Текст книги "Нашествие гениев (СИ)"

Автор книги: Tamashi1

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 47 страниц)

Вот за такими невеселыми мыслями мы и приехали к дому. Странно, но даже Вася с Лайтом в дороге не общались. Ясное дело, нашему Ками на Юльку было начхать, но он продолжал делать вид, что очень за нее волнуется, а Вася и впрямь волновался, но всеми силами изображал спокойствие, чтобы нас лишний раз не нервировать. Заботливый – прямо жуть. Бейонд же вообще не любил болтать, и потому салон «Мерса» заполняла тишина, не являвшаяся абсолютной лишь из-за сопения пяти рыл, да шума одного мотора. Короче говоря, с грехом пополам мы добрались до дома, распрощались с Васей и Кирой, который «заботливо» велел Юле ложиться спать и не засиживаться допоздна, и, проводив взметнувший тучку пыли «Мерс», поскреблись наверх. Ёлки! Оказывается, второй этаж – это дико высоко, когда нервы на грани и вообще устал…

Юля еле доползла до квартиры, заявила, что Киру слушаться не собирается, ибо не Амане Миса и одержимостью маньяками не страдает, а потому будет весь вечер смотреть «Elfen lied» и поужинает за компом, после чего смоталась к себе вместе с Бейондом. Понимаю, я бы тоже хотела побыть одна. Но это, к сожалению, невозможно: мне надо этим гаврикам хавчик приготовить… Повздыхав-поохав, я таки вломилась к себе и сразу потопала на кухню. «Быстрее сядешь – быстрее выйдешь!» – заповедь зека. Вот и ломанулась я готовить, как супермен в горящий дом за старушкой… L и Ниар сидели в моей спальне, и на мое появление никак не прореагировали. Мафии же дома не оказалось, несмотря на то, что был уже вечер. Ясное дело, что восемь часов – не самая поздняя позднота, да и светло еще было, но все же шляться по городу… Стоп. Я волнуюсь об этих отмороженных параноиках? Да они – мафия! Они сами кого хочешь пришибут, какой смысл о них переживать?!

Нафырчав на себя и свою тупость, я поставила кастрюлю с водой на огонь и начала обжаривать котлеты. Полуфабрикаты – великая вещь! Особенно если хозяйке лень готовить… Вскоре ужин был готов: макароны обжарить – не самое долгое занятие. Позвав Ниара и L, я взвесила все «за» и «против», и сходила к Юльке. Надо же было маньяка покормить. Бейонд дверь открыл довольно быстро, но от ужина отказался и захлопнул ее. Ну что ж, баба с воза – кобыле легче! Оставалось мафию дождаться. А Киру Вася накормит. Если нет, останется наш недо-Ками голодным, и мне его жаль не будет…

Я вернулась к себе и накидала гениям макароны с котлетами. Ниар прискребся первым и тут же спросил, как мы съездили и что случилось. Я тяжко вздохнула, и когда на кухню соизволил явиться Лоулиетт, рассказала о произошедшем. Рюзаки нахмурился, а Зефирка-сан вопросил:

– Была ли возможность у кого-то другого ее спасти?

– Да, – кивнула я. – Еще двое отдыхающих были неподалеку. Кира с Васей не успели бы, скорее всего, а вот два мужика вполне могли помочь, и один из них даже поплыл к Юльке. Но ВВ, который, кстати, был дальше от нее, успел первым. И мне не ясно, зачем он ее спас.

– Бейонд не такой плохой человек, как ты думаешь, – неожиданно выдал L. – В то время, что он жил в доме Вамми, из воспитанников и впрямь всеми силами пытались создать мои точные копии, а потому его ненависть к приюту и ко мне вполне понятна. Я не оправдываю его поступки – им нет оправдания, однако он имеет право меня ненавидеть. Но к другим людям у него ненависти нет, да и агрессии тоже. Он не подвержен приступам ярости и все просчитывает, он не маньяк, а значит, он все же способен на какие-то положительные чувства.

