Текст книги "Теплый шоколад на десерт (СИ)"
Автор книги: primavera
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 58 страниц)
– Тони,– обратился Дилан к агенту Карлтону,– исполни просьбу дамы.
– Минуточку,– пробормотал он, щелкая клавишами ноутбука,– Да! – Тони удивлено вскинул брови,– Сейчас. Фоточка,– разве что не пропел он, клацнув клавишей, выводя на экран, снимок свадебного наряда, разложенного на металлическом столе.
– А вот и отчет доктора,– он вскинул голову, переводя любопытный взгляд с Дилана на Джиллиан,– Прочитать или распечатать?
– Читайте,– Джиллиан опередила Дилана, проигнорировав его недовольное хмыканье.
– Хммм…вдоль. Боковой шов слева неаккуратно распорот, вероятно, ножницами. Зашит наспех стежками внахлест. Шелковой нитью. Новодел . На ткани, вдоль разреза, замытые пятна бурого цвета, непонятного происхождения, похожие на кровь, – он пожевал губами, что то еще пробубнил себе под нос, – Платьице не новое, на подоле и нижних юбках обнаружены следы плесени, так же застиранные, но в отличие от кровавых на корсаже, совсем недавно. Судя по износу ткани, платью больше двадцати лет. Хранилось во влажном помещении в скомканном виде. На кружевах заломы…
– Это мое платье,– криво улыбнувшись, Джиллиан обхватила себя за плечи,– Это Майкл. Он купил мне свадебное платье,– как Джиллиан не крепилась, ее голос прерывался и осел,– Есть вероятность, что на пожаре в Нэшвилле погиб кто то другой? – неожиданно проговорила она, понимая всю нелепость своего вопроса.
– Вот мы и добрались до главного,– довольно потер ладони Дилан,– Может, вы нам объясните, каким образом свадебное платье, надетое на жертву, могло оказаться вашим и какое отношение к нему имеет Майкл.
Джиллиан вкратце описала предысторию своего знакомства с Майклом.
– Значит, вы были его репетитором?
– Такое достаточно часто случается,– с покровительственной усмешкой ответила Джиллиан, она уже полностью контролировала свои эмоции. Не зря же она столько лет проработала с «ходячим детектором лжи». И даже пробовала манипулировать эмоциями агента Дилана.
– И ученики покупают своим репетиторам свадебные платья за бешеные деньги? – Дилан легонько похлопал ладонью по столу, выдавая свое нетерпение.
– Не так уж редки случаи, когда подростки влюбляются в своих учителей,– снисходительно объяснила Джиллиан, чуть нахмурилась, – Но не у всех это светлое чувство превращается в маниакальную страсть. И не все обладают неограниченными возможностями в материальном плане,– губы Джиллиан тронула милая улыбка, но в глубине ее глаз затаилась ненависть.
– Фостер! – неожиданно рявкнул Кэл, бесцеремонно прервав ее речь, с грохотом вставая со стула. – Пошли,– он кивнул в сторону выхода,– сгреб розовую папочку и, держа ее двумя пальцами, раскачивал в воздухе.
– Что ты себе позволяешь, Лайтман,– взвился агент Диллан.
– Я? Себе? – театрально удивился Кэл,– Это мой офис. Мой кабинет. Мой партнер. Что хочу то и делаю. А Фостер не подследсвенная,– уточнил он, разворачиваясь и устремляясь к двери,– вскинул вверх руку, проорав, – Фо-о-стер!
– Извините,– Джиллиан криво улыбнулась и развела руками, быстро проследовав за Лайтмном.
Стоило ей оказаться в коридоре, Кэл, не дав опомниться и коротко бросив «молчи», тут же ухватил за локоть и потащил за собой. Втолкнул в первую открытую дверь – оказавшуюся дверью в женский туалет, похлопал дверцами кабинок, и Джиллиан сморщилась, услышав щелчок запирающей изнутри задвижки.
– Что это значит? – тут же набросилась Джиллиан на Кэла.
– Ты это читала,– он прижал папку Фостер к груди,– И не ври, смотри мне в лицо. Не читала. Увидела фоточку красавчика и успокоилась. А зря.
– Прекрати немедленно, Кэл,– Джиллиан попыталась сжать пальцы в кулаки, простейшей жест вновь не удался, добавив боли и разочарования.
