Текст книги "Америка против всех. Геополитика, государственность и глобальная роль США: история и современность"

Автор книги: А. Яковенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 47 страниц)

Какие цели преследовал американский президент, выдвигая другие свои принципы, следует обсудить более подробно. Ядро предложенной Вильсоном системы составляли две идеи, которые наиболее ярко отражают принципы американской геополитики, – самоопределение наций и надгосударственное регулирование международных отношений (Лига Наций).

В теории, согласно принципу самоопределения, любой народ имеет право остаться в составе государства или выйти из него и получить суверенитет на основе свободного волеизъявления. Впрочем, Вильсон не допускал столь широкого толкования данного принципа. Заранее оговаривалось, что самоопределение будет использоваться лишь в тех случаях, когда мировое сообщество (то есть великие державы) сочтут это целесообразным. Кроме того, лишь небольшая часть народов имела право на самоопределение. Для остальных была предложена так называемая мандатная система, когда одна из крупных держав получала от пресловутого мирового сообщества мандат на управление «подопечным» народом. По сути, это был упорядоченный вариант довоенного колониализма.

Введение концепции самоопределения имело целью развал многонациональных противников Антанты – Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии. Расчленение территории бывших союзников Германии нашло отражение в частных мирных договорах, заключенных после подписания Версальского – Сен-Жерменском (с Австрией), Трианонском (с Венгрией), Нёйиском (с Болгарией), Севрском (с Османской империй, в 1923 году заменен на Лозаннский договор).

Еще одной важнейшей целью была Россия. Собственно говоря, именно эта страна была одним из основных факторов, который влиял на выработку геополитической стратегии Вильсона. Без понимания этого обстоятельства трудно осознать, почему на Парижской конференции американский лидер выдвинул такую, казалось бы, идеалистическую, оторванную от реальности программу. Расчленение и экономическое уничтожение Германии, к которому так рьяно стремились европейские союзники США, вовсе не входило в планы Вильсона. На него произвел сильное впечатление тот факт, что Германия, ведя на западном направлении борьбу с двумя наиболее мощными европейскими державами, имела возможность несколько лет сдерживать Россию, поставившую под ружье почти десять миллионов человек. Вильсон и полковник Хауз прекрасно понимали, что Вашингтону нужна не слабая Германия, а слабая Россия, которую американцы не понимали и боялись. Об этом свидетельствует хотя бы запись, сделанная Хаусом в дневнике: «Всему миру будет жить спокойнее, когда вместо одной необъятной России образуется четыре – одна Сибирь, а другие три – поделенная европейская территория». В целом, эта идея и по сей день не дает покоя американским и английским стратегам.

Если сравнить довоенную и послевоенную карту Европы, станет очевидно, что американская инициатива позволила фактически расчленить побежденных. В пользу новых государств – Польши, Венгрии, Чехословакии, Югославии, Латвии, Литвы – были отторгнуты значительные территории центральных держав. Победители также надеялись, что Россия лишится Украины и Белоруссии, как она лишилась польских и финских территорий. Тем самым был бы воздвигнут «санитарный кордон» вокруг потенциально опасной страны. Кстати говоря, эта идея была высказана в том числе Макиндером (см. главу 1), принимавшим деятельное участие в разработке английской внешней политики в то время, а карту с «санитарным кордоном» вдоль западных рубежей России можно найти в его книге «Демократические идеалы и реаль-ность»[248]248
  Маккиндер Х. Д. Демократические идеалы и реальность // Полис. Политические исследования. 2011


[Закрыть], написанной под влиянием Версальской конференции. В этом смысле не будет преувеличением утверждать, что уже тогда англосаксонская геополитическая практика шла рука об руку с зарождавшейся англо-американской геополитической теорией.

