Текст книги "Небо в огне (СИ)"

Автор книги: . Токацин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 38 страниц)

Хуралан покосился на ворота, тень пробежала по его лицу, но, когда он повернулся к Алсеку, оно уже окаменело.

– Имя? – отрывисто спросил он.

– Алсек Сонкойок, – отозвался жрец, глядя ему в глаза. – Я боевой маг и хочу сражаться среди равных.

– Хэ, – мотнул головой Хуралан и снова покосился на ворота. – Ты – тот, кто пришёл вечером с ящером? Где твой друг?

– Он устал с дороги, – сказал изыскатель. – Завтра утром ты его увидишь.

– Солнцу не нужны слабые воины, – нахмурился Хуралан. – Мы забираем сильнейших. Что ты умеешь, маг? Ты убивал людей?

– Воина Вегмийи я убил одним ударом, – ответил Алсек, не дрогнув. – Я убивал людей, демонов и мертвецов. Эти доспехи я добыл в бою. Ты принимаешь меня в отряд?

Взгляд Хуралана впился в него раскалённым жалом – у изыскателя чуть слёзы не брызнули из глаз, но он пересилил себя и остался стоять неподвижно. «Скарс назвал меня свирепым,» – думал он. «Не меня он видел, это точно. Куннаргаан здесь, он говорит за меня…»

– Ты принят, Сонкойок, – сказал Хуралан, зубцами жезла прикасаясь к его плечу. – Завтра утром получишь знак. Ты – тридцать восьмой в семнадцатой сотне «Золотых Орлов».

Он указал на толстую башню с золотым орлом над воротами.

– Здесь я буду жить? – спросил Алсек.

– Живи там, где живёшь, – качнул головой Хуралан. – Утром приводи ящера. Ступай!

Изыскатель склонил голову и пошёл, не оборачиваясь, к воротам. Холод и жар сменяли друг друга в его груди.

Пробравшись в кромешной тьме в дом, он не пошёл в комнату прежде, чем вылил себе на голову два горшка ледяной воды – только тогда сердце стало биться размеренно, а жар перестал пульсировать в запястьях. Аманкайя, заглянув ему в глаза, вздрогнула и попятилась к Хифинхелфу, ящер встревоженно зашипел.

– Всё хорошо, Хиф, – прошептал изыскатель. – Я нынче Золотой Орёл Сапа Кеснека, побери его Джилан. Я видел святилище Тзангола и Скарса-стражника, видел многих, чей разум забрал змей. И ещё я видел Куши… и тот ужас веков, который хотят из него сделать.

– Кушшши! – вскинулся иприлор, сверкая глазами. – Он жив?!

– Его не обидят, Хиф, – покачал головой жрец. – Только вольют в него солнечный огонь и кровь Скарса, чтобы он отрастил красную чешую. Там скверно обращаются со всеми – и с куманами, и с людьми. Надень завтра броню, Хиф.

– А что делать мне? – спросила Аманкайя.

– Никому не попадайся на глаза, – нахмурился Алсек. – Построй стену вокруг своих мыслей, чтобы никто не прочёл их. Тзангол даёт своим людям странные силы… Тебе останутся припасы, мы защитим тебя магией. Жди знака от нас.

Алсек оставил тонкую щель между ставнями окна, обращённого на восток, и проснулся с первым лучом рассвета. Хифинхелф уже ждал его, неспешно ходил от стены к стене и разглядывал, скосив глаз, свои доспехи. Пластины хуллака побелели неравномерно, пятнами, бронза потемнела, и не всю копоть удалось счистить. Ящер придирчиво осмотрел поножи и наручи, с сомнением покачал головой и повернулся к Алсеку. Тот, поминая про себя Джилана и все его щупальца, влезал в стеклянную кольчугу. Аманкайя проснулась и молча следила за спутниками – судя по взгляду, ей было очень страшно.

На рассвете в крепости Джаскара было людно – воины и работники вереницами проходили между извивающихся стен и исчезали в воротах башен и длинных домов. У оплавленных стен святилища один Скарс передавал багряное знамя с солнечным диском другому. Алсек приветственно помахал рукой демонам, один из Скарсов выпустил дым из ноздрей и тихо фыркнул – как видно, узнал.

– Хэсссссс… – шипел себе под нос Хифинхелф, и его тонкий язык дрожал в приоткрытой пасти. Иприлор старался держаться спокойно, и всё же глаза выдавали затаённую ярость.

