Текст книги "Полководцы кавказских войн "

Автор книги: Алексей Шишов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 39 страниц)

Русско-японская война сделала Юденича орденоносцем. Боевое искусство обладателя Золотого оружия, было отмечено еще и двумя боевыми орденами – Святого Владимира 3-й степени с мечами и Святого Станислава сразу высшей, 1-й степени и тоже с мечами. Такими военными наградами мог гордиться любой офи-цер русской армии.

Однако участие в Русско-японской войне обернулось для генерал-майора Н.Н. Юденича еще и боевыми ранениями. Особенно тяжелым оказалось последнее из них, и пребывание его в военном госпитале затянулось до 1907 года.

МЕЖДУ ДВУМЯ ВОЙНАМИ. КАЗАНЬ И ТИФАИС

За это время в российском Военном министерстве для залечившего боевые ранения генерала подыскали новую должность. После выхода из госпиталя Николая Николаевича ожидало высокое назначение по службе – генерал-квартирмейстером Казанского военного округа.

Можно утверждать, что армейская служба у Юденича складывалась вполне удачно. Боевой генерал, имевший за плечами Императорскую академию Генерального штаба и самое блистательное участие в Русско-японской войне 1904—1905 годов, на строевых командных должностях рос довольно быстро. Свое пятидесятилетие он отмечал уже в должности начальника штаба Казанского военного округа, одного из самых крупных на территории Российской империи.

Однако долго служить в Казани ему не пришлось. Приближалась большая война в Европе, и генеральные штабы государств Антанты и Центрального блока торопливо разрабатывали стратегические планы на предстоящую большую коалиционную войт ну. Но той европейской войне, по исторической традиции, предстояло разразиться не только на континенте и прилегающих к ней водах. Сильная своей военной мощью в недалеком про¹: шлом султанская Турция никак не могла остаться в стороне; Тем более, что у нее был традиционный противник – ее северный сосед – Россия. i

Перед войной происходили большие перестановки в высшем эшелоне армейского командования всех стран. В российском Генеральном штабе, планировавшем военное противостояние ту*-рецкой армии в Закавказье, решили усилить руководство Кавказским военным округом. Ему в случае начала войны в Европе предстояло разворачиваться во фронт. В ходе организационноштатных изменений вакантной оказалась должность начальника окружного штаба.

Военное министерство, Генеральный штаб рассмотрели несколько кандидатур на ее замещение. Предпочтение было отдано генерал-майору Н.Н. Юденичу из тыловой Казани. Получив соответствующее предписание, он прибыл на новое место службы в город Тифлис, где располагался штаб Кавказского военного округа и управление царского наместничества на Кавказе.

Старательный и энергичный Юденич быстро освоился на новом месте, встретив взаимопонимание со стороны своих ближайших помощников по штабной работе. Возглавив окружной штаб в январе 1913 года, он вскоре получил звание генерал-лейтенанта. Один из его сослуживцев по Кавказу генерал Драценко вспоминал:

«Он всегда и все спокойно выслушивал, хотя бы то было противно намеченной им программе... Никогда генерал Юденич не вмешивался в работу подчиненных начальников, никогда не критиковал их приказы, доклады, но скупо бросаемые им слова были обдуманы, полны смысла и являлись программой для тех, кто их слушал».

Самую теплую характеристику Н.Н. Юденичу дает его другой сослуживец генерал Веселозеров. Он писал о нем следующее:

«В самый короткий срок он стал и близким, и понятным для кавказцев. Точно он всегда был с нами. Удивительно простой, в котором отсутствовал яд под названием «генералин», снисходительный, он быстро завоевал сердца. Всегда радушный, он был широко гостеприимен. Его уютная квартира видела многочисленных сотоварищей по службе... Пойти к Юденичам – это не являлось отбыванием номера, а стало искренним удовольствием для всех, сердечно их полюбивших... работая с таким начальником, каждый был уверен, что в случае какой-либо порухи он не выдаст головой подчиненного, защитит, а потом сам расправится как строгий, но справедливый отец-начальник».

Николай Николаевич Юденич принадлежал к числу тех русских военачальников, которые, служа на Кавказе, интересовались не только служебными делами. Он старался хорошо познакомиться с обстановкой в горном крае, населенном многочисленными народами и где квартировались подчиненные ему войска. Кавказский регион всегда отличался сложностью обстановки даже в ус-.аовиях мирного времени.

