Текст книги "Хор тысячелетий (СИ)"

Автор книги: romaletta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 48 страниц)

– Что-то не так? – спросил он враз осипшим голосом.

– Все так, Северус... Все наконец-то так, как и должно было быть... шестнадцать лет назад.

====== Глава 61. Сомнения ======

Гарри был счастлив. Несмотря на то, что Ролар неукоснительно соблюдал данное самому себе обещание не преступать определенную черту в их взаимоотношениях, теперь, с появлением матери и полученным от Лена разрешением, юноша с полным правом перебрался жить в дом к наставнику. Любую свободную минуту он старался проводить рядом с вампиром, слишком хорошо понимая, что лето быстро закончится и ему придется возвращаться в школу.

Вопреки ожиданиям Гарри, Северус Снейп вернулся в домик Ролара в тот же вечер, когда встретился с Лили, причем был он чернее тучи. Когда зельевар вошел в дом, Гарри как раз сидел на коленях у вампира и ел малину с его рук. При одном взгляде на Снейпа юношу как ветром сдуло на соседний стул. Он притянул к себе миску с ягодами и сосредоточенно в них уткнулся, будто бы ища покрупнее. Профессор однако не проронил ни звука, молча скрывшись за дверью в свою комнату.

Сколько Гарри не допытывался у матери, что произошло, она только отнекивалась. Надо сказать, что Снейп проводил с ней довольно много времени, однако юноша не видел ни малейшего намека на близость между волшебниками, и его это озадачивало. Организм самого юного Поттера бурлил от гормонов, порой доводя Гарри до легкого помрачения рассудка.

Однажды после утренней тренировки Гарри зашел в закуток за печью, где Ролар обжаривал в яйце ломтики ржаного хлеба, и обнял его со спины. Вампир замер, почувствовав, что в ногу ему уперся определенный орган юноши. Ощутимо так уперся. Молодой маг не мог сдержать дрожь возбуждения. Вампир осторожно переставил сковороду с плиты, развернулся к Гарри лицом – при этом расцепить судорожно сжавшиеся вокруг его талии руки Гарри ему толком не удалось.

– Малыш?.. – шепотом позвал вампир, – Так плохо?..

Гарри кивнул, прижимаясь щекой к груди мужчины. Его просто колотило. Юноша потерся ноющим членом о бедро вампира, едва сдерживая стон. Ролар прислонился к печи, прижимая к себе Гарри одной рукой, второй же он приподнял лицо юного волшебника и ворвался в его рот довольно жестким, требовательным поцелуем. Несколько судорожных движений бедрами, и Гарри обмяк в руках мужчины, тяжело дыша.

– Отпустило? – шепнул Ролар, осторожно целуя Гарри возле уха, – Вот и хорошо. Иди переоденься, и завтракать.

Северус шел босиком вдоль кромки воды, держа за руку Лили. Волшебница шлепала по воде босыми ногами, разбивая их отражения. Ее рыжие волосы в лучах заката выглядели просто огненными.

– Я хочу навестить Тунью, – вдруг сказала она, – Как ты думаешь, она будет рада меня видеть?..

– Думаю, нет, – пожал он плечами, – твоя сестра дурно обращалась с Гарри. Дамблдор подкинул его ей после... после той ночи. И она, и ее муж, и их сын – все они издевались над мальчиком.

– Не может быть, – Лили была шокирована, – Как можно издеваться над собственным племянником? Над сиротой?

– Можно. И над собственным сыном-то можно, а ты говоришь... – буркнул Снейп, отводя глаза.

– Нет, я все равно хочу к ним съездить, – твердо сказала Лили.

– Как хочешь, – Северус снова пожал плечами.

Он потянул ее от воды под сень деревьев, где песчаный берег уже зарос плотным дерном. Лили, смеясь, толкнула его в грудь, и Северус сел на траву, не отпуская ее рук. Лили оседлала его бедра: широкий ситцевый сарафан не стеснял движений, расходясь от широкой резинки на груди множеством складок. Мужчина обнял ее за талию, восхищенно глядя в любимые глаза.

– Ты настолько прекрасна, что мне до сих пор кажется, я сплю...

– И часто я тебе снилась?.. – серьезно спросила Лили.

– Не очень, – Северус снова отвел взгляд.

