Текст книги "Теплый шоколад на десерт (СИ)"
Автор книги: primavera
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 58 страниц)
– Послушай меня, Дин… – Джиллиан смогла заговорить профессиональным тоном
– Заткнись, – оборвал он её, – Твои психологические штучки бесполезны. Я должен умереть после того, что натворил.
– Еще не поздно, Дин, – не теряла надежды Джиллиан.
Он покачал головой
– Я пытался. Поверь, я пытался. Я забыл тебя. Я жил нормальной жизнью. Но все бесполезно. Ты предназначена мне. Я был всегда влюблен. Поэтому ты обязана пойти со мной туда. Там ты будешь удерживать меня от зла. Ли, ты должна мне помочь.
Джиллиан задохнулась, когда весь ужас, его мольба дошли до неё.
– Майкл! Да что же это такое? Почему? Сейчас ты совершенно спокоен. Я помогу тебе, обещаю, но только не здесь… Я не брошу тебя.
Он снова покачал головой и улыбнулся своей обычной улыбкой.
– Я изгнал его, Ли, – он постучал себя дулом пистолета по лбу, – Я избавился от чудовища. Оно молчит. Я сделал все, чего оно желало…
– Чудовище? О ком это ты?
– О своем брате. Он делал тоже, что и наш отец. Он хотел заставить и меня. – Его взгляд остановился на Джиллиан, – Я знаю тебе больно, Ли, но я не хотел причинять тебе боль. Я просто не мог ничего с собой поделать. Оно…– Майкл вздохнул, – Пожалуйста, постарайся меня понять. Но я больше не принадлежу себе. Все что я знаю – мне нужна твоя помощь.
– Но зачем умирать? Майкл я помогу тебе…
– Нет, – он покачал головой, – Ты уйдешь к доктору всезнайке, и забудешь меня.
– Неправда, Майкл. Я не брошу тебя, буду рядом и мы вместе выкарабкаемся из пропасти, куда ты себя загнал.
– Не получится. Мы уже там, вместе.
Джиллиан не удалось сдержать слез.
– Я не хочу умирать.
– Придется, – он спокойно поднял пистолет и приставил дуло к ее виску, – Либо мы прыгаем вместе, и ты сохранишь свое прелестное лицо, либо я разнесу тебе…
– Нет! Ну, пожалуйста, – она, позабыв о ненадежности опоры под ногами, разжала пальцы левой руки и выпустила столбик, за который держалась, протягивая руку Майклу, пальцы правой скользили по гладкому отполированному временем и ветром дереву, Джиллиан покачнулась…
… раздался выстрел, через мгновение прозвучал второй. Тело Джиллиан рефлекторно дернулось,она переступила по ограждению, третья пуля попала Майклу в шею, брызнувшая струя горячей крови залила лицо Джиллиан…
Ослепленная и ошеломленная она пронзительно закричала, замотала головой и взмахнула руками, словно паря над бездной, сломленная беззащитная белоснежная птица. Первый порыв ветра, надвигающейся грозы взметнул вверх кисею и шифон юбок, и под многократное эхо выстрелов Джиллиан погрузилась в темноту.
====== Часть 27 ======
Мощные амортизаторы плавно пружинили, сглаживая неровности разбитой гравиевой дороги. Мелкие камешки, вылетая из-под колес дробно барабанили по оцинкованному днищу внедорожника. Кэл старался вести машину аккуратно, с умеренной скоростью, но подгоняемый страхом, инстинктивно давил на газ, и джип, делая очередной рывок вперед, грузно плюхался на все четыре колеса, ловя невидимую в темноте рытвину. Пройдя очередной поворот, Кэл увидел за туманной дымкой дождя размытые огни автотрассы. Еще немного и он рассмотрел припаркованную рядом со съездом патрульную машину с включенной мигалкой. Оказывается, их уже ждали. Стоящий около распахнутой двери коп, предупреждающе махнул рукой и запрыгнул на пассажирское сиденье. Высунув голову в открытое окно, он характерными жестами попросил Кэла следовать за ними. Выскочив на бетон скоростного шоссе, Кэл, наплевав на указы стражей порядка, прибавил скорость и, обогнав патруль, помчался в сторону Вашингтона.
