Текст книги "Теплый шоколад на десерт (СИ)"
Автор книги: primavera
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 58 страниц)
Ему стоило сделать последний шаг, сказать те слова, что он сотни раз проговаривал про себя, но видимо он слишком долго раздумывал. И Джиллиан с огромным сожалением и дежурной улыбкой на губах, мягким движением убрала его руку со своего плеча, отклонилась назад и присела на стул, испытав внезапную слабость в ногах.
– Как Эмили? – ее голос звучал подозрительно ровно, лицо ничего не выражало, кроме озабоченной заинтересованности.
– Эмилиии … – немного разочарованно протянул Кэл, растягивая губы в ленивой улыбке, потер лоб кончиком безымянного пальца, расправляя морщины, и пряча взгляд от Джиллиан, – С ней все в порядке, – оперся ладонью о подоконник, нависая над Фостер, – Передает тебе привет и сожалеет, что не смогла поучаствовать в церемонии выписки из больницы.
Не мог же он признаться, что в наглую сбежал от сладко спящей дочери, чтобы побыть с Джиллиан наедине.
– Ты что-то не договариваешь, Кэл, – Фостер нахмурилась, – Как она перенесла долгий перелет?
– Ну, в общем, да, – Кэл причмокнул и почесал кончик носа, – Привираю, совсем чуть-чуть, – он довольно выпятил губы. Так уж вышло, что совпали два радостных события – возвращение Эмили из Англии и выписка Джиллиан из больницы. Кэл крутнул перед собой кистью руки, – Над Атлантикой их зацепил краем грозовой фронт, они попали в жуткую болтанку. И когда Эм вышла в зал прилета, выглядела она отвратительно, – Кэл драматически закатил глаза, – Бледно-зелено цвета и страшно перепуганная. Так что вчера поздним вечером привезя ее домой из аэропорта, отпаивал чаем, и не стал сегодня будить, – он дернул уголком рта, внутренне содрогаясь, – Она меня точно убьет.
– Ты угадал папочка! – влетев в палату, как легкий весенний ветер, Эмили остановилась, держа руки за спиной. Девушка не имела ни малейшего сходства с молодой листвой, наоборот ее раскрасневшееся сердитое личико походило на майскую розу. Глаза горели негодованием, губы непримиримо сжаты в тонкую линию, – Сбежал, как вор, – она подошла к отцу и сунула ему под нос три белых розы, – Мне кажется или ты их специально забыл?
– Что это? – Кэл убрал руки в карманы и отшатнувшись с брезгливой миной, фыркнул.
– Цветочки, пап, те самые ... именно их твоя бледно-зеленая дочь, буквально вынудила тебя купить в киоске аэропорта.
– Что-то я такого не припомню, – Кэл сморщился и подергал носом, напоминая недовольного ежа.
– Розы для Джиллиан, обалдуй ты этакий, – воскликнула Эмили, отмахнувшись от отца возмущенного вскинувшего вверх руки, – Объясняю для непонятливых, когда из больницы выписывают выздоровевшего пациента, тем более женщину, принято вручать цветы.
– Ах, да! Ты мне что-то такое говорила, прости, запамятовал, – Кэл свел брови к переносице и взял розы, держа их так, словно они сделаны из хрупкого льда, и торжественно произнес: – Джилл – это тебе!
– Спасибо, Кэл, – она приняла розы, поднесла к лицу и больше не в состоянии сдерживать смех, вскинула голову, широко и весело улыбаясь. Перевела взгляд с дочери на отца и обратно.
– Признавайтесь, вы долго репетировали эту забавную сценку – приветствие.
– Мы не репетировали!
Они почти в один голос возмущенно воскликнули. И Кэл и Эмили смотрели на Джиллиан такими кристально честными и удивленными взглядами, что Фостер на секунду впала в замешательство, решив, что совсем разучилась читать по лицам.
– Честное, пречестное, мы не репетировали, – оскорбленно оправдывалась Эмили.
– Импровизация, – поддакнул ей Лайтман.
– Он специально забыл розы. Он весь вечер фырчал, что это глупо, романтично и не в его вкусе. А это что? – позабыв о цветах, Эмили сузив глаза, ткнула пальцем в сверток, валявшийся на диванчике. – Я, кажется, его видела у нас дома? – задумчиво проговорила она и уже протянула руку, чтобы потрогать.