Начальнику штаба расположенного там военного округа приходилось заниматься еще и военно-дипломатической деятельностью. Среди прочих служебных обязанностей на генерал-лейтенанта возлагается непосредственное участие в работе военно-дипломатических миссий. В центре внимания Юденича по долгу службы, естественно, находились сопредельные с Россией государства – Турция и Иран (Персия). Приходилось ему заниматься, но в гораздо меньшей степени, и Афганистаном.

Еще в августе 1911 года в Санкт-Петербурге было подписано российско-германское соглашение по иранским делам. Оно частично смягчило возникшее в те годы острое противоречие государственных интересов Германии и России, оттянуло на несколько лет развязывание вооруженного конфликта между сторонами.

В начале следующего, 1912 года появились серьезные разногласия российской дипломатии с официальным Лондоном по поводу все того же Ирана. В предстоящих мировых военных событиях он занимал стратегически важное положение. Причиной этих разно* гласий стало назначение американца Моргана Шустера главным финансовым советником тегеранского правительства.

По этой веской причине начальнику штаба Кавказского военного округа персидскими делами пришлось заниматься вплотную. Буквально через месяц после своего назначения в Тифлис генерал-лейтенант Н.Н. Юденич получил секретное распоряжение Генерального штаба подготовить несколько воинских частей для возможного ввода их на иранскую территорию для защиты там государственных интересов России.

Финансист Морган Шустер вел в Тегеране явно антироссийс-кую политику, прежде всего экономическую. Одновременно он давал возможность укрепиться в этой стране германской агентуре. Но вот после одного из инцидентов, спровоцированных Шустером, в северные провинции Персии вступили русские экспедиционные войска. Правительство Российской империи, угрожая военным походом на иранскую столицу, потребовало отставки Шустера. Шахские власти были вынуждены принять условия ультиматума из Санкт-Петербурга.

В те дни штаб Кавказского военного округа работал с полной нагрузкой, как в условиях военного времени. Помимо тех пехотных батальонов и казачьих полков, которые были введены в северные иранские провинции (преимущественно в Южный Азербайджан) , в случае возникновения военного конфликта предстояло направить за государственную границу немало и других войск. Окружной штаб во главе со своим начальником продемонстрировал готовность отмобилизовать полки и бригады в самые кратчайшие сроки.

В ПРЕДДВЕРИИ ВОЙНЫ С ТУРЦИЕЙ

Другой «головной болью» командования русских войск на Кавказе стала Турция. Ее поражение в Первой Балканской войне побудило правительства Германии и Австро-Венгрии приступить к составлению секретных планов раздела не только европейских, но и азиатских территорий Оттоманской империи. Это было уже прямой угрозой национальной безопасности Российского государства.

Тому было достаточно свидетельств. Так, посол Германии в Константинополе (Стамбуле) Г. Вангенгейм во второй половине января 1913 года докладывал в Берлин следующее:

«Малая Азия теперь уже во многих отношениях похожа на Марокканскую империю до Алжесирасской (1856 года. – А. Ш.) конференции: быстрее, чем думают, на повестку дня может встать вопрос о ее разделе...

НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ЮДЕНИЧ

______I_____.___

Если мы не хотим при этом разделе остаться с пустыми руками, то мы должны уже теперь прийти к взаимному согласию с Заинтересованными державами, а именно с Англией».

Такого же мнения придерживался и германский канцлер Т. Бет-ман-Гольвег. Однако исторический опыт учил германских дипломатов, что любые «урезания» территории Османской Порты не могли происходить без самого заинтересованного участия Российской империи.

.. Посему Берлин и союзная ему Вена настойчиво пытались вовлечь Россию в раздел Балкан и Ближнего Востока на сферы влияния. Российское же правительство, напротив, было заинтересовано в целостности малоазиатской части Османского государства. Это обеспечивало большие гарантии безопасности государственных границ России в Закавказье.

