Текст книги "Тёмный лорд (СИ)"
Автор книги: Korell
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 44 страниц)
Разделавшись с чаем, Том не спеша побрел к выходу из приюта. Можно было сходить в центр или к причалу, но эти маршруты ему приелись. Гонг возвестил о приближении трамвая. Быстро перебежав пути, Том оказался у старого кладбища. Здесь давно не хоронили, и разросшиеся деревья придавали погосту вид сквера. Мальчик стал с интересом смотреть на мраморные склепы в виде скорбящих ангелов или маленьких часовен. В детстве он иногда лазил между ними, однако после смерти Джейн не переступал кладбищенскую ограду.
– Сэр Чарльз Стейлок… майор полка Коулдстрим-Гардз… – прочитал он.
Том узнал это место: здесь рос большой куст сирени. Возможно, из-за него Тому казалось, будто любая сирень пахнет кладбищем. Он задумчиво посмотрел на гипсовую чашу, в которую набралась дождевая вода. Интересно, где похоронена его мама? Ни миссис Коул, ни кто-то другой понятия не имели, как схоронили простую нищенку. Перед глазами поплыл образ прозрачного савана, которым Марта накрыла Лесли. Мальчик вздрогнул при одной мысли, что однажды и его также закроют пеленой.
Могилы заканчивались, и вслед за силуэтами старых склепов была видна оживленная магистраль. Небо затягивалось причудливо очерченными облаками, сквозь которые изредка пробивалось золото вечернего солнца. Том прищурился и с удивлением заметил красный кирпичный дом с небольшими башенками на крыше. Он и забыл, что кладбище выходило на другой конец Воксхолл-Роуд.
Дверь с рисунком Шивы была прежней, но дощечки с именем Оливера Барнетта не было. Недоброе предчувствие укололо сердце.
– Могу ли я поговорить с мистером Барнеттом? – быстро спросил Том женщину с бесцветными глазами.
– Мистер Барнетт продал лавку полгода назад, – она удивленно вскинула светлые ощипанные брови. Том почувствовал, как похолодели губы. – А ты, собственно, кто?
– Том. Том Риддл, – он недоверчиво осмотрел новую хозяйку. – Мистер Барнетт, должно быть, говорил обо мне?
– Нет, – она с отвращением посмотрела на форму Тома. – Ты из приютских?
– Ну да…
– А ну-ка двигай отсюда… Живее, живее, прощелыга…
– Лжете. – Том с ненавистью посмотрел на женщину. – Говорите правду! – жестко воскликнул он.
Он вздрогнул, не ожидал от себя такой храбрости. Мало ли что может сделать ему за это хозяйка? Однако женщина кивнула.
– Ладно, идем. Но чтобы я видела тебя здесь в последний раз.
Большинство китайских и японских статуй исчезли. Вместо ракушек на прилавке лежали бумаги, рулоны ватмана, готовальни и чертежные рейсфедеры. В углу стояла доска с витиеватой надписью «Миссис Клер Горнолл. Писчебумажный магазин». «Уже заготовила победный трофей», – фыркнул про себя Том.
– Мистер Барнетт просил продать некоему Риддлу это, – хозяйка помахала тем самым черным ежедневником.
– Вы хотели сказать… – передать? – спросил Том.
– Нет, продать. Две гинеи, – со злостью сказала женщина, глядя, как мальчик с восторгом рассматривает твёрдые кремовые страницы.
– У меня нет двух гиней, – сладко улыбнулся Том. Он знал, что миссис Горнолл лжет, но не мог отказать себе в удовольствии поиграть с ней. – Зато есть соверен. Золотой, – добавил он с мстительной интонацией, достав монету.
Клер Горнолл всплеснула руками.
– Где ты ее взял, маленький бродяга?
– Какая вам разница? – глаза Тома весело сверкнули бирюзовым отсветом. Он чувствовал, что хозяйка отдаст за монету все что угодно. – Дневник за соверен. – Он помахал монетой.
– С паршивой овцы хоть клок шерсти… – вздохнула продавщица.
Дождь заканчивался, но плотная мгла висела в предвечернем воздухе. На душе скреблись кошки от того, что он больше не увидит добродушного толстяка Барнетта. И все же заветный дневник лежал под курткой. Маленький фонарь освещал вход в лавку, и Том, прихватив обрывок газеты, помчался в приют.