– Сев... – Лили взяла в ладошки его лицо и повернула к себе, – Я не хрустальная. Я не ангел. Я не мираж. Я не разобьюсь, не развеюсь, меня нельзя осквернить прикосновением. Я не икона. Я живая, Сев... И я... – Лили глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, – Я люблю тебя...

– Лилс... – Снейп смотрел на нее с неимоверной нежностью и тоской, – Наверное, я не тот мужчина, который тебе нужен. Я не могу как... как некоторые. Я не могу просто брать то, что понравится. Я так сильно люблю тебя, что мне кажется кощунством сама мысль, что можно вот просто так взять и разложить тебя на бережку, в качестве приятного дополнения к прогулке. Прости меня, Лили... Я старомоден. Я хочу сделать тебе предложение, хочу, чтобы у тебя было кольцо, чтобы... Чтобы все случилось у нас не так, не походя, не пошло...

– Слишком поздно, Северус, – серьезно сказала она, – я погрязла в пошлятине. Нет уже твоей чистой девочки Лили Эванс. Нет и не будет.

– Лили...

– Ее осквернили и изгадили. И я хотела бы забыться. Лучше бы я на самом деле умерла... Ведь я действительно люблю тебя, Снейп. Я надеялась, что... а, не важно, – она поднялась на ноги и медленно пошла по берегу прочь.

Несмотря на огромное нежелание Гарри, он не посмел отказать матери в поездке к сестре. Договорившись с Леном, что как раз совместят эту поездку с походом в магазин Олливандера, они отправились в маггловский мир. Узнав, что Снейп не собирается сопровождать их, Гарри очень удивился:

– Вы поссорились?..

– Гарри, малыш, – Лили посмотрела на сына с нежностью, – мы как-нибудь сами разберемся, хорошо?..

– Не очень-то у вас получается хорошо, – парировал Гарри.

Лили грустно улыбнулась.

Поездка в Литтл-Уингинг принесла сразу несколько неприятных сюрпризов. Во-первых, Петунья Дурсль совершенно неправдоподобно возрыдала на груди у сестры, от чего у Гарри сводило скулы. Во-вторых, по дороге к автобусной остановке на них напали два дементора. И поскольку у Лили еще не было палочки, патронуса пришлось вызывать Гарри: налетевший на нее дементор вызывал у колдуньи такие сильные отрицательные воспоминания, что женщина закричала. Перед тем, как серебристый волк отогнал второго дементора, Гарри успел услышать “Нет, Джеймс, не надо! Пожалуйста!” Когда колдунья пришла в себя, юноша не стал ее расспрашивать, видя, что мать до сих пор трясло и под прекрасными глазами ее снова залегли тени.

Гарри просто взмахнул палочкой, вызывая “Ночного рыцаря”.

Несмотря на очевидный абсурд ситуации, Гарри нервничал перед дисциплинарным слушанием, хотя линия защиты у них была выстроена на отлично. Поскольку единственное, что вменялось ему в вину, было использование магии за пределами Хогвартса, они просто договорились, что Лили заявит, что это она воспользовалась палочкой Гарри для вызова Патронуса, ведь своей палочки на тот момент у нее не было. Это подтвердил и мистер Олливандер, рассказав, что они приезжали за волшебной палочкой в этот же день вечером.

Для Гарри было большой неожиданностью узнать, насколько министр Фадж переменился в отношении него. А кроме того, его озадачило поведение Дамблдора, который хоть и прибыл для защиты Гарри, но поговорить с ним не удосужился. Как, собственно говоря, и с самой Лили. Впрочем, глядя на мать, Гарри не сказал бы, что она сильно по этому поводу расстроилась.

После слушания решено было заехать к Сириусу и Римусу. Дамблдор нехотя передал Гарри записку с адресом. Прогулка по немагическому Лондону доставляла удовольствие магглорожденной колдунье, и Гарри покорно плелся за ней, стараясь вести себя естественно. По пути зашли в кондитерскую, где Лили заказала кремовое пирожное, а Гарри крепкий ирландский кофе.

– Мам, зачем мы идем к Сириусу, если тебе это настолько неприятно?.. – спросил Гарри напрямую.

– Потому что я хочу пожить у них, Гарри.

