Текст книги "Теплый шоколад на десерт (СИ)"

Автор книги: primavera

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 58 страниц)

Фостер. Ничто не говорило, что она в непосредственной опасности, но так же и не было ни единого подтверждения в обратном. Она идеально соответствовала типу женщин, привлекающему внимание убийцы. Но сколько еще в Вашингтоне сорокалетних шатенок с серыми глазами? Была еще одна особенность, что позволяла исключить Джиллиан из числа предполагаемых объектов страсти маньяка: ни одна из жертв не была знакома с Кендалом, нигде и никогда ранее с ним не пересекалась. Да и встреча Марики и Реймонда в клубе оказалась случайной. Первой и последней.

Хей, милая, шепотом поприветствовал Лайтман Эмили. Она перевела взгляд от раскрытого журнала, лежащего на ее коленях на отца и чуть прищурив глаза, с укором в голосе ответила

–Ты опоздал.

Извини, он развел руками, и присел рядом с Эмили,– застрял в пробке, из-за дождя скользкая дорога, на Мериленд крупная авария.

– Ладно,– девушка повела плечом,– Джиллиан все равно спит,– просунула руку Кэлу под локоть, прижимаясь к отцу, и кратко вздохнула,– операция прошла успешно. Все эти,– она указала рукой на Фостер,– приборы завтра утром должны отключить, если ничего не произойдет.

– Все будет в порядке, Джиллиан борец, она просто так не сдастся,– Кэл откинулся на спинку диванчика, обхватывая Эмили за плечи, она чуть съехала вниз и устроила голову у него на груди.

– А я и не сомневаюсь, это врачи так осторожничают.

В палате было тихо, лишь негромко попискивал кардиомонитор, регистрирующий основные жизненные показатели Джиллиан. Кэл посмотрел на экран и постоянно меняющиеся цифры. Пульс и давление были близки к норме. Из пластикового пакета капельницы в вену поступало лекарство. Фостер мирно спала. Несмотря на прикрепленые к груди датчики, громоздкую «прищепку» на указательном пальце левой руки и прозрачные трубочки для подачи кислорода, введенные в нос, она хоть и выглядела уставшей, но на осунувшемся лице блуждала едва уловимая улыбка, видимо женщине снилось что-то приятное. Темные круги под глазами не были столь устрашающими, как днем, да и на впалых щеках появился нежный румянец.

Прооперированная рука, закованная в гипс от кончиков пальцев до середины предплечья, была уютно устроена на мягкой подушке. Левую руку Джиллиан исхитрилась заложить за голову так, что голова женщины почти лежала ее собственном плече. Клетчатый плед прикрывал Фостер до груди, и был тщательно подогнут по бокам и в ногах, для сохранности тепла.

Эмили подняла жалюзи, и в широкое окно можно было рассмотреть небо подсвеченное огнями фонарей и беспрерывно мигающих реклам и темный парк университетского городка.

Кэл глубоко вздохнул, понимая, что в сравнении с коридором насквозь пропахшим специфическими, неприятно будоражащими нервы, больничными запахами и антисептиком в палате Джиллиан была совершенно иная атмосфера. Кэл повертел головой и пару раз шмыгнул носом, втягивая в себя воздух, вытянул шею осматриваясь.

– Пап, чего ты вертишься,– спросила Эмили.

– Дочь, чем здесь так благоухает,– угрюмо поинтересовался Кэл, произнося слово «благоухает» таким тоном, что можно было подумать еще немного и мужчине станет дурно.

– Аааа, ты учуял,– Эмили заглянула отцу в лицо с ироничной улыбкой,– нашелся кто-то очень предусмотрительный и галантный в отличие от некоторых и прислал Джиллиан цветы.

– Какие!?– громким шепотом проговорил Лайтман, ощутив, как тупо заныло под ложечкой.

– Обалденные фиалки. Целую корзину. Я их поставила на окно поближе к фрамуге, у них очень сильный аромат, вдруг и Джиллиан разболится голова.

