Текст книги "Нашествие гениев (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 47 страниц)

Ага, в целях! Злодейских? Майл, ты просто хочешь быть обычным человеком, вот и все. Потому ты в приюте и не старался особо, а изучал досконально лишь то, что тебе было интересно: машины и компы. Вот и признайся, что ты хочешь жить нормальной жизнью, а не жизнью законсперированного гениального секретного агента, потому что ты, Майл, в отличие от остальных, не шизанулся на идее поимки преступников. Так-то.

– Я тоже оставлю свое имя, – подал голос Кира. О, я слышу «глас богов»… – Я к нему привык и не хочу становиться не пойми кем.

Конечно, Юля тут же начала нахваливать нашу сиятельную персону и его расчудесное имя. Что в нем чудесного-то? «Михаэль» явно лучше. Но это уж кому что, мне просто нравятся еврейские имена: они звучные, емкие и резкие. Вот, вроде бы, заканчивается это имя мягким звуком – «ль», но все равно звучит резковато. Красивое имя, причем с огромным смыслом, ведь оно дословно переводится, как: «Кто подобен Богу?» – а означает: «Никто не равен Богу».

– Мне придется придумывать имя, – хитро усмехнулся L, – но фамилию я оставлю.

О, класс. Плюс один к сдавшимся на волю идиотки…

– Я тоже оставлю, – поморщился Ниар. С чего бы? Следом за сэмпаем и с высотки сигануть готов, ибо понял уже, что L – истинный гений, и презирать его не стоило?

– Я оставляю, – высказался наш маньячелло. Шикарно. Теперь его будут звать: «Вне рождения». Ведь его имя именно так и переводится. Похоже, он единственный, кому имечко стоило сменить, но я воздержусь от комментариев. Осталась только наша Шоколадная Лягушка.

– Я против, – нахмурился Мэлло. Так и знала! Подлюка. Укушу!!!

– Почему? – расстроенно спросила я.

– Я не хочу, чтобы все подряд называли меня по имени.

Ого, ответил! Ну надо же, на какой горе Басков спел серенаду Боре Моисееву? А я расстроилась. Его имя просто шикарно, и я бы очень хотела называть его «Михаэль». Ну и ладно. Обойдусь.

– А может, передумаешь? – вяло спросила я, не надеясь на положительный ответ.

– Нет.

О, правильно не надеялась. Надежда хоть и умирает последней, но в случае клинического идиотизма она бессильна и даже не рождается. Хотя я его понимаю. Он никому не верит, кроме Майла, и потому не хочет «светить» имя. И дело не только в том, что он вообще холерик, что он был мафиози, а мафиози «бывшими» не бывают, и даже не в том, что наша сиятельная Шоколадка боится происков врагов. Просто для него имя – это нечто настолько личное, что он не может позволить тем, кто ему не близок и не дорог называть его так. И я его понимаю. Мне вот легче, когда меня окружающие по фамилии зовут вместо имени, потому как имя – это что-то очень важное, родное, и его оберегаешь, если с детства привык скрывать, как Мэлло, или если не было друзей и некому было звать по имени, как в моем случае. Ведь меня с детства одноклассники звали только по фамилии, а друзей никогда не было. Когда же появилась Юля, я стала «Элюшкой», и имя резко стало мне не интересно. А вот сейчас мне почему-то захотелось, чтобы хоть кто-нибудь назвал меня «Маша»…

– Себастьянчик, не расстраивайся, – Юля улыбнулась и погладила мою ладонь. О, а имечко-то слух резануло, давно такого не было…

Стоп. Что? У меня что, на лице написано, что я расстроена? Ох… Теперь все точно будут думать, что я люблю эту Вафлю Шоколадную. Почему «вафлю»? Потому что он белобрысый, с бледной кожей и шоколадом всегда пафосно хрустит. Надеюсь, про «шоколадную» пояснять не надо…

– Ну и фиг с этой Вундервафлей, – фыркнула я. Грелля недоуменно на меня посмотрела, потом задумалась на секунду, а потом заржала в голос.

– Шоколадная Вафля!!! – хохотала она, стуча ладонью по столу. – Сейлор Мун, луна в матроске!!! Мэлло в матроске!!!

Что?!

– Ахахаха!!!