– Зачем?.. – опешил юноша.

– Как тебе сказать... – Лили посмотрела на юношу оценивающе, – Видишь ли, Гарри, мне довольно сложно привыкнуть к твоей новой жизни. У тебя в долине все устоялось, семья, любовь, преподаватель... Мне не хочется быть обузой и нарушать то равновесие, которое пока сохраняется там. При желании ты сможешь видеться со мной, я с удовольствием буду общаться с тобой, мой мальчик, сколько ты захочешь... Но я чувствую, что там я лишняя, понимаешь?.. Слишком чужая всем вам.

– А Сириусу, значит, не чужая? – подозрительно спросил Гарри, отхлебывая только что принесенный официантом кофе.

– А мне плевать, чужая я ему или нет, – пожала плечами Лили.

– А как же профессор?.. – Гарри совершенно не понимал женской логики, у него просто голова шла кругом от внезапных поворотов, – На него тебе тоже плевать?..

– Северусу нужна не я. Он любит совсем не ту женщину, Гарри. Он любит свою икону, которую он писал с меня, пятнадцатилетней. А я с тех пор сильно изменилась. Тебе пока трудно это понять... – Лили смотрела внутрь себя, будто ища подтверждения своим словам.

– Отчего же?.. Я прекрасно понимаю. Ты просто решила сбежать.

– Что?.. – колдунья вскинула голову.

– Тебе сложно с Северусом Снейпом, потому что он имеет ряд особенностей и выработанных годами одиночества принципов. У него тяжелый характер, он надумал себе множество причин, по которым должен быть один, и ему тяжело переступить через себя. И ты, уж прости, мам, ведешь себя как избалованная девчонка. Бежишь от трудностей взаимопонимания туда, где все понятно и просто, где ты никому ничего не должна и можешь вести себя как тебе вздумается без оглядки на чувства окружающих. Честно. Я не знаю, что они с тобой сделали, и знать не хочу. Но мне горько, что моя мать ведет себя наплевательски по отношению к человеку, который любит ее больше жизни. Который любил ее долгих 14 лет, когда считал, что она мертва. Который любил ее те два года, что она была замужем за его главным врагом. Который сумел полюбить ее сына просто потому, что он ее сын, хоть он и похож на Джеймса как две капли воды.

Произнеся эту тираду Гарри отвернулся и уставился в окно. Лили молчала.

– Профессор очень сложный человек, – снова заговорил Гарри, все так же глядя в окно, – он любит книги значительно больше, чем людей. Он совершенствует свой разум и ограничивает чувства. У него железная воля. У него невыносимо завышенные ожидания от окружающих, но в первую очередь – от себя самого. Он поселил себя в клетку и пустил по ней электрический ток, чтобы даже не возникло мысли дотронуться до ее прутьев. Если ты не поможешь ему выбраться, он так и останется в клетке на всю жизнь. И я уверен, что выполнив свой долг на войне, он тем или иным способом закончит свое невыносимое существование.

– Гарри, ты совсем не похож на Джеймса, – произнесла Лили. – Поехали домой.

====== Глава 62. Очень Хорошая ночь ======

Вернувшись в долину, Гарри расстался с матерью возле дома Лена и пошел искать Повелителя. Ему срочно нужен был совет. Обойдя несколько его излюбленных мест, Гарри совершенно неожиданно обнаружил его в кабинете в Доме Совещаний.

– Заходи, малыш, – донеслось из-за двери, хотя Гарри еще не успел постучать.

– Привет. Лен, я хотел поговорить.

– Сядь, не мельтеши, – Лен сосредоточенно дописывал какой-то длиннющий свиток. Закончив, он поднял голову и удивленно посмотрел на Гарри, – Ты молодец. Ты все совершенно правильно сделал, я горжусь тобой. Лили сейчас очень сложно, малыш. Она в смятении. Не только Северус надумывал себе препятствия, но и она тоже. Ее психика несколько раз приспосабливалась под очень тяжелые обстоятельства, поэтому сложно теперь ожидать от нее большой терпимости. Представь, ей кажется, что весь мир против нее одной. Конечно, она пытается убежать и спрятаться. Но ты должен быть ее опорой, Гарри. Лили умная ведьма, она поняла тебя с первого раза, и даже согласилась попытаться еще раз. Думаю, что мы на правильном пути. Возможно, она переедет все-таки к Сириусу, когда ты отправишься в Хогвартс, но это будет ей даже полезно.