Эмили спрыгнула с дивана и на цыпочках пересекла палату, откинула штору и взяла с подоконника цветы. Они действительно выглядели прелестно. В небольшой, плетеной из натуральной лозы корзиночке, с ручкой перевитой пестрой шелковой ленточкой находилась целая россыпь разнообразных цветочков с темно –зелеными похожими на бархатные мясистыми листьями. В обрамлении которых росли фиалки от простеньких, но очень нежных белоснежных, до махровых с плотно набитыми шапками соцветий пурпурно – алых и густо сиреневых. Миниатюрная « цветочная полянка» явно была собрана умелой дизайнерской рукой, и производила неизгладимое впечатление, что даже Кэл невольно залюбовался.

– Здорово! Да, пап!– восхищенно улыбнулась Эмили,– ее около часа назад принесла медсестра, сказав, что приходил очень симпатичный мужчина, пожелавший остаться неизвестным, и попросил передать цветы пациентке из палаты 718, пожелав ей как можно скорее поправиться.

У Кэла предательски сжались руки, чуть не раздавив корзиночку, он брезгливо сморщил нос и вернул ее дочери, кивком головы велев поставить на место. Пока Эмили находилась к нему спиной, Кэл ругнулся одними губами, сомнения, что еще оставались у него на счет непричастности Фостер к делу «жениха» растаяла. Уж слишком был явным намек.

Лайтману хотелось вырвать у Эмили цветы, распахнуть окно и зашвырнуть не в чем неповинные фиалки как можно дальше в темноту. Но этот нервный жест вряд ли поможет Джиллиан, а цветы… Фостер любила фиалки, и ей будут обеспечены много приятных минут, которые она посвятит разглядыванию цветочков, и восхищаясь их красотой, возможно, вспомнит о нем ни разу не подарившем ей букета, официальные, принесенный службой доставки не считаются. В сложившейся ситуации любые положительнее эмоции пойдут на пользу Джиллиан и ускорят ее выздоровление.

– Симпатичные цветочки,– проворчал Кэл себе под нос, хлопая по карманам в поисках телефона, пришедшая в голову мысль, если ее удастся воплотить в жизнь, может помочь в расследовании.

– Вот он,– Эмили протянула отцу мобильник,– ты его положил на тумбочку.

– Эм,– он склонил голову к плечу, приподняв брови домиком,– ты бы не могла сбегать в кафетерий и принести своему старому и чертовски усталому отцу стаканчик кофе.

Улыбнувшись одними губами, Эмили презрительно фыркнула

– Если хочешь выставить меня за дверь, чтобы позвонить по своим страшно секретным делам, так и скажи.

– Дочь, я бы действительно не отказался от кофе и гамбургера,– он похлопал себя по животу,– не помню когда ел в последний раз

– В местной кафешке нет гамбургеров с бобами,– не смогла не съехидничать Эмили

– Мне сойдет с ветчиной и сыром.

– Деньги,– без зазрения совести Эмили протянула руку, раскрытой ладошкой вверх, сделав всем понятный жест пальцами,– и мне на мороженое.

Кэл вытряхнул из бумажника несколько денежных купюр. Эмили одарив его сердитым взглядом, хитро улыбнулась.

Ладно, я все понимаю. И не обижаюсь, выскользнула их палаты, плотно прикрыв за собой дверь.

У Кэла были контактные номера телефонов всех спецов, работающих по делу. Поджав губы, Лайтман почесал лоб указательным пальцем, размышляя с кем ему лучше связаться. И решил, что следующее заинтересованное лицо после него Дин Таннер. Хоть он и вызывал неприязнь и брезгливое отвращение у Кэла, но с Фостер у них были особые отношения. Значит, он по идее должен проявить больше рвения в поисках покупателя.

Кэл не сомневался, что корзиночка с фиалками была приобретена в одном из дорогих цветочных салонов и стоила немалых денег. Она была весьма не проста по дизайну, изысканная работа флориста. И помимо возможности отследить кредитную карту, была вероятность, что продавец мог запомнить человека, купившего фиалки.

Подойдя к окну, Кэл развернул цветы так, чтобы их можно было хорошо рассмотреть, и сделал снимок на телефон. Чертыхнулся. И ушел в ванную, оставив приоткрытой дверь, чтобы не пропустить момент, когда появится Эмили. Облизнулся, посмотрел на мобильник, и скривив самую безобразную гримасу нажал кнопку вызова.

– Лайтман!???– пределу изумления не было конца.

