Текст книги "Хор тысячелетий (СИ)"

Автор книги: romaletta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 48 страниц)

Гарри уже знал, что автором пророчества, касавшегося его и Тома Риддла, была именно Сибилла, и поэтому юноша ничуть не удивился, что Дамблдор не позволил инспекторше выгнать ее за пределы школы, которая считалась самым безопасным местом в Британии. Несмотря на крайне противоречивый характер, директор проводил взвешенную политику, и Гарри не мог не проникнуться к нему уважением, хотя особенно положительных чувств и не испытывал.

Другие преподаватели могли защитить себя гораздо эффективнее. В частности, профессор МакГонагалл так отшила розовую жабу, что Гарри хотелось встать и аплодировать. Но когда очередь на проверку дошла до профессора Снейпа, нервы Гарри не выдержали. Снейп с громким стуком захлопнул дверь, все разом смолкли.

– Прошу заметить, у нас сегодня гость, – с обычной презрительной интонацией обратился к студентам Снейп.

Он показал на темный угол подземелья, и Гарри увидел Амбридж с блокнотом на коленях.

– Сегодня мы продолжим работу над Укрепляющим раствором. Ваши смеси вы найдете в том состоянии, в каком оставили их на прошлом уроке. Если они были составлены правильно, то за выходные дни созрели. Инструкции, – он указал палочкой, – на доске. Выполняйте.

Первые полчаса Амбридж только писала в блокноте. Потом она встала и направилась между рядами столов к Снейпу, склонившемуся над котлом Дина Томаса.

– Что ж, для своего уровня класс, кажется, неплохо подготовлен. Хотя не уверена, что ему стоит работать над таким зельем, как Укрепляющий раствор. Думаю, Министерство предпочло бы исключить его из курса.

Снейп медленно выпрямился и повернул к ней голову.

– Как долго вы преподаете в Хогвартсе? – спросила она, занеся перо над блокнотом.

– Четырнадцать лет, – лицо Снейпа было непроницаемо, Гарри в который раз восхитился выдержкой профессора.

– Сначала, кажется, вы подавали на должность преподавателя защиты от Темных искусств?

– Да, – тихо ответил Снейп.

– Но безуспешно?

Снейп скривил губы:

– Как видите.

Она записала в блокноте. Гарри начал медленно закипать: да чего, в конце концов, добивается эта мерзкая баба???

– И после поступления в Хогвартс регулярно предлагали себя на эту должность, не так ли?

– Да, – Снейп едва шевельнул губами. Он был очень сердит.

– Не представляете себе, почему Дамблдор вам упорно отказывал в этом?

– Вам лучше спросить у него, – буркнул Снейп.

– Непременно, – сказала она со сладкой улыбкой.

– Полагаю, это имеет отношение к делу?

– Прямое, – сказала профессор Амбридж. – Министерство желает досконально знать… э-э… послужной список преподавателей.

Она отошла к Пэнси Паркинсон и стала расспрашивать ее о занятиях. Снейп оглянулся на Гарри, и глаза их встретились. Прочитав во взгляде Гарри всю его злость, профессор едва заметно покачал головой, но это движение не укрылось от бегающих глазок Долорес:

– Что это за знаки вы подаете Поттеру, а, Снейп? – взвизгнула она, мгновенно подрываясь к котлу Гарри и засовывая в него нос. Гарри пожалел, что сварил зелье безупречно. Ошибись он хоть в одном ингредиенте, эх и обожгло бы ее... – Отвечайте, Поттер, профессор подсказывает вам? Он что, выделяет вас из общего ряда? Может быть, он ТОЖЕ верит во всю ту чушь, что вы несете?

– Профессор Снейп – один из наиболее компетентных преподавателей в этой школе. Ваши вопросы относительно длительности его преподавания и других должностях оскорбительны и бестактны. И если квалификация Мастера Зелий была подтверждена и одобрена Международной Конфедерацией, то не вам в ней усомниться, – отчеканил Поттер, едва сдерживая рвущуюся наружу ярость.

– Наказание, Поттер! – завизжала колдунья.

– Что, снова будете пытать меня темномагическим артефактом? – с недоброй усмешкой спросил он, глядя прямо в налившиеся кровью глаза, – Знаете, есть еще и пыточные проклятия. Ах да, за них же и в Азкабан можно попасть, верно?..

