Текст книги "Детективные романы и повести"

Автор книги: Агата Кристи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 40 страниц)

Глава XXVII

Когда Френки пришла в себя, то увидела, что лежит на твердом полу. Руки и ноги ее были связаны. Через несколько минут она была уже в состоянии разобрать, где находится. Очевидно, это был чердак. Единственный источник света – окно в крыше – в данный момент почти ничего не давал. У стены стояло несколько рваных картин, развалившаяся железная кровать и два сломанных стула.

Вдруг Френки услышала приглушенный стон. Он доносился из угла. Френки была не очень туго связана. Она поползла по пыльному полу.

– Бобби! – воскликнула она.

Действительно, это был Бобби, также со связанными руками и ногами. Кроме того, у него еще был завязан рот. Френки пришла ему на помощь. Несмотря на веревки, руки все же можно было как-то использовать. А то, что не смогли сделать руки, закончили зубы.

Как только повязка со рта была сорвана, Бобби ошеломленно воскликнул:

– Френки?!

– Я рада, что мы вместе, Бобби. Но нас с тобой здорово околпачили!

– Это называется «поймать на месте преступления», – мрачно пошутил Бобби.

– Как им удалось заполучить тебя? Это случилось уже после того, как ты написал мне письмо?

– Какое письмо? Я ничего тебе не писал.

– Какой же я была дурой! А вся эта чушь относительно того, чтобы я никому ничего не говорила!..

– Послушай, Френки, я расскажу тебе, что случилось со мной, а ты расскажешь о себе.

Бобби подробно описал все свои приключения в саду лечебницы Николсона и их печальный конец.

– Я пришел в себя в этой мерзкой дыре, – продолжал он. – На подносе стояла еда и питье. Я был ужасно голоден и немного поел. Очевидно, в пищу положили снотворное – я немедленно заснул. Какой сегодня день?

– Пятница.

– А меня стукнули по голове в среду вечером. Черт возьми! Все это время я был без сознания. А теперь расскажи о себе.

Френки изложила все – начиная с истории, которую она услышала от мистера Спрэгга, до того момента, когда ей показались, что в дверях этого дома стоял Бобби.

– А затем они дали мне хлороформ, – закончила она.

– Что же нам теперь делать?

– Ах, если бы я сказала Роджеру о твоем письме!.. – сокрушалась Френки. – Я хотела это сделать… колебалась… а затем решила поступить так, как ты мне велел.

– И теперь, конечно, никто не знает, где мы… Френки, дорогая, боюсь, что впутал тебя в историю…

– Мы были слишком уверены в себе, – мрачно заявила Френки.

– Единственное, чего я не понимаю, – почему они сразу не покончили с нами, – размышлял вслух Бобби. – Не думаю, чтобы Николсона остановила такая мелочь.

– Очевидно, у него есть какой-то план.

– Нам тоже не мешает выработать свой план. Мы должны выбраться отсюда, Френки. Но как?!

– Мы можем поднять крик.

– Возможно, кто-нибудь пройдет мимо и услышит, – неуверенно поддержал ее Бобби. – Но, судя по тому, чю Николсон не заткнул тебе рот кляпом, наши шансы очень сомнительны. JTboh руки не так крепко связаны, как мои. Давай посмотрим, может быть, мне удастся развязать их зубами.

Следующие несколько минут прошли в усилиях, в результате которых веревки на руках Френки несколько ослабли.

– Сюда идут! – Френки откатилась от Бобби.

По лестнице кто-то тяжело поднимался. Под дверью появилась полоска евета. Ключ в замке повернулся. Дверь слегка приоткрылась.

– Как поживают мои маленькие птички? – произнес голос доктора Николсона. Он вошел со свечкой в руке, и, хотя шляпа его закрывала глаза, а воротник пальто был поднят, его можно было узнать по голосу. Глаза его поблескивали за стеклами очков.

– Как же вам не стыдно, моя дорогая леди, так легко попасться в ловушку. – Он шутливо покачал головой.

Ни Френки, ни Бобби ничего не ответили. Козыри были явно не в их руках.

– Разрешите, по крайней мере, убедиться, что вы себя вполне хорошо чувствуете.