А вот теперь мы ржем обе. Я представила Михаэля в костюме Принцессы Серенити, она же в народе Сейлор Мун, и меня прошибло на дикий хохот… При чем тут аниме моего детства? Поясняю. Вундервафля – это особый артефакт, разыскиваемый воинами в матросках. Точнее, он «Вундерваффен», но фантазия анимешников настолько сурова, что превратила артефакт в вафлю. И, как результат, мы с Греллей мысленно нарядили Мэлло в костюм девочки-воительницы. О да, фантазия Отаку – это зло! Но какое ж оно ржачное, зло это!

– Заткнулись быстро! – Мэлло шандарахнул ладонью по столу и вскочил. Чего такой нервный?

– Прости… Принц-вафля, – заржала я, и Юлька пнула меня под столом ногой, не переставая гоготать. Печально: у нее истерика. Когда Юлика (не путать с Гусманом) пробивает на ржач – это надолго. Успокоиться она не в состоянии минут десять, но все соображает. Вот и сейчас она явно хотела мне сказать: «Не порть с ним отношения, а то он обидится и свалит в туман – ищи его потом свищи, а совесть будет грызть. И за Мэтта, последующего за ним, аки жена декабриста в Сибирь, тоже». Так что я тяжело вздохнула, мысленно согласилась с Юлей и хотела было замять происшествие, но… Все это произошло в одну секунду: Мэлло, услышав очередное «оскорбление» в свой адрес, вскочил, навис над Дживасом и схватил меня за горло. Пардон, меня снова убивают… И, что самое обидное, все молчат. Хотя нет – Юлька ржет и дергает Киру за рукав, показывая на меня пальцем. Я же говорю: из истерики ее ничто не выведет. Впрочем, если он меня ударит, она, может, и «протрезвеет»…

– Пусти, – прохрипела я, но Мэлло лишь зло на меня смотрел.

– Жаль, что я не могу тебя убить, – прошипел Кэль секунд через десять, и мне резко расхотелось смеяться. Я потешалась над ним, очень пафосным и гордым. Измывалась. И он меня возненавидел. Ну и что, меня многие ненавидят, так почему мне так больно?

– Прости, – одними губами прошептала я, а руки предательски задрожали. Только слез в глазах не было, как, впрочем, и всегда. Но Мэлло меня услышал.

– Я подожду, пока все это закончится, и тогда со спокойной совестью тебя прикончу.

А со спокойной ли, Михаэль? Я не верю, что к тебе ночами покойники не приходят. Не наяву – во сне. Потому что ты хоть и лидер мафии в жизни, не преступник в душе. В детстве ты хотел нести справедливость (как Луна в Матроске, ага), а потом психанул и подался в бандюганы. Вот только «психозом» этим ты себе жизнь сломал. Поэтому я не верю, что ты убиваешь абсолютно хладнокровно. Точнее, я не верю, что в душе твоей нет места боли от осознания того, что ты стал тем, кого мечтал сажать в тюрьму. Вот так вот, Михаэль Кэль.

– Ну и убивай, – прохрипела я апатично. А мне уже и вырываться не хочется. Плевать, одним синяком больше. Вчерашний замазала тональником и сегодняшний замажу.

– Брейк! – заорала Юля, услышав мои слова. О как, она даже смеяться перестала. Спокойно, Юль, все равно не убьет. По крайней мере, не при всех точно. – Отпусти ее! Отпусти, идиот!

А Грелля разнервничалась…

– Успокойся, – прохрипела я. – Он не станет убивать при всех…

– Дура! – рявкнула Юля. – Еще и шутки шутишь! Он же псих! Он правда может убить тебя!

– Знаю, – слабо улыбнулась я и посмотрела в глаза Кэля. Ненависть, злость, ярость… Вай, гражданин, в вас один негатив! Помедитируйте на досуге, право слово, а то не достигнуть вам Нирваны с такой-то аурой…

Я не дура. Мне просто наплевать, вот честно. Обидно, что персонаж, который мне очень нравился и был дорог, хочет меня убить и ненавидит, но… не смертельно. И эти его «железные объятия» тоже не смертельны. Вот когда вознамерится убить по-настоящему, тогда и настанет время пугаться всерьез. А пока не буду. Потому что сейчас мне просто больно от того, что в этих синих пропастях одна темнота и ни капли света, причем все это направлено на меня. Ну и ладно, мне ли привыкать?..

Уголки моих губ дрогнули – я вспомнила прошлое и слабо улыбнулась. Эх, Михаэль, не ты один был таким бравым ненавистником глупого отаку! И вдруг выражение лица Кэля изменилось. Оно стало пренебрежительным, и он отпустил меня.