*
Май тридцать восьмого года не радовал лондонцев погодой. Серое небо и обложной дождь давно стали чем-то привычным. Том, впрочем, любил грозу и молнию. Прихватив залатанный зонт, он бродил по улочкам и бульварам. Как-то под вечер он зашел в книжный магазин на Риджент-стрит и долго смотрел, как пары тумана укутывают матовый свет фонарей.
Самые большие разочарования Тому принес дневник. Первые два дня он с упоением листал кремовые с розоватым отливом страницы, точно любимую игрушку. Он даже несколько раз переписал изящными завитушками рассказ о прошедшем дне. Но текст показался Тому слишком примитивным. Порвав пару драгоценных кремовых страниц, Том забросил дневник на подоконник.
Однажды в середине мая Том бродил по узким приютским коридорам. Его внимание привлек осипший голос из кабинета миссис Коул. Это без сомнения был мистер Дэвид Кэмпбелл, инспектор детских приютов. Про него ходили отвратительные слухи, будто он играл на бирже и спал с пятнадцатилетней девочкой-сиротой. Том с отвращением подумал, что завтра утром сирот опять построят в линейку, и они должны будут рассказывать, как хорошо им живется. Отказ отвечать в таком тоне заканчивался новым знакомством с розгами мистера Спенсора.
Рядом с кабинетом миссис Коул стояло два плюшевых кресла, старый диван и журнальный столик. Том часто подслушивал здесь разговоры, хотя попасться в присутствии мистера Кэмпбелла означало верную порку. Том заколебался. Однако инспектор несколько раз упомянул о таинственном Гитлере. Сгорая от любопытства, Том залез за диван.
– Никакой войны не будет, – уверенно рассуждал мистер Кэмпбелл. Том слышал, как его ложка постукивала о толстое стекло дешевой чашки. – Если начнется война, она будет химической. А кто решится на химическую войну?
– Кто знает, – заметил Рочестер. Добряк-доктор, как обычно, заехал в приют к пяти часам на чашку чая. – Чехословакия в большой беде. Как бы Бенеш* не втянул нас в войну за лягушатников да пьяниц-чехов.
– Боши проклятые… – вздохнула миссис Коул. – И чего этих куряк несет воевать? Пили бы свой кофе, да ели бы свою свинину с жареной картошкой.
– Генлейн** поднял флаг со свастикой. Немцы теперь вряд ли останутся нейтральными, – сказал доктор.
Том вздрогнул. Как же он мог забыть, что знак в виде черного паука назывался свастикой? Полный смятения, Том выскочил из укрытия и помчался по лестнице.
Приютская библиотека была небольшой комнатой с тремя стеллажами. Большинство потрёпанных книг, кроме разве что технических справочников, Том давно прочитал или по крайней мере пробежал глазами. Научившись читать в три года, он жадно поглощал страницу за страницей. Схватив с полки коричневый том энциклопедии, Том открыл букву «S». Свастики, как ни странно, не было.
– Том! – Маленькая Эми Бенсон подбежала к нему, размахивая руками.
– Я – весь внимание, Бенсон… – Он вложил в слова как можно больше яда.
– Том, идем скорее! Это важно… Во дворе…
– Что случилось? Война? – ехидно улыбнулся Том.
Эми, однако, не поняла шутки, и стала тянуть за рукав. Девочка при этом забавно сопела, и Том едва не улыбнулся. Через пару минут они вышли во двор. Дождя не было, но земля оставалась мокрой и скользкой от ливней.
– Увидишь… – лопотала Бенсон, таща за сарай не слишком упиравшегося Тома. Только за углом Риддл вздрогнул: на бревне сидели Биггерт и Стаббс.
– Я привела его… привела! – крикнула Эми.
Том одернул рукав. Он попытался отступить, но чья-то смуглая рука опустилась на плечо. Это был толстяк Генри Ойрен, рядом с которым шел поджарый Патрик Фелпс. Том рванулся, но Генри с Патриком вывернули ему руки.
– Что, черт возьми, здесь происходит? – холодно спросил Том.
– Ничего, кошак, – глумливо заметил Джеймс. – Просто решили с тобой пообщаться. – Патрик расхохотался, а Генри сопел, как носорог.
– Отпустите вы меня или нет? – воскликнул Том.
– Отпустим, кошак, – ответил Джеймс. – Только жизни поучим чуток… – Стаббс, не дожидаясь окончания тирады, подбежал к Тому и ударил в грудь.