– Хочешь сказать, он благодарен Юльке, потому и спас ее? – озадачилась я и получила легкий кивок от Рюзаки. – Грелля расстроится…

Я говорила правду: Юлька терпеть не может быть в долгу, но еще больше ее выводит из себя, когда кто-то считает, что должен ей. Рюзаки мои слова вкупе с недовольной харей истолковал правильно и заявил:

– Не думаю, что Бейонд чувствует себя ее должником. Не тот характер. Скорее, это именно благодарность – то есть он считает, что она могла и не помогать ему, но помогла, а значит, она поступила не так, как все, кого он знал – не оттолкнула его. А Бёздей умеет ценить чью-либо помощь, ведь он ее практически никогда не получал.

– Вы были знакомы? – озадачилась я и получила кивок, который ясно говорил, что больше я ничего не узнаю. – Значит, все не так уж плохо. Думаю, если ВВ к ней хорошо относится, это плюс.

– «Хорошо относится» – это преувеличение, – пожал плечами Лоулиетт, поглощая макароны, посыпанные сахарным песком. L, там же котлеты рядом, как ты это вообще ешь?! – Скорее, нейтрально. Не думаю, что благодарность для него – повод хорошо к ней относиться. У него никогда не было друзей, он одиночка.

– Ясно, – пригорюнилась я. – Но Юлька для меня очень много значит. Я бы не хотела, чтобы ее ненавидели. Если честно, я бы хотела, чтобы у нее появился еще один друг, еще один человек, который ее понимает. И раз уж даже ты считаешь, что ВВ не маньяк в прямом смысле этого слова и не будет мочить народ направо и налево, я была бы не против, если бы она с ним нашла общий язык. Потому что Бёздей в сто раз лучше этого шибанутого на всю голову мессии…

– Не имею привычки сравнивать людей или давать им характеристики, – пожал плечами L. Ниар весь разговор подозрительно молчал, но в этот момент вдруг выдал:

– А если бы она влюбилась?

Я опешила. Юлька – влюбилась? Да ладно! Не тот она человек… Она людям не верит. Но не говорить же об этом Найту, хоть он мне и товарищ, верно?

– Я бы против не была, – искренне сказала я. Мне правда жаль, что Юлька не подпустит человека настолько близко к себе, чтобы полюбить… – Наоборот, я бы рада была. Потому что я желаю Юле счастья и хочу, чтобы она узнала, что такое любовь. Вот только я тут не при делах – это ее жизнь. И я ей помочь не смогу. А жаль.

– Помощь друзей возможна даже в этом, – пожал плечами L. – Ты можешь знакомить ее с интересными людьми, можешь беседовать с ней о том, что не все люди предают. Вы ведь обе не доверяете людям. А зря.

– На себя посмотри, – фыркнула я. – Жил отшельником, даже Ватари к себе близко не подпускал, а говоришь: «Людям можно верить»!

– Я жил так в силу обстоятельств, – апатично ответствовал Лоулиетт, завершая трапезу. – Однако это не меняет того факта, что не все люди способны на предательство.

Я закатила глаза и мысленно обозвала L наивным младенцем, но внезапно воздух сгустился, как и три раза до этого. «Опять?!» – ошалело подумала я и вскочила. Ниар сидел со стеклянными глазами, замерев и поднеся вилку ко рту. Я б посмеялась, не будь ситуация довольно напряженной: в данный момент L дают задание, и, чует моя пятая точка, оно мне не понравится… Из-за моей спины выплыла шинигами с лисой и что-то сказала L. Тот что-то явно спросил, и, что удивительно, получил ответ, на который кивнул. Снова вопрос Лоулиетта, а у меня в ушах буйным цветом расцветала вата, заглушающая звуки. Блин, верните громкость, гады! Я вам не сломавшийся десять лет назад телевизор «Рубин» времен Советского Союза! Шинигами Рюзаки не ответила, лишь покачала головой. L задал еще пару вопросов с тем же результатом, а затем она ему что-то сказала, и бедный детектив аж в лице переменился! Он нахмурился, что-то спросил, получил кивок, кивнул в ответ, и дама с лисой свалила в загробный мир, растворившись в воздухе. Я получила, наконец, возможность улавливать колебания воздуха, а Ривер отмер.

– Что за задание? – сразу же вопросила я, не дожидаясь, пока L сам что-то скажет.

– О чем ты? – удивленно спросил Ниар, забыв закинуть макароны в рот, и я быстро пояснила, кивнув на Рюзаки:

– Тебя заморозили, а L задание получил.