Лили робко постучала в комнату Северуса.

– Войдите, – раздался ровный холодный голос, и ведьма поежилась. С ней он никогда таким тоном не разговаривал. Толкнув дверь, она осторожно заглянула, – Лили!..

Перемена тона была столь разительной, что женщине невольно сделалось стыдно за свое поведение. Она переступила порог и закрыла за собой дверь. Северус вскочил из-за стола, заваленного различными книгами, пергаментами и конвертами, и нежно взял ее за руку:

– Прости меня, Лили, я вел себя...

Лили сразу вспомнила старую истину о том, что первым всегда извиняется тот, кто больше ценит отношения, и ей стало совсем гадко от самой себя:

– Нет, подожди. Ты как раз вел себя безупречно, Северус. А вот я... в общем, это ты меня прости, пожалуйста. Наговорила тебе...

– Ты знаешь, я долго размышлял над твоими словами, – волшебник трансфигурировал жесткий стул в шикарное мягкое кресло и галантно предложил его Лили, она не отказалась, – и понял, что ты права. В том, что я пытаюсь вернуть ту Лили, которой ты была 14 лет назад, а не знакомлюсь с тобой новой, сегодняшней. И я решил исправить эту ситуацию. Поэтому, – пока он говорил, зельевар отошел к открытому сундуку и невербальным “акцио” призвал из его недр нечто небольшое, что теперь держал в руке за спиной, – прежде всего, позволь мне, – Северус встал на одно колено перед ее креслом, – преподнести тебе вот это.

Волшебник вынул руку из-за спины. В ней оказалась небольшая коробочка, открыв которую, он достал изящное золотое колечко, словно сплетенное из трав с росинками-бриллиантами.

– Дай, пожалуйста, руку, – попросил он, явно волнуясь. Лили протянула ему руку, пальцы ее слегка подрагивали. Северус взял ее руку в свои, – Лили... ты... выйдешь за меня?..

Слезы покатились из глаз волшебницы. Она кивнула, не в силах произнести ни звука. Снейп надел ей на палец кольцо и прижался щекой к ее руке.

Хорошая ночь в Велибрии чувствовалась, прежде всего, по запаху. Мало того, что неистово благоухали всевозможные ночные цветы, так еще и шашлычники умудрялись зазывать клиентов при помощи умопомрачительного запаха даже из самых отдаленных уголков города. Пожалуй, единственным вампиром, не любившим Хорошие ночи, был Лен. Он обычно брал к’яарда и покидал город, возвращаясь только под утро, благо, сон под открытым небом в Хорошую ночь был совершенно безопасен в плане осадков: на то ночь была и хорошей.

Гарри с Роларом веселились от души. Сначала обязательно смотрели несколько поединков на ристалище, потом брали шашлыки и шли куда глаза глядят. В этот раз юноша был особенно счастлив: Хорошая ночь совпала с его днем рождения, и Гарри без малейших угрызений совести утащил с собой вяло сопротивляющегося Повелителя, маму и даже профессора Снейпа. Лили была поражена происходящим и с любопытством крутила головой по сторонам, живо реагируя на все вокруг. Снейп смотрел на нее влюбленными глазами. Лен был задумчив и молчалив. Улучив момент, когда все увлеклись выбором шашлыка у мангала, Гарри отвел в сторону Повелителя:

– Лен, если тебе все это в тягость, то ты иди, я скажу, что тебе завтра рано по каким-то делам ехать или еще что совру... – прошептал он обеспокоено, – Я же вижу, ты не рад...

– Малыш, я ценю твою заботу. Но я думаю, что мы еще немного повеселимся вместе, и все разбредутся по парочкам. А я как раз и исчезну, – Повелитель улыбнулся, но Гарри стало еще тревожнее.

– Лен...

– Малыш, все в порядке. Веселись. У тебя же день рождения.