– Живи, – бросил они и ушел с кухни. О как. Ну и катись колбаской, Вундервафля…

– Не плачь, – прошептала Юля, и я ошалело на нее посмотрела. Быстро коснувшись щеки пальцами, я поняла, что не плачу – тогда о чем речь?

– Не поняла, – удивленно пробормотала я.

– У тебя слезы на глазах, – грустно сказала моя единственная подруга.

– А? – как такое возможно?

Я быстро вытерла глаза. И правда: на одну слезинку водички с обоих гляделок наскреблось бы. Ну вот, довел, паразит, девушку до состояния «слюни-сопли, все смешалось», как не стыдно? Хах. Только мне что-то даже не смешно. Я вяло улыбнулась, махнула рукой и флегматично сказала:

– Да наплевать. Подумаешь… Все равно не кокнет пока. А там посмотрим.

– Но ты ведь не из-за этого, – робко пробормотала Юля, и я гневно на нее воззрилась. Ярость и боль накатили удушающей волной.

– Давай еще перед этой толпой малохольных обсуждать то, почему у меня вдруг слезные железы активизировались! – раздраженно сказала я, взяла чашку с остывшим чаем и ушла к себе в спальню. Я надеялась, что Юля пойдет за мной, и не ошиблась.

====== 13) Психологическая атака или «спасите, Фрейд убивает мой мозг!» ======

Родная спальня, она же кабинет «лучшего детектива всех времен и народов», встретила меня мерным жужжанием компьютера и хмурыми взглядами Лелуша ви Британии, Хибари Кёи, его тёзки Оотори Кёи, Гилберта Найтрея и Цуме. Остальных я не заметила – больно уж не в тему сейчас были их улыбки, а эти парни – вечно хмурые, как моя душа в данную минуту…

– Солнце, ну зачем ты так? – вопросила Юля, захлопнув дверь спальни и тем самым оторвав меня от блаженного созерцания мрачных красавцев. – Плюнь на него: он блондинка!

– В законе, – хмыкнула я. – Ох, Юль, не в нем дело, ты же знаешь.

– Знаю, но я переживаю за тебя.

Грелля забрала у меня чашку и, поставив ее на стол, обняла мою доходяжную тушку.

– Ну, солнце, плюнь ты на этих пришлых! Они уйдут скоро… – пробормотала она, гладя меня по спине. Эх, Юлька, ты одна меня понимаешь…

– Да я только и жду, чтобы они свалили, – поморщилась я, обняв подругу. – Ты же знаешь, меня бесит, когда в жизни что-то меняется!

– О да, я помню, как мы скандалили, когда я только переехала сюда! – хмыкнула Грелля, и мы невесело рассмеялись.

– А когда ты меня «подсадила» на аниме, вспомни, сколько я брыкалась, пока не признала, что тоже анимешником стала, – добавила я. – Помнишь, как я от новых аниме отбрыкивалась, а сама до дыр засматривала старые?

– Ага. Ты тот еще консерватор, – хихикнула Юленция и отлепилась от меня. Ну наконец, а то у нее объятия прям медвежьи! Она ж меня задушить может, от избытка чувств-с! Быстрее Кэля…

– Знаешь, я очень жду тот светлый день, – вздохнула я, – когда эти бабуины, пардон, бисёнены, свалят куда подальше. Но одновременно с этим, несмотря на то, что я измываюсь над ними, я не хочу, чтобы они меня ненавидели. Я само противоречие, да?

– Не-а, – покачала головой Юля. – Ты не хочешь, чтобы тебя ненавидели, ибо этого никто не хочет. А уж твой сарказм – часть тебя, без него ты не ты. И либо люди принимают это, как я, либо шли их лесом, полем, огородом и кладбищем на деревню к дедушке.

– О да, – закатила глаза я. – Но у Мэлло нет дедушки.

– Отошли его к Роджеру, – хихикнула вредная Греллька. – Он за дедушку и без грима сойдет.

– Это точно, – усмехнулась я, потрепала Греллю по алой шевелюре, и мы потопали на кухню, забыв про многострадальную одинокую чашку-путешественницу.