– Поттер, покиньте класс, – спокойно произнес Снейп.

Гарри молча развернулся и вышел.

Гарри злился. В первую очередь – на самого себя. И что ему стоило промолчать?.. Ведь профессор сам вполне в состоянии постоять за себя...

Ругая себя на все корки, Гарри и сам не заметил, как пришел к двери в туалет Плаксы Миртл. Хмыкнув, он вошел и, поздоровавшись с привидением, открыл вход в Тайную комнату. Практически сразу на его призывное шипение вылез Сципион. Тело василиска покоилось в трубе, голову же он пристроил на полу, возле севшего по-турецки Гарри.

– Что терзает тебя, о говорящий? – спросил проницательный змей.

Гарри рассказал ему о событиях последних месяцев. Змей задумался.

– Я могу помочь тебе с этой странной розовой волшебницей, – прошипел василиск, – когда надумаешь, зови. А сейчас не переживай: пилить опилки бессмысленно. Что сказано, уже не возвратить, осталось лишь расхлебывать последствия.

Несмотря на вновь полученное взыскание от Амбридж, Гарри продолжал заниматься с участниками ОД. Мысль, что он может досадить этим ненавистной тетке, радовала его и придавала сил. У Гарри было такое чувство, что он носит в груди талисман, пламенную тайну, помогавшую ему терпеть занятия у Амбридж и даже вежливо улыбаться, глядя в ее жуткие выпуклые глаза. ОД и он под самым носом у нее делали то, чего она и Министерство больше всего страшились, и, вместо того чтобы читать у нее на уроках дурацкий учебник, он с удовольствием вспоминал последние собрания кружка. Словно заразившись его воодушевлением, ребята отлично справлялись с поставленными задачами. Приближалось Рождество, и Гарри предвкушал встречу с матерью: несмотря на то, что юноша до сих пор не определился полностью со своим отношением к колдунье, он с удивлением заметил, что общество ее ему приятно, и более того, он даже начинал по ней скучать.

Однако Гарри совершенно не предполагал, каким составом он в итоге отправится на Гриммо.

Ему приснился странный сон. Он скользил между блестящими металлическими перекладинами, по темному холодному камню… Он скользил по полу на животе… было темно, но он видел вокруг мерцающие предметы странной переливчатой окраски… поворачивал голову туда и сюда… На первый взгляд коридор был пуст… но нет… впереди сидел человек, его подбородок отвис, и фигура его слабо светилась во тьме…

Гарри высунул язык… он ощущал запах человека… тот был жив, но дремал… он сидел перед дверью в конце коридора…

Гарри желал укусить человека… и нельзя поддаться желанию… его ждет более важное дело…

Но человек зашевелился, серебряный плащ свалился с его ног, и он вскочил. Его неясная мерцающая фигура надвигалась, нависала, он вынул из-за пояса волшебную палочку… и у Гарри не было выбора… он взвился с пола и раз, другой, третий всадил зубы в тело человека, чувствуя, как захрустели ребра и хлынула теплая кровь…

Человек кричал от боли… потом умолк… съехал по стене… кровь растекалась по полу…

Нестерпимая головная боль… голова раскалывается…

– Гарри! ГАРРИ!

Он открыл глаза. Все тело покрылось холодным потом; простыни опутывали его, как смирительная рубашка, и казалось, что к голове приложили раскаленную добела кочергу.

– Гарри!

Над ним стоял смертельно перепуганный Блейз. В ногах кровати маячили еще чьи-то фигуры. Он схватился за голову: боль застилала глаза… Он свесился с кровати, и его вырвало.

Через минуту на пороге их спальни возник Северус Снейп. Драко, не дожидаясь, когда Гарри придет в себя, сразу опрометью бросился за помощью к декану. Выяснив все подробности, профессор чуть ли не бегом проводил его до кабинета Дамблдора: пересказав старшему волшебнику коротко суть событий, он попросил позволения сделать для Гарри портал. Не дожидаясь, когда профессор МакГонагалл соберет детей Уизли в кабинете, Поттер был отправлен прямиком на кухню на площади Гриммо. Там его уже ждала Лили.