Николсон поставил свечу на стул и проверил состояние веревок на руках и ногах у Бобби и Френки.

– Прошу вас пересесть на стул, миледи, – так будет вернее. – И он привязал Френки к спинке тяжелого ду-

– бового стула, стоявшего в углу.

Френки, наконец, обрела дар речи.

– Что вы собираетесь с нами делать?

Николсон направился к двери, взяв с собой свечу.

– Вы подсмеивались по поводу того, что я очень люблю несчастные случаи, леди Френсис. Очевидно, это правда. Собираюсь рискнуть еще раз.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Бобби.

– А вот что: леди Френсис, сидя за рулем рядом со своим шофером, ошибается поворотом и выезжает на заброшенную дорогу, ведущую к каменоломне: Машина падает с обрыва. Леди Френсис и ее шофер убиты.

После небольшой паузы Бобби заметил:

– Но планы не всегда осуществляются, доктор Николсон. Однажды в Уэльсе вы потерпели фиаско. А что, если мы не убьемся?

– Ваш иммунитет к морфию – явление поразительное. Но на этот раз не беспокойтесь – все будет в порядке!

Помимо своей воли, Бобби вздрогнул. Но он не хотел доставлять удовольствие Николсону, поэтому сказал совершенно спокойно.

– Вы допускаете ошибку, особенно в отношении леди Дервент.

– Да. В том письме, которое вы так ловко подделали, вы сказали, чтобы я никому ничего не говорила. Но я все же сказала – Роджеру Бэссингтону. Он все знает о вас. Если с нами что-нибудь случится, ему будет ясно, кто в этом виноват. Вам лучше немедленно отпустить нас.

– Неплохо придумано. Но я вам не верю.

Николсон направился к двери.

– А где ваша жена, свинья вы этакая?! Вы ее тоже убили? – воскликнул Бобби.

– Мойра еще жива. Сколько времени это продлится – зависит от обстоятельств. – Николсон насмешливо отвесил им поклон. – До свидания. Мне нужно сделать кой-какие приготовления. Вы можете еще пару часов наслаждаться беседой.

Он вышел и запер за собою дверь.

– Это неправда! Это не может быть правдой! Такое просто не может случиться! – но Бобби сам не верил своим словам.

– В книгах спасение приходит в последнюю минуту, – Френки пыталась говорить бодрым голосом.

– Но я не вижу, кто бы мог спасти нас в последнюю минуту.

– Ах, если бы я сказала Роджеру!..

– А может быть, Николсон поверил, что ты сказала?..

– Не думаю. Этот человек дьявольски умен.

– Да. Он оказался слишком умным для нас…

– Теперь я уверена, что он убил Генри Бэссингтона.

– Не представляю, как он мог это сделать.

– Это было возможно при одном условии… если Сильвия тоже принимала участие в убийстве.

– Френки! Что ты говоришь?!

– Я тоже ужаснулась, когда эта мысль пришла мне в голову. Но, к сожалению, все факты сходятся. Почему она так сопротивлялась, когда мы предлагали послать Генри лечиться не к доктору Николсону? Кроме того, она находилась в доме, когда раздался выстрел.

– А может быть, она и сама выстрелила?..

– О, нет… не думаю…

– Вполне возможно. А потом она отдала ключ от кабинета Николсону, чтобы положить в карман Генри.

– Это безумие! Мы как будто смотрим в кривое зеркало – все люди, которые еще так недавно казались нам достойными уважения, теперь предстают совсем в другом свете. Хорошо, если бы существовали какие-нибудь особые приметы, отличающие преступника от честного человека, – брови, уши или еще что-нибудь.

– Боже мой! – воскликнул вдруг Бобби.

– В чем дело?

– Френки! Только что к нам сюда приходил не доктор Николсон!

– Ты что, сошел с ума? Кто же тогда приходил?

– Не знаю, кто – но не доктор Николсон! Я все время чувствовал, что здесь что-то не то. Но не мог уловить причину. А когда ты сказала «уши», я вспомнил. Когда я наблюдал за Николсоном через окно кабинета, то обратил внимание на его уши. У него мочки прилегают вплотную, а у этого человека уши другие.

