Текст книги "Alia tempora (СИ)"

Автор книги: Каролина Инесса Лирийская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 43 страниц)

Он слез с табуретки, схватил со стола почти невесомый планшет одним движением – благо, длина провода, подключенного к ноутбуку, позволяла. Нахмурился, глядя на лаконичное личное дело Шии, не полное пробелов, но просто… пустое. Невыразительное. Конечно, пытаться составить психологический портрет по официальным документам – верх самонадеянности, но все равно Ян не чувствовал за этими строками ничего. Даже Инквизиция тщательно хранила выписки о своих работниках, ежегодно гоняя на всякие экспертизы, шерстила прошлое и аккуратно подшивала в папки – теперь уже, конечно, виртуальные…

– У агента не должно быть прошлого, – напомнил Ян. – Хорошо, что у нас не так, Кара упрямо воспитывала из нас людей и не давала забыть, кто мы такие… Если не получится взломать, придется везти в офис, это долго… По-моему, ты прав, и это глухарь.

– А мне нравится, – сознался Влад. – Я не могу без дела, ты ведь знаешь, сидеть в офисе и работать работу… ну, отчеты писать и все такое, это не для меня.

Почитав быстро дело демоницы, Влад наконец вернул планшет на место, прошелся за спиной Яна, оглядывая узкие полки на стенах. Скользнул пальцами по ним, брезгливо стряхнул пыль. Похоже, Шия нисколько не заботилась о своей квартире; вокруг неаккуратно валялась ее одежда, какие-то документы. Ян поднял одну бумагу, но не увидел ничего подозрительного: всего лишь счет за квартплату… Он обреченно застонал, потирая виски, – тоскливым ворчанием отозвался Джек, понимающе глядя из угла.

– Эй, Ян? – озадаченно окликнул его Влад. – Что ты мрачный такой? Из-за перестрелки? Да ерунда, с кем не бывало, все живы…

Не слушая его оправдания – ему хватило и тех, что прозвучали у Зябликовой, а после и в машине, пока они сюда ехали, – Ян просто покачал головой. Он знал, что при их работе без риска не обходится, а оба они не новички, вроде бедолаги Ивлина, и способны выпутаться из практически любой передряги. Пока Влад самоуверенно болтал что-то рядом, ему ничего не было страшно. Лишь иногда – и то не за себя.

– Вспомнил, что Исход скоро, – признался Ян. – Неделя, да?

Он не знал, почему переспрашивал: любой помнил эту дату, даже если не знал Святой войны, потому что именно двадцать пятого мая почти два десятка лет назад люди узнали о магическом мире. Но Ян не понимал самого праздника, напоказ яркого и радостного что здесь, что в украшенной Столице, с народными гуляниями и выпивкой, но до боли грустного для любого, кого он знал. В глазах у них плескалось свое – чужое, непонятное ему, отдаленное. У Влада, конечно, нет: он был человек, хоть и сражался за Ад в Последней из битв; но у всех жителей Ада глаза в эти дни были чернее самого мрака.

– И снова всплыло кольцо Соломона, и Ярослава Игоревна, наверняка это она, рыжая молодая девушка… – вслух размышлял Ян, откидываясь на мягкую спинку чужого кресла. – Не думал, что мы снова ее встретим. Когда погиб Люцифер, она просто ушла.

– Ева, – поправил Влад с резкой усмешкой – он не слишком-то ее любил и никогда не доверял, презрительно кривился на женщину, чей грех вынуждено было искупать человечество. – Да, помню, вы с ней неплохо ладили, кажется, прежде чем она пропала после гражданской. Какого хера она решила вернуться…

На мгновение Ян прикрыл глаза, ловя в темноте сомкнутых век ее яркий, живой образ; красивое, кажущееся идеальным лицо, мягкую печальную улыбку, огненные волосы… Он запомнил ее в этом обличье, в обычном платье, простоволосую и босую, но смотрящую по-королевски.