– Таннер,– причмокнул Кэл.

– Эээээ, Лайтман, что-то случилось? Или вы желаете отговорить меня и попробовать заставить отказаться от дела.

– Прикуси язык и не мели чушь,– оборвал его Кэл,– я не буду с тобой препираться и ругаться.

– Ух, ты. Даже так.

– Заткнись и слушай. Я сейчас скину фото цветочной корзинки.

– А какое дело…

– Ты можешь не встревать и выслушать до конца, включив мозги. Дело касается Джиллиан.

– Слушаю и смотрю.

– Кто-то принес Фостер в больницу корзинку с фиалками. Дошло?

– Вы думаете, что это был «Он»,– куда пропала вся ирония и нахальство, Дин явно был напряжен и испуган,– фиалки, их запах – это его фирменный знак. Во всех трех убийствах так, или иначе они присутствуют.

– Неплохо было бы завтра с утра пораньше пройтись по магазинам…

– ОК, я все понял. Может, кто вспомнит покупателя. Карту пробьем. Послушайте, Лайтман. Я не монстр и не урод. Возможно, я был груб с Джиллиан, но извинился и мы с ней выяснили наши отношения. И я понял, что мое предложение на взгляд Джилл звучало дико и …ну в общем. Я ей не враг и вам тоже. И если нам предстоит работать вместе, то ради дела стоит объявить перемирие.

– Отлично,– буркнул Кэл.

– Тогда до завтра. Наши агенты будут рыть землю, но найдут того кто купил цветы, неважно кем он окажется, но будем молиться, что мы получим хотя бы подсказку в какой стороне искать.

– Очень надеюсь,– Кэл отключился,– козел! – Брезгливо потряс головой, провел ладонью по волосам, и на ходу засовывая мобильник в карман пиджака,– Дейл Купер местного разлива,– приласкал ФБРовца, и вышел из ванной, едва не столкнувшись с приятной дамой средних лет в отглаженном костюме медсестры, идеально сидящем на аппетитной фигуре.

Вы кто? женщина ловким движением распрямила руку и ее толстенький, как сарделька палец с коротко остриженным ногтем, покрытым бесцветным лаком уперся Лайтману в грудь,– время посещений давно прошло,– она хмурила выщипанные бровки, осматривая Кэла с ног до головы. Видимо осталась довольна увиденным, чуть приоткрыла губы, изображая улыбку, но палец не убрала.

Кэл все еще размышляя о фиалках и Таннере, опешил от такого бесцеремонного напора, и ответить не успел. Его выручила дочь.

– Это мой папа,– елейным голоском, проворковала Эмили, заходя в палату, держа в руках подставку с двумя пластиковыми стаканами с дымящимся кофе и одноразовую тарелку с гамбургерами.

– Вот что мои дорогие,– медсестра немного расслабилась и с явной неохотой отшпилила палец от груди Кэла и сунула свои пухлые ладошки в карманы форменной куртки,– не стоит вам здесь устраивать привал, – она явно не была лишена чувства юмора. Коротко хмыкнула, Кэл почувствовал, как в ее кудрявой головке зашевелились мысли, протянула,– ммммм,– довольно улыбнулась, вспомнив,– а! Джиллиан,– махнула рукой в сторону спящей Фостер,– чувствует себя хорошо. По правилам нашей клиники разрешено находиться рядом с больными круглые сутки только родственникам и если состояние пациента критическое. А вы, как я понимаю, даже и не родственники,– ее речь была гениальна.

– А это имеет особе значение?– вкрадчиво поинтересовался Кэл, состроив самую умильную физиономию из своего арсенала гримас,– мы будем тихо…

– Ни каких тихо,– женщина чуть повысила голос,– отправляйтесь домой, все, что могли вы уже сделали. У нас отличный персонал. Заботливый и внимательный. Опытный.

– Угу,– скептически фыркнул Кэл,– доктора первогодки.

– Пап,– Эмили поставила еду на тумбочку и тихонько стояла в сторонке, внимательно слушая речь медсестры,– пап,– повторила девушка,– дергая его за рукав,– мне кажется она права, нам лучше вернуться домой. Ты выглядишь ужасно.