– Так что же это значит?

– Это значит, что перед нами был очень талантливый актер, изображавший Николсона.

– Но кто же он?

– Бэссингтон! – выдохнул Бобби. – Роджер Бэссин-гтон! Мы с самого начала пошли по верному следу, а потом, как идиоты, попались на крючок.

– Бэссингтон?! – прошептала Френки. – Ты прав, Бобби! Он присутствовал при том, как я подсмеивалась над доктором по поводу «несчастных случаев».

– Тогда – мы пропали! Я еще надеялся, что Бэссингтон каким-нибудь чудом пронюхает, где мы. Теперь же прощай, последняя надежда!

Вдруг они услышали какой-то шум над головой. В следующую минуту через окно в крыше с невыразимым треском на них свалилось что-то тяжелое. В темноте они ничего не могли разобрать.

– Что за черт… – начал Бобби.

Из груды разбитого стекла донесся голос:

– Б-б-бо-б-би…

– Ах, чтоб я пропал!! Да ведь это Бэджер!

Глава XXVIII

Нельзя было терять ни минуты. К счастью, у Бэджера оказался перочинный нож, и с его помощью Бобби и Френки освободились от своих уз.

– Вот так-то лучше! – воскликнул Бобби, потягиваясь и расправляясь. – Ну, как ты, Френки? Не изменила своего мнения о нашем друге Николсоне?

– Ты прав, Бобби. Это, конечно, Роджер Бэссингтон. Но он здорово сыграл свою роль.

– Я учился в Ок-ксфорде с одним Б-б-э-эссингтон-ном. В-в-е-ликолепный актер. Но ж-жулик и п-прощелы-га. Он под-д-делал на чеке п-п-подпись отца. Ста-а-а-рик з-з-замял дело.

Френки и Бобби одновременно подумали о том, что если бы посвятили Бэджера в свои дела, то получили бы ценную информацию и избежали многих бед.

– Специалист по подделке подписей! – задумчиво произнесла Френки. – Твое письмо, Бобби, – отличная работа! Только откуда он мог узнать твой почерк?

– Если он заодно с четой Кейман, то, вероятно, видел мое письмо относительно Уилби.

– А ч-ч-что мы будем д-д-делать дальше?

– А дальше – мы станем за этой дверью. И когда наш друг вернется, что, вероятно, будет довольно скоро, мы прыгнем на него и свяжем. Вот будет для него сюрприз! Как ты, Бэджер, согласен?

– О, б-б-безусловно!

– Что же касается тебя, Френки, то когда послышатся на лестнице шаги, тебе лучше сесть обратно на стул. Как только он откроет дверь, то сразу увидит тебя и войдет, ничего не подозревая. А теперь давайте поговорим.

Усевшись на полу, Френки и Бобби заставили Бэджера рассказать, каким чудом он очутился здесь. Бэджер, оказывается, попав в очередную неприятность с векселями, кредиторами и прочим, решил срочно разыскать Бобби. Тот не оставил ему никакого адреса и сказал только, что должен поставить «Бентли» в Стэверли. Бэджер направился в Стэверли в надежде занять у Бобби немного денег. Он был уверен, что такую машину, как зеленый «Бентли», легко будет обнаружить в таком маленьком местечке, как Стэверли. И действительно, он наскочил на «Бентли» еще до того, как попал в Стэверли. Машина стояла на дороге, у какого-то кабачка, пустая. Увидев на заднем сиденье груду хлама, Бэджер решил спрятаться в ней и сделать Бобби сюрприз.

На самом же деле произошло следующее: из кабачка вышел шофер в зеленой ливрее, и Бэджер, поглядывая из своего укрытия, был потрясен, увидев, что это не Бобби. Бэджеру показалось, что лицо этого человека ему знакомо, но он не мог вспомнить, откуда. Незнакомец сел в машину и поехал. Бэджер оказался в затруднительном положении. Довольно трудно объясняться и извиняться, когда машина движется со скоростью шестнадцать миль в час. Он решил лежать тихо и выскользнуть при первой же остановке.