====== Глава 67. Уходим ======

Лили, не говоря ни слова, усадила Гарри возле стола, налила ему крепкого сладкого чаю и, выскочив на минуту из кухни, призвала откуда-то плед. Юношу колотило, его зубы стучали по краю чашки. Волшебница укутала сына и придвинула стул вплотную, обнимая его. Гарри положил голову ей на плечо. Впервые за время, прошедшее с ее чудесного возвращения в его жизнь, Гарри действительно захотелось, чтобы мама была рядом.

– Сириус сказал мне, что портрет его предка передал сообщение от Дамблдора, – заговорила она, – Я запретила ему приходить сюда, пока не прибудут остальные.

– Остальные? – машинально переспросил Гарри.

– Да. Директор хочет переместить сюда всех детей Уизли, чтобы они могли в случае чего быстро добраться до больницы Святого Мунга, куда уже переместили Артура. Если честно, Гарри, то мне кажется, что тебе не стоит сидеть здесь вместе со всеми и ждать известий. Ты весь как оголенный нерв. Может быть, поднимешься в мою спальню? Я посижу с тобой. У меня было где-то зелье Сна без Сновидений, Северус варил...

– Спасибо, мама, – робко сказал Гарри, словно пробуя это слово на вкус.

Лили на мгновенье замерла, но быстро взяла себя в руки и деловито продолжила:

– Тогда допивай чай и идем.

К счастью, вовремя донесенная Гарри информация спасла жизнь отцу семейства Уизли, и утром Гарри обнаружил на кухне одного Сириуса. Волшебник поднял на крестника совершенно красные глаза и хрипло сказал:

– Доброе утро. Жизнь Артура вне опасности, так что все пошли спать...

– А ты? – спросил юноша, нагревая чайник касанием волшебной палочки – бытовые чары получались у него практически машинально, – Почему не идешь?..

– Моя спальня занята, я пустил туда твою мать... и к тому же... я хотел с тобой поговорить, Гарри.

Вопреки ожиданиям и первому впечатлению, Сириус не был пьян. По крайней мере, не настолько, чтобы это было заметно. Перед Гарри сидел совершенно несчастный и смертельно уставший волшебник.

– Хорошо. Кофе будешь?.. – спросил Гарри, обнаружив на полке над плитой открытую пачку.

– Да, – Сириус смотрел на крестника как побитый пес, и юноше было здорово не по себе, – Гарри, я вот что хотел спросить... тебе, наверное, много всякого обо мне говорили. Мне бы хотелось знать, что тебе рассказывали про меня и Джеймса. Мне важно, чтобы ты знал правду.

– Ну, – Гарри немного смутился под испытующим взглядом волшебника, он сел за стол, придвигая Сириусу чашку и отпивая из своей, – говорили, что ты любил его. Не как друга. Говорили, что вы... даже на свадьбе мамы и Джеймса... ну... вас застали.

– Это Молли растрезвонила, – буркнул Сириус, – Гарри, на свадьбе ничего такого не было... Просто... Я очень не хотел, чтобы твой отец женился. Мы отошли от гостей, чтобы поговорить, ну и я... не сдержался. Он был красив как... а я, конечно, выпил. Ну и не смог устоять. А тут как раз Молли, чтоб ей... провалиться, – Сириус смотрел в кружку, словно на черной поверхности налитого туда кофе разворачивались картины из прошлого. – Он был необыкновенно красив, твой отец... Как ты... – прошептал Сириус.

Волшебник с силой провел рукой по лицу, сбрасывая наваждение.

– А отец любил тебя, Сири? – спросил он.

– Как ты меня назвал? – резко вскинулся мужчина.

– Прости, само вырвалось. Больше не буду, – испугался Гарри.

– Нет-нет, мне нравится, – Бродяга улыбнулся во весь рот, – зови меня так почаще. Джеймс так называл меня. И Римус так зовет. В общем, самые близкие. Мне было бы приятно считать, что мы с тобой... ну... дружим, – смущенно закончил он. – Ты спросил, любил ли меня Джеймс?.. – тон волшебника резко изменился, – Я не знаю. Мне иногда кажется, что он никого не любил... кроме себя. Ты совсем не похож на него...

Гарри втянул ноги на стул, упираясь в колени подбородком. Выходит, что красавчик Сириус, по которому сохла, по словам Снейпа, половина девчонок Хогвартса и Люпин впридачу, сам был безнадежно влюблен в своего лучшего друга?.. Или не так уж безнадежно?..