Усилившийся ветер, пригибал к земле деревья, погромыхивал рекламными щитами, бросал в лобовое стекло мелкий мусор. Где-то над океаном недовольно ворчал гром, черное непроницаемое небо, то и дело пронзали вспышки молний: приближалась гроза.
Дальний свет выхватывал из темноты разделительную полосу и влажные пятна от первых капель дождя, медленно исчезающие на теплом полотне дороги.
Джиллиан казалось, будто она попала в какой-то ирреальный мир. Ей виделось все как во сне, однако чувства были обострены до предела, и она отчетливо различала каждую мельчайшую деталь, каждый звук и запах. Добродушное урчание двигателя, дрожь сиденья под щекой, пупырчатость и влажность кожаной обивки. Стук и влагу каждой капельки дождя, попадавшей на лобовое стекло, шелест листьев, шорох цветов, гнущихся на ветру, смешанный запах травы и дерна, мокрой пыли, теплого асфальта и бензиновых выхлопов, сыпучесть гравия под колесами, едва соприкасающихся с шуршащими камешками. Угрозу рокочущего грома. Ломкий хруст и железистый запах засыхающей крови, залившей «пропуск в рай» – платье цвета невинности, и ядовитое шуршание кружева. Еле уловимый мужской мускусный запах человека, сидящего за рулем, вишневый аромат освежителя воздуха и еще миллион запахов, звуков и вкусов, раздражающих мозг и не дающих покоя.
Туго затянутый корсет не давал свободно дышать, приходилось хватать воздух частыми неглубокими вздохами, что крайне бесило, и Джиллиан не находя себе места елозила на сиденье, пытаясь найти более удобную позу.
Натянутые и мелко подрагивающие мышцы и непривычно реально ощутимые под кожей, горели огнем. Хлесткое возбуждение и жажда вырваться на свободу из полутемного, раскачивающегося салона машины, похожего на клетку, резко сменялось апатией и безразличием ко всему. На мгновение она даже провалилась в странное забытье – прошлое и настоящее перепутались, создав некий особый мир...
…он нес её с некоторым усилием – это чувствовалось по его дыханию и учащенному сердечному ритму. Её щека прижималась к его спине, она слышала каждый напряженный вдох и выдох. Но он был достаточно натренирован, и она уже успела ощутить силу его рук. Только что он пытался её убить и теперь снова несет в свой огромный зловещий дом с мрачными залами и толстыми стенами, и там сможет сделать с ней все, что ему заблагорассудится. Она не может остановить его, как не может остановить грозу…
От громового раската содрогнулась земля, зигзагообразная молния прошила небо, впиваясь в бетонку прямо перед бампером внедорожника. Кэл резко вывернул руль, машину качнуло и повело вправо.
… едва не скатившись на пол, ослепленная вспышкой молнии, Джиллиан впилась пальцами в спинку водительского сиденья, царапая ногтями кожаную обивку, и затаила дыхание, плотно закрыв глаза, бессильно склонила голову; под закрытыми веками плясали раздражающие сиренные световые пятна.
…ища защиты, она сильнее прижалась к теплому мужскому телу, слыша ровный, хоть и немного учащенный стук его сердца. Глубоко вдохнув, она ощутила знакомый до боли родной запах. И неожиданно Джиллиан вспомнила совсем другой день, совсем другое время. Поздняя осень, скамейка в парке. Холодный моросящий дождь. Его руки, обнимающие её, его ладони скользящие по спине. Уверенные и надежные объятия. Горячие губы, прижимающиеся к её заледенелой щеке. И тихий шепот: «Джиллиан, милая, я рядом, – и до боли родное и знакомое, – все будет в порядке, обязательно».
Ухмыляющийся оскал и раскачивающееся перед носом дуло тускло поблескивающего «глока»: «Ты будешь только моей, Моей! Иначе он умрет». Толчок, она лежит ничком, уткнувшись носом в вонючий, пропитанный потом шелк, замызганного постельного белья и холод металла за ухом.
– Нет! Кэл! – сдавленно вскрикнула Джиллиан, дернулась, ударилась лицом о подголовник, и реальность опалила её словно огнем, – Кэл… нет…– и мир внезапно померк.
На какие-то несколько секунд.