– Помолчи,– швырнув папку на раковину, Кэл ухватил Фостер за запястья, разогнул ее руки, прижимая к бокам,– Значит симпатичный мальчик. Да? Развели тебя как последнюю лохушку,– его пальцы больно впились тело,– Мальчику на тот момент уже было почти шестнадцать. Не делай такие глаза. И он провел восемь месяцев в психушке до того как начал окучивать глупышку Джиллиан, купившуюся на голубые глазки.
– Не хами, Кэл, ты не знаешь и половины того, что произошло,– она попыталась освободиться от хватки.
– Но я прочитал вот это,– Джилл получила свободу. Кэл потряс перед носом Фостер папку с бумагами.
Джиллиан склонила голову, потирая кончиками пальцев лоб, затем подняла взгляд. Между бровей залегла глубокая складка.
– Подожди, Кэл, не перескакивай с одного на другое, ты меня запутал.
Джиллиан ощутила пульсирующее покалывание в виске, сигнализирующее о неотступно приближающейся головной боли.
– Ладно. Буду более популярным. Понимаешь ли, милая, я кратенько ознакомился с этими бумажками. У меня шерсть на загривке дыбом встала.
– У человека нет загривка,– уточнила Джиллиа, круговым движением растирая висок ладонью.
– Фостер, у тебя со слухом явно не в порядке.
– Прекрати. Миллионы старшеклассников занимаются репетиторством, чтобы заработать карманные деньги. И вряд ли кому—то придет на ум спрашивать документы и справку от врача.
– ОК! Дилан и его приспешники что—то скрывают. Что—то случилось, о чем ФБР не желает поделиться с нами. Думаю, ты заметила, что Рики Мартин вечно строящий тебе глазки, сидит как на иголках, а у Дилана разве что дым из ушей не идет от злости.
– Не слепая, Кэл,– со вздохом ответила Джиллиан.
– Эти бумажки тебе Бен нарыл?
– Зачем спрашиваешь, если знаешь.
– Зачем? Думаю, что он последний кто видел их оригиналы в ФБРовских архивах. Но вернее всего, предпоследний.
– Не смеши, Кэл, кому нужно удалять…. Ты думаешь, ОН имеет отношение к ФБР? – Джиллиан внезапно позабыла о головной боли, поразившись своим мыслям.
– Всего лишь предполагаю. Судя по его делам, он хорошо обученный специалист и мастерски подчищает за собой следы. Хладнокровная и наглая сволочь.
– Если мы предоставим федералам то, что имеем, они без труда выйдут на Рейнолдса.
– Не обязательно. Помимо него к архивам имеют доступ не один десяток человек. Да и мы же не идиоты выдавать свои источники. Как ты получила документы? Можно отследить способ их доставки?
– Нет. Когда я попросила Бена поискать сведения о погибших на пожаре в Нэшвилле, он оказался слишком дотошным. Видимо не прошли даром почти два года работы с тобой. Все что связано с прошлым Майкла Бен накопал по собственной инициативе. И привез документы мне домой.
– Соскучился.
– Ну что у тебя за мысли, а об языке я даже говорить не хочу. Бен был встревожен, пытался завести разговор о Майкле, но я его вежливо заткнула, напоила кофе и выпроводила.
– Фостер, порой ты меня удивляешь,– причмокнул Кэл, наморщив лоб.
– Я узнала, что хотела. Майкл мертв и не мог написать ту записку и тем более подсунуть ее в кучу с документами и почтой.
– Тогда кто же? Кто может желать тебе смерти. Кого ты обидела или разозлила настолько, что он начал эту смертельную игру с «невестами», делая отсыл в твое прошлое. Кто мог знать настолько хорошо о ваших отношениях с Майклом. О его мечтах и планах, связанных с тобой. У кого есть неограниченный доступ и возможность покопаться в тщательно скрываемых тайнах?
– Он мог поделиться с кем—то из друзей.