– Я рассказывал, мы встретились над телом Люцифера?.. – Он вспоминал день, когда Ад перешел в руки Гвардии – ответственность, которую они даже не желали. – Я пришел туда за Карой, а она – за ним, мы оба боялись увидеть, что в поединке не было победителей и все мертвы… И, кажется, она во мне разочаровалась. Оставляла приличного инквизитора, а получила Смерть, да еще с контрактом, с отданной душой – какому-то безумному боевому магу. Мне тогда подумалось, так на меня смотрела бы умершая мать, если б однажды увидела то, что из меня выросло…

Мать его, безвременно ушедшая, наверное, сгорела в Раю вместе с его садами и античными колоннами – или сгинула в доисходном и дореволюционном Аду, бывшем почти что дикими землями. Но что вспоминать о прошлом – оно ничем им не поможет.

– Когда ты так говоришь, мне становится почти стыдно. Ты был хорошим, инквизиторство, но потом связался со мной, стал играть в орлянку и покатился… – Горечь, разъедающая горечь звучала в его голосе.

Влад склонен был иногда винить себя за то, чего не совершал.

– Я сам захотел… покатиться, – упрямо, жарко заспорил Ян, проклиная себя за неосторожные слова. – Если долго быть хорошим и вежливым, можно свихнуться…

С кухни вдруг послышался грохот; уши Джека встали торчком, он вскочил, вздыбившись. Наученный горьким опытом, Ян тут же схватился за табельное, резко выдирая его из кобуры, а Влад зажег заклинания, коротко вспыхнувшие в темноте. Мельком переглянувшись, они по тесному коридору в несколько мгновений достигли кухни, чуть не столкнулись; позади тревожно залаял Джек, оскалился, но Ян придержал его за ошейник. Саша сидел, обессилено прислонившись к батарее спиной, из носа у него шла струйка крови. Рядом растерянно и потому крайне бестолково хлопотала Белка, но Ян с облегчением успел заметить, что Ивлин все еще в сознании и чувствует себя явно гораздо лучше, чем в прошлый раз: не бьется в припадке, а глядит ясно и четко, хоть и порядком испуганно.

– Говорил же не лезть! – вспылил Влад, оглушая рыком и криком. – Блядь, да ты себе хуже делаешь, зачем?! Кому ты что пытаешься доказать?!

Он застыл – сбросил заклинания, но сжал кулаки, точно мечтал кинуться на Сашу и поучить его на том языке, который любой бы понял, раз слова не достигали упрямого мальчишки.

– Не делал я ничего, – пробормотал Саша, часто моргая и вжимаясь спиной в батарею, пытаясь податься дальше от нависшего над ним Влада, не похожего на себя. – Все произошло случайно, само! – убеждал Ивлин почти обиженно. – Я ведь говорил, что так бывает иногда. – И он вдруг улыбнулся радостно, поглядел на них снизу вверх, как будто не текла носом кровь, не было страшной бледности, – всего этого он не замечал: – Я видел что-то. Расплывчато очень, но видел. Там была эта девушка, Шия, а еще другая. Темноволосая такая демоница. Они спорили, а потом та, вторая, выбежала из квартиры очень злой или расстроенной…

В конце концов Ян догадался убрать пистолет и отпустить успокоившегося пса, подойти ближе и мягко оттащить Влада чуть назад, уверенно взяв его за плечо. Тот тихо зарычал, но подчинился; смотрел на Сашу подозрительно и пристально, точно пытался в нем что-то угадать, и ничего не говорил. Присмотрев на плите прозрачный высокий стакан, Ян налил холодной воды из-под крана – Саша благодарно кивнул, пил торопливо, едва не захлебываясь.

Пока Саша не замечал, он украдкой заглянул в боевой транс, покосился на ауру Ивлина, по-прежнему удивительно сияющую разноцветно, совсем не по-людски, – да и у демонов Ян таких нитей не помнил.

– Ты обещал выяснить, что это значит, – напомнил он Владу тихо. – У тебя же есть книги про ауры, я видел, неужели там ничего нет?

– Мельком смотрел, не нашел, – признался Влад. – Надо сидеть изучать, а времени не было… Но я обязательно поищу. Не может быть, чтобы стажер у нас такой один уникальный. Полагаю, это как-то связано с его даром видеть прошлое.

Тем временем Саша переместился за стол, хотя на ногах все еще стоял нетвердо. Он точно должен был слышать их разговор: кухонька, как и гостиная, была небольшой и тесной, но Ивлин вежливо не обратил внимания на все перешептывания, а что-то мечтательно рассказывал Белке.

