Текст книги "Хор тысячелетий (СИ)"

Автор книги: romaletta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 48 страниц)

– Идем в спальню?..

Гарри лежал на полу в Большом зале и смотрел на чернильную точку на карте, подписанную “Сириус Блэк”: благо для этого Хранителю не требовалось дополнительного источника света в виде свечи или огонька люмоса. Крестный действительно был в замке. В комнатах Люпина. Почему-то у Гарри не было сомнений, чем именно они там заняты. Гарри постарался отогнать эти мысли. Его внимание привлек Дамблдор, беседовавший шепотом со Снейпом:

– Господин директор, четвертый этаж обыскан, – отрапортовал Снейп. – Его нигде нет. Филч обшарил башни.

– А в обсерватории смотрели? В кабинете профессора Трелони? В совятнике?

– Нигде нет.

– Хорошо, Северус. Впрочем, я и не думаю, что Блэк станет прятаться в замке.

– Как он, по-вашему, сюда пробрался, профессор?

Гарри приподнял голову, чтобы слышать и вторым ухом.

– Не знаю, Северус. У меня много догадок, одна невероятней другой.

Гарри чуть приоткрыл глаза: Дамблдор стоял к нему спиной, Снейп – лицом, он явно сердился.

– Помните, профессор, наш разговор перед началом учебного года? – спросил Снейп едва слышно.

– Помню, Северус, помню, – в голосе Дамблдора прозвучало предостережение.

– Едва ли Блэк проник в замок без посторонней помощи. Не зря меня насторожило назначение...

– Никто в замке не стал бы помогать Блэку, – оборвал Снейпа Дамблдор не допускающим возражения тоном. – Пойду к дементорам, сообщу им о результатах поисков. Я обещал им сообщить, когда все будет осмотрено.

– Они предлагали свои услуги, сэр? – спросил Снейп, и Гарри показалось, что профессора посетила какая-то мысль. Юноша поежился: он отлично знал характер своего преподавателя и не сомневался, что ненависть, которую испытывал профессор к его крестному отцу, более чем заслужена. Однако представить себе, чтобы Снейп выдал Блэка дементорам, Гарри не мог.

– Предлагали, – нахмурился Дамблдор. – Но пока я директор, ноги дементора в школе не будет.

Весь следующий день Гарри то и дело заглядывал в карту. Сириус Блэк так и не покинул комнат Люпина. Закончив выполнение домашнего задания, Гарри поднялся из-за стола в библиотеке и, приняв решение, поманил Блейза за собой. Итальянец внешне невозмутимо собрал пергаменты и учебники в сумку и вышел вслед за Гарри. Когда юноши остались наедине, завернув в какой-то пустой класс, Гарри быстро заговорил:

– Блейз, у меня проблема, и мне не к кому обратиться за помощью, кроме тебя. Ты всегда был очень добр ко мне и помогал в сложных ситуациях, и я надеюсь на тебя.

– Ты же знаешь, Гарри, что можешь на меня положиться, – юноша обеспокоено смотрел в изумрудные глаза однокурсника, – это связано с той волшебной картой, в которую ты смотришь весь день?

– Ты заметил? – удивился Гарри, Блейз только слегка улыбнулся в ответ. – Да, то есть не совсем. Эта карта показывает всех, кто находится в Хогвартсе. Эта карта принадлежала моему биологическому отцу и его друзьям, я подозреваю, что, вероятнее всего, ее создал профессор Люпин.

– Он был другом лорда Поттера? – уточнил Блейз.

– Да, однокурсником и другом, – кивнул Гарри, – но самое веселое еще впереди. Дело в том, что в их компании было еще двое волшебников. И один из них...

– Сириус Блэк?

– Откуда ты...

– Я случайно слышал разговор министра Фаджа с мадам Розмертой и несколькими преподавателями во время одной из прогулок в Хогсмид. Они говорили, что Сириус Блэк убил Питера Петтигрю и сообщил местоположение дома Поттеров Тому-кого-нельзя-называть. Они уверены, что Блэк охотится за тобой и хочет тебя убить, – юноша взял Гарри за руку, – ты должен быть осторожен, Гарри...