Министр иностранных дел России С.Д. Сазонов 23 ноября 1912 года представил Императору Николаю II докладную записку. В ней прямо говорилось: «Скорое распадение Турции не может быть для нас желанным». Сазонов, будучи опытным дип-ломатом-государственником, предостерегал российского самодержца от опрометчивых шагов и одновременно указывал:

«Весь расчет Вены и Берлина строится на попытке подорвать доверие Балканского союза к России... Австро-Венгрия хочет получить свободу рук на западе Балкан, выдвигая иллюзорную для России приманку в районе проливов... Мы не можем становиться на почву колшенсаций, которые невыгодно отразились бы на положении Балканских государств».

Одним словом, позиция России в «турецком» вопросе оставалась в силе: в сложившейся ситуации черноморские проливы и достаточная для их обороны зона на Балканском полуострове должны принадлежать Турции и никакому другому европейскому государству.

Однако такая позиция официального Санкт-Петербурга не разрядила взрывоопасной ситуации на кавказских границах России. В конце 1913 года русско-турецкие отношения заметно осложнились. Вызвано это было тем, что Стамбул переориентировался на военный союз с Германией. Как стало известно Великому Князю Николаю Николаевичу-младшему, дяде здравствующего Императора, от заграничной агентуры, в середине декабря в Турцию прибыла новая германская военная миссия. Ее возглавлял опытный штабной работник генерал Лиман фон Сандерс. На него возлага-

лась реорганизация султанской армии Мехмеда V, номинально считавшегося ее главнокомандующим.

Такая информация сразу же легла на стол начальника штаба Кавказского военного округа генерал-лейтенанта Н.Н. Юденича. Вскоре поступила информация о назначении главы германской военной миссии командиром 1-го корпуса турецкой армии, расквартированного в Стамбуле. Это, по сути дела, означало, что Гер-мания становилась действительной хозяйкой проливов.

Проливы всегда являлись «больной» темой для официального Санкт-Петербурга. Российское правительство и высшее военное руководство страны по вполне объяснимым причинам были очень обеспокоены таким положением вещей. Однако единодушия с союзниками по Антанте – Великобританией и Францией – во взглядах на эту проблему достигнуто не было.

8 февраля 1914 года в Санкт-Петербурге было созвано совещание, посвященное русско-турецким отношениям. В нем приняли участие представители трех ведомств – дипломатического, военного и морского. На совещании присутствовал и генерал-лейтенант Н.Н. Юденич, замещавший в то время заболевшего графа И.И. Воронцова-Дашкова, царского наместника и одновременно командующего военным округом на Кавказе.

На совещании высказывались самые различные точки зрения. Против военных акций в районе черноморских проливов выступали, в частности, от Министерства иностранных дел А.П. Извольский, морской министр адмирал И. К. Григорович и генерал-квартирмейстер Генерального штаба генерал Ю.И. Данилов. Последний, пригласив после совещания генерала Юденича к себе в кабинет, познакомил его с наметками мобилизационного плана и расчетом перегруппировки соединений и частей с Кавказа в европейскую часть страны на случай войны с Германией и союзной ей Австро-Венгрией.

«Прошу вас, Николай Николаевич, – подчеркнул при расставании Данилов, – при отработке штабом округа каких-либо документов исключить утечку этой информации. Мобилизационный план и план боевой деятельности на 1914 год рекомендую составить лично с привлечением только генерал-квартирмейстера, на утверждение представить нарочным обер-офицером...»

В штабе Кавказского военного округа скрупулезно собирали любую разведывательную информацию о сопредельном государстве. Оттуда приходили все более тревожные вести. Правительство султанской Турции все более стремительно скатывалось на путь военного противостояния с Россией. К кавказской границе подтягивались самые различные военные формирования, мобилизовывались резервисты. В курдских племенах, проживавших на турецкой территории, создавались иррегулярные конные полки.

Неприятельская разведка заметно активизировала свою деятельность в российском приграничье, особенно в Аджарии и городе Батуме. У Отдельного корпуса пограничной стражи на кавказской границе, равно как и на западной, заметно прибавилось работы.

На второй день начавшейся войны между Германией и Россией, 20 июля, султанская Турция официально присоединилась к коалиции держав Центрального блока. Стамбул заключил с Берлином и Веной соответствующее соглашение. Секретом для российского правительства и государств Антанты это не стало.