– Саш, почти все демоны темноволосые, – произнес Ян, повышая голос. – Вот такие рыжие Белки – это редкость. Так что ничего конкретного ты не сказал, мне жаль.

– Но я видел! – ликовал Саша. – Вдруг в следующий раз будет больше? Я смогу увидеть детали преступления!

– Какой следующий раз, долбоеб, – огрызнулся Влад. – Оно тебя убивает. Есть магия, которая неподвластна людям, лучше ее никогда не трогать. Так что брось ты это, живи как нормальный человек и не лезь ни за что…

«Если долго быть нормальным…» – насмешливо напомнил Ян, и Влад наверняка его услышал, потому что с досадой фыркнул – коротко выдохнул, покачал головой, потянулся к рогам, но отдернул руку. Заходил по небольшой кухне, чуть не отдавив Джеку лапы.

Саша немного напоминал Яну себя самого, – если бы у него была почти обычная человеческая жизнь и нормальная семья, если бы он не знал ни Ада, ни Гвардии, ни Влада Войцека, мертвого анархиста, пришедшего в мир живых когда-то, чтобы убить Бога и втоптать его в пепел также, как спичкой вспыхнувший Рай, но научившегося вдруг жить. Он и впрямь не был бы собой. Яном, инквизиторством, без рода и фамилии, но с родной ему Ротой и делом всей его обманчиво долгой жизни. Но тоскливо иногда становилось, когда он так глядел на действительно обычных людей, – у них еще был шанс провести жизнь спокойно и не знать крови, войны и потерь. А вот Саша упрямо рвался точно на передовую…

Пиликнул телефон, оповещая, что программа в другой комнате закончила разгрызать защиту, – вся его техника общалась между собой неведомым образом, будто тоже была накрепко связана контрактными нитями, как они с Владом. В последнее время наука многому училась у не поддающегося логике искусства колдовства, они шли вместе, спаянные и скрещенные… Ян выдернул проводок, присоединивший планшет, довольно усмехнулся вспыхнувшему монитору; пальцы забегали по гладкой клавиатуре, нажимая на неоном светящиеся клавиши. От экрана лился густой призрачный свет.

– Что там? – нетерпеливо пристал к нему Влад. Он облокотился на спинку офисного стула, навалился на нее, заставляя проскрипеть, и с любопытством заглядывал через плечо.

– Если хочешь быстрее, делай сам, – недовольно огрызнулся Ян, с силой приударяя по пробелу.

– Нет, инквизиторство, что ты, я слишком древний и дряхлый…

Ян воодушевленно рыскал по папкам, пытаясь найти какую-нибудь зацепку. Шия интересовалась черным рынком, главными его поставщиками, последними поступлениями – это было неудивительно; ее педантичности и умелой сортировке папок и записей даже Ян мог позавидовать. Словно она знала, что кому-то может понадобиться ее компьютер – догадка, наводящая на странные мысли… Он кликнул по очередной папке, перешел к документам. Открыл первый – и замер, оглушенный, неверяще оглянулся на Влада. Тот стиснул спинку стула, проехался по ткани…

– Влад, когти. Вредитель… – Он нашел в себе силы укоризненно покачать головой: выщелкнулись, черные, опасные, со стальным отливом. Опомнившись, Влад смущенно убрал руки за спину, вышел из боевого транса, возвращаясь в обычный человеческий вид.

Ни капельки не стесняясь, Белка повисла на кресле с другой стороны, встревоженно размахивая хвостом и едва не задевая стоящего рядом Сашу. Тот часто моргал, словно в глазах его мутнело, подслеповато щурился на экран и выглядел немножко растерянно.

– Ян Александрович Зарницкий, признан пропавшим без вести, – едва не по слогам выговорила Белка. – Это?.. Тут твоя фотография… Ян? – и ахнула, прижав руку к губам, уставившись на него.

Он с трудом отвел взгляд от своего детского лица – того, что он давно забыл. Горло стиснуло что-то, встало поперек: Ян и не думал, что эти документы где-то сохранились. Джек сунулся ближе, положив голову на колени и тревожно глядя на него алыми глазами, и Ян с нервной улыбкой потрепал его по ушам, чувствуя, как становится немножко легче.