– Тебе оно не понравится, – ответил-таки мне мой Робокоп, протягивая свою чашку. Обломись, «вечером деньги – утром стулья», как говорится. Так что пока не ответишь, чаю не получишь.

– Конкретнее! – возмутилась я и упала обратно на стул.

– Ты должна поверить всем сердцем и довериться, рассказав свои главные тайны, хотя бы одному человеку.

– Чего?! – а вот тут я впала в ступор. Я-то думала, они скажут, что L должен научить меня доверять людям, не бояться идти на контакт или что-то подобное, а тут – такая подстава! Кажись, мы с Лоулиеттом теперь «навеки вместе», потому что из этого мира ему не исчезнуть…

– Это невозможно, – пробормотал Ривер.

Молодец, Найт, «втек в ситуацию»!

– Значит, придется постараться, – пожал плечами Рюзаки. – Налей мне чаю.

– Сам налей, я тебе не рабыня! – возмутилась я. Нервы, нервы…

Самое странное, L спокойно встал, подошел к плите, самолично налил себе чаю и даже не развалился, что удивительно. Сей странный поступок заставил меня остыть, и я, тяжело вздохнув, спросила:

– И как ты меня убеждать собираешься? Будешь задушевные беседы вести? Или начнешь с «интересными людьми» знакомить?

– Вариантов много, я еще не решил, – пожал плечами Рюзаки, усаживаясь на стул, прежде занимаемый Кирой. Да, похоже, больше я ничего не добьюсь…

– И ты не собираешься становиться тем самым человеком? – саркастично вопросила я.

– Подобного рода доверие должно быть двусторонним, потому вряд ли, – разоткровенничался L. – Но я не исключаю подобной возможности.

– Не стоит, – хмыкнула я. – Обойдусь без этой баночки варенья…

Накатили апатия, тоска и вообще депрессия. Хотелось выть на луну и биться башкой о стену. Если еще юмористический рассказ написать я теоретически была в состоянии, то поверить кому-то на все сто – ни в жизнь. Таким человеком для меня была Юля, и второго такого мне уже не найти.

– L, ты уверен, что все получится? – апатично вопросил Ривер, совсем не апатично на меня глядючи. Он волнуется, сумеет ли L выполнить задание? Значит, проникся его идеей о кармическом балансе?

– Пока процент довольно мал, – флегматично возвестил Рюзаки. – Но надеюсь, что он вырастет.

– Что, собрался искать в сети народ, «близкий мне по духу»? – фыркнула я раздраженно.

– А ты не хочешь познакомиться с новыми людьми? – спросил Ниар.

– Ни малейшего желания нет, – поморщившись, ответила я. Ну, Ривер-то в моем плохом настроении не виноват, его игнорить не за что, да и хамить не стоит…

– А я думал, что ты не против общения, – озадачился он.

– Нет, Найт, я одиночка, – вздохнула я, поразившись на его избирательную наивность. – Не имею ничего против общения с интересными мне личностями, не более. Новые знакомства же стараюсь не заводить.

– Ясно, – кивнул почему-то недовольный Ривер. Но меня сейчас его недовольство волновало мало – меня другой вопрос интересовал…

– L, а что такого вякнуло это порождение моего больного разума с лисой на шее, что ты аж соизволил нахмуриться? – задала-таки я этот самый вопрос.

– Не могу сказать, – вытек из-под линии атаки Рюзаки, потягивая патоку. – Мне запретили это разглашать.

– Вот и доверяй после этого людям – даже мелочи утаивают, – съехидничала я и получила от L в награду лишь очередное едва заметное движение плеч.

