Текст книги "Хор тысячелетий (СИ)"

Автор книги: romaletta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 48 страниц)

Дамблдор закончил колдовать и посмотрел на Блейза. Итальянец с таким восхищением наблюдал за ним, не замечая даже стекавшей по волосам холодной воды. Промокшая белая рубашка липла к смуглому телу, через нее отчетливо были видны напряженные темные соски, да и стройные ноги облепляла тонкая влажная ткань, вполне рельефно выделяя восставшую плоть.

Альбус шагнул к юноше и тот, сорвавшись, приник к волшебнику всем телом, жадно целуя его губы. Мужчина прижал его к себе, руки волшебника легли на аккуратные упругие ягодицы, Блейз вжался пахом в твердое бедро и, слегка потеревшись, жалобно застонал. Дамблдор разорвал поцелуй и спросил шепотом, касаясь дыханием губ юного волшебника:

– Что тебя так возбудило, мальчик мой?..

– Твоя магия... – ответил он, расстегивая мантию Дамблдора и запуская руки под ткань, – Ал, пожалуйста... Я хочу принадлежать тебе...

Дамблдор снова поцеловал его, властно, жестко, сминая и прикусывая губы. Блейз чувственно застонал. Вообще, юный Забини был на грани обморока от переполнявших его чувств. Он жаждал этой близости, и его магия, вырываясь наружу, сплеталась с более сильной магией Великого Светлого.

Несмотря на то, что место и время были явно не самыми подходящими для романтического свидания, Альбус чувствовал, что юноша уже на грани стихийного выброса. Да и сам он слишком долго сдерживался, чтобы теперь отступить. Его огромный член уперся в живот Блейза, и тот, с трудом оторвавшись от губ старшего волшебника, опустился на колени, расстегивая его мантию до самого низа. Неподдельный восторг юноши при виде такого внушительного орудия вызвали у старого волшебника усмешку.

– Нравится?..

– Ты прекрасен, – серьезно ответил Блейз, обхватывая темный от прилившей крови член Дамблдора губами.

Видно было, что такие ласки для Блейза не внове: он с удовольствием заглатывал член любовника, пропуская его в горло до основания, лаская при этом внутреннюю сторону бедер Альбуса, заставляя волшебника кусать губы, чтобы не кончить слишком быстро. Мужчина потянул его вверх и, не дав опомниться, сжал изнывающий от невнимания член юноши через мокрую ткань. Блейз судорожно вздохнул. Волшебник, не переставая целовать юношу, расстегнул и спустил вниз его брюки, обхватывая мгновенно прижавшийся к животу пенис умелыми пальцами. Магические перстни слегка царапали нежную бархатистую кожу, заставляя юного волшебника вздрагивать.

– А-ал, пожа-луйста... – выдохнул Забини, выгибаясь в его руках.

Альбус развернул юношу к себе спиной. Блейз облокотился на большой холодный камень и прогнулся в пояснице, выставляя задницу. Дамблдор огладил смуглые полушария и, присев, начал вылизывать его темный анус, разводя ягодицы в стороны руками. Итальянец застонал, обхватывая собственный член и прижимая у основания.

– Трахни меня уже, не могу больше, – попросил он жалобно.

Тем не менее Дамблдор не спешил выполнять его просьбу: облизав длинные пальцы, он осторожно ввел сначала один, потом второй, растягивая упругие мышцы. Блейз извивался в его руках, пытаясь насадиться на ласкающие его пальцы. Несмотря на то, что Блейз не был девственником, член Дамблдора был все же слишком велик, и Альбус прекрасно понимал, что может причинить нешуточную боль. Поэтому прежде, чем ввести его, волшебник применил заклинание смазки, и даже несмотря на это предельно осторожное проникновение все равно было болезненным. Молодой маг помимо воли вскрикнул и прикусил ребро ладони, второй рукой схватившись за выступ камня так, что побелели костяшки.

– Тише, мой мальчик, – успокаивающе зашептал Альбус, лаская смуглое тело. – Сейчас будет хорошо, потерпи немного... сейчас я сделаю тебе хорошо... расслабься... ну же... Блейз... сладкий мой мальчик... Бле-ейз...

