Текст книги "The Beginning of the End (СИ)"
Автор книги: MadameD
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 38 страниц)
Теперь действовать за спиной у Тамин казалось некрасиво… Но, утешив себя мыслью, что сама Тамин с нею, конечно же, не до конца честна и не может быть честна, Белла тихонько пробралась в комнату, пахнущую пылью и запустением.
Оказалось, что никакой битой посуды там уже нет и в помине, а пол чисто подметен!
Белла несколько мгновений смотрела на это в бессмысленном ужасе; а потом рассмеялась. Слуги тут прибрались, только и всего.
Но страх остался. Белла постаралась заглушить его; вернувшись в спальню, она принялась за рукоделие, захваченное с собой.
Тамин возвратилась еще до полудня и, коротко приветствовав гостью, некоторое время была занята хозяйством. Белла увидела, выйдя на террасу, что жрица приказывает служанке разбросать в погребе мышьяк против мышей.
У Беллы по спине пробежала дрожь при мысли о том, как легко женщине такого ранга достать любой яд. Но тут Тамин повернулась к ней лицом, и Белла быстро отпрянула вглубь террасы за занавеску, чтобы ее не обнаружили.
Скоро хозяйка прислала к ней девушку, приглашая к дневной трапезе. Тамин явилась аккуратно накрашенная, но без парика – от вида ее бритой головы Белле до сих пор становилось не по себе; хотя знатные женщины Та-Кемет нередко ходили без волос, и не одни только жрицы.
Но Белла поняла, что жена Имхотепа в ее обществе чувствует себя свободно… и не ожидает от нее подлости, как со стороны многих особ своего круга. Кроме того, они обе уже оценили ум друг друга. Прикончив свой рубленый салат с огурцами, Тамин удовлетворенно посмотрела на гостью.
– Ты можешь навестить сына сегодня на закате. Я всегда навещала его в эти часы.
– Ты часто ездила к нему? – спросила Белла. Помимо благодарности, она ощутила себя невольно обязанной.
Тамин полюбовалась своими перстнями.
– Вначале – раз в неделю, потом раз в две. Не чаще, чем посещают других мальчиков.
Белла улыбнулась, без слов выражая свою признательность. Тамин ответила на ее улыбку и опять принялась рассматривать массивные кольца на руке, из цельного малахита и оникса.
Белла неожиданно подумала – существовали ли у египтян обручальные кольца, ей никогда не приходило в голову спросить. Синухет часто ходил без всяких украшений, но ведь он занимался простым крестьянским трудом…
А потом Тамин вдруг сказала:
– Тебе стоит подумать о том, чтобы купить себе дом в этом городе.
У Беллы захватило дух.
– Но ведь я…
– Ты не рабыня. Не правда ли? – произнесла Тамин, давая понять, что сама в этом сомневается. – Конечно, ты не имеешь права сама совершать такие сделки… но это могу сделать я за тебя.
Тамин вздохнула, вольно откинулась в кресле и заложила руки за голову, – стало видно, что у нее все еще прекрасная фигура, разве что, может быть, немного худощавая.
– Как ты, должно быть, знаешь, все земли в этой стране принадлежат фараону и храмам. Тот мужчина, чья земля не принадлежит богу, лишь временный ее владелец… если он не оставляет наследников, его имение после смерти отходит фараону. Кроме того, царь может отобрать эту землю, когда пожелает.
– Это мне понятно, – осторожно сказала Белла. Хотя до сих пор она о таких вещах даже не задумывалась. Неужели Тамин предостерегала ее насчет Синухета?..
Жрица посмотрела на гостью.
– И мне кажется, что скоро в доме твоего хозяина станет тесно. Там уже теперь не хватает места для растущих детей… а когда Амон-Аха возьмет себе жену? А если ты родишь еще одного сына?
Белла представила себе лицо Мути при этом известии, и ее затошнило.
– Я об этом не подумала, – прошептала она. – Мути меня убьет…
– Ну, сейчас она вряд ли посмеет, – сказала Тамин таким тоном, точно всерьез рассматривала подобную возможность. – Но лучше, если у тебя и твоих детей будет убежище.
Певица Амона облокотилась на столик, склонившись к ней.
– Я знаю, что у тебя есть свои деньги. В счет этих средств я могу купить для тебя дом на земле храма Амона, передав его в твою временную собственность. И эта земля не будет отнята в пользу казны, даже случись несчастье в семействе Синухета.
И тут Беллу впервые поразила мысль, что Тамин, вероятно, подыскивает убежище для самой себя… На случай, если Имхотеп, ее муж и брат Синухета, святотатством навлечет кару на свою голову… Но сейчас Тамин хочет отвести от себя всякие подозрения!
Почему тогда Тамин просто не разойтись с Имхотепом?
Видимо, она любит его и не может просто уйти, или на что-то еще надеется, горько подумала Белла. Тамин слишком дорога память о прошедшей юности и подаренной девственности. Как многие женщины не могут выбросить то, что уже никогда не пригодится!
Белла, конечно, промолчала, но лицо ее было достаточно красноречиво. Тамин кивнула, не сводя с англичанки глаз.
– Мы с тобой хорошо понимаем друг друга, – сказала она. – Что же – ты согласна?
Белла подцепила пальцами прядь своих золотистых волос, которые были подстрижены чуть выше плеч. Она тоже обнажила перед Тамин свою голову.
– Я не знаю, как могла бы лучше потратить то, что я накопила. Но я не хочу снова попасть во власть Амона, – сказала англичанка. – Я уже однажды бежала…
Темные глаза Тамин сузились.
– В городе Амона все подвластно этому богу, – сказала жрица. – Но то, что ты претерпела, уже не повторится. Ничто никогда не повторяется без изменений.
Белла встала с места и вышла из-за столика.
– Я бы согласилась, но что скажет Синухет? – произнесла она.
Для Беллы это прозвучало как риторический вопрос, но Тамин тут же ответила.
– Синухету пока не следует ни о чем знать. Совершение сделки займет время. А когда ты родишь второе дитя, твой добрый господин сам будет рад подыскать тебе гнездышко подальше от своего дома, – рассмеялась певица Амона.
Белла быстро повернулась к ней.
– Я была бы тебе очень благодарна, госпожа, как благодарна за все… но мне кажется, что ты поступишь по своему усмотрению, как бы я ни ответила, – сказала она.
– Да, – согласилась Тамин.
Больше они об этом не говорили, но взаимные откровения продолжились. Когда речь словно бы сама собой зашла об интимной жизни, как почти всегда бывает между женщинами, связанными такими узами, Белла узнала, что у Тамин уже было два выкидыша – один на глазах у мужа, а другой в его отсутствие.
Она горячо посочувствовала жрице. “Не замешаны ли тут какие-нибудь темные сущности?” – подумала Белла, становясь на позицию мистиков. Или дело только в напряжении, которое испытывала Тамин?
Ей бы пошла на пользу сельская жизнь. Может быть, ей лучше было бы найти себе дом в глуши.
Когда Белла высказала такой совет, Тамин только улыбнулась.
– Эта земля – узкая полоска, в которой наперечет все усадьбы и хозяйства, – сказала она. – Нет такой глуши, в которой женщина, подобная мне, могла бы затеряться. А иначе мне нет смысла отрываться от моего бога.
Белла поняла, что верно угадала, чем озабочена Тамин.
Вечером она снова посетила сына, и обстоятельно расспросила Сетеп-эн-Сетха о его жизни: насколько хватило терпения ребенка. Подтвердилось то, что говорила Тамин, – мальчиков в военной школе фараона, помимо телесных упражнений, учили грамоте и счету. Ну а о большем пока нечего и говорить. Грамотность в этом государстве – уже великое преимущество.
Когда они с сыном простились, Белла почувствовала, как этих встреч урывками мало им обоим.
Через пару дней она уедет. А если бы она жила здесь постоянно, то могла бы видеться с Сетеп-эн-Сетхом так же часто, как его тетка!
Однако пока Тамин молчала об этом, как и о том, что было главнее всего для Беллы, – о ее прошлом-будущем. Они с Тамин дважды прогулялись по городу, посетили места, которых Белла и в глаза не видела; но ни разу не посетили храма Амона.
Белла отправилась домой, ощущая сразу радость и тоску; и не только из-за сына. Тамин стала ей почти подругой… такой, какой она до сих пор не могла найти здесь.
Завидев издалека свою черно-красную лодку, Синухет выбежал встречать ее. Он стоял на берегу, простирая руки. Белла знала, как трудно было господину отпустить ее, но не ожидала такого приема…
Синухет подхватил ее на руки и понес в дом, не дав и слова сказать.
– Я теперь боюсь тебя выпустить даже на миг! – воскликнул он, прижимая наложницу к груди.
– Осторожно… Я опять беременна, – воскликнула смеющаяся Белла, когда отдышалась.
Синухет поставил ее. Потрясение на его лице мешалось с разочарованием.
– Значит, вот почему ты вернулась!
Белла во все глаза смотрела на египтянина и чувствовала, как теряет опору под ногами.
– Ты не рад?
Синухет мотнул головой, точно мысленно спорил с кем-то. А потом притянул Беллу к себе и горячо поцеловал.
– Я очень рад, – со вздохом сказал он. И оказался достаточно разумен и великодушен, чтобы не продолжать.
Когда Сетеп-эн-Сетх приехал домой, у Беллы уже заметно выдавался живот. Мальчик засыпал ее вопросами, и Белле пришлось пообещать ему братика. Сетеп-эн-Сетх захлопал в ладоши.
– Теперь я буду не один! – воскликнул он.
Так значит, до сих пор он был один?.. Ну конечно, Амон-Аха ее мальчик за своего брата не считал, а девочки и подавно не считались. Девочки поддерживают тех, на кого укажут их матери, – а потом их отдают в другие семьи.
Белла действительно родила второго сына. У него оказались черные волосы и медный оттенок кожи, только глаза серые, как у Оскара Линдсея и всех ее братьев. Что ж, с этим здесь можно было жить. Вероятно, у рыжего Сетеп-эн-Сетха сильнее проявились кельтские корни.
Синухет, вознося благодарственные молитвы всем богам, дал мальчику имя Хаи, – “Явленный”, – а потом устроил веселье, какого его дом еще не видывал. В честь всех своих сыновей, в честь своей бесподобной Небет-Нун, а еще по случаю обручения своей старшей дочери Тахат. Семнадцатилетнюю девушку выдавали за молодого чиновника из Буто, в хороший дом.
На праздник приехал и Имхотеп со своей женой. В доме царил такой шум и толпилось столько народу, считая и приглашенных артистов и поваров, что Белла без труда избегала могущественного жреца.
Но Тамин скоро нашла ее и поздравила в изысканных выражениях. Белла с улыбкой поклонилась жрице, ожидая продолжения.
Заключив англичанку в родственные и покровительственные объятия, певица Амона сказала ей на ухо:
– Я видела сегодня глаза госпожи Мути. Думаю, рассудок однажды может ей изменить.
Белла вздрогнула и вцепилась в крепкие прямые плечи Тамин.
– И что же?..
– Я сегодня же поговорю с господином Синухетом насчет нашего дела, – пообещала жрица.
========== Глава 70 ==========
Гулянье затянулось до поздней ночи, и Белла, устав от шума, смеха, резкой скачущей музыки и песен, решила подняться на крышу. Малыш крепко спал под присмотром Уаджет, которая вынянчила уже стольких детей в этом доме.
Англичанка какое-то время стояла, глядя сверху на ярко освещенный сад и маленьких людей, которые собирались вместе, нестройно пели и танцевали, обнявшись и раскачиваясь. Почти все были уже пьяны, приглашенные слуги и артисты тоже. Как Синухет не побоялся пустить в свой дом такую толпу чужаков, ведь здесь женщины и дети? И никакой стражи, в отличие от царского дворца…
Белла перевела взгляд на далекую реку, струившуюся в зарослях камыша, и глубоко вдохнула ночную свежесть. В таких местах в Египте никогда ничего не происходит.
Она хотела уже спуститься по лестнице в дом и собралась повернуться, как неожиданно уловила за спиной движение воздуха. Белла даже не поняла, что это или кто, только сердце сдавило неожиданным ужасом. Она вслепую шатнулась в сторону; и тут вдруг ее схватили сзади.
Одна мощная рука ухватила ее за пояс из серебряных звеньев, другая – за волосы на затылке. Белла заскулила от боли и изогнулась, пытаясь лягнуть злодея; но не попала. Он притиснул ее к своему телу, другой рукой продолжая держать за волосы.
– Что… тебе надо… – едва выдохнула несчастная Белла. Стало ясно, что это мужчина, сильный и незнакомый. Она наконец сообразила, что нужно закричать; и только набрала воздуху в грудь, как потная ладонь негодяя запечатала ей рот.
Белла попыталась укусить его, но она никогда раньше не кусалась и вышло плохо. Насильник только дернулся, зашипев сквозь зубы; ну а потом, продолжая закрывать ей ладонью рот, указательным и большим пальцами этой же руки зажал Белле нос, лишая ее дыхания.
Она начала терять сознание от бессилия, нехватки воздуха и ужаса. Белла поняла, что ее собираются убить. Негодяй подтащил ее к краю крыши, и в глаза ей бросилось все то, чем она только что беспечно любовалась, – подстриженные деревья, веселые хмельные люди с факелами. Сейчас убийца скинет ее вниз, и никто в доме Синухета даже не узнает, что с нею случилось!..
И тут Беллу вместе с человеком, державшим ее, какая-то сила дернула назад. Убийца вскрикнул и повалился на крышу, выпуская свою жертву; до Беллы донеслись глухие проклятия и звуки ударов.
Кто-то побежал за преступником следом и спас ее, а сейчас боролся с этим негодяем!..
Белла смогла подняться на ноги, исполнившись мужества помочь своему спасителю; но тут преступник вырвался и бросился прочь. Раздался топот босых ног – он сбегал по лестнице…
– Реннефер! – воскликнула Белла, узнав своего избавителя.
Он лежал неподвижно, и когда Белла дрожащей рукой дотронулась до его головы, то ощутила, что волосы слуги Синухета мокры от крови.
– Реннефер… ты жив? – позвала она. Осторожно встряхнула слугу Синухета за голые плечи, начиная плакать от страха, что тот убит. Но тут ее спаситель открыл глаза.
Он поморщился от боли, потом улыбнулся, узнав ее. Медленно сел, ощупав затылок.
– Ты невредима, госпожа, слава Осирису!
– А ты ранен, тебя нужно перевязать! – воскликнула Белла. Реннефер только мотнул головой и встал.
– Убийца бежал?
– Да… – ответила Белла, только сейчас вспомнив о преступнике. А потом крикнула, обезумев от страха:
– Мой ребенок!
Она хотела уже мчаться вниз, но Реннефер перехватил ее. Он стиснул ее локоть.
– Думаю, убийце была нужна только ты. И он сбежал, когда ничего не удалось!
– А если нет? – воскликнула Белла. Она почти потеряла способность соображать.
– Все равно, тебе нельзя идти к сыну одной, – ответил Реннефер. – Идем, нужно сказать всем!
Они торопливо спустились по лестнице в дом, Реннефер шел первым. Он пошатывался, рана давала о себе знать.
Вопреки их опасениям, все оказалось спокойно, и никаких следов преступника. Затемненный коридор был пуст.
– Сбежал, отродье Сетха, – пробормотал слуга. Белла содрогнулась при этом напоминании о своем старшем сыне.
– Нужно найти помощь, – сказала она. Они быстро пошли на женскую половину. И наконец столкнулись со служанкой госпожи Мути, которая шла им навстречу со светильником.
Увидев окровавленного Реннефера и Беллу в растерзанной одежде, женщина закричала, чуть не выронив лампу.
– Тихо! – рявкнул на служанку Реннефер. – Беги к хозяевам, скажи, что в доме преступник! Он только что напал на госпожу Небет-Нун! Подними всех!
– Да помилуют нас боги! – воскликнула египтянка, прижав ладонь к щеке. Но, к чести ее, больше не причитала, а со всех ног побежала выполнять распоряжение.
Скоро дом наполнился топотом и криками. Слуги, гости, домашние – все переполошились. Белла, которая поспешила к малышу вместе с Реннефером, на полдороге оказалась в объятиях Синухета.
– Ты жива! – воскликнул он, схватив ее лицо в ладони и целуя ее в лоб и щеки.
– Что с Хаи? – крикнула Белла в ответ. Она уже изнемогла от волнения.
– Все хорошо, я сам зашел к нему и оставил с ним человека, – успокоил ее Синухет.
Белла неподвижно смотрела на него. Ее лицо в свете лампы было совсем белым.
– К-какого человека? На меня напал один из наших! Один из тех, кто был в доме!..
Синухет сжал губы.
– Один из тех, кто был в доме, – это так, – согласился он с усилием. – Но теперь негодяя в доме нет. Это никак не мог быть один из наших!
“Он просто не может поверить”, – подумала Белла.
– Реннефер ранен, – сказала она. – Он очень храбро защищал меня! Ты должен наградить его!
Реннефер улыбнулся.
– Это мой долг, – сказал он.
Но Синухет смотрел на него с глубочайшей признательностью.
– Пойдем, тебя нужно полечить, – сказал господин, не найдя в эту минуту других слов.
– Я это сделаю, если позволишь, – вперед выступила Тамин, которая до сих пор стояла в тени, но видела и слышала все.
– Нас всех в Ипет-Исут обучали основам врачевания, – сказала жрица. – Идем, господин Синухет.
Она ушла вместе с Синухетом и с раненым; а Белла наконец-то побежала к ребенку.
Он спал, и даже не проснулся! Над Хаи, как наседка над цыпленком, сидела бледная испуганная Уаджет, а на лавке в углу расположился один из домашних слуг, крепкий малый с преданным взглядом. Белла теперь и на него смотрела с подозрением…
Скоро на пороге возникла Тамин. Она сделала Белле знак.
– Идем, хозяин собирает всех в трапезной, – сказала жрица.
Белла встала, бросила на малыша полный отчаяния взгляд… но Тамин улыбнулась.
– Не бойся, с ним ничего не будет. Убийцы в доме уже нет.
И Белла поверила этой женщине. Ее взгляду невозможно было не поверить.
С Тамин была служанка госпожи Мути, которая светила им. Женщины быстро добрались до общего зала, где уже находились все, кто был достаточно трезв для дознания.
Синухет сидел в центре зала, в кресле, – выделиться другим способом он не мог, потому что в его доме не было общего стола; около него на стуле с каменным лицом восседала Мути. Явилась и Кифи, и все дочери хозяина, и Амон-Аха, и молодой жених Тахат, старшей из девушек. Белла увидела в трапезной и Имхотепа. Жрец не сидел, а стоял, с безразличным видом опираясь плечом о деревянную колонну.
Реннефер сидел рядом с хозяевами, с перебинтованной головой. Остальные слуги в подавленном молчании жались к стенам, глядя себе под ноги, – хозяйского гнева боялись все, но все явились…
Белла села на табурет, около хозяев. Наконец Синухет заговорил.
– Все вы уже знаете, что произошло. Этой праздничной ночью было совершено нападение на женщину моего дома и мать моих сыновей, возлюбленную моего сердца. Убийца пытался сбросить ее с крыши.
Хозяин обвел всех тяжелым взглядом.
– Это мог сделать только тот, кто знал ее привычки… только тот, кому я верил! Сам убийца, вероятно, уже улизнул, поскольку этот дом открыт для друзей и не охраняется… но не так важен наемник, как тот, кто нанял его.
Белла впервые подумала об этом. И ей опять показалось, что она задыхается в безжалостных руках. Тот, кто подослал одного убийцу, может подослать и второго – если только не будет открыт!
Синухет медленно обводил взглядом домашних. Глаза его остановились на лице жены… и тут она не выдержала первой.
– Так ты думаешь, что это была я? Демоны украли твой разум, Синухет! – выкрикнула Мути, приподнимаясь на стуле. – Как бы я могла сделать это в моем собственном доме, дыша одним воздухом с этой женщиной! У нас обеих дети от тебя, к которым нельзя допустить никакого зла!..
Она закашлялась, утирая ярко накрашенные губы. Потом всхлипнула и замолчала, выпрямившись и остановив взгляд на своем единственном сыне. И Белле в этот миг стало жаль госпожу, которая ее ненавидела.
– Я не думаю, что это госпожа, – сказала англичанка во всеуслышание.
Даже если это в самом деле была Мути, ее имя не следовало предавать огласке. Белла давно понимала, как много значит для любого египтянина репутация его супруги, и как много хозяйка значит в любом египетском доме.
Мути теперь неподвижно смотрела на наложницу своего мужа, уцелевшую после покушения, – а Белла торопливо продолжила, пока ее никто не прервал:
– Кто бы ни пытался убить меня, он хотел, чтобы эта смерть выглядела случайностью… Не правда ли?
Белла взглянула на Синухета, потом на Реннефера. Слуга кивнул.
– И это, скорее всего, был наемник, затесавшийся среди тех, кого господин пригласил на торжество. Значит, теперь, когда мы все начеку, эту попытку вряд ли повторят.
Синухет нахмурился, его мускулы напряглись.
– Танцоров и акробатов я отпустил, как и чужих слуг, – сказал он. – Еще тогда, когда ты оставила нас.
И тут послышался голос Имхотепа.
– Но ведь это был убийца, знающий свое дело?
Белла быстро взглянула на жреца и тут же отвернулась.
– Да, – пробормотала она, передернувшись. – Он зажал мне нос и рот, чтобы не хватать за шею и не оставить следов… Я думаю, это его ремесло!
– Вероятно, солдат, – сказала Тамин. – Некоторые из них промышляют этим, поскольку считают, что его величество платит за службу недостаточно!
Белла взглянула на певицу Амона – на губах жрицы застыла холодная усмешка.
Синухет несколько мгновений напряженно размышлял, потом встал. Хлопнул в ладоши.
– Думаю, сегодня мы ничего больше не узнаем. Но пока можно больше не опасаться, а все нуждаются в отдыхе.
Он посмотрел на Беллу.
– Идем, я тебя провожу.
Подойдя к наложнице, он поднял ее, обнял за плечи и повел прочь. Белла так обессилела, не столько телесно, сколько духом, что не могла даже улыбнуться хозяину.
Синухет помог ей раздеться, сам уложил ее в постель и накрыл легкой простыней. Потом сел рядом, глядя на Беллу так, точно не мог насмотреться.
– Я снова чуть не потерял тебя… И теперь навсегда, – прошептал египтянин.
Тут захныкал Хаи, и Синухет быстро встал и взял мальчика из колыбельки. Ему недавно исполнилось два месяца.
Синухет дал ребенка матери и помог сесть, чтобы она его покормила. Белла смутилась, это отчего-то казалось еще более интимным актом, чем близость двух тел в темноте. Но потом она раскрыла ворот широкой рубашки и дала сыну грудь.
Когда малыш опять заснул, Белла легла, но Синухет все не уходил.
– Я буду с тобой, пока ты не уснешь, – сказал ее господин.
Белла взяла его за руку и ощутила, как он напряжен.
– Ты же не можешь охранять меня все время, – прошептала она, почти жалея его.
Синухет ничего не ответил, только лицо его еще больше застыло.
Белла отлично понимала, каково ему. И для нее, и для Синухета этот дом был самым счастливым и безопасным местом во всей Та-Кемет… и вот в одночасье они ощутили себя окруженными врагами! Самый близкий человек мог оказаться подлейшим из врагов – именно потому, что был близким.
И тут она вспомнила о предложении Тамин.
– А что, если мне переехать из нашего дома на какое-то время? – спросила Белла, стараясь, чтобы это прозвучало невинно. – Например, в Уасет?
Синухет изумился.
– Как раз сегодня Тамин предлагала мне это насчет тебя!
Вдруг Белла испытала новый ужас, куда сильнее прежнего. Тамин предлагала… Тамин же сегодня напомнила Белле о ненавистнице Мути… Тамин так уверенно сказала, что убийца скрылся, и даже предположила, что это наемник из числа бывших солдат фараона!.. Уж не она ли сама устроила покушение?
Вот только почему? Может быть, по приказу старших жрецов Амона или по собственной инициативе?.. Тогда переехать в столицу для Беллы будет означать сунуть голову в львиную пасть.
“Но почему-то мне кажется, что это не может быть она”, – подумала Белла. После всех тех разговоров по душам… она не может подозревать Тамин именно потому, что у Тамин никого нет, а никакой человек не может быть один.
Это было очень сомнительное соображение, но оно перевесило.
– Тамин предлагала мне переехать в город? – спросила Белла, делая вид, что впервые об этом слышит.
Синухет кивнул.
– Да. Чтобы в нашем доме стало побольше места, – египтянин улыбнулся, и Белла поняла, что он сейчас тоже подумал на певицу Амона. – Госпожа Тамин предлагала помочь тебе купить дом на земле Амона, чтобы ты могла там временно жить и видеться с нашим старшим сыном…
Он пристально посмотрел на наложницу.
– Как тебе кажется, мне стоит ее послушать?
Белла закрыла глаза и кивнула.
========== Глава 71 ==========
Назавтра, при свете дня, хозяин и слуги еще раз тщательно обыскали поместье. Никаких следов постороннего не обнаружили. О случившемся напоминала только кровь Реннефера, запекшаяся на кирпичах крыши.
К утру ему стало хуже, началась лихорадка. Белле рассказали, что рану пришлось зашивать; и густые волосы, конечно, помешали операции – их выстригли на этом месте, но все пришлось делать в спешке…
Белла навестила своего спасителя в его полутемной комнатке и посидела у жесткой постели, надеясь своим участием дать ему облегчение. Синухет и Тамин сопровождали англичанку – и с разрешения жрицы она взглянула на рану, отодвинув повязку.
Белла до сих пор была незнакома с древнеегипетской хирургией, как и с хирургией вообще, но чистота работы ее изумила. Тамин накладывала шов твердой рукой. Неужели ей уже приходилось практиковаться? А Реннефер все стерпел…
– Я дала ему маковое питье, – объяснила сидевшая в стороне Тамин, когда Белла посмотрела на нее. – Это притупило боль.
Неужели она могла бы действовать так хладнокровно, если бы организовала покушение? А почему нет?
Чувствуя, что больше не может этого вынести, Белла встала и вышла, стараясь не побеспокоить раненого. Он лежал в полузабытьи и плохо воспринимал окружающее – но, наверное, внешние впечатления могли передаваться ему в чудовищно искаженном виде…
– Я думаю, твой слуга быстро поправится, – сказала Тамин Синухету, когда они шли назад. – Он еще не стар и полон сил. Только первые дни он должен провести в покое.
Синухет лишь угрюмо кивнул.
Они вернулись на женскую половину, и там Синухет остановился и вопросительно посмотрел на Беллу. Он не решался оставить двух этих женщин наедине. Но Белла кивнула, и хозяин удалился.
Когда шаги Синухета стихли, Тамин рассмеялась.
– Чтобы читать его мысли, не нужно никакого дара. Он думает, что храм Амона послал меня тебя убить?
– А разве нет? – тихо спросила Белла.
– Они могли бы сделать это, – серьезно ответила жрица. – Но без моего посредства, без посредства той, которая принадлежит к этой же семье, – скорее и меня убьют вместе с тобой. У Амона везде найдутся глаза и уши.
Белла потупилась. Или жена Имхотепа совершенно правдива, или очень умело лжет…
– А что ты сама думаешь? – спросила Белла.
Тамин пожала плечами.
– Будь это сделано по поручению высших пророков Амона, не было бы никакой надобности представлять все как случайность… Человек Амона перерезал бы тебе горло и убрался раньше, чем подоспела бы помощь.
Она сделала паузу.
– Может быть, это все же госпожа. Или какой-нибудь жрец или приближенный Сети, действующий сам по себе. Я думаю, о тебе прослышали многие.
И тут Беллу поразила мысль, что покушение могла устроить та же Тамин, но с совершенно другою целью – не убить ее, а заставить покинуть дом в Дельте и перебраться под защиту Амона вместе со своим младшим сыном… Но это не слишком ли мудрено?
Однако Белле все больше представлялось, что это преступление женское, – мужчины, даже жрецы, действовали грубее и проще, чтобы наверняка…
Или певице Амона так скоро понадобилось убежище, что она пошла на такие меры?
Видя лицо собеседницы, Тамин с улыбкой коснулась ее плеча.
– Сегодня мы с моим мужем уедем. Но перед этим я обсужу с Синухетом все, что касается твоего будущего дома.
Тамин говорила так, точно у Беллы не оставалось никакого выбора.
– Ты уже нашла для меня дом? – спросила англичанка. Она переступила с ноги на ногу, ощущая стыд и одновременно облегчение – как будто “боги повели ее за руки”, по выражению Синухета…
– Да, нашла, – сказала Тамин. – Его тебе не продадут, но позволят нанять. Это один из домов, недавно возведенных в садах Амона. Не бойся, тебе и твоему ребенку хватит тени и зелени.
Еще больше, чем мысль о зелени, Беллу обрадовала мысль об охране этого священного места.
– Это было бы очень хорошо… А ты думаешь, нанять такое жилье будет дешевле? – спросила она.
– Для меня дешевле, – ответила Тамин.
Белла поняла, что Тамин прибегнула к своим связям, и не решилась расспрашивать дальше.
– Но из каких средств ты заплатишь за это? – спросила она.
– Заплачу из своих, а потом ты со мной рассчитаешься, – ответила жрица. – Не беспокойся, тебе хватит нанять жилье со столом на несколько лет. Господин Синухет показывал мне список твоих дорогих вещей. Кроме того, он мне сам доплатит – это подарок тебе за второго сына…
Белла сжалась, ощущая себя попавшей в тенета этой унизительной экономики. Хотя она знала, как тщательно Синухету с некоторых пор приходится вести расходы – когда он стал главой такого большого семейства.
– Хорошо, – твердо сказала пленница. – Но я желаю сама видеть и рассчитать, во сколько мне обойдется твоя помощь.
Жрица улыбнулась.
– Вот это правильно!
Потом кивнула в сторону комнаты Беллы, опять превращенной в детскую.
– Иди к ребенку, он уже давно ждет тебя.
Белла отступила и поклонилась, про себя возмущаясь, – как у этой женщины получается всем давать указания, считая и хозяина этого дома?
Она ушла, понимая, что, скорее всего, больше не увидится с Тамин до ее с Имхотепом отъезда. Потом Белла занялась малышом и напрочь забыла обо всем остальном.
Синухет навестил свою женщину, когда уже перевалило за середину дня и в доме все легли спать.
– Тамин и мой брат уехали, – сказал египтянин без предисловий.
Белла кивнула.
– Я тоже скоро уеду? Так вы постановили?
В ее голосе прозвучал невольный упрек, и Синухет быстро шагнул к ней.
– Если бы я сам знал, как лучше! – воскликнул он. Простер руки и тут же уронил их. – Но я верю Тамин. Ты знаешь, что боги преклоняют к ней слух…
Белла не удержала смешок, хотя ей было совсем не весело.
– А что же Имхотеп? Что он сказал обо всем этом?
Вдруг Белле не на шутку захотелось узнать мнение Имхотепа.
Синухет вздохнул.
– Брат воздержался от суждений, только сказал – что нанять убийцу мог кто угодно. Я с ним согласен.
Египтянин закрыл лицо руками и долго стоял так, припав к косяку; а Белла думала, глядя на Синухета, что его любовь к ней и ее детям уже слишком дорого ему обходится. Конечно, он не может рисковать всею своей семьей ради нее одной!
Белла подошла к хозяину и погладила по плечу.
– Как Реннефер? – спросила она.
– Лучше, – отозвался Синухет.
Отнял руки от лица.
– Тамин не ошиблась.
Белла сочувственно улыбнулась, взяла Синухета за голову и поцеловала в лоб.
– Когда я должна уехать?
По лицу Синухета прошла тень.
– Наш второй сын еще так мал, а ты еще слаба… Выждем два месяца, а потом я спрошу Тамин, как обстоят дела. Если дом готов, я попрошу ее приехать за тобой.
Синухет усмехнулся.
– Кажется, сердце этой женщины обратилось к тебе.
“И пока я с ней, меня никто не тронет”, – подумала Белла.
Она спросила:
– А ты сам не можешь отвезти меня?
Потом вспомнила, что через два месяца опять настанет пора сбора винограда. А Синухет с видимой неохотой сказал:
– Я постараюсь сопровождать вас сам, но боюсь, что твой дом мне не покажут.
Белла нахмурилась:
– Как это?..
– Сады Амона закрыты для непосвященных. И я этому рад, – прибавил египтянин. – Там до вас никто не доберется.
Если только не сами жрецы, подумала Белла. Но едва ли они согласны между собой насчет нее, и едва ли много человек в храме Амона узнает о ее прибытии… Египтяне умудрялись даже внутри одного дома возводить непроницаемые для слухов разгородки.