– Башня Золотого Орла, – пробормотал изыскатель, подходя к воротам. Каменные плиты были плотно сомкнуты, с той стороны слышался невнятный гул, прерываемый лязгом и треском. Алсек покосился на бронзовую пластину, вмурованную в стену, и со всей силы ударил по ней палицей. От лязга, как ему показалось, дрогнула мостовая, камни с грохотом разошлись, и в грудь Алсеку уткнулись два копья. За спинами копейщиков стоял сотник Хуралан, и шлем на нём сидел криво – мешали пробивающиеся из висков шипы, один длиннее другого.

– Я – Сонкойок, тридцать восьмой из «Золотых Орлов». Где мой знак? – как можно громче спросил Алсек. Копья разошлись в стороны, Хуралан шагнул к нему, одобрительно оскалился. Не только шипы на висках, но и его верхние клыки, слишком длинные и толстые для человека, были неравной длины.

– Носи! – Хуралан с размаху ударил ладонью по груди изыскателя. Тот почувствовал сквозь поддоспешник слабый ожог. К кольчуге прикипела позолоченная крылатая бляха с числом «тридцать восемь».

– Хсссс! – шевельнул хвостом иприлор. – Я – Хифинхелф, сссын Феленхелфа, пришшшёл, шшштобы ссстать воином Кровавого Сссолнца. Ты – тот, кто принимает новобранцев?

Хуралан смерил ящера настороженным взглядом и нахмурился.

– Ты слишком слаб, чтобы выдержать солнечный огонь, он сожжёт тебя на месте. Из тебя не выйдет воина!

– Шшшто? – оскалился иприлор. – Ты – Тзангол, шшштобы решшшать за него?! Я пришшшёл исссполнять приказы великого Сссолнца!

Сотник перевёл взгляд на что-то за спиной ящера и нехорошо усмехнулся.

– Хорошо! Великое Солнце даёт тебе приказ, иприлор. Ты будешь скотником Сапа Кеснека, двадцатым в двадцатке. Сейчас иди в стойла и накорми куманов!

– Хссссс?! – Хифинхелф набрал воздуха в грудь, угрожающе раздуваясь. Краем глаза Алсек увидел, как Скарс, бредущий к воротам, украшенным ужасающей мордой, остановился и повернулся к башне «Золотых Орлов».

– Таков приказ великого Сссолнца? Я это сссделаю, – махнул хвостом иприлор и пошёл туда, куда ткнул копьём один из воинов. Хуралан мигнул, с трудом сдержал облегчённый вздох и отступил от ворот, позволяя плитам сомкнуться. Алсек едва успел проскочить в башню вслед за ним…

– Жра-а-ать! – тоскливо взревело Существо Сиркеса, роняя слюну. Оно бродило по зажатому меж двух стен полигону, поправляя сдвинувшиеся каменные шары и кольца мишеней. Ещё двое хесков стояли на воротах, и Алсек кожей чувствовал их голодные взгляды. На краю двора носильщики поставили крытый плетёный короб, и вереница воинов потянулась к нему. Алсек в свой черёд получил в руки свёрток из листьев, истекающий жирным соком. Пахло жареным мясом и кипящим соком Нушти, и жрец сглотнул слюну.

«Это пища Джаскара и его бога,» – он с трудом отвёл взгляд от свёртка. «Храни меня Зген от такой еды.»

Он зачерпнул из водяной чаши и пил, пока не почувствовал, что вода булькает под горлом, потом огляделся – никому не было до него дела. «Золотые Орлы» – четыре десятка новобранцев в разномастных доспехах – сидели на мишенях и жадно ели, кто-то заливал водой мучительную жажду, кто-то в укромном углу булькал, переливая ицин из фляжки в чашку. Алсек прошёл вдоль полигона, исподтишка разглядывая людей – и видел полупрозрачные тени под их ногами, готовые стать светящимися кольцами, желтизну в глазах и красные полосы вдоль вен. «Каждый отмечен. Каждый,» – Алсек помотал головой, отгоняя наваждение. «Вот она, пища Тзангола…»

Существо Сиркеса, проверяющее мишени, подошло к нему на пять шагов и жадно принюхалось. Алсек заглянул в маленькие сверкающие глаза и шагнул вперёд. Хеск с недовольным рычанием попятился. «Он меня боится?!» – жрец изумлённо мигнул.

– На, ешь, – тихо сказал он, протягивая существу свёрток. Оно недоверчиво фыркнуло, сгребло еду неуклюжей лапой и бросило в пасть. Алсек поспешно отошёл, но кто-то из опытных воинов уже стоял рядом с ним – и секунду спустя изыскатель получил затрещину.

