга,
С
ердце железное лишь любит другим вперекор.
С
холия. Такое стремление к тому, чтобы каждый одобрял то, что мы
любим или ненавидим, есть в действительности честолюбие (см.
сх. т. 29). Отсюда мы видим, что каждый из нас от природы желает, чтобы другие жили по-нашему. А так как все одинаково желают того
же, то все одинаково служат друг другу препятствием и, желая того, чтобы все их хвалили или любили, становятся друг для друга
предметом ненависти.
__________________
*
Ovidii, Amores ( Овидий, Песни любви), II, 19, V. 4, 5.
4
81
Теорема 32.
Е
сли мы воображаем, что кто-либо получает удовольствие от чего-
либо, владеть чем может только он один, то мы будем стремиться
сделать так, чтобы он не владел этим.
Д
оказательство. Вследствие одного того, что кто-либо, по нашему
воображению, получает удовольствие от чего-либо, мы сами (по т. 27
с ее 1-м кор.) будем любить это и искать от него удовольствие. Но
(по предположению) этому удовольствию, но нашему воображению, препятствует то, что таким предметом владеет другой. Поэтому (по
т. 28) мы будем стремиться, чтобы он не владел им; что и
требовалось доказать.
С
холия. Итак, мы видим, что природа людей по большей части такова, что к тем, кому худо, они чувствуют сострадание, а кому хорошо, тому завидуют и (по пред. т.) тем с большею ненавистью, чем
больше они любят что-либо, что воображают во владении другого.
Далее, мы видим, что из того же самого свойства человеческой
природы, по которому люди являются сострадательными, вытекает
также и то, что они завистливы и честолюбивы. Если мы захотим, наконец, обратиться к опыту, то найдем, что и он учит тому же
самому, особенно, если мы обратим внимание на первые годы нашей
жизни. Мы найдем, что дети, тело которых постоянно находится как
бы в равновесии, смеются или плачут потому только, что видят, что
другие смеются или плачут; далее, как только они видят, что другие
что-либо делают, тотчас же желают и сами подражать этому и, наконец, желают себе всего, в чем, по их воображению, находят
удовольствие другие. Происходит это именно вследствие того, что
образы вещей, как мы сказали, суть самые состояния человеческого
тела, иными словами – аффекты, которым тело человеческое
подвергается со стороны внешних причин и которыми оно
располагается к тому или другому действию.
Теорема 33.
Е
сли мы любим какой-либо подобный нам предмет ( res), то мы
стремимся, насколько возможно, сделать так, чтобы и он нас
любил.
4
82
Д
оказательство. Предмет, который мы любим, мы стремимся, насколько возможно, воображать преимущественно перед другими
(по т. 12). Таким образом, если этот предмет подобен нам, то (по
т. 29) мы будем стремиться доставлять удовольствие ему
преимущественно перед другими, иными словами, будем стремиться, насколько возможно, сделать так, чтобы любимый нами предмет
подвергался удовольствию, сопровождаемому идеей о нас, т.е. (по
сх. т. 16) сделать так, чтобы ион нас любил; что и требовалось
доказать.
Теорема 34.
Ч
ем более аффект, который, по нашему воображению, питает к нам
любимый нами предмет, тем более мы будем гордиться.
Д
оказательство. Мы стремимся (по пред. т.), насколько возможно, к
тому, чтобы любимый нами предмет и нас в свою очередь любил, т.е.
(по сх. т. 13) чтобы любимый нами предмет подвергался
удовольствию, сопровождаемому идеей о нас. Поэтому, чем
большему удовольствию подвергается, по нашему воображению, любимый нами предмет благодаря нам, тем более поддерживается
это стремление, т.е. (по т. 11 с ее сх.) тем большему удовольствию
мы подвергаемся. Но если мы чувствуем удовольствие вследствие
того, что причинили удовольствие другому, подобному нам, то мы
смотрим на самих себя с удовольствием (по т. 30). Следовательно, чем более тот аффект, который, по нашему воображению, питает к
нам любимый нами предмет, тем с большим удовольствием мы
будем смотреть на самих себя, иными словами (по сх. т. 30), тем
более будем гордиться; что и требовалось доказать.