– Это… имя, которое мне дали при рождении, – согласился он неохотно. – Мой… отец, будь он проклят, продал меня в Ад вместо своей души, я насилу выбрался оттуда. Начал новую жизнь: мне помог кардинал Будапештского отделения Инквизиции. Из Преисподней меня выкинуло в Европе… Так что это чье угодно имя, но не мое… Давнее дело, простите. Я думал, что никогда больше с ним не столкнусь.

Он порывисто закрыл документ, но тут же распахнул следующий, желая проверить стукнувшую в висок догадку. На него смотрело молодое, немного непривычное лицо Влада – наверное, ему тут едва стукнул второй десяток, а то и не было восемнадцати; он еще не обзавелся коротким шрамиком через бровь, нагловатым оскалом и хищным взглядом. Документы еще прижизненные, чешский паспорт…

Посыпались по экрану фотографии, которые он поспешно перелистывал. Они с Владом у машины, на работе – через тонкие жалюзи, потом возле забегаловки, что рядом с отделением: Влад протягивает стаканчик кофе с какой-то неразличимой кривой надписью, а сам Ян не то шепчет ему что-то на ухо, не то просто мимолетно касается губами. Следующее фото – уже в ночи, со спины, ничего не понять, но впереди, освещая их силуэты, ярко светились полицейские сирены на машинах…

– Как она умудрялась за вами следить? – растерялся Саша. Он полностью оправился от видения, хмурился: – Вы ведь должны были заметить… И Джек почуял бы…

– Столько техники вокруг, камеры, дроны, – принялся перечислять Влад. – Стоит лишь захотеть. Больше меня волнует, нахера она это делала. Военная разведка работает на Ад, но Кара…

– Если бы ей нужно было за нами проследить, она не стала бы так заморачиваться, – успокоил его Ян. – Пошла бы сама. Мы оба ее знаем, Влад, она нам сестра. Она бы не поступила так. И я ставлю что угодно, что Шию кто-то перекупил или вынудил это делать. Помнишь, ты хотел пари…

Он знал, о чем думал Влад: когда-то недоверие к друг другу Кары и Люцифера обрекло их на гражданскую войну; они клялись не повторять ошибок прошлого, когда брали свой трон, которого боялись, точно проклятия. Кара никогда не предала бы их подозрениями.

Продолжая поиски, пусть и без особого воодушевления, Ян наткнулся и на дело собственного отца – вот на это лицо он смотреть не мог точно. Яростно листнул вниз, минуя его, боясь взглянуть в холодные льдистые глаза. Опасался, что узнает взгляд, который встречал в зеркале.

– Он до сих пор должен Аду, – пробормотал Ян, вчитываясь. – Влад?.. Я наследую долги?

– Всем плевать на долги Люциферу, – напомнил Влад, коснулся подвески с его душой, выпущенной поверх воротника. – А ты… и так отдал Аду слишком многое. Гораздо важнее, почему она решила собирать на нас это чудное досье… Я позвоню Каре, ладно?

– Она хотела подготовиться к встрече с нами, если бы она случилась, – предположил Ян. – Догадывалась, что мы кинемся на дело о кольце Соломона, точно на приманку, что она обязательно привлечет наше внимание. Потому хотела знать, на что надавить при случае… Хорошо, что мы встретились после ее смерти. Передай Каре привет, – обнадеживающе улыбнулся он. – Пусть не забывает про наш спор, я так просто не сдаюсь, и к Белке все уже привыкли.

Белка озадаченно взглянула на них, довольно кивнувших, и бросилась догонять Влада в коридоре, оживленно размахивая хвостом от съедающего ее любопытства.

***

Кара поднялась из-за стола, сладко потянувшись. Спина не болела после долгого сидения за бумагами, почти нет, однако тревожно ныли лопатки, зовя в бескрайнее адское небо, окрашенное в чуть красные тона. Она медленно подошла к окну, коснулась рукой прохладного стекла, пальцем провела пару линий, автоматически повторяя магическую печать, что вместо подписи вырисовывала на бумагах. Прерывисто вздохнула. Она ненавидела бумажную работу больше всего на свете, но многое, слишком многое не могла оставить чиновникам, кропотливо трудящимся на нижних этажах…

– Кара, ты закончила с теми проектами о благоустройстве на Девятом?.. – тихонько позвала ее Ишим. Она прошла в кабинет чуть не на цыпочках, утонула в мягком ковре, глушащем все шаги. Легкое светлое платье шуршало, как крылышки бабочек. – Влад звонил, просил узнать про одну из наших агентов… А еще там их Рота топчется в вестибюле, ждет аудиенции.

