Текст книги "Хор тысячелетий (СИ)"

Автор книги: romaletta

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 48 страниц)

– Амбридж мы берем на себя, – ухмыльнулся Малфой.

– Быстрее всего будет на фестрале, Гарри. Быстрее, чем на метле, – уверенно сказал Блейз, – ты же их видишь...

– Да, но...

– Давай, время не ждет. Беги на поляну, которую нам показывал Хагрид, – поторопил его итальянец.

Юноша добежал до Запретного леса и, перекинувшись волком, рванул что есть духу на поляну. Посреди нее стояли существа, которых Гарри, если бы потребовалось подобрать для них имя, наверное, назвал бы лошадьми, хотя в них было и нечто от пресмыкающихся. Плоти – ровно никакой, только черная шкура, облегающая скелет, видимый до мельчайшей косточки. Головы как у драконов. Глаза белые, без зрачков, широко открытые. И вдобавок большие, растущие из холки черные кожистые крылья – ни дать ни взять крылья гигантских летучих мышей или вампиров. Гарри перекинулся обратно и подошел к ним. Странно, существа выглядели во мраке зловеще, стоя совершенно неподвижно и беззвучно, но юношу завораживала их красота. Он дотронулся до крыла ближайшего фестрала, тот повернул к нему морду.

– Подвезешь меня?..

Животное переступило на месте, словно подставляя Гарри бок. Юноша примерился и легко вскочил на спину, но фестрал не двигался.

– Мне в Лондон нужно, в Министерство магии, – сказал Гарри поглаживая гладкую шкуру на шее.

Поднимаясь в воздух на фестрале, Гарри живо припомнил, как однажды, когда он еще не ходил в Хогвартс, они с Леном навестили его... кровного врага. Да-да, именно так. Вэрд, Повелитель островной Долины, оказался очень приятным светловолосым вампиром, примерно возраста Ролара или даже старше. И несмотря на то, что он род его давно враждовал с родом Лена, это не мешало вампирам быть в довольно теплых, почти дружеских отношениях. Тогда-то Гарри, кстати, и познакомился с сестрой Ролара, Лерееной – вот уж кто произвел неизгладимое впечатление. Такой холодной и надменной вампирши ему видеть еще не приходилось. Даже тетя Петуния по сравнению с ней казалась ангелом во плоти. Именно в тот раз Гарри впервые покатался на тха’арши – островных к’яардах. Бесподобные ощущения – ты рывками, вслед за мощными взмахами крыльев поднимаешься ввысь, а желудок словно остается внизу и догонять тебя что-то не торопится.

Припомнив этот опыт, Гарри стал смотреть четко вперед и вверх, и стоило фестралу набрать высоту, как рывки прекратились, сменившись ровным гулом бьющего в лицо и отдающегося в ушах ветра. Фестрал распростер крылья в воздушном потоке, помогая ему редкими плавными взмахами. Гарри прижался к спине животного, пряча лицо за его шеей. Хогвартс стремительно исчез в дымке на горизонте, и Гарри оставалось только молиться, чтобы чудо-конь действительно донес его в Министерство достаточно быстро...

====== Глава 69. Отдел Тайн ======

– Каким образом ты собираешься отвлекать Амбридж? – удивленно спросил Блейз, когда за Гарри только закрылась дверь.

Драко напустил на себя аристократический вид и протянул:

– Я?! Упаси Мерлин, разве я могу помешать директрисе Хогвартса?.. – а потом добавил, весело улыбаясь, – Но я знаю двух одинаковых парней, которые очень даже могут сделать это для Гарри.

Все дальше и дальше летели они в густеющей тьме; лицо Гарри застыло от холода, ноги, крепко сжимающие бока фестрала, онемели от напряжения, но он не отваживался переменить позу, боясь соскользнуть назад; уши его заложило от неумолчного воя воздушных потоков, а губы высохли и замерзли на пронизывающем ночном ветру. Он уже утратил всякое чувство расстояния и надеялся только на зверя под собой, а тот, по-прежнему едва шевеля крыльями, целеустремленно мчался вперед сквозь ночной мрак.