– Блейз, – Гарри не отнял руки, глядя в совершенно черные в полумраке пустого класса глаза юноши, – это все чушь собачья. Блэк не хочет меня убивать. Посуди сам: зачем ему рваться в спальню Гриффиндора, о чем свидетельствует портрет, если я распределен на Слизерин?.. – Забини пожал плечами, – я долго думал над этим и смотрел на карту, потому что Блэк до сих пор в замке. Ш-ш! – Гарри прикрыл свободной рукой рот итальянца, от чего тот не только подавился так и не вырвавшимся возгласом, но и замер, словно окаменев. – Он в замке, но не выходит из комнат своего школьного друга. Он прячется, а не ищет встречи со мной. Кроме того, Блейз, самое пикантное...

Гарри отнял руку от лица однокурсника и достал из кармана карту. Сунув ее практически под нос Забини, Гарри засветил слабенький люмос на кончике палочки и показал на чернильную точку в спальне третьего курса Гриффиндора, подписанную “Питер Петтигрю”. Забини поднял на Гарри удивленный взгляд.

– Он искал не меня, – торжествующе закончил Поттер. – А вот я собираюсь встретиться с ним.

====== Глава 34. Неожиданное знакомство ======

Гарри подошел к дверям в комнаты Люпина, неотрывно глядя в карту. Профессора там не было, но крестный отец Гарри находился в его кабинете, то есть сейчас их с Гарри разделяло, по сути, только деревянное полотно двери. Юноша постучал. Ответа не последовало, как и предполагалось. Тогда Гарри наклонился к замочной скважине, чтобы его было лучше слышно, и проговорил:

– Мистер Блэк, это Гарри Поттер. Мне бы хотелось поговорить с вами, я один.

Тишина.

– Я сейчас просуну под дверь некую знакомую вам карту, и вы убедитесь, что я один.

Тишина. Гарри наклонился еще ниже и с трудом, но подпихнул под дверь карту. Через секунду дверь отворилась. На пороге стоял высокий кудрявый волшебник с аккуратной бородкой, приблизительно возраста профессора Люпина, с ярко-синими глазами. Гарри в нос ударил сильный запах огденского. Подтверждая его догадку, Сириус слегка пошатнулся, когда делал приглашающий жест. Юноша вошел в знакомый кабинет и, пройдя несколько шагов, присел на диван. Молодой волшебник буквально кожей чувствовал взгляд крестного.

– Ты невероятно похож на отца, – подал голос Блэк, подходя к бару. – Прости, я должен выпить... это... неимоверно.

– Мистер Блэк, я хотел...

Сириус залпом выпил еще стакан и, резко повернувшись к юноше, попросил:

– Зови меня Сириус, пожалуйста.

Гарри кивнул. Он вглядывался в лицо волшебника и никак не мог избавиться от мысли, что вот он, вполне материальный, друг его давно погибших родителей... Волшебник, которого, возможно, любил Джеймс Поттер.

– Я виноват перед тобой, Гарри, – неожиданно признался Сириус, – я ведь должен был растить тебя, когда... погибли Джеймс и Лили... а вместо этого...

– Ты не виноват, Сириус. Тебя подставили.

– Откуда ты знаешь?.. – глаза крестного, казалось, смотрели сквозь Гарри. Юноше показалось, что он разговаривает не с ним.

Очередная порция огневиски исчезла из стакана. Сириус уже плохо держался на ногах и повалился на диван рядом с крестником.

– Знаю. Сириус, ты перебрал, – заметил юноша, поскольку крестный обнял его за плечо и тяжело навалился, дыша перегаром.

– Да, – просто согласился он, продолжая смотреть на Гарри не отрываясь.

Молодой волшебник оказался в совершенно незнакомой ему ситуации: в долине никто из вампиров не напивался до потери контроля над собой – для этого попросту нужно было выпить столько, что ни в одного нормального вампира просто не поместилось бы. В Хогвартсе спиртное было запрещено, и Гарри еще ни разу не сталкивался с подобным поведением. И в то же время, никто раньше ТАК не смотрел на Гарри. Во взгляде Блейза читалось нечто совсем иное. Сириус же явно знал, чего хочет, пусть даже и рассудок его был так же явно помрачен от количества выпитого. Яркие глаза крестного словно прожигали насквозь. Юноша почувствовал, что ему стало тяжело дышать. Кровь прилила к щекам... и не только. Он уже хотел отстраниться, когда старший волшебник вдруг подался вперед и прижался губами к его губам. Гарри вздрогнул и оттолкнул его, выхватывая палочку.