Вернувшись к этим упырюгам, Грелля начала рассказывать L о том, как в России обстоят дела с эмигрантами. Собственно, он все это и так прекрасно знал, но вот остальные были не в курсе. Все, кроме Ниара: оказывается, Вата днем спионерил мой ноутбук и просадил все деньги 3G-интернета, ища информацию о нашей стране. Оказалось, кстати, что информация наших миров почти идентична, что несколько удивляло. Разве что год у нас разнился – для анимешек время замерло в день, когда была дописана последняя страница манги, то есть в две тысячи шестом году…

Мэлло и Мэтта подозрительно не наблюдалось, и я подумала, что если они сейчас уйдут, меня даже совесть грызть не будет. Ну, разве что за Майла: он-то ни в чем не виноват.

Ближе к половине одиннадцатого Юлька решила топать к себе и начала канючить, упрашивая Киру пойти баиньки. Долго просить не пришлось – как я поняла, наш недо-Ками чувствовал себя лучше и увереннее на своей территории, в логове «сил зла и темной стороны силы». О да, Юля была на стороне Дарт Вейдера после просмотра «Звездных войн», в то время как я фанатела от зеленого ушастика – мастера Йоды и была на стороне добра. Мы с ней вообще всегда противники, не только в аниме, но и в кино – что ж поделаешь? И, похоже, это нашу дружбу только укрепляет, ибо мы не стесняемся называть друг друга «оленями», «лопухами» и прочими нелестными именами. Бейонд последовал за Греллькой, а на мне остались L и Ниар. Висят мертвым грузом – фиг скинешь. Хотя…

– L, ты когда паспорта делать будешь? – закинула я удочку, отвлекая детектива от чая с марципаном.

– Сейчас, – ответил Рюзаки, хапнул чашку, вазочку со сладостями и умотал в свой рабочий кабинет, точнее, в мою спальню.

– Найт, а ты будешь паззлы собирать или в ноут зароешься? Я кинула днем деньги на симку, инет будет, – я попыталась сплавить Вату в комнату, но не получилось. А жаль: я чаю попить хотела.

– Для тебя я Ниар, – безразлично бросила Вата. – А ноутбук я возьму, когда допью чай. Не стоит думать, что можешь мной манипулировать.

– Оу, тогда давай «ни нашим, ни вашим» – я буду звать тебя «Вата», – хмыкнула я, и Ниар едва заметно нахмурился. – А манипулировать тобой я и не собиралась – сиди и пей чай в одиночестве.

Я встала и потопала в зал, ибо это была единственная комната, не оккупированная дезнотовскими интервентами. Ну не занимать же «кабинет для дум», в самом деле? Мало ли кому приспичит… обмозговать что-нибудь? Да и в ванной не посидишь особо – сейчас народ ломанется на помывку. Эх, что ж так на душе паршиво-то? И скучно, и грустно, и некому морду набить в минуту великой печали… Пардон, занесло. А если серьезно, жаль, что Юля ушла. Она думала, что я сейчас отрублюсь, потому и ускакала, а у меня сна ни в одном глазу после выходки Кэля, сидеть же с этими индюками напыщенными неохота. От них только пафоса нахватаешься и головную боль заработаешь. Я говорила, что L принесет в мою жизнь логику? Я жестоко ошибалась! Он убивает ее остатки.

Я читала, точнее, в пятый раз перечитывала «Собор Парижской Богоматери», когда дверь напротив зала скрипнула, и из спальни моих родителей выполз один из ее новых обитателей. Узрев меня, сидящую на диване по-турецки с книгой в руках, он протопал в комнату и упал на диванчик рядышком с моей бренной тушкой. К чему бы это? И почему Майл Дживас никогда не садится нормально, а все время «падает»? У него что, координация нарушена? Шучу, конечно, но правда интересно, почему так происходит.

– Что читаешь? – вопросил Мэтт и вырвал у меня из рук книгу. – Хорошее чтиво.

Книга была возвращена «на Родину», а я пожала плечами и ответила:

– Я люблю Гюго. Один из моих любимых авторов.

– Хм. А я думал, что сейчас все фанатеют от «Гарри Поттера» и «Сумерек», – в голосе Дживаса явно послышались презрительные нотки.

– А ты о «Сумерках» откуда знаешь? – озадачилась я. – Первая книга хоть и вышла в две тысячи пятом, но вряд ли тогда тебя такое чтиво интересовало, а фильм появился уже после того, как вы… – я прикусила язычок и отвела взгляд.