Только бы не опоздать…

У Гарри подхватило кишки: фестрал вдруг круто пошел вниз, и Гарри даже сполз на дюйм-другой ближе к его шее. Наконец-то они спускаются… Желтые огоньки со всех сторон приближались, становясь все больше и круглее; уже можно было различить крыши домов, яркие фары автомобилей, похожие на светящиеся глаза насекомых, бледные желтые квадратики окон. Вдруг, совершенно неожиданно, на них понеслась мостовая; собрав последние силы, Гарри вцепился в гриву фестрала и съежился, ожидая удара, однако фестрал коснулся земли легко, как тень, и Гарри сразу соскользнул с его спины. Оглядевшись, он увидел переполненный мусорный бак, по-прежнему стоящий рядом с разбитой телефонной будкой.

Благодарно потрепав по холке своего фестрала, Гарри быстро прошел к покосившейся телефонной будке и вошел в нее. Вход для посетителей работал, что удивило Гарри, потому что было уже достаточно поздно, и юноша как раз размышлял, как ему попасть внутрь.

Пройдя через совершенно пустой гулкий Атриум к лифтам и спустившись на самый нижний этаж, где, как он знал, находился искомый отдел, Гарри прислушался. Никаких признаков борьбы, шума или криков. Значило ли это, что все кончено? Или еще не начиналось?.. Гарри толкнул дверь в конце коридора, она оказалась не заперта.

Снейп ворвался в дом на площади Гриммо словно демон: помимо черных одежд и стремительности движений с порождением тьмы его роднили исходящие от волшебника волны магии, спектр которой был окрашен яростью. Безошибочно найдя пьяного в хлам Блэка в его собственной спальне, Северус одной рукой схватил его за горло, второй приставил волшебную палочку к шее:

– Что ты вытворил, шавка?! Отвечай! Почему Лили нет в доме?! – Сириус был настолько пьян, что не мог связать двух слов. Поняв это, Северус порылся в карманах, вытащил пробку из одного из пузырьков и сунул его между зубами Блэка, – Так и знал, что без отрезвляющего с тобой говорить не о чем, – процедил он, с отвращением глядя в лицо волшебника, начавшее буквально на глазах приобретать осмысленное выражение, – Так я повторяю свой вопрос! Что. Ты. Еще. Вытворил.

– О чем ты, Ню... Снейп? – Блэк почувствовал, как кончик палочки проколол кожу на его шее, и прочитал в глазах зельевара, что тот убьет его и без всякой магии, банально вогнав деревяшку в горло, – Ну, поругались мы с Римусом... ну... и с Лили... а что, ее нет здесь?..

– Она у Пожирателей, – Снейп с силой швырнул его обратно на кровать, – и не дай Мерлин с ее головы упадет хоть один волос. Клянусь, я убью тебя, Блэк, – проговорил он ровно, и Сириус почему-то сразу ему поверил.

В вестибюле Хогвартса царил настоящий хаос. Кто-то (и все мы догадываемся, кто) устроил прямо в школе гигантский волшебный фейерверк.

Драконы, состоящие целиком из зеленых и золотых искр, плавали под потолком, с грохотом изрыгая пламя; ядовито-розовые огненные колеса пяти футов в диаметре с угрожающим свистом проносились мимо, как летающие тарелки; ракеты с длинными хвостами из ослепительных серебряных звезд метались по коридорам, отскакивая от стен; шутихи выписывали в воздухе нескромные слова; повсюду, куда ни глянь, точно бомбы, взрывались хлопушки – и вместо того, чтобы сгореть и с шипением потухнуть, все эти пиротехнические штучки словно набирали силу и начинали вытворять что-то совсем уж немыслимое.

Посреди лестницы, оторопев от ужаса, застыли Филч и Амбридж. На глазах у высыпавших в холл студентов одно из самых больших огненных колес, решив, по-видимому, что внизу негде развернуться, понеслось к ним со зловещим «вз-з-з-з-з». Завопив от страха, оба шарахнулись в сторону, а колесо вылетело в окно прямо за ними и усвистело куда-то в поля. Тем временем несколько драконов и большая летучая мышь, за которой тянулся пурпурный дымовой след, воспользовались открытой дверью в конце коридора, чтобы просочиться на третий этаж.

– Скорее, Филч, скорее! – взвизгнула Амбридж. – Если им не помешать, они заполонят всю школу… Остолбеней!