Подлинная копия «добытого» германо-турецкого соглашения была направлена Министерством иностранных дел России в штаб Кавказского военного округа в начале августа. Соглашение, внимательно прочитанное и проанализированное генерал-лейтенантом Н.Н. Юденичем, содержало восемь пунктов:

«1. Обе договаривающиеся стороны сохраняют нейтралитет в существующем между Австро-Венгрией и Сербией конфликте.

2. В том случае, если Россия вмешалась бы при посредстве действительных военных мер в конфликт и сделала бы, таким образом, необходимым для Германии выполнение своего долга и своих обязанностей союзника по отношению к Австро-Венгрии, то этот долг и эти обязанности надлежали быть выполненными позже и Турцией.

3. В случае войны германская военная миссия останется в распоряжении оттоманского правительства. Оттоманское правительство обеспечит осуществление действительного влияния и действительной власти этой миссии в общих операциях турецкой армии.

4. Если оттоманские территории подвергнутся угрозе со стороны России, Германия защитит Турцию в случае нужды силой оружия...

...7. Настоящее соглашение останется секретным и может быть опубликовано лишь в случае согласия, установленного обеими договаривающимися сторонами...»

Следует отметить, что Турция без особых колебаний вступила в Первую мировую воину и 27 сентября 1914 года официально закрыла черноморские проливы для торговых судов государств Антанты. Этот шаг открытого недружелюбия стал как бы актом неофициального объявления войны противникам Германии и Австро-Венгрии.

Войну против своего северного соседа Турция начала коварно, без предварительного объявления. 16 ноября соединенная турецко-германская эскадра (в состав ее входили германские крейсеры «Гебен» и «Бреслау») под командованием немецкого адмирала В. Сушена бомбардировала портовый город Одессу и ряд других черноморских портов России, не имевших береговой обороны. В одесской гавани турецкими миноносцами была потоплена русская канонерская лодка «Донец».

В ответ на такие открыто враждебные акции со стороны соседнего государства Россия 2 ноября объявила Турции войну. 5 ноября такое же решение приняла Великобритания, а на следующий день – Франция.

Таким образом, Первая мировая война пришла на Кавказ и уже в самом скором времени сделала генерала Николая Николаевича Юденича признанным полководцем русской армии.

ОБРАЗОВАНИЕ КАВКАЗСКОГО ФРОНТА

На карте мировой войны появился новый фронт. 1 ноября 1914 года на основе Кавказского военного округа начала разворачиваться отдельная (безномерная) Кавказская армия. Ее главнокомандующим в силу занимаемой должности царского наместника на Кавказе автоматически становился престарелый генерал от кавалерии и генерал-адъютант граф Илларион Иванович Воронцов-Дашков.

Случилось это на семьдесят восьмом году жизни графа, в свое время отличившегося в боевых действиях в Средней Азии и на болгарской земле. Он был одним из самых близких друзей Императора Александра III. В свое время командовал блестящей 2-й гвардейской кавалерийской дивизией, был удостоен многих боевых орденов, был министром Императорского двора и уделов, канцлером Российских Царских и Императорских орденов. За время своего наместничества Воронцов-Дашков, хороший администратор й большой государственник, много сделал для развития Кавказского края. Но возраст, конечно, давал о себе знать, и И.И. Воронцов-

Дашков почти никакого участия в командовании армейскими войсками и проведении операций не принимал. Его главное командование до скорой отставки было фактически номинальным. Всеми делами за него «правил» начальник армейского штаба, каковым стал генерал-лейтенант Н.Н. Юденич. На него и на генерала А.З. Мыш-лаевского Воронцов-Дашков фактически возложил командование Кавказской армией. Она разворачивалась на приграничной полосе от побережья Черного моря до озера Урмия протяженностью в 720 километров.

С получением телеграфного известия об объявлении Россией войны с Турцией утром 2 ноября в Тифлисе собрался военный совет только что образованной отдельной Кавказской армии. Об оперативной обстановке на русско-турецкой границе и сведения о вооруженных силах Турции собравшимся доложил Н.Н. Юденич.

Он напомнил участникам военного совета, что по данным его штаба турецкие сухопутные силы насчитывали в своих рядах до 1,5 миллиона человек. Султанская армия прошла обучение под руководством германских военных специалистов. Она состояла из 40 пехотных дивизий низама (кадровых) и 53 дивизий пехоты редифа (обученного государственного резерва). Мустафиз (султанское ополчение) могло быть доведено до 100 тысяч человек. Турецкая регулярная кавалерия насчитывала в своем составе более 60 полков, в том числе 20 – сформированных из ополчений курдских племен в турецкой Армении.