– Ты что ему сунул?! – иссушенное внутренним жаром лицо «поджигателя» исказилось так, что Алсек опешил. Запоздало он почуял запах палёных волос и жжение в затылке.

– Листья, – буркнул он, стараясь не отводить взгляд. Воин Джаскара молча оскалился и оттолкнул изыскателя к стене, а потом отвесил пинка Существу Сиркеса.

– Плюнь!

Хеск и ухом не повёл – у него была толстая шкура. Изыскатель потёр ушибленный затылок и смешался с толпой – Хуралан на другом конце двора уже отдавал какие-то приказы. Каменные плиты очередных ворот скрежетали, открывая проход. Отряду предстояло куда-то идти, и Алсек не хотел отстать.

На закате жрец вернулся домой – и долго плескался в водяной чаше, смывая запах гари. Волосы на затылке скукожились от огня и заметно укоротились, ещё немного – и осталась бы проплешина.

– Хсссс… – устало зашипел ему навстречу Хифинхелф. Иприлор стянул доспехи и полил себя холодной водой – и лежал теперь на полу, вяло помахивая хвостом. Аманкайя сидела рядом, прикладывая примочки к свежим рубцам на спине ящера.

– Хиф! – Алсек мигом оказался рядом с ним, опустился на пол, с ужасом глядя на вздувшиеся красные полосы. – Кто посмел?!

– Хэссс… Это несссущессственно, Алсссек, – иприлор сел, отмахиваясь от чужих рук, и потянулся за поясной сумой. – Ты ел шшшто-нибудь сссегодня? Ел их пищу?

– Только пил воду, – ответил жрец и украдкой потрогал свой живот – ему казалось, что кожа уже прилипла к хребту.

– Я взял еду у куманов, – сказал Хифинхелф, выкладывая из сумки мякоть Ицны и сырые земляные клубни. – Тут их хорошшшо кормят, есссли бы ещё не ленилисссь наполнять кормушшшки… Ешшшь, Алсссек, это я для тебя припассс.

– Зген всесильный! – выдохнул изыскатель. – Так тебя на этом поймали?! Боги великие, Хиф, разве можно так нарываться?! Тебя же убить могли.

– Не будешшшь есссть – долго не проживёшшшь, – покачал головой ящер. – Это я могу продержатьссся, вам ссс Аманкайей нужна пища. Мне кажетссся, эта еда неопасссна.

– Я говорю Хифу, что тут ещё есть припасы, – Аманкайя указала на дорожные тюки. – Немного, но есть. Если его увидит Скарс, он не отделается поркой…

– Не увидит, – отмахнулся Хифинхелф. – Нечего Ссскарсссу делать на ссскотном дворе. А шшшто у тебя ссс затылком, Алсссек? Хэсссс…

Он сгрёб изыскателя в охапку и долго сидел так, тонким языком ощупывая опалённые волосы.

– Это не страшно, Хиф, – жрец кое-как освободился, покосился на зарево за окном – за стенами джаскаровой крепости свет не гас ни на миг – и потянулся за циновкой. – Даже ночь не остудит эту землю, и завтра нам вновь идти в огонь… Ты видел святилище Тзангола? Там двое Скарсов на страже – один сверху, один снизу.

– Не сссчитая проссстых воинов Вегмийи, – кивнул иприлор. – Полусссотня ссстражников, насссколько я мог расссмотреть. И там всссего одни ворота, Алсссек. И вссся площадь так осссвещена, шшшто муха не пролетит незаметно. Есссть опасссения, шшшто призывать Владыку придётссся прямиком на ссскотный двор… или сссюда.

– Подожди, Хиф, – нахмурился жрец. – Я поищу, как подойти поближе. Должен быть какой-то путь…

Восходящее солнце увидело Алсека в лабиринте крепости Джаскара. Воины Сапа Кеснека расходились по башням, стража сменялась на постах, первые из «Золотых Орлов» уже стояли у своей цитадели, ожидая, когда ворота откроются. Алсек незаметно отстал от толпы, медленно подошёл к святилищу, чувствуя, как волны невидимого огня накрывают его с головой. Оплавленные стены казались монолитными – и без того прочная кладка ещё и спеклась от страшного жара, плавленый камень залил щели, Алсек даже представить не мог, где тут удалось бы спрятать тайный ход.