Произвольность использования принципа самоопределения демонстрирует пример Австро-Венгерской империи, расчлененной победителями на четыре государства. Стремясь избежать окончательного уничтожения австрийцев как нации, австрийская Конституционная ассамблея в марте 1919 года постановила присоединить государство к Германии. Налицо было использование принципа самоопределения: два родственных народа выражают желание объединиться. Однако эта инициатива была полностью проигнорирована победителями. При этом от Австрии в пользу Чехии была отторгнута Судетская область, населенная немцами. Принцип самоопределения оказался, таким образом, новой разновидностью права сильного. И вновь под послевоенный мир закладывалась мина замедленного действия – оба указанных обстоятельства, как известно, позднее использовал Гитлер.

Венгрия – также испытала на себе «достоинства» вильсоновского принципа. По итогам Трианонского договора за ее пределами осталось более 25 % от общего числа этнических венгров, проживавших в регионе. И здесь будет подготовлена плодотворная почва для переманивания «обиженной» нации, желающей воссоединиться, на сторону гитлеровской империи.

В то же время сами государства Антанты пытались жестоко подавить всякие попытки подвластных им народов самоопределиться. В качестве примера можно привести войну в Ирландии, разгоревшуюся вскоре после Версаля, Индию, французский и итальянский колониальный террор в Северной и Восточной Африке. Насколько «последовательно» американцы придерживаются принципа самоопределения народов в наши дни, показывают события последних десятилетий, прежде всего воссоединение с Россией Крыма в 2014 г.

Другой ключевой идеей президента Вильсона было создание надгосударственной организации, которая взяла бы на себя роль международного арбитра при решении международных споров. С этой целью была образована Лига Наций – прообраз современной ООН. Американский лидер считал ее вершиной своей деятельности. В то же время разногласия в Конгрессе (Вильсон представлял демократическую партию, тогда как в парламенте господствовали республиканцы) привели к тому, что сам Версальский договор и законопроект о присоединении США к Лиге так и не были ратифицированы. Навязав миру послевоенное устройство, США остались в стороне.

Лига Наций явилась высшей инстанцией, регулировавшей мандатную систему. Организация была уполномочена выдавать мандаты на управление колониальными территориями, отторгнутыми у проигравших стран. Была разработана система из трех видов мандатов, дававших разные полномочия, вплоть до запрещения проникновения иностранного капитала на подмандатную территорию.

Лига продолжила свое существование вплоть до Второй мировой войны, но очень быстро превратилась в символ попустительства и даже оправдания всех форм международной агрессии. За двадцать лет своего существования Лига не предотвратила ни одного крупного военного конфликта. Более того, односторонние санкции и эмбарго, наложенные на Испанию во время гражданской войны 1936–1939 гг., причиняли дополнительные страдания мирному населению, одновременно способствуя победе фашистских сил. Разворачивавшаяся параллельно итальянская агрессия в Эфиопии, которая сопровождалась уничтожением мирного населения химическим оружием, вызвала лишь вялую реакцию Лиги. Логическим финалом существования этой организации стала Вторая мировая война, показавшая крах замысла Вильсона[249]249
  В последние годы своей жизни Вильсон сожалел о том, что «втянул США» в мировую войну. Впрочем, широкая общественность об этом не узнала: представители правящей элиты под предлогом тяжелой болезни все еще исполнявшего обязанности президента фактически изолировали его от внешнего мира.


[Закрыть].

