Текст книги "Сердце моего врага (СИ)"
Автор книги: Выбери Жизнь
сообщить о нарушении
Текущая страница: 51 (всего у книги 59 страниц)
– Это всё-таки началось, – без решения Академии он не мог действовать. Подметив кое-какие детали, каким обучали на первоначальной подготовке при поступлении и заметив на груди у одного из бегущих нужный свиток, эльф напряг пальцы, воткнул изо-всех сил в подоконник, чтобы с помощью камня, не выходя из здания, протянуть свои нити до земли под ногами солдата и связать его.
– Готов! Дальнозре…
– Что ты шепчешь? – Ласт заставила потерять контроль над собственным зрением. Но даже отлетая в соседнюю стену, падение ему смягчило набросанное сено, Сумрак уже не сомневался, что увиденная печать означает войну. А так как сегодня наступила двадцатая луна и войска выдвигаются ночью, этот её исторический этап начнётся уже завтра. И почему он не повернул время на сотню вперёд? Или хотя бы на пятьдесят?! Есть Кира или нет, её и так бы не было! К утру ворота орков точно будут отрезаны от окружающего мира. А сегодня у него ещё есть возможность доспать последние часы, и с таким «сопровождением» грех не выспаться, однако мысли не давали теперь и думать о сне.
Эта атака звучала, как первый призыв. Они пытались использовать элемент внезапности, но не учли одного, направляя бомбу в воздух над самым городом. Вспышка отразилась в окно комнаты, и так уже освещённой луной, а где есть свет, там есть и тень, тем более, что попала она на дом, где находится тот, кто владеет тенью.
Арт снова приоткрыл один глаз и невольно посмотрел в ту сторону, постарался просмотреть мимо фигуру ведьмы, совсем даже умильно зарывшуюся в подушке. Ему показалось, что что-то двинулось в окне ещё в тот момент, когда в комнату ворвался очень горячий ветер. Странно, но когда подходил в первый раз, эльф не нашёл пожара. Кукловода он не чувствует. Тогда что же это может быть? Может, оно и до сих пор здесь? Но стоило так подумать и приподняться с постели, что-то плавным движением проплыло к углу комнаты.
Руки мелькнули в темноте, с искрами выдергивая из-под ночной рубашки два свитка, Теневой живо подбросил их над головой, чем вызвал новый сноп искр. И уворачиваясь, соединил две находящиеся в них печати.
– «Тёмные начала, – что-то с металлическим звуком зашуршало слишком близко. – Слишком много времени потратил!»
Он замер в ожидании, договорил заклятие и сам теперь сверкал посреди комнаты как сверхновая звезда, вот-вот взорвавшаяся от перенапряжения, того гляди ведьма проснётся, увидит его силу и тогда… конец. Но Сумрак по-прежнему не знал, где цель. Резкий взмах собственной тени за спиной…
– Кира!
И его отбросило порывом ветра на постель, а сверху кто-то заблокировал. Кто-то довольно тяжёлый.
Успев среагировать, Арт быстро развернул друг к другу две пентаграммы и выстрелил собой под противником, выставляя прямую ногу, чтобы оттолкнуться от стены. Мгновенным заклинанием заморозки он заставил нападавшего схватить свою тень, которая тут же узлом завязалась вокруг противника. Свитки с пентаграммами всё ещё были в руках вспотевшего Тёмного, когда его тень приземлилась на пол и затянула несчастного в свою чёрную сущность.
– Уф… – Сумрак подышал немного и с улыбкой напомнил себе: – Не используй чёрную магию, – он быстро подогрел собственные руки, одним движением чиркнул об них сгоревшие пентаграммы, и выкинул те в окно вместе с ужасным запахом. Привалился на стену, успокоившись.
– И не смей бросать меня на кровать, как вторую подушку, ясно? – довольно флегматично осмотрел свои подранные чёрными иглами штаны и решил продолжить досматривать прерванный сон, пока не задумываясь, кто это был. Он закрыл окно, задвинул штору, проверил, чтобы свет не падал куда не надо и зевнул, коснувшись тени рядом с собой.
– «В груди… всё ещё горит. В камне и то спокойнее было».