– Не цапай, – остановил ее Кэл, неопределенно хмыкнул, – Подарок, – проронил он как-то излишне быстро и схватил за рукав куртки, сопротивляющуюся Эмили, с трудом уводя ее в сторону.
Вот опять, Джиллиан заметила на лице Кэла несвойственное ему выражение, первое впечатление получило подтверждение, Лайтман был явно смущен и ощущал неловкость от того, что притащил с собой нечто, завернутое в белую шуршащую бумагу и перевязанное зеленой ленточкой крест накрест. Без бантика, тугим узлом.
– Кому? – не отступала Эмили.
– Не тебе, – вывернулся Кэл и независимым видом, сложив губы трубочкой – того гляди начнет насвистывать задорную мелодию, стал сосредоточенно изучал паутину в верхнем углу палаты, растянул сомкнутые губы в улыбке, – Может, закончим этот балаган, и все же отправимся домой. У меня в духовке торт остывает. Шоколадно-малиновый, – произнес он как можно безразличным тоном.
– Мммм, – вырвалось у Фостер, Кэл приподняв бровь, глянул на нее одним глазом.
– Не верь, – Эмили отрицательно махнула рукой, – Это всего лишь ванильное суфле со взбитыми сливками и свежей земляникой.
– Вы что издеваетесь? – Джиллиан рассмеялась, – Я однозначно хочу домой. Как же мне осточертели больничные супчики.
– Так что же там? – Эмили, снедаемая любопытством, никак не могла успокоиться. Пока Кэл посылая проклятья, сосредоточенно выруливал с больничной парковки, запруженной беспорядочно маневрирующими автомобилями, и его внимание было полностью переключено на скользкую после недавнего ливня дорогу, девушка ощупывала «подарок». Позабыв об исключительной дотошности дочери, Кэл неосторожно бросил сверток на заднее сиденье машины по соседству с ней.
– Мягкое и легкое, – проворчала девушка, приподняв сверток. Эмили еще очень хорошо помнила эффект произведенный тыквой-пенисом, подаренной отцом ее маме. Особенно бешеный взгляд, разъяренного и лихорадочно втягивающего воздух Гарри, держащего в руках двусмысленное подношение бывшего мужа его подруге. Слава Богу, он не был обделен чувством юмора и сменил гнев на милость, и теперь носит гордое звание мужа Зоуи Ландау.
Выбравшись на автостраду, машина влилась в автомобильный поток, медленно набирая скорость. Кэл упорно молчал, лишь изредка поглядывал на Фостер. Она откинувшись на спинку кресла держала в руках розы, не убирая их от лица и задумчиво улыбалась своим мыслям, впрочем, тоже изредка бросала заинтересованный взгляд из-под опущенный ресниц на сидящего рядом мужчину. Ей как и Эмили было интересно, что за подарок приготовил ей Кэл, и почему он так тщательно его оберегает.
Никто из них не обратил внимания на следующий за машиной темно серый, невзрачный «бьюик». Он пристроился к ним в хвост, сразу на выезде с больничной парковки.
Хозяин машины настолько соскучился по Джиллиан, что потерял чувство самосохранения до такой степени, что припарковался рядом с автомобилем Лайтмана. Исходя слюной и нетерпеливо ерзая на сиденье, он наблюдал за Фостер. Его скрытые темными солнечными очками глаза сияли, губы дрожали в счастливой улыбке. В эти благословенные минуты он вновь ощущал себя юным и влюбленным, изучая Джиллиан – повзрослевшую Ли, голодным взглядом Майка, истосковавшегося по своей потерянной невесте. Он крайне редко позволял такое себе, зная опасность выхода из тщательно созданного им образа. Давя в себе изматывающее нервы чувство ревности, он мысленно одевал Джиллиан в белоснежное свадебное платье. Грезя наяву, он видел ее улыбающееся лицо, высоко собранные темно–каштановые волосы и украшающий прическу веночек из флердоранжа, воздушную кисею фаты, мягко колышущуюся на легком ветру …
Тщательно соблюдая дистанцию, он виртуозно лавировал в автомобильном потоке, держа в пределах видимости машину, с предметом своего вожделения, в залитом солнечным светом салоне. Мужчине иногда удавалось рассмотреть через заднее стекло, следующей впереди машины, нежный профиль женщины, она держала перед лицом три белых розы. Всего лишь три! Если бы у него была возможность, то Джиллиан сейчас бы купалась в этих роскошных цветах, утопая в бархатных лепестках и сладком аромате.