– Эм, не уподобляйся Фостер. Это ее прерогатива заботиться о моей стрижке,– он взлохматил и без того торчащие в разные стороны вихры.

– Пааап, не время шутить. Сейчас Джилл не в состоянии. И вообще я твоя дочь и имею полное право присматривать за тобой.

– А может все же наоборот?

– Пап поехали домой.

– Умная девочка, вам бы стоило прислушаться к ее словам, – медсестра вразвалочку прошлась по палате, понюхала фиалки, засунутые Кэлом за штору в дальний угол на подоконнике.– Дорогие,– Вернулась к кровати, разгладила невидимые складочки на пледе, подтянув его повыше, очень ловко и аккуратно приподняла Джиллиан голову, поддерживая ее за затылок, освободила шею от влажных прядей волос и убрала заломленную вверх руку, легонько помассировала мышцы, и разогнув локоть удобно устроила поверх пледа. Прищурилась, перегнувшись через постель, проверила количество лекарства в пакете капельницы.– Все в порядке.

Джиллиан вздохнула и сонно почмокала губами, повертела головой, ища более удобное положение, поерзала и затихла, глубоко и размеренно дыша.

– Приходите завтра, часам к десяти,– сестра развернулась лицом к Кэлу, прикрыв спиной Фотер и, уставив руки в бока, с укоризной в голосе пояснила,– думаю, вряд ли ваша знакомая будет рада, когда узнает, что вы проторчали около ее постели всю ночь, наблюдая за ее беспомощным состоянием.

Слова медсестры сопровождались странным бульканьем.

Если бы Кэла не ждала дома пресловутая папка с кучей не просмотренных документов, он бы возможно и поспорил с медсестрой. С другой стороны, не было уверенности, что нужен Фостер. В противном случае его бы и танком не сдвинули с места, но Кэл был вынужден признать правоту медсестры. Джиллиан однозначно была бы против того, что он торчит в палате и наблюдает за ней, за тем как ее организм накачанный наркотиками в сопровождении некрасивых звуков самопроизвольно очищается.

Ничего не говоря, Кэл обхватил Эмили за плечи, развернул вокруг оси и потащил за собой на выход. Мужчина решил встать на тропу исправления, немного попридержать свой вздорный характер, и вновь завоевать доверие Джиллиан.

Выезжая с больничной парковки, Кэл уже точно знал, каким будет его первый шаг навстречу к Фостер.

Сунул в светящуюся прорезь электронный ключ, набирая на панели знакомые цифры. Дверь, мягко щелкнув запирающим механизмом, гостеприимно распахнулась. Переступил порог, швырнул зонт на специальную подставку и зло бросил:

– Свет! Везде!

Система «умный дом» послушно зажгла во всех комнатах лампы и светильники: квартира стала напоминать аквариум с вяло шевелящейся одной единственной золотой рыбкой.

–Шторы!

С едва слышным шелестом опустились тяжелые гардины на окнах.

Почувствовав себя в безопасности, отгороженным от случайного любопытного взгляда, прошел на кухню, поставил на барную стойку элегантный кожаный кейс. Строгий пиджак, осточертевший за долгий день и пропотевший в подмышках, небрежно приземлился на табурет. С тихим шлепком открыл дверку холодильника и вытащил бутылочку «Перье», сорвал зубами крышку и присосался к горлышку, жадно, с бульканьем заглатывая минералку. Отдышался и пошел в спальню, тяжело ступая по широкой лестнице, ведущей на второй уровень квартиры, поднимаясь по ступеням, недовольно вертел шеей, пытаясь на ходу одновременно отпить еще воды, держа бутылку в одной руке, и развязать узел галстука другой.

Весь отвратно длинный и насыщенный постоянными переездами день его не отпускали мысли о Джиллиан. Прошло двое суток, как он лишился возможности ежеутреннего и ежевечернего «общения» с женщиной. Он так давно ее не видел, соскучился по ее улыбке и голосу.

Он снова обратил внимание, что его член находится в приподнятом состоянии. И это было вызвано не только желанием секса, сколько связано с мыслями о Джиллиан реакцией на напряжение – моральное и физическое.