– Ты слепая, Фостер! Если бы у тебя была хотя бы десятая часть любопытства присущая мне, ты бы сунула нос в эту папочку и узнала бы, что через несколько недель после твоего отъезда в Принстон «очаровашка Майки» напал на свою мать и только чудом не свернул ей шею. Как там ее, Мэлоди провела в коме неделю и осталась инвалидом. А Майкла в невменяемом состоянии отправили в дурку. Он психопат. И его мамулька, покрывавшая сыночка, отстегивающая не мерянные бабки копам и врачам, не первая жертва. Он удовлетворяет свои сексуальные потребности душа жертву, наблюдая за ее агонией,– выдал Кэл, и замолчал, покусывая губы.
– И эти данные ты почерпнул в этой папочки?
– Догадался сам. Ни одна из женщин не была подвергнута сексуальному насилию. На телах нет никаких следов, вагинальные исследования чисты, ни спермы, ни следов латекса. Он вычищая тело с диким педантизмом, не утруждал себя обработать интимные места, зная что там ничего не найдут, кроме естественных выделений жертвы.
– Случается, что мужчина зацикливается на каком—то определенном способе совокупления и придушение сексуального партнера не такое уж редкое отклонение.
– Нет, Фостер, в нашем случае нечто другое. Я бы дорого заплатил за то, чтобы пообщаться с этим душегубом. Весь ужас в том, что внешне он ничем не выделяется и, черт побери, может быть кем угодно. Тот же Луис или кто—то из наших техников—лаборантов. Джилл, только ты можешь…
– Не могу, Кэл, не могу. Я знаю не больше вашего и если, предположить, что Майкл чудом остался жив, встретив, его я не узнаю. Прошло больше двадцати лет. Он был подростком, четырнадцать или шестнадцать лет разница невелика.
– Что−то случилось осенью. Что−то разбудило его воспоминания и толкнуло на активные действия.
– Записка, первая жертва,– осторожно промолвила Джиллиан, как бы сомневаясь.
– Извини, но …– Кэл развел руками
– Ты ничего не можешь вспомнить. Много пил, много гулял, игнорируя меня и проблемы нашей фирмы. Понимаю. Вся вина ложится на мои плечи.
– Не пори чушь.
– Но ты секунду назад мне сказал об этом. Достаточно. Наверное, агент Диллан весь извелся, ожидая нас. Не стоит злить его лишний раз. Он мстительный и вредный. А я? Нормально, Кэл, переживу мне не привыкать, расплачиваться за чужие ошибки, а уж за свои просто обязана.
В дверь забарабанили. Из коридора раздался возмущенный женский голос:
– Безобразие, немедленно откройте.
– Кэл,– Джиллиан кивнула в сторону выхода.
Широким жестом распахнув дверь, Кэл с улыбочкой на губах выпал в коридор. Подмигнул обалдевшей от удивления женщине, так отчаянно рвавшейся в туалет.
– Зря вы так думаете,– небрежно бросил ей в лицо.
Увидев Джиллиан, дамочка осуждающе фыркнула, с презрением окинула взглядом, уже раскрыла рот, чтобы высказать свое мнение в ее адрес.
– И лучше ничего не говорите, пресек ее попытку Кэл, шагайте куда шли,– и, потеряв интерес к случайной встречной, заорал во всю глотку,– Саша!
– Оглушил,– поморщилась Джиллиан, отступая к стене, давая дорогу, рванувшимся в открытую дверь женщинам.
Из лаборатории в ту же секунду выскочила Саша, непривычно серьезная, она прижимала к груди кучу неаккуратно собранных отпечатанных листов, пытаясь на бегу, придать им более−менее пристойный вид.
– Готово, – промычала она, держа в зубах обычный прозрачный файл,– Минуточку, ай!
Кэл выхватил у нее документы.
– Свободна. И найди мне Хью.
Запихав листы в файл, Кэл сунул его под мышку.
– Для чего все это, Кэл? – Джиллиан подергала файл за уголок.
– Копии, копий, милая. Неужели ты думала я отдам в лапы монстров бумаги, побывавшие в чьих то очень хитрожопых ручках. Свои источники надо лелеять и охранять.
– Ну как? Пошептались? – Кэл влетел в кабинет, сияя ослепительной улыбкой. Дилан вздрогнул и повернул голову, замер на мгновение с открытым ртом,– Пошептались, – уточняющее хохотнул Кэл, описал в воздухе круг, падая на стул и закидывая на стол ноги,– Что, что вы все на меня таращитесь. Продолжайте.