Я собиралась было пересилить свою лень и усталость и забодяжить нам с Ваткой чаю, но он меня опередил – налил его нам обоим. Ниар, это попытка быть милым? Не стоило, тебе для этого всего лишь нужно заснуть… Я сказала Риверу «спасибо», быстренько выпила предложенную жидкость и свалила к себе, в надежде окунуться в мир «Ганц» – мир кошмара, вдоволь порыдать над моментом смерти маленького инопланетянина-луковички и побить подушку, злясь на тварей, его убивших, да и вообще, тупо попереживать. Но меня как обычно обломали: Ривер приволок ноутбук, на который еще днем закачал гигабайты текста. Он издевается?! Да я в жизни столько не прочту! Но возмутиться мне не дали, повелев прочесть за вечер хоть пару рассказов и удалившись к компьютеру. Я повздыхала, но открыла первый рассказ и углубилась в чтение. Смеяться не хотелось, настроение было наиотвратнейшее, а потому шутки казались тупыми и плоскими. L и Ниар на мои тяжкие вздохи никак не реагировали: первый что-то печатал, а второй сидел на полу и, не глядя собирая паззл, смотрел на монитор компа. Наконец, после очередной шутки, которая меня заставила взвыть, я рявкнула: «Да пошло все на фиг!» – схватила диск с аниме «Кровь+» и ломанулась в зал – смотреть ужастик, настолько мне было фигово. Странно, но Ниар не возмутился и остался с L, а посему я, наконец, смогла посмотреть то, что заставляло успокоиться. Часов в одиннадцать пришли мафиози, которым был выдан хавчик, после чего я опять свалила в зал, а около полуночи я таки легла спать, даже не пожелав Рюзаки «спокойной ночи». Обойдется. Он же мне не отвечает, так чего я буду глотку драть?..

POV Юли.

Вернувшись наконец домой, я налила себе чай, завернулась в одеяло, усевшись на кровать, и врубила аниме о девочке, убивавшей невидимыми «руками», отрубая головы, руки, ноги… Было тошно и хотелось порвать всех, как Люси: я ее понимаю – когда тебя предают, сдержаться сложно. Когда же жизнь больше походит на комедию, написанную садистом, то и сам становишься таковым… Короче говоря, комнату мою оглашали вопли и стоны, а я нервно крутила в руках пустую кружку. Около полуночи заявился Лайт. Открывать я не пошла, понадеявшись на Бейонда. Причем он таки Киру в хату впустил, и тот приперся ко мне.

– Как ты? – вопросил он заботливым тоном. Хорош притворятся, Ягами…

– Твоими заботами, – саркастично фыркнула я.

– Ты зря обижаешься. Я уехал, потому что знал, что ты в безопасности, – с добреньким выражением лица заявил Лайт. Вот засветить бы по этой харе сейчас!

– Да прям! – фыркнула я. – Думаешь, я не понимаю, что тебе на меня плевать? И я не против! Потому что привыкла. Вот только делать вид, что заботишься обо мне, не нужно. Потому что честное и откровенное пренебрежение в сто раз лучше лживой заботы!

Кира замер, а в следующий миг выражение его лица изменилось. О, блин, я прямо словно присутствовала в том моменте аниме, когда он память обрел! Не хватало только вертолета!

– Отлично, – усмехнулся Лайт. – Если ты все понимаешь, и истерик это у тебя не вызовет, я не стану делать вид, что волнуюсь о тебе.

– Ну наконец-то, – хмыкнула я. – Достали уже эти лживые слова заботы! Я тебе помогаю, потому что мне твоя идеология близка, а не потому, что мне от тебя что-то нужно.

– Молодец, – усмехнулся Лайт. – Ты не такая, как Миса. По крайней мере, не пытаешься меня к себе привязать, хоть я тебе и не безразличен. Что ж, это хорошо.

С этими словами он вышел, а я осталась наслаждаться стонами жертв Люси. Гадство! Кира, ты скотина! И не потому, что наконец сбросил маску: этому я рада, а потому, что я не хотела, чтобы ты говорил, что ты мне нравишься! Сама-то я тебе этого ни разу не сказала: «Лайт – мой любимый герой!» – не то же самое, что: «Мне нравится Ягами Лайт»… Блин! Скотина! Не хотела я, чтобы эти слова были озвучены! Я со всей дури шандарахнула кулаком по кровати, и тут дверь распахнулась.

– Стучаться не учили? – рыкнула я на вошедшего. Это был Бейонд. Блин, а я надеялась, что он спит…

Маньяк молча прошествовал к компу, вырубил аниме, встал напротив меня, отобрал у меня кружку и поставил ее на стол.

– Какого лешего?! – возмутилась я. – Бёздей, свали в туман! Дай аниме посмотреть!!!

– Ты его наизусть знаешь, – спокойно ответствовал он. – Но оно не поможет успокоиться и выместить злость.

– Ты мне предлагаешь озеро засыпать или Лайта убить? – съязвила я.

– Ни то, ни другое, – пожал плечами Бёздей, спокойно глядя мне прямо в глаза. – Просто представь, что я – тот, кого ты ненавидишь.