– Но вы были с ним... ну... близки?.. – осторожно спросил Гарри.

– Ты хочешь спросить, были ли мы любовниками?.. Называй вещи своими именами, Гарри, – Сириус подмигнул ему, но печаль в его глазах никуда не делась, – Да. Были. Здесь тебе не соврали.

Гарри молча смотрел на крестного, продолжая размышлять. Сириус истолковал его молчание по-своему:

– Теперь ты презираешь меня?.. – он отвел взгляд.

– Презираю? Почему? – искренне не понял Гарри.

– Ну, из-за наших... необычных отношений... с твоим отцом.

– Что за глупость?.. Я же не стал тебя презирать из-за отношений с Римусом... – пожал плечами Гарри.

– И то верно, – Блэк хлопнул себя по лбу и расхохотался, – Совсем я с катушек тут слетаю, Гарри. В этом доме живет безумие... Фамильная черта Блэков, ха-ха! Хотя, если бы ты меня спросил, Гарри, я бы сказал, что вот за эту слабость меня действительно стоит презирать...

Гарри внимательно посмотрел на крестного:

– Я так не думаю. Мне кажется, Сириус, тебе нужно отпустить прошлое. Джеймс мертв. А ты еще нет. И Римус очень любит тебя.

– Слушай его, Бродяга, – раздался от порога кухни голос Лили, – Гарри говорит дело. Я даже удивляюсь, в кого он такой рассудительный у меня, – женщина тепло улыбнулась и потрепала сына по щеке.

– О, спальня освободилась! – наигранно-бодро произнес Блэк и ретировался.

С того значимого для обоих волшебников разговора Гарри и Сириус стали гораздо больше общаться. Рождество в компании шумного семейства Уизли прошло на удивление мирно, и даже Молли соблюдала вежливый нейтралитет с Лили, что пошло на пользу общему настроению. Женщина была безмерно благодарна Гарри за спасение Артура, и, видимо, поэтому старалась, чтобы Рождество прошло в комфортной атмосфере. Сам Поттер с удовольствием проводил время с близнецами Уизли или Сириусом. Но каникулы довольно быстро подошли к концу, и нужно было возвращаться в Хогвартс.

Веселой компанией в сопровождении нескольких орденцев добрались до Хогвартса на “Ночном рыцаре”. Но стоило им переступить порог, как идиотизм ситуации с “генеральным инспектором” и ее “декретами об образовании” обрушился на них с новой силой. Из-за сбежавших из Азкабана Пожирателей Смерти, вышедшей в “Придире” стараниями Гермионы статьи с интервью Гарри и других, более мелких происшествий “Декреты об образовании” сыпались из Долорес как из рога изобилия. Гарри успокаивал себя тем, что занятия в ОД шли полным ходом.

Поддавшись коллективным уговорам, молодой волшебник стал учить своих подопечных чарам Патронуса. Не с первого раза, но получаться начало у многих. Выручай-комната заполнилась серебристыми переливающимися призрачными созданиями, и поэтому Гарри и остальные даже не сразу среагировали, когда посреди комнаты вдруг материализовалась прекрасная грациозная лань – патронус Снейпа. Но стоило Патронусу заговорить голосом преподавателя, подскочили все:

– Поттер, немедленно расходитесь, что бы вы ни затеяли! Вас сдали, Амбридж идет! – произнеся это, лань растаяла в воздухе.

Гарри распрямился и оглядел неподвижных, пораженных ужасом ребят, не сводивших взгляда с пустого места, где только что был патронус.

– ЧЕГО ВЫ ЖДЕТЕ? – заорал он. – БЕГИТЕ!

Они тут же бросились к выходу; у двери образовалась пробка, но потом кто-то первым выскочил наружу. Гарри слышал их топот в коридоре и понадеялся, что у них хватит смекалки не бежать прямиком в свои спальни. Было всего только без десяти девять.

Перед Гарри последним из дверей Выручай-комнаты выскочил Драко, и юноши, не сговариваясь, понеслись к мужскому туалету, расположенному чуть дальше на этаже. Чуткий слух Гарри уловил шаги как раз в тот момент, когда они подлетали к повороту коридора. Гарри поймал Малфоя за локоть и как можно тише прошептал:

– Если там Амбридж, делай вид, что поймал меня! Понял?! Ей нужен я, а твоему отцу не нужны неприятности!