Звук его собственного имени, произнесенного Дамблдором с такой нежностью, помог молодому волшебнику расслабиться, и мужчина осторожно продолжил движение внутри него, еще больше растягивая его задницу. Наконец член Дамблдора погрузился в податливое тело до конца, и Блейз почувствовал, как живот волшебника коснулся его ягодиц. Дамблдор замер, целуя Блейза в плечо.

– Теперь ты мой, Блейз, только мой, – прошептал он, обхватывая член юноши рукой и растирая каплю смазки по обнажившейся головке.

Молодой волшебник сам качнул бедрами, толкаясь в ласкающую его руку и одновременно давая понять, что жаждет большего. Дамблдор осторожно сделал первое движение. Горячая теснота внутри Блейза сводила с ума, но он старался доставить юному любовнику удовольствие. Немного изменив угол, он еще раз двинулся внутри него, на этот раз задевая чувствительную точку внутри тела итальянца. Судорожный вздох был ему наградой. Через несколько минут пещера наполнилась звуками шлепков плоти о плоть, стонами и приглушенным рыком. Почувствовав достаточную свободу, Дамблдор с силой вколачивался в юное тело, и тело активно этому способствовало, с удовольствием подаваясь навстречу его движениям:

– Да-да-да, Ал, еще... ДА! Твой, только твой...

Почувствовав, что вот-вот кончит, Дамблдор снова обхватил рукой член Блейза, двигая в такт своим толчкам, и юноша первым не выдержал, выстрелив густой струей спермы на холодные камни пещеры. Последний раз толкнувшись, Альбус со стоном излился в его все еще пульсирующую задницу.

– Вот что ты со мной делаешь, а?.. – прошептал старший волшебник, немного придя в себя после мощного оргазма.

– Я просто люблю тебя, – спокойно ответил итальянец, подтягивая так и не снятые брюки.

Дамблдор наложил на него высушивающие и согревающие чары, и юноша благодарно улыбнулся.

Дамблдор не пытался больше использовать магию, просто стоял, внимательно вглядываясь в стену – так, словно на ней было написано что-то необычайно интересное. Спустя полных две минуты Дамблдор негромко промолвил:

– Да быть того не может. Как грубо.

– Что такое, Ал?

– Похоже, – сказал Дамблдор, сунув руку под мантию и вытащив наружу короткий серебряный нож вроде того, каким нарезали ингредиенты для зелий, – нам придется заплатить за право прохода.

– Заплатить? – переспросил Блейз. – Вы должны что-то отдать этой двери?

– Да, – ответил Дамблдор. – Кровь, если я не слишком сильно ошибся.

– Кровь?

– Я же говорю – грубо, – с пренебрежением и даже разочарованием, словно Волан-де-Морт не дотянул до ожидаемого им уровня, сказал Дамблдор. – Идея, как ты уже, наверное, догадался, состоит в том, чтобы враг, проходя здесь, становился слабее. Лорд Волан-де-Морт в который раз оказался не способным понять, что существуют вещи и пострашнее физического увечья.

Дамблдор поднял здоровую руку вверх и стряхнул рукав мантии с предплечья.

– Ал! Нет! – воскликнул Блейз, бросаясь к Дамблдору, уже занесшему над рукой нож. – Давай я, я же…

Он и сам не знал, что хочет сказать – моложе, крепче? Но Дамблдор лишь улыбнулся. Серебро блеснуло, ударила алая струя, стена оросилась темными, поблескивающими каплями.

– Ты очень добр, мой мальчик, – сказал Дамблдор, демонстрируя свою руку: порез мгновенно закрылся, оставляя после себя лишь розовую полоску. – Однако некоторые особенности физиологии Хранителя в данном случае нам на руку в прямом смысле слова. О, похоже, наш фокус удался!

На стене появился слепящий, серебристый контур арки: орошенный кровью камень внутри него просто исчез, оставив проход, ведший, казалось, в непроглядную тьму.

– А вот тут я, пожалуй, пойду первым, – сказал Дамблдор и вступил в проход. Блейз шел вплотную за ним, торопливо посвечивая по сторонам собственной палочкой.