Мостовая содрогнулась от рёва. Каменные плиты в воротах огромной башни, одним боком выходящей на площадь, другим – на городскую улицу за пределами крепости, затрещали и разошлись, и здоровенный красно-чёрный клубок выкатился чуть ли не к ногам Алсека. Изыскатель шарахнулся к святилищу. Клубок распался и вскочил на ноги, обернувшись багровым дымящимся Скарсом. С гневным рёвом демон влетел обратно в башню, и сомкнувшиеся было ворота снова затрещали – что-то с силой ударилось о них изнутри. На мостовой остались пятна тёмной крови.

Пластина на башне «Золотых Орлов» надсадно загудела – в неё колотили что было сил, и Алсек в два прыжка домчался до отряда.

– В строй! – крикнул Хуралан, горящими глазами оглядывая новобранцев. – Вдоль внешних стен три круга – бе-го-о-ом!

…Не иначе как сам Аойген лапой накрыл Алсека – ещё доля мгновения, и голову изыскателю размозжило бы осколком взорвавшегося каменного шара. Пыль и едкий дым взвились столбом, кто-то истошно вопил, несколько раненых лежали на мостовой, охая и проклиная все миры. Алсек бросился было к одному из них, увидел, как вытекающая кровь превращается в красный дымок, и остолбенел.

– Хаэй! – тяжёлая раскалённая рука вцепилась ему в плечо. – Ты, ты и ты – живо в Башню Цапли!

– Чего?! – немедленно закричал один из пойманных, однако, предусмотрительно отходя подальше от разъярённого Хуралана. – Я не буду таскать склянки!

– Хэ?! – в руке Хуралана из клубящегося дыма соткалась огненная плеть. – Кто открыл тут рот?!

Алсек вылетел за ворота, не дожидаясь отставших. «Храни Чарек эту землю, храни Аойген тех, кто ещё жив,» – думал он, стиснув зубы. «Чем лечить тех, у кого в жилах огонь и дым?!»

Он возвращался обратно из Башни Цапли с зелёным маслом и «Кровью Земли», и не слишком спешил – двое наказанных Хураланом прибежали в башню чуть позже и умчались из неё первыми, унося большую часть склянок. Алсек видел ярость в их глазах и вздувшиеся рубцы ожогов на руках и с трудом сдерживал дрожь. Он пропустил их вперёд, сам как бы в задумчивости приблизился к святилищу – и остановился на полпути к воротам. В их проёме, больше похожем на пролом, стоял Скарс в доспехах, и из-под наручей виднелись рваные раны. Его руку от локтя до запястья вспороли чьи-то когти, такие же кровавые полосы протянулись по морде и загривку. Скарс стоял неподвижно, не показывая боли, но взгляд его был мутен.

– Хаэй! – тихонько окликнул его Алсек. – Могучий Кайриннег! Ты ранен, я вижу. Промыть тебе царапины?

– Арррах! – Скарс выдохнул клуб дыма. – Проваливай!

– Зря ты так, – вздохнул изыскатель. – Раны могут загноиться. Постой лучше смирно…

Кайриннег шумно втянул воздух, и Алсек уже ждал огненного плевка – но Скарс громко выдохнул и протянул лапу за склянкой.

– «Кровь Земли»? – подозрительно принюхался он к откупоренному бутыльку.

– Руку промыть не забудь, – снова вздохнул Алсек, глядя, как хеск выливает зелье себе на загривок, и оно попусту растекается по броне.

Чей-то силуэт мелькнул в дальних воротах, и Кайриннег отшвырнул пустую склянку и выпрямился, принюхиваясь к недвижному воздуху.

– Пошёл отсюда, знорк, – буркнул он почти миролюбиво. – Какая тварь уволокла мою сумку?!

– Не видел, – покачал головой Алсек.

…Тренировки сегодня не задались – так думал изыскатель, за Акен до заката выбираясь с полигона. Кто-то, ушибленный камнем, хромал к воротам, кто-то прятался за мишенью, допивая ицин, кто-то уворачивался от огненной плети Хуралана, кто-то, не увернувшись, проклинал все миры и призывал на помощь Тзангола. Те, кто сохранил здравый рассудок, стояли у стены и смотрели на солнце, не щурясь. Алсека равно пугали все они, и он отошёл за угол, разыскивая Существо Сиркеса – свёрток с обедом срочно надо было кому-то скормить, весь день Алсек носил его с собой и насквозь пропитался жиром.

На воротах хеска не было, зато из глубокой ниши доносилось сдавленное рычание и скрип разрываемой кожи. Алсек заглянул в полумрак и встретился взглядом с сердитым Существом Сиркеса. Под ногой хрустнул черепок от расколотой склянки – по мостовой были раскиданы осколки, комки пуха, обрывки ремешков, тут же лежала большущая кожаная фляга с вырванной пробкой, её содержимое растеклось по камням. Существо Сиркеса, рыча и мотая головой, пыталось оторвать кусок от чего-то растёрзанного – не то бурдюка, не то заплечной сумы, но прочная кожа не поддавалась.