Драко кивнул, перехватывая его за руку. В глазах блондина мелькнула громадная благодарность.

В кабинете было полным-полно народу. Дамблдор с безмятежным видом сидел за своим столом, соединив вместе кончики пальцев. Профессор МакГонагалл застыла рядом с ним – на лице ее было очень напряженное выражение. Корнелиус Фадж, министр магии, покачивался с пятки на носок перед камином, явно весьма довольный сложившейся ситуацией; Кингсли Бруствер и приземистый колдун с жесткими, очень короткими волосами – Гарри его не узнал – стояли по обе стороны двери, точно стражи, а у стены, с пером и тяжелым свитком пергамента наготове, маячила конопатая, очкастая фигура Перси Уизли.

Сегодня портреты прежних директоров и директрис даже не притворялись спящими. Все они глядели на собравшихся серьезно и внимательно. Когда появился Гарри, некоторые из них метнулись в рамы к соседям и что-то быстро зашептали им на ухо.

Когда дверь за вошедшими захлопнулась, Амбридж ослабила хватку, и Гарри высвободил локоть. Корнелиус Фадж воззрился на него с мстительным удовлетворением.

– Так, – сказал он. – Так-так-так…

Гарри ответил ему самым агрессивным взглядом, на какой только был способен. Сердце у него колотилось как безумное, но сознание, как ни странно, было спокойным и ясным.

– Он хотел удрать в Астрономическую башню, – сказала Амбридж. В ее голосе прозвучала нотка неприличного восторга, которую Гарри уже слышал, когда она упивалась страданиями профессора Трелони в вестибюле замка. – Его поймал Малфой-младший.

– Да что вы говорите? – одобрительно сказал Фадж. – Надо будет обязательно передать Люциусу. Итак, Поттер… думаю, вам известно, почему вы здесь оказались?

Последовавший далее цирк Гарри с трудом мог представить в здравом уме: Дамблдор так умело играл словами, фактами и эмоциями, а под конец настолько мастерски провернул свой побег, выторговав при этом для Гарри полную невиновность, что юноша невольно восхитился талантами директора и в то же время почувствовал благодарность.

– Вы набрали учеников в свой… в свой отряд? – Фадж заглотил наживку, оставалось только подсечь.

– Сегодня должна была состояться первая встреча, – сказал Дамблдор, кивая. – Просто ради проверки – захотят ли они присоединиться ко мне. Разумеется, теперь я вижу, что совершил ошибку, пригласив мисс Эджком.

Мариэтта кивнула. Сдала их, как красноречиво свидетельствовали прыщи на лице девушки, подруга, которую Чжоу привела с собой. (Гермиона очень качественно зачаровала пергамент, на котором все расписывались... Прыщи не удавалось свести еще месяц.) Фадж перевел взгляд с нее на Дамблдора; его грудь раздулась.

– Так это был заговор против меня! – завопил он.

– Именно, – весело подтвердил Дамблдор.

– НЕТ! – выкрикнул Гарри.

Кингсли метнул на него предостерегающий взгляд, МакГонагалл угрожающе расширила глаза, но Гарри внезапно понял, что собирается сделать Дамблдор, и не мог этого допустить.

– Нет… Профессор Дамблдор!..

– Не кричи, Гарри, иначе тебе придется покинуть мой кабинет, – спокойно произнес Дамблдор.

– Да, помолчите, Поттер! – пролаял Фадж, который все еще смотрел на Дамблдора, выкатив глаза, со смешанным выражением ужаса и радости. – Так-так-так… я пришел сюда, рассчитывая выгнать Поттера, а вместо этого…

– Вместо этого получили повод арестовать меня, – улыбаясь, сказал Дамблдор. – Это все равно что потерять кнат и найти галеон, верно?

– Уизли! – закричал Фадж. Он буквально дрожал от восторга. – Уизли, вы записали все, что он сказал? У вас есть его признание?

– Да, сэр, записал, сэр! – живо отозвался Перси. Его нос был забрызган чернилами – так быстро он строчил на пергаменте.

– И то, что он пытался создать отряд для борьбы с Министерством, и то, что он замышлял дурное против меня?

– Да, сэр, все есть, сэр! – радостно откликнулся Перси, проглядывая свои записи.