Вошел в спальню – пересек ее в направлении окна, и вопреки программе «умного дома» поднял раму, ощутил дуновение ветра и то, как комната наполняется живым воздухом с запахом улицы и весны, заменяя мертвый кондиционированный. Причмокивая, допил из бутылки остатки воды, и с сожалением бросил пустую тару в глубокое кресло рядом с кроватью и наконец, почувствовал легкую удовлетворенность, зная, что пройдет еще немного времени, и он сможет насладиться созерцанием Джиллиан. Посмотрит «ту самую запись», где она…по скабрезному выражению лица мужчины можно было понять, что камера некогда подсмотрела нечто особенное, возбуждающее и не особо приличное. Задумчиво улыбнулся, представляя, как все будет выглядеть и чем займется немного погодя.

Медленно расстегнул пуговицы и распахнул мокрую от пота рубашку, отдирая ее от влажного, напряженного тела, бросил себе под ноги, и вскинув руки за голову, сильно потянулся разминая мышцы. Щелкнул пряжкой и ленивым движением распустил ремень, туго обхватывающий талию, расслабил живот и, вжикнув «молнией» на брюках положил ладонь на внушительную выпуклость, спрятанную под белоснежными боксерами, несильно сжимая пальцы, самодовольно крякнул.

Спустил штаны до щиколоток, и ему показалось, будто одежда стекает по обнаженным ногам, электризуя и заставляя вставать дыбом густую поросль на бедрах и икрах.

Помассировал через трусы ягодицы, затекшие и одеревеневшие от многочасового сидения за рулем. Накрыл руками твердые округлости поверх тонкой хлопковой ткани, уместив их в ладонях, ласково похлопал, а затем легкими поглаживаниями прошелся по низу живота. Тут же почувствовал, как напряженный, но дремлющий пенис, удерживаемый плотно облегающими трусами, ожил и прислонился к ноге, норовя выбраться на свободу.

Он приспустил боксеры с задницы, и вывалил свои причиндалы, подставляя струе прохладного воздуха. Покряхтывая от удовольствия, почесывал зудящую от пота промежность, рассматривал темные волосы на лобке немного отросшие и начавшие курчавиться, запустил в них руки, расправляя поверх твердеющего члена. Потянул трусы вниз по ногам, пока они сами не упали на пол, и вышагну из одежды, красуясь перед высоким зеркалом в ослепительной наготе.

Он смотрел на свое отражение во весь рост, беспорядочно проводя руками по телу, ощущая, как медленно нарастает возбуждение, усиливается тяжесть внизу живота, делаются рельефней «кубики» пресса. Мужчина ласкал себя наполовину для удовольствия, наполовину ради сексуального возбуждения, наслаждаясь ощущением твердой плоти под подушечками пальцев. Его руки, скользя сверху вниз, принимали, как в чашу, еще не полностью эрегированный, но заметно увеличившийся в объеме член, который уютно ложился во влажную сильную ладонь. Член был с обрезанной крайней плотью, ровный, с идеально круглой темно– розовой головкой, под тонкой кожицей просвечивали аккуратные синеватые венки, украшающие и без того щедро одаренный природой половой орган. Обладать таким внушительным, но не устрашающим «инструментом» пожелал бы любой мужчина, желая произвести впечатление на своего сексуального партнера.

Прикрыв глаза и глубоко дыша через нос, мужчина чувствовал обычные признаки сексуального возбуждения. Очень нескромные мысли о Джиллиан откликались горячими ощущениями предвкушения, которые начинали бурлить в его теле, отключая ум от всего, кроме удовольствия, связанного с лицезрением Джиллиан.

Он почувствовал, как тело напрягается, мышцы затвердевают, сводит кожу на затылке, начиняя ее мелко пощипывать, и разбегаются жалящие иголки от макушки до пяток. Все в точности так же, как это происходило, когда он бывал с суррогатными Джиллиан, или развалившись на диване, яростно онанировал, глядя на женщину, улыбающуюся ему с экрана телевизора. Он встряхнулся с громким стоном, отгоняя наваждение, расправил плечи, понимая, что еще не время забыться в наслаждениях с видеоДжиллиан. Заставил себя вернуться в реальность и прошел в примыкающую к спальне ванную, бросив внимательный и довольный взгляд на свой упругий член, который напрягся и качался перед ним, при каждом твердом уверенном шаге.