Злая, зародившаяся где-то в области поясницы сила, огнем растекалась по венам, напрягала и без того ноющие мускулы, пульсировала в затылке, давила на глаза, хотелось их распахнуть широко, еще шире, шире…
Не разжимая губ, Джиллиан замычала, не желая позволить взять над собой власть этому странному выкручивающему тело ощущению. Прижав ладонь к лицу, оказавшемуся на ощупь скользким и липким, она тут же отдернула руку и обтерла о край сиденья, с нажимом водя вверх вниз пока кожа ладони не загорелась огнем .
Сделав над собой усилие, она приподнялась, подбирая осточертевшие свадебные юбки, перекатилась на колени, подползла к двери и, опираясь на локти, прижалась лбом к гладкому стеклу. Потерлась о холодящую поверхность пылающей щекой, и нащупала кнопку стеклоподъемника, открывая окно. Джиллиан жадно вдыхала свежий ночной воздух, накрапывал дождичек, проходящие встречные машины и мокрая дорога блестели, хотелось оказаться там – на воле. Ей никогда не приходилось воспринимать свободу с помощью зрения и обоняния. Сейчас она точно могла сказать, как она выглядит и пахнет. Дождем и мокрым асфальтом. Пробежаться бы по нему босиком. Она глупо захихикала и сильнее высунулась в окно, благо в джипе они огромные, даже плечи пролезли бы, окажись у нее еще пара секунд.
Но машина подпрыгнула, попав колесом в выбоину, в багажнике что-то громыхнуло, Джиллиан вскрикнула, отпрянула назад, прочертив щекой по боковой стойке, обхватила голову руками и забилась в угол сиденья, бормоча невнятное «Пожалуйста, Дин».
Рискуя врезаться в отбойник или выскочить на встречную полосу, Кэл то и дело поворачивался назад, пытаясь рассмотреть Фостер. Но в полумраке салона, освещенного зеленым светом приборов редкими вспышками молний он, видел белоснежную груду кружев и шелка покрытую темными пятнами, все еще густо пахнущей крови, постоянно меняющую местоположение. Джиллиан проявляла неожиданную активность и вела себя крайне неспокойно. Она вздыхала, вертелась, то вытягивалась на сиденье, то подбирая ноги, забивалась в угол, бормоча невнятные ругательства. То садилась и расправляла широкие противно шелестящие юбки платья, смеясь неестественным смехом, то сердито ворчала и, ухватившись за верхний край корсажа, теребила его, словно хотела сорвать с себя платье, то начинала дергать рычаг, открывающий дверь, и биться лбом о стекло. Затем догадалась открыть окно и попыталась высунуть голову, что было крайне опасно на скоростном шоссе. Пришлось, дистанционно заблокировать двери и стеклоподъемники.
Кэл успел проехать несколько десятков миль, прежде чем преследовавший его автомобиль дорожного патруля поравнялся с внедорожником и, коп, сидящий на пассажирском сиденье, нервно жестикулируя и беззвучно извергая ругательства, приказал развернуться. Пришлось выполнить его указания и поехать обратно, плохо ориентируясь на местности, возбужденный и обеспокоенный состоянием Джиллиан Кэл пропустил нужный поворот. До больницы было необходимо добраться как можно скорее, он не сомневался ни секунды, что Фостер требовалась срочная медицинская помощь и не удастся обойти привычным «все будет в порядке, милая».
То, что им с Хэнком удалось спасти её жизнь – это просто чудо. Опоздай они на пару минут, даже не минут секунд и оказалось бы поздно. Дуло «глока» уже было приставлено к виску Джиллиан, Дин или Майкл, дьявол их разберет, готовился спустить курок, когда Хэнк, опередив его на мгновение, трижды выстрелил. Первые две пули не отшвырнули Дина назад, как это бывает в кино. Он дернулся, взмахнул руками, и устоял на ограждении, лишь слегка качнувшись, психи, они вообще крайне живучи. Пули прошили тело насквозь, улетев в пространство. На груди появились небольшие темные пятна, зато на спине внезапно расцвели алые цветы, окропив кровавой росой всё вокруг. Это выглядело зловеще-красиво в дрожащем пламени многочисленных свечей.