Как и предполагал Лен, веселье довольно быстро сошло на нет. Улучив момент, Северус увел Лили подальше от всех. Гарри остался наедине с вампирами. Сегодня Гарри как никогда чувствовал, насколько одинок его приемный отец. Ни один обычный вампир, кроме Ролара, не горел желанием с ним общаться. Его Дар был одновременно его проклятьем. Другие Повелители и Повелительницы... во-первых, их мало. Во-вторых, характеры тоже... своеобразные, та же Кендра чего стоит. А уж Лереена, сестра Ролара, так вообще... Взбалмошная, заносчивая...

– Гарри, прекращай, – тихо попросил Лен, – слишком громко думаешь.

– Прости, – потупился юноша. – Давайте что-нибудь вытворим втроем, а?.. Ну, я не знаю... Намажем бороду Дамблдора суперклеем!

– Чем-чем? – Ролар рассмеялся, – Ты чего, малыш?..

– Да это он меня пытается расшевелить. Гарри, я все-таки пойду спать, ладно? Не люблю Хорошие ночи.

И не дожидаясь ответа, он исчез в изломе пространства.

Северус уверенно вел за собой Лили, подсвечивая люмосом, чтобы не спотыкаться о корни.

– Куда мы идем? – весело спросил она, – Ты меня так внезапно похитил, я еще не нагулялась...

– А мы разве не гуляем? – спросил Северус, ухмыльнувшись, – Шучу, Лилс. Я хочу тебе показать одно чудо, которое видел только в Долине. Уверен, тебе понравится.

– Интригуешь, Северус, – Лили чувствовала себя донельзя глупо среди леса в легком коротком платьице и босоножках, но пока что чары, отпугивающие насекомых, спасали ее от нападения алчно жужжащих комаров.

Наконец деревья перед ними расступились, и взгляду волшебников открылась удивительная картина.

Поляна горела, переливалась крошками живого серебра. Высокие резные листья папоротника щекотали ноги. Вихрившиеся в воздухе светлячки сплетали причудливое, мгновенно тающее кружево вокруг цветов на высоких голых стеблях. Бледный свет трех полупрозрачных лепестков выхватывал из темноты кончики молодых листьев, свернутых улиткой. Хрупкие тычиночные нити плавно покачивались под тяжестью продолговатых пыльников. Когда жуки, очарованные светом, пытались присесть на покатые лепестки, судорожно перебирая лапками и крыльями, облачка серебристой пыльцы выпархивали из чашечек цветков и плыли над полянкой, рассеиваясь и угасая. Завороженная дивным зрелищем, Лили простояла на краю поляны целую вечность. Рой светляков смешивался с роем звезд.

– Потрясающе... – прошептала она, – Что это? Ведь это не папоротник цветет...

– Особый вид заразихи, паразитирующей на его корнях, – машинально ответил Северус, глядя в бездонные глаза Лили, кажущиеся совершенно черными от расширенных зрачков. – Да какая разница?..

Наклонившись, мастер зелий нашел ее губы своими, и Лили задохнулась от той умопомрачительной нежности, с которой Северус целовал ее. Его язык осторожно раздвинул ее приоткрытые навстречу ему губы, спрашивая разрешения, нежно коснулся ровного ряда зубов, ласкал губы, не отваживаясь проникнуть дальше. Воздуха стало не хватать обоим. Разорвав поцелуй, волшебник потянул за собой Лили вглубь поляны. Светящаяся пыльца плыла за ними шлейфом, оседая на волосах и ресницах волшебницы, делая ее похожей на сказочную фею.

Бросив на землю куртку, Северус быстрым взмахом палочки трансфигурировал из нее мягкий пушистый плед. Лили наклонилась, чтобы снять босоножки, но он не позволил ей этого сделать. Усадив женщину в центр пледа, Севрус осторожно провел по ее ножке кончиками пальцев, вызвав улыбку. Он сел на пятки и по очереди очень бережно снял каждую из туфелек. В черных глазах мастера зелий отражались миллионы огоньков, сам же волшебник в их неверном свете казался загадочным принцем, сошедшим со страниц детской сказки. Лили откинулась на локти и посмотрела в небо, чтобы не расплакаться. Определенно, нужно было что-то делать с нервами: нельзя так остро реагировать на все...

Северус устроился рядом с ней, неотрывно следя за ее лицом. Лили повернула к нему голову:

– Это волшебно, Сев...