Сириус откинулся на спинку дивана и, закрыв лицо руками, захохотал. От этого смеха у Гарри мурашки побежали по спине. В этот момент дверь с грохотом распахнулась, Гарри стремительно обернулся. В потоке красных искр в комнату ворвался профессор Люпин – в лице ни кровинки, в поднятой руке волшебная палочка. Его горящий взгляд скользнул к Гарри, который замер с палочкой над Блэком, и остановился на самом Блэке, все еще истерически смеющемся.

– Что произошло, Гарри? – спросил Люпин, понимая, что Блэк сейчас не вполне адекватен.

– Сириус перебрал огневиски. Я хотел поговорить с ним относительно его заключения и прочих обстоятельств, но мне это не удалось, сэр, – спокойно ответил Гарри, пряча палочку.

– Каких именно обстоятельств? – Люпин присел на подлокотник дивана, не спуская глаз с Блэка, который постепенно начал всхлипывать, так и не отнимая руки от лица.

– Дело в том, что ко мне попала карта Мародеров, – Гарри показал глазами на пергамент, все еще торчащий из кармана мантии Сириуса. – И я обнаружил его в ваших комнатах. А потом мне попался на глаза еще один любопытный факт.

– Какой же, Гарри? – спросил Люпин, словно они были на уроке.

– Питер Петтигрю. Он живет в спальне третьекурсников Гриффиндора. Он незарегистрированный анимаг? – спросил Гарри.

– Какой он умненький, наш Гарри, а? – подал голос Блэк, убирая руки, и Люпин поморщился.

– Но послушай, если Питер жив... Выходит, что... – Люпин глядел на Блэка так пристально, словно пытался прочитать его мысли. – Если мы сможем выследить его при помощи карты и представить властям, тебя оправдают?

Блэк, не сводя с Люпина немигающего взгляда исподлобья, чуть приметно кивнул.

Вернувшись в спальню, Гарри на цыпочках прокрался к своей постели. Когда он уже готов был лечь, за спиной раздался шорох. Юноша обернулся и увидел, что Блейз сидит на своей постели и смотрит на него. Гарри подошел к нему и присел рядом.

– Спасибо, – шепнул юноша.

– Мне не удалось его задержать надолго, – пожал плечами итальянец, – но я старался. Директор, как мне показалось, ждал кого-то. Потому что все время смотрел на часы и пытался побыстрее отделаться от меня.

Они немного помолчали. Гарри переваривал полученную информацию.

– Гарри, – Блейз осторожно коснулся его руки, – как прошла встреча с крестным?..

– Честно говоря, очень странно, – задумчиво выдал Гарри, глядя перед собой невидящим взглядом, – он был совершенно пьян, и у меня возникло ощущение, что он спутал... меня с Джеймсом...

– Почему ты так решил?

– Ах, да, ты же не знаешь... Но, наверное, тебе я могу сказать...

Гарри поднял на однокурсника глаза и встретил тот самый особенный взгляд, который так взволновал его несколькими часами раньше.

– Ты мне можешь сказать все что угодно, Гарри, – тихо проговорил итальянец.

– Я знаю, – Гарри улыбнулся. – Он пытался меня поцеловать.

– Я предполагал что-то подобное, – Забини не сводил глаз с лица Гарри, то и дело скользя взглядом по его пухлым губам, – ты очень красивый, Гарри...

Юноша немного приблизил лицо к лицу Гарри и замер. До молодого мага долетало сбившееся дыхание итальянца, щекоча его губы. Гарри невольно облизнул их.

– Н-не надо, Блейз, – прошептал он умоляюще и прикрыл глаза. Для одного дня ему было и так достаточно нервных потрясений.

Дамблдор был в бешенстве. Все его сложные комбинации, призванные заставить этого упрямца отступить от пагубного пути создания крестражей, потерпели крах из-за одного очень въедливого светловолосого вампира. И не сиделось ему в его Догеве!.. Альбус нервно расхаживал по кабинету, сжимая и разжимая кулаки.

Обидчивый Том, разумеется, был оскорблен до глубины души тем, что вынужден был покинуть Велибрию. И как он ни пытался уговорить его поселиться где-то поблизости, Риддл снова исчез. Директор только что вернулся из их скрытого под Фиделиусом дома, не обнаружив взбалмошного визави. И где его теперь искать было совершенно непонятно.