Третья пуля попала уроду в горло, пробив артерию, и брызнувшая струя крови залила Джиллиан платье, волосы, лицо, ослепив и лишив ориентации. Фостер страшно завизжала, разжала пальцы, выпустив из рук единственную опору, благодаря которой она сохраняла равновесие – деревянный столбик, поддерживающий навес от солнца, попыталась стереть кровь с глаз и инстинктивно ринулась вперед.
Получивший пули Майкл, ухитрился подгадить. Его все же по инерции развернуло и, сорвавшись с балюстрады, он опрокинулся навзничь, падая в бездну. В полете он судорожно выпрямил руку с пистолетом, и ударил Джиллиан по ногам, она покачнулась, ступни соскользнули с ненадежной опоры…
Кэл не мог бы рассказать как, но в те доли секунды, что ему выделила насмешница судьба, для спасения Джиллиан он действовал с такой скоростью и ловкостью, что вряд ли смог все в точности повторить еще раз. Если бы на Фостер не было пышного многослойного платья… Именно его подол Кэл успел ухватить в последний момент.
На размышления не осталось и доли секунды, Кэл буквально нырнул вперед головой, утонув и запутавшись руками в многочисленных юбках свадебного платья. Джиллиан дергалась, пальцы дырявили тонкую кисею, материал рвался с треском, подошвы ботинок скользили по керамическим плиткам, залитым кровью, и Кэл решил, что это конец – Джиллиан утянет его за собой. Но вовремя подоспевший Хенк, навалившись на Кэла со спины, затормозил падение, помог вырваться из затягивающей пустоты. И они втроем, всё еще не веря, что живы, рухнули на пол террасы, извалявшись в крови от души. Оттолкнув Хенка, Кэл бросился к Джиллиан. Она сопротивлялась, как тигрица, извернувшись в его объятиях, визжала и царапалась, смотрела на него безумным взглядом, не узнавая, и когда он подхватил ее на руки, забилась, протестуя и пробуя вырваться. Затем судорожно втянула в себя воздух и стихла, дыша прерывисто со всхлипом. Вцепилась пальцами ему в рубашку, бормоча что-то невнятное.
– Надо вызывать 911, – орал Хэнк, перегнувшись через ограждение и шаря лучом фонарика по темной воде, плещущейся в сотне футов от края террасы, – И полицию.
– К черту, пусть отправляется на корм рыбам, – отмахнулся Кэл.
Он не стал дожидаться парамедиков, оставил Хэнка разбираться с ворвавшимися на террасу патрульными. Они подоспели очень вовремя, застав кульминационный момент трагедии. Служители закона, став свидетелями выстрелов Хенка, заметно прибавили возможности оправдать убийство Майкла, и избавили присутствующих от лишних объяснений.
Копы, еще на хайвее обратили внимание на мчавшуюся с превышением скорости машину и без особого успеха, требовали остановиться. Решив прижучить нарушителей, последовали за внедорожником, свернув на частную дорогу.
– Джилл, все хорошо, все будет хорошо, – твердил Кэл, подхватывая Фостер на руки, – Я отвезу тебя в госпиталь, все будет хорошо. Держись, ты же сильная девочка, – слова помогали ему держать себя в руках. Страх за жизнь Джиллиан, бешеная ненависть к Дину разрывали его душу.
В темном доме в его многочисленных коридорах и переходах запросто можно было заблудиться и несколько раз, сворачивая не туда, он упирался в тупик или запертую дверь. Мышцы рук и спины налились болью и дрожали. Хрупкая на вид Фостер оказалась достаточно тяжелой ношей. Если бы она хоть немного помогла ему, обхватив за шею, но сгруппировавшись хитрым образом, она упиралась лбом ему в щеку, а пальцами обеих рук вцепилась в воротник рубашки, вынуждая напрягать шею. Слипшиеся и пропитанные кровью волосы Джиллиан лезли в лицо, застилая глаза, и при каждом глубоком вздохе в нос шибал густой железистый запах. И теснее прижимая Фостер к себе, Кэл ощущал губами тепло и гадкую липкость крови.
Спускаясь по лестнице, Кэл оступился и чуть не загремел вниз, едва не уронив Джиллиан.
Но только им стоило оказаться на улице, Фостер зашевелилась и попыталась вырваться из его объятий, проявила необоснованную агрессию и непокорность.
– Я сама, пусти, – внезапно потребовала она, – Не трогай меня! – она с размаха стукнула Кэла лбом по носу и затихла.