– Целиком? – деланно ужаснулась она.

– Один только Вирен, но его хватит, – мягко улыбнулась Ишимка. – Звать?

О лучшей секретарше, чем первая леди Ада, нельзя было и мечтать: Ишим за все бралась ответственно и готова была бегать по высоким лестницам без устали, лично разнося бумаги и договариваясь об аудиенциях. Покачав головой, Кара поманила ее к себе, к окну, сцапала в объятия. От Ишим, как и всегда, пахло цветочной сладостью, немного – сиренью; уткнувшись ей в макушку, Кара ненадолго замерла, наслаждаясь моментом. Ишим хихикала, дергала кисточкой хвоста, но вывернуться не пыталась.

– Иногда я стою вот так и смотрю на Столицу, – прошептала Кара. – Мне не верится, что мы это сотворили. Я до сих пор помню развалины, которые были тут после гражданской… А теперь – благоденствие. Когда я задумываюсь, то ли мы творим, это… немного возвращает мне уверенность.

Под ними жила и дышала Столица. С высоты демоны и экипажи, громыхающие по мощеным улицам, казались совсем крохотными; сверкали даже в свете дня магические украшения к Исходу, протянутые по домам и фонарям, – вроде человеческих гирлянд к Новому году. Высились дома Высших да телепортационные вышки с мощными кристаллами наверху. Если смотреть издали, могло почудиться, что они оказались в мире людей – на востоке в кровавые старые времена. Те же округлые широкие купола да пики башенок, впивающиеся в небо, зеленые сады в центре, питаемые магией, высокие мощные арки, а на горизонте можно различить тень городской стены… Но восточные мотивы, несмотря на жару и запах пряностей, постепенно уходили с узких улочек города, уступая более современной, европейской культуре: совсем недавно Кара видела эти картины на балу.

Смотреть на обновленную, посвежевшую и сыто раздавшуюся в стороны Столицу было приятно. Кара, правда, недолго смогла просто любоваться этим великолепием, скользнула к Ишим ближе, к изящно изогнутой шее – губами…

– Окно ведь, Кара, – возмутилась Ишим, несерьезно отбиваясь.

– Недавно переустанавливали, – напомнила она. – Мало того, что оно теперь раздвигается, так еще и зеркальное. Влад придумал на тот случай, если кто-то вздумает стрелять…

Ишим впилась тоненькими пальчиками в ее запястье.

– Стрелять – и все?.. – охнула она. – И ты так спокойно об этом говоришь?

– Ну да, все, башка-то у меня одна, – фыркнула Кара. – Даже если так, Ад я оставлю в ваших надежных руках. Homini necesse est mori. Все мы смертны.

Растерянно замолкла: Ишим обиженно нахохлилась, точно маленькая пташка, и молчала насупленно. Невыносим вид оскорбленной женщины – особенно если не знаешь, как это исправить, так что Кара невразумительно пометалась по кабинету, постоянно на нее косясь, снова взялась за бумаги, перечитывая по диагонали. Совет Девятого круга, составленный из тринадцати избранных голосованием, вновь предлагал освоение земель на юге – там, где сплошная серая степь и холодно не настолько, чтобы дыхание льдом замерзало в глотке. Кара усмехнулась: когда-то никто не верил в то, что вчерашние воры и убийцы смогут справедливо править кругом, но ведь у Гвардии получилось стать во главе Ада, а у народа с Девятого – и подавно. Трудиться в свое благо всегда приятнее, чем для каких-то неясных демонов, потому и бесполезно было ставить им наместников из Высших, которых ничуть не волновал замерзающий и голодающий народ.

В очередной раз ставя подпись под этим проектом, Кара предчувствовала ворчание Вельзевула о бесполезной трате средств. Два поселения до этого в степи не укрепились, мешало им дикое яростное зверье да магические отзвуки гражданской войны: изнанка мира хранила больше, чем память живых, шрамы там едва-едва стали зарастать спустя целых пятнадцать лет.