Машина Лайтмана притормозила на перекрестке, и начала перестраивать из ряда в ряд. Мужчина в «бьюике» следуя за Кэлом, приготовился сделать поворот налево, но в следующую секунду зло выругался. Судя по мигающим поворотникам «БМВ», ненавистный эксперт по лжи собрался свернуть направо.
– Лайтман, ты козел, – зло прошипел мужчина, отвратительно оскалившись, со свистом втянул воздух и сглотнул обильную слюну, наполнившую рот. – Недоносок, я тебя выебу во все дыры, чтоб не болтался под ногами, – грохнул кулаком по рулевому колесу и откинулся на спинку сиденья, тяжело дыша через нос. Ноздри раздувались от бешенства, его бросило в жар, на висках выступили капельки испарины, спина покрылась потом, тонкий хлопок рубашки облепил плечи, захотелось содрать с себя одежду и взвыть, подобного голодному зверю, который дрожа от нетерпения, выпустил когти вгрызаясь в свежую плоть и уже был готов сожрать добычу, но ее выхватили прямо из-под носа. Да еще и издевательски посмеялись.
Красивое лицо потемнело от ненависти, рот приоткрылся в кривой гримасе, обнажив белоснежные зубы, между густыми бровями залегла глубокая складка недовольства. Больше не осталось сомнений, Лайтман везет Джиллиан к себе домой, а значит все его надежды и мечты разбились вдребезги. Мужчина даже расслышал отдаленных хрустальный звон с которым посыпались мелкие осколки его желаний. Значит снова придется пялиться в пустой экран и изображение обновленной Джиллан не украсит его одиночество. Как же ему надоело смотреть на гостиную, погруженную в полумрак, пустую кухню и на увядший букет желтых хризантем на столе. Точно такие же цветы уже полностью высохшие, с осыпавшимися лепестками, стоят в вазе у него в квартире, рядом с любимым диваном.
====== Часть 13 ======
Откинувшись на спинку сиденья, Джиллиан пригладила волосы ладонью и глянула на свое отражение в боковом окне. Опасения не подтвердились – с той стороны стекла на нее спокойно смотрела женщина с едва уловимой улыбкой на губах. Разве что во взгляде таился, изредка вспыхивая, лихорадочный огонек, но его появление можно оправдать радостью, а если потребуется легко скрыть, опустив ресницы.
Задержав на секунду дыхание Джиллиан, облегченно прикрыла глаза, ее внутреннее состояние никак не проявилось в микровыражениях, тех самых, что Кэл так обожал выискивать на ее лице.
Ей нужно как можно скорее отвлечься от волнующих мыслей и переключить внимание на что-то другое.
Пробежалась пальцами по застежке рубашки, потрогала чуть увядшие лепестки роз, посмотрела в окно на идущий вровень с ними фургон, покрытый рекламными призывами, так и не смогла вникнуть в суть ярких надписей.
Осторожно скосила взгляд на Кэла, и тут же отвела его, уставившись на мерцающие лампочки панели управления. Джилл не покидало чувство неловкости, она только что поймала себя на весьма любопытном и в какой-то степени неприличном занятии. Она всегда считала наблюдать исподтишка – нехорошо, а сама, прикрываясь розами, пялилась на руки Кэла. Именно так!
Опустив розы на колени, Джиллиан переплела пальцы на животе и заставила себя смотреть на проезжающие мимо машины – безуспешно. Она не уловила момента, когда голова помимо ее воли повернулась влево, а руки Кэла, со свободным изяществом лежащие на руле, снова удостоились ее пристального и жадного взгляда.
Происходящее с ней походило на наваждение. Это же руки, просто руки Кэла. Она видела их каждый день, на протяжении десятка лет, в разных ситуациях и разных положениях. Кэл частенько размахивал ими у нее перед лицом, его указательный палец упирался ей в грудь или плечо, назидательно замирал в воздухе. Бессчетное количество раз, его ладони мягко ложились ей на спину, нахально замирали на талии, его пальцы нежно касались ее щеки, стирая слезы, ласкали ее волосы.