Зрелище им открылось жуткое: они стояли на берегу черного озера, до того огромного, что другого берега Блейзу разглядеть не удавалось; озеро находилось в очень высокой пещере, даже потолок ее терялся из виду. Вдалеке, быть может в самой середине озера, различался мглистый зеленоватый проблеск, отражавшийся в совершенно неподвижной воде. Только это зеленоватое свечение да свет двух волшебных палочек разгоняли бархатистый мрак, хотя испускаемые палочками лучи уходили в него совсем не так далеко, как мог бы ожидать Блейз. Мрак этот был почему-то плотнее обычного.

Испытание, которое предстояло Блейзу внутри пещеры, он бы не пожелал и злейшему врагу. Мучить своего возлюбленного, своими руками подвергая его жесткой ментальной пытке, вливая в него зелье, – Блейз ненавидел себя, но в то же время не мог ослушаться. Наконец зелье кончилось, а вместе с тем и пытка, и юноша достал из чаши золотой медальон.

====== Глава 97. Рождество ======

Несмотря на то, что организм Хранителя успешно боролся с ядом, к концу путешествия Дамблдор значительно ослабел. Блейз, едва освоивший трансгрессию на общих занятиях, аппарировал их обоих в Хогсмид с большим трудом. Оттуда он по просьбе Дамблдора послал патронуса Снейпу, и декан вскоре появился возле них. Впрочем, Дамблдору уже стало значительно лучше, и он принял из рук Северуса несколько зелий. Поддерживая директора с двух сторон, Блейз и Снейп брели от границы антиаппарационной зоны, куда их доставил зельевар. Утром все ученики должны были разъехаться на рождественские каникулы, поэтому в холле замка царила суета.

Директор, к концу прогулки уже почти полностью оправившийся от действия яда (оставалась только нездоровая бледность), стремительным шагом пересек Холл и стал подниматься по лестнице. Блейз проводил его взглядом и поспешил в подземелья вслед за преподавателем.

– Постарайтесь не так откровенно пялиться на директора, Блейз, – процедил Снейп. – Я не потерплю подобного в стенах школы, тем более с представителем моего факультета.

– Простите, сэр. Я просто волновался. Этот яд, вы понимаете...

Зельевар хмыкнул, но промолчал.

Для Гарри наступило самое счастливое за последние несколько лет Рождественское утро. Проснувшись рядом с Роларом, юноша испытал такой прилив положительных эмоций и такой магический всплеск, что казалось, он готов взлететь без всякой метлы. Осторожно выскользнув из не очень теплых объятий спящего вампира, Гарри отправился в ванную. Через пару минут на его плечи легли знакомые руки. Молодой маг счастливо улыбнулся и прижался спиной к груди мужчины.

– С Рождеством, малыш, – шепнул Ролар, задевая губами ухо юноши.

Гарри развернулся к нему лицом и нежно коснулся губами скулы:

– С Рождеством, Ролар...

Рождественское утро профессора Снейпа не было столь безоблачным. Несмотря на то, что проснулся он от нежного поцелуя любимой женщины, уже через минуту предплечье словно обожгло открытым пламенем. Вызов Лорда, да еще в такую рань, не сулил ничего хорошего. Извинившись перед Лили, Северус быстро облачился в черный сюртук, плащ и маску и, воспользовавшись камином, переместился в Малфой-мэнор.

В гостиной его ждал Люциус, держащийся за предплечье с гримасой боли на холеном лице.

– Что случилось, Люц?

– Лорду доставили какие-то камни, странного вида...

– Драгоценные?

– Да нет, как будто куски горной породы... Он с ними всю ночь что-то сделать пытался, видимо, не вышло, вот и бесится...

– Понятно. Пойдем.

Едва пламя в камине поменяло цвет с зеленого на обычный, Лили бросила в камин щепотку летучего пороха и четко произнесла:

– Малфой-мэнор, будуар леди Малфой.

Встав на колени, Лили засунула голову в камин. Перед ней открылась знакомая картина: отделанная в нежных серо-лиловых тонах комната с высокими окнами и тяжелыми портьерами, изысканная мебель, на низком столике – свежие цветы. На фоне этого внешнего благополучия – хрупкая фигурка мечущейся из угла в угол колдуньи. Туфли сняты, чтобы не стучали каблуки.