– Да легко! – фыркнула я, намекая на то, что я его и так не слишком жалую. Да, после того, как он сделал вид, что ему на меня не наплевать, я его как-то резко перестала уважать. Вот зачем? Он ведь не Лайт – ему маски не идут…

– Тогда вставай.

Я поднялась и, сложив руки на груди, вопросила:

– Ну и?

ВВ поднял ладони перед собой и заявил:

– А теперь бей.

Это попытка оказать мне психологическую помощь? А зачем? Маньке он помогал, чтоб отсюда свалить, а мне зачем?

– Чего тебе надо, Бёздей? – подозрительно спросила я. – Почему ты все это делаешь?

– Потому что тебе это нужно, – флегматично ответствовал он, не опуская рук.

Так, я не поняла. Бейонд, ты что, пытаешься со мной расплатиться за кров таким образом, что ли?! Да как ты можешь?! Я от чистого сердца помогала!

– Считаешь меня такой корыстной тварью? – прошипела я, скрещивая руки на груди. – Мне плата ни к чему – катись смотреть десятый сон о пони с розовыми гривами и феях Винкс!

– Это не оплата долга – я тебе ничего не должен, – пожал плечами ВВ. – Ты хотела помочь – ты помогла. Я помогаю по той же причине.

– А это что, не бартер? – фыркнула я.

– Нет, учитывая причины, а не последствия.

Причины? Это он мне так говорит, что хотел помочь, что ли? А почему? С чего ему мне помогать? Я ему никто! Да и ладно. Не верю я, что все так просто, но раз уж он решил помочь, пусть впрягается и вытаскивает меня из пучин ярости. Я сжала руки в кулаки и начала наносить удары по ладоням убийцы.

– Бей сильнее, – прокомментировал он. – Вложи всю свою ненависть.

Я подумала о Кире, об отце, обо всех, кого ненавидела, и начала дубасить по его ладоням со всей дури. Машка сто раз пыталась мне «поставить удар», но у нее не получалось, и хотя я хотела научиться, ничего не выходило, потому сейчас я больше смахивала на мельницу, а не на человека, наносящего удары. Но это было не важно: главное, процесс! Правда, мне почему-то не особо легче становилось… Внезапно моя рука промазала мимо ладони Бейонда и ударила того в грудь. Странно, почему он не увернулся? А еще странно то, что после этого мне отчего-то и правда стало легче.

Я удивленно посмотрела на Бейонда, замерев, а он с пофигистичным видом выдал:

– Ещё.

И ведь он сейчас о том, что я его лупцануть должна, а не о том, чтобы продолжить мельницу изображать!

– Ты что, мазохист? – озадачилась я, подозрительно глядя на убийцу.

– Нет, – усмехнулся он. Врет. Явно врет, не просто так же сказал: «Ещё». – Но если ты это сделаешь, результат будет эффективнее. А цель оправдывает средства.

– Псих, – фыркнула я, понимая, что он прав, и, наплевав на мораль и этикет, а так же прочую квашеную капусту из розовых соплей, начала мутузить маньяка. Он не сопротивлялся и не изворачивался, а потому я его нехило так подубасила. Его счастье, что бью я слабо, даже когда все силы вкладываю. Но, что интересно, мне и правда стало легче: обида, боль, злость – все отступило. Навалились апатия, безразличие, тяжесть. Почему-то захотелось посмотреть на звезды. Как в детстве. Я опустила руки и, тяжело вздохнув, пробормотала:

– Спасибо…

Этот шизик с мазохисткими наклонностями кивнул, и, подойдя к двери, заявил:

– Одевайся, мы уходим.

– Куда?

И чего я такая послушная? Еще десять минут назад заорала бы: «С фига ль ты мне приказываешь, мусор?» – и пинками за дверь выставила. А тут – прямо сама покорность!

– На улицу.