Из ее палочки вырвался луч красного света и угодил в одну из ракет. Вместо того, чтобы замереть в воздухе, она взорвалась с такой силой, что прожгла дыру в картине с ведьмой, замечтавшейся на зеленой лужайке; та успела отскочить как раз вовремя и пару секунд спустя втиснулась в рамку соседней картины, где несколько волшебников, занятых игрой в карты, поспешно вскочили, чтобы освободить ей место.

– Не заклинайте их, Филч! – сердито крикнула Амбридж, словно это была инициатива несчастного смотрителя.

– Не буду, мадам! – пропыхтел Филч, хотя ему, сквибу, легче было бы проглотить шутихи, чем наложить на них заклятие. Кинувшись к ближайшему чулану, он вытащил оттуда метлу и принялся махать ею, пытаясь сшибить шутихи в полете. Не прошло и минуты, как прутья метлы вспыхнули.

Понаблюдав за этим восхитительным безобразием, Драко решил, что с него достаточно; смеясь, он пригнулся, пробежал немного по коридору до гобелена, за которым была известная ему потайная дверь, и, нырнув туда, обнаружил за ней Фреда и Джорджа – слушая вопли Амбридж и Филча, близнецы давились от хохота.

– Эффектно, – ухмыляясь, тихо сказал Драко. – Очень эффектно… Пожалуй, доктор Фейерверкус может с легкой душой отправляться на покой…

– Да, недурно, – прошептал Джордж, вытирая слезы, от смеха выступившие у него на глазах. – Надеюсь, теперь она попробует применить к ним Заклятие исчезновения… От этого их сразу станет в десять раз больше.

Пиротехнические изобретения близнецов продолжали гореть и носиться по школе до самого вечера. Хотя они причиняли немалый ущерб – особенно разрушительны были хлопушки, – других преподавателей это, похоже, не слишком огорчало.

– Ай-яй-яй, – саркастически промолвила профессор МакГонагалл, когда один из драконов, с ревом изрыгающих клубы пламени, залетел в ее кабинет, где она беседовала с ученицей своего факультета. – Мисс Браун, будьте так любезны, сбегайте к директору и поставьте ее в известность о том, что у нас в кабинете находится сбежавший элемент волшебного фейерверка.

В результате всего этого новоиспеченному директору пришлось весь день бегать по школе в ответ на вызовы преподавателей, ни один из которых почему-то не мог избавиться от шутих и хлопушек без ее помощи. Растрепанная, закопченная Амбридж, мокрая от пота, носилась по всей школе, а когда она выходила из класса профессора Флитвика, навстречу ей попался Блейз.

– Благодарю вас, профессор! – услышал он тонкий, скрипучий голосок Флитвика. – Конечно, я и сам мог бы загасить все эти ракеты, но у меня не было уверенности, что я имею на это право.

И он с лучезарной улыбкой закрыл дверь за Амбридж, чье лицо исказилось от злобы. Разумеется, со всей этой беготней директриса напрочь забыла о Поттере, запертом в спальне.

Гарри очутился в просторной круглой комнате. Все здесь было черным, даже пол и потолок; вокруг всей комнаты через равные интервалы были расположены одинаковые черные двери без ручек и табличек, а между ними горели синим пламенем свечи в канделябрах. Их холодный мерцающий свет, отражаясь на гладком мраморном полу, делал его похожим на темную воду под ногами.

Когда двери закончили вращаться, Гарри перекинулся волком и принюхался. Свежих следов было немного. Обойдя по кругу комнату, юноша выбрал одну из дверей и, перекинувшись снова в человека, открыл ее. После полумрака комнаты с дверями глаза резануло от танцующего, искрящегося бриллиантового света. Когда глаза Гарри привыкли к блеску, он увидел, что со всех сторон на него смотрят циферблаты часов – большие и маленькие, стоячие и настенные, они висели между книжных полок и покоились на столах, расставленных вдоль всей комнаты, так что их деловое неумолимое тиканье наполняло ее, точно звуки шагов крохотной марширующей армии. Танцующий, переливчатый свет исходил от высокого стеклянного сосуда куполообразной формы, стоявшего в дальнем конце комнаты. Теперь даже не нужно было перекидываться, чтобы почувствовать едва уловимый шлейф знакомого запаха. Гарри уверенно прошел через зал времени и открыл следующую дверь.