Теорема 35.
Е
сли кто воображает, что любимый им предмет находится с кем-
либо другим в такой же или еще более тесной связи дружбы, чем
та, благодаря которой он владел им один, то им овладеет
ненависть к любимому им предмету и зависть к этому другому.
4
83
Д
оказательство. Чем большую любовь питает к человеку, по его
воображению, любимый им предмет, тем более будет он (по пред. т.) гордиться, т.е. (по сх. т. 30) тем больше будет чувствовать
удовольствие. Поэтому (по т. 28) он будет стремиться, насколько
возможно, воображать любимый им предмет как можно теснее с ним
связанным. Такое стремление или влечение поддерживается (по
т. 31) воображением, что и другой кто-либо желает того же. Но оно
ограничивается, по предположению, образом самого любимого им
предмета, сопровождаемым образом того, с кем он себя связал.
Поэтому (по сх. т. 11) он тем самым подвергнется неудовольствию, сопровождаемому идеей о любимом им предмете как причиной
такого неудовольствия, а вместе и образом этого другого, т.е. (по
сх. т. 13) им овладеет ненависть к любимому им предмету и вместе к
этому другому (по сх. т. 15), которому вследствие этого (по т. 23) он
будет завидовать в том, что он получает удовольствие от любимого
им предмета; что и требовалось доказать.
С
холия. Такая ненависть к любимому предмету, соединенная с
завистью, называется ревностью, которая, следовательно, есть не что
иное, как колебание души, возникшее вместе и из любви и
ненависти, сопровождаемое идеей другого, кому завидуют. Эта
ненависть к любимому предмету будет тем больше, чем больше было
то удовольствие, которое ревнивец обыкновенно получал от
взаимной любви любимого им предмета, а также чем сильнее был
тот аффект, который он питал к тому, кто, по его воображению, вступает в связь с любимым предметом. Если он его ненавидел, то он
будет ненавидеть и любимый предмет (по т. 24), так как он будет
воображать, что он доставляет удовольствие тому, кого он
ненавидит; а также (по кор. т. 15) и потому, что он будет принужден
соединять образ любимого им предмета с образом того, кого он
ненавидит, что большей частью имеет место в любви к женщине. В
самом деле, если кто воображает, что женщина, которую он любит, отдается другому, тот не только будет подвергаться неудовольствию
вследствие того, что ограничивается его влечение, но и будет еще
питать к ней отвращение, потому что будет принужден соединять
образ любимого предмета с срамными частями и извержениями
другого. К этому присоединяется, наконец, и то, что ревнивца
предмет его любви принимает
4
84
не с тем видом, как бывало обыкновенно прежде, а это, как я сейчас
покажу, тоже служит для любящего причиной неудовольствия.
Теорема 36.
К
то вспоминает о предмете, от которого он когда-либо получил
удовольствие, тот желает владеть им при той же обстановке, как
было тогда, когда он наслаждался им в первый раз.
Д
оказательство. Все, что человек видел вместе с предметом, который
доставил ему удовольствие, будет (по т. 15) косвенной причиной
последнего; поэтому (по т. 28) он будет желать владеть всем этим
вместе с предметом, доставившим ему удовольствие, иными
словами, будет желать владеть предметом при всей той обстановке, какая была тогда, когда он первый раз наслаждался им; что и
требовалось доказать.
К
оролларий. Если, таким образом, любящий найдет, что чего-либо из
этой обстановки недостает, то он почувствует неудовольствие.
Д
оказательство. Находя, что в этой обстановке чего-либо недостает, он воображает что-либо, исключающее существование этого
предмета. А так как любовь заставляет его желать этот предмет или
эту часть обстановки, то (по т. 19), воображая, что его нет, он будет
чувствовать неудовольствие; что и требовалось доказать.