Генерал-лейтенант Юденич доложил военному совету Кавказской армии и о тех войсках, которые находились непосредственно на линии государственной кавказской границы. Он отметил следующее:

«3-я турецкая армия, непосредственно противостоящая нам, состоит из трех корпусов (9, 10 и 11-го), в составе каждого по три пехотных дивизии, а также 2-й отдельной кавалерийской дивизии, четырех конных курдских дивизий. Основные ее силы сосредоточены в районе Эрзерума. 10-й корпус развернут у Сам-суна. На днях из Месопотамии начала перегруппировку пехотная дивизия 13-го корпуса. Всего в армии насчитывается около 130 пехотных батальонов, почти 160 эскадронов и курдских конных сотен, а также 270—300 орудий. Армию возглавляет Гасан-Иззет-паша, начальник штаба – немецкий генерал Брон-зарт фон Шеллендорф. Мы полагаем, что это турецкое объединение имеет пока оборонительные задачи...»

Обрисовав неприятельские силы, начальник армейского штаба в своем докладе остановился на составе кавказских войск, развернутых в полосе от Батума до Сарыкамыша. Они состояли из 120 батальонов пехоты, 127 казачьих сотен (кубанских, терских, сибирских) и 304 орудий. То есть силы сторон были примерно равными. Русские войска располагались в пяти оперативных группировках, каждая из которых имела заранее поставленные им задачи.

На Приморском (Батумском) направлении находились отдельные части 66-й пехотной дивизии, 5-я Туркестанская стрелковая и 1-я Кубанская пластунская (командир – генерал-майор М.А. Пржевальский) бригады, 25-я бригада пограничной стражи (пограничная стража с началом войны вошла в состав сухопутной армии). На Ольтинском направлении действовала 20-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Н.М. Истомина. Она была усилена 26-й бригадой пограничной стражи.

Начальник армейского штаба подчеркнул, что главным операционным направлением на Кавказском театре военных действий является Сарыкамышское. Здесь были сосредоточены главные силы армии – 1-й Кавказский армейский корпус генерал-лейтенанта Г.Э. Берхмана в составе двух пехотных дивизий, 1-я Кавказская казачья дивизия и три бригады, а также 2-й Туркестанский армейский корпус генерала Слюсаренко, имевшего две стрелковые бригады. В крепости Карс заканчивала формирование 3-я Кавказская стрелковая бригада генерала Бабаева. В Тифлисе сосредотачивалась Сибирская казачья бригада Калитина...

Беседуя с собравшимися военачальниками, Николай Николаевич Юденич особо подчеркнул, что в ближайшем обозримом будущем численного увеличения кавказских войск не будет. Все подготовляемые резервы с началом войны будут направляться на Северный и Западный фронты, которые действовали против германских и австро-венгерских войск.

Сравнительный анализ показывал, что силы 3-й турецкой армии и русской Кавказской были примерно равными. Но генерал-лейтенант Юденич обратил внимание участников военного совета на важное обстоятельство, которое могло сыграть решающее значение в начальный период войны на Кавказе. На Сарыкамышс-ком направлении русские войска имели над неприятелем почти двойное превосходство в личном составе.

Совсем иной складывалась ситуация на других операционных направлениях. Начальника штаба армии особо тревожило Ольтин-ское – здесь неприятель превосходил только что сформированный отряд генерала Истомина по пехоте в шесть, по артиллерии – в три раза.

Однако, по мнению Юденича, Кавказская армия имела перед турецкой и серьезные преимущества. Так, турецкая кавалерия качественно заметно уступала русской казачьей коннице, хотя в условиях горного театра военных действий, особенно зимой, при почти полном отсутствии фуража на местах такое преимущество и не сулило больших выгод.

( Таковой была расстановка сил сторон к началу боевых действий на Кавказском фронте. Свой обстоятельный доклад генерал-лейтенант Н.Н. Юденич заключил следующим предложением:

... «Исходя из имеющегося соотношения сил и средств, учитывая горный театр войны и условия погоды, предлагаю в ближайшее время ограничиться активной обороной и ведением вдоль границы боевой разведки. Одновременно необходимо завершить мобилизацию и формирование резервов, готовить наступательную операцию».