– Что ж, замечательно, – в голосе Фаджа звучало ликование. – Немедленно отошлите копию ваших записей в «Ежедневный пророк», Уизли. Если попадется быстрая сова, мы сможем поспеть к утреннему выпуску! – Перси стрелой вылетел из комнаты, хлопнув дверью, и Фадж снова повернулся к Дамблдору. – А вы сейчас под конвоем отправитесь в Министерство. Там вам предъявят официальное обвинение, а суда вы будете дожидаться в Азкабане!

– Ах, – вздохнул Дамблдор, – ну вот. Так я и знал, что мы наткнемся на это маленькое затруднение.

– Затруднение? – сказал Фадж. Его голос все еще звенел от восторга, – Не вижу никаких затруднений, Дамблдор!

– Мне очень жаль, – виновато сказал Дамблдор, – но боюсь, что их вижу я.

– Неужели?

– Да. Дело в том, что вы заблуждаетесь, полагая, что я – как это говорится? – пойду с вами по-хорошему. Я вовсе не собираюсь идти по-хорошему, Корнелиус. У меня нет абсолютно никакого желания сидеть в Азкабане. Конечно, я мог бы оттуда сбежать, но зачем тратить время? Скажу вам честно, я могу придумать миллион способов провести его с гораздо большей пользой.

Лицо Амбридж краснело на глазах, можно было подумать, что она наливается кипятком. Фадж уставился на Дамблдора с очень глупым видом, точно ошеломленный внезапной затрещиной. Потом из его горла вырвался тихий сдавленный возглас, и он оглянулся на Кингсли и человека с короткими седыми волосами – единственных участников этой сцены, до сих пор хранивших молчание. Коротышка подбодрил Фаджа кивком и двинулся вперед. Гарри увидел, как его рука будто бы случайно скользнула к карману.

– Не стоит, Долиш, – вежливо сказал Дамблдор. – Я уверен, что вы прекрасный мракоборец – недаром же вы получили «превосходно» по всем ЖАБА, – но если вы попытаетесь… э… применить силу, я вынужден буду причинить вам вред.

Человек по имени Долиш заморгал. Вид у него при этом был довольно дурацкий. Он посмотрел на Фаджа, словно не знал, что делать дальше, и надеялся получить от министра подсказку.

– Так что же, – ухмыльнулся Фадж, уже успевший прийти в себя, – надеетесь справиться с Долишем, Бруствером, Долорес и мной в одиночку, а, Дамблдор?

– Нет, клянусь бородой Мерлина, – улыбаясь, ответил Дамблдор, – разве только вы меня заставите…

На этом месте Гарри чуть было не расхохотался в голос: уж он-то знал, на что способен Хранитель.

– Ну, хватит молоть чепуху! – сказал Фадж, вынимая свою палочку. – Долиш! Бруствер! Взять его!

В комнате словно вспыхнула серебряная молния; раздался грохот, точно выстрелили из пушки, и пол содрогнулся; чья-то рука схватила Гарри за шиворот и повалила на пол, и тут же сверкнула новая серебряная вспышка; несколько портретов вскрикнули, пронзительно каркнул Фоукс, и в воздух поднялось облако пыли. Закашлявшись, Гарри увидел, как перед ним кто-то с шумом упал; послышался вопль, звук удара, и кто-то воскликнул: «Ай!»; потом раздался звон бьющегося стекла, чьи-то поспешные шаркающие шаги, стон… и наступила тишина. Когда пыль развеялась, Гарри увидел приближающегося к нему Дамблдора.

– Куда вы сейчас, профессор? – спросил он.

– В Долину. У меня есть несколько дел: временное изгнание как раз позволит закончить их. Гарри, выслушай меня. Я знаю, у нас с тобой были разногласия, но все они – ничто по сравнению с угрозой, которая сейчас нависла над всем магическим миром. Мы с тобой можем справиться с ней только сообща. Понимаешь?..

Юноша кивнул.

Фоукс сделал очередной круг и подлетел к Дамблдору. Тот отпустил Гарри, поднял руку и ухватился за длинный золотой хвост феникса. Вспыхнуло пламя, и оба они исчезли.

– Где он? – завопил Фадж, приподнявшись с пола. – Где он?

– Не знаю! – воскликнул Кингсли, поднимаясь вслед за ним.