Чтобы открыть дверку машины, пришлось Джиллиан поставить на ноги. Привалившись спиной к джипу, она настороженно следила за Кэлом и даже сделала попытку сбежать, но споткнулась о бордюр и ничком свалилась в сырую траву.
Запихать Фостер в салон оказалось не простым делом. Она, растопырив руки, не желала забираться внутрь, мешало пышное платье и Кэл, путаясь в изобилии кружев и оборок, снова измазавшись в крови, проклинал неизвестного портного соорудившего этот свадебный ужас. Он никак не мог исхитриться и схватить Джиллиан половчее. Руководящая ей злая сила, сделала Фостер агрессивной и неуступчивой, она пару раз лягнула Кэла и поддала локтем под дых. Потом внезапно обмякла и безропотно заползла на заднее сиденье «порше».
– Хорошая машинка, дорогая, – оценила она, кокетливо взбила неопрятную копну волос и, глянув на окровавленные ладони, по идиотски захихикала.
Встревоженный неадекватным поведением Фостер, Кэл, трогаясь с места, достал телефон и на ходу позвонил 911, описал ситуацию, справляясь о местонахождении ближайшего госпиталя.
В сопровождении полиции под истошное завывание сирены, машина промчались по окраинным улицам прибрежного города, кажется, это был Ньюпорт-Ньюс, Кэл не обратил внимания на дорожный указатель, и ворвались в небольшой парк, окружавший по периметру больничный корпус. Подкатив по широкому пандусу к ярко освещенным дверям приемного отделения. Кучка встревоженных людей, ринулась им навстречу.
Джиллиан, вроде бы, слегка оклемалась, и вела себя вполне разумно. Наотрез отказалась от помощи, и самостоятельно выбралась из машины. Прижавшись спиной к автомобильному боку, замерла, лихорадочно оглядываясь; её тревожный и какой-то дикий взгляд скользил по людям, обступившим внедорожник и галдящим на разные голоса.
В свете проблескового маячка полицейской машины, лицо Джиллиан все в потеках начавшей сворачиваться крови, казалось синюшно бледным. Она то и дело дергала ртом, скребла по щекам ногтями, стараясь избавиться он неприятных тянущих ощущений, вызываемых засыхающей кровью. Слипшиеся и спутанные пряди, торчащих в разные стороны давно немытых волос застилали глаза. Она механическим жестом убирала их с лица, а они снова сползали на лоб, мешая и перекрывая обзор. Джиллиан злилась и недовольно трясла головой, и выглядела полностью погруженной в себя, но сразу же заметила, что один из интернов сделал шаг в её сторону, и быстро отступила в бок и назад; прячась за капотом джипа. Оставила в покое волосы, и вцепилась в подол платья, подбирая юбки, словно готовилась бежать.
Переступив с ноги на ногу, она отодвинулась еще на шаг. Наклонила голову, раздраженно скривившись, когда ветка кустарника росшего вдоль дорожки на газоне, зацепилась за подол и хлестнула по растертой до мяса щиколотке. Нервно почесала рану пяткой, даже не охнув, складывалось впечатление, что Джиллиан почти не чувствует боли. Зашипела, как разъяренная кошка, оскалив зубы, и вышла за край четко очерченного светового круга.
– Фостер, – негромко позвал её Кэл, она сразу же напружинилась и резко повернула голову на звук, глаза злобно сверкнули, и он окончательно уверился, Джиллиан не узнаёт его, и не осталось сомнений – Фостер невменяема, она находилась под действием сильных тонизирующих лекарств, вдобавок почти вырубивших сознание. Все кто окружал её – враги.
Кэл стоял ближе всех, и единственный видел выражение её лица, но не успел предупредить доблестных айболитов, один из них вылез вперед, проявив инициативу.
– Мэм, прошу вас, – молодой доктор или кем он там был, еще немного подвинулся вперед, – мы должны вас осмотреть, ложитесь на каталку…
Джиллиан дернулась назад, разжала пальцы, многослойные юбки платья с шуршанием упали вниз, прикрывая босые с кровоточащими щиколотками ноги, и предупреждающе выставила руки, и отрицательно покачала головой.
Её лицо не выражало ничего кроме ненависти и страха, он плескался в широко распахнутых неестественно блестящих глазах.