С
холия. Такое неудовольствие, относящееся к отсутствию того, что
мы любим, называется тоской.
Теорема 37.
Ж
елание, возникающее вследствие неудовольствия или удовольствия, ненависти или любви, тем сильнее, чем больше эти аффекты.
Д
оказательство. Неудовольствие уменьшает или ограничивает
способность человека к действию (по сх. т. 11), т.е. (по т. 7) уменьшает или ограничивает стремление человека пребывать в своем
существовании; поэтому (по т. 5) оно противно этому стремлению, и
все, к чему только стремится человек, чувствующий неудовольствие, 4
85
это – освободиться от этого неудовольствия. Но (по
опр. неудовольствия), чем неудовольствие больше, тем большей
части способности человека к действию оно необходимо
противодействует. Поэтому, чем больше неудовольствие, тем с
большей силой действия, т.е. (по сх. т. 9) тем с большим желанием
или влечением будет человек стремиться освободиться от него.
Далее, так как удовольствие (по той же сх. т. 11) увеличивает
способность человека к действию или способствует ей, то тем же
путем легко можно доказать, что человек, чувствующий
удовольствие, не желает ничего другого, как только сохранить его, и
тем больше, чем больше его удовольствие. Наконец, так как
ненависть и любовь составляют собственно аффекты удовольствия и
неудовольствия, то точно так же следует, что стремление, влечение
или желание, возникающее вследствие ненависти или любви, по
величине своей будет соответствовать последним; что и требовалось
доказать.
Теорема 38.
Е
сли кто начал любимый им предмет ненавидеть, так что любовь
совершенно уничтожается, то вследствие одинаковой причины он
будет питать к нему большую ненависть, чем если бы никогда не
любил его, и тем большую, чем больше была его прежняя любовь.
Д
оказательство. Если кто начинает ненавидеть какой-либо предмет, который любит, то его влечения ограничиваются в большем числе, чем если бы он никогда не любил его. В самом деле, любовь (по
сх. т. 13) есть удовольствие, которое человек (по т. 28), насколько
возможно, стремится сохранить, а именно (по той же сх.) созерцая
любимый предмет как находящийся налицо и доставляя ему (по
т. 21), насколько возможно, удовольствие; и это стремление (по пред.
т.) будет тем больше, чем больше его любовь, так же как и
стремление, чтобы любимый им предмет с своей стороны и его
любил (см.т. 33). Но ненависть к любимому предмету препятствует
этим стремлениям (по сх. т. 13 и т. 23). Поэтому любящий (по
сх. т. 11) будет подвергаться неудовольствию также и по этой
причине, и тем больше, чем больше была его любовь, т.е. кроме того
неудовольствия, которое было
4
86
причиной ненависти, возникает еще новое, вследствие того что он
любил этот предмет; и следовательно, он будет созерцать любимый
предмет еще с большим аффектом неудовольствия, т.е. (по сх. т. 13) будет питать к нему еще большую ненависть, чем если бы он
никогда не любил его, и тем большую, чем больше была его любовь; что и требовалось доказать.
Теорема 39.
Е
сли кто кого-либо ненавидит, тот будет стремиться причинить
предмету своей ненависти зло, если только не боится, что из этого
возникнет для него самого еще большее зло, и наоборот, если кто
кого любит, тот будет стремиться по тому же закону сделать
ему добро.
Д
оказательство. Ненавидеть кого-либо – значит (по сх. т. 13) воображать кого-либо причиной своего неудовольствия; поэтому (по
т. 28) тот, кто кого-либо ненавидит, будет стремиться его удалить
или уничтожить. Но если он опасается, что из этого возникнет для
него еще большее неудовольствие, или (что то же) еще большее зло, и думает, что он может избежать этого, не причиняя замышляемого
им зла тому, кого он ненавидит, то он будет стремиться воздержаться
от причинения этого зла (по той же т. 28); и это стремление (по т. 37) будет больше, чем то, с каким он хотел причинить зло; поэтому такое
стремление одержит верх, как мы и хотели доказать. Доказательство
второй части теоремы идет точно таким же путем. Итак, если кто
кого-либо ненавидит и т.д.; что и требовалось доказать.