– Умерли? – нехорошо усмехнулся Мэтт, и я неопределенно повела плечами. – В точку, после. Но это не меняет того факта, что пока мы с Мэлло шлялись по городу, много чего нового узнали. И данный бред в том числе.

– Бред? – хмыкнула я. – Это популярнейшие кино и романы!

– Ага. И я имел сомнительное счастье их частично прочесть, – поморщился Дживас. – Давно таких розовых соплей не встречал…

– Как ты умудрился? – опешила я. Мэтт, читающий «Сумерки», – нонсенс! А его речь, кстати, наводит на мысли, что они и словарик современного российского сленга до кучи пролистали…

– Да очень просто, – ответил Дживас, почему-то решив поведать мне сагу о своих недавних приключениях. – Мы забрели в интернет-кафе, я записался в одну команду, а после игры, в которой моя команда победила, получили наши кровные.

Я поморщилась: опять Мэтт спасает своего биг-босса! А тот и ухом не ведет – где благодарность? Дживас даже посуду за него моет!

– Короче, на выигранные бабки мы засели в сети, искали информацию об этом мире, а так как читаем мы очень быстро – аж до безобразия быстро – усвоили очень многое. К тому же, мы поделили поле исследований, и потом просто пересказали друг другу информацию – мы с ним всегда так работаем. Так вот, мне досталась, в числе прочего, «современная литература», и я прочел довольно много описаний современных книг. «Вампирская сага» по описанию показалась мне любопытной, и я начал читать. Но когда добрался до середины второй книги, подумал, что розовые сопли – не мое, и раз ты мужик, да еще и вампир, надо быть жестче. Так что я эти романы не дочитал.

– Ну и зря, – пожала плечами я. – Вторая книга – жуть жуткая, но финальная часть мне понравилась.

– Да пофиг.

– И то верно.

Повисла тишина, и Майл прикурил. Я тяжело вздохнула, закрыла глаза и откинулась на спинку дивана. Сигаретный дым – гадость редкостная, но я начинаю к нему привыкать. Я становлюсь токсикоманом?..

– Так почему ты плакала? – вдруг спросил Дживас. Вот ведь любопытная Варвара! Береги нос, а то тебя постигнет ее участь…

– Помирать не хотела, – криво усмехнулась я в ответ.

– Не верю, – фыркнул Майл.

– А вот это уже не мои проблемы.

К Юльке, что ли, свалить?.. Бог нового мира и маньяк лучше, чем всезнайка, сующий длинный нос не в свое дело.

– Да и у меня проблем нет, – продолжил атаку Майл. – Но мне интересно узнать правду.

Я рассмеялась. Невесело, но и не от безысходности. И чего я переживаю из-за этих пришлых? Права Юля, они уйдут скоро. Вот и нечего раскисать. Так что не пойду к Грелльке: у нее своих проблем хватает, а я малодушие проявлять не хочу.

– Понятия «хотеть» и «получать желаемое» не всегда стоят рядом, ты в курсе?

– Да, – спокойно ответил Мэтт. – Но я не думаю, что ты боишься смерти. Кен-до – это путь меча, а путь меча – это путь самурая. Самураи же принимали смерть и были к ней готовы.

– Всё-то ты знаешь, везде-то ты бывал, – вздохнула я. – А тебе какая книга Бусидо больше по душе? Их же две, хоть кодекс и один…

– Не переводи разговор на другую тему, – усмехнулся Дживас. Вот паразит, прям как Ниар со своим: «Не манипулируй мной». – Ты влюбилась в Мэлло?

– Дурак, что ли? – от шока я распахнула глаза и в упор уставилась на Майла. Даже от спинки дивана оторвалась и, ноги выпрямив, чуть Гюго не уронила. В смысле, его творение.

– А реакция говорит об обратном, – усмехнулся довольный Дживас.

– Я тебя лемуром называла? – хмыкнула я. – Забудь. Ибо ты – кот. Прямо как твой друган-корефан. Только он кошак, потому что гуляет сам по себе, а ты… Знаешь поговорку: «Любопытство сгубило кошку»? Это о тебе, друг мой ситный, товарищ поклеванный.

– Какое любопытное выражение, – протянул Дживас. – Это я про «друга», а не про кошку. Интересно, а Вата его знает?

– Без понятия, – развела руками я. – Пойдем, спросим?

– Всенепременно, – саркастично фыркнул Дживас и вернулся к тому, с чего начал. Вот зануда… – И все же почему ты плакала?