– Вот как… Что же ты не разобрался с этим сам? – говорившая так же равнодушно не отрывала спину от стены.
– Разобрался?.. Я бы с тобой с удовольствием сейчас разделался, расчехвостил, как рыбу! Раньше не могла?! Из-за тебя я под контролем!
– Из-за меня ты жив! А сам не разобрался ты с тем, что меня отправил добывать тебе еду среди ночи, по сей день не научился отличать меня от копий Совета и сам же стал каменюгой, а затем, когда я сказала тебе оставаться на месте, попытался отправить меня в другой мир! Я виновата лишь в том, что не убила тебя!
– Значит, теперь ты уже не обижена, так?!
– Заткнись. Кретиноид доморощенный. Я читаю твои мысли. Я их в своём сердце слышу (!) Ненавижу тебя, Скрывающаяся? Не думал, что так поступишь? Жалкая порция?!
– Заткнись! Кира!
– Я отдавала тебе всё! Если у меня были лишь десять процентов и армия чертей замкнутым кругом, моим приоритетом стояло остаться с нулём, чтобы в очередной раз умереть… Вместо Тебя! – она встала. – Насколько же зря.
– А ну стой! Ты куда?! Мы не закончили! Я с тобой говорил!
– Я не хочу тебя слышать, – её плечи мелко ходили ходуном.
– Ты давно всё понимаешь?!
Кира нервно перебирала пальцы. Она выбросила рисунок эльфа из кармана в пол и наступила на него, что было уже не нарочно. Лишь не слишком удачно развернулась лицом к врагу.
– Раньше, чем ты родился!
– Кира, откуда ты читаешь мои мысли?
– В тот день, на испытании ты признал свои чувства ко мне, когда чуть не сжёг заживо, если бы не пришли ребята, это было бы только так, – она мелко улыбнулась. – И я была бы этому рада… – она зашипела.
– Я ничего не признавал! И у меня нет…!!!
Девушка резко взмахнула рукой, но эльф был так испуган, что остановила удар, вместо этого, Кира разрезала воздух с таким свистом, будто по нему ударили лезвием. Сумрак беспомощно ухватился за свою грудь.
– Мой диск Прохода! Воровка!.. Верни!
– Вернуть? – Кира обернулась совсем не тенью. Она полностью предстала телом перед ним и воткнулась в губы эльфа своими. Проговорила, создавая руну пламени прямо на его лице. – Не крал?.. В руки дай книгу, у орков пропавшую, но прожги насквозь все пальцы укравшего!
Эльф перед ней вспыхнул и закричал, смахивая кровь.
– Проклятая тень! Да что тебе надо?!
Захлопнула книгу в своих руках и отшвырнула ему в ноги.
– Если бы ты сказал сразу, я бы вернула её обратно, ведь это была наша единственная тюрьма на пути к другим вратам!
– И ты не…
– Нет! Я не ты!!! Я не выбросила бы тебя в другой мир, потому что люблю тебя!
– Как ты смеешь?!
Когда Арт замахнулся мимо лица, в воздухе пролился завесой только дым. Едкий, он жёг его глаза, поджигая слёзы.
Сумрак ещё раз оглянулся на пустое ведьмино место и выбежал на улицу, но внезапно, сокрушительный удар поразил его сверху в спину. И останки от крыльев звуком стёкол раскололись в ушах. Без воздуха он перевернулся через собственное тело, упал на четвереньки, не в силах даже повернуть голову от боли. Арт закрыл глаза, по щекам срывались слёзы. От боли и страха. Страха настоящего, страха будущего. Он так не хотел становиться кем-то другим, чтобы потерять себя настоящего и достигнуть цели. Но понимал, что это невозможно.
Сумрак отчаянно ударил избитыми кулаками в землю под собой. Было всё равно на кровь и боль, она развивалась внутри, пожирала его душу. Уничтожала его. Так старался остановить слёзы, вспоминал, что Лонк всегда учил: слёзы – это слабость, но не мог. Сквозь позывы дыхания и рвоты эльф глотал дорожки крови, сбегающие на его кулаки как беспомощный ребёнок, но оказался не способен подняться на ноги или хотя бы на локти и продолжал лежать на земле.