Открывшийся перед ним зал, высокий, как в соборе, где не было ничего, кроме бесконечных стеллажей с маленькими, пыльными стеклянными шариками, был полон звуков, которые вряд ли смог бы уловить слух обычного человека. Кое-где к полкам были прикреплены зажженные канделябры, и шарики тускло блестели в их лучах. Здесь, как и в круглой комнате, свечи тоже горели синим пламенем. В зале было очень холодно. Гарри осторожно шагнул вперед и заглянул в один из сумрачных проходов между стеллажами. Здесь он не заметил ни малейшего движения.

По-волчьи поведя носом, юноша безошибочно выбрал нужный ряд и медленно двинулся по нему. Гарри не видел, но чувствовал присутствие большого количества волшебников, притаившихся за стеллажами по обеим сторонам от его пути. Но юноша знал, что они не нападут, пока не получат от него то, что им нужно. Правда, он пока не очень представлял, что именно. Наконец перед ним будто из небытия возник никто иной, как Люциус Малфой собственной сексапильной блондинистой персоной. Волшебник удерживал одной рукой связанную магическими веревками Лили, холеные пальцы второй сжимали приставленную к ее горлу палочку. Поттер остановился.

Лорд Малфой презрительно оглядел его с ног до головы и сказал спокойно, чуть растягивая слова:

– Очень хорошо, Поттер, что ты пришел один. А теперь повернись, медленно и без глупостей, возьми с полки пророчество о тебе и Темном лорде и отдай его мне.

– Гарри, нет! – Лили дернулась, но Люциус держал крепко.

– Мам, спокойно. Лорд Малфой, какие у меня гарантии, что если я сделаю то, о чем Вы просите, Вы отпустите нас с матерью восвояси? – спокойно уточнил Гарри.

– Никаких. Зато твое хорошее поведение – это гарантия того, что она не умрет прямо сейчас на твоих глазах.

– Резонно, – согласился Гарри и снял с полки пыльный шарик, на котором значилось его имя.

Он думал, что поверхность его будет холодной, но это оказалось не так. Наоборот, впечатление было такое, будто шарик много часов пролежал на солнце, точно внутреннее свечение согревало его. Повертев его в руках, Гарри предложил:

– Меняемся?..

Люциус, усмехнувшись, протянул руку ладонью вверх. Гарри нахмурился:

– Так не пойдет. Отпустите ее, милорд. Иначе я просто... – и тут его осенило, – разобью его, – и юноша лучезарно улыбнулся. Малфой спал с лица.

Черные силуэты, возникшие неизвестно откуда, обступили их слева и справа, отрезав все пути к бегству; глаза блестели сквозь прорези капюшонов, с десяток палочек с горящими кончиками были направлены прямо на Гарри. Малфой толкнул освобожденную от веревок Лили в сторону Гарри и повторно протянул руку:

– Дай его мне, Поттер, – с расстановкой повторил он.

Однако у Гарри на этот счет был свой план. Он сунул свою палочку матери и освободившейся рукой послал волну чистой силы под ноги Люциусу и его приятной компании. Не ожидавшие такой подножки Пожиратели неловко взмахнули руками, а потом мантиями – падая на спину. Но настоящей целью Гарри был стеллаж за их спинами. Гарри схватил Лили за руку и сорвался с места, утаскивая ее за собой. Со стеллажа начали сыпаться шарики с пророчествами, разбиваясь о каменный пол. Из каждого шарика выплывала призрачная фигура прорицателя и произносила текст записанного пророчества: поднялся невообразимый гвалт. Палочка Гарри плохо слушалась Лили, но все же это было лучше, чем ничего. Она посылала проклятья в преследовавших их по пятам Пожирателей, и вполне успешно.