– Он не мог трансгрессировать! – закричала Амбридж. – Из Хогвартса нельзя выбраться таким образом…

Когда закрылась дверь за всеми незадачливыми преследователями, портрет предка Сириуса – Финеаса Найджелуса Блэка – весело заметил:

– Вы знаете, министр, наши с Дамблдором взгляды во многом расходятся… однако нельзя не признать, что у него есть стиль…

====== Глава 68. Послание Темного Лорда ======

Римус смотрел на спящего Блэка. Черные кудри разметались по подушке, ресницы чуть подрагивали. На лице застыло умиротворенное, почти счастливое выражение. Оборотень, только что вернувшийся с очередной вылазки на благо Ордена, присел на край кровати и прикоснулся к небритой щеке любовника. Сириус улыбнулся во сне. Волшебник наклонился к его губам, нежно провел по ним языком. Сириус разомкнул губы и выдохнул:

– Джей-ми-и...

Оборотень резко отстранился. Сириус открыл глаза:

– Люпин! Вот черт! – выругался он.

– Да, это всего лишь я, – глухо сказал оборотень, вставая, – извини, что разбудил. Подумал, ты захочешь узнать, что я еще жив. Хотя, видимо, ты предпочитаешь мертвых.

– В чем дело, Римус? – хмуро спросил Блэк, садясь в постели, – Я видел сон, понятно тебе?! Я что, не имею права даже на сны?..

– Ты на все имеешь право, Сириус. Если подумать, то права только у тебя и есть. Брать что хочешь, делать что хочешь. Ты думаешь, что Джеймс так себя вел? Да вы оба вели себя одинаково. А эта история с Лили? Это отвратительно, Сириус! И я потакаю твоим прихотям, ношусь с тобой как с тухлым яйцом в кармане...

– Ну и проваливай, – зло бросил Блэк. – Не хочешь со мной носиться – иди ищи кого-нибудь другого, чтобы трахал твою задницу. Вон, Дамблдор делает это регулярно с твоими мозгами, так почему бы ему не расширить полномочия?..

Люпин хлопнул дверью.

Тяжело дыша, оборотень спустился в гостиную. Лили подняла взгляд от книги:

– Поругались?.. – спросила она, участливо.

– Да, – Римус налил себе огневиски. – Он ведет себя как...

– Порядочная свинья, – кивнула она. – Я поговорю с ним. Успокойся.

– Не нужно, Лилс, я думаю... это все.

– Да брось, Римус, – женщина встала и, подойдя, обняла его, – вы помиритесь, ты же не можешь без него, верно?.. Ему тоже тяжело, Луни, сам подумай: сидит тут без дела, в доме, в котором его все бесит...

– Лили, я всегда удивлялся. После всего того... что у меня даже язык не поворачивается... ты... ОПРАВДЫВАЕШЬ его?.. – Люпин заглянул ей в глаза. Но ответить Лили не успела.

На пороге гостиной показался Блэк с початой бутылкой огневиски в руке.

– О, а тебе теперь и Нюнчика мало, а, Лили?.. Что, у него писюн размером не вышел?.. Так думаешь, у Лунатика что ли василиск в штанах? – Сириус заржал.

– Блэк, что ты несешь, – попытался остановить его Люпин.

– Отчего же, пусть говорит, – сказала Лили, и глаза ее недобро сузились.

– Да что с тобой, шлюхой, разговаривать? – махнул рукой Сириус, – Не успела очнуться, как в постель к этому скользкому гаду прыгнула. Тварь бесстыжая... А теперь вот с Люпином зажигаешь?.. Так я тебя разочарую, у тебя нет ИНСТРУМЕНТА, чтобы ему понравиться.

– Что ж, Римус, ты прав. Пожалуй, я достаточно наслушалась.

И не успели волшебники опомниться, как Лили уже проскочила в дверь мимо Блэка и, сбежав по лестнице, выскочила из дома.

***

С уходом Дамблдора жизнь в Хогвартсе и вовсе покатилась под откос: новый директор, а точнее, директриса, которую, правда, не признал замок, сумела своим неадекватным поведением восстановить против себя не только весь преподавательский состав, но и изначально лояльных новой власти учеников. Что уж говорить о таких бунтарях как близнецы Уизли?.. Но эти двое надолго в школе не задержались.