«Зген всесильный! Это, что ли, сума Кайриннега?» – Алсек покачал головой, разглядывая флягу. Она была впору очень крупному существу, а её содержимое – изыскатель лизнул палец, смоченный этой тёмной жижей – едва не сожгло Алсеку язык. Туда, похоже, щедрой рукой всыпали все пряности, какие только нашлись у Джаскара, и только Скарсу такой напиток пошёл бы на пользу.

«А это что?» – Алсек склонился над черепом, выпавшим из сумки. Он почернел от жара, чудом не раскололся. Это был череп кошки – очень большой кошки, и жрец поёжился, стараясь не представлять, как кость кого-то из йиннэн попала в сумку Скарса.

Что-то светилось у стены, и Алсек с вялым любопытством поднял длинный свёрток и повертел в руках. Меж нитей грубой хуллаковой ткани сочился неяркий жёлтый свет, режущий глаза. На ладонь Алсека выплеснулся невидимый жар, оставив на ладони красное пятно, и жрец едва не выронил свёрток.

«Зген всесильный…» – изыскатель шагнул назад, выбираясь на свет, поставил свёрток на мостовую, придерживая рукой, и закусил губу – хуллаковая трубка не отбрасывала тени. Запястья неприятно заныли, сгустки жара силились разорвать плоть изнутри. Алсек изумлённо мигнул, оглядываясь на святилище.

– Хаэй! – он бросил Существу Сиркеса свёрток с едой, и оно поймало его на лету и запихнуло в пасть, выпустив пожёванную сумку. – Кайриннег! Сюда!

– Ррра-ах? – послышалось из ворот. Изыскатель проворно отступил в коридор.

Мгновение спустя Скарс стоял в нише, держал Существо Сиркеса за шиворот, глубоко всадив когти в шкуру, и колотил о стену. Хеск лягался и оплёвывал Кайриннега огнём, силясь сомкнуть челюсти на его лапе.

– Пойду позову Хуралана, – пробормотал жрец, быстро прячась за каменный уступ, и ушёл из закоулков так тихо, как только мог. Пока Скарс отлучился, можно было заглянуть в ворота святилища – может, повезёт увидеть хвост солнечного змея…

Аманкайя закрыла ставни и заложила их свёрнутой циновкой. Хифинхелф спрятал все светильники, и всё же в комнате не смыкалась тьма – жёлтый огонь с багряными проблесками трепетал над развёрнутым полотном. На белом хуллаке свивалась красно-золотая кольчатая змея без головы, но с короткими выпирающими крючками, тонкими и острыми, как стеклянные сколы. От неё исходил жар, и Алсек, протягивая к ней руку, чувствовал, как невидимый огонь проникает в его кровь. Сердце гулко стучало под горлом.

– Не нравитссся мне эта шшштука, – покачал головой Хифинхелф, придерживая Аманкайю за плечо. Колдунья попыталась вывернуться, но иприлор крепче прижал её к себе.

– Шшшто это такое, Алсссек? Ты видишшшь шшшто-нибудь? – настороженно спросил он. – Даже сссмотреть на неё – и то тяжело.

– Её надо спрятать подальше, Хиф, – тихо сказал изыскатель, заворачивая «змею» в хуллак. – Она очень опасна. Тут такая мощь…

– Это щупальце, – сказала Аманкайя, задумчиво разглядывая свёрток. – Или хвост.

– В ней нет коссстей, – нахмурился Хифинхелф. – Ни единой косссти. Это щупальце, и не хотел бы я вссстретить его хозяина!

«Змей с щупальцами,» – стиснул зубы Алсек, отмахиваясь от всплывающих в памяти обрывков легенд. «Их двое, разрушителей в броне, но с щупальцами. Первый – Джилан, разлагающий, а второй… Храни нас всех Аойген! Второй – Тзангол…»

Отряд «Золотых Орлов» на пороге башни встретил новый сотник, весь поросший красными чешуями, и Алсек хотел спросить, что с Хураланом, но взглянул ему в глаза – и осёкся. Новобранцев стало больше – полсотни, и почти все из тех, кого изыскатель видел израненными, вернулись в строй, и жрец напрасно искал следы боли на их лицах. Пробегая мимо ворот святилища, Алсек приветственно кивнул Скарсу-стражнику. Тот выдохнул дым, но плеваться не стал и покосился на человека почти дружелюбно.