Гарри сообразил, что побежали они в противоположную от входной двери сторону, но впереди как раз обозначилась другая дверь. Перед ними оказалась прямоугольная и слабо освещенная комната, которая была, казалось, даже больше зала пророчеств, а пол ее спускался вниз ступенями, образуя огромную каменную яму футов двадцати в глубину. Они оказались на самой верхней из этих крутых каменных ступеней или скамей, амфитеатром идущих вокруг всей комнаты, – глядя на них, Гарри вспомнил зал заседаний, где его судил Визенгамот. Однако тут вместо стула с цепями на дне ямы возвышалась каменная платформа, а на ней – каменная же арка, покрытая трещинами, такая древняя и ветхая на вид, что непонятно было, как она еще не рассыпалась в пыль. Проем арки, стоящей на платформе без всяких дополнительных опор, был закрыт изорванным черным занавесом; несмотря на полную неподвижность холодного воздуха вокруг, этот занавес еле заметно колыхался, словно до него только что дотронулись.

Оступившись, Гарри полетел кувырком по крутым каменным ступеням, ударяясь о каждую из них по очереди, и грохнулся на спину с такой силой, что из него едва не вышибло дух. Он лежал в огромной яме, посреди которой возвышалась платформа с уже знакомой ему каменной аркой. Вся комната задрожала от хохота Пожирателей смерти. Подняв глаза, он увидел, что пятеро спускаются вниз, а из других дверей появляются все новые и тоже начинают прыгать со скамьи на скамью, приближаясь к нему. Лили, спустившаяся, пожалуй, чуть более грациозно, чем Гарри, подала ему руку. Гарри поднялся на ноги. Пророчество каким-то чудом уцелело. Сжимая его в левой руке, а руку матери – в правой, Гарри начал отступать; он непрерывно озирался, стараясь держать в поле зрения всех своих врагов. Вскоре он наткнулся на что-то твердое – это была платформа, на которой стояла арка. Не оборачиваясь, он залез на нее и втянул за собой колдунью.

– Ты проиграл, Поттер, – негромко сказал Малфой. – А теперь будь хорошим мальчиком, отдай мне пророчество.

Вдруг высоко над ними распахнулась еще одна дверь, затем другая – и в комнату вбежали еще пять человек. Это были Сириус, Люпин, Грозный Глаз, Тонкс и Кингсли.

Малфой обернулся и поднял палочку, но Тонкс уже послала Оглушающее заклятие прямо в него. Гарри не стал дожидаться и смотреть, попадет ли оно в цель; он сразу бросился с платформы вниз, увлекая за собой мать. Пожирателей смерти ошеломило внезапное появление членов Ордена, которые, прыгая со ступени на ступень, принялись осыпать их заклятиями. К Поттерам прорвался Римус Люпин и, не слушая возражений, уволок Лили вверх по лестнице. Гарри проследил за ними глазами из своего укрытия между каменных рядов. И тут внимание его привлек ожесточенный поединок.

====== Глава 70. Сражение в министерстве ======

Тонкс ожесточенно сражалась с собственной теткой: Беллатриса, смеясь, уворачивалась от заклятий и в конце концов поразила девушку своим лучом. Нимфадора упала и скрылась из поля зрения Гарри.

– Пророчество, Поттер! Дай его мне! – проревел у него над ухом голос Люциуса Малфоя, и Гарри почувствовал, как кончик палочки уперся ему в ребра, причиняя невыносимую боль.

Холодные пальцы Люциуса сомкнулись на шарике, и Гарри разжал руку. Но не успел сиятельный лорд возрадоваться, как Гарри повторил единожды испытанный на Пожирателях трюк и сбил его с ног. Шарик вылетел из руки Малфоя и разбился о нижнюю ступень. В воздух поднялась перламутрово-белая фигура с неестественно увеличенными глазами – ее не заметил никто, кроме него и Малфоя. Гарри смотрел, как движутся губы, изрекая пророчество, но среди криков и шума битвы нельзя было расслышать ни слова. Договорив, фигура медленно растаяла в воздухе.

Вдруг настроение на поле боя резко переменилось. Гарри даже не мог бы сказать, что именно его насторожило, но, подняв голову, он увидел, как на пороге двери, ведущей в зал Пророчеств, стоял Альбус Дамблдор – палочка его была поднята, лицо побелело от гнева. Словно электрический ток пробежал по всему телу Гарри, такая мощь исходила от старого волшебника.