– Тебе-то какая разница? – возмутилась я. – Тебе же все пофиг!

– Да. Но мы с Мэлло поспорили. Он говорит, что ты испугалась, а я – что тут в другом дело.

– О, передай Шоколадке, что она победила. Приз – она станет глазурью, – фыркнула я и, прогнав Дживаса с дивана, начала стелить постель белобрысой мерзопакости, любящей архитектурные излишества а-ля «лабиринт в квартире».

– Не-а, не пойдет, – вот ведь рыба-прилипала, а! Чего он меня в покое не оставит? – Мне нужна правда.

– Обломаешься, – хмыкнула я.

– И тебе плевать на то, что Мэлло тебя теперь еще и тряпкой считает? Раньше он уважал тебя хотя бы за то, что ты его не боялась.

О как. А вот это для меня новость. Сам величайший из арийских мафиози меня за что-то уважал? Как я докатилась? Мне сплясать ламбаду от счастья в труселях с шоколадками?

– Да мне пофиг, – возмутилась я. – Хочет ненавидеть – пусть ненавидит. Хочет презирать – пусть презирает. Он всего лишь временное явление в моей жизни, которому я скоро с чистой совестью скажу: «Аривидерчи». Так что я не намерена его доверие, уважение и прочие положительности в свой адрес завоевывать. Ему на меня плевать, а мне на него.

– Не верю, – заявил Майл. – Голос слишком раздраженный. Ты не хочешь, чтобы тебя ненавидели.

– Слышь, ты, Фрейд-недоучка! – возопила я, швыряя в Майла подушку Ниара. Уклонился, гад… – Хватит мне тут сеансы психоанализа устраивать! Профайлингом заниматься катись в Штаты, в Квантико! А меня нечего под лупой изучать! Я тебе не подопытная лягушка!

– Крыса, – поправил меня Дживас.

– О да, спасибо за уточнение! Я, конечно, хвостатая мерзопакость!

– А чем лучше зеленая и хладнокровная мерзопакость?

– Да всем! У нее нет лысого противного хвоста!

– Ты себе противоречишь, – усмехнулся Дживас, падая на застеленную постель Ривера. – То – «всем», а то – «отсутствием хвоста».

– Лягушки лучше именно «всем», а хвост – наиважнейшая причина, – пояснила я, успокаиваясь.

– Ясно. Но это не значит, что ты будешь плакать, если я подкину тебе в кровать крысу, правда?

Ааа! Я успокоилась? Зря. К чему это нужно было, если он меня опять доводит?

– Нет, я не заплачу от вида крысы! – я мученически закатила глаза и заломила руки. – Прошу тебя, Ананасовая Фея Мукуро, забери этот результат недостатка галоперидола в моей крови и верни мне мир и покой! Он же глюк, как и его занудство, так прошу, дорогой иллюзионист Мукуро, забери его в свой мир грез, откуда он и вырулил!

Я причитала так жалобно и так проникновенно, что даже Дживас рассмеялся. А смеется он, кстати, абсолютно беззвучно – только плечи слегка вздрагивают. Странно это. Зато полезное умение для тех, кто по ночам читает мангу Маширо Казухико-сэнсэя…

Идиллию прервал хлопок двери напротив. Мэлло с раздосадованной рожей лица прошествовал в «кабинет для дум» с шоколадкой наперевес. Интересное сочетание… Не пробовала еще «размышлять» в том «заведении» с шоколадом. Попробовать, что ли? Вдруг «думается» и правда лучше?

– Мда, – смеяться мне почему-то резко расхотелось, зато захотелось залезть под одеяло и не вылезать оттуда до тех пор, пока вся эта орава не исчезнет с лица Земли в данной ее вариации. Я знала, что Мэлло ненавидит меня, но не думала, что настолько – аж до реального желания убить…

– Он не собирается тебя убивать, – словно прочитав мои мысли, сказал Дживас и затушил бычок о деревянную планку на ручке дивана.

– Ты что делаешь, дебилоид! – возопила я, вырывая у него из рук бычок.

– А что? – удивился геймер. – Я в убежище всегда так делал.

– Ты мозги совсем проиграл и прокурил, что ли? – возмутилась я. – Пепельницу с собой таскай! Нечего мне мебель портить!

– Ой, да ладно!..

– Да не «ладно»! Мне потом предки такую взбучку устоят, что мама не горюй!