– Мне бы хотелось услышать ваше мнение доктор Лайтман,– подозрительно ласково выговорил Дилан,– вы ведь тоже посекретничали,– он приподнял верхнюю губу, оскалив зубы, изображая улыбку.
– Прелестно! – Кэл рывком скинул ноги на пол и вскочил со стула,– Нам известно, что убийца знаком с доктором Фостер,– Кэл загнул один палец.– По всей вероятности знаком с Майклом,– Он загнул второй палец,– У него есть связи, либо он сам работает в вашей системе,– Кэл грохнул кулаком по столу,– И он не остановится, пока не доведет до конца задуманное.
– Согласен,– недовольно буркнул Дилан.
– «Любовное послание», Фостер обнаружила бумагах, оно не была отправлено по почте. Значит, он вхож и в офис «Лайтман групп»,– передернувшись, выдавил из себя Кэл. Эта мысль его бесила сильнее всего. Пустив дела на самотек, он позволил Фостер командовать и нанимать временных работников. До сих пор по офису болтались студенты, якобы проходящие здесь практику. Он на них не обращал внимания, считая ни к чему негодными, а видимо зря и мог проглядеть, что кто− то из них затаил злобу на Джиллиан.
Дилан озадаченно поджал губы.
– Он умеет хорошо спланировать свои действия, возможно у него приличная, ответственная работа, потому что он знает, как все обдумать. Основательный и дотошный человек,– продолжил Кэл.
– Лайтман, похоже вы на отлично выполнили свою домашнюю работу.
– Да, черт побери, выполнил. Потому что… – он запнулся и дернул ртом, зло прищурившись,– Я понимаю его. Дело в том, что этот человек умеет управлять своим темпераментом, своей злостью. Он убивал не в ярости. Думаю, он делал это совершенно хладнокровно, демонстрируя нам свое умение прятать концы в воду, и заставляя побегать в поисках неизвестно кого, наблюдал и посмеивался над нашим бессмысленным трепыханием. Он кукловод, а все мы марионетки.
– Ваши предложения, Лайтман?
– Не дать ему возможности добраться до Фостер. Если он совершит еще одно убийство, максимально, что вам грозит выговор и лишение премии, ну пожурят на планерке,– слова, слетающие с губ Кэла, звучали ласково, но в его глазах таилось бешенство, а я потеряю друга,– он сглотнул и опасно прищурившись, бросил,– Теперь я буду действовать по своему разумению.
Откашлявшись, агент Дилан, вздохнул и не упустил момента, «запустив ядовитую стрелу» в Кэла.
– Если, по вашему мнению, убийцей может оказаться кто угодно,– Дилан вскочил на ноги, поочередно тыкая пальцем в сидящих в кабинете людей, – И он, и он, и он!– едва сдерживая себя, чтобы не заорать,– Да и ты Лайтман.
– И ты,– ядовито ласково ухмыльнулся Кэл, плюхаясь на стул,– Да и он тоже,– не оборачиваясь, потыкал большим пальцем себе за плечо, имея ввиду психолога.
– Вы так потрясающе вежливы,– парировал Харли, еще больше откидываясь на спинку кресла и благодушно улыбаясь, окинув спину Кэла понимающим взглядом – так смотрит заботливый отец на расшалившегося ребенка,– Ваше предположение заслушивает тщательного анализа.
Всего лишь пара фраз, и доктор Харли не приложив ни малейшего усилия, привлек внимание к собственной персоне.
Джиллиан нахмурилась. Последние насмешливые слова психоаналитика оказались решающими. В его голосе прозвучали знакомые интонации: мягкое почти неуловимое для обычного слуха грассирующее «р». Джиллиан машинально глянула на доктора Харли и слабые ощущения, что она когда—то встречалась с мужчиной очень внимательно с покровительственной усмешкой, изучающего ее в течение нескольких часов, превратились в уверенность.
Лектор женщина—профессор, веснушчатая рыжая с удивленным выражением лица, упивалась своим рассказом, сопровождавшимся показом слайдов.
– Фрейд называет женский половой орган темным содержанием. Когда, он, человек, давший миру зависть к мужскому члену, толкуя сны, утверждает, что женское либидо абсолютно мазохистично… Доказательство этому можно найти в шестой главе.