Лига наций с подачи США позволила закрепить в международной практике традиции неоколониализма. Безусловно, США в отличие от Англии, Франции или Нидерландов не вели колониальных войн против китайцев, вьетнамцев, индийцев, бирманцев, непальцев, малайцев, индонезийцев и десятков других народов. Однако практиковавшая более тонкие, в основном экономические методы, американская экспансия представляла собой все тот же колониализм и закабаляла азиатские народы ничуть не меньше, чем присутствие британских канонерок и морской пехоты. Более того, уже в первой четверти XX в. Вашингтон под маской «смягчения политики европейского колониализма» взялся за надежное политическое обоснование передела Азии в свою пользу. В отношении Китая, например, Вашингтон предложил доктрину, известную как принцип открытых дверей. В соответствии с этим принципом Китай делился на сферы влияния между ведущими западными державами, однако при этом формально сохранял суверенитет и территориальную целостность. В рамках своей сферы влияния каждая из держав имела равные права в осуществлении экономической деятельности на китайской территории, при этом гарантировалась неприкосновенность от вмешательства других западных стран. Принцип открытых дверей являл собой фактически параллель с доктриной Монро с той лишь разницей, что на момент его провозглашения США не имели политических и военных возможностей воспрепятствовать проникновению других государств на территорию Поднебесной.

Пренебрежительное отношение к «незападному» Китаю, который в глазах европейцев и американцев являлся олицетворением «азиатской отсталости», особенно ярко проявилось на Версальской конференции, в ходе которой обсуждалось в том числе послевоенное переустройство в Азии. Держав-победительниц волновали два вопроса – судьба «германского наследства» в Китае и условия вхождения Китая и Японии в Лигу наций. Китай же требовал пересмотра политики раздела на «сферы влияния» и восстановления своего суверенитета в Шаньдуне, оккупированном Японией (последняя в глазах европейцев уже выглядела как западная держава, хотя и второго порядка).

Однако США сочли участие Японии в Лиге более важным, чем признание прав Китая, и главный орган конференции – Совет трех (США, Франция и Великобритания) – принял требования Токио. Япония стала одним из пяти постоянных членов Совета Лиги и получила мандат на управление бывшими германскими тихоокеанскими владениями (островами, лежащими к северу от экватора). Международное признание фактического закрепления Шаньдуна за Японией было обеспечено. Известия о содержании Версальского договора породили внутри Китая антизападное Движение 4 мая, всколыхнувшее всю страну. Китайская делегация не подписала договор и не признала его условия.

Параллельно с Вильсоном свое значительно более однозначное и прагматичное видение глобальной послевоенной архитектуры продвигали американские финансисты. Их официальным дуайеном был Б. Барух, занимавший в американской делегации пост советника Вильсона по экономическим вопросам. Другой видной фигурой был Т. Ламонт – друг и главный эмиссар Моргана на мирной конференции. По сути дела, те статьи Версальского договора, которые в той или иной части касались интересов американских финансовых кругов, были составлены под диктовку Моргана и его приближенных.

Пока политики ломали копья над той или иной статьей мирного договора, доверенные лица Моргана в фешенебельном парижском отеле «Мажестик» писали собственную историю, причем писали ее в прямом смысле. Для начала они постановили учредить в Британии Королевский институт международных отношений, известный также как Чатэм-хаус, который сегодня является ключевым аналитическим центром Британии. Первым поручением, данным институту, руководство которым принял всемирно известный историк Арнольд Тойнби, было написание «правильной» истории Парижской мирной конференции, на что лично Ламонтом была ассигнована крупная денежная сумма. Основная масса фактов, которые сегодня содержатся в учебниках истории, почерпнута именно из изысканий, проведенных в стенах Королевского института.

Параллельно с этим учреждением был также организован Совет по международным отношениям, который мыслился как филиал моргановской империи. Кадры для Совета, остающегося и в наши дни одним из ведущих исполнителей аналитических работ для американского правительства и крупнейших корпораций, уже были сформированы усилиями полковника Хауза. В преддверии мирных переговоров он собрал группу «Исследование» (Inquiry), состоявшую из видных интеллектуалов, заинтересованных в работе на правящие структуры по ключевым вопросам международных отношений. Члены этой группы и составили ядро Совета, который возглавил уже упомянутый ранее Э. Рут. Королевский институт международных отношений и Совет по международным отношениям и по сей день являются ведущими «фабриками мысли», осуществляющими экспертную поддержку действий англосаксонских элит.