Наконец, автомобиль достиг места назначения – Тьюдор Коттедж. Шофер заехал в гараж, оставил там машину и ушел, заперев за собой дверь гаража. Бэджер оказался узником. Через маленькое окошечко он спустя полчаса увидел, как подошла к дому Френки, как она свистела и как вошла в дом. Это сильно поразило Бэджера. У него зародилось подозрение, что не все благополучно. Так или иначе, он решил сам во всем разобраться. С помощью инструментов, лежавших в гараже, он сломал замок и отправился на розыски. Все окна на первом этаже были закрыты. Тогда Бэджер забрался на крышу, чтобы оттуда заглянуть в окна верхнего этажа Ползая по крыше, он наткнулся на чердачное окно. Счастливый случай и вес Бэджера сделали остальное.

Когда Бэджер закончил свой рассказ, Бобби, слушавший его затаив дыхание, сказал:

– Если бы не ты, Бэджер, мы с Френки примерно через час были бы трупами.

И он рассказал в общих чертах все, что произошло с ним и Френки. К концу повествования послышались шаги на лестнице.

– Быстро по местам! Сейчас мы покажем нашему другу Бэссингтону такой спектакль, что он ахнет!

Френки устроилась в поникшей позе на сломанном стуле, Бобби и Бэджер заняли свои места за дверью. Шаги приближались. В дверной щели показался свет. В замке повернулся ключ, и дверь открылась. Едва их тюремщик переступил порог комнаты, как Бобби и Бэджер накинулись на него сзади.

Все было кончено в несколько минут. Не ожидавшего нападения Бэссингтона свалили на пол и связали теми же веревками, какими недавно он перевязывал Бобби и Френки.

– Добрый вечер, мистер Бэссингтон, – голос Бобби звучал торжествующе и насмешливо. – Неплохой вечер для похорон, не правда ли?

Глава XXIX

Человек на полу больше не делал попыток притворяться. Его маска была сорвана – он заговорил своим собственным приятным тенором.

– Итак, все же вы победили! Очень неожиданно и чрезвычайно прискорбно. А я думал, что держу вас прочно в руках.

– Это вы подделали письмо Бобби? – спросила Френки.

– У меня есть небольшой талант в этой области, – скромно ответил Роджер.

– А как вам удалось поймать Бобби?

Лежа на спине, приятно улыбаясь, Роджер с видимым удовольствием просвещал сйоих тюремщиков.

– Я был уверен, что он поедет в лечебницу Николсона. Мне оставалось только спрятаться в кустах и ждать. Когда он довольно неловко свалился с дерева, я был позади. Подождав, пока уляжется шум, я аккуратно стукнул его по затылку, перетащил в машину и увез сюда. К утру я уже был дома.

– А что с Мойрой? – поинтересовался Бобби. – Вам удалось куда-то заманить ее?

Роджер – посмеивался. Вопрос, казалось, позабавил его.

– Умение подделывать почерк – очень полезный талант, мой дорогой Джоне.

– Вы – свинья! – ответил Бобби.

– Почему вы выдали себя за доктора Николсона? – Френки все еще не удовлетворила своего законного любопытства.

– Вы были так уверены, что бедный доктор по уши погряз в преступлениях, что я решил воспользоваться этим.

– А на самом деле – он ни в чем не виновен?

– Чист, как новорожденный младенец. Но он оказал мне большую услугу – обратил мое внимание на вашу «аварию». Этот разговор и еще один случай привели меня к мысли, что вы совсем не так наивны, как хотели казаться. А однажды я стоял возле вас во время вашего разговора с шофером и услышал, как он назвал вас «Френки». У меня очень хороший слух. Затем я хотел поехать с вами в Лондон, вы согласились, но были явно обрадованы, когда я переменил свое намерение.

– Вы должны, удовлетворить мое любопытство еще по одному вопросу, – сказала Френки. – Кто такой Уилби?

– О, значит, вам это неизвестно?! – Он засмеялся. – Это забавно! Каким же дураком может оказаться человек!

– Вы имеете в виду нас?

– Нет. В данном случае я имею в виду себя. Знаете что – раз вам неизвестно, кто такой Уилби, я, пожалуй, не скажу вам этого. Пусть это будет моим маленьким секретом.