После полудня беготня и швыряние огненных шаров ненадолго прекратились – принесли еду, и Алсек, устроившись за мишенью, искал взглядом Существо Сиркеса. Хеск у ворот пристально смотрел на свёрток в руках жреца и пускал слюну, но между ним и Алсеком стоял новый сотник.

– Ты! – кто-то с силой ткнул Алсека в плечо. – Чего не ешь?! Почему у тебя глаза чёрные?

– Я – Ти-Нау, а не северянин, – отозвался жрец, поднося свёрток ко рту. – Уйди.

– Сюда смотри! – лицо «поджигателя» перекосилось. – Что у тебя в жилах – лёд? У тебя кожа мокрая, как у лягушки!

– А ты в кольцо не попадаешь с десяти шагов, – поморщился Алсек. – Уходи по-хорошему.

– Хэ?!

Если бы изыскатель не отшатнулся, раскалённый, охваченный пламенем кулак «поджигателя» врезался бы в его подбородок. Снова запахло палёным. Жрец ухватил чужака за руку и с силой толкнул на камни.

– Рррру-ув? – в затылок Алсеку дохнуло жаром Существо Сиркеса. Вслед за ним из-за камней выбрался сотник. Изыскатель шагнул в сторону от недавнего врага, прикрывая голову рукой, – огненные плети уже прорастали меж пальцев «командира».

Потрёпанный Алсек выбрался из лабиринта стен на площадь и задумчивым взглядом обвёл оплавленные стены. Свежие ожоги и ссадины болели, но жрец быстро о них забыл. Ему было не по себе, и он тщетно пытался прогнать тревогу. «Долго мы тут не просидим,» – угрюмо думал он, выглядывая стражников на башнях и широком крыльце. «Поджигатели уже смотрят на меня косо и скоро обо всём догадаются. Надо что-то делать…»

– Арррх! – шумно выдохнули за его плечом. Огромный Скарс остановился, разглядывая человека, и громко засопел, принюхиваясь. Алсек неуверенно усмехнулся.

– Что с шеей? Подживает? – спросил он. Скарс выдохнул дым.

– Белая трубка. Была в сумке. Видел? – хмуро спросил он. Алсек пожал плечами.

– Ты о чём?

Скарс глухо зарычал.

– Мясо в кожуре! И ведь не подавилось же…

– А сейчас ты о чём? – мигнул изыскатель. – Существо Сиркеса сжевало что-то из твоих вещей?

– Ррра-ах! – Скарс метко плюнул огнём в муху, присевшую на камень. Пламя расплескалось по мостовой, Алсек отодвинулся.

– Этот мешок с навозом сожрал кусок змея, – покачал головой Кайриннег. – Сожрал и не поперхнулся. Аррра-ах, гори всё в Бездне! Точно не видел?

– Что я на мостовой видел, то и при тебе лежало, – кивнул Алсек. – А что за змей? Ты припас жареную змею?

– А-аррх, – Скарс махнул тяжёлой лапой, задел стену, оставив царапины. – Кусок того змея.

Он кивнул на святилище.

– Его щупальце. Где ещё такое искать?! Гори всё в Бездне…

Алсек изумлённо мигнул.

– Кайриннег! Как ты оторвал щупальце у самого Кровавого Солнца?!

– Знорк! – оскалился Скарс, и жрец поспешил шагнуть назад. – Оторвали без меня. Тогда, когда развалились эти стены. Я только подобрал. У змея новые выросли, ему незачем.

Алсек уткнулся взглядом в стену, чувствуя, как жар и холод в груди сменяют друг друга. «Щупальце Тзангола,» – повторял он про себя раз за разом. «Боги великие, вот это трофей…»

– Найдёшь – покажи, – прошептал он. – Вот не думал, что от бога можно оторвать кусок!

– Фаррх, – Скарс ухмыльнулся. – Я видел змея с рваными боками. Вот он злился!

Алсек посмотрел на хеска в упор. Он стоял всего в паре шагов от огромного демона, мог бы коснуться его доспехов или даже багровой лапы с изогнутыми когтями. «Кайриннег, могучий воин, бесстрашный защитник,» – он убрал руку за спину, чтобы не притронуться к Скарсу ненароком. «Если бы ты сражался за нас, живущих в мире, если бы защищал нас…»

– Чего уставился? – нахмурился Кайриннег.

– Вот бы увидеть змея, – прошептал изыскатель, кивая на святилище. – Нас даже близко не пускают.