Войдя в спальню мальчиков третьего курса, профессор Люпин отдернул полог с кровати Рональда Уизли и потряс рыжеволосого паренька за плечо:

– Рон! Рон, просыпайся! – тихо позвал Римус, – у меня есть к тебе очень важное дело.

Мальчик открыл глаза и с удивлением уставился на профессора.

– Пожалуйста, возьми своего домашнего любимца и приходи к моему кабинету через полчаса, – Люпин улыбнулся и вышел. Рон посмотрел в окно. Занимался рассвет.

====== Глава 35. Лунатик, Бродяга, Сохатый и Хвост ======

Феникс Фоукс возник перед Леном из столба огня. В лапах птица сжимала свернутый свиток пергамента. Уронив его прямо в тарелку Повелителя во время дипломатического обеда, Фоукс под восхищенные шепотки участников застолья удалился в сторону окна и замер в выжидании.

Прочитав послание, Лен побледнел и, извинившись, чуть ли не бегом покинул застолье. Гости проводили его недоуменными взглядами. Ролар выбежал следом, даже не извинившись.

Ролар догнал Повелителя уже в доме. Лён, стоя у окна, левой рукой сосредоточенно затягивал пряжки правого наручья. С остальной экипировкой он уже управился: черная облегающая безрукавка под горло, с прорезями для крыльев, на ногах – такие же штаны и высокие сапоги на частой шнуровке. Волосы заплетены в короткую – от силы на три пальца – косицу, из которой по бокам выбилось по прядке более короткой челки. И гворд, пока небрежно прислоненный к стене.

– Лен, ты уверен, что это не блеф? – спросил вампир, пробежав глазами по пергаменту.

– Слишком наглый для блефа, – покачал головой Повелитель, – либо Альбус идет ва-банк, потому что я окончательно его достал, либо... это правда. В любом случае, я должен проверить.

– Я с тобой.

– Нет. Если это ловушка, Ролар, ты должен будешь позаботиться о Гарри.

У выхода из гостиной Гриффиндора Рон столкнулся с Гермионой.

– Куда ты идешь в такую рань? – спросила девушка, поглаживая кота, хищно прищурившегося при виде крысы, которую юноша держал в руках.

– К профессору Люпину. Сам не понимаю, когда успел напортачить, но он вдруг явился ко мне в спальню и потребовал, чтобы я пришел вместе с Коростой...

– Я пойду с тобой, – безапелляционно заявила девушка.

– Зачем? – Рон опешил.

– Знаешь... есть у меня свои резоны.

– Ну, как хочешь. Только держи своего зверюгу подальше от Коросты. Она и так нервничает.

Приземлившись посреди огромного зала с колоннами и какой-то уродливой исполинской статуей, Лен сразу сжал в руке гворд. Вокруг было очень тихо. Вампир огляделся. У босых ног статуи с обезьяньими чертами лица виднелось тело. Форменная мантия студентов Хогвартса, черные волосы... Однако Повелитель не чувствовал присутствия Гарри. Это могло означать, что юноша был без сознания, мертв или его вообще там не было. Лен медленно двинулся в сторону статуи.

Рон и Гермиона довольно быстро дошли до кабинета профессора Люпина и, переглянувшись, решительно постучали. Дверь открылась от первого же удара маленького кулачка девушки. Только зловещего скрипа не хватало. Подростки шагнули из темного коридора в освещенный квадрат дверного проема.

Стоило им переступить порог, как Живоглот вывернулся из рук Гермионы и стремглав бросился в дальний угол кабинета. Девушка вскрикнула. Кот вспрыгнул на колени сидящего в кресле мужчины и довольно заурчал. На подлокотнике кресла, в котором сидел Сириус Блэк (сомнений не было!), расположился профессор Люпин, со снисходительной улыбкой наблюдавший за возней Сириуса с Живоглотом.

– Не может быть! – ахнула Гермиона.

Люпин поднялся с кресла Блэка и повернулся к ней. Гермиона сделала шаг назад, устремив на Люпина дикий взгляд:

– Вы... вы...

– Гермиона... – профессор наложил на дверь запирающие чары.

– Вы с ним...

– Гермиона, успокойся...

– Я никому ничего не говорила! – взорвалась Гермиона. – Я скрывала правду ради вас!

– Гермиона, пожалуйста, выслушай меня! – гаркнул Люпин, – я все сейчас объясню...