Она ловила его вездесущие руки, сердито стискивала пальцы, отталкивала ладонь, вдруг ставшую излишне назойливой и незаметно пробравшуюся в ее личное пространство. Обрабатывала царапины и порезы, успокаивающе гладила, прижимала к щеке … она знала каждую родинку и каждый шрам. Ощущала их тепло и нежность. Заботу. Уверенную силу. Почему вдруг только сейчас, она осознала, насколько они красивы и она не боялась признаться себе – желанны.
Рукава пиджака слегка задрались, обнажив запястья, изредка, когда Кэл переключал скорости, Джилл удавалось рассмотреть татуировку на внутренней стороне правого предплечья. Она не стала отрицать, что хочется коснуться щекой темных волосков, пройтись губами против их роста, запустить пальцы глубже в рукава ...
Пришлось закрыть глаза и сделать глубокий вздох – не помогло. К своему ужасу Джиллиан ощутила, как по спине забегали мурашки, между бедер стало жарко и влажно. Сгорая от стыда, она снова украдкой глянула на Кэла.
Он смотрел прямо перед собой, поглощенный дорогой, ловкими движениями перехватывал руль, крепко сжимая его, прибавлял газ, обгоняя впереди идущую машину и, ослаблял хватку, двигаясь по прямой, нежно поглаживал большими пальцами кожаную обивку. Зачем? Ну, зачем он так делает? Воображение Джиллиан внезапно нарисовало очень двусмысленную картину, и главными на этом полотне выступали руки Кэла. В этот момент, немного подавшись вперед, он не сбавляя скорости, опасно маневрировал, перестраиваясь из ряда в ряд, вклинился между автобусом и бетонным ограждением, затем повернул направо, следуя в сторону Балтимора.
Джиллиан тряхнула волосами, заставила себя отвести взгляд от его рук, уверенно облапивших рулевое колесо. Подавила нервный смешок, рожденный пришедшим на ум словом «облапил» и, взяв с колен, поднесла к лицу букет из роз, пряча в нем горящие от смущения щеки.
Борьба с собственными желаниями, оказалась безнадежно проигранной, Джиллиан не отказалась, еслибы вместо руля или рукоятки для переключения скоростей оказалась одна из частей ее тела, а еще лучше…
Поерзала на сиденье, вдруг ставшем жестким и неудобным, теперь горели не только щеки, закинула ногу на ногу, и пару секунд изучала заднее стекло джипа маячившего под носом их БМВ.
Все же не удержалась и раздосадовано фыркнула, заинтересовав Кэла, но на счастье Джиллиан какой-то очумевший мотоциклист, нагло подрезал машину, отвлекая внимание на себя и Кэл, ругнувшись, притормозил, уступая дорогу «камикадзе» оседлавшего спортивный байк.
– Идиот.
– Да уж, умом не блещет,– поддержала Кэла Джиллиан, отметив, что интонации ее голоса идеально соответствуют словам.
Разочарованно вздохнула, щекочущее нервы очарование момента медленно отступало, оставив после себя легкое сожаление, все еще пылающие щеки и влажные трусики, впрочем, если причиной румянца Кэл мог заинтересоваться, то о другом ощущении, доставлявшем ей легкий дискомфорт, догадаться было не по силам даже ему.
Джилл, погруженная в переживания, не отреагировала должным образом, когда Кэл свернул не на ту улицу, направляясь в сторону противоположную от ее дома. Мелькавшие за окном симпатичные домики тихого пригорода напомнили ей об этом маневре. Она нахмурилась и недовольно поджала губы – Кэл не смотря на ее возражения, поступил по своему разумению. Джиллиан удивилась? Нет. Но и подчиняться не собиралась. С недоуменной улыбкой повернулась лицом в сторону Лайтмана.
– Кэл…– проговорила она приглушенно и вопросительно.
– Не пытайся спорить,– бросил он, поняв ее без лишних подробностей, упрямо сдвинул брови, глядя перед собой на дорогу,– Мы уже эту тему обсудили сотню раз. Тебя отпустили из больницы с условием. И возражения не принимаются. Едем ко мне домой.