– ЛАААСТ! «Это ты сделала!»
Над головой раздавался смех, который он ненавидел почти так же, как ощущал нехватку собственных жизненных сил и энергии.
Дождь стоял водяной стеной над городом, стеной, которая не защищала. А может, лишь над ним одним, для него одного, она была дверью. Но за ней уже никого не находилось.
– «Одна только пелена дождя». – Я должен… встать… Она же только что была здесь!.. Кира! – ещё раз крикнул Тёмный. Он поцарапался руками по стенам, заставляя ноги держать его, в поисках какой-нибудь двери. Сквозь метки дважды просмотрел дождь и пустую улицу. Может, она сидит где-нибудь на одной из вершин за туманом и плачет от горя?
А он Слаб. Не способен скрыть даже собственных эмоций. Разве он охотник? Нет, давно не охотник, не эльф, не мужчина. Он не достоин зваться мужчиной и никогда не будет достоин. Практически лёжа на земле, Теневой ощущал, как она вбивается комками в раны и порезы, смешивается со слезами. Арт видел себя таким жалким сейчас перед семьёй, друзьями, перед самим собой. Что вопил, кричал и бился от боли, катался под дождём раненой спиной, бил себя самого ранами и кровью об камни, стёсывал локти, сбросил кольцо со своего пальца и прокусил кожу насквозь. Это не работало. Ничто не поворачивало процесс вспять. Сумрак остановился у лужи. Из-за того, что всё это время пытался рычать, а не кричать, теперь, в истинном своём кошмаре он видел лишь собственные глаза, залитые кровью, которая не уходила через слёзы, его крылья были полностью оторваны и валялись перьями в ямах и на кочках. Кровь бежала по спине на голом позвоночнике, но он не отключался. Сил не было и тело тоже не устало. Арт поднял ладонь. Дождь накрапывал прямо сквозь руку. Попытался поджечь её и упал на землю от боли.
– Прошу, не превращай меня…
– «Чего ты хочешь?»
– Нет.
– «Скажи, я могу тебе это дать. Никто не может».
– Ч-то? У меня ничего не осталось!!!
– «Чего ты хочешь теперь?»
– Н-нет… я не… Убиииить!
С дороги он едва не сорвался всем телом в овраг. Остановился о чей-то ботинок пробегающего в ненастье прохожего орка, который сбежал. И было от чего. Эльф рвал собственные волосы, те ложились по кривой на лице белыми нитками седины.
– Нет… Нет! Я же не Гребул! Я Арт и я…
– Артём…
– Ты умрёшь, Лорд.
Только поднял насмехающийся, угольно огненный взгляд, перед ним в этом угле не стало Ласт, где-то кто-то упал в отдалении, что он лишь почувствовал с бездушной улыбкой на лице. Сумрак наступил в лужу с собственным отражением. И пошёл сквозь деревья, он слегка пошатывался, к силе предстояло привыкнуть. Двигался, как циркач после выступления за сцену, ломая ветви с хрустом костей онемелыми плечами. Слёзы испарялись дымом дождя на пустом лице. Вскоре появилась радуга, которая осветила слабым матовым дыханием семи цветов долину орков.
Он сидел под едва заметными каплями дождя и перебирал обугленное кольцо в руке, которым вырезал имя на дереве, удовлетворённый, что доставил скрипучему стволу боль, прежде чем уронил его в карман и спрыгнул, сломав самую крепкую ветвь. Дерево с жалобным уханьем рухнуло за силуэтом в капюшоне в пепел.
– Свой рассвет ты не увидишь…
====== 100. ======
Эльф взглянул на главную башню. По другую сторону от башен, одинаковых как близнецы вдоль полосы всё больше редеющего песка лежало русло реки, насколько хватало глаз. Завтра на церемонии его должно быть видно отовсюду. Церемония овладения, интересно, кто кому достанется. Сумрак почувствовал, как петля верёвки пропитанной жиром эйнков скользит по шее. Значит, этот ракурс подойдёт и немного расслабился. Он охотился на эйнков давно. Сильные и опасные существа. Опасные из-за яда, который они выплёвывают, но боятся солнечного света. Сейчас как раз темно и его не преследуют, надо бы осмотреться получше. На самом деле, шкура убитого эйнка была одной из тех, во что он был одет сейчас. После стольких лет, столетий, тысячелетий, прожитых теми, кого здесь называли не иначе, как его – астанами, в пустыне. Снаружи это выглядело так, будто он не замёрзнет и в тысячу градусов.