– Отец ведь у тебя – владелец туристической фирмы. А мать – известная журналистка, – протянул Майл. – Деньги у вас водятся.

Справки наводил, гад… Хотя я не удивлена.

– И что? Значит, можно нам мебель портить? Типа, «новую купите»? – фыркнула я. – Хоть деньги и имеются, портить имущество – не лучший вариант! Не твое.

– О как заговорила, – поддел меня Дживас.

– Ага. «Там Царь Кощей над златом чахнет», – это про меня, – саркастично ответила я.

– Не-а. Скорее, про твоих родителей. Ты абсолютно не жадная, – это комплимент? Хотя о чем я? Дживас и комплименты – вещи несовместимые. – Самураи, помнится, чаще всего были бессребрениками.

– Какие глубокие познания, – съязвила я, держа окурок двумя пальцами так, чтобы не касаться фильтра. Он эту гадость обслюнявил, а я в руках держу – фе… Выкинуть бы, да неприлично посреди разговора сваливать.

– Я все же читал обе книги Бусидо. И обе мне одинаково понравились, – решил зайти с другого конца Майл. Он пытается усыпить мою бдительность? Фиг ему!

– Класс, я в восторге, – фыркнула я. – А теперь, если ты не против, я пойду выброшу твою «соску» туда, где ей самое место – в мусорку.

– Да пожалуйста, – позволил мне слинять Майл. Щедрость-то какая!

– Ох, спасибо, Ваше Сиятельство, – съязвила я и свалила избавляться от «соски». Как только люди могут курить, не понимаю… Ведь дым у сигарет очень едкий, глаза от него щиплет, горло перехватывает, да и вообще – неприятный же запах! А они наслаждаются. Мазохисты, что ли?

Ниар, узрев картину Репина «Приплыли», а точнее, меня, с отвращением на моське лица выкидывающую окурок Дживаса, не преминул съязвить:

– За мафией окурки выбрасываешь? Что ж посуду за них не моешь?

– Выбрасываю, ибо убираться – одна из моих «обязанностей», – парировала я и оставила вундеркинда за сбором паззла, который он высыпал прямо на пол. Ну что сказать… Я, конечно, убираюсь часто и полы подметаю каждый день… обычно. Но вот конкретно сегодня я обленилась, а точнее, попросту забыла про уборку, а потому беленькая пижамка Ватки скоро станет не совсем белой, и будет у нас Зефирка в шоколаде… Ой, умри, мое яойное мышление, Мэлло здесь ни при чем! Так о чем бишь я? Ах, да.

Я неохотно вернулась в зал, прекрасно понимая, что сейчас мои хождения по мукам продолжатся, и оказалась права. Дживас сидел на диване и резался в PSP (он вообще без нее сможет хоть один день прожить?), а в губах у него была зажата очередная цыбулька. Он так сосредоточенно тыкал по кнопочкам, словно от этой игры зависела не то, что его жизнь, а прямо-таки будет ли экранизирована вся манга «Учитель-мафиози Реборн». Хотя я преувеличиваю: вряд ли Майл о ней хотя бы слышал… Однако, мои шаги он как раз таки услышал, чем несказанно меня удивил, ибо я думала, что он в игру погружается, как L в поиск информации в сети. А заметив приближение постороннего, геймер искоса посмотрел на меня и вопросил:

– Ну что, теперь скажешь?

Дживас! Ты – заноза в моей филейной части! Сколько можно?!

– Нет, – вздохнула я. – Не скажу.

– Значит, ты признаешь, что причина – не страх смерти, – довольно изрек он. Подловил, скотинка…

– Да, признаю, – фыркнула я и упала на диван рядом с ним. Я ему подражаю?..

– Тогда, может, пояснишь? Это из-за того, что Мэлло тебе кого-то напоминает?

Какие мы проницательные! Прям Фрейд в тюремной робе!

– Нет, – пожала печами я. Вру, ну и что? Если мне сейчас скажут, что врать не хорошо, я просто…

– А лгать не очень-то хорошо, ты в курсе?

Матюкнуться, что ль?.. Дживас, ты мысли читаешь? Тогда прочти, куда я тебя посылаю в данный момент!