Харли был одним из психотерапевтов, выступавших следом за странной леди на семинаре по психиатрии, который Джиллиан посещала вместе с Кариной, своей хорошей приятельницей и бывшей однокурсницей по Принстону, в то время еще невестой Реймонда Кэндалла. Тема доклада профессора Харли, весьма своеобразно трактующего аспекты теории психоанализа Фрейда, была созвучна предыдущей лекции и посвящена сексуальным извращениям.
Теперь Джиллиан стало понятно, отчего его рукопожатие и джентльменский поцелуй в руку вызвал отвращение. Мистер Харли пытался «клеить» Джиллиан, высмотрев ее среди многоликой толпы, неожиданно заговорив. Не сумев отвязаться, она во время перерыва прогулялась с ним по университетскому парку. Но ядовитый аромат туалетной воды в купе с хрипловатым тембром голоса, произносящим комплименты с теми же интонациями, что и непотребности с кафедры, вызвали отвращение и брезгливую дрожь. Его глаза, скрытые за темными стеклами очков—хамелеонов, полные излишне яркие и влажные губы и холодные липкие пальцы, неприятная манера наклонять голову, стремясь заглянуть в лицо, составили отталкивающее впечатление. А излишняя слащавость и напористость в поведении вынудили Джиллиан не очень вежливо прервать беседу и в прямом смысле сбежать от назойливого кавалера.
Нет! Доктор Харли не мог быть Майклом. Но велика вероятность, что до того, как он попал в аналитический отдел ФБР, практиковал в одной из психиатрических клиник, и наблюдал попавшего под его надзор сбрендившего подростка. А умные пациенты – Майкл, безусловно, был умен, талантлив и владел зачатками гипноза – зачастую оказывают сильное влияние на своих лечащих врачей, подминая их под себя и манипулируя их действиями, навязывая свое видение мира.
Психиатрия опасная специализация и относится к тем областям медицины, где на тебя с благоговейным, почти суеверным почтением смотрят коллеги.
Изо дня в день, общаясь со своими пациентами, большинство из которых уж лучше бы отсидели тюремный срок или сгорели в аду, чем беспомощно проводить жизнь под присмотром, начинаешь терять собственное «я». Болезненное состояние окружающего контингента медленно, но верно откладывается на враче, оставляя грубые рубцы на его психике.
Джиллиан во время учебы, подрабатывая в одной из местных психиатрических клиник, столкнулась с такой неординарной ситуаций. Врач, помог сбежать своему пациенту, заняв его место в палате.
Старательно сохраняя равнодушное выражение лица, Джиллиан смотрела на Харли, не вслушиваясь в перепалку, завязавшуюся между ним и Кэлом. Ее помощь не требовалась, Джилл еще не встречала человека, кто мог бы переиронизировать ее партнера и друга.
Она так не смогла вспомнить как звали добродушного розовощекого толстячка доктора с лапками– оладушками, встретившего ее в длинном унылом коридоре государственной клиники, когда за ней захлопнулась тяжелая железная дверь, отсекая от реального мира.
Время вытравило его имя, но слова врезались в память. «Останавливающий зрячего на пути к пропасти подобен слепцу!» – процитировал он древних, улыбаясь смущенной Джиллиан.
Лишь с годами смысл выражения слился с сознанием: врачи—психиатры удерживали знанием и опытом у края пропасти своих беспечно резвящихся пациентов, защищая их разум от полного мрака. Но многие из них частенько ощущали сквознячок бездонья, где молчаливо поджидают в теснине острые каменные клыки безумия. Еще напор, еще пара растерянных шагов человека беспомощно старающегося в бессвязности бредовых фраз и действий отыскать скрытый смысл… И он сам оказывается во власти тьмы.
Нет! Нет! Отмела зародившуюся мысль Джиллиан. Харли находится на службе у «федералов», а чтобы туда попасть необходимо пройти несколько этапов жесточайшей проверки, сдать экзамен на психологическую устойчивость и огромное количество тестов.