– Погоди, – захохотал Патрик. – Не так быстро!
Размахнувшись, Билли ударил сначала в лицо, потом в живот. Тому казалось, будто его огрели железным прутом. Билли отбежал назад и с разбега пнул по руке.
– Это за Джимми, тварь, – он плюнул Тому в лицо.
– Ты заплатишь за такое, Билли, – Риддл попытался криво усмехнуться, но разбитые в кровь губы сделали улыбку слишком вымученной.
Том не договорил: новый пинок обжег колено. Он пошатнулся, но верзилы прочно держали его за руки. Озверевший Стаббс бил снова и снова.
– Смотри, не убей кису, – хихикнул Генри. Вся компания дружно расхохоталась. Билли с размаху снова пнул Тома в бедро. Том глухо застонал: боль была такой, словно до него дотронулись жалом паяльника.
Через десяток ударов Том начал приседать: только на земле, несмотря на омерзительную липкую грязь, было спасение от боли. В одной книге он читал, что в такой момент надо представить себе, как погружаешься в ванну со льдом… Том попытался так и сделать, но пинок Патрика заставил его согнуться пополам. Следом последовали удары ботинок Билли и Генри. Патрик, смеясь, достал металлическую цепь. Серое небо заплясало перед глазами, и Том молил бога о том, чтобы поскорее потерять сознание.
*
Следующую неделю Том провалялся в лазарете. Раны заживали тяжело, и даже в субботу он вышел на завтрак весь в бинтах. Стаббс, Кэти и Миранда бросали на него ехидные взгляды, а Биггерт, не удержавшись, даже воскликнул:
– Томас подрался с соседскими котами!
Слова Джеймса вызвали взрыв хохота. Бледные щёки Люси Стюарт покрылись красными пятнами. Том с ненавистью сжимал кулаки, но внешне не подал и виду. Он уже обдумывал планы мести и не желал спугнуть врагов.
Первым поплатился Генри Ойрен. Однажды во время игры в футбол Том, не прикасаясь рукой, перебросил ему под ноги доску с гвоздями. Генри отвезли в больницу, а его спортивный значок перекочевал в коробку Тома.
Затем пришла очередь Билли Стаббса. В один прекрасный день Том взмахом руки подвинул камень ему под ноги. Билли с криком упал, получив вывих ноги. Трофеем Риддла стала небольшая губная гармошка.
С Биггертом Том поквитался оригинальнее. Однажды он, как обычно, читал у приютской ограды, а Джеймс курил неподалеку. Том посмотрел на него, представляя, как папироса вспыхнет в его руках. Спустя минуту, Джеймс с криками катался по мокрой земле, а Том добавил в коллекцию фигуру слона.
Неумолимо приближалось двенадцатое июля – день отъезда сирот на природу. В этом году их везли на восточный берег, славящийся многочисленными прибрежными скалами. Миссис Коул вздыхала, жалуясь на дороговизну поездки. Но доктор Рочестер настоял на своем: после смерти Лесли у некоторых детей обнаружили подозрение на туберкулез. Одной из них была покашливавшая в последнее время Люси Стюарт.
Сирот поселили в полуразвалившемся доме. Тому пришлось жить в большой комнате с Биггертом, Стаббсом, и еще одним мальчиком, Майклом Коллингвудом. Жизнь с ними казалась ему отвратительной. Дело было не только в их бесконечных играх в карты: куда хуже был устойчивый запах пота.
Большую часть времени Том проводил на улице. Любимым его местом стала темная скала, с которой открывался вид на утес – черную отвесную кручу, от которой откололось несколько крупных кусков. Риддл часто читал на ее вершине, любуясь тем, как внизу кипели и пенились волны. Забыв обо всем на свете, мальчик ложился в траву и, ловя запах летних цветов, смотрел, как по синему небу ползли холодные, почти снеговые, тучи.
Утром двадцать третьего июля Том пришел к черной скале пораньше. До возвращения в приют оставалось два дня. Осенью одиннадцатилетки должны были отправиться в среднюю школу, и Тому, как и остальным, из-за отсутствия денег светила только общеобразовательная. Это означало, что жить придется в приюте. Проклиная несправедливость мира, Том наблюдал, как Люси и Миранда с опаской идут босиком по сочной траве.