Положение было довольно любопытным. Лежащий на полу, плененный, связанный Бэссингтон, казалось, лишал их законного триумфа. Френки и Бобби не чувствовали себя победителями.

– А что вы собираетесь со мной делать?

– Позвоним в полицию и сдадим вас, – заявил неуверенно Бобби.

– Правильное решение, – весело ответил Роджер. – Мне, по-видимому, предъявят обвинение в похищении девушки. Этого я не смогу отрицать. – Он взглянул на Френки. – Я признаюсь в преступной страсти.

Френки покраснела.

– А как насчет убийства?

– Моя дорогая, у вас нет никаких улик. Абсолютно никаких. Подумайте хорошенько и вы увидите, что я прав.

Бобби решил закончить этот бесполезный разговор.

– Пошли вниз. Позвоним в полицию. А двери запрем на ключ.

Проверив еще раз веревки, Бобби вышел. За ним последовали Френки и Бэджер.

– Я пойду вперед, – сказал Бобби. – Надо быть осторожным и не попасть в новую переделку.

Они спустились по довольно шаткой лестнице в холл. Кругом было тихо. Посветив свечой, Бобби увидел на столе телефон.

– Надо сначала осмотреть все комнаты, – предложил Бобби, – не хватает, чтобы кто-нибудь напал на нас сзади.

Бэджер раскрыл одну за другой все двери. В трех спальнях никого не было. В четвертой – на кровати лежала маленькая фигурка.

– Это Мойра! – вскричала Френки.

Мойра казалась мертвой, но, приложив ухо к груди, Френки услышала слабое биение сердца.

– Ее усыпили. – Оглянувшись вокруг, Френки увидела шприц, лежавший на маленьком подносе на столике у окна. На столике, кроме того, были спиртовка и игла для подкожного впрыскивания.

– Надо вызвать врача. Идем к телефону.

Они направились обратно в холл.

В полицию дозвонились довольно быстро, но объяснить все, что произошло, оказалось сложнее. Местная полиция была склонна рассматривать этот вызов, как розыгрыш. В конце концов Бобби все же удалось уговорить их. Вместе с полицией должен был приехать и доктор.

Десять минут спустя подъехала машина с полицейским инспектором, полисменом и доктором. Еще раз изложив им суть дела, Бобби и Френки повели их на чердак. Бобби открыл дверь чердака и замер на пороге. На полу валялась груда разрезанных веревок. Под разбитым чердачным окном стояла железная кровать, а на ней стул. Роджера Бэссингтона и след простыл.

– Черт возьми! Каким образом он смог разрезать веревки?

– Очевидно, у него был нож, – высказала предположение Френки.

– Но как он смог достать нож из кармана?! Обе руки были связаны на спине.

Инспектор кашлянул. Его прежние сомнения вернулись к нему. Еще больше, чем раньше, он был склонен рассматривать всю эту историю как мистификацию. Довольно безвыходное положение Френки и Бобби спас доктор. Увидев Мойру, он констатировал, что она находится в наркотическом сне от укола морфия или другого наркотика с примесью опиума. Он сказал, что она должна сама проснуться через четыре-пять часов, и предложил отвезти ее в ближайшую больницу.

Дав свои имена и адреса инспектору, Бобби, Френки и Бэджер поехали в гостиницу, где им удалось достать комнаты и отдохнуть от пережитого кошмара.

Глава XXX

На следующее утро Френки и Бобби, хорошо отдохнув, встретились за завтраком.

– Как Мойра? – спросила Френки. Бобби встал немного раньше и успел уже побывать в полицейском участке.

– Неважно. Она пришла в себя в ужасном нервном состоянии. Она отправилась в Лондон в частную лечебницу. Сказала, что там она будет чувствовать себя в безопасности.

– Она никогда не была излишне храброй.

– Будешь храброй, когда такой хладнокровный убийца, как Роджер Бэссингтон, разгуливает на свободе.

– Ему незачем убивать ее. Он охотится за нами.