– Нет, – выдавила она из себя и закашлялась.
– Вам нужна помощь, – не отступал врач медленно, но верно приближаясь к ней.
Он только успел протянуть руку и коснуться кончиками пальцев её предплечья, Джиллиан пронзительно взвизгнула, отвесила ему увесистую оплеуху, и сноровисто подобрав подол, развернулась и бросилась бежать прочь. Она как оглашенная неслась по неширокой асфальтированной дорожке, ведущей вглубь больничного парка, белое платье мелькало между деревьев, стремительно удаляясь от опешившей группы людей, не ожидавших такой прыти от женщины, совсем не выглядевшей мастером по скоростному бегу.
– Она чем-то накачана под завязку, – удивленно проговорил интерн, потирая щеку, – Скорее всего стимулятор.
– Дерьмовые тупицы, – выругался Кэл, первым придя в себя от изумления, и бросился следом за Джиллиан.
В ней было столько неконтролируемой силы, что двое далеко не хилых парней ординаторов, помчавшихся вдогонку за Джиллиан, не сразу смогли её побороть и скрутить. Её ломало, тело выгибалось дугой; выкрикивая грязные ругательства, она царапалась, кусалась, увертывалась от навалившихся на неё парней. Им пришлось затратить несколько минут, чтобы сломить её сопротивление и один из них изловчился и вонзил ей в плечо иглу, вводя успокоительное. Издав хриплый вздох, она обмякла, но ноги все еще резко подрагивали, и в последнем отчаянном рывке она ухватилась за высокую траву, выдирая её с корнями, не желая, чтобы её поднимали с земли.
Тяжело отдуваясь ординаторы, закинули Джиллиан на каталку, и для предосторожности пристегнули ремнями. Она дергала плечами, делая слабые попытки встать, билась затылком, как в эпилептическом припадке, но к тому моменту, когда её вкатили в приемное отделение, она затихла и лишь хрипло дышала, переводя яростный, невидящий взгляд с лица на лицо обступивших её людей.
Кэл склонился над Джиллиан, потратив все силы на сопротивление, она безвольно лежала на каталке, на бледно-серой коже, покрытой испариной, резко выделялись веснушки, впавшие глаза непривычно темные из-за расширившихся зрачков, были открыты, но она его не узнала.
– Фостер, – тихонько позвал её Кэл, – Джиллиан, милая, – ласково проговорил он, давя зарождающийся ужас и желание разнести чертову больницу в клочья. – Джилл.
Она все так же, не моргая, смотрела в одну точку, лишь пару раз облизнулась и трудно сглотнула.
– Извините, сэр, – его бесцеремонно оттеснил один их интернов, – Мы должны её осмотреть немедленно. И взять кровь на анализ, и определить чем её накачали, чтобы найти верный антидот.
Он быстро и ловко перетянул плечо резиновым жгутом, чтобы вызвать умеренный гемостаз, с треском вскрыл пакетик с дезинфицирующим тампоном.
Почувствовав дискомфорт, Джиллиан шевельнулась, попыталась согнуть руки в локтях, но удерживающие запястья ремни, не дали ей этого сделать, она повернула голову, на её лице отразились страх и смятение. Встретившись взглядом с Кэлом, она нахмурилась, затем складочка между бровей разгладилась, она узнала его. Моргнув несколько раз, начавшими тяжелеть веками, она пробовала сфокусировать взгляд.
– Джиллиан, – Кэл исхитрился и выдавил из себя вполне адекватную улыбку, и невольно дернул губой, заметив краем глаза, как игла проткнула вену на локтевом сгибе Фостер и темно-алая густая жидкость начала заполнять вакуумную пробирку.
Джиллиан повернулась к нему, сосредоточилась. Он неловко улыбнулся и коснулся пальцами исцарапанного запястья, сжимаясь от страха, что она вот-вот отпрянет. И оказался прав, её пальцы сжались в кулак, и она рванулась, норовя освободиться от пут.
– Джиллиан, милая, все будет в порядке, – еле выдохнул Кэл.
Она затихла, словно прислушиваясь, и внезапно улыбнулась. Широко и доверчиво, словно на миг вернулась его Джиллиан. Разомкнула пересохшие, растрескавшиеся губы, облизнулась и каким-то не своим голосом произнесла:
– Я… тебе… верю.