Принял короткий в меру теплый душ, освежив тело для предстоящей ночи и долгой сексуальной игры. Он вытерся, ласково и любовно промокая подогретым махровым полотенцем покрытую каплями воды уже ставшую чувствительной кожу, затем накинул на плечи легкий хлопчатобумажный халат и натянул шелковые боксерские трусы свободного кроя, не стесняющие естественных движений, но и не скрывающие его внушительное мужское достоинство.

Он порой специально растравливал себя, находясь где-нибудь в общественном месте, с небрежным видом попивал кофе, или с умным видом беседовал по телефону, сунув руку в карман брюк, чувствуя, как вскипает кровь от обуревающей его гордости, отмечал восхищенные женские взгляды, да и мужские тоже, залипающие на его бугрящейся ширинке.

Одной рукой нежно массировал подтянувшиеся к животу яички, перекатывая их в пальцах. Другой взял с полочки и опрыскал себя любимой туалетной водой с едва уловимым фиалковым ароматом, расправил пятерней мокрые волосы, убирая их со лба и придавая им мягкость и легкую небрежность. Теперь он был готов к встрече с Джиллиан. Он являл собой пример привлекательного мужчины в свежей, с иголочки, одежде. С чистым телом, издающим более чем чувственный запах, и главное с торчащим из разъехавшегося гульфика трусов тугим, указывающим на потолок членом.

Он спустился по лестнице и через холл прошел в гостиную, по дороге заскочил на кухню, прихватил серебряное ведерко со льдом и бутылку охлажденного французского шампанского, не забыл и о шоколаде, содрал слюду с коробочки ЕЁ любимых конфет с орешками. Опытной рукой с легким хлопком откупорил шипящий напиток и налил себе порядочную порцию в высокий узкий бокал. Проверил, отключен ли звонок у телефона, предварительно проверив, не поступил один крайне важный и бросил мобилу на сиденье ближайшего кресла. Выбрал компакт-диск из коллекции, и через секунду комната наполнилась приятной музыкой, создавая звуковой и эмоциональный фон, нужный ему для этого случая.

Трижды хлопнул в ладоши, давая знак «умному дому», и большая комната погрузилась в соблазнительный и томный полумрак. Вольготно раскинулся на широком кожном диване, успокоившись и чуть расслабившись, поглаживал кончиками пальцев горячий ствол члена, с коротким чувственным вздохом, проводя по тонкой кожице головки, наливающейся темно-малиновым цветом в предвкушении появления Джиллиан.

– Джиллиан, я жду тебя! – воскликнул мужчина со страстью, желанием, почти с отчаянием в голосе.

И подчиняясь команде пульта дистанционного управления, который он держал в липкой от пота и возбуждения ладони, на широком экране появилось изображение…

Мужчина, извергая проклятия, вскочил на ноги, затем рухнул на место, закатываясь в болезненном плачущем, почти истерическом смехе. На большом плоском мониторе кривлялся хорошо ему знакомый мужик. В измятой черной толстовке и задрипанных джинсах. Он выпучивал глаза, морщился, причмокивал и выпячивал губы, задирал брови, скалился и вертелся, сидя на диване так, словно под его задницей было шило и не одно. Замирал, глядя прямо в глазок видеокамеры, прищелкивал языком и довольный отваливался на диванную спинку, раскидывая руки. Подпрыгивал на месте, плюхался назад и тут же скатывался на бок, взбрыкивая ногами, было очень похоже, что ему под зад подсунули ежа.

– Лайтман!– сквозь смех все еще всхлипывая, стирая со щек, выступившие слезы, проговорил мужчина,– куда ни глянь везде ты,– отпил из бокала шампанского,– за тебя мудак, недоебаный,– гортанно расхохотался и выпил вино до капли.– Ты! Козел носатый. Думаешь, она будет твоей? Вижу, как ты ее пожираешь взглядом, мечтая потискать между ног. Сунуть туда свой хуй и пошуровать от души! Кто ты? Урод! Ебарь копов. Ни хуя подобного. Она моя! Моя! – Мужчина кулаком постучал себя в грудь.– Твой поганый, вонючий хуй никогда… он швырнул в экран пустой бокал,– слышишь пиздобол никогда!!! Все произойдет вот так! – он вытянул вперед руку с пультом, нажимая на кнопку «удалить»,– «Бах» и тебя нет.