– Хочешь принять солнечный огонь? – качнул головой Скарс. – Рано тебе.

– Да нет, просто посмотреть бы на солнце на земле, – опасливо огляделся по сторонам Алсек. – Пару секунд, больше не надо. Кайриннег, ты помог бы пройти туда…

– Фаррх? – Скарс удивлённо мигнул. – Вниз, в храм? Не боишься?

– Воину Солнца не пристало бояться, – Алсек возвёл глаза к небу. Кайриннег фыркнул и широко ухмыльнулся.

– Провёл бы, но смена не моя, – качнул он головой, и перепонки широких ушей на миг сложились и развернулись снова. – Не моя… Разве что через залитый лаз. Но пойдёшь один, если не трусишь.

– Что, можно пройти? – Алсек едва не подпрыгнул на месте. – Есть ход? И ты покажешь?!

– Скажешь зноркам – убью, – Скарс выпустил из ноздрей чёрный дым и выжидающе посмотрел на изыскателя.

– Никто не узнает, – прошептал тот, мотая головой. – Ночью пойду.

– Фаррах, – Скарс снова хлопнул перепонками и указал на стену святилища. – Здесь. Открою на ночь. Взаправду пойдёшь?..

…Хифинхелф и Аманкайя придвинулись к Алсеку и слушали его шёпот в полном молчании. Когда он договорил, ящер крепко обнял его и громко зашипел.

– Хссссса! Вот это ссславно, Алсссек. Идём сссейчассс же. Всссё сссобрано, я лишшшь загляну на ссскотный двор за воротами и…

Аманкайя подобрала с пола дорожную суму, быстро перебрала содержимое – глиняные пузырьки, угли, завёрнутые в листья, острейший обломок обсидиана – и повесила её на пояс, прикрыв краем накидки. Хифинхелф, неожиданно замолчавший, внимательно смотрел Алсеку в лицу.

– Что с тобой, Хиф? – встревожился изыскатель.

– Не сссо мной. У тебя глаза сссветятссся, – ящер оскалил острые зубы. – Дай мне руку, Алсссек.

– Хиф! Зген всесильный, ты что, с кумана упал?! – изыскатель поднёс руку к его лицу и терпеливо ждал, пока язык иприлора дрожал над его ладонью.

– Видно, показалосссь, – махнул хвостом ящер. – Вы ссс Аманкайей от ворот пробирайтесссь к тайному ходу, я сссперва загляну в ссстойла и отвяжу Кушшши.

– Это ни к чему, Хиф, – покачал головой Алсек. – Не трать попусту время. Стража быстро опомнится… Зген всесильный! Я надеюсь только, что Кайриннег из-за нас не пострадает.

Иприлор с громким шипением ударил хвостом по стене так, что Аманкайя вздрогнула.

– Шшшто значит «попусссту»?!

– А то, что Куши уже отравлен солнечным ядом, – нахмурился Алсек. – Его готовили к принятию огня, и то, что он ел… Оставь его, Хиф. Ничего, кроме вреда, от него нам не будет. Хорошо ещё, если он на тебя не кинется.

– Хэсссс?! – Хифинхелф сжал кулаки. – Шшшсссин! Мой Кушшши на тебя кинетссся, мой Кушшши – злобная тварь, а убийцу-Ссскарссса тебе жалко?!

– Зген всесильный! – Алсек выставил перед собой пустые ладони. – Хиф, я не хотел тебя злить. Сказал, что есть. Делай что хочешь, только подальше от стражи. И ещё… Кайриннег помог нам себе во вред. Может, за это его растерзают, как Куннаргаана. Прояви уважение!

– Хэсссс! Твой Кайриннег – из тех, кто рвал Куннаргаана. Из тех, кто будет рвать знорков и иприлоров, есссли выберетссся отсссюда живым. Пусссть всссе эти выродки перебьют друг друга – чем большшше их тут сссдохнет, тем лучшшше! – Хифинхелф сжал рукоять палицы и шагнул к двери. – Хватит болтать, идём.

Алсек смотрел на последние полосы багрового света, опоясавшие небесный купол. Солнце давно зашло, но алые блики заката ещё дрожали на краю крыши и на ладони жреца. Алсек просил Згена о благосклонности и защите, но не знал, слышит ли его повелитель света, – корабль солнца давно миновал пороги небесной реки и ушёл за горизонт.

– Ничего не бойся, Аманкайя, – прошептал он, подойдя к воротам. – Если нападут – бей насмерть.