Вместо ответа мужчина накрыл ее губы своими, бережно поддерживая ее голову. Лили опустилась на плед, и зельевар навис над ней, осторожно спускаясь рукой по ее шее к плечу, и дальше, накрывая ладонью полную грудь, постепенно углубляя поцелуй. Лили обвила его шею руками, запуская пальцы в длинные черные волосы, умопомрачительно мягкие и шелковистые на ощупь.

Не переставая целовать ее, Северус провел рукой вверх по ее бедру, забираясь под юбку. Волшебница выгнулась ему навстречу, прижимаясь к твердому телу мужчины.

– Позволишь?.. – спросил он шепотом.

– Да, – Лили села на пятки и потянула платье вверх, стягивая через голову. Бюстгальтера на ней не было, и Северус судорожно вздохнул, впервые увидев ее полные груди с розовыми торчащими сосками и молочно-белой кожей.

Он попытался приподняться, чтобы прикоснуться к ней, но Лили удержала его, положив ладошку на грудь волшебника. Она положила руки на ремень его брюк, зельевар поймал ее ладони:

– Я сам...

– Нет. Расслабься, – ласково сказала она.

Женщина проворно расстегнула брюки Северуса и стянула их вниз, вместе с бельем. Ее взгляду предстали длинные худые, бледные до синевы, но идеально ровные ноги, узкие бедра, довольно большой, светлый, правильной формы, прижатый к животу член в обрамлении черных жестких волосков, плоский поджарый живот, все еще отчасти скрытый рубашкой. Волшебник положил руку на лицо, прикрывая глаза. Он явно был смущен таким поведением Лили и стеснялся собственного тела. Волшебница улыбнулась и, наклонившись, взяла в рот головку его члена, несколько раз провела по ней язычком, слегка посасывая, и выпустила. Член Северуса снова прижался к животу. Женщина посмотрела на любовника, нависая над ним и слегка касаясь сосками кожи его паха.

Снейп смотрел на нее изумленно, в явном смятении.

– Лили... зачем ты...

– Потому что я хочу доставить тебе удовольствие. Потому что люблю тебя, Северус, – терпеливо объяснила волшебница, – Я ни разу, слышишь? Ни разу не делала так Джеймсу. Только если он... но все равно не так, совсем не так... А тебе – хочу, понимаешь?.. – сбивчиво объяснила она.

– Если он – что? – глухо спросил Снейп, но Лили помотала головой, давая понять, что не хочет об этом говорить, и он замолчал.

Лили снова вобрала его член в рот, обводя языком обнажившуюся головку, слизывая капельку выступившей смазки, затем спустилась языком по стволу, облизала яички, посасывая их по очереди и водя рукой по члену Северуса, вырывая первый стон.

– Лили, – хрипло позвал мужчина, – иди ко мне.

Волшебница перебралась ближе, продолжая рукой ласкать колом стоящий член любовника, но Северус заставил ее подняться на ноги, и Лили вновь увидела, что находится в центре светящегося моря. Она раскинула руки в стороны и запрокинула голову. Длинные волосы ее мазнули по рукам Северуса, который как раз положил их на резинку кружевных трусиков женщины.

– Северус, я как будто попала в рай...

Волшебник прижался губами к нежной коже на слегка обозначившемся животике колдуньи, выцеловывая узоры вокруг впадинки пупка, упругие ягодицы идеально ложились в ладони мужчины, он нежно мял их, прижимая Лили к себе. Она опустила руки, снова запуская пальцы в волосы Северуса.

– Можно?.. – мужчина потянул вниз трусики Лили, и последний разделявший их кусок ткани был сброшен.

Женщина снова опустилась на плед, притягивая Северуса за собой. Он сбросил рубашку и приник к колдунье всем телом, увлекая ведьму в страстный поцелуй. От соприкосновения голой кожи обоих словно прошило током. Лили закинула одну ногу на бедро Северуса, принуждая его прижаться теснее. Его восставшая плоть уперлась ей в бедро, а чуткие пальцы пробрались между золотых завитков к чувствительному бугорку. Лаская его, Северус не переставал целовать женщину, и вскоре она выгнулась дугой, кончая.