Был момент – Джиллиан приглашали к сотрудничеству с «конторой», желая переманить ее из «Лайтмангрупп». Очередной фортель Кэла поставил ее на грань терпения. Безмерно злая на Лайтмана, Джиллиан, храня свое решение в тайне, взяла необходимые бумаги, готовая согласиться на смену трудовой деятельности, тем самым ознакомившись с “тонким решетом” процедуры отсева, которую должны пройти соискатели должности в ФБР.
Харли не мог иметь отношения к убийствам. Это ее субъективные ощущения. Всего лишь разыгралась фантазия, подпитанная давней неприязнью к в принципе приятному мужчине. Но как назло, Джиллиан перевела взгляд на руки доктора психологии, лежащие на подлокотниках кресла. Ногти длинных, гибких пальцев с силой впивались в кожаную обивку, оставляя на ней следы. Несмотря на приветливый и насмешливый вид, мягкий укор, слышимый в его голосе, мужчина прикладывал немало усилий, сдерживая охватившее его бешенство. Прикрыв на минуту глаза, Джиллиан вздрогнула, перед ее мысленным взором моментально нарисовалась картина – Харли стискивает горло беззащитной жертве и с нежной усмешкой, сворачивает шею.
====== Часть 17 ======
Туфли валялись на полу около дивана. Сбросив элегантные лодочки Джиллиан, не замечая за собой, переступала босыми ступнями по шероховатой поверхности коврика ручной работы, привезённого Кэлом из экспедиции в Новую Гвинею. Некогда яркий, но пожранный непонятно откуда появившимися жучками, потерял товарный вид и ценность, перекочевал со стены на пол.
Джиллиан то описывала круг, то водила кончиками пальцев, как бы пересчитывая туго скрученные в трубочки пальмовые листья, то ритмично постукивала пяткой, то напряженно замирала, сведя ноги вместе.
Язык тела не врет и эти незамысловатые жесты ничуть не хуже мимики лица, отображали внутреннее состояние Фостер.
Уже второй час кряду, она перебирала документы и фотографии неопрятной кучей разваленные на диване.
Не ощущая вкуса, сделала несколько глотков кофе, булочка осталась нетронутой. В горло ничего не лезло, хотя желудок недовольно урчал и спазматически сжимался от голодной боли. Внимательно прочитала досье на Майкла, ужаснувшись в душе. Пролистала подшивку собранных ФБР документов и публикаций из газет и журналов на Рэймонда Кендалла. Причастность к убийствам великосветского плейбоя казалась ей слишком эфемерной, притянутой за уши, ошалевшими от беспомощности федералами. Изучила бесчисленные отчеты агентов с мест преступлений, которые таковыми не являлись.«Место обнаружения тела»,– не более. Весь этот набор фраз, рукописных или печатных, по большому счету оказывался лишенным полезной информации – одни сплошные домыслы: «может», «если», «вероятно». Имея на руках множество улик, свидетельских показаний, ФБР, тем не менее, не могло похвалиться чем−то полезным, ни единой мелочью, напрямую указывающей на человека, ведущего жесткую и безжалостную охоту. Среди нагромождения сомнительных фактов проскальзывали намеки, что выброшенные в людных местах тела «невест», далеко не полный набор жертв, и маньяк всего лишь дразнит федералов, делая очередной шаг в своей замысловатой игре, или соблюдает некий ритуал, надежно пряча остальные трупы.
В огромном файле пропавших без вести за последний год, оказалось несколько десятков женщин, чья внешность соответствовала типажу, выбранному убийцей.
От всей этой информации крутило живот, знобило, и Джиллиан нервно съёживалась, внезапно ощущая спиной злой сверлящий взгляд, вздрагивала и оборачивалась. Ругала себя за бессмысленный страх и новь углублялась в бумаги, с каждой минутой и очередным прочитанным документом чувствовала, как пропасть разверзшаяся у нее под ногами делается глубже и глубже, обдавая ледяным дыханием смерти.
Джилл окончательно уверилась в том, что пожелай маньяк её сию минуту и никто и ничто не защитит, не поможет. Он был неуловим и невидим. Он был везде. Рядом. Постоянно в течение нескольких месяцев, никак и ничем не проявляя себя. Молчаливо стоял за спиной, наблюдая, фиксируя почти каждый шаг. И ощущение безнадёжности не имело ничего общего с разыгравшейся фантазией и чувством страха, базируясь на достаточно веских причинах и доказательствах.