– Не в этот раз,– гнула свою линию Фостер, – Твоя опека мне не нужна. Со мной все в полном порядке. Почти. Легкая слабость временное явление. Я могу самостоятельно обслуживать себя. Причина, по которой мне была нужна нянька, исчезла. И почему ты решаешь за меня?– она говорила спокойно, не повышая голоса, ничем не выказав зарождающиеся обиду и гнев, лишь тоненькая жилка на шее чаще запульсировала.
– А кто говорил про няньку,– проворчал Кэл, мимолетно нахмурился, если бы все было так просто, как думает Фостер. Ей не нянька нужна, а вооруженная охрана,– мельком глянул на «закипающую» Джиллиан, частота ее пульса противоречила невозмутимому выражению раскрасневшегося лица.
Кэлу хватило бы нескольких жестких фраз, обрисовывающих реальность. Но это означало испортить Джилл настроение и заставить переживать. Испугать. Увидеть слезы и страх вместо очаровательной улыбки, погасить внутренний свет, изгнать лукавые искорки, дрожащие в глубине ее смеющихся глаз. Ни за что! Не для этого он выторговал у федералов один единственный день. Он должен стать легким и беззаботным. Праздничным. День ее возвращения домой. Возможно, он станет переломным в их последующих отношениях. Возможно....
– Ты что-то имеешь против моего таланта кулинара?– резко сменил тему Кэл. Чтобы удивить Фостер и порадовать он проторчал пол ночи на кухне, колдуя над столь обожаемым ею шоколадным тортом с трюфелями.
– Нет. Не имею, но это не имеет никакого отношения к твоему произволу. Я хочу, чтобы ты отвез меня домой. В мой дом.
– Невозможно,– он развел руками и тут же снова вцепился в руль.
– Я не против оценить все твое таланты…
– Все?– он вытаращил глаза и облизнулся.
– Прекрати, Кэл,– она закатила глаза,– Твое нахальство зашкаливает.
– Ты сама это сказала. И не спорь со старшими. Возражения не принимаются и не обсуждаются.
Поэтому он станет уговаривать до последнего, давить и если придется, пустит в ход шантаж, но Фостер должна согласиться на временное проживание в его доме. Только зная, что она рядом он может быть спокоен. Он все ей расскажет, он вынужден это сделать, но не сегодня. Завтра. Все будет завтра.
– Мы с Эмили пригласили тебя в гости, – с легким нажимом в голосе, продолжил Кэл, глянув через плечо на дочь, сидящую позади него. Хмыкнул, решив привлечь на помощь «тяжелую артиллерию». – Эм, может тебе удастся уговорить непокорную доктор Фостер, она отказывается составить нам компанию и погостить пару недель.
– Что?– встрепенулась девушка, она увлеченная изучением странного свертка, не вслушивалась в тихий разговор отца и Джиллиан,– Ты о чем, пап?
– Джиллиан хочет, чтобы я отвез ее домой. Причем немедленно.
– Не передергивай, Кэл. Этого я не просила.
– Почему?– Эмили обиженно захлопала ресницами,– Ты же согласилась пожить у нас.
– Эм, в то время все было немного иначе, сейчас обстоятельства изменились и мне не хочется напрягать вас своим присутствием. Чужой человек в доме это всегда лишние проблемы.
– Вот уж глупости,– обиженно фыркнула Эмили,– Ты для нас никогда не была чужой. Правда, пап? Мы будем очень-очень рады видеть тебя в нашем доме.
– Обещаю, что буду навещать вас каждый день, или вы можете приезжать на чай, – упорствовала Джиллиан.
– Нуууу,– протянула Эмили и, сложив руки на груди, надула губы,– Так не интересно. А кто мне обещал помочь с выбором предметов для изучения, составить программу и вообще… – ее голосок звучал огорченно и чуточку сердито,– Джиллиан, так не честно. Я думала. Ты держишь свое слово, а не как другие взрослые,– Эмили скривила губы,– Пообещать пообещают, а как выполнить…– она драматично вздохнула.
– Эм, разве я отказываюсь?