Дамблдор пронесся по ступеням вниз и уже достиг нижнего яруса каменных сидений, когда ближайшие Пожиратели смерти заметили его и крикнули остальным, что он здесь. Один из них пустился бежать, карабкаясь по ступеням напротив, точно обезьяна. Дамблдор снял его оттуда заклятием без малейших усилий, будто невидимым арканом…

Только одна пара противников продолжала биться, не обращая внимания ни на что вокруг. На глазах у Гарри Сириус увернулся от красного луча, посланного Беллатрисой, – он смеялся над ней…

– Ну же, давай! Посмотрим, на что ты способна! – воскликнул он, и его голос раскатился эхом по огромной комнате.

Второй красный луч поразил его прямо в грудь.

Улыбка еще не сошла с его уст, но глаза расширились от изумления. Казалось, Сириусу понадобилась целая вечность, чтобы упасть: его тело выгнулось изящной дугой, прежде чем утонуть в рваном занавесе, закрывающем арку.

Гарри успел увидеть на изможденном, когда-то красивом лице своего крестного отца смесь страха и удивления – и в следующий миг он исчез в глубине древней арки. Занавес сильно колыхнулся, словно от внезапного порыва ветра, и сразу же успокоился опять.

Раздался торжествующий клич Беллатрисы Лестрейндж, но Гарри знал, что бояться нечего: Сириус просто упал, скрывшись за занавесом, он вот-вот появится с другой стороны арки…

Но Сириус не появлялся.

– СИРИУС! – закричал Гарри. – СИРИУС!

Он был уже на дне ямы и задыхался так, что болела грудь. Сириус должен быть совсем рядом, сейчас он, Гарри, вытащит его из-за занавеса… Дамблдор поймал его за руку железной хваткой и удержал:

– Гарри, Сириуса больше нет. Не вздумай прыгать за ним, ты ничем не поможешь. Это Арка Смерти, Гарри, – объяснил он, и юноша застыл, шокированный. Он читал про этот древний артефакт. В Долине.

Дамблдор собрал оставшихся Пожирателей смерти посреди комнаты – они были словно связаны невидимыми веревками. Грозный Глаз Грюм подполз к лежащей на полу Тонкс и пытался привести ее в чувство. За платформой все еще сверкали вспышки, оттуда доносились возгласы и хриплое дыхание – это Кингсли сменил Сириуса в поединке с Беллатрисой.

Гарри лихорадочно старался припомнить все, что знал про Арку Смерти. Как назло, мысли разбегались как испуганные светом тараканы... Юноша начинал злиться на себя. Но вдруг...

Из-за платформы раздался громкий треск и вопль. Гарри увидел, как Кингсли с криком боли рухнул на пол; Беллатриса Лестрейндж тут же пустилась бежать. Дамблдор мгновенно повернулся и послал ей вслед заклятие, но она отклонила его; вот она уже на середине амфитеатра… смеется:

– Я убила Сириуса Блэка! Ха-ха!

– Гарри, стой! – воскликнул директор, но Гарри словно не услышал его.

Он быстро полез вверх по каменным ступеням – сзади что-то кричали, но он не обращал внимания. Полы мантии Беллатрисы скрылись за дверью, и он выскочил вслед за ней.

Проскочив комнату с дверями, Гарри выбежал в ярко освещенный факелами коридор – он был совершенно безлюден. Гарри побежал снова…

Он слышал впереди громыхание лифта; прибавив скорости, он свернул за угол и ударил кулаком по кнопке вызова второй кабины. Та спустилась к нему с лязгом и звоном; решетки разъехались в стороны, Гарри ворвался внутрь и нажал кнопку с надписью «Атриум». Двери сомкнулись, и лифт тронулся…

Он выскочил наружу, не дожидаясь, пока решетки полностью разъедутся, и огляделся вокруг. Беллатриса была уже у телефонной будки в конце зала, но, обернувшись, увидела своего преследователя и метнула в него еще одно заклятие. Он нырнул за Фонтан Волшебного братства: пролетев мимо, заклятие угодило в огромные золотые ворота в другом конце Атриума, и они загудели, как колокол. Шаги Беллатрисы смолкли. Он скрючился за статуями, прислушиваясь.

– Выходи, выходи, малютка Гарри! – пропела она тонким издевательским голоском, и ее слова отразились эхом от начищенного паркета. – Невежливо прятаться, когда сам Темный лорд пришел, чтобы поговорить с тобой, малыш!