И еще фотографии. Ее собственные фотографии. Тасуя их словно колоду карт, Джиллиан изредка замирала, вглядываясь в детали, кривила губы, замечая, как дрожат руки, а снимки липнут к вспотевшим пальцам. Она уже хотела сунуть в центр пачки очередное фото, но некая деталь привлекла внимание, швырнув на диван большую часть стопки, Джиллиан быстро перебирала оставшиеся и выбрала среди них три очень похожих кадра.
– Что? – вырвалось у нее.
Сердце подскочило к горлу, а во рту моментально пересохло. Откашлявшись, Джиллиан устремила взгляд на Кэла и, стараясь сохранять спокойствие, негромко окликнула:
– Кэл!
В тишине кабинета голос прозвучал неожиданно звонко, отразившись эхом от потолка и стен. Покусывая губы, Джиллиан ждала хоть какой−то реакции от Лайтмана.
После ухода ФБРовцев, он, не слушая протестов, до боли сжимая предплечье, протащил её по коридору и завел в свой кабинет, бесцеремонно толкнул, вынудив упасть на диван, выгреб из сейфа охапку бумаг и бросил их ей на колени. В его движениях и жестах таилось столько скрытой злобы и невысказанного бешенства, что Джиллиан не решилась возражать. А Кэл с тем же непроницаемым выражением лица, так и не произнеся ни слова, развалился в своем рабочем кресле.
Закинув ноги на стол и, подперев ладонью щеку, он уже не один час изображал спящего. Плотно смежив веки, и для пущей убедительности, изредка негромко всхрапывал. Озадаченная и встревоженная нетипичным поведением Кэла, Джиллиан делала вид, что верит ему, хотя не сомневалась в том, что и с закрытыми глазами, он внимательно и безотрывно наблюдал за ней, отслеживая малейшие мимические нюансы. Сперва, она пыталась «держать лицо», но чем больше погружалась в чтение, тем меньше у нее оставалось сил для внешней маскировки. И, в конце концов, плюнув на защиту от Кэла, перестала скрывать эмоции. Хмурилась, вздыхала и тихонько, себе под нос ругалась, не всегда употребляя приличные слова. Чем наверняка забавляла Кэла, но ей действительно было плевать на то, что он увидит и что подумает о ней. Обстановка не та, слишком уж все жутко и неординарно.
– Ты это видел? – Джиллиан повысила голос, она держала в руках два снимка, один лежал у нее на коленях.
– Я видел все,– не открывая глаз, успокоил ее Кэл, не шелохнувшись.
– Думаю, ты не все верно понял, Кэл,– голос Джиллиан сорвался,– Эти три снимка выбиваются из общей картины. Кэл!
– Да,– он приоткрыл один глаз,– Что в них такого мудреного?
– Они сделаны в доме. Ты понимаешь. В доме! А не на улице, как вся остальная куча, достойная руки мастера,– не удержавшись, Джиллиан смахнула часть снимков с дивана.
– Ты уверена? – Кэл с грохотом опустил ноги на пол.
– Более чем. Потому что я не хожу по улице в одном лифчике. Вот эти два портретных снимка. Они сделаны друг за другом и на одном видно мое плечо и лямочка...
– Нда? – Кэл поскреб подбородок, сморщив лоб, старательно давя внезапный озноб,– У него отличная оптика,– успокаивающе проговорил Лайтман, хотя он скорее пытался уговорить себя, что ничего страшного в этом нет. Изучая и систематизируя снимки, Кэл основное внимание уделял тем, где можно рассмотреть городской пейзаж и, сопоставляя даты и время отследить маршрут преследователя. «Крупные планы» Джиллиан, Кэл откладывал в сторону, как не несущие никакой информации, оказывается зря. Он упустил крайне важную деталь. Страшную деталь. Маньяк побывал в доме у Фостер и вероятно установил камеру видеонаблюдения и может даже не одну.
– Оптика здесь ни при чем.
Полные отчаяния и боли слова Фостер, вывели Кэла из задумчивости. Но лишь безразличная ничего не выражающая ухмылка скользнула по его лицу.
– Тогда что? – изрек он.