С
холия. Под добром я разумею здесь всякий род удовольствия и затем
все, что ведет к нему, в особенности же то, что утоляет тоску, какова
бы она ни была; под злом же я разумею всякий род неудовольствия и
в особенности то, что препятствует утолению тоски. Выше (в сх. т. 9) было показано, что мы ничего не желаем потому, что оно добро, но, наоборот, называем добром то, чего желаем; и, следовательно, то, к
чему чувствуем отвращение, называем злом. Поэтому всякий
сообразно с своим аффектом судит или оценивает, что добро и что
зло, что лучше и что хуже, что, наконец, самое лучшее и что самое
худшее. Так, скупой считает за самое лучшее обилие денег, 4
87
а недостаток их – за самое худшее. Честолюбивый же ничего так не
желает, как славы, и, наоборот, ничего так не боится, как стыда.
Далее, завистливому нет ничего приятнее, как несчастье другого, и
ничего нет тягостнее чужого счастья. Точно так же всякий считает
какую-либо вещь хорошей или дурной, полезной или бесполезной
сообразно с своим аффектом. Впрочем, тот аффект, который
располагает человека таким образом, что он не хочет того, чего
хочет, или хочет того, чего не хочет, называется трусостью, которая
поэтому есть не что иное, как страх, поскольку он располагает
человека избегать предстоящего зла при помощи зла меньшего (см.
т. 28). Если же зло, которого он боится, есть стыд, тогда страх
называется стыдливостью. Наконец, если стремление избежать
будущего зла ограничивается боязнью какого-либо другого зла, так
что человек не знает, которое из них предпочесть, то страх
называется оцепенением, особенно когда оба зла, которых он боится, принадлежат к числу весьма больших.
Теорема 40.
Е
сли кто воображает, что его кто-либо ненавидит, и при этом не
думает, что сам подал ему какой-либо повод к ненависти, то он в
свою очередь будет его ненавидеть.
Д
оказательство. Если кто воображает, что кто-либо чувствует
ненависть, то на этом основании и сам будет чувствовать ненависть
(по т. 27), т.е. (по сх. т. 13) неудовольствие, сопровождаемое идеей
внешней причины. Но он (по предположению) не представляет себе
никакой другой причины этого неудовольствия, кроме того, кто его
ненавидит. Следовательно, воображая, что его кто-либо ненавидит, он подвергнется неудовольствию, сопровождаемому идеей о том, кто
его ненавидит, иными словами (по той же сх.), будет его ненавидеть; что и требовалось доказать.
С
холия 1. Если кто воображает, что он подал справедливый повод к
ненависти, то (по т. 30 и ее сх.) он будет чувствовать стыд. Но это
(по т. 25) редко случается. Кроме того, такая взаимная ненависть
может возникнуть также из того, что за ненавистью (по т. 39) следует
стремление нанести зло тому, кто служит предметом ненависти.
4
88
П
оэтому, если кто воображает, что его кто-либо ненавидит, то он
будет воображать его причиной какого-либо зла или неудовольствия; и, следовательно, подвергнется неудовольствию или страху, сопровождаемому идеей о том, кто его ненавидит, как причиной
этого страха, т.е., как и выше, будет и сам ненавидеть его.
К
оролларий 1. Если кто воображает, что тот, кого он любит, питает к
нему ненависть, тот будет в одно и то же время и ненавидеть и
любить его. Ибо, воображая, что он составляет для него предмет
ненависти, он (по пред. т.) в свою очередь определяется к ненависти
к нему. Но (по предположению) он тем не менее любит его.
Следовательно, он в одно и то же время будет и ненавидеть и любить
его.