Мужчина оторвался от ее губ и пустился в увлекательное путешествие по телу колдуньи: шея, уши, ключицы, грудь – кажется, ни одного дюйма ее кожи не пропустили его губы. Лили тихо постанывала в его объятиях, пока наконец он не счел допустимым снова спросить:

– Лили... ты позволишь?.. – ладонь его нежно раздвинула ее ножки.

– Сев... – волшебница остановила его руку, – Ляг на спину, – попросила она.

Мужчина подчинился. Лили тут же оседлала его бедра, опускаясь на внушительный член зельевара. Входил он достаточно туго, Северус даже испугался, что Лили будет больно, но женщина лишь замерла, когда он полностью погрузился в нее. Горячая теснота ее лона и какая-то потусторонняя, неземная красота ведьмы в окружении живых огней, – это было слишком даже для такой железной выдержки, которой обладал Снейп. Мужчина подхватил волшебницу под ягодицы и слегка подтолкнул ее вверх. Женщина улыбнулась и, уперевшись руками в грудь волшебника, начала двигаться, то приподнимаясь на его члене, то вращая бедрами, пока напряжение не достигло пика. Кончая, мужчина почувствовал, как пульсируют мышцы волшебницы, плотно обхватывая его.

Ролар и Гарри вернулись домой. Настроение было непоправимо испорчено. Оба они чувствовали вину перед Леном, хотя понимали, что сделать ничего не могут. Одиночество Повелителя было исключительно вопросом его выбора, хотя, конечно, и дар телепата играл свою немалую роль.

– Малыш, – Ролар укоризненно покачал головой, видя, как Гарри буквально пожирает его глазами.

– Что? Уж и посмотреть нельзя, – надулся Поттер, – У меня, между прочим, сегодня праздник.

– Ага. И что, заказать тебе стриптиз из торта?

– Неа, лучше станцуй сам, – засмеялся Гарри.

– Не дождешься.

– Дождусь, – заверил его Гарри, – Всего год остался.

====== Глава 63. Конец лета ======

Несмотря на все переживания этого более чем насыщенного лета, подготовка Гарри шла полным ходом. Юноше даже иногда казалось, что профессор специально нагружает его занятиями до такой степени, чтобы у него не оставалось ни сил, ни времени, чтобы проводить его с Роларом. Однако почти сразу после того, как взаимоотношения между Снейпом и Лили наладились, зельевар снизошел до объяснения своих мотивов:

– Гарри, ты должен особенно стараться этим летом. Потому что, вероятнее всего, это последнее лето, которое я смогу провести с тобой в Долине.

– Почему, сэр? – Гарри поднял голову от котла, в котором варил антиликантропное зелье.

– Темный лорд возродился. И непременно начнет набирать силу и войско. Мне придется являться на его вызов, он очень сильный легиллимент, я не смогу долго скрывать от него, где и с кем я провожу время. Это будет грозить провалом моей миссии, Гарри.

– Вы... двойной агент?..

– Да, – кивнул Снейп, – мне пришлось пообещать Дамблдору выполнять эту работу, чтобы он в ответ пообещал мне спасти Лили.

– Стоп-стоп. Выходит, что если бы не Ваша просьба, он что, оставил бы Поттеров без защиты? Убьют – ну и пусть?.. Ничего себе Светлый...

– Гарри, надеюсь, ты сейчас не серьезно? – уточнил Снейп с усмешкой, – Когда это Дамблдор поступал в соответствии с моральными принципами, которые пропагандирует?..

– Простите, – Гарри снова занялся зельем.

Будто подтверждение этих слов в тот же день Гарри получил сову от Блейза. Тот писал, что прибудет к вечеру, и просил встретить его у Границы. Гарри удивился, но потом рассудил, что лучше, действительно, пообщается с другом наедине, прежде чем тот увидит все своими глазами. Выйдя на опушку в условленном месте, Гарри сразу увидел приятеля и помахал ему рукой. Волшебники углубились в лес.

– Гарри, помоги мне, я совершенно не понимаю, что делать, – сразу после обмена приветствиями начал Блейз. – Он пишет мне такие письма... я просто краснею, когда читаю, веришь?.. Но я не могу, понимаешь?..

– Пока нет. Давай по порядку.