Отрицательно покачав головой, Джиллиан обхватила себя за плечи. Снимки лежали у нее на коленях – глянцевые картинки, они казались ей непомерно тяжелыми, и обжигали кожу сквозь ткань платья.
– Я не очень хорошо разбираюсь в технике фотографии, но если бы он делал их через стекло, остались бы блики и тени, да и не держу я открытыми окна в гостиной,– она всплеснула руками,– Ты же сам видел, Кэл, тюлевые занавески всегда,– и днем и ночью отгораживают меня от любопытных глаз. Зажигая свет, опускаю жалюзи.
Джиллиан вдруг осознала, что ее колотит, как в лихорадке и, спотыкаясь на каждом слове, выдавила из себя:
– Получается, он пробрался ко мне домой и установил камеру …– она потрясла головой, резинка съехала с волос и пряди хлестнули ей по лицу. Джиллиан вдруг выпрямилась и застыла в напряженной позе, сжав левую руку в кулак, – Среди книг или дисков, идеальный обзор гостиной. Усаживаясь на диван перед телевизором, я сотни раз заглядывая в глазок видеокамеры, а значит и в глаза, следящие за мной,– Джиллиан вскочила и снова села, ноги отказывались держать ее.
– Ему достаточно было щелкнуть кнопкой и он, видя и слыша все, что я делала, представлял себя рядом со мной. И возможно попивал кофеек и...
Картинка, вспыхнувшая перед глазами, заставила содрогнуться. Застонав сквозь зубы, Джиллиан запустила пальцы в волосы, борясь с отвращением.
В своей практике Джиллиан сталкивалась с психопатами и извращенцами, воспылав страстью, они не шли на контакт, а молча, пускали слюни, мечтая как они когда−нибудь получат желаемое, преследовали ничего не знающую жертву, наблюдали за ней и занимались самоудовлетворением. Прижав пальцы к онемевшим дрожащим губам, Джиллиан пыталась унять захлестывающий её страх, то липко жаркий, то леденящий, готовый как приливная волна накрыть с головой, полностью лишив самообладания.
– Что мне делать? – она уставилась на Кэла вопрошающим взглядом,– Ты подозревал? Поэтому и не пустил меня домой, вынудив поселиться у себя? – она едва сдерживалась, чтобы не сорваться на крик.
Потерев кончиком пальца переносицу, Кэл покачал головой.
– Если бы я хоть на мгновение задумался об этом, я бы перерыл твой дом, перевернув всё вверх тормашками.
– Так что мне делать?
– Скажу этим идиотам федералам, пусть проверят твой дом.
Негромко кхекнув, Кэл прошелся по кабинету и, сунув руки глубоко в карманы, покачивался с пятки на носок, старательно не обращая внимания на панику Фостер. Она должна сконцентрироваться и самостоятельно справиться со своими эмоциями. Рыдающая в ужасе Джиллиан вряд ли окажется в состоянии трезво рассуждать и помочь ему разработать стратегию защиты.
Она достойно выдержала издевательскую беседу с ФБР, твердо, зачастую иронично отвечала на их заковыристые вопросы. Не дала сломить себя, парируя излишне личные и не всегда корректные выпады доктора Харли, намекавшего на тайны ее прошлого.
На протяжении нескольких часов, он наблюдал за уверенной в себе доктор Фостер. Она не прокололась ни разу, не углубляясь в тему, и не чувствуя за собой вины рассказывала лишь то, что считала нужным и относящимся к следствию.
Мягко, с легким сожалением давала строго дозированную информацию. «Да, был влюблен. Да считал, что она должна стать его и строил невероятные планы. Да она его обманывала, смеялась в душе, пообещав то, что даже в мыслях не собиралась исполнять. Да это были платные услуги, по настоятельной просьбе матери своего ученика, она разыгрывала из себя влюбленную».
Как бы Кэлу не хотелось присесть к Джиллиан и, обняв успокоить, он оставался неподвижен. Она сильная, она справится. Должна справиться самостоятельно.
– Сейчас. Я хочу сейчас.
Требование Джиллиан казалось абсурдным.
– Смысл,– Кэл выпятив губы, развел руками,– Твоему обожателю все равно ничего больше не обломится. Днем раньше, днем позже,– он склонил голову в бок, прищурившись, – Ты же установила сигнализацию?