Вниз, к наполовину скрытым водой валунам и утесу, лестницей спускалась цепочка выбитых в камне неровных углублений. Суровый, мрачный пейзаж – море и скалы – не оживляло ни дерево, ни полоска травы или песка. Том подумал о том, не спуститься ли в пещеру, но вид отвесной скалы охладил его желание. Темные уступы были скользкими от морской воды, а, значит, идти по ним было опасно. И все же любопытство одолевало. Мальчик протянул руку к валуну и тотчас услышал тихое шипение.
– Привет, ползи сюда, – сказал он на змеином языке. Вместо змеи из-за камня показалась головка с оранжевыми пятнами – обыкновенный уж.
– Вы з-з-з-звали, Повелитель? – прошипел он с почтением.
– Почему ты меня слушаешься? – Том сорвал былинку и стал гладить скользкую спину пресмыкающегося.
– Так ус-с-с-становил Повелитель Змей… Пос-с-смотри, это его пещ-щ-щера… Он ж-жжил тысс-сячу лет назад, но его Нас-с-с-следник скоро придет.
– И когда же явится этот Наследник? – впервые после смерти Лесли Том улыбнулся. Все происходящее казалось ему забавной сказкой.
– Звезды говорят, что сегодня… – зашипел уж. – А змеи знают язык звезд.
Изумленный Том посмотрел вниз. Он не верил в сказку. И все же желание спуститься в таинственную пещеру только окрепло. Возможно, стоит только…
– Вот ты где шляешься, кошак! – Том чертыхнулся. Прямо за ним стояли Деннис Бишоп и Эми Бенсон.
– А, это вы, – презрительно улыбнулся он.
– Мы-мы, – застрекотала Эми, поправляя на ветру складки форменного серого платья. – Хочешь искупаться? – протянула она. Тома перекосило: наказанием за самовольное купание была порка в сто розг.
– Нет… Я хочу спуститься в пещеру.
– В пещеру? – вздохнул Деннис, посмотрев с ужасом вниз.
– Много ты понимаешь, – усмехнулся Том. – Это пещера Повелителя Змей.
– Кого-кого? – Бишоп смотрел на Тома как на помешанного.
– Повелителя Змей. – Том снова чувствовал странную эйфорию. «Ты пойдешь туда. Пойдешь!» – подумал он, глядя на Эми.
– Хочу в пещеру! – воскликнула Бенсон, топнув ножкой.
– Тогда вперед, – заметил Том, и Бишопу оставалось лишь подчиниться.
Спуск с обрыва оказался трудным. В лицо летели соленые брызги. Сорваться вниз можно было много раз, но какая-то сила помогала им. Между обрывом и валуном был гранитный парапет. Иди по нему было сложно, и детям пришлось разуться.
– А что за сказка про Повелителя Змей? – попробовал взбодриться Деннис, рассматривая свои босые ноги в прозрачной воде.
– Он жил много веков назад, – импровизировал Том. – У него было бледное лицо, похожее на змеиную морду. Его слуги носили знак в виде змеи… У него была змея. Она любила на ужин маленьких нежных девочек вроде нашей Эми… – Бенсон взвизгнула, и Том рассмеялся непривычным для себя холодным смехом.
Расщелина открылась в тоннель, который в прилив без сомнения наполнялся водой. Скользкие стены отстояли одна от другой самое большее на три фута. Добравшись до этого места, Том ощутил под ногами ступеньки и пошел по ним. Деннис и Эми пытались не отставать. В глубине скалы тоннель резко свернул налево.
– Ну и где твой Повелитель Змей? – хмыкнул Деннис, когда, наконец, они, продрогшие, вышли в центр большой пещеры.
– Сейчас… сейчас… – Внимание Тома привлекла фигурка змеи на одном камне. – Откройся, – прошептал он по-змеиному.
На миг поверхность стены украсилась очертанием арочного прохода. Появившийся на серых камнях свод казался таким ослепительно белым, словно в стене образовалась трещина, за которой сиял яркий свет.
– Что… Что ты сказал? – закричал Бишоп. Эми моргала, став белой от испуга. Том тоже был потрясен, но не хотел подавать вида.
– Я лишь велел тени Повелителя Змей открыть ее. За мной, трусишки, – презрительно заметил он и нырнул в проем.