– С тех пор, как я узнал, что Ал – это директор Дамблдор, я не могу с ним общаться как раньше... Знаешь, я мечтал, что наступит лето, и я приеду в Долину... и может быть... ну... ты понимаешь... у нас что-то сложится... А теперь я просто не знаю, как мне быть. Я боюсь его! Я не могу воспринимать его как просто волшебника, мужчину, друга... Я все время вижу эти чертовы очки-половинки и колпак в звездах!.. Гарри, я схожу с ума.

– Эй, – юноша положил ему руку на плечо и привлек к себе, обнимая, – успокойся. Ты сам себя уже накрутил до истерики. Я, конечно, не эмпат, но чувствую, ты сейчас вообще нам тут стихийный выброс устроишь, – Блейз уткнулся в его плечо носом и всхлипнул. – Я думаю, что тебе просто нужно с ним встретиться. И, судя по тому, что рассказал мне Ролар про эмпатов, ты сразу перестанешь видеть колпак в очках.

Блейз истерически хихикнул. Они постояли еще с минуту, обнявшись, и продолжили путь. Гарри рассказал однокурснику, что успело произойти, пока Забини был занят тем, что в энный раз выдавал мать замуж: все мужья его потрясающе красивой матери почему-то скоропостижно оставляли колдунью вдовой со значительно выросшим состоянием. Видимо, наглядевшись на этих расфуфыренных павлинов, Блейз и начал испытывать отвращение к гетеросексуальным связям.

– Ох, Гарри, – юноша вдруг схватил Поттера за руку, – он идет...

И действительно, через пару шагов Гарри уловил движение впереди, вскоре принявшее очертания Альбуса Дамблдора в его летнем облачении: новенькие кожаные штаны поскрипывали при ходьбе, черная трикотажная майка открывала длинные руки. Назвать фигуру волшебника красивой можно было бы только с большой натяжкой, но сухощавое жилистое тело не выглядело старым: полукровка, да еще Хранитель – Дамблдор выглядел, максимум, на 45-50 лет, если бы не совершенно седая борода, скрывавшая больше половины лица волшебника. Гарри вежливо поздоровался и ретировался, пригласив Блейза на ужин.

Блейз остановился как вкопанный. От волшебника исходила такая магическая мощь, что юноше показалось, он сейчас захлебнется в ней физически. Ярко-голубые глаза Альбуса притягивали взгляд магнитом. Молодой маг судорожно вдохнул воздух через сжатые зубы.

– Здравствуй, – Альбус улыбнулся, – я боялся, ты не приедешь.

Боялся. Боялся?! Мерлин, дай мне сил...

– Д-добрый вечер, сэр. Почему не приеду?.. – Блейз все еще не знал, как ему себя вести, хотя никакого “доброго дедушки” не было в его голове и в помине.

– Кажется, прошлым летом мы перешли на “ты”? – старший волшебник зашагал в сторону города, и Блейзу ничего не оставалось как нагнать его и пойти рядом.

– Я же не знал, сэр... Я не думал...

– Блейз, послушай, – Дамблдор остановился и взял его за руку, юноша вздрогнул, – мы не в школе, ты в гостях в Долине, почему мы не можем просто общаться, как друзья? Как раньше. Я же не чумной, что ты от меня шарахаешься?..

– П-простите, сэр... я...

– Блейз.

– Да-да, извини, пожалуйста, Ал, – юноша взял себя в руки, – Просто для меня это было настоящим шоком, что ты... ох...

Дамблдор кивнул и притянул Блейза за руку к себе, обняв юношу и похлопав по спине, он отстранился со словами:

– Ну и хорошо, давай лучше подумаем, что ты еще не видел у нас. Кендра позволила показать тебе Долину, так что это может быть весьма интересно, а?..

Если Альбус и ждал членораздельного ответа, то зря. Юный волшебник слышал его как через слой ваты, пытаясь отойти от шока, вызванного внезапным вполне дружеским объятием. Удивительно, ведь он только что точно так же, даже, пожалуй, гораздо нежнее обнимался с Гарри, но не почувствовал и половины тех эмоций, которые захлестнули сейчас эмпата. Честно говоря, ему бы не гулять, ему бы посидеть в изолированной комнате пару часов сейчас было гораздо полезнее. Эмоциональная перегрузка грозила нешуточными проблемами вплоть до магической комы, но Блейз ни за что не отказался бы сейчас от общества этого удивительного волшебника.