Рон с ужасом переводил взгляд с однокурсницы на преподавателя: он еще не понял, кто сидит в кресле. С момента, когда были сделаны растиражированные повсюду фотографии, Сириус сильно изменился.

– Так это Вы помогали Блэку проникать в замок...

– Гермиона! – воскликнул Рон, – профессор Люпин наш преподаватель! Он бы никогда...

– Он оборотень!

Наступила звенящая тишина. Теперь все взоры были прикованы к Люпину. А он оставался на удивление спокоен, хотя и побледнел.

– Не все меряется обычной меркой, Гермиона, – непривычная судорога пробежала по его лицу. – Но не буду спорить – я действительно оборотень.

Рон пошатнулся. Казалось, глаза его сейчас вылезут из орбит. Люпин с тревогой поспешил к нему, но тот лишь с отвращением отпрянул: «Отойди от меня, оборотень!»

Лицо Люпина окаменело. С видимым усилием он повернулся к Гермионе и спросил:

– Давно ты узнала?

– Давно, – нехотя призналась та. – Когда писала реферат для профессора Снейпа.

– Он будет в восторге, – холодно заметил Люпин. – Снейп и затеял этот реферат, потому что надеялся, кто–нибудь да сообразит, что означают симптомы моей болезни... Ты, наверное, проследила по лунному календарю, что я заболеваю всегда в полнолуние? Или обратила внимание на то, что, увидев меня, боггарт превращался в луну?

– И то, и другое, – ответила Гермиона. Люпин невесело засмеялся.

– Для своих лет ты исключительно умная колдунья.

– Вовсе я не умная, – гневно отозвалась та. – Была бы поумнее, я бы давно всем рассказала, кто вы такой!

– Да все и так знают. По крайней мере, преподаватели.

– Дамблдор пригласил вас преподавать, зная, что вы оборотень? – Рон задохнулся от изумления. – Он что, с ума сошел?

– Многие именно так и думают, – кивнул Люпин. – Но в данном случае, Рон, это не так уж важно. Очень хорошо, что вы пришли с Гермионой. Чем больше толковых свидетелей, тем лучше.

Люпин вдруг остановился, устремив взгляд на Рона.

– Не возражаешь, если я взгляну на твою крысу? – спросил он ровным голосом.

– Что? – на секунду Рон даже забыл бояться оборотня. – При чем тут Короста?

– Очень даже при чем, – уверил его Люпин. – Пожалуйста, дай мне ее.

Поколебавшись, Рон сунул руку под мантию, и на свет показалась Короста – она дико металась, и мальчику пришлось крепко ухватить ее за длинный лысый хвост. Живоглот на коленях у Блэка вскочил и протяжно мяукнул.

Люпин подошел к Рону. Казалось, он даже задержал дыхание – так внимательно рассматривал крысу.

– Ну что? – еще раз спросил Рон. Он с трудом удерживал ее, и ему было явно не по себе. – Причем здесь моя крыса?

– Это не крыса, – процедил сквозь зубы Сириус Блэк.

– Что вы такое говорите? Конечно, крыса.

– Нет, не крыса, – негромко подтвердил Люпин. – Ты держишь за хвост волшебника.

– По имени Питер Петтигрю, – добавил Блэк. – Он анимаг.

В этот момент в дверь тихонько постучали и раздался голос Гарри:

– Это я, Сириус, профессор, откройте!

– Гарри? – удивилась Гермиона, – ты знал, что Сириус Блэк здесь?..

– Да, Гермиона, – улыбнулся Гарри, входя, – он мой крестный отец. Мы вчера немного поговорили, – Сириус потупился и, Рон мог поклясться, его щеки слегка порозовели, словно он чего-то стыдился! – И решили отложить знакомство с мародерами до утра.

– С кем?..

– Кажется, пора представить всех нас, – внезапно заявил Блэк, – ты, парень, дай мне Питера.

Но Рон теснее прижал к груди Коросту.

– Не подходите, – голос его был слаб, но решителен. – Вы что, сбежали из Азкабана только затем, чтобы свернуть ей шею? – Рон повернулся к Гарри и Гермионе, ища поддержки. – Ладно, допустим, Петтигрю мог превращаться в крысу. Но ведь крыс–то миллионы. Как же он в тюрьме ухитрился узнать, какая именно и есть Питер?