– Цисси, это я, Лили, – шепнула женщина, – Северус к вам отправился. Что случилось?..

Нарцисса метнулась к камину, и Лили увидела, что выглядит женщина неважно: темные круги под глазами, осунувшееся лицо.

– Привет, Лилс, – зашептала в ответ Нарцисса, то и дело беспокойно оглядываясь на дверь. – Не знаю, что там в точности произошло, но Лорд негодует. Ему доставили какие-то обломки камней, судя по тому, что сделку заключал гоблин, могу предположить, что камни эти были обманом вывезены из какого-то нечеловеческого поселения. Может быть, вампирья долина или троллий клан, может быть, гномы... В общем, судя по радости и последовавшей злости, Лорд возлагал на них какие-то особенно большие надежды... А у вас как?..

– Понятно. У нас тоже не все книззлу день Благодарения, Цисси, вчера объявился какой-то вампир, незнакомый, и чуть не убил Ролара...

– Это... м-м... Друг Избранного?..

– Да, твоя деликатность поражает, – усмехнулась Лили. – В общем, Гарри его спас, но теперь главный вопрос не в этом, а в том, что вообще этот вампир делал в Хогвартсе?.. И... с учетом ваших обломков... Не многовато ли вампиров?..

– Поняла тебя. Я попробую поподробнее узнать у мужа, откуда были эти камни...

– И еще... я не знаю, говорил ли с тобой Драко, но похоже, у него завелась подружка...

– Грязнок... ой, прости! – щечки Нарциссы мило порозовели. – Магглорожденная колдунья с Гриффиндора?

– Значит, говорил.

– Нет, не говорил, – Нарцисса усмехнулась. – Просто у меня есть глаза и уши. И я слишком хорошо знаю Драко. Что ж, спасибо за подтверждение, Лилс, я буду иметь в виду эту проблему...

– Проблему?..

– А ты как думала?.. В нашем положении усугублять недовольство лорда не стоит... Quod licet Iovi, non licet bovi, моя дорогая. Северус может себе позволить гораздо больше других Пожирателей... Ну, ничего. До связи, подруга.

– До связи...

Неожиданно для Гарри в окно комнаты Лили постучалась сова. Молодой волшебник был в этот момент занят написанием очередного домашнего задания – на каникулы их была уйма, и юноша предпочитал расправиться с ними в первые же дни, чтобы потом спокойно наслаждаться отдыхом, насколько позволяла ситуация. Нехотя поднявшись из-за стола, Гарри отворил окно, впуская птицу и ледяной ветер. Ролар поднял голову от книги.

– Ты не поверишь, – усмехнулся юноша, – Но это приглашение на Рождественский ужин на Гриммо. Хочешь пойти?..

– На Гриммо?..

– От Сириуса и Римуса. В родовое гнездо Блэков. Довольно занимательно в качестве экскурсии.

– Ну, если ты рекламируешь, – глаза вампира смеялись. – Не вижу повода не согласиться. К тому же, Рождественский ужин в Хогвартсе вряд ли предполагает присутствие за общим столом вампиров?..

Гарри прыснул, представив себе лица преподавателей, вздумай он явиться с Роларом.

К назначенному времени Гарри и Ролар спустились в подземелья и постучали в комнаты Снейпа. Гарри настоял на том, чтобы Ролар надел традиционную мантию волшебника, которую юноша подогнал ему по росту с помощью магии, выбрав в своем гардеробе самую подходящую. Вампир смотрелся в ней настолько элегантно, что, пожалуй, Люциус Малфой подавился бы своими перчатками, встреть он сейчас Ролара на каком-нибудь приеме. Лили впустила их обоих и проинформировала:

– Входите. Дымолетный порошок на каминной полке. Северус еще не вернулся...

– Он у Лорда? – забеспокоился Гарри, Лили кивнула. – Пришли мне патронус, когда он вернется, хорошо?..

– Конечно, Гарри, – женщина слабо улыбнулась. – Счастливого Рождества...

Оказавшись в особняке на Гриммо, Гарри в первый момент не поверил своим глазам. Ни следа прежней запущенности: дом словно бы вернулся на много лет назад. Вышедший вслед за юношей из камина Ролар приобнял Гарри за плечи:

– Красиво. Но где же хозяева? – шепнул он.