– Можно сказать, что да. О!– глаза девушки загорелись,– Хорошо, обед с тортом никто не отменял. Так что мы по любому едем к нам, – повиснув подбородком на спинке переднего сиденья, она потерлась носом о плечо Фостер, – Джилл, ты просто обязана увидеть, какую симпатичную комнату приготовил для тебя мистер Лайтман,– проворковала она елейным голоском, продолжая осаду,– Я вчера чуть не обалдела от восторга.
– Комнату?– Джиллиан попыталась заглянуть Кэлу в лицо,– Ту самую, угловую на втором этаже, что вы превратили в склад ненужных вещей?– Кэл молча кивнул,– Неужели ты выкинул весь хлам что вы собирали с первых дней жизни в этом доме?!
– Угу, – Кэл протяжно вздохнул,– Ощущаю себя греческим Богом. А ты должна оценить мои жертвы.
– Круто!– изумленно выдохнула Джиллиан,– Ради меня. Ну, уж нет. И не думай. Я вполне могла бы провести пару ночей на твоем любимом диване.
– В моей компании? – его брови взлетели вверх.
– Все зависит от твоего поведения,– отшутилась Джиллиан.
– Фостер, долгое пребывание в больнице развратило тебя. Ты стала такая…
– Несерьезная,– она легонько толкнула его в плечо, Кэл нарочно крутнул руль, машина вильнула.
– Эй, ребят, вы что-то разыгрались,– Эмили перегнулась через спинки передних сидений, поворачивая голову то вправо, то влево.– Мне бы хотелось доехать до дома. И он еще говорит, что я безобразно вожу машину. На себя бы посмотрел.
– Сгинь,– цыкнул Кэл на дочь.
– Джилл,– Эмили повернулась к отцу затылком,– Пока меня не было, папа отмыл комнату, поклеил ее зашибенными обоями, и она стала похожа на конфетку. Она ждет тебя,– разве что не промурлыкала Эмили.
– Отличная новость,– как-то невпопад ответила Джиллиан, отворачиваясь к окну.
Принято говорить твой дом – твоя крепость. Джиллиан любила свой дом, но слишком часто в последнее время эта вполне уютная и комфортная “крепость”, где она по идее должна была чувствовать себя счастливой и довольной, стала ей напоминать одиночные казематы, куда она заточила себя по собственной воле.
Джиллиан противилась натиску Кэла из чувства самосохранения, и неловкости, гордости и черт еще знает почему. Она привыкла к полной самостоятельности, и была твердо уверена в бессмысленности усиленной опеки со стороны Кэла. С ней все в полном порядке, она прекрасно может обходиться без посторонней помощи, но в поведении друга Джиллиан заметила несвойственную ему нервозность и была уверена, что он пойдет на любые уловки лишь бы затащить ее к себе в дом и по возможности там запереть.
Быть гостьей, зашедшей на чашку чая – одно. Ведь значительно проще, когда знаешь, что в любой момент можно подняться, попрощаться и уйти, особенно если возникшее напряжение превысит допустимый предел и станет опасным. А поселиться, пусть временно в доме у мужчины, отношения с которым на первый взгляд просты и понятны, а на самом деле уже давно балансируют на острой грани не слишком разумно. Ты привычно называешь его своим лучшим другом, закрываешь глаза на поступки больше подходящие врагам, оправдываешь его, и плюсом ко всем нестыковкам в глубине души мечтаешь о близости – другое. Две огромные разницы.
Еще ей не хотелось ограничивать его свободу и особенно испытать боль, случайно узнав о других женщинах в его жизни.
И таких мелких и крупных причин «почему нет» было множество, но, тем не менее, Джиллиан понимала, еще немного и она поддастся на уговоры Эмили, убеждая себя, что соглашается ради нее.
Успокаивало то, что из их отношений с Кэлом ушла напряженность последних месяцев, он стал значительно мягче и местами даже сговорчивей, а в их общении вновь появилась легкость и вернулись иронические нотки. Но все равно, Джиллиан сомневалась в правильности своего решения, и если бы не желание узнать что Кэл так тщательно скрывает от нее, от чего оберегает, она бы настояла на своем.