В тот холодный день, после преодоления заграждающей стены путём трансформации он всё равно бы не замёрз здесь сейчас насмерть, потому что его сердце и тело горело почти так же, как и эго, видя, как эти люди употребляли хорошее вино и ощупывали своих невольниц, которые переезжали с одного лагеря в другой и похоже, уже привыкли к этому мерзко пахнущему крысиному гнезду бородатых неотёсанных мужланов, возомнивших себя потомками каких-то мэрлинов. Эльф сжимал глаза за своих и чужих, когда видел красные отметины на телах и радовался в сердце, когда замечал, как одна из этих женщин довольно ловко своим причудливым танцем в оранжевых огнях уворачивалась от ударов, что один такой открывал медное клеймо на груди, как кирасу, цвета вываренной кожи, этот воин заставил виновницу продолжать свой танец у себя на коленях. Они явно не были дилетантами, но мастерами кнута.
Тут и там: копья, мечи, отравленные иглы и тонкие гибкие кинжалы, никак не идущие в сравнение с грубо стёсанными столами и бревенчатыми стенами.
«Сейчас».
Он пропустил между губ одну иглу и отправил её точно в проём между сколами неровного косяка, за которым скрывался. Игла очертила полу-эллипс и пригвоздила руку с картой к центру стола между играющими. А потом незапланированная им драка, произошедшая между испуганных солдат – или из-за женщины, или бандиты уже были подвыпившими, или просто потому, что один бандит сказал другому, что какая-то карта упала плохо, как кусок испорченного мяса.
Это не заставило Сумрака показаться, но и принесло неожиданную пользу. Визгливый женский смех обратил глаза охранника к двери, и он покачал головой, раздражённый столько часовым дежурным постом в холод, возвращая взгляд в тот момент, возможно, не так пристально, в место, где только что был он. И как раз вовремя, чтобы получить чёрное каменное кольцо смертельно глубоко в центр лба промеж глаз.
Последнее, что он успел, падая с прищуренными глазами, осознавая свою ошибку и хватая из-за кожаной накидки противоядие, прежде, чем яд ужалит его, но смерть унесла его раньше. Охранник повалился в руки выскочившего из соседнего сугроба Теневого, дёргавшие его в белую могилу. Внутри бревенчатой крепости на своей вечеринке воины ничего не знали о вторжении. Они знали только, что молодые девочки-магички танцуют танец живота, а иногда и на коленях у воинов, лопали продовольствие и жрали огненное вино, отражающееся от стен как мерцающий оранжевый пожар Амброзии. Пищи богов.
Сейчас борьба, созданная суматохой Сумрака разгоралась за одним столом. И по правде говоря, если мода для воинов существовала, высшей этикой для них со времён первых – было атаковать трое на одного, или более на одного. Он посмеивался, терпеливо выжидая за стенами дома. Кажется, на этот раз аргументом спора была то ли женщина, то ли украденная нога баранины. Трудно сказать, когда у них такое прекрасное время, чтобы отметить свою победу. Ведь благодаря этим варварам названные астанами не могут найти себе места, а Ближние земли сто шестьдесят лет варятся в котле ненависти между «братьями» одной правящей династии. Но, возможно, не для всех был сегодня триумф, если не подчёркивать того охранника на улице, который просто не мог заметить что-то белое, поднимающееся из глубины, когда костяные руки как когти из-под снега схватили его и утащили вниз.