Одним из многообещающих интеллектуалов, который встал на службу людям Моргана, был уже упомянутый разработчик 231-й статьи мирного договора Дж. Ф. Даллес. Он подсчитал, что Англия и Франция задолжали США сумму порядка 12,5 млрд долларов под 5 % годовых. Заметим, что речь идет именно о задолженности США, а не Моргану и его структурам, поскольку все частные займы, которые выдал олигарх, были в свое время переведены в долги казначейства США. Так Морган переложил риск на плечи налогоплательщиков. Теперь займы нужно было возвращать, и Белый дом, весьма свободно подходивший к вопросу списания германской контрибуции, настойчиво требовал от Англии и Франции оплаты военных долгов. Оказалось, что союзники по Антанте задолжали Вашингтону около трети того ущерба, который, по общему мнению, был нанесен Германией за все время конфликта. Аргументы Лондона и Парижа о том, что американские деньги явились вкладом США в общую победу наряду с жизнями английских и французских солдат, Вашингтон не убедили.

Таким образом, вместе с явной архитектурой международных отношений сформировалась параллельная система финансовых взаимосвязей, основанная на отношениях между заемщиком и кредитором. Эта система имела форму пирамиды, на вершине которой находились банки Дж. П. Моргана-младшего и Федеральная резервная система (которую во многом сам Морган и контролировал). Процесс обслуживания военного долга формировал международную валютно-финансовую систему в 1920-е годы в несравненно большей степени, чем повседневные экономические отношения между странами. Первая мировая война принесла огромные дивиденды американским финансистам не только за счет займов и комиссионных, она распахнула для них двери на европейский финансовый рынок, на котором прежде полноправным хозяином был Банк Англии. Теперь, когда инвестиции в разоренную войной Европу для американцев были куда привлекательнее, чем вложения в перегревшуюся на военных заказах экономику Соединенных Штатов, дешевые американские деньги затопили Старый Свет.

Итак, Соединенные Штаты вышли из войны ведущей мировой державой. Американская армия и флот достигли огромных размеров и на некоторое время стали сильнейшими в мире. Война придала мощный импульс американской экономике. Огромные военные заказы, а также предоставленные Антанте кредиты окупились с лихвой. Если до войны европейские страны кредитовали заокеанского партнера, то по ее итогам США впервые в своей истории превратились в экспортера капитала. Предвоенная стагнация американской экономики была успешно преодолена, и страна вступила в полосу небывалого процветания, закончившуюся лишь в 1929 году с началом Великой депрессии. По сути, победа в войне позволила создать первое в истории общество потребления. Впервые в американской истории была запущена порочная спираль искусственного раздувания потребительских расходов за счет наращивания кредитной массы. У такой экономической модели есть один логический финал – финансовый крах, и одно испытанное средство преодоления его последствий – война. Это убедительно доказывает весь ход новейшей истории от мировых войн до современности.

Лидирующую роль США заняли и в международной торговле. Рынки восстанавливающейся Европы были в буквальном смысле завалены американским экспортом. В то же время США, традиционно продвигавшие идеологию свободной торговли (см. гл. 1), проводили политику агрессивного протекционизма, защищавшего отечественного производителя от конкуренции со стороны импорта (вспомним о соответствующем пункте программы Вильсона).

Версальский мир также спровоцировал гонку вооружений, которая с учетом окрепшей оборонной промышленности США приносила новые дивиденды американской экономике. Кроме того, американские финансисты получили контроль над многими отраслями английской и французской промышленности. В то же время в США из Старого Света хлынул поток технологий, разработанных европейскими инженерами. Американский торговый флот, пострадавший несравненно слабее английского, теперь господствовал на морях. Если в начале войны США обладали лишь 4,4 % мирового торгового тоннажа, то в 1918 году – уже 15 %.