– Люди лгут тогда, когда не могут сказать правду, – нахмурилась я. Ну вот, а ведь хотела сказать тому, кто сию фразу ляпнет: «Посмотрись в зеркало и повтори, ибо у самого наверняка рыльце в пушку». Да уж, вечно на уме одно, а на языке другое. Только обычно все наоборот: я язвлю устно, а философствую мысленно. А в этот раз что-то где-то коротнуло…

– Значит, тебе больно об этом говорить, – сделал вывод мой новоявленный психотерапевт.

– А как Вы догадались, доктор-сэмпай? – голосом Тоби из «Наруто» вопросила я. – Вы такой умный, доктор-сэмпай, а Вы Машу-тян научите строить выводы на пустом месте? – я наивно захлопала глазками, а Дживас фыркнул и заявил:

– Не-а. Маша сама их строить умеет.

Так, не поняла. А почему я улыбаюсь? Дживас, кажись, тоже не понял – глазюки за желтыми стеклами были очень удивленные. Я ж на лесть не падкая… Ааа, ясно. Имя. Он меня по имени назвал. Хоть и с иронией, но факт на лицо. Главное теперь не проболтаться…

Я сделала моську кирпичом и, тяжело вздохнув и откинувшись на спинку дивана, перевела разговор на другую тему:

– Майл, а почему ты Мэлло позволяешь собой командовать? Пакеты таскаешь за ним, посуду моешь?

– А почему ты помыла сегодня тарелку за подругу? – ответил вопросом на вопрос геймер.

– За компанию, – пожала плечами я. – Просто под руку попалась.

– Вот и я просто так это все делаю, – хмыкнул Мэтт.

– Не-а, не верю, – пожала плечами я. – Мэлло никогда не стал бы мыть посуду, и ты его спасаешь от скандала. А вот почему ты сумку тащил, я не понимаю. Равно как не понимаю, почему ты один играл в ту игру, а Мэлло лишь вкушал плоды твоей деятельности. У нас с Юлькой все не так: у нас все пополам – и в счастье, и в беде.

– Ага, «и в горе, и в радости», – фыркнул Дживас.

– Типа того, – покладисто согласилась я. – Так почему?

– А ты тоже слишком любопытна. У нас что, день превращения лемуров в кошек? – о, раздражение в голосе! Кажись, сейчас меня таки оставят в тишине и покое.

– О да. Прям реинкарнация без смерти – перерождаемся на глазах у изумленной публики, – поддакнула я.

– Угу, – кивнул Мэтт и встал. – Любопытство кошек и правда губит.

– Кто бы спорил? – хмыкнула я. – Потому я к вам и не лезу. Ни к одному из вас, хотя вопросов у меня – до и больше.

– Хм, ну, может, кто-то тебе и ответит, – с этими словами Дживас наконец удалился, а я, посидев еще пару минут и бессмысленным взглядом поглазев в книгу, решила лечь спать.

L так же, как и всегда сидел в кресле и печатал что-то со скоростью пулемета, а я хапнула спортивный костюм и поспешила в душ. Теплая вода успокоила меня и настроила на позитив – все закончится, стоит лишь этому парку Юрского периода выполнить задания. Значит, Юля права – надо срочно помогать им с этими самыми «заданиями». Вопрос только, где ж их получить, задания эти, а то совсем ничего не понятно…

Освежившись и почувствовав-таки наконец сонливость, я заползла под одеяло, бросила: «Спокойной ночи L», – и, так и не дождавшись ответа, заснула.

====== 14) Что это было?.. ======

Комментарий к 14) Что это было?.. Примечание Автора: дорогие Читатели! Автор курит много ананасов, и потому ему сносит башню. В сотый раз прошу прощения за зверский ООСище Ниара, однако давайте все же подумаем вот о чем: ему восемнадцать, он неожиданно попадает в другой мир, кругом умершие враги, плюс человек, которым он восхищался, да еще и какая-то извращенка не дает шагу ступить! Ясное дело, это любого из равновесия выведет. Остальные-то прибыли из загробного мира, а вот Ниар – из вполне себе реального. Собирал паззл – бац – не пойми где сидит. Давление на психику огромно, а он все же самый младший из наших гениев. Потому давайте простим автору его укуренность и то, что Ривер проявил такие яркие эмоции. Это был недосып! (И перебор с ананасами). И еще. За сцену с Мэлло прошу прощения у фанатов мафии, считающих, что на самом деле все было совсем не так. Тапки принимаю, но все же надеюсь, что мою версию событий вы тоже сможете допустить.

Заранее спасибо, всем мира и «лучей бобра», как говорится)