Такое предложение начальника штаба военный совет поддержал. За него высказались строевые командиры, начальник армейской разведки, инспектор артиллерии и другие должностные лица армии. С мнением Николая Николаевича согласился и главнокомандующий генерал от кавалерии граф И.И. Воронцов-Дашков, который планирования боевых действий совсем не касался. Более того, по старости лет он почти не выезжал из столицы своего наместничества города Тифлиса.

Ведение активной обороны предполагало движение авангардами вперед. Русская армия на Кавказе первой начала наступательные боевые действия. Это делало честь армейскому штабу, сумевшему быстро отмобилизовать войска приграничного военного округа и выдвинуть их к государственной границе. Штабная культура генерала Юденича и его подчиненных оказалась на высоте.

Турки «проглядели» первые действия противной стороны. 15 ноября разведывательные отряды 1-го Кавказского армейского корпуса, с ходу заняв приграничные горные рубежи и перевалы, начали выдвижение в направлении на Эрзерум. В ходе наступательных действий завязались первые бои с боевым прикрытием главных сил 3-й турецкой армии. На следующий день государственную границу перешли главные силы корпуса генерал-лейтенанта Берхмана.

События первых дней войны показали, что многочисленные германские советники не зря «ели хлеб» в штабе 3-й армии султана. Они подготовили ее командование к такому ходу русских. Спустя всего два дня авангардные отряды 1-го Кавказского корпуса были атакованы частями 9-го и 10-го неприятельских корпусов и, опасаясь обхода своего правого фланга, отошли к линии государственной границы.

На отход они получили приказание главнокомандующего Кавказской армией или, вернее, начальника ее штаба. Генерал-лейтенант Н.Н. Юденич стремился уже в самом начале войны поставить оперативное управление действующими войсками на должную высоту. От этого во многом зависел успех проведения предстоящих армейских наступательных операций, которые уже разрабатывались в штабе армии, расположенном в Тифлисе.

Первые, пусть и частные, наступательные операции дали определенный выигрыш русским войскам. Эрзерумский отряд, сформированный из подходивших к границе частей 1-го Кавказского корпуса, углубился на 20—30 километров по ту сторону государственной границы. Кавказцы решительной ночной атакой заняли господствующие высоты в районе города Алашкерт. Оборонявшимся здесь туркам с боем пришлось отступить.

На этом Кавказский фронт на какое-то время словно замер. С приходом в конце ноября суровой горной зимы с многочисленными снежными бурями и обильными снегопадами дороги и тропы в горах сделались почти непроходимыми. О действиях многотысячными войсками не приходилось и думать.

Однако в горах шла настоящая «малая» война. Повсюду проходили ожесточенные стычки разведывательных отрядов. И русское командование, и Гасан-Иззет-паша бдительно стерегли действия друг друга, опасаясь внезапного нападения.

Возможно, такое спокойное состояние Кавказского фронта сохранилось бы до поздней весны, когда горные дороги вновь сделались бы проходимыми для артиллерии и обозов. Но начало боевых действий на Кавказе явно не устраивало Стамбул и германскую военную миссию. Ее глава генерал фон Сандерс рассчитывал активными боевыми действиями турок отвлечь с Восточного (Русского) фронта часть резервов России, которые перебрасывались туда из Туркестана и Сибири. Из Берлина настойчиво требовали от султана Мехмеда V и его командования активного наступления на Кавказе.

ЭНВЕР-ПАША СТАНОВИТСЯ ВО ГЛАВЕ 3-Й АРМИИ

Генерал фон Сандерс использовал все свое влияние при султанском дворе. В результате его усилий 3 декабря 1914 года в командование 3-й турецкой армией вступает не кто иной, как сам военный министр Турции Энвер-паша, который занял этот высокий пост во многом благодаря женитьбе на племяннице султана Мех-меда V. Прибыв на Кавказ, Энвер-паша фактически отстранил от командования Гаса-Иззет-пашу.