Бёздей, ты мне азбуку в мозг не впаивай, я спряжения давно выучила! На улицу – это куда конкретно? Но, несмотря ни на что, я таки выскреблась из комнаты, обулась и вышла из квартиры. ВВ шел впереди, прокладывая путь, аки Сусанин, и мы наконец выползли на свежий воздух. Свежо, темно, пустынно – идеально для прогулки! Хотя я не люблю гулять: я люблю аниме смотреть. А если гуляю, то в компании Себастьянчика, да так, чтоб было весело. А вот такая ночная романтика – это не ко мне…

Звезды освещали лишенные сияния фонарей улицы, а прохладный ночной воздух создавал приятный контраст с воспоминаниями о дневной жаре. Тишина, нарушаемая лишь шорохом наших шагов, умиротворяла и настраивала на мирный лад. Особенно радовало то, что ВВ не лез ко мне с расспросами и разговорами, а то послала бы я его куда подальше и домой вернулась. Наверное… Но, как бы то ни было, Бёздей словесной активности не проявлял и без осложнений довел меня до Машкиного любимого парка для тренировок, где приземлился пятой точкой на траву.

– Почки застудишь, – прокомментировала я, скрещивая руки на груди и глядя сверху вниз на этого камикадзе.

– При температуре в двадцать семь градусов вряд ли, – пожал плечами Бёздей.

– Еще процент мне посчитай, – хмыкнула я и поняла, что задела его. Бейонд нахмурился, но промолчал. Что-то мне как-то неуютно… И не потому, что он серийный убийца, просто почему-то мне не хочется ему больно делать. Наорать – легко. А вот обижать…

– Эм… – да, многозначительно. Но я просто не знаю, как извиниться!

Я села на траву рядом с маньяком и показала на одно из созвездий.

– Это – Дракон Ладон. Его убили, и он стал созвездием. Хочешь, расскажу?

– Я в курсе, – безразлично ответствовал Бёздей.

– А мне пофиг, – хмыкнула я. – А будешь сопротивляться, вообще сказку о «Красной шапочке» расскажу. Истинную.

– Попробуй, – многозначительно ответил он, маньячно сверкнув глазами, и я возмущенно фыркнула. Думает, я сейчас откажусь от своих слов?

– Жила была девочка, – начала свою сказку я. – И была у нее красная шапочка. На самом деле шапочка была белая, но девочка была дико ленива, а потому шапочка у нее была темно-бордовая, и прозвали девочку «Красная Шапочка». Тупо лень было «темно-бордовой» называть.

Бёздей хмыкнул. Ничего, это только начало!

– И был у Шапки компаньон – волк. Облезлое зачуханное создание, любившее мясо, но редко его евшее – денег-то не было, как и сил кого-то замочить и захомячить. Но и Шапка была довольно слабой девочкой, хоть и садисткой. А потому решили они объединиться и заняться черным риэлторством. Волк заматерел, Шапка обогатилась, и вот нашли они нехилый вариант: домик на краю леса с шикарным видом на реку. Короче, обещали им большие бабки за него. А волк, как и Шапка, был жадный и решил захапать всю выручку сам. Пошел он к старушенции по короткой дороге, съел ее, смотал из подушек и одеял «манекен» старушенции, шмякнул на койку, пледом укрыл и притаился под кроватью. Пришла Шапка, вошла в хату старушенции, увидела: на кровати кто-то лежит. Подошла, всадила нож, а там перья одни. Поняла она, что волк ее обманул, да было поздно: он выпрыгнул из-под кровати и проглотил ее, аж не жуя – так старался быстрее схомячить: знал, что она стала сильной, и если в глаз даст, то вряд ли он уже ее сумеет победить. А Шапка, не будь дурой, решила выбираться и прямо из нутра-то волка и вскрыла. Сдохла серая скотинка, а девчушка выползла из его необъятного желудка вместе с бабулькой, тоже наспех проглоченной, потребовала за спасение подписать документы на дом, получив желаемое, старушенцию к праотцам отправила, позвала охотников, предъявила им тушу волка, останки бабульки, и свалила оформлять бумаги на частную собственность. Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец. А шапка у девочки еще темнее стала: желудочный сок свежеубиенного зверюги повлиял так.

Я замолчала, глядя на звездное небо, и тут случилось нечто. Рядом со мной послышался тихий смешок. Я обернулась и с удивлением обнаружила, что Бёздей беззвучно смеется! Изредка проскальзывали звуки, довольно странные, и я поняла, что это не отрепетированный, а вполне искренний смех Бейонда Бёздея. И я, как идиотка, расхохоталась вместе с ним. Отсмеявшись, ВВ спросил:

– Давно придумала?