За стеной открывался берег огромного черного озера. Вокруг была пещера с таким высоким сводом, что потолок терялся из виду. Вдалеке, быть может в самой середине озера, различался мглистый зеленоватый проблеск, отражавшийся в неподвижной воде.
– Как… как тебе удалось… – потрясенно зашептала Эми.
– О… Я еще не то умею, Бенсон, – важно сказал Том. Все его внимание было приковано к зеленоватому свечению, которое разгоняло бархатистый мрак.
– Врешь, – пробормотал Деннис. – Дверь сама открылась.
– Не веришь? – хмыкнул Риддл. – Ну тогда смотри. Откройся, – снова зашипел он, указав левой рукой на сияние.
Лица Денниса и Бенсон перекосило от испуга. Том на мгновение улыбнулся, но тотчас вскрикнул. Сияние дрогнуло и разорвалось на части. Казалось, неведомая рука выводила надпись. Над озером возникали огромные зеленые слова:
ПОСЛЕДНИЙ ЖЕ ВРАГ ИСТРЕБИТСЯ – СМЕРТЬ
Что-то зашипело, и буквы растаяли, снова превратившись в зеленое марево.
Примечания:
* Бенеш Эдуард – президент Чехословакии в 1935—1948 годах.
** Генлейн Конрад – лидер судетских немцев, выступавший в 1938 г. за их присоединение к нацистской Германии.
========== Глава 6. Профессор Дамблдор ==========
– Что произошло? Я хочу знать, что произошло! – миссис Коул, как обычно, повторила вопрос дважды.
– Ничего… – прошептал Том, хлопая длинными ресницами. – Мы осматривали окрестности…
– Все, хватит! – взорвалась директриса. Вечер был прохладным, и на ее длинное красное платье была наброшена оранжевая накидка. – Я устала, Риддл, от твоих выходок. Ну почему всегда, где ты, там неприятности?
Том посмотрел на деревянный пол с потрескавшейся палевой краской. Дрожавшая Бенсон плакала, прикрыв глаза рукой. Бишоп от лихорадки укрылся синим покрывалом, на котором пухлая Мэгги Пирс, новая помощница миссис Роджерс, гладила белье.
– Эми, маленькая, что случилось? – всплеснула руками миссис Коул.
– В пещере… Там… – всхлипнула Бенсон.
– Господи, зачем вы туда полезли? И ты, Бишоп, хорош: я ведь доверила тебе последить за малышкой Эми!
Тома передернуло. Почему все вокруг нянчатся с этой Бенсон, которая, по его мнению, была обычной дрянью?
– Риддл повел нас в пещеру, – прошептал, вжавшись в стул, Деннис.
– Ага, я так и знала. Это проделки Риддла, – воскликнула миссис Коул. – Сейчас же объясни, что произошло, мерзавец!
– Я же говорю – мы осматривали окрестности у моря и случайно попали в пещеру… Эми стало страшно. Может от крутого спуска…
Эту смесь полуправды и лжи Том сочинил по дороге до барака. Он был спокоен за Бишопа и Бенсон: никто не поверил бы в рассказ о призрачной надписи над озером. Однако эти двое были сами не свои. Том убедил Денниса сказать, что в пещере было страшно. Эми истерила, но не могла произнести ни слова. Они прогуляли обед, и Марта, увидев трясущихся детей, сразу повела всех троих к миссис Коул.
– Твою басню я слышала, – проворчала директриса.
– Но это… правда, – бросил Том.
Миссис Коул обвела его пустыми серыми глазами – «взглядом плотвы», как называл его Том.
– Марта! – воскликнула она. – Отведешь Эми и Бишопа к доктору Киртону. А тебя, Риддл, ждут неприятности.
– За поход в пещеру? – удивился Том и тут же заскулил: миссис Коул схватила его за ухо. Боль напомнила ожог крапивы.
– Ты мне поговори… Марта! Из-за этого гаденыша мы уезжаем завтра, днем раньше. – Мальчик продолжал скулить от боли, чувствуя, как невыносимо горит ухо.
– Жидок ты, Риддл, на расправу, – холодно сказала Марта. Том бросил ненавидящий взгляд на захлопнувшуюся белую дверь.
*
Всю дорогу в автобусе Риддл чувствовал легкий озноб, ловя злобные взгляды других детей. Эрика Волея трясла температура, и Том благодарил небо за то, что последние дни он почти не был в спальне. По приезду завхоз Эрни Спенсор всыпал ему полсотни розг. Окончание порки Том пережил на грани бесчувствия.