В области внешней политики американцы закрепили за собой статус одного из мировых жандармов, диктовавших остальным странам свою волю как силовыми средствами, так и созданием правовых норм, использовавшихся в интересах победителей. Впервые был опробован такой популярный среди последующих поколений американских стратегов метод, как расчленение государств и создание из них «санитарных кордонов».

Таким образом, по итогам Первой мировой войны США стали всемирным центром силы. Впрочем, в то время еще было трудно говорить об однополярном мире, поскольку Англия и Франция все еще занимали достаточно прочные позиции, а на Тихом океане активно развивалась Япония, имевшая собственные геополитические амбиции. Вместе с тем США наращивали усилия по ослаблению военных и экономических возможностей своих союзников. Американские банки развернули кампанию по ослаблению французского франка, а в 1924 году на Лондонской конференции союзных держав был утвержден план[250]250
  The Dawes Plan, the Young Plan, German Reparations, and Inter-allied War Debts. State.gov. 310


[Закрыть], разработанный видным финансистом, впоследствии вице-президентом США Ч. Дауэсом. Формально этот план был нацелен на упорядочивание взимавшихся с Германии репарационных платежей. В реальности основной целью плана Дауэса стала Франция, которая пострадала больше всех среди западных союзников и особенно нуждалась в немецких выплатах. Однако, как размер выплат, так и возможности Парижа оказывать давление на Берлин по итогам Лондонской конференции значительно сократились. Параллельно французские войска должны были покинуть оккупированную ими годом ранее чрезвычайно развитую в промышленном отношении Рейнскую зону. Таким образом, Франция, ставшая после 1918 года сильнейшей державой Европы, была ограничена Вашингтоном в своих притязаниях. Сам же Дауэс присоединился к плеяде американских «миротворцев», награжденных Нобелевской премией. В дальнейшем на Гаагской конференции 1929–1930 годов был принят новый американский план, разработанный О. Юнгом, который стал последним аккордом перед окончательной денонсацией условий Версальского мира, объявленной уже нацистским правительством.

В случае Англии США взяли курс на подрыв ее военно-морского могущества. По итогам Вашингтонской конференции 1921–1922 годов были введены ограничения на тоннаж и вооружения основных типов кораблей ведущих флотов. На практике это означало потерю Англией статуса «владычицы морей», способной поддерживать так называемый двухдержавный стандарт, согласно которому британский флот должен был сохранять паритет с совокупной мощью двух других ведущих морских держав. Другим важным достижением Вашингтона на пути ослабления английского влияния был отказ Лондона от заключенного в 1911 году военно-политического союза с Японией. О том, насколько успешны были сами Штаты в выстраивании взаимного доверия на Тихом океане, покажут последующие события. После Вашингтонской конференции в регионе были заложены правовые и политические основы нового международного порядка, гарантами которого становились прежде всего США и Япония. Вашингтонские договоренности ограничили гонку вооружений на Тихом океане и впервые в новейшей истории наложили ограничения на военно-морское строительство в целом. Применительно к Азиатско-Тихоокеанскому региону их роль была особенно велика, поскольку благодаря им в регионе временно установилось приемлемое для всех главных игроков соотношение сил. США утвердили себя в качестве ведущей морской державы.

По итогам Первой мировой США навязали Европе собственную логику экономического мироустройства. Непоследовательность и односторонность такой политики имела роковые последствия в дальнейшем. США мало что сделали для облегчения экономического бремени Германии в первые послевоенные годы, что привело к катастрофическим социальным последствиям и создало благодатную почву для развития национал-социализма. В то же время, когда нацисты пришли к власти, ничего не было сделано для экономического давления на Берлин. Сохранность капиталов и возвращение инвестиций оказались более приоритетными задачами, нежели предотвращение новой мировой войны.

Иллюстрации к главе 15

Банкир Б. Барух.

Версальская конференция.

В. Вильсон в Париже.

Вашингтонская конференция закрепила курс США на доминирование в мировом океане.

14 пунктов В. Вильсона.