– А это законный вопрос, Сириус, – заметил Люпин, слегка нахмурившись. – В самом деле, как ты узнал, где Питер?

Блэк сунул под мантию крючковатые пальцы и вынул смятый клочок газеты, разгладил его и показал всем. Это была фотография семейства Уизли, напечатанная прошлым летом в «Ежедневном Пророке». У Рона на плече сидела Короста.

– Как ты это достал? – поразился Люпин.

– Фадж дал, – ответил Блэк. – В прошлом году он приезжал инспектировать Азкабан и оставил мне газету. А там на первой полосе на плече у этого мальчика я увидел Питера. Я сразу его узнал, ведь я столько раз видел его превращения. В статье было сказано, что паренек учится в Хогвартсе – там же, где и Гарри...

– Бог мой, – прошептал Люпин, переводя взгляд с живой Коросты на картинку и обратно. – Передняя лапа...

– Что с передней лапой? – резко спросил Рон.

– Нет одного пальца, – пояснил Блэк.

– Вот именно, – выдохнул Люпин. – Просто, как все гениальное... Он сам себе его оттяпал?

– Перед последней трансформацией, – кивнул Блэк. – Я загнал его в угол, и он заорал на всю улицу, что это я предал Лили с Джеймсом, и тут же, не успел я рта раскрыть, устроил взрыв, а палочку он держал за спиной. На двадцать футов вокруг все в куски, все погибли, а сам он вместе с другими крысами шмыгнул в канализацию...

– Разве ты не знаешь, Рон? – сказал Люпин. – От Петтигрю нашли всего лишь палец.

– Но Короста могла подраться с другой крысой или еще что–нибудь. Она живет в нашей семье испокон веков...

– А точнее, двенадцать лет, – добавил Люпин. – Тебя никогда не удивляло подобное долголетие?

– Ну... мы о ней заботились...

– Довольно. Рон, давай сюда крысу, – довольно жестко проговорил Люпин.

– А что вы с ней сделаете? – с опаской спросил Рон.

– Заставим принять истинное обличье. Если это действительно крыса, ей это не повредит.

После краткой борьбы с собой Рон все же решился, протянул Коросту, и Люпин взял ее. Короста визжала уже безостановочно, крутясь и барахтаясь; ее маленькие черные глазки лезли из орбит.

– Готов, Сириус? – спросил Люпин.

Блэк поднялся с кресла, осторожно ссадив Живоглота с колен, и подошел к старому товарищу, держащему бьющуюся в руках крысу. Повлажневшие глаза Блэка запылали огнем.

– Давай вместе? – негромко произнес он.

– Конечно, – Люпин крепко сжал крысу одной рукой, другой поднял волшебную палочку. – Действуем на счет «три». Раз, два, три!

Все кругом озарилось бело–голубой вспышкой из двух волшебных палочек; на какую–то секунду Короста зависла в воздухе, ее черное тельце бешено извивалось, Рон взвыл, и крыса с негромким стуком упала на пол. Сверкнула еще одна слепящая вспышка и тогда...

Как будто они наблюдали за ростом дерева в замедленной киносъемке. Проклюнулась и стала увеличиваться голова, появились побеги–конечности. Еще миг – и на том месте, где только что была крыса, стоял человечек, скрючившийся от страха и заламывающий руки. Живоглот на кресле зашипел, заворчал, шерсть у него на спине встала дыбом.

Лен бесшумно приблизился к телу Гарри, поднял его за плечи и перевернул. Лицо его было белое как мрамор и такое же холодное, глаза закрыты…

– Гарри, пожалуйста, очнись, – прошептал вампир и попытался встряхнуть юношу. Голова его безжизненно мотнулась из стороны в сторону.

– Он не очнётся, – произнёс тихий голос. Лен выпрямился и, как был на коленях, круто обернулся.

Высокий темноволосый юноша стоял, прислонившись к ближайшей колонне, и наблюдал за ним. Контуры его фигуры были странно расплывчаты, словно Лен видел его сквозь мутноватое стекло, однако ошибиться было невозможно.

– Том? Том Риддл?

Риддл кивнул, пристально глядя на вампира. Лен с трудом мог поверить в происходящее: он не слышал шагов Риддла, не мог прочитать его мысли, словно он вообще не думал.

– Ты призрак? – спросил Лен, прикидывая, в какой еще ситуации он испытывал подобные странные чувства.