В день выздоровления Риддла навестили миссис Коул с доктором Рочестером. Толстяк доктор весело вошел, насвистывая мелодию. К удивлению Тома он был в белом халате и с фонендоскопом.
– Ну, наш больной чувствует себя неплохо, – заметил врач, ощупав жилистой рукой пульс. – Ест также отвратительно?
В детстве Чарльз Рочестер регулярно лечил Риддла. Он считал Тома квелым ребенком, частенько подшучивая над его плохим аппетитом.
– Надеюсь, что хотя бы теперь розга пошла ему на пользу, – пробормотала директриса.
– Вы пришли ко мне? – В глазах Тома вспыхнул огонек.
– Нет, – улыбнулся Рочестер. – У Эрика Волея ветрянка. – Том поежился. Ветряная оспа, наряду с сахарным диабетом, была его кошмаром.
– Не волнуйся, – ободряюще кивнул доктор. – Уже введен карантин. Хотя нет таких болячек, которые не прицепились бы к Тому Риддлу!
Мальчик прикусил губу и стал рассматривать коробочку с таблетками аспирина. Доктор открыл чемодан и достал металлическую палочку.
– Смотри на нее, Том. Следи за движениями, – приказал он.
– Зачем? – ребенок оторвал взгляд от зеленой коробки и с изумлением уставился на движущуюся палку.
– Делай, что говорят, паршивец! – взорвалась миссис Коул.
Том пожал плечами и стал наблюдать за движением палки. Доктор Рочестер внимательно смотрел на него, делая пометки в мятые амбулаторные листы.
– Не снятся ли тебе кошмары? – спросил он, выведя последнюю закорючку.
«Да, снятся!» – хотел воскликнуть Том, но осекся: признаваться в этом ему казалось стыдным. Вместо ответа он уставился на металлическую спинку соседней кровати и еле слышно прошептал:
– Нет… сэр.
– Ну, что же… – заметил доктор Рочестер, – Явных признаков шизофрении нет. Разве что блеск в глазах. Если хотите, я могу поговорить со знакомым психиатром.
Том начинал понимать, о каких неприятностях предупреждала миссис Коул. Сомнений не было: его хотели отправить в психбольницу. Том посмотрел на кривые ножки металлического столика и почувствовал, что не может стоять. Голова закружилась, и он сел на кровать.
– До визита врача будешь сидеть в комнате без ужина, – строго сказала миссис Коул. – Только завтрак и обед. И никаких прогулок. Надеюсь, ты меня понял, Риддл?
Повернувшись на каблуках, она вышла из лазарета. Доктор Рочестер, бросив на мальчика внимательный взгляд, последовал за ней. Том со страхом посмотрел, как мелькнул подол салатового платья директрисы.
– Я не сумасшедший! Слышите, не сумасшедший! – кричал Том, тряся ручку.
Тяжелая металлическая дверь была заперта.
*
Следующие три дня Том просидел в комнате, любуясь уголком серого неба, стулом да старым платяным шкафом. Несколько раз он пробовал читать ветхий том «Древней истории». Буквы расплывались, и он с трудом улавливал смысл слов. Временами ему казалось, что он и вправду сумасшедший, раз видел странную надпись, говорит со змеями и думает о Повелителе Змей. Но Том гнал прочь эти мысли.
Утром второго августа Том проснулся в шесть часов. Ночью ему опять снился дурной сон. Он снова стоял в комнате с гробом Лесли и зеркалом. Девочка, откинув саван, манила его в зазеркалье, где мелькали свастика и жуткий человек со змееподобным лицом. Только теперь Том, поддавшись неведомому порыву, почти шагнул в зеркальную гладь, но проснулся. За окном шел нескончаемый дождь, и мальчик смотрел на мокрое стекло, думая о жутком сне.
После завтрака Том вернулся в комнату, взял книгу и сел читать. Старый плед истерся, и миссис Роджерс, ворча, заменила его заштопанным одеялом. Его отвлек легкий стук. Дверь открылась. На пороге стояла миссис Коул*.
– Том, к тебе гости. Это мистер Дамбертон… прошу прощения, Дандербор. Он хочет тебе сказать… в общем, пускай сам и скажет.