– Не знаю. Сириус! Римус! – на крик посреди гостиной, богато изукрашенной к Рождеству, с легким хлопком появился Кричер, вопреки ожиданиям Гарри, низко поклонился и замер в ожидании. – Эээ, Кричер? Добрый вечер. А где Сириус?

– Милорд и мистер Люпин ожидают Вас в столовой, – с поклоном проскрипел домовик, и глаза Гарри полезли на лоб. – Кричер проводит молодого лорда Поттера и его спутника к господам. Кричер не знает спутника лорда, но чувствует, что это древнее опасное существо. Кричер боится.

– Не бойся, Кричер, – усмехнулся Гарри. – Мой спутник не опасен для тебя.

Но эльф, как и прежде, не слушал Гарри. Выйдя на лестницу, Гарри был еще больше шокирован переменами, которые постигли дом: помимо того, что ветхий, пахнущий затхлостью и гнилью дом теперь выглядел словно в нем только недавно закончили ремонт (хотя на стенах остались старинные газовые рожки, да и никаких новых вещей не появилось), так еще исчезли шторы на портрете миссис Блэк. Изображенная на портрете дама больше не производила того отталкивающего впечатления. Теперь она скорее напоминала пожилую аристократку, чем пациентку больницы Святого Мунга. Ролар, не знавший об особенностях портрета, галантно поздоровался с ней, и Вальбурга царственно кивнула ему, удостоив сдержанного приветствия. Гарри аж поперхнулся:

– Приветствую Вас, миледи, – пробормотал он.

– Добрый вечер, лорд Поттер, – процедила женщина.

Совершенно ничего не понимающий Гарри прошел мимо сушеных голов эльфов (да, темномагические элементы дизайна никуда не делись, Ролар с интересом подмечал детали интерьера, усмехаясь про себя) и вслед за Кричером вошел в ярко освещенную столовую. Убранство комнаты блистало дорогими материалами и, вместе с тем, завораживало идеально выверенными деталями: темно-синий бархат и посеребренная лепнина, серебряные же подсвечники и огромная люстра, мебель из черного дуба, инкрустированная серебром. Посреди всего этого великолепия возле накрытого белоснежной скатертью стола стоял, облокотившись о высокую спинку одного из стульев, Сириус Блэк. Его завораживающе-яркие синие глаза, в которых отражались многочисленные свечи и блики, смотрели на Гарри и его спутника с нежностью. Идеально подобранная парадная мантия подчеркивала статную фигуру волшебника. На плечах лежали густые кудри, в черноте которых серебрились нити седины. Хозяин дома улыбался:

– Гарри! Ролар! Как я рад видеть вас обоих в этом доме! – он распахнул объятия и поспешил навстречу крестнику. – Я боялся, что из-за наших... гм... натянутых отношений с Лили и Снейпом вы откажетесь от приглашения.

– Ну что ты, Сириус, я очень рад видеть тебя, – пробубнил Гарри куда-то в плечо крестному отцу, которых никак не хотел выпускать его из крепких объятий. – А где Римус?..

– Он еще наверху, но скоро спустится к нам.

Волшебник отпустил юношу и усмехнулся, заметив, с какой скоростью Гарри ретировался и нащупал руку вампира. Предложив гостям аперитивы и проследив, чтобы они с комфортом расположились, Сириус занял место во главе стола. Подтвердив смутные догадки Гарри, волшебник рассказал гостям, что, вернувшись из Долины, принял-таки род, чего он очень не хотел делать раньше “из-за глупого гриффиндорства”, как он сам выразился. Гарри удивился, но промолчал. Все изменения в доме и даже в психологическом состоянии фамильных портретов стали видны почти сразу же после завершения ритуала. И теперь лорд Блэк и сам ощущал, насколько увереннее чувствует себя. Время шло, но Люпин так и не появлялся. Гарри чувствовал, что несмотря на внешнюю расслабленность, Сириус чем-то встревожен, и забеспокоился:

– Сириус, что же Римус не идет? Может быть, послать за ним Кричера?.. – но почти сразу же Гарри понял, что зря задал этот вопрос. И в подтверждение от дверей раздался мягкий голос:

– Не нужно, Гарри, – Люпин вошел в столовую и сразу же занял свое место по левую руку от хозяина дома.