– Воспоминание, – ответил Реддл спокойно. – Полвека был заключён в дневнике.

Он указал на огромный палец стопы статуи. Рядом с ним на полу лежал открытый маленький чёрный дневник.

Питер Петтигрю внешность имел отталкивающую: коротышка, едва ли выше Гарри и Гермионы; жидкие бесцветные волосы растрепаны, на макушке изрядная лысина; кожа на нем висела, как на толстяке, исхудавшем в одночасье. Вид был облезлым, как у Коросты в последнее время. Да и вообще что–то крысиное сохранилось в остром носике, в круглых водянистых глазках. Прерывисто дыша, он оглядел комнату и бросил быстрый взгляд на дверь.

– Ну здравствуй, Питер, – приветливо произнес Люпин, как будто в Хогвартсе по три раза на дню крысы превращались в старых школьных друзей. – Давненько не виделись.

– С–с–сириус... Р–р–римус... – даже голос у Петтигрю остался писклявым. Он вновь быстро покосился на дверь. – Мои друзья... мои добрые друзья...

Рука Блэка с волшебной палочкой взлетела, но Люпин перехватил ее, послав Блэку предостерегающий взгляд, и повернулся к Петтигрю. Питер несколько раз открывал и закрывал рот – казалось, он утратил дар речи. Или просто не мог подобрать слов?..

– Э–э–э... мистер Блэк... Сириус... – робко проговорила Гермиона.

Услыхав эти слова, Блэк вздрогнул и внимательно взглянул на девочку: очевидно, давно отвык от подобной вежливости.

– Позвольте вас спросить, как… как вам удалось выбраться из Азкабана?

Блэк чуть нахмурился, глядя на Гермиону, но не потому, что рассердился – казалось, он обдумывает ответ.

– Сам не знаю как, – медленно произнес он. – Думаю, единственной причиной, почему я не потерял рассудок, была мысль, что я невиновен. Ее не назовешь счастливой мыслью, дементоры не могли высосать ее... но она сохранила мой разум и самосознание. А когда приходилось уж совсем круто, я превращался у себя в камере... становился собакой. Вы же знаете, дементоры ничего не видят, – он сглотнул, – они воспринимают людей только через их эмоции... И они ощущали только, что мои чувства в эти часы делаются менее... менее человеческими, менее сложными. Скорее всего, они думали, что я схожу с ума, как все остальные узники. Это их не беспокоило. Но я был очень слаб, и не было никакой надежды, что я с ними справлюсь без волшебной палочки... Летом я увидел Питера на той фотографии... Я догадался, что он в Хогвартсе, рядом с Гарри. Идеальная позиция для нападения, если однажды он проведает, что Темный Лорд вновь набирает силы...

Петтигрю мотал головой, безмолвно шевелил губами, но, будто загипнотизированный, не сводил глаз с Блэка.

– ... Я не сомневался, он нанесет удар, когда будут союзники... Продаст им последнего Поттера. Кто тогда посмеет сказать, что он предал Волан–де–Морта? И его примут назад с почестями... Так что видите, я должен был действовать... Ведь я единственный знал, что Питер еще жив...

Улыбка скривила углы рта Томаса Риддла. Он продолжал смотреть на Лена.

– Чего ты хочешь, Том? – спокойно спросил Лен.

– Ты должен сменить Хранителя и навсегда покинуть Велибрию. Гарри Поттер должен лишиться твоей поддержки. Поклянись в этом, и он останется жив. И даже станет героем. Если будет достаточно покладист.

– А если я отвечу нет?

– Вы оба умрете.

– Интересно, – протянул Лен, – и как же ты, воспоминание, планируешь убить меня?

– Так ты отказываешься?..

– Да.

Риддл встал между колонн, поднял голову и посмотрел в каменное лицо Слизерина, высившееся в полумраке под сводами. Затем широко открыл рот и зашипел:

– Говори со мной, Слизерин, величайший из хогвартской четвёрки!

Лен сообразил, что находится в Тайной Комнате, о которой ему рассказывал Гарри. Живущий в ней василиск был серьезной проблемой. Вампир зажмурился, полагаясь теперь только на слух и вампирье чутье.

Исполинская змея вылезла из статуи, и Лен почувствовал, как содрогнулся пол, когда ее тело упало с высоты. Змеиный хвост метнулся по полу, но Лен успел отпрыгнуть. К огромной радости Повелителя, он слышал мысли змеи и понимал их. Осталось понять, сможет ли он договориться с василиском прежде, чем тот убьет его.