Миссис Коул закрыла дверь. Том прищурился. Посетитель был высокий мужчина с длинными каштановыми волосами и такой же бородой. Его одежда казалась экзотической: темно-лиловый бархатный костюм, белый шарф в черную клетку. На руке висел лиловый плащ.
– Здравствуй, Том, – мужчина шагнул вперед и протянул руку.
Том заколебался. Кто знает, что у него на уме? После короткого размышления он пожал руку. Мужчина пододвинул к кровати жесткий деревянный стул и сел.
– Я профессор Дамблдор.
Это было скверно. Перед ним, наверное, стоял знакомый психиатр доктора Рочестера.
– Профессор? – переспросил Том. – В смысле – доктор? Зачем Вы пришли? Это она Вас пригласила осмотреть меня?
– Нет-нет, – улыбнулся Дамблдор.
«Разумеется, – подумал Том. – Все психиатры улыбаются пациентам».
– Я Вам не верю. Она хочет, чтобы Вы меня осмотрели, да? Говорите правду! —крикнул он.
Карие глаза Тома блеснули бирюзой. Он пристально посмотрел на Дамблдора, ожидая увидеть больничный кабинет и белый халат, но вместо этого перед ним возник световой щит. Тому почудилось, будто он мягко отбросил его на кровать.
– Кто Вы такой? – Том посмотрел на него настороженно.
– Я уже сказал. Меня зовут профессор Дамблдор, я работаю в школе, которая называется Хогвартс. Я пришел предложить тебе учиться в моей школе – твоей новой школе, если ты захочешь туда поступить.
Если бы он просто сказал, что пришел его осмотреть… Но этот врач стал заливать про какую-то школу. Быстро вскочив с кровати, Том с яростью посмотрел на Дамблдора.
– Не обманете! Вы из сумасшедшего дома, да? «Профессор», ага, ну еще бы! Так вот, я никуда не поеду. Эту старую мымру саму надо отправить в психушку! Я ничего не сделал этой Эми Бенсон и Деннису Бишопу, спросите их, они то же самое скажут!
Перед глазами поплыла картина, как они с Эми и Деннисом идут по залитому морем парапету. Бенсон взвизгнула от шутки про змею, а он засмеялся холодным смехом. Том вздрогнул. Неужели этот «профессор» копается в его мыслях?
– Я не из сумасшедшего дома, – терпеливо сказал Дамблдор. – Я учитель. Если ты сядешь и успокоишься, я тебе расскажу о Хогвартсе. Конечно, никто тебя не заставит там учиться, если ты не захочешь…
– Пусть только попробуют! – скривил губы Том. Что еще он мог сказать этому типу?
– Хогвартс, – продолжал Дамблдор, – это не сумасшедший дом, а школа волшебства.
Том почувствовал себя пришибленным. Волшебства? Но ведь никакого волшебства не существует! Или все же существует? Его взгляд метался, перебегая с одного глаза Дамблдора на другой.
– Так это… это волшебство – то, что я умею делать?
– Что именно ты умеешь?
– Разное, – выдохнул Том. Его лицо залил румянец, поднимаясь от тонкой шеи к впалым щекам. – Могу передвигать вещи, не прикасаясь к ним. Могу управлять животными без всякой дрессировки. Могу сделать больно тем, кто жесток со мной.
У Тома подгибались ноги. Спотыкаясь, он вернулся к кровати и сел, уставившись на руки, как будто в молитве.
– Я знал, что я не такой, как все, – прошептал он, обращаясь к дрожащим пальцам. – Я знал, что я особенный.
– Что ж, ты абсолютно прав, – сказал Дамблдор. – Ты волшебник.
Риддл поднял голову. Волшебник? Он волшебник? Значит, вот почему он умеет двигать предметы и нагревать чайник. Вот почему его слушались змеи и кролик. Вот почему он мог читать мысли других… Или, может, перед ним хитрый психиатр, а он попадается в его ловушку?
– Вы тоже волшебник?
– Да.
– Докажите! – потребовал Том тем же властным тоном, каким требовал от Марты правды о смерти Лесли, а от Клэр Горнолл – о мистере Барнетте.
Дамблдор поднял брови.
– Если, как я полагаю, ты согласен поступить в Хогвартс…
– Конечно, согласен! – воскликнул Том.
– …то ты должен, обращаясь ко мне, называть меня «профессор» или «сэр».