Втроём они миновали все посты, и никто даже не покосился на них – ни воины в золотой чешуе, ни Существа Сиркеса, пустым взглядом сверлящие стены, ни мимолётные мегины и тонакоатли, заходящие на посадку на плоские крыши. Волна невидимого жара накрыла Алсека, глаза заслезились от ослепительного света, залившего площадь. Медленно он подошёл к стене, приложил ладонь к оплавленному камню – большая плита, для виду обложенная снаружи мелкими блоками, мягко скользнула внутрь и в сторону, пропуская пришельца в залитый белым сиянием коридор. Он был не слишком длинным – всего полтора десятка шагов, и посередине расширялся, образовывая каморку – пять шагов в длину, пять в ширину. Внутри не было ничего, кроме слежавшегося у стены пепла – остатков не то лежанки, не то вороха циновок, потёки плавленого камня свисали с потолка сталактитами, камни повыползали из пазов и угрожающе выпирали со всех сторон.

– Хэ… – Алсек рывком втащил Аманкайю в каморку, оттолкнул к стене и загородил собой проём, осторожно выглядывая наружу. Плита скользнула обратно, Алсек еле успел в неё упереться, оставив узкий зазор между кусками стены.

– Готовься, – прошептал изыскатель, медленно убирая руку с каменной двери – она не поехала дальше. – Тут можно жечь масло – никто не учует.

Густой запах плавящегося камня и окалины наполнял воздух. Тут было ещё жарче, чем снаружи, и белый церит напротив узкого лаза выжигал глаза беспощадным сиянием. Алсек забрал у оцепеневшей Аманкайи сумку, вытряхнул на ладонь угли и рассыпал их по полу. Кувшинчик с кей-рудой негромко хрустнул и раскололся, пропуская багровый свет. В проём бесшумно проскользнул ящер, опустился на корточки, разворошил угли. Плита не сдвинулась с места – тонкая щель так и зияла в стене, пропуская внутрь немигающий золотой свет с площади.

Едкий дымок земляного масла взвился в воздух вместе с благовонным запахом тикориновой стружки, кей-руда разгорелась, медленно желтея, обсидиановое лезвие подёрнулось испариной, но она тут же растаяла. Изыскатель молча смотрел на тонкий неровный скол – внутри чёрно-бурого камня, как ему казалось, трепетало багровое пламя.

– Хэсссс? – Хифинхелф толкнул Алсека в плечо и тут же привстал, хватаясь за палицу. Но никто не услышал его, никто не заглянул в узкий лаз. Угли, разогревшиеся от кей-руды, затрещали, задымились, по одной из деревяшек скользнул язык огня.

– Мы, в чьей крови древний жар, приветствуем Древнего Владыку, Всеогнистого, властного в небесах и под землёй, – тихо сказал жрец, поднося лезвие к левому плечу. – Мы зовём сюда могучего Куэсальцина, праотца богов, зовём его в мир, изнемогающий от небесного жара.

Кровь потекла по его руке, закапала на угли, чёрным облачком взвилась над ними. Аманкайя приняла лезвие, дрожащей рукой царапнула по предплечью. Капля крови упала на раскалённые камни.

– Мы просим тебя прийти, повелитель огня, Кеос, живущий в пылающих чертогах, – дрожащим голосом сказала Аманкайя, и Алсек почувствовал, как тупая боль сдавливает виски. – Мы просим тебя прийти, древний воин, поднимающий горы, туда, где солнце упало на землю.

Она протянула нож Хифинхелфу, и он сжал его в пальцах, не замечая боли. Кровь оросила камни и горячие угли, смешалась с масляным дымом.

– Мы всссе, воины сссмертной земли, зовём тебя, мы ссстоим здесь и ждём тебя, Куэсссальцин, великое пламя, – иприлор склонил голову. – Здесссь правит безумие, здесссь иссстребляют народы, всссех живущих приносссят в жертву сссвирепой сссолнечной твари. Ты, чей сссын правил в сссолнечных чертогах, помоги нам, унессси злое пламя и жар, пусссть реки вернутссся в русссла, пусссть ссснова идут дожди! Посссмотри, шшшто творит здесссь сссвирепый Тзангол, шшшто он сссделал ссс городами сссмертных, шшшто сссделал ссс ними! Нам без тебя не выссстоять, и мы зовём тебя…

Тишина заполнила каморку – только потрескивали угли, рассыпаясь золой. Пламя жадно лизало их, силилось перекинуться на каменную кладку, но вновь и вновь отступало, не найдя пищи. Обсидиановое лезвие, залитое кровью, почернело. Сажей Алсек вычертил на ладони знак огня и поднял нож над тлеющим костерком.