Джиллиан задумчиво улыбаясь и, покусывая нижнюю губу, вновь и вновь прокручивала в голове все «за» и «против». Она признавала, что непосредственная близость Кэла ее немного пугает, даже сейчас сидя рядом в машине, она ощущала легкий холодок в желудке. Одно дело больничная плата, хозяйкой которой была она, и в случае необходимости могла выпроводить Кэла. Он был ее гостем скрашивал тягостную больничную атмосферу своим присутствием, «заговаривал зубы» во время и после болезненных процедур, шутил, заставляя смеяться сквозь слезы, и невесомо касаясь ее волос уходил в ночь, оставляя ее одну. Совершенно иное встречаться с Кэлом за завтраком, сталкиваться в ванной в неприбранном виде … Да и вообще сколько разных интимных мелочей, о которых только догадываешься, выплывут наружу. Знать, что он так близко…
Но желание окунуться в атмосферу домашнего тепла и семейного уюта перевесило все возможные опасности. Она сильная, она справится. И где-то очень-очень глубоко внутри жила надежда, что несколько дней прожитых в одном доме в неформальной обстановке смогут дать ответ на мучающий ее вопрос. Она влюблена. А Кэл? Может все его нежности и случайно перехваченные трогательные и ласковые взгляды ее выдумка и дело в ее болезненном состоянии, желании поддержать в трудную минуту. Как и всегда ранее.
– Джилл, почему ты молчишь?– Эмили легонько коснулась ее плеча.
– Не видишь, думает,– проворчал Кэл,– Ей бы заседать в совете безопасности ООН,– получил легкий тычок в плечо, и капризно дернул бровями,– Молчу.
– Мы хотим как лучше, правда,– Эмили не теряла надежду.
Вздохнув Фостер посмотрела на Кэла, сидящего рядом с невозмутимым видом, затем на Эмили, поймала ее умоляющий взгляд и протяжно вздохнула.
– Видимо сопротивляться бесполезно,– Джиллиан закатила глаза и покачала головой,– Боюсь , иначе вы меня похитите и посадите под замок. Но максимум на пару дней.
– Чудесно,– обрадовалась Эмили. Ее мысли удивительным образом перекликались с размышлениями Джиллиан. Девушка преследовала свои собственные цели. Мечтала, чтобы отец и Джиллиан были вместе. Лучшего положения вещей для объяснения нельзя было придумать, может эта парочка, наконец, образумится и, прожив несколько дней бок о бок, они поймут, что созданы друг для друга, причем не только как хорошие друзья.
Эмили не хотелось, когда она уедет на учебу, чтобы рядом с отцом болтались какие-то незнакомые женщины, тем более ни одна из них не могла заменить Джиллиан, никто кроме нее не понимал и вряд ли мог бескорыстно и нежно любить ее взбалмошного и такого расчудесного умника отца.
– Кажется, добрались,– неправдоподобно весело проговорил Кэл, резко тормозя перед домом.
– Папа! Не дрова везешь,– возмутилась Эмили, дернувшись вперед и громко клацнув зубами.
– Даю вам полчаса на умыться-побриться,– поймал насмешливый взгляд Фостер, дернул бровями,– И приглашаю на торжественный, хммм…поздний завтрак или ранний обед,– Кэл развернулся, опираясь локтем о спинку сиденья,– И что сидим, что ждем? – махнул пару раз рукой,– Быстро выметайтесь. Обе.
– И где только тебя учили таким манерам?– негодующе фыркнула Джиллиан, прижав розы к груди, изогнулась, нащупывая левой рукой рычажок, открывающий дверь,– Хотя чего я возмущаюсь, давно пора привыкнуть.
Кэл довольно оскалился.
– Помочь?
– Как-нибудь обойдусь,– дверка распахнулась, и Фостер соединив колени, грациозно крутнулась на сиденье, пригнула голову и в следующую секунду стояла на тротуаре.
Фигуристка, Лайтман буркнул себе под нос, отметив поразительную гибкость Джиллиан, и сам выбрался из машины.
Прищурившись, изучал улицу и прилегающую к дому территорию, недовольно выпятил губы, проводив сердитым взглядом, промчавшийся мимо байк, раскатисто взревевший мотором на подъеме и очень похожий на встретившийся им по пути. Еще больше насторожился, заметив темно-серую машину, притормозившую на перекрестке, пропуская мотоцикл и рванувшую следом за ним, совершив опасный разворот.