Заметив маячившего за спиной Кэла полицейского, Фостер смешалась, её дыхание участилось. Потом она вдруг закрыла глаза, и её лицо исказила жуткая гримаса.
– Майкл? – прошептала она, – Что с ним?
– Все хорошо, – успокоил её Кэл, – Он мертв.
– Кровь, там было много крови, – Джиллиан приподнялась на локтях, рассматривая платье, покрытое бурым разводами свернувшейся крови, – Кровь… – она бессильно упала на спину, её голова запрокинулась, и плотно смежив веки, она лишь открывала и закрывала рот, не произнеся ни звука.
Распахнулась дверь, ведущая вглубь здания и в приемный покой ворвался светловолосый мужчина, неопределенного возраста, на ходу стаскивая и комкая в руках испачканный кровью одноразовый хирургический халат. Все кто суетился около Джиллиан, заметно подобрались и ускорили свое движение, проявляя некую активность, и расступились перед врачом. Ничего не говоря, он пружинящим шагом подошел к Джиллиан, и жестом попросил Кэла отойти в сторону. Ловко натянув свежие перчатки, он тихим голосом раздал несколько распоряжений и наклонился над Фостер. Обхватил её за голову, чуть приподнимая, и ловкими отточенными движениями ощупал. Удовлетворенно кивнул и, вынув из нагрудного кармана халата фонарик, приоткрыв веки, посветил Джиллиан в глаза, точно так же четко и размеренно, не отвлекаясь на разговоры, проверил носовые проходы, повернув голову вправо, влево осмотрел ушные раковины. Озадаченно покачал головой, пальпируя шею.
– Режьте, – бросил он, указывая на платье, – Стефани, – врач окликнул пробегавшую мимо докторшу, – Кровь на анализ взяли?
Девушка кивнула головой.
– Готовьте процедурную. Потом КТ. Ну, что я тебя учу, ты и так всё отлично знаешь. А пока физраствор.
Врачу помогала молоденькая, но очень серьезная девушка. Она поставила Джиллиан капельницу, прикрепив её специальным зажимом к каталке и вместе с медсестрой раздела Фостер.
Измазанное кровью, дорогущее платье пришлось разрезать, и по просьбе копа, наряд засунули в пакет для мусора.
– Простите, сэр, – врач обратился к Кэлу, – но мы должны провести более тщательный осмотр, чтобы исключить все возможные варианты. Внешние повреждения незначительны, но могут быть разрывы внутренних органов. Бледность кожи и потливость характерный признак внутреннего кровотечения. Но живот мягкий… – он замолчал, и развернулся к своим подчиненным, – Какого хрена спим?
– Да, конечно, – буркнул Кэл.
Джиллиан шевельнулась под голубой простыней, её лицо исказила мука. К ней возвращалась возможность чувствовать и более– менее соображать. Губы дрожали, и ей было сложно совладать с языком, но Кэл услышал неразборчивый шепот и пошел рядом с каталкой.
– Что? Что ты сказала?
– Уходи…
– Джилл, что я сделал не так?
– Пожалуйста…если ты любишь меня… – каждое произнесенное слово ей давалось с трудом. – Дай мне отдохнуть…Я должна побыть одна… Не приходи…
– Я не могу оставить тебя.
– Да… – она кивнула, – Но ты сделаешь это, потому что я прошу… Я должна…подумать.
Джиллиан с трудом вытянула руку поверх простыни и тронула Кэла, тотчас отдернув пальцы, словно обожглась. Кэл не мог смотреть ей в лицо и, отведя взгляд, увидел, как слабо пульсирует вена в том месте, где в нее была воткнута игла от капельницы.
– Пожалуйста, – прошептала Джиллиан, – Так будет лучше.
Отдаленный голос произнес: « Вторая процедурная готова». Джиллиан закрыла глаза и отвернулась от Кэла. Сознание было как в тумане. Она не могла определить, сколько времени находиться здесь. Было лишь одно жгучее воспоминание – удивленный, даже обиженный взгляд Майкла, словившего пули, и кровавый фонтан, под которым она искупалась. Её соленый теплый вкус на губах.
Джиллиан не ощущала боли, она вообще ничего не ощущала, словно вместе со смертью Майкла она утратила и собственную жизнь.