В этом году Гарри и его однокурсники сдавали СОВ, и учеба на какое-то время отвлекла их от творящегося в школе беспредела под гордым именем “новые принципы обучения”. Но на последнем экзамене (по Истории магии) произошло нечто необычное: в распахнутое по случаю жары окно влетел огромный черный ворон. Бросив перед Гарри запечатанный конверт без подписи, птица сделала круг по Большому залу и вылетела вон.

Юноша распечатал конверт под настороженным взглядом Блейза из соседнего ряда (столы на экзамене стояли так, что ученики сидели каждый за своим и на приличном расстоянии друг от друга). Из конверта выпала колдография. Гарри смертельно побледнел, перевернул снимок и прочитал:

“Сегодня в 22-00. Министерство Магии, Отдел Тайн, Зал Пророчеств. Или она умрет. Притащишь с собой вампира – умрет в любом случае.”

Гарри медленно поднялся из-за стола и, не говоря ни слова, вышел из зала. Он знал, что экзамен не сдал в любом случае, но его это совершенно не беспокоило. Стоило закрыться двери, как Поттер сломя голову рванул в подземелья и, добежав до кабинета Снейпа, буквально вломился в него, чуть не снеся дверь: юноша машинально подменил физический толчок магическим, и сила крови Повелителя, плохо сдерживаемая волей юноши, оказалась для замков и петель фатальной.

– Поттер! Что это за... – начал Снейп, но осекся, увидев перекошенное бледное лицо и лихорадочно блестящие глаза юноши.

– Вот, – Гарри протянул ему колдографию. Теперь бледностью лица Снейп мог с ним посоревноваться. На фото была Лили. Связанная. В окружении Пожирателей. Быстро пробежав глазами по тексту на обороте, Снейп отрывисто произнес: – Ничего не предпринимайте, Поттер. Не вздумайте высовывать нос из замка. Я отправляюсь за помощью прямо сейчас. Идемте.

Но стоило им выйти в коридор через развороченные двери, как они нос к носу столкнулись с Долорес Амбридж.

– Так-та-ак! – протянула она с нескрываемым злорадством, – Общаетесь со студентом, Снейп? А ведь в декрете за номером...

– О чем вы, Долорес? – холодно уточнил профессор, – Я лишь собирался препроводить провинившегося студента в его спальню. Но я с удовольствием уступлю эту почетную миссию вам. Поттер наказан за самовольный уход с экзамена. Я запретил ему покидать факультетскую спальню до завтрашнего утра.

Мастер зелий развернулся и резко зашагал к выходу из подземелий. Гарри сжал зубы: придумал-таки, как оставить его в замке... Впрочем, если рассуждать здраво, то лучше, действительно, не лезть туда, где будет драка между взрослыми опытными магами: можно не только не помочь, но и помешать... Успокаивая себя такими мыслями, Гарри покорно следовал за Амбридж в спальню. Директриса выставила возле входа в гостиную Слизерина преданного ей завхоза, чтобы Гарри не посмел выбраться, и, довольная собой, удалилась, пообещав, что будет периодически приходить с проверкой.

Гарри уселся возле окна, сквозь которое отбрасывала блики зеленоватая вода озера. Мысли были его весьма далеки от радостных. Спустя какое-то время в спальню ввалились однокурсники. Драко и Блейз сразу же обступили его:

– Гарри, что было в письме?

– Что произошло, почему ты тут?

Гарри молча достал из кармана колдографию и показал им.

– И ты пошел с ней к декану, – догадался Малфой, – и он велел тебе не высовываться, – Гарри кивнул. – Гарри, у тебя осталось совсем мало времени, чтобы добраться туда раньше них, – серьезно сказал блондин.

– В смысле?..

– Если появится кто-то другой, не ты, твоя мать умрет. Темный Лорд не прощает неповиновения, Гарри. Наверняка у Пожирателей именно такой приказ. Так что если ты еще хочешь увидеть ее живой...

– Он прав, Гарри, – кивнул Блейз, – лучше тебе поспешить.

– Но как мне добраться в Министерство? – Гарри вскочил на ноги и схватился за гворд, одновременно призывая из раскрытого сундука ремни-крепления на спину, – Да и выйти я не могу... То есть могу, Филча обмануть не труд, достаточно простых дезиллюминационных чар, даже мантия не нужна, но Амбридж обещала проверять...