Сумрак беззвучно смеялся, оставаясь всё это время равнодушным. Поставить двоих на охрану целого квадрата было глупостью для них. Пробравшись в застенок крепости, где был капитан гарнизона, чудовищного вида монолит, как каменный панцирь – легко вырос у него за спиной. Ничего не стоило появиться из тени, как и возвратиться в тень. Трансформация доступна во все времена. После нескольких ударов теми же терпеливыми шагами дойдя до двери в главный зал, эльф видел главенствующего стола так отчётливо, насколько пламя камина могло добраться языками до его глаз. Они были столь же яростными и жадными, как упивающийся солдат.
Его голос сквозь горло бутылки походил на надменный рык:
«Мы убили Ассанов!»
«Мы убили Гремуров!» – их лидер сам раскрыл себя.
И ему ответили смехом с прежней весёлостью и жестокостью.
«Но никогда прежде не было настолько приятно убить Астана. Это редкость!»
Капитан махнул своим. Астан с обветренным лицом, мощной оголённой грудью привязанный своим распластанным телом поперёк балки почти с самодовольной непоколебимостью, присущей всем примесям этого народа, зыркнул на своих хозяев.
– Отпусти меня, – он сказал, – или лицо с гневом, которое к вам повернётся, не позволит выжить никому.
Растрёпанные воины, служанки, которые поддерживали солдат в их драках уставились на Астана с почтительным страхом.
Капитан открыл рот и выдавил с хрюкающим смехом:
– Власть медленно умирает, – и перевёл глаза на пленника. – Вы на редкость самоуверенны.
Ответил тот, с видимым развлечением глядя капитану в глаза.
– Не беспокойтесь, это не про меня.
Солдаты за столами смеялись только больше, и даже женщины присоединились. Пусть и нервно, когда их предводитель обвёл взглядом своего пленника, капитан почувствовал внезапный холод, который не имел ничего общего с зимой. За его спиной человек из Феордов, имени которого даже никто не знал, жонглировал огнями.
– Феорд. Почему ты оставил пост?!
Один из солдат подошёл и скрутил руки члена Феордской группы, только он сам был не из Феордов. Сумрак нарушил спокойствие и бросил своё другое кольцо чёрного камня меньшего диаметра. Он стоял и прикрывался одним из тех стражников довольно грубо, посылая поток из дымящегося, искрящегося кольца в ноги мужчины, которого видел наиболее близко. Проследив за траекторией кольца, когда то пролетело в заданном направлении мимо, эльф рефлекторно посмотрел на свои целые штаны из тёмной материи, какие носили все «Астаны». В отличии от солдата, чьи штаны были теперь похожи на облако из лоскутков, почему он не мог идти в бой сразу из-за нескольких отвлекающих факторов. Но он отвлёкся и сам.
Капитан доставал со стены над камином один из тонких кривых кинжалов, обжигая лезвие в пламени.
Кольцо пролетело рикошетом до трещины в угловой стене, оставляя за собой эхо, как от небольшой грозы в горах.
Кривое лезвие нагрелось достаточно и стало пульсирующе-красным.
Схватив рукоять, капитан рассекал воздух вокруг подвешенного астана насмешливо.
– Ну, с какой части мне начать? – спросил капитан и повернулся к толпе, ожидая предложений.
«Левая нога!»
«Рука!» – пьяные голоса один за другим кричали из толпы.
Остальные, кажется, предпочитали оружие, независимо, где и как его применить, справа или слева. Это было на руку предпочтениям Сумрака. Он уже достаточно устал и разозлился.
Ко всему этому заключённый оставался равнодушным. Капитан кричал и кичился перед своими людьми, восклицая:
– Интересно, что знает Астан, чего не знаем мы?
Позади ещё один солдат сохранял задумчивое выражение, как будто он тоже размышлял над этим вопросом. Но если посмотреть на его широко открытые глаза, мужчина был мёртв, он незаметно подпирал собой короткую как игла сосульку, несмотря на то, что вокруг уже немного подпеклась замороженная чёрная кровь. Она была небольшим кругом, и человек, который этого достиг, конечно же уже был в капюшоне и в данный момент волочил две верёвки снаружи цитадели, пока не привязал их концы к огромному валуну, достаточно тяжёлому, чтобы при падении с толчка Сумрака удержать механические цепи дверей.