Но даже бережливый Вельзевул вынужден признать, что им приходится бороться с перенаселением; несмотря на хлынувший в человеческий мир поток искателей счастья, люди умирать и отправляться в Ад не прекратили, хоть с расцветом магии и технологий смертность и уменьшилась заметно… Девять кругов – почти девять миров, обширные, необъятные земли, в которые испокон веков отправлялись грешники, но не все они выживали. Тогда их истребляли крупные войны и мелкие склоки, губил сам мир, вынуждая кочевать по жестокой пустыне или замерзать насмерть на Девятом; демоны гибли в постоянных конфликтах с ангелами, склоками между собой, а сколько умерло в гражданскую… Ад выживал их сам, контролируя населенность, точно идеальная машина Бога. Теперь же они заигрались в гуманность, отменили смертные казни, выстроили города, и нарушили естественный ход вещей. Слишком много людей, раньше обретавших покой в Бездне, ходило по землям Ада.

Голова раскалывалась: Кара помассировала виски, но дорисовала печать. Огромные неосвоенные пространства – а они скоро будут ютиться на головах друг друга; в пустынных оазисах они ведь построили города, освоились, вцепились в отвоеванную у песка землю… Время еще было, прежде чем о лишних духах завоют везде, прежде чем начнет вспыхивать вражда, и Кара всеми силами старалась избежать этого, заранее заботясь о новых территориях.

– Ишимка, ты же умная девочка, уже узнала про девицу, которую Влад просил? – окликнула Кара, когда почувствовала, что та уже тает: Ишим подошла ближе, помогла оттащить стопки бумаг на небольшой столик у двери.

– Да, Шия, – согласилась она. – Она в отпуске. Никто не удивился, когда она потребовала его на время празднования Исхода: многие так делают, отдохнуть хотят. Пара офицеров из Гвардии как раз подала прошения сегодня, сами Влад с Яном официально тоже… Но она была убита во время подпольного аукциона… Кара, говорят, там продавали кольцо Соломона, но завязалась драка, все погибли.

Ее оглушили эти слова, заставили вцепиться в угол стола, чувствуя, как остро колет ладонь. Чуть не расцарапала. Кольцо Соломона, имеющее власть над всеми демонами, способное ломать их волю и превращать в тупых марионеток, принадлежало когда-то Люциферу, но на теле его не нашли. Артефакт бесследно пропал пятнадцать лет назад, и Кара малодушно надеялась, что никогда о нем не услышит.

– Амулеты, – прохрипела она. – Во время войны Влад делал амулеты, которые защищали от магии кольца. Надо…

– Нельзя сеять панику! – Ишим подлетела к ней, крепко хватая за руку, успокаивая дрожь в пальцах. – Особенно в Исход! Да и, знаешь… Даже я давно выкинула этот амулет, это было пятнадцать лет назад. А народ – и подавно. Никто ведь не знал, что кольца у нас нет, мы зря это утаили…

Об Исходе напоминало буквально все: под руку как раз попалось какое-то обращение из человеческого мира. Кара не любила сотрудничать с ними, вовсе закрыла бы границы, если б могла, не желая быть орудием в руках, пытающихся разорвать мир на части. Но мир людей принял их в Исход, когда, окрыленные победой над ангелами, они вышли к ним и предложили сосуществование, и Кара, скрипя зубами, кивала их лидерам и присутствовала на встречах. Совсем скоро они будут праздновать этот день, который люди считали переломным мигом и началом счастливого сотрудничества с Адом, а они – поводом вспомнить всех павших в сражениях с ангелами и украдкой смахнуть слезы, кивая в их честь.

– Все равно, всем моим приближенным стоит носить амулеты, – пробормотала Кара. – Государственный переворот одним приказом, твою мать… Нет, ты права, нужно держать себя в руках. Еще неизвестно, было ли кольцо: вдруг перестрелка началась как раз из-за обмана… Все следующие звонки от инквизиторов непременно перенаправляй мне. А пока впускай Вирена, мне интересно, как эти охламоны будут мне в глаза смотреть.

Она даже успела выпить растворимый кофе, принесенный вновь упорхнувшей по делам Ишим, пока Вирен поднимался по большим и длинным лестницам к кабинету, расположенному на последнем этаже Дворца, – Кара всегда стремилась к небу. За время досада на Роту