– Не-а, только что, – призналась я, с довольной улыбкой на всю харю. Да уж, раньше такой юмор от меня никто не принимал, а когда я написала сказку «Колобок» в жанре «триллер» и предъявила ее Маше, она посмотрела на меня глазищами по пять рублей и вопросила: «Что это?!» Не понимает она черный-пречерный, как волосы китайца, юмор… А вот Бёздей явно понимает. И он, похоже, ему нравится! Все, Бейонд, ты мой кумир…

– А еще какую-нибудь сказку переделать можешь? – поинтересовался он.

– Да легко! – обрадовалась я. – У меня дома валяется переписанный «Колобок» – могу дать почитать.

– Хорошо, – кивнул он. – А сейчас можешь еще что-нибудь придумать?

– Запросто! – ухмыльнулась я. – Как тебе сказка ужасов «Маша и медведи» в роли Маши – садистка Юля, в роли медведей – все-таки медведи?

– Рассказывай! – кивнул Бейонд, и я, довольная, как мартовский заяц, получивший морковку, начала вещать.

Самым главным было даже не то, что Бёздей попросил еще одну сказку рассказать, а то, что я в его красных гляделках отчетливо видела желание эту самую сказку услышать. И это заставило меня поверить, что он не врет – ему и правда понравилось мое «черное творчество», и он не играет роль. Мы сидели так довольно долго, я рассказала еще три сказки, а потом мы болтали о ножах и о том, какие из них лучше подходят для самообороны. Часа в три утра я начала мерзнуть, но уходить отчаянно не хотелось, а потому я продолжала сидеть, потирая предплечья. Бёздей посмотрел на меня, вскинул бровь и, ни с того ни с сего, флегматично обнял.

– Ты что творишь?! – возмутилась я, пытаясь встать и свалить куда подальше от этого психа.

– Холодно, – ответил он, прижимая меня к себе и не давая возможности осуществить задуманное. – А уходить не хочу.

Я затихла и удивленно посмотрела ему в глаза. Врет? Не похоже… Ну и ладно. Поверю, так уж и быть. Я сегодня добрая…

– Ладно, – фыркнула я, усаживаясь удобнее. – Грейся!

Бездей хмыкнул, но не ответил и вернулся к прерванному разговору. Домой же мы притопали, только когда рассвет окрасил траву нашим любимым алым цветом. Все-таки ВВ неплохой человек, несмотря на все его прибамбасы. Даже нет, я бы сказала, что он хороший человек: помогает тогда, когда это необходимо, ничего не прося и ни на что не рассчитывая взамен, не задает лишних вопросов, не лезет в душу, не пытается сочувствовать на словах, а просто поддерживает. И вот за это уже ему можно сказать огромное спасибо. Что я, собственно, и сделала, когда мы вломились в мою хатку, на что он лишь пожал плечами и ничего не ответил, зарываясь в мой комп в поисках триллера «Колобок».

====== 24) Один раз – случайность, второй – закономерность... ======

– Ты видишь? Ты видишь это?

– Да, вижу! И что?

– Разве это не прекрасно?

– Нет.

– Почему? Разве не интересно наблюдать за смертью? Эта кошка сейчас умрет!

– Это не смешно.

– Нет, это смешно! Смерть – это смешно! Давай ей поможем? Давай? Ну же! Это же так весело!

– Нет! – я резко дернулась и подскочила на кровати. А? Всего лишь сон? Черт! Расшатали нервы девушке – ей уже кошмары снятся! Гады, кровососы, упыри… Хотя нет, зомби. Тут уж наверняка попала и обижаться смысла нет…

– Кошмар? – безразлично вопросил сидевший на моем кресле L. Хотя, скорее, восседавший. Он же Царь.

– Не твое дело, – грубо бросила я, выскреблась из-под пухового одеяла и пошагала в ванну. Башка трещала, как у алкаша с бодуна, и я поползла в душ исправлять себе настроение. Получалось плохо, и я запела пародийную песенку «Канцлера Ги» «Крик души Жака де Моле». Нет, у моей любимой певицы в жанре фолк-рок вообще-то в основном песни серьезные, глубокие, заставляющие меня с грустью смотреть на небо, но есть и приколюшки, как данная расшикарная шикарность. И ведь даже в этой пародии очень глубокий смысл – вот за это я «Канцлера» и люблю. Одни слова: «Нет, вот чтобы тихо в подземелье помереть – так я зачем-то на костре решил сгореть…» – чего стоят… Кстати, строчки эти герою вчерашнего дня идеально подошли бы, ага. Надо бы Юлю проведать, но она наверняка спит: чем больше она нервничает, тем дольше дрыхнет, так что придется подождать, пока она сама придет. Блин, я волнуюсь… как она там?