В этот момент распластанный на перегородке Астан смотрел, как капитан подошёл к нему с раскалённым стальным мечом, позволяя приблизиться. Лезвия обожгли заключённому подбородок. Капитан улыбнулся.
– Я не боюсь твоего мысленного гипноза.
Он просто вернул улыбку и сказал:
– Я прощу тебя, но не знаю, простит ли он.
Сделав глубокий вдох, почти сразу же внизу камина начала образовываться воронка, и шлейф дыма уже затягивал комнату. Капитан смело шагнул вперёд, ничего не видя, навстречу опасности. И как будто искал смерти, когда его подчинённые катались под собственными стрелами в этом дыму.
Астан улыбнулся. Дым пах замечательно. Ему очень понравился вид трёх воинов, скрепленных одной стрелой у камина, они даже не успели допить свою отраву. Дым распространялся в воздухе, как чернила по воде.
Остальные солдаты остались при своих ногах, но неожиданно обнаружили, что лишены мечей. Из-за кутежа их оружие валялось где-то в дыму или висело на стенах, а многие похищенные ими женщины застыли в страхе. Перед Астаном открылось небывалое зрелище. Другие двенадцать солдат, крича боевые кличи, ныряли в темноте, натыкались на стальные щиты друг друга, и затихали. Пленник улыбнулся шире. Девки этих воинов визжали, когда четверо их на пьяный разум с желанием достижения какого-то эффекта, очень эффектно снесли друг другу головы со своих шей.
Другие «храбрые воины» по понятным причинам были встревоженными, и в момент самых их раздумий они увидели явление, когда мускулистое тело эльфа окутало копотью, стрелы были в одной его руке, а оружие их предводителя в другой сочилось расплавленной от огня сталью, из закопчённого его лица в капюшоне, казалось, выплыл алый глаз и он с улыбкой сумасшедшего сказал:
– Я… всего лишь тень.
Вот и всё, что потребовалось. Смешались все: остальные воины, девки, один за другим они вылетали за дверь осаждаемой крепости. Эффект был почти комический, как они ползали друг по другу, выдавливаясь в дверь. Немногие из них побеспокоились захватить награбленное и бежать в замороженную глушь.
– Эй, – сказал пленный, борясь со спутанными верёвками. – Пусть идут.
Теперь глядя на пламя вокруг капюшона, он проигнорировал всё это. Сумрак рвался наружу, крепко схваченный за отворот своего пропалённого плаща.
– Я обещал избавиться от всех них, не делай из меня лжеца!
– Деревенщина, – этот некто потрепал его по голове.
Эльф отмахнулся раздражённо.
Закопчённый, он вырезал из сечения пленника вместе с верёвками и они выволокли друг друга прочь, Сумрак свистнул довольно крупную ящерицу. Настолько крупную, что валун, за который цеплялись петлями верёвки, был едва ли на один зуб. Жуть была по-настоящему крупным представителем своего рода.
И вскоре они уже покидали крепость в огне. На спине чего и кого угодно Астан был готов рваться к свободе, но он бросил взгляд на того, который потоптался рядом по каким-то своим причинам, глядя на что-то, что держал в руке перед небом.
– Что это? – спросил он.
Медленно меняющийся, как будто выцветающий синий диск отбрасывал искры вокруг эльфа.
– Я чувствую, – Сумрак сказал мягко, – как будто где-то это видел.
– Даже если так, нам следует уйти.
Теневой пожал плечами, зарядил поводья и они направились прочь, волоча за собой в разбитой деревянной повозке несколько мёртвых воинов, как доказательство выполненной работы. Этот Астан был наёмник, в конце концов. И собирал дань по своему.
И далеко в этом «сказочном месте» Гремуров охотник и заградитель потерялись в видении.
Мыс отсечённого капюшона возвышался над его голой бронзовой грудью, синяя грубая ткань опутывала мускулистые ноги на манер штанов. Красноглазый некто, с острыми чертами лица, словно выточенными у статуи, эльф вдохнул влажный пар, ощущая дрожь всех мышц. Он был для любого человека «астаном» или же колдуном, но только в мыслях знал, кто он на самом деле. Возможно, последних мыслях. И как сейчас, всё чаще смотрел вдаль. Смотрел и ждал.
Он пошарил рукой во множестве складок одежды в поисках чего-то важного, незаметно нервничая, что не мог это достать. Самодельная одежда очень мешала. Другой не было, но с одного взгляда казалось, этим количеством ткани можно было задрапировать целый гарем, однако только так он мог не выдать себя, по крайней мере до границ страны, а там как получится. От ключиц под завязку до ступней Сумрака струилась тёмная волна ткани, сходясь где-то между коленями, что создавало вид штанов и не стесняло движений во время прыжков.
Эльф вытащил небольшие наручные ножны с длинными острыми клинками. Он позволил себе выпустить верёвку, повисая между двумя вершинами зеркальных башен, а телу опуститься на колени с высоты в двадцать три фута. Но вместо того, чтобы упасть кулём, Сумрак сгруппировался и мягко встал на четвереньки, только один раз ударив сжатым перекрестием ножен об землю. Под ноги из рукояти выкатился небольшой изумрудный камень без огранки, быстро меняющий цвет. Это оно, если не изменяла память, он прищурился, осмотрев камень, сосредоточил всё сознание и молнии энергии послушно зазмеились в его глазах. Жнец не врал.
Большой железный крест-пальцовка с лёгким налётом ржавчины двух или даже трёх вековой давности практически сросся с рукой, он признавал хозяина, пока тело его было спокойно, а его разум очищен от мыслей. На месте Теневого мог оказаться любой, но скорее всего, у него были бы страшные ожоги, или возможно, ему даже снесло голову, но Сумрак был мастером, потому что оставайся он простым охотником, давно бы уже стал одним из призраков местных легенд или шнырял по пустыне, изнывая от голода. Неподалёку был лагерь, это за территорией крастов, так что всё должно пройти как задумано.
Он смотрел в небо в отражении воды, где-то в разрывах дневного марева над горизонтом миражей были слышны всплески воды, возможно, даже той реки, посреди которой он стоял, Сумрак не мог определить. Никто бы не смог. Но рябь воды, от которой дрожали все мышцы на его теле теперь говорил всё яснее: Жнец не лгал. В этом у него не было сомнений. Как охотник, это кажется было единственным, благодаря чему он до сих пор не побывал в мёртвой пустыне. Хотя говорят, по ночам там блуждают духи. Танец волн на воде навстречу туману походил на причудливый, брачный ритуал эйнков.
Эльф задумался, рассматривая у себя в руках замысловатую руну. Он лишь изредка баловался ворожбой, но по определённым причинам не применял свои навыки всерьёз. Достаточно уже и того, что о нём в широких кругах ходит дурная слава, как о наёмнике. Кажется, сейчас любой Астан бы улыбнулся. Но Сумрак раздражённо отвёл глаза от неба, рефлекторно посмотрел на свои ботинки, ладно, пора возвращаться. На сегодня приготовления закончены. Не зря говорят, утро вечера мудренее.
Тени двигались в ночи вслед за обелисками выстроившихся в круг гигантских обломков скал. Семеро воинов вминали песчаные дюны на расстоянии от десяти до пятнадцати – в высоту друг от друга. Летающие отряды, их называли убийцами, что всегда по локоть в крови – это были самые верные люди своего Повелителя, кто-то называл их богами, кто-то тёмной стороной Совета. И среди этой маленькой армии двигался великан. Настоящий человеческий кошмар со шрамами, будто его лицо было его щитом, и красная печать на его руке символизировала вторжение. Его имя было Уралес, и он давно потерял счёт людей, которых убил, а побеждённые армии вставали на колени перед его Господином. Он вёл свою армию, как будто актёр, представляющий себя на сцене, взмахивая рукой на своём чёрном регале и казалось, материализовался в воздухе сквозь дым с каждым хлопком грозы. Вся пустыня вокруг была незаметной в оранжевых, жёлтых всплесках, отправляемых в синеву ночи при этих семи вождях. Он чувствовал себя хозяином, пришедшем даже прежде первых поселенцев освоить эти земли для своего Господина. Уралес прибыл.
Затемно, где за кривым барханом страны огрызалось в ночную синеву пламя, сидящий в центре круга огня человек требовал:
– Тишина!
Его кольцо права было простым золотом, а седая голова и белая борода цвета пресного риса. Он сидел на троне из камня, на посту главы Совета и собирал вокруг себя воинов с факелами. Бешенный спор в круге огня уже вышел из-под его контроля, а слова между буйных воинов только больше разогревали его.
Когда скандал начал уходить на спад, Уралес взмахнул немного рукой от плеча, и его главный наперсник Дакт, молодой, без единого шрама на лице шагнул вперёд:
– Мой отец требует тишины!
Но его рёв заглушило утробное бурчание регала.
Наблюдавшая тень прищурилась: «Его отец?»
– Раздоры должны прекратиться!» – человек вложил в свой крик столько сил, как он мог. – Мы пришли вместе в это священное место, чтобы положить конец нашим различиям!
Мужчины выпустили глубокие вздохи и закивали в такт. Сидящий на каменном постаменте привстал немного, он сжал в руке крепкую массивную цепь, опутывающую тёмную мускулистую грудь под открытой одеждой, потянул на себя. Из темноты вышла женщина. Она была мала и ещё не представляла большой физической красоты, но имела сильные стройные формы и длинные волосы до плеч, чёрные, как вороново крыло. Маленькая королева ночи. Вокруг неё была небольшая армия тёмных-воительниц, занимавших посты её «теней». Непокорных и яростных – как она сама.
– Вы считаете это смешным, – она вздохнула и закрыла глаза, держа одну руку над головой. На одной её ладони бешено танцевало пламя, а другая полностью ушла в тень, за спину, как будто в ней были ножны. – Сейчас, все фракции и страты объединились, сила их воинов не равна нашей. Десять к одному, – глаза вспыхнули, но она продолжила с большим удовольствием:
– Мне жаль, Сальван, в этой битве мы решили к вам не присоединяться, это бесперспективно.
Человек продолжал:
– Вы наверняка знаете, что Союз постучится с победой в вашу дверь, вместе с высокой травой и гнилой их частью – грязевыми болотами, которые спустя пару лет быстро приведут вас в чувства. И у вас есть только один выбор – Стоять и сражаться или… бежать.
Ночная дева закрыла глаза плотно, покачивая головой, считаясь с ответом. Старик был преклонных лет, последние сорок он вообще не посещал такие собрания, а сейчас слишком близко для себя видел борьбой закалённые лица, обожжённые груди и шлемы, сжимая один такой в своей руке. Он смотрел на их щиты и мечи и знал, что столкнулся с воинами.
– Семьи должны стоять и бороться вместе!
Бесцветные, глаза юной особы, казалось, загорелись новым светом. Все взоры были устремлены на говорящего, его слова отражали не только голос, но и ночной ветер и треск пламени.
– В одиночку, – сказал он, – мы будет как все эти овцы без человека… прирезанные. Гремуры продолжат зачистку до границы… и они уничтожат нас по одному.
Под дождём из искр, вдохнув грудью, человек поднялся и стоически сказал:
– Мы храбрые воины, что нам колдун? Демон на стороне змея, что видит богов в глаза… и предсказывает исход любой битвы?
Другой тоже закричал:
– Пока этот смерд с ним, ни один из нас не сможет победить его!
Человек перевёл глаза на лица, которые носили временем заработанные шрамы и отметины междоусобной войны. Они не были трусами, но являлись всего лишь горкой перед лицом беспощадного мастера, который казалось, был сверхъестественнее любого, кто не был на его стороне.
– А если этот колдун, – сказал Сальван, – умрёт. Что тогда?
Глубокий голос из темноты проворчал насмешливо:
– И это ваша схема, Сальван? Слишком поздно.
Закипая, Дакт сжал кулак.
– Ты покажешь отцу уважение?!
Человек, который говорил так же остро как шипы роз, ловко переместился в свете огня. Его тень была куда мощнее, множество великих пробовали скопировать когда-то увиденное явление, но только одному это было по силам. Он был всеразрушающий, беспощадный. Астан-наёмник и непревзойдённый охотник в одном лице.