Поскольку юноша сидел спиной к двери, то он смог пронаблюдать, как на красивом лице крестного тревога и настороженность уступают место робкой улыбке. Гарри был шокирован. Такое поведение было совершенно не характерно для того Сириуса, которого он знал раньше. Римус, занявший свое место напротив Гарри, улыбнулся ему:

– Простите, что задержался. Заворачивал ваши подарки, – Люпин протянул через стол свертки из яркой блестящей бумаги. – Мы получили ваши подарки сегодня утром с эльфами. А это от нас с Сириусом. Счастливого Рождества!

По мановению руки хозяина Блэк-холла на столе возникли множества заботливо приготовленных домашним эльфом вкуснейших рождественских блюд, и, несколько напряженная в начале, застольная беседа потекла живее. Вскоре волшебники увидели патронус Лили, который сообщил, что Северус благополучно вернулся от Лорда, и Гарри наконец позволил себе расслабиться. Глядя на такого домашнего Римуса и совершенно по-особенному светящегося изнутри Сириуса, молодой волшебник думал, что все-таки правильно он сделал, когда попросил Лена вернуть крестного. Блэк очень изменился после Арки. Механизм ее воздействия был Гарри непонятен, но он не сомневался, что волшебник, придумавший такое – настоящий гений.

Слушая вполуха, как маги обсуждают с Роларом какие-то экономические тонкости – Сириус вплотную занялся ценными бумагами из своего наследства, и ему требовался совет от грамотного специалиста, – Гарри перебирал в памяти события, связанные с Аркой. В тот момент, когда он собирался уговаривать приемного отца вызволять крестного, Лен как-то неожиданно для всех быстро согласился. Тогда Гарри не придал этому значения, обрадовавшись, но теперь... Дождавшись паузы в разговоре мужчин, он спросил:

– Сири, а ты помнишь что-то о том времени, когда ты был за Аркой?..

Повисла пауза. Волшебники переглянулись.

– Не все. А почему ты спрашиваешь?.. – осторожно осведомился Сириус, и Гарри заметил, как Римус, которого Сириус обнимал одной рукой, сидя рядом на диване (закончив ужин, они переместились в гостиную, расположившись у камина), сжал его колено в успокаивающем жесте.

– Я просто пытаюсь понять, почему Лен так быстро согласился на эту... гм... спасательную миссию. Ролар?

– Я думаю, что ему было интересно побывать за Аркой, – пожал плечами вампир, спокойно потягивая из своего бокала глинтвейн. – Это очень известный в долинах артефакт, и то, что он оказался спрятан в вашем министерстве... как минимум, интригующе.

– Когда Арр’акктур появился за Аркой, он сначала оставил меня и прошел куда-то вглубь пространства... – Сириус смотрел перед собой невидящим взглядом, припоминая. – Знаете, там очень странное место... все... словно существует в твоем воображении, – голос Блэка становился все тише, речь замедлялась. – И... вместе с тем, ты не можешь... вообразить что-либо намеренно... Ты просто знаешь, что оно есть, но не видишь этого... хотя тебе кажется, что видишь...

– Сири, – мягкий голос Люпина как будто пробудил волшебника. Он вздрогнул, сфокусировал взгляд на лице оборотня и продолжил уже нормальным тоном:

– В общем, он сначала прошел мимо меня, а потом вернулся и вытащил к вам. Но куда и зачем он уходил, я не знаю.

Поскольку у Гарри в Хогвартсе уже наступили каникулы, Сириус уговорил их с Роларом остаться в Блэк-Холле на ночь. Юный волшебник был еще раз приятно удивлен произошедшей в Сириусе переменой: он не пытался напиться, весь вечер отдавая предпочтение легкому вину. Однако ближе к полуночи юноше все же стало некомфортно под теми взглядами, которые на него бросал крестный. Ролар откровенно забавлялся этой ситуацией, никак не реагируя на двусмысленности, то и дело проскальзывающие в речи волшебников. Люпину явно было не по себе. Наконец Гарри решительно поднялся с ковра, на котором сидел возле рождественской ели, и заявил, имитируя опьянение:

– Все, я – спать. Ролар?.. – он протянул вампиру руку, и тот легко поднялся из кресла. – Сириус, Римус, спокойной ночи! И счастливого Рождества!