Приняв водные процедуры и не сумев поднять себе настроение веселыми песенками, я поскреблась на кухню и воспользовалась золотым правилом: тебе плохо – поработай ручками. От подобного рода деятельности ненужные мысли быстро улетучиваются… Я помыла полы на кухне, в коридоре, в туалете и ванне, протерла в спальне пыль, приготовила на завтрак творожную запеканку, наплевав на то, что ее придется разогревать в микроволновке, и уселась читать Канта. Настроение было наипаршивейшее, и на такой подвиг, как чтение юморесок, меня просто не хватило. В результате около десяти утра заявился Ками несостоявшегося мира, у которого я тут же спросила, что с Юлей.

– Она спит, – пожал плечами Лайт. – Они с Бёздеем всю ночь где-то бродили, пришли под утро, и сейчас оба отсыпаются.

Я нахмурилась, а Ягами гордой ланью проскакал на кухню, разогрел в микроволновке собственноручно отпиленный кусок запеканки и приступил к трапезе. Ничего себе, на какие подвиги его толкает отсутствие в опасной близости преданных последователей! Знал ведь, что я ему помогать не буду, вот и ломанулся к микроволновке сам… Но меня сейчас не это волнует – где Юля была с маньяком? Что они делали? Надеюсь, с ней все в порядке… Да и вопрос того, что же за задание получил Кира, остается открытым. Лайт завтракал, я читала, и тут на кухню заполз L.

– Здравствуй, Лайт.

Какие мы вежливые!

– Здравствуй, Рюзаки, – кивнул Ягами. Марти Сью есть Марти Сью.

L налил себе чай и расположился у окна, я же разогрела ему и себе по куску запеканки и уселась завтракать.

– Лайт, какое задание ты получил? – вопросил L, приступая к трапезе. О, браво, может, хоть ты его разговоришь, а то он же дико скрытный!

– Оно довольно странное, – нахмурился Ягами. Правда, что ли? Да они все странные! У шинигами, похоже, крыша едет! – Я почему-то должен научить ее не бояться воды.

Чего? Он признался? Вот так просто? Ничего себе. И что это за задание такое? У шинигами что, творческий кризис?

– Я должна научиться плавать, что ли? – фыркнула я.

– Нет, – покачал головой Лайт. – Именно «перестать бояться воды». Искренне. Всей душой.

Ой, мама… Кажись, Лайтик у нас тоже надолго… Но это задание не из разряда «невыполнимо», как в случае с L. По крайней мере, я на это надеюсь. Вот только времени на это уйдет уйма… L нахмурился и о чем-то задумался, а я решила, что он сейчас просчитывает вариант того, как бы совместить задание Лайта и мое, ведь если меня будут учить плавать, я должна доверять этому человеку.

– Меня Юля будет учить, – подала голос я, чтобы избежать лишних треволнений. – Потому как иначе я не смогу научиться этому быстро – я только ей смогу сразу довериться. А нам надо Лайта поскорее сбагрить в мир шинигами.

– Спасибо за откровенность, – фыркнул Ягами.

– Всегда пожалуйста, – пожала плечами я.

– Почему ты боишься воды? – вопросил L ни к селу ни к городу. Он издевается?

– Юля знает, другим людям я не расскажу, – фыркнула я и начала яростно расчленять вилкой кусок запеканки. – Так что учить меня будет она.

L нахмурился еще больше, а Лайт удивленно воззрился на Рюзаки.

– Я что-то упустил? – вопросил он своего врага.

Совесть ты свою упустил, Кирушка. В яслях еще, кажись…

– Да, – кивнул L. – Я получил задание вернуть ей веру в людей. Она должна впустить в свое сердце постороннего.

Кира нахмурился не хуже Рюзаки и спросил:

– Еще одного человека, я так понимаю. Если она раскроет абсолютно все секреты Юле, эффекта не будет?