Экран телевизора замерцал ярко голубым цветом.

Прикрыв глаза разъяренный мужчина, со свистом втягивая в себя воздух, словно только что порубал в схватке противника в десятки раз превосходящего его по силе, постарался успокоиться и усмирить гнев. Сделал несколько дыхательных упражнений и вновь пощелкал пультом.

На ожившем экране появилась Джиллиан, одетая в легкомысленную пижамку, состоящую из трикотажных штатишек до колена и рубашки– распашонки, открывающей голый животик, застегнутой на две пуговки в районе груди.

Волосы красавицы были собраны на затылке в игривый хвостик, отдельные прядки выбились из сексуальной прически и повисли вдоль щек, их женщина то и дело сдувала, недовольно вертя головой, парочка локонов, касаясь плеч, щекотала шею. Джиллиан быстро прошлепала босыми ногами по ковру, плавно опустилась на диван, почесала друг о друга босые ступни и уселась по-турецки в своем любимом уголке. Подтянула к себе клетчатый плед, прикрывая голые ноги. В руке Джиллиан держала высокий бокал, наполненный до краев красным, искрящимся вином, осторожно чтобы не расплескать, она хотела его поставить на кофейный столик, но передумала и сперва немного отпила, смакуя напиток довольно прищурив глаза. Тем временем, нащупала между сиденьем и спинкой дивана телевизионный пульт, завалившийся в узкое пространство. Небрежно взмахнув приборчиком, нажала на кнопку пуск. Зазвучала очень известная музыка. Наблюдатель, поерзал на кожаной обивке, скользя шелком трусов и прилипая повлажневшим бедрам, зная какой фильм собирается смотреть Джиллиан. Очень откровенную эротическую мелодраму.

Изображение мигнуло и погасло. В тот вечер что-то случилось со связью и большую часть представления показанного Джиллиан ему не удалось записать, но и те несколько минут, что сохранились, были полны восхитительной неги и сексапила. Через несколько секунд вновь появилась картинка, сперва мутная, расплывчатая, становясь с каждым мгновением ярче и четче. Мужчина сладострастно простонал, и обхватив член ладонью принялся дрочить не спуская взгляда с экрана.

Пустой бокал валяется на полу, рядом с раскрытой книгой. Женщина, откинувшись на диванную спинку, вытянула вдоль нее руку, волосы рассыпались по плечам, глаза прикрыты, едва заметно подрагивают ресницы с поблескивающими на них слезинками удовольствия. Нижняя губа прикушена до боли. Тело ритмично приподнимается и в ту же секунду опадает. Ступней правой ноги Джиллиан опирается на подлокотник соседнего кресла. Пальчики, покрытые алым лаком, то сжимаются, то распрямляются в такт ритмичным движениям правой руки. Ее женщина засунула в штанишки, немного спустив их с напряженного живота, и со знанием дела стимулирует себя между ног. Не стесняясь, проявления чувств издает характерные всхлипывающие звуки, то почти затихая и как-то съеживаясь, то приподнимаясь и выгибая поясницу, мотая головой, протяжно стонет. Пяткой левой ножки, согнутой в колене опирается о край дивана, то отводя ее в бок, почти соприкасается со скомканным пледом, то заваливает в другую сторону, зажимая неутомимую ладонь…

Мужчина улегся на софу, его окутало тепло – результат действия шампанского и восхитительного зрелища на экране. Он распахнул халат, оголяясь, чувствуя возбуждение обнаженной плоти, и принялся ощупывать себя, обратив взгляд к телевизору. Он думал о Джиллиан, проводя ладонями по коже, как будто это ее руки касались его разгоряченного, липкого от испарины тела. Щекотали полностью окрепший член, ласкали яички, словно она, мелодично смеясь, обследовала его, неутомимо ощупывая каждый дюйм, складку и форму тела.