– И у меня в голове как будто зажегся свет, – продолжал Сириус. – Дементоры не могли мне помешать. Это не было счастливым чувством, это была навязчивая идея, она придавала мне силы, проясняла ум. И однажды вечером, когда дементоры принесли еду, я выскользнул в открытую дверь в облике пса... Им настолько сложнее улавливать чувства животных, что они были сбиты с толку... Я был так истощен, что сумел пролезть сквозь решетки... В обличье пса переплыл пролив, побежал на север и так добрался до окрестностей Хогвартса...

Он посмотрел на Гарри, и тот первый раз не отвел взгляда.

– Поверь мне, – прохрипел Блэк. – Поверь, Гарри. Я не предавал Джеймса и Лили. Я бы скорее сам умер.

И Гарри поверил. Собственно, он это давно знал, поэтому просто кивнул.

– Неправда! – Петтигрю упал на колени, словно кивок Гарри был смертным приговором. Подавшись вперед, он пополз к Сириусу, молитвенно сложив руки. – Сириус... это же я... Питер... твой друг... ты же не станешь...

Блэк оттолкнул его, и Петтигрю опрокинулся.

– На моей мантии и без тебя достаточно грязи!

– Римус! – заголосил Петтигрю, повернувшись теперь к Люпину и умоляюще извиваясь перед ним, – ведь ты не веришь ему... Разве Сириус не сказал бы тебе, что они переменили план?

– Нет, не сказал бы, если думал, что я шпион, – ответил Люпин. – Наверное, ты именно так и думал и потому не сказал мне, Сириус? – мимоходом заметил он поверх головы Петтигрю.

– Прости меня, Римус, – вздохнул Блэк.

– О чем разговор, Бродяга? – сказал Люпин, закатывая рукава. – Прости и ты меня, что я столько лет считал тебя предателем.

– Да чего уж тут... – Тень улыбки скользнула по изможденному лицу Блэка. И он тоже принялся закатывать рукава. – Убьем его вместе?

– Да, вместе, – сурово произнес Люпин.

– Не надо, пожалуйста... вы не можете... – заверещал Петтигрю и пополз к Рону. – Рон... Разве я не был тебе добрым другом... Твоим домашним любимцем? Ты не дашь им убить меня, правда? Ты ведь на моей стороне!

Но Рон смотрел на него с отвращением:

– И я разрешал тебе спать в моей постели!

– Мой добрый мальчик… добрый хозяин... Ты не допустишь этого... Я был твоей крысой... ласковым зверьком...

– Крыса, как видно, получилась из тебя лучше, чем человек. И хвастать тут нечем, – жестко оборвал его Блэк.

Тот развернулся на коленях, подполз к Гермионе и ухватил ее за край мантии.

– Милая девочка... умная девочка... Ты... ты не позволишь им... Спаси меня...

Гермиона выдернула мантию из его пальцев и, потрясенная, отступила назад, к стене.

Петтигрю колотила неудержимая дрожь, он медленно повернулся к Гарри.

– Гарри... Гарри... ты так похож на отца... просто вылитый Джеймс...

– Как ты смеешь обращаться к Гарри? – В глазах Блэка полыхнуло бешенство. – Как смеешь смотреть ему в глаза? Говорить о его отце?

– Гарри, – прошептал Петтигрю, подползая к тому и протягивая руки. – Гарри, Джеймс не стал бы меня убивать... Он бы понял, Гарри, он пощадил бы меня...

Блэк с Люпином ухватили Петтигрю за плечи и оттащили. Он плюхнулся на пол, глядя на них снизу вверх и трясясь от ужаса.

– Ты продал Лили и Джеймса Волан–де–Морту, – Блэка тоже била дрожь, – будешь еще отрицать это?

Петтигрю зарыдал. Это было жуткое зрелище – он походил на лысого младенца–переростка, съежившегося на полу.

– Сириус, Сириус, что я мог поделать? Темный Лорд... ты себе не представляешь... У него такое оружие, что уму непостижимо... Меня запугали, Сириус, я же никогда не был храбрецом, как ты, Римус или Джеймс... Я не хотел того, что случилось... Меня вынудил Тот–Кого–Нельзя–Называть.