. / Маршал Турции был опытным военачальником. Он воевал против итальянцев в Триполитании, участвовал в обеих Балканских войнах. Был военным агентом (атташе) в Германии. Энвер-паша с началом Первой мировой войны фактически возглавил турецкую армию. Он выдвигал поистине фантастический план «победного» похода турок в британскую Индию через территорию Ирана и Афганистана. Являлся одним из главных идеологов панисламизма.

Появившись в лагере 3-й султанской армии, военный министр Турции объявил о своих ближайших планах. Энвер-паша вознамерился устроить русской Кавказской армии, вернее, ее главным силам, в районе Сарыкамыша тактическое окружение в духе «Канн» германского полководца генерал-фельдмаршала Альфреда фон Шлиффена.

Появление на Кавказе военного министра держалось противной стороной в строгом секрете. Первые сведения о фактической смене главнокомандующего неприятельской армией в штабе кавказских войск были получены от пленных. Затем пришло официальное подтверждение из города Могилева, где находилась Ставка Верховного главнокомандующего России Великого Князя Николая Николаевича.

Такая информация сильно насторожила Юденича. От имени генерала от кавалерии графа И. И. Воронцова-Дашкова он отдал приказание всем корпусам, дивизиям, бригадам, отдельным полкам и отрядам Кавказской армии активизировать разведку, усилить оперативное дежурство в штабах и на линиях связи.

Одновременно войскам приказывалось повсеместно усилить боевое охранение занимаемых позиций. В полную боевую готовность приводились армейские и корпусные резервы. Принимаются необходимые из числа срочных меры по инженерному оборудованию линии фронта. Армейский авиационный отряд ежедневно поднимает в воздух по несколько аэропланов для ведения воздушной разведки.

Такие меры предосторожности не должны казаться лишними. То, что сам военный министр Турции появился на Кавказском фронте, говорило о многом. И в первую очередь о том, что неприятель в скором времени предпримет наступательную операцию больших масштабов. Иначе не было бы никакого смысла Энвер-паше оставлять свой служебный кабинет в далеком Стамбуле.

В досье разведывательного отдела штаба Кавказского военного округа Энвер-паша характеризовался как опытный военачальник. Происходил он из бедной семьи, и отличали его решительность и настойчивость в осуществлении задуманного и даже определенная авантюрность в действиях. Было известно, что фактический глава султанских войск имел большой авторитет среди турецкого офицерского корпуса и у германской военной миссии.

Выработанная за долгие годы армейской службы профессиональная интуиция не подвела генерал-лейтенанта Н.Н. Юденича. Вскоре от агентуры на сопредельной стороне, от пленных поступили первые достоверные сведения о подготовке турецким командованием большого наступления с целью овладения российским Закавказьем. Но перед этим 3-й турецкой армии предстояло разгромить главные силы русской Кавказской армии.

Стало известно и то, что султанское главное командование в лице Энвер-паши очень рассчитывало на вооруженное выступление против русских войск мусульманского населения Батумской области, то есть горного населения Аджарии. Турецкие эмиссары с самого начала «священной войны» призывали мусульман-аджарцев присоединиться к ней. В таком случае турецкие войска, действовавшие на приморском направлении, получали хорошую поддержку в ближнем тылу своего противника и могли получить возможность захвата портового города Батума.

Столь важная оперативная информация поступила от перебежчиков с той стороны, преимущественно армян-христиан. Все эти сведения суммировались в армейском штабе, после чего принимались соответствующие оперативные решения для действий войск, находившихся как на линии фронта, так и в его тылу.

Стало также достоверно известно, что 11-му турецкому армейскому корпусу военным министром Энвер-пашой предписывалось совместно со 2-й кавалерийской дивизией и курдским конным корпусом своими действиями сковать русский Сарыкамышский отряд. Причем так, чтобы он оказался не в состоянии перебросить хотя бы часть своих сил в другое, угрожаемое место.

Энвер-паша и его германские военные советники разработали действительно широкомасштабную наступательную операцию. Военный министр, в частности, предписал 9-му и 10-му армейским корпусам, уничтожив малочисленный русский Ольтинский отряд, обходным маневром через селение Бардус отрезать главную тыловую базу противника, устроенную в селении Сарыка-мыш (конечной станции узкоколейной железной дороги). Там находились большие артиллерийские, провиантские и прочие армейские склады.