– Ты опять смотрел на него, Сириус, – тихо сказал оборотень, когда за молодым человеком и вампиром закрылась дверь и шаги на лестнице стихли.

Блэк уставился в свой бокал, изучая блики от пламени камина на бордовой поверхности. На щеках волшебника играл предательский румянец.

– Луни, не начинай, – попросил он тихо. – Мне и так трудно... Гарри такой... он... и еще напомнил мне...

– Ты... видел его за Гранью? – почему-то шепотом спросил Люпин, вглядываясь в лицо возлюбленного.

– Да.

– Почему не сказал мне раньше?..

– Ты не спрашивал, – Люпин сделал попытку встать с уютного дивана, но Блэк силой удержал его и притянул в объятия. – Лунатик, не начинай, прошу... Ведь сегодня праздник... И я действительно хочу сделать тебя счастливым... Ну же...

В глубине ярких глаз Блэка зажегся тот особенный демонический блеск, который всегда так заводил Люпина. Но на этот раз Римус не хотел поддаваться: выходит, что Сириус все врал ему, с самого момента возвращения из Арки. Конечно, Люпин был не дурак, но ему было так приятно обманываться насчет чувств своего визави... И вот, стоило Гарри показаться в доме Блэка, как... как... Что именно как, Люпин не успел додумать, потому что Сириус наконец одержал верх в их вялой потасовке и с победным рыком завалил оборотня на диван, нависнув сверху:

– Луна-атик, – протянул он с придыханием и потерся пахом о бедро мужчины, чтобы тот почувствовал его эрекцию. – Ты такой возбуждающий...

– Сири, я же знаю, что у тебя на Гарри встал, – устало проговорил Люпин и прикрыл глаза. – Я оборотень, если ты забыл. Я почувствовал запах твоего возбуждения.

Закрыв дверь спальни за своей спиной, Гарри устало привалился к ней, расстегивая мантию одной рукой.

– И что это было? – спросил он у сосредоточенно прислушивающегося вампира.

– Думаю, Сириус видел за Гранью Джеймса и не хотел об этом говорить Римусу. А сегодня ты, кроме того, что сам по себе на него похож, так еще и вопросы стал задавать про Арку. Напомнил. Вот он и сорвался. Пребывание за Гранью может заставить переосмыслить некоторые вещи, но вызвать чувства не способно... Мне очень жаль Римуса, если честно. Впрочем, возможно, что...

– Что? – Гарри приблизился к мужчине, остановившись в паре дюймов от его спины так, что Ролар мог чувствовать его дыхание на своей шее.

– Ничего, малыш...

– Я же знаю, что ты о чем-то неприятном подумал. Не просто неприятном, – констатировал Гарри. – Ролар?..

Вампир повернулся к Гарри лицом и долго смотрел в изумрудные глаза юноши, так внимательно следящие за выражением его собственных. Потом мужчина еле заметно вздохнул и произнес:

– Я просто вспомнил, что могу оказаться в таком же положении, что сейчас Римус. Со временем... не перебивай, – предупредил он, обнимая лицо юноши ладонями. – Со временем ты можешь понять, что я – не тот, кто тебе нужен. И мне придется смириться с этим.

Сириус коснулся кончиками пальцев щеки безвольно лежащего на спине Римуса. Провел ими вниз, спускаясь по шее, едва дотрагиваясь до кожи, наклонился еще ниже к уху волшебника и прошептал:

– Гарри очень привлекательный юноша, и с учетом того, что я знаю, что этот вампир... не просто в ладушки с ним играет, да, меня возбуждает эта мысль... Как наш юный слизеринец выгибается под ним и стонет, как прикрывает глаза и облизывает пересохшие губы... – жаркий шепот Сириуса, рисующего такие картины, заставил Римуса задрожать, волшебник, заметив это, хмыкнул и продолжил, касаясь губами уха оборотня. – А когда он прогибает свою спинку, выставляя задницу...

– Хватит, – попросил Римус. – Я не хочу... это все представлять.