Шрам Гарри словно обожгло. Он поднялся на ноги и лицом к лицу встретился со своим давним врагом. Высокий, худой, в черном капюшоне, жуткое змеиное лицо, бледное и иссохшее, багровые глаза с щелочками зрачков… Лорд Волан-де-Морт стоял посреди зала, направив на него палочку, и Гарри застыл на месте, не в силах шелохнуться.

– Итак, ты разбил мое пророчество? – вкрадчиво спросил Волан-де-Морт, устремив на Гарри безжалостный взор своих красных глаз. – Целые месяцы подготовки, столько усилий… и вы, Пожиратели смерти, позволили Гарри Поттеру снова расстроить мои планы…

– Простите меня, хозяин, я не знала! Я сражалась с анимагом Блэком! – зарыдала Беллатриса, бросаясь ниц у ног Волан-де-Морта, сделавшего несколько шагов вперед. – Вы же знаете, хозяин…

– Замолчи, Белла, – в голосе Волан-де-Морта послышалась угроза, – через минуту я с тобой разберусь. Ты думаешь, я пробрался в Министерство магии, чтобы слушать твое дурацкое хныканье?

– Но, хозяин… он здесь… внизу…

Волан-де-Морт не обратил внимания на ее слова.

– Впрочем, главная моя цель достигнута. Гарри, я давно хотел поговорить с тобой без свидетелей.

– Вот как? – боль застилала глаза, но юноша старался держаться невозмутимо, прикидывая, что он может без палочки...

– Именно. Мне давно было интересно, почему ты, не менее могущественный волшебник, чем Альбус, пляшешь под его дудку?

– Смешная шутка.

– Ты разве не знаешь, что твое могущество, Гарри, имеет ту же природу?.. Магия крови... – Том произнес это с придыханием, словно сама мысль о Силе крови доставляла ему удовольствие. Впрочем, возможно, так и было, – Самый сильный Источник, заключенный в тебе самом... Каково это, а, Гарри?..

– Простите, что прерываю вашу интеллектуальную беседу, – раздался спокойный голос с другой стороны Атриума.

– Что… – воскликнул Волан-де-Морт, бешено озираясь. И тут у него вырвалось: – Дамблдор!

– Глупо было приходить сюда сегодня, Том, – спокойно произнес Дамблдор. – Сейчас подоспеют мракоборцы…

– К этому времени меня здесь не будет, а ты будешь мертв! – рявкнул Волан-де-Морт. Он послал в Дамблдора очередное смертоносное заклятие, но промахнулся, и стол дежурного колдуна вспыхнул, как гора сухого хвороста.

Дамблдор сделал неуловимое движение палочкой; сила вырвавшегося из нее заклинания была так велика, что волосы у Гарри встали дыбом, и чтобы отразить чары, Волан-де-Морту пришлось сотворить из воздуха сверкающий серебряный щит. Заклинание, каким бы оно ни было, не нанесло щиту видимого ущерба – он лишь загудел, точно гонг, и от этого звука у Гарри мурашки поползли по коже.

– Ты не собираешься убивать меня, Дамблдор? – воскликнул Волан-де-Морт, и его красные глаза над щитом насмешливо сощурились. – Считаешь себя выше такой жестокости?

– Мы оба знаем, что есть другие способы погубить человека, Том, – негромко отозвался Дамблдор, продолжая наступать на Волан-де-Морта, словно ничто на свете не могло испугать его, словно никакие вражеские усилия не могли остановить эту спокойную поступь. – Готов сознаться, что я не получил бы удовлетворения, попросту отняв у тебя жизнь…

– Нет ничего хуже смерти, Дамблдор! – прорычал Волан-де-Морт.

– Ты ошибаешься, – возразил Дамблдор, по-прежнему приближаясь к Волан-де-Морту; тон его был обманчиво-небрежен, но Гарри чувствовал исходящую от волшебника угрозу. – Что ж, твоя неспособность понять, что в мире есть вещи, которые гораздо хуже смерти, всегда была твоей главной слабостью…

– А твоей слабостью, Альбус, всегда была чрезмерная вера в добродетели! – парировал Том, посылая в старого волшебника очередное проклятье, – Думаешь, эти мальчики, с которыми ты теперь нянчишься, вырастут во что-то действительно стоящее?..