– Достаточно, сэр, – врач положил ладонь Кэлу на плечо, – Стоп, вам туда нельзя, – остановил он Кэла, дернувшегося вслед за каталкой. – И приготовьтесь к тому, что очнувшись, станет противиться общению с вами. Жертвы насилия, неважно морального или физического, отгораживаются, замыкаются в себе.
– Она те такая, – не согласился Кэл, но скорее из чувства противоречия, – Она смогла выжить, она сопротивлялась. Она не из тех, кто поддается чужому влиянию.
Недоверие, отразившееся на симпатичной физиономии доктора, разозлило, но не пускаться же в объяснения, что его слова не блажь, а неоднократно апробированы на практике. Упертости Фостер мог позавидовать даже такой упрямец, как он сам.
– Хорошо, если ваши надежды оправдаются, – протянул врач и отвернувшись от Кэла, обратился к санитарам, – Что застыли, работы нет?
– Это даже не обсуждается, – с откровенно нахальной ухмылкой ответил Кэл, и прищурился, отводя взгляд, пряча страх и не желая показать боль и отчаяние.
– Время покажет, – врач помахал перед собой рукой, – Вам бы сэр, не помешало привести себя в порядок. Туалет для посетителей прямо по коридору и налево. И… – он более внимательно оглядел Кэла, – Вы не ранены?
– Нда… вы так считаете? – Кэл ощупал себя, и гадливая усмешка исказила его лицо. – Цел и невредим, – Руки и лицо были измазаны кровью, кожа зудела, – Это не моя кровь.
На заляпанных кровью черной рубашке и потертых джинсах, темные пятна выделялись едва заметно, но липкая ткань неприятно холодила тело. При всей своей противоречивости и ненависти к чужим советам в этот раз Кэл решил не вступать в спор. Вымыться ему и, правда, не помешало.
Отступив к стене, Кэл через щель между дверными створками смотрел в спину молодого человека толкающего каталку. Маятниковые двери минуту назад распахнулись, пропуская санитара и Джиллиан, и сами собой закрылись, теперь бесшумно раскачивались туда-сюда.
Врач хотел выдать еще какую-то умную мысль, но не успел, скорая привезла бабульку, кажется со сломанной ногой, обезлюдившее на время приемное отделение вновь наполнилось суетой, и доктор, вздохнув, отправился к пострадавшей, а Кэл остался в одиночестве.
Ему хотелось разбить сломать, что-нибудь. Например, пробить кулаком толстую кирпичную стену, почувствовать, как боль расходится по всей руке, перевешивая душевные муки.
Но Кэл, привычно сунув руки в карманы, уставился невидящим взглядом на закрытые двери, чувствуя, как кровь циркулирует по сосудам, бешено бьется в висках. Стиснутые в кулаки пальцы онемели и похолодели, тяжелое дыхание со свистом прорывалось сквозь зубы. Дикое сожаление терзало его, жаль, что не он сам всадил пулю в затылок ублюдочного Майкла.
Хотелось отделаться от всего этого, как от глупого недоразумения, сказать себе, что волей случая он оказался в заштатной провинциальной больнице, где паникер-врач наговорил ему кучу всяких нелепостей. Какая-то часть его верила, что так оно и есть. Но в глубине души, то есть там, где прятался настоящий Кэл, где-то в темных извилинах его сущности, куда зачастую не мог добраться и он сам, поселился страх.
Он никогда не тратил время на размышления о том, что скажут и что подумают о нем люди. Вся его жизнь представляла собой постоянное движение, что-то вроде катания на аттракционе «американские горки». При этом он по доброй воле был привязан к переднему сиденью. Дни и ночи с умопомрачительной скоростью перед глазами, и при этом он никогда не замедлял своего движения, никогда не останавливался. И вот его «вагончик» влетел на полном ходу в кирпичную стену. Чем больше Кэл думал об этом, тем сильнее злился. Разве он заслужил такого? Жизнь его прямо скажем, небезупречная, слишком часто он вел себя просто подло, лгал людям, причинял им разные неприятности. Он не верил ни в бога, ни в черта, хотя к последнему частенько обращался за поддержкой. Но ад должен был наступить после смерти, а он пока еще жив и собирается прожить немало лет.