– Сейчас ему, вероятно, и не до нас. Надо спасать собственную шкуру. А нам, Френки, следует, очевидно, заняться Сэведжем и его завещанием. Здесь что-то не чисто. Либо это завещание подложно, либо Сэведжа убили, либо еще что-нибудь.

– Поскольку в этом деле замешан Бэссингтон, вполне вероятно, что завещание подделано. Подлоги – его специальность.

– Здесь может быть и подлог, и убийство.

Френки кивнула в знак согласия.

– Просмотрев завещание Сэведжа, я сделала заметки. Свидетелями были Роз Чадлей – кухарка и Альберт Мир – садовник. Их вероятно, нетрудно разыскать. Адвокатами были – Элфорд и Лей – очень уважаемая фирма, по словам мистера Спрэгга.

– С этого мы и начнем. Ты возьми на себя адвоката, а я разыщу Роз Чадлей и Альберта Мира.

– Прежде всего надо помочь Бэджеру распутаться со своими делами – ведь он спас нам жизнь.

– Он очень скоро запутает их снова… О, между прочим, что ты думаешь об этом?

Бобби вынул из кармана грязный кусок картона. Это была фотография.

– Мистер Кейман, – немедленно сказала Френки. – Откуда ты ее взял?

– Вчера вечером я нашел ее у телефона. Вероятно, выпала откуда-то.

– В таком случае, совершенно ясно, кто такие мистер и миссис Темплтон. Подожди минутку.

К столу подошла официантка с подносом. Френки протянула ей фотографию.

– Вы знаете, кто это?

Официантка посмотрела на фото и немного подумала.

– Я где-то видела этого господина… Ах, да… Этот джентльмен жил в Тьюдор Коттедже… Мистер Темплтон. Они уехали. Куда-то за границу, кажется.

– А что он из себя представлял?

– Мне трудно сказцть. Они очень редко приезжали сюда – время от времени на пару дней. Никто их почти не видел. Миссис Темплтон довольно милая дама. Они жили здесь месяцев шесть, не больше. А когда умер один богатый джентльмен и оставил миссис Темплтон все свои деньги, они уехали за границу. Они, кажется, не продали Тьюдор Коттедж… Но вряд ли они вернутся сюда с таким богатством…

– У них жила кухарка по имени Роз Чадлей, не правда ли?

Кухарки, очевидно, занимали официантку меньше, чем богатые джентльмены. Она не смогла ответить на вопрос Френки и ушла, унося остатки завтрака.

– Все ясно. Кейманы уехали, но оставили дом для удобства своей шайки.

Френки и Бобби поделили между собой обязанности – она поехала к адвокатам, а он к садовнику.

Они встретились за ленчем.

– Ну, как дела? – спросил Бобби.

– О подлоге не может быть и речи. – Френки была огорчена. – Мистер Сэведж вызвал мистера Элфорда к себе и лично просил срочно составить завещание тут же на месте. Мистер Элфорд вынужден был сделать так, как его просил клиент. Завещание было составлено, подписано Сэведжем и заверено двумя свидетельскими подписями кухарки и садовника. После этого мистер Элфорд забрал завещание к себе на хранение.

– При этих обстоятельствах подлог, конечно, исключается, – согласился Бобби.

– Что касается убийства, то его теперь тоже не докажешь. Врач, которого вызывали к мистеру Сэведжу, умер. Тот, которого мы видели вчера, – новый. Он здесь всего месяц.

– Нас преследует нескончаемое количество смертей.

– А кто еще умер?

– Альберт Мир.

– Ты полагаешь, что их всех… убрали?

– В случае с Альбертом Миром мы можем приписать его смерть естественным причинам – ему было семьдесят два года.

– Ас Роз Чадлей тебе больше повезло?

– Да. Она вышла замуж и живет здесь. Но, к сожалению, она немного придурковата. Она ни о чем и ни о ком не помнит. Может быть, тебе удастся выудить что-нибудь из нее.

– Придется попробовать. У меня есть подход к дуракам. Пошли.

Роз Чадлей, ныне миссис Прэтт, жила в маленьком домике, забитом мебелью и фарфоровыми собаками.

Сама миссис Прэтт была женщиной огромных пропорций с тупыми рыбьими глазами. —

– Я снова к вам, – бодро заявил Бобби.