Блэк положил руку между ног Люпина, явственно ощутив его возбуждение.

– Так-так, – Сириус сощурился. – Теперь и у меня есть повод закатить сцену ревности, а, Луни?..

– Ты же знаешь, что...

– Да нет, я буду более снисходителен к твоим маленьким слабостям, – мурлыкнул он, запуская пальцы под ремень брюк оборотня и поглаживая бархатистую кожу его живота.

Люпин задышал чаще и плотнее прижался к Сириусу, дотягиваясь языком до его шеи. Но Блэк быстро поднялся с дивана, расстегнул брюки оборотня, высвобождая налитой член. Зафиксировав ноги Римуса, он длинно лизнул его восставшую плоть, слегка задержавшись на головке.

– Поиграем?.. – выдохнул Сириус, посылая по телу любовника очередную волну дрожи.

Гарри смотрел в карие глаза, в полумраке спальни казавшиеся ему почти черными, и пытался осмыслить последнюю фразу:

– Ролар, ты... сомневаешься во мне?.. – слова давались с трудом.

– Нет, малыш, – покачал головой вампир. – Я просто очень давно живу... И всякое бывало. Потом, когда придет время... а сейчас не думай об этом, хорошо?.. все-таки праздник... а я сболтнул лишнего, – Ролар подмигнул.

Гарри продолжал недоверчиво смотреть в совершенно безмятежное лицо наставника. Вампир погладил большим пальцем краешек губ юноши и, невесомо коснувшись их своими, отстранился. Закончив раздеваться (на мужчине остались только темно-серые боксеры, довольно-таки эротично обтягивающие все, что скрывалось под ними, он развернул крылья и, подойдя к высокому окну, застыл возле него как изваяние. Постояв так несколько секунд, он перевел взгляд на Гарри, продолжавшего стоять посреди комнаты и следить за ним глазами:

– Малыш?..

– До меня дошло.

Ролар совершенно по-снейповски поднял одну бровь.

– Ролар, Лен ходил в Арку, чтобы увидеть Вольху. Раз Сириус мог встретить там Джеймса, то... то... и он мне тогда сказал... что... я не пойму, а потом, когда придет время... и вот ты тоже... придет время... и... – Гарри с силой прижал ладони ко лбу. – Значит, Арка – это артефакт, который позволяет Повелителям Смерти общаться с душами умерших магов, в то время как Круг не дает такой возможности, существуя только для вампиров, – затараторил он, спеша сформулировать мысль. – То есть... то есть мы.... ты... – Гарри так же резко убрал руки от лица и посмотрел на вампира полными слез глазами. – То есть если ты умрешь, я больше никогда не смогу встретить тебя! – выкрикнул он отчаянно.

– Если я окончательно умру, – спокойно поправил вампир. – В противном случае Лен сможет замкнуть для меня Круг.

====== Глава 98. Доигрались ======

Гарри обхватил себя руками за плечи, как будто ему внезапно стало холодно. Ролар подошел к юноше и обнял его руками и крыльями, целуя в макушку. Молодой волшебник всхлипнул.

– Ш-ш, Гарри, ты что?.. – вампир успокаивающе поглаживал юношу по плечам и спине. – Давай-ка, прекращай мне рефлексию, ты что тут устроил?.. Дрожишь как в лихорадке.

Гарри с усилием разжал собственные руки и обнял вампира, оглаживая его голый торс, прижимаясь щекой к шелковистой коже безволосой груди.

– Не позволю тебе умереть, – прошептал он твердо, несмотря на то, что пальцы его все еще были ледяными и то и дело пробивалась нервная дрожь. – Никуда от меня не денешься... Мой, только мой, – шептал Гарри.

Ролар чувствовал, что Гарри плачет: влажные дорожки и совершенно определенная окраска мыслеобраза не оставляли места для сомнений. По всей видимости, Гарри только сейчас осознал, что несмотря на большую продолжительность жизни, вампиры действительно смертны. В какой-то степени это был положительный момент: когда придет время, он будет готов... Насколько вообще можно быть готовым к потере. Выждав несколько минут, Ролар приподнял лицо Гарри за подбородок и припал к его чуть солоноватым от слез губам. Запечатлев на них собственнический поцелуй, вампир шепнул: