сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 51 страниц)
Просто пусть сегодня всё будет хорошо.
Хотя бы один раз в жизни всё должно быть хорошо, потому что Эдисон действительно этого хочет. Хочет спокойствия, хочет, чтобы его никто не трогал, а еще очень сильно хочет, чтобы Ньют наконец-таки осознал, что он делает с жизнью Эдисона, но похоже, что эта мечта так и останется несбыточной.
Снова потеряв своего лучшего друга из вида, Томас всё же решил дать Минхо возможность получить максимальный кайф от жизни. Эдисон решил прогуляться по дому - всё-таки это было интереснее, чем стоять в одиночестве. Он не спеша поднялся на второй этаж и его взору открылся длинный коридор с кучей дверей. Что-то внутри подсказало Эдисону, что нужно спускаться вниз и ничего хорошего он тут не найдет, кроме неприятностей.
Томас слушал голос своего разума когда-нибудь?
Конечно же нет.
В одной из комнат дверь была приоткрыта и Томаса как магнитом притянуло к ней, пока он не услышал до боли знакомый властный голос. Внутри всё оборвалось, потому что следующее, что он увидел, заставило бедного парня замереть не в силах пошевелиться, но когда к Эдисону пришло осознание, что он смотрит на это, то сразу ринулся вниз, не заметив, что Ньют его увидел.
Распихивая всех на своем пути, Томас пробился к Минхо и уселся рядом с ним.
— Что ты там говорил насчет выпивки, дружище? — спросил он.
Минхо слегка удивленно посмотрел на Томаса и протянул тому стакан с ананасовым соком и водкой. Томас тут же осушил его одним глотком. Минхо пораженно уставился на друга, но тут же захлопал в ладоши, кидаясь на друга с объятьями.
— Боже мой, ты созрел! — Минхо был по-настоящему счастлив - его друг наконец-таки осознал, что жизнь проходит мимо, и надо попробовать всё, что можно.
Сейчас Эдисону было плевать на то, что он делает. Ему хотелось пить, и он пил, абсолютно не соображая, что алкоголь с таблетками — это очень плохо. Прямо сейчас хотелось просто нажраться до потери пульса и забыться на несколько часов, поэтому Эдисон стремительно шёл к своей цели, и уже буквально через полчаса он был таким же пьяным, как и его друг.
— Минхо, а чего это мы сидим с тобой, пошли потанцуем? — предложил брюнет, подхватывая лучшего друга под руку и таща того на танцпол, но азиат посчитал нужным встретиться с туалетом.
Томас заставил всю толпу мгновенно разойтись, уступая место танцующему брюнету. Все пораженно открыли рты, когда заметили, как кареглазый движется в такт музыке. Кажется, что он отдавал ей всего себя, плавно покачивая стройными бедрами туда-сюда, назад-вперёд. Казалось, что алкоголь выветрил из его головы последние остатки самообладания, и он уже не отдавал себе отчет в том, что он творит. Он слышал только музыку и больше никого, получая истинный кайф от всего происходящего. Алкоголь вернул ему покой и подарил свободу хотя бы на несколько часов. И он действительно отпустил себя, даже боли в теле он теперь не чувствовал. Каждое движение было плавным и изящным. Складывалось ощущение, что он был создан для того, чтобы танцевать. Толпа просто смотрела на него и восхищалась. Кажется, что это было искренне.
Всё было хорошо.
Всё было хорошо.
Всё было хорошо.
Всё было замечательно.
Эдисон, кажется, был счастлив.
Пока не появился его личный кошмар, наблюдавший за ним так внимательно. Эдисона схватили за футболку, рискуя её просто порвать и впечатали в ближайшую стенку, не позволяя вырваться. На этот раз точно нет. Легкий запах алкоголя, никотина и корицы, и Томас сразу понял, что его захватчик - это Ньют. Больше некому. В полутьме их взгляды, полные взаимного пожирающего огня, столкнулись и Томас попытался оттолкнуть от себя Моррисона, но снова не вышло. Ньют, кажется, не собирался его никуда отпускать, и Эдисону это не нравилось.
Раздражение.
Злость.
Алкоголь.
Это была слишком страшная смесь, взрывающая сознание и отключающая его практически насовсем.
— Понравилось? — ядовито спрашивает Моррисон, смотря прямо в глаза брюнету, в которых сейчас не видит страха. Абсолютно.
— Отпусти меня! — рычит Томас, вцепляясь руками в руки Ньюта, сжатые на его футболке. Слишком агрессивно и неконтролируемо. — Иначе я тебе челюсть сломаю, придурок.
— Маленькая, паршивая пьяная сучка не посмеет пойти против своего хозяина, — горячее дыхание обожгло щеку. — Она моя. Целиком и полностью, слышишь? Моя маленькая сучка должна быть послушной, иначе я действительно накажу её так, что она потом неделю ни ходить, ни стоять, ни лежать не сможет.
Кажется, что это была последняя капля в чаше терпения Томаса.
Кто из них маленькая, паршивая сучка, так это Ньют, абсолютно конченный придурок, от которого Томаса уже просто тошнит и хочется плюнуть ему в лицо, чтобы полегчало. Рассудок от количества выпитого алкоголя просто отключается и Эдисон уже не отдает отчет своим действиям и словам.
Злость разливается по телу слишком стремительно.
Томас наклоняется к уху Ньюта и тихо шепчет.
— Пошел нахуй, Моррисон.
И воспользовавшись секундным замешательством врага отталкивает его от себя и уходит, но его снова хватают за футболку и тянут на себя, заставляя развернуться снова. И Томас действительно разворачивается, встречаясь своим кулаком с челюстью блондина.
Ньют не может удержать равновесие и падает на пол, теряя сознание от слишком мощного удара.
А вот Томасу кажется полегчало. Он разворачивается и уходит.
Злость никуда не исчезает, но Эдисон понимает, что так нужно было сделать давно.
Томас не жалеет.
========== 4. ==========
Комментарий к 4.
всем милым котятам привет:з
ждали? я знаю, что ждали
аж 57 k.ltq ждали эту главу, я просто в шоке
так хорошо зашлоооо, я нарадоваться не могу, честно
и сама пускаю слюни на этот фик агада
значит, пока я писала эту главу, потекла, вытекла и затекла обратно.
простите меня, если что не так, хорошо?
из меня прет вдохновение, поэтому я не могу остановиться, вот
я пишу и пишу, со мной еще никогда такого не было, честно
я надеюсь, что вам понравится, потому что в эту главу я особенно вложила всю душу, и я жду вашей критики, потому что отзывы — это стимул писать дальше.
Спасибо моей любимой бете за проверку главушки:з
она у меня самая лучшая ♥♥♥
я очень люблю своих читателей, правда ♥
спасибо вам огромное, муа ♥
следующая глава - скоро :з
Нестерпимая головная боль.
Это первое, что почувствовал Томас, когда проснулся на следующее утро. События вчерашнего вечера мгновенно ускользнули от него, когда он попытался собрать картинку произошедшего и понять, почему ему так хреново. Было ощущение, что на его голову упал многотонный кирпич, и именно поэтому она так сильно раскалывается. Но кое-что подарило чувство болезненного облегчения: он открыл глаза в своей собственной уютной квартирке, в своей любимой комнатке, но стоило ему повернуть голову на соседнюю подушку, как внутри всё рухнуло куда-то вниз и глаза расширились от удивления: ему на ухо храпел спящий Минхо. Эдисон испуганно заглянул под одеяло и по телу разошлась блаженная волна облегчения: они оба были в одежде, а значит, что ничего плохого не произошло.
Зная, что будить лучшего друга сейчас абсолютно бессмысленно, Эдисон пошел на кухню, чтобы поставить чайник и выпить обезболивающее. Он постоянно их пьет практически в неограниченных количествах. Иногда он думал, что пора завязывать с этим, но без него пока никак не обойтись, иначе его голова просто лопнет от невыносимой боли. Нетрудно было догадаться, что вчера он нажрался в хлам, и именно поэтому сейчас он ничего не помнит.
Слава богу, что сегодня выходной, а на учебу нужно идти лишь завтра. Томас бы точно не смог появиться на людях в таком болезненном состоянии: он даже в зеркало не посмотрел, знал, что себя он там не узнает, а смотреть на опухшего, еще не до конца протрезвевшего подростка, совершенно не захотелось.
Томасу всегда говорили, что алкоголь - это плохо. И, кажется, он понял почему, дав себе клятву, что больше никогда не будет пить. Это всё влияние Минхо, послушался называется лучшего друга так, что память вышибло.
Кстати, Томас понял, что нужно пойти всё-таки разбудить его. Он там точно жив?
— Алкоголикам подъем! — заорал Эдисон прямо на ухо спящему Минхо так, что тот подскочил и в непонимании свалился с кровати. Томас хмыкнул: это всегда срабатывало. Он подошел к лучшему другу и поднял его обратно на кровать, протянув стакан воды и обезболивающее. Райт тут же осушил его и скривился от неприятного вкуса таблетки, запуская руки в волосы и пытаясь придти в себя. Кажется, что Томас всё-таки смог вовремя остановиться вчера, а вот Минхо нет. Его состояние явно оставляло желать лучшего. Томас понимающе похлопал друга по плечу.
— Что вчера было? — прохрипел Райт, посмотрев на Томаса. — Я не помню ничего.
Эдисон печально вздохнул. Он сам ничего не помнил, только размытые обрывки воспоминаний, которые не хотели складываться в целостную картину. Он лишь мог надеяться, что в таком состоянии его мало кто видел, хотя это было маловероятно, потому что на той вечеринке было столько народу. Ему уже стыдно. Он никогда не позволял себе такого развязного поведения: статус примерного ученика может быть подорван, а это плохо. По мнению Томаса, алкоголь - это самое худшее, что могло придумать человечество. Он даже из самых примерных мальчиков может сделать бомбу замедленного действия, которая разнесет всё на своем пути. Вот Томасу почему-то казалось, что всё было именно так. И от этого становилось по-настоящему страшно.
— А я предупреждал, что это плохая идея, — покачал головой брюнет, — сам напился, и меня споил.
Минхо удивленно уставился на друга. Он помнил совершенно точно, что выпить была инициатива Томаса, и ему насильно никто не заливал. Он сам вошел во вкус. Вот только стоит ли говорить об этом Томасу? Он же не поверит никогда, да и Минхо не верил, что его друг всё-таки на такое способен: за почти одиннадцать лет их дружбы Эдисон не брал в рот ни капли, а тут сам добровольно нажрался в стельку. Что-то тут явно было не так, но Райт сейчас был не в том состоянии, чтобы разбираться, кто и сколько выпил.
Минхо всё-таки решил промолчать, чтобы не травмировать нежную психику лучшего друга.
После ухода Райта, который сказал, что ему просто необходимо появиться дома, Томас остался в гордом одиночестве. Его не покидало чувство встревоженности, но он не понимал, по какой именно причине он так странно себя чувствует. Вроде бы ничего плохого не произошло, кроме того, что он напился первый раз за всю жизнь. Но он взял с себя клятву, что больше никогда не позволит себе употреблять алкоголь: он здорово лишает рассудка.
Спустя час друг позвонил ему и сказал, что с ним всё в порядке и его пустили домой, но только голос у Минхо был какой-то слишком встревоженный и даже пугающий, и Эдисон вмиг осознал, что что-то всё-таки произошло. То, чего он не может вспомнить. Только это что-то - хорошее или плохое? Томас молился, чтобы это было первое, но понимал, что это вероятнее второе. Минхо бы не стал так осторожно подбирать слова в разговоре с ним.
— Дружище, ты только не нервничай, ладно? — спросил азиат.
Только Томас успокоиться не мог, как ни пытался. Что-то внутри кричало от бешеной паники. Минхо скинул ему ссылку на ютуб, и Эдисон слишком долго не решился открыть её: там было что-то по-настоящему страшное, - шестое чувство, отвечающее за косяки, его никогда не подводило. Эдисон чувствовал, как внутренности сжимаются, а сердце разрывается на части, стоило ему всё-таки нажать на эту злосчастную ссылку. То, что он там увидел заставило Эдисона в неконтролируемом ужасе распахнуть глаза и неосознанно заорать Минхо в трубку так, что тот чуть не оглох. Это было видео с вечеринки. И его жизнь официально закончена.
Две тысячи просмотров за ночь.
Но это было не самое страшное, самое страшное - валяющийся на полу Моррисон с разбитым носом и сломанной челюстью, а злой, пьяный Томас рядом с ним, выражающий касаемые Ньюта мысли трехэтажным матом. Эдисон машинально перевел взгляд на свои руки: костяшки пальцев правой руки были разбиты, и на них была засохшая кровь.
Это была кровь Моррисона.
Осознание.
Томас ударил Ньюта.
Томас разбил ему нос.
Томас сломал ему челюсть.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Он всё вспомнил.
— Я ухожу в мужской монастырь!
Когда на следующее утро нужно было идти в школу, Томас позвонил Минхо и сказал, что переходит на домашнее обучение, потому что он больше никогда в жизни не вернется туда. По двум причинам: он опозорился и врезал Ньюту, а последний его теперь уж точно прикончит, и в этом не было абсолютно никаких сомнений. Страх забирался в каждую частичку его тела и не позволял дышать. Моррисон никогда не простит ему этого. Томас же знал, что нельзя было ему там появляться. Он даже не представлял, что Ньют сделает с ним за такое - тут простой дракой не обойдется. Всё. Томас собственноручно выкопал себе могилу, в которую Ньют его теперь закопает. Страшно. Безумно. Некотролируемо.
Но Минхо всё же уговорил лучшего друга доказать всем, что он не тряпка, доказать себе свою правоту, доказать Ньюту, что он не Бог, которому все должны поклоняться, и Томас, кажется, услышал его, когда тот всё-таки пришел на занятия. Дело в том, что они учились и по субботам, так как учителя готовили свои выпускные классы к предстоящим экзаменам, и Томас никогда не пропускал подобные дни. Из-за пропусков могли возникнуть проблемы, поэтому стальная выдержка брюнета снова подключилась к делу и пнула его вон из квартиры.
— Томас, я горжусь тобой! — Минхо накинулся на Эдисона с крепкими объятьями, когда тот подошёл к нему, но вот Эдисон не разделял радости лучшего друга: сейчас он был слишком подавлен и абсолютно не скрывал этого. Он до последнего не решался прийти в школу, и правильно, потому что пока он прошелся по коридору в поисках Минхо, каждый посчитал своим долгом ткнуть в него пальцем. Это еще больше ухудшало его состояние.
— Ты видел его? — нервно оглядываясь и закусывая губу от волнения, спросил брюнет.
— Если тебе легче станет, то нет, — ответил азиат. — Томас, чего ты трясешься-то? - удивленно спросил Минхо, искренне не понимая такого поведения лучшего друга. — Ты радоваться должен, и я вот безумно рад, если честно.
Томас опасливо покосился в сторону прошедших мимо учеников из параллельного класса и перевел непонимающий взгляд на лучшего друга, потому что он не понимал, чему тут можно радоваться. Тому, что Ньют озвереет окончательно? Тому, что ему осталось жить так мало? Минхо и правда не понимал, что Ньют пропустит Томаса через мясорубку и сделает из него вкусные котлетки или чего похуже? Но об этом Томасу было слишком страшно думать. Моррисон никогда не бросал пустые угрозы, и Эдисон это слишком хорошо знал. У Ньюта нет тормозов, он проломит череп любому, кто встанет у него на пути. Это настоящий зверёныш, который лишен всего человеческого. Да, отчасти, Томас тоже был горд собой, потому что хотя бы раз в жизни он смог дать Ньюту по морде, пускай это было и под действием алкоголя, но Ньют действительно заслужил этого, он заслужил, чтобы его тоже избили. Может, тогда он поумнеет. Но сейчас Эдисону было не до того, чтобы гордиться собой: он чувствовал, как его нервы трещат по швам от мысли, что Ньют захочет отомстить. А он захочет. Он обязательно захочет. И Томасу действительно уже никакие молитвы не помогут, ни Минхо - никто. Моррисон его разорвет. И Томас уже предполагал каким способом...
— Моррисону давно надо было хорошенько врезать, — сказал Минхо. — Глядишь, у него мозги на место встанут, если они у него, конечно, есть. И тебе респект и пожизненная уважуха от меня, дружище, потому что кулак у тебя хороший, а удар справа вообще отличный, самого Моррисона на лопатки уложил. Красава! — улыбаясь во все тридцать два, сказал Райт, подмигнув немного успокоившемуся другу, который тоже улыбнулся, понимая, что Минхо всё-таки прав. Ньют действительно заслужил этого, а Томасу остается лишь молиться, чтобы блондин его не достал.
— Я был пьяный, — рассмеялся Эдисон, — и злой, поэтому я не рассчитал силу, — усмехнулся Эдисон. — Думаешь, сильно досталось ему?
— Судя по тому, что его нет, то да! — подмигнул другу Минхо. — Честно говоря, я не думал, что ты на такое способен. Я приятно удивлен, — одобряюще кивнул Райт.
— Я тоже! — усмехнулся Эдисон.