Еще один зеленый луч вырвался из-за серебряного щита. Теперь его принял на себя однорукий кентавр, галопом проскакавший перед Дамблдором, – он тут же рассыпался на сотни кусков, но не успели они коснуться пола, как Дамблдор отвел палочку назад и взмахнул ею, точно хлыстом. Из ее кончика вылетел длинный, тонкий язык пламени и обвил Волан-де-Морта вместе со щитом.

– Я в этом уверен, Том, – тихо, но твердо проговорил волшебник, – по крайней мере, ни один из них не увлекается Темными Искусствами, как ты... От этой чумы нет спасения, Том.

И тут до Гарри вдруг дошло. Нет, не так. До него ДОШЛО: разрозненные кусочки головоломки вдруг встали на место и юноша ясно увидел сложившуюся картину. Вот кого любил Дамблдор. Вот что это за волшебник... Теперь юный маг начал понимать, почему директор постоянно вел неоднозначную игру. И почему последний год его поступки так отличались: он понял, что Тома уже не спасти. То, во что превратился темный маг, решивший добиться бессмертия ценой чужих жизней, уже сложно было назвать человеком. И не только из-за внешнего вида.

Огненная змея, выпущенная Волан-де-Мортом, чуть было не вонзившая в Дамблдора клыки, взлетела в воздух и растаяла струйкой черного дыма, а вода в фонтане поднялась и объяла Волан-де-Морта, словно заключив его в кокон из расплавленного стекла.

В течение нескольких секунд Волан-де-Морт – темная, неясная фигура с дрожащими расплывчатыми очертаниями – силился сбросить с себя эту удушающую массу…

Потом он исчез, и вода с шумом обрушилась обратно в бассейн – часть ее выплеснулась наружу, залив начищенный паркет.

– ХОЗЯИН! – вскрикнула Беллатриса. Уверенный, что все кончилось, что Волан-де-Морт наконец бежал, Гарри хотел было выскочить из-за спины своего золотого стража, но Дамблдор осадил его громовым возгласом:

– Не двигайся, Гарри!

Впервые в голосе Дамблдора прозвучал страх. Гарри не понимал, что его напугало: в зале не осталось никого, кроме них двоих, рыдающей Беллатрисы, пригвожденной к полу статуей волшебницы, да птенца феникса, тихо трепыхающегося у фонтана…

И тут шрам Гарри взорвался дикой болью, и он понял, что погиб: это была невообразимая, нестерпимая мука…

Он больше не стоял в зале – он был обвит кольцами существа с красными глазами, так крепко скован по рукам и ногам, что не знал, где кончается его тело и начинается тело этого существа, – они слились воедино, связанные болью, и пути к избавлению не было…

А потом существо заговорило устами Гарри – раздираемый мукой, он чувствовал, как открывается и закрывается его рот…

– Убей меня, Дамблдор…

Ослепленный и умирающий – каждая клеточка его тела взывала об освобождении, – Гарри вновь сделался орудием в чужих руках…

– Если смерть – ничто, убей мальчика, Дамблдор! – Только бы прекратилась эта боль, думал Гарри… пусть он убьет нас… – Решайся же, Дамблдор… смерть – ничто по сравнению с этим…

Жаль только – я больше не увижу Ролара…

Перед мысленным взором юноши появились смеющиеся глаза наставника, и когда сердце Гарри переполнилось теплым чувством, кольца существа распустились, боль ушла; Гарри лежал на полу лицом вниз, дрожа так, словно под ним был лед, а не дерево…

А в зале перекатывалось эхо голосов, которых было гораздо больше, чем следовало… Гарри открыл глаза и обнаружил длинный искривленный нос Дамблдора в нескольких дюймах от своего собственного.

– Как ты себя чувствуешь, Гарри?

– Н-нормально, – сказал Гарри; его так колотило, что он не в силах был держать голову прямо. – Да, я… где Волан-де-Морт, где… кто это здесь… что они…

В атриуме было полно народу; на полу отражались изумрудно-зеленые языки пламени, вспыхнувшего в каминах вдоль стены, и из них бесконечным потоком шли маги и волшебницы. Поднимаясь на ноги с помощью Дамблдора, Гарри увидел крохотные золотые фигурки эльфа-домовика и гоблина, ведущих под руки Корнелиуса Фаджа. Министр магии выглядел совершенно ошеломленным.