К
оролларий 2. Если кто воображает, что ему по ненависти причинил
какое-нибудь зло кто-либо, к кому он до того времени не питал
никакого чувства, то он тотчас же будет стремиться и ему причинить
такое же зло.
Д
оказательство. Если кто воображает, что кто-либо его ненавидит, тот (по пред. т.) в свою очередь будет ненавидеть его, стремиться
придумать (по т. 26) все, что могло бы причинить ему
неудовольствие, и стараться нанести ему это (по т. 39). Но (по
предположению) первое, что такой человек воображает в этом роде, есть причиненное ему самому зло. Поэтому он будет стремиться
причинить этому другому то же самое зло; что и требовалось
доказать.
С
холия 2. Стремление причинить зло тому, кого мы ненавидим, называется гневом; стремление же отплатить за полученное нами зло
– местью.
Теорема 41.
Е
сли кто воображает, что его кто-либо любит, и при этом не
думает, что сам подал к этому какой-либо повод ( что может
случиться по кор. т. 15 и по т. 16), то и он со своей стороны будет
любить его.
Д
оказательство. Эта теорема доказывается тем же путем, как и
предыдущая; см. также ее схолию.
С
холия 1. Если он будет думать, что подал справедливый повод для
любви, то будет гордиться (по т. 30 с ее сх.), и это (по т. 25) случается чаще; противоположное этому бывает, как мы сказали, тогда, когда кто-либо
4
89
воображает, что он составляет для кого-нибудь предмет ненависти
(см. сх. пред. т.). Далее, такая взаимная любовь и, следовательно (по
т. 39), стремление сделать добро тому, кто нас любит и (по той же
т. 39) стремится делать нам добро, называется признательностью
или благодарностью. Отсюда ясно также, что люди гораздо более
расположены к мести, чем к воздаянию добром.
К
оролларий. Если кто воображает, что тот, кого он ненавидит, любит
его, тот будет в одно и то же время волноваться и ненавистью и
любовью. Это доказывается тем же путем, как первый королларий
предыдущей теоремы.
С
холия 2. Если одержит верх ненависть, то он будет стремиться
причинить зло тому, кто его любит, и такой аффект называется
жестокостью, в особенности, если мы уверены, что тот, кто нас
любит, не подал вообще никакого обычного повода для ненависти.
Теорема 42.
Е
сли кто сделал другому добро, движимый любовью или надеждой на
удовлетворение своей гордости, тот будет чувствовать
неудовольствие, если увидит, что его благодеяние принимается без
благодарности.
Д
оказательство. Если кто любит какой-либо предмет, себе подобный, тот стремится, насколько возможно, чтобы и он его любил (по т. 33).
Поэтому, если кто, движимый любовью, сделал другому
благодеяние, тот делает это в желании, чтобы и его в свою очередь
любили, т.е. (по т. 34) в надежде на удовлетворение своей гордости, иными словами (по сх. т. 30), на удовольствие. Поэтому (по т. 12) он
будет стремиться, насколько возможно, воображать эту причину
своей гордости; иными словами, смотреть на нее, как на
действительно существующую. Но (по предположению) он
воображает еще нечто другое, исключающее существование этой
причины. Следовательно (по т. 19), он тем самым подвергнется
неудовольствию; что и требовалось доказать.
Теорема 43.
Н
енависть увеличивается вследствие взаимной ненависти и, наоборот, может быть уничтожена любовью.
4
90
Д
оказательство. Если кто-либо воображает, что тот, кого он
ненавидит, в свою очередь питает к нему ненависть, то тем самым
(по т. 40) возникает новая ненависть, между тем как первая (по
предположению) еще продолжает существовать. Если же, наоборот, он воображает, что этот человек питает к нему любовь, то, воображая
так, он (по т. 30) смотрит на самого себя с удовольствием и будет
стремиться (по т. 29) нравиться этому человеку, т.е. (по т. 40) постольку будет стремиться не питать к нему ненависти и не
причинять ему никакого неудовольствия. Такое стремление (по т. 37) будет больше или меньше соответственно с тем аффектом, из
которого оно возникает. И следовательно, если оно будет больше, чем то, которое возникает из ненависти и в силу которого (по т. 26) он стремится причинить неудовольствие ненавистному предмету, то
оно одержит над последним верх и уничтожит в душе ненависть; что
и требовалось доказать.