Он спустил трусы, натолкнувшись на член, затвердевший в ожидании Джиллиан. Он обвил пальцами твердый ствол, прогибаясь в пояснице ощущая волну облегчения и удовольствия, пробегающую по обнаженной коже. Он сбросил халат и трусы и лежал, вытянувшись, блаженно ощущая полное и неограниченное соприкосновение диванной обивки со своим телом. Его ягодицы ерзали взад и вперед по прохладной гладкой поверхности, его ноги и спина чувствовали покалывание и легкое жжение при соприкосновении с ней. Мужчина провел ладонями по бокам, затем по груди, поглаживая кончиками указательных пальцев соски, ставшие твердыми и набухшими.

Прошелся растопыренными пальцами сквозь волосы на теле, продолжая обследовать и ласкать упругий живот, массируя его и глубоко вдавливаясь пальцами в плоть.

Но на самом деле это его ласкала Джиллиан.

Он вытянул руки, захватил член и мошонку, стимулируя себя ладонями, приподнимая яички и давая им упасть на ноги, а члену стучаться о живот. Высоко задрал ноги в воздух, так, что его тугие мускулистые ягодицы вдавились глубже в диванную кожу. Он начал водить руками, царапая кончиками ногтей вдоль и поперек бедер, обнимал задницу, которую целовали и поглаживали блуждающие тени. Скользил ладонями по животу, ухватывал и сжимал между ними подергивающийся член. Затем он еще ближе подтянул ноги к своей груди, сгибая колени, и новые сладостные волны прошли по телу, заставляя его дрожать и корчиться. Нагнулся вперед и опустил голову, подводя член ближе к лицу, чувствуя прикосновение сочащейся головки к щекам и носу. Захватив член между губами, он принялся языком бурно лизать его головку, ощутив во рту терпкий солоноватый вкус. Он представлял, что это теплый и влажный рот Джиллиан, умело обрабатывает его раздувшийся от возбуждения подергивающийся хуй. Он наслаждался чувством облегчения и экстаза с каждым движением головы и губ, заглатывая и звучно причмокивая, пока не дошел до судорожного состояния, что едва мог выносить это ощущение дальше, удерживаясь, чтобы не выстрелить спермой в свой жаждущий рот. Он откинулся назад, тяжело и хрипло дыша, расслабил мышцы и опустился обратно на прохладную кожу софы, которая охотно приняла его разгоряченное тело. Образ Джиллиан вспыхивал в его мозгу, словно при ускоренной перемотке видеокассеты. Его тело было готово и взывало о блаженстве слияния с Джиллиан.

Перевернулся на живот, прижимаясь щекой к маленькой подушке, искоса глядя на застывшее изображение женщины на экране, почти впадая в полнейший экстаз от вида мастурбирующей Джиллиан.

Он чувствовал прикосновение ее пальцев, ее мягкие движения, а его член сочился влагой, смазывая ритмично вздымающиеся бедра. Он упирался лбом в сиденье дивана – в тело Джиллиан, впитывая чувственный запах горячей возбуждающей кожаной обивки.

– Ты шлюха, неверная, обманщица я выебу тебя, выебу, выебу…задушу

Слова плыли по воздуху, он сгорал о безумной жажды, пот тек по его телу блестящими каплями, скатываясь по голой спине и сжимающимся ягодицам, оставляя темные пятна на коже дивана. Почти теряющий сознание от нестерпимого желания, мужчина испускал все более громкие крики похоти, ему казалось, что он вдыхает запах промежности Джиллиан, уткнувшись носом в пропитанную ее духами подушку. А ее руки неустанно работали над его членом, ввергая в море жажды, и откликалось его желание при виде того, как Джиллиан на экране играет своим пальчиками у себя между ног.

Он чувствовал свои первые выделения, свою собственную влагу, вызывающую теплую жесткость между обивкой и его голодным пенисом. Сел и корчился на диване, с силой сжимая свой толстый пенис между ладонями и постукивая им о тело, оттягивая кожицу взад и вперед на широком кончике члена, где видна была покрывающая его смазка, стекающая каплями в ладони. Потом он вновь перевернулся на живот, совершая бешеные толчки членом по обивке, овладевая Джиллиан. В его ушах звенели ее стоны и крики удовольствия, его ноздри наполнял запах пота и кожи. Его тело было глухо ко всему, кроме дикого ощущения диванной кожи и жаркой плоти Джиллиан, ее дразнящего тела и горячего влажного влагалища в контакте с его ноющим членом, неутомимо и непрерывно берущего Джиллиан снова и снова.