Мимо, гордо задрав хвост, прошествовал рыжий соседский кот, зыркнул желтым взглядом, мявкнул на Кэла и затрусил через дорогу, в сторону припаркованного под раскидистой акацией голубого «универсала». Сидящий за рулем мужчина сладко зевая, обмахивался газетой, второй дремал, развалившись на пассажирском сиденье и заложив руки за голову. ФБР несло вахту исправно. Кэл дернул щекой и скривился – слишком явно, слишком демонстративно, но в какой-то степени успокаивает. Их «таинственный друг» весьма умен, расчетлив и прозорлив моментально просечет, что за домом ведется наблюдение и не рискнет засветиться поблизости. Хотя? Кэл тихонько ругнулся, их «добрым другом» может оказаться кто угодно, посмотрел вслед накручивающему педали велосипедисту.
Какой он? Как выглядит? Сколько ему лет? Кем работает? Белый? Черный? Латинос?
Он долго сидел в подполье, затаившись, выжидая. Больше шести недель о нем не было ни слуху, ни духу. ФБР и полиция отработали чертову уйму версий, пытаясь нащупать какие-нибудь ниточки, но все их ухищрения не привели ни к чему, казалось что убийца был бестелесным существом, он не оставлял после себя ни единого следа ни единого вещественного доказательства, кроме опостылевшего всем запаха фиалок. С каждым днем нарастало ощущение, что толпа здоровых мужиков бессмысленно мечется и бегает по кругу и впустую ломится в наглухо заколоченные двери.
Корзинка с фиалками, посланная Джиллиан в больницу долгое время была его «последним приветом», материальной уликой, еще раз подтвердившей насколько он изобретателен и скрытен. Единственный подозреваемый Реймонд Кендалл оказался недосягаем. Да и предъявить ему в сущности ничего не смогли. Толпа адвокатов, призванная им на помощь, выстроила непробиваемые стены, оградив его от встреч с правоохранительными органами, за несколько минут разгромив все предъявленные ему косвенные улики. Попытка Лайтмана побеседовать с Кендаллом так и осталась попыткой. Он ловко увиливал от встреч, пока не отказался совсем, сказав, что у него нет сведений, интересующих следствие.
За день до выписки Фостер из больницы все резко изменилось. Складывалось впечатление, что убийца был в курсе происходящего и очень хорошо осведомлен о состоянии здоровья Джиллиан, он точно рассчитал очередной ход, оглушительно заявив о себе.
Вчера около полудня в службу 911 позвонила обеспокоенная женщина, сообщив, что она из окна своего дома видит странную и тревожную картину. На крыльце дома напротив, вот уже несколько часов неподвижно сидит девушка в платье невесты. Босая и без фаты, звонившая дама почему-то обострила внимание на этих мелких деталях. И поведение одинокой невесты кажется очень подозрительным.
Приехавшие по вызову копы и парамедики обнаружили труп юной девушки, одетой в свадебное платье, того же фасона, что и предыдущие жертвы. Личность убитой установили в течение нескольких часов. Восемнадцатилетняя Тиффани Харрис студентка первого курса историко-психологического факультета из университета в Принстоне пропала около недели назад. Ушла с друзьями в клуб и исчезла. Одна из ее соседок по кампусу рассказала, что совсем недавно у Тифф появился новый приятель, «ну очееень симпатичный и взрослый мужчина», по ее словам. Правда Тиффани обычно болтливая и любящая похвастаться своими кавалерами в этот раз вела себя подозрительно скрытно, даже не похвасталась совместным фото, лишь случайно проболталась, что он занимает высокий пост в каких-то государственных структурах, и Тифф пару раз ездила с ним в Вашингтон или он приезжал к ней из столицы. Очередной тупик. Последние дни стояла пасмурная, но не дождливая погода – на влажной земле и траве должны остаться следы, будучи хитрым и невероятно ловким, летать по воздуху убийца вряд ли умел. Криминалисты досконально обшарили всю округу, буквально ползая на коленях, изучили с лупой каждую травинку и кустик. Сунули свой нос во все мелкие щели и обследовали крыльцо инфракрасным излучением и ультрафиолетом в поисках хотя бы чего-нибудь, крохотного намека на присутствие человека. Но ни сломанной веточки с остатками волокна от одежды, ни следа ноги на газоне, или отпечатка шин на земле или асфальте, ни капли биологических жидкостей – ничего.