Теорема 44.
Н
енависть, совершенно побеждаемая любовью, переходит в любовь, и
эта любовь будет вследствие этого сильнее, чем если бы ненависть
ей вовсе не предшествовала.
Д
оказательство. Доказывается это тем же путем, как т. 38. Ибо тот, кто начинает любить ненавистный ему предмет, т.е. предмет, на
который он смотрел обыкновенно с неудовольствием, тот находит
тем самым удовольствие в своей любви, и к этому удовольствию, заключающемуся в любви (см. опр. ее в сх. т. 13), присоединяется
еще то, которое возникает вследствие того, что стремление удалить
неудовольствие, заключающееся в ненависти (как мы показали это в
т. 37), получает новую поддержку, сопровождаясь идеей о том, кого
он ненавидел, как причиной этого удовольствия.
С
холия. Хотя это и так, однако никто не станет стремиться ненавидеть
что-либо или подвергаться неудовольствию, дабы наслаждаться
затем еще большим удовольствием; т.е. никто не захочет, чтобы ему
был нанесен вред в надежде снова восстановить этот вред, никто не
захочет заболеть в надежде на выздоровление. Ибо каждый всегда
будет стремиться сохранять свое существо-
4
91
вание и избегать, насколько возможно, неудовольствия. Если бы
можно было представить себе обратное, т.е. что человек может
желать кого-либо ненавидеть, с тем чтобы питать к нему затем еще
большую любовь, то это значило бы, что он всегда будет желать
ненавидеть этого человека. Ибо, чем больше была ненависть, тем
больше будет и любовь, и поэтому он всегда будет желать, чтобы его
ненависть все более и более увеличивалась; на том же основании
человек будет стремиться болеть все больше и больше, дабы тем
большее удовольствие получить затем вследствие восстановления
своего здоровья, и потому он постоянно будет стремиться болеть, а
это (по т. 6) нелепо.
Теорема 45.
Е
сли кто воображает, что кто-либо, подобный ему, питает
ненависть к другому, подобному ему, предмету, который он любит, то он будет его ненавидеть.
Д
оказательство. Любимый им предмет (по т. 40) в свою очередь
ненавидит того, кто его ненавидит. Поэтому любящий, воображая, что кто-либо ненавидит любимый им предмет, воображает тем
самым, что любимый им предмет чувствует ненависть, т.е. (по
сх. т. 13) неудовольствие, а следовательно (по т. 21), и сам чувствует
неудовольствие, и притом сопровождаемое идеей о том, кто
ненавидит любимый им предмет, как причиной этого
неудовольствия, т.е. (по сх. т. 13) он будет ненавидеть его; что и
требовалось доказать.
Теорема 46.
К
то получил удовольствие или неудовольствие от кого-нибудь, принадлежащего к другому сословию или другой народности, сопровождаемое идеей о нем как причиной этого неудовольствия, под общим именем сословия или народности, тот будет любить или
ненавидеть не только его, но и всех принадлежащих к тому же
сословию или народности.
Д
оказательство. Доказательство этого ясно из т. 16.
4
92
Теорема 47.
У
довольствие, возникающее вследствие того, что мы воображаем, что предмет нашей ненависти разрушается или подвергается злу, возникает не без некоторого душевного неудовольствия.
Д
оказательство. Это ясно из т. 27. Ибо, поскольку мы воображаем, что подобный нам предмет подвергается неудовольствию, постольку
мы сами подвергаемся неудовольствию.
С
холия. Эта теорема может быть доказана также из кор. т. 17, ч. II.