Миссис Прэтт тяжело дышала и смотрела на пришельцев с полным безразличием.

– Нам так приятно было узнать, что вы жили с миссис Темплтон, – начала Френки.

– Да, мэм.

– Она сейчас, кажется, живет за границей?

– Да, мэм. Так мне говорили.

– Вы служили у них какое-то время, не правда ли?

– Всего два месяца.

– О, а я думала, что вы жили у них дольше!

– Это была Глэдис, мэм. Горничная. Она жила у них шесть месяцев.

– Значит, вас было двое?

– Точно. Она была горничная, а я кухарка.

– Вы были там, когда умер мистер Сэведж?

– Извините, мэм?

– Вы жили у них, когда умер мистер Сэведж?

– Мистер Темплтон не умер… Я во всяком случае об этом не слыхала… Он уехал за границу.

Миссис Прэтт посмотрела на них бессмысленным взглядом.

– Не мистер Темплтон, а мистер Сэведж.

– Джентльмен, который оставил ей все свое состояние, – пояснила Френки.

В глазах миссис Прэтт появился проблеск интеллекта.

– Ах да, мэм! Это тот джентльмен, о котором велось следствие?

– Совершенно верно. – Френки была в восторге от своего успеха. – Он часто приезжал и подолгу жил у них?

– Мне трудно вам ответить, мэм. Я тогда только поступила. Глэдис должна лучше знать.

– Но вы подписались как свидетельница под его завещанием?

Миссис Прэтт опять не поняла вопроса.

– Вы видели, как этот джентльмен подписал бумагу и подписали ее тоже, не правда ли?

Снова проблеск внимания.

– Да, мэм. Я подписала и Альберт. Я никогда раньше этого не делала, и мне не хотелось. Я сказала об этом Глэдис, но она меня успокоила, что раз такой уважаемый джентльмен, как мистер Элфорд, находился там, значит, все в порядке.

– Кто именно позвал вас, чтобы вы поставили свою подпись?

– Хозяйка, сэр. Она пришла в кухню и послала меня за Альбертом. Сказала, чтобы мы оба пришли в лучшую спальню, которую она уступила этому джентльмену… Он приехал из Лондона накануне вечером… Я его никогда раньше не видела. Когда мы зашли, он сидел в кровати и вид у него был ужасный… совсем как у мертвеца… Когда я потом сказала об этом Глэдис, она удивилась, потому что еще накануне вечером она его видела и он хорошо выглядел.

– А когда мистер Сэведж – этот джентльмен – умер?

– На следующее утро, мэм. Он заперся в комнате на ночь и никого не пускал. А когда Глэдис утром зашла к нему, то он был уже мертвый и окоченевший. Возле кровати лежало письмо… После было следствие. А вскоре миссис Темплтон сказала, что они уезжают за границу. Она устроила меня на хорошее место, купила дорогой подарок… Очень милая леди, миссис Темплтон.

К этому времени миссис Прэтт уже явно наслаждалась своим красноречием.

– Ну что ж, спасибо. – Френки сунула ей в руку небольшую купюру. – Мы отняли у вас столько времени…

Выйдя на улицу, они стали обсуждать полученные сведения.

– Похоже, что Сэведж действительно сделал завещание. И разговоры о раке тоже подтверждаются – не могли же они подкупить лондонского доктора! Очевидно, они воспользовались тем, что он написал завещание, и убили его, пока он не передумал. Но как мы или кто-нибудь другой можем это доказать – не представляю!

– Итак, мы вернулись к нашей первоначальной проблеме: почему Бэссингтон и компания так нас боятся?

– И ни одна деталь тебе не кажется особенно странной?

– Нет, разве только вот что… Почему миссис Темплтон послала за садовником, когда в доме находилась горничная? Почему они не позвали горничную?

– Любопытно, что ты произнесла эту фразу, Френки! – Голос Бобби прозвучал так странно, что Френки удивленно посмотрела на него.

– А почему – любопытно?

– Потому что я специально задержался, чтобы спро-. сить у миссис Прэтт фамилию Глэдис…

– Ну и что?

– Фамилия горничной – Уилби!