Сердце Тома упало. Значит, и в этом Хогвартсе он будет простой козявкой? На мгновение лицо Тома сделалось жестким. Он начал подумывать о том, не послать ли этого господина с его школой. Но другой возможности сбежать из приюта у него не было.
– Простите, сэр, – постарался сказать Том как можно вежливее. – Я хотел сказать – пожалуйста, профессор, не могли бы вы показать мне…
Дамблдор кивнул и извлек из внутреннего кармана сюртука палочку. Том усмехнулся его тщеславию. В тот же миг профессор направил палочку на платяной шкаф и небрежно взмахнул.
Шкаф загорелся.
Том вскрикнул. Ведь там находилось все его имущество! Он хотел упросить проклятого «профессора» потушить огонь. Но пламя погасло. Шкаф стоял нетронутый, без единой отметины. Потрясенный мальчик, как пришибленный, уставился сначала на шкаф, потом на палочку.
– Когда я получу такую? – Том с жадным блеском в глазах указал на палочку. Его завораживала мысль о том, что этот невзрачный предмет мог быть столь могущественным.
– Всему свое время, – сказал Дамблдор. – По-моему, из твоего шкафа что-то рвется наружу. Открой дверцу.
Том, поколебавшись, пересек комнату и распахнул дверцу. Губы похолодели. Коробка гремела и подрагивала, будто в ней колотились обезумевшие мыши.
– Достань ее, – заметил Дамблдор. – В ней есть что-то чужое?
Мальчик заколебался. Как поступить? Можно было солгать. Но этот тип вполне мог отказать ему в возможности учиться в новой школе. Сказать правду? А если за эту коллекцию его тоже оставят в приюте?
– Да, наверное, есть, сэр, – пробормотал, он наконец.
– Открой, – приказал Дамблдор, указав на коробку. Том снял крышку и вытряхнул содержимое на кровать.
– Ты вернешь их владельцам и извинишься, – сказал Дамблдор, убирая волшебную палочку обратно в карман. – Я узнаю, если ты этого не сделаешь. И имей в виду: в Хогвартсе не терпят воровства.
Том закусил губу. Важно было не показать этому человеку и тени смущения.
– Да, сэр… – Он холодно посмотрел на Дамблдора.
По оконному стеклу ползли струи воды. Обложной ливень отвесной стеной закрывал высокие серые дома, поднимая клубы мокрого тумана. Запах влаги чувствовался даже в комнате. У Тома мелькнула странная мысль, будто чудом уцелевший шкаф может отсыреть.
– У нас в Хогвартсе, – продолжал Дамблдор, – учат не только пользоваться магией, но и контролировать ее. Однако, к твоему сведению, из Хогвартса могут и исключить. А Министерство магии, да-да, есть такое Министерство, – продолжал он, увидев смущение на лице Тома, – еще более сурово наказывает нарушителей. Каждый начинающий волшебник должен понять, что, вступая в наш мир, он обязуется соблюдать наши законы.
– Да, сэр, – повторил Том.
Его вдруг осенило, что все это – хорошо продуманный спектакль. Странный «профессор», похоже, решил преподать ему урок. Но за что?
– У меня нет денег, – Том постарался сделать лицо как можно более спокойным, хотя в душе кипела ярость.
– Это легко исправить, – Дамблдор вынул из кармана кожаный мешочек с деньгами. – В Хогвартсе есть специальный фонд для учеников, которые не могут сами купить учебники и форменные мантии. Возможно, тебе придется покупать подержанные книги заклинаний и поношенные мантии, но…
– Где продаются книги заклинаний? – перебил его Том, взяв мешочек с деньгами. «Нечего благодарить типа, который предлагает тебе ходить в обносках», – прошептал в голове надменный голос.
– В Косом переулке, – сказал Дамблдор.
– Вы пойдете со мной? – Риддл поднял глаза от монеты. «Только бы не пошел», – думал он, скрестив пальцы.
– Безусловно, если ты…
– Не нужно, – сказал Том. – Я привык все делать сам и постоянно хожу один по Лондону. Как попасть в этот ваш Косой переулок… сэр? – прибавил Том, наткнувшись на взгляд профессора. «На, обглодай эту кость, раз тебе так хочется», – с ненавистью подумал он.
Дамблдор кивнул. Он то ли понял состояние мальчика, то ли соседство Тома было ему также неприятно. Он вручил конверт и объяснил, как добраться от приюта до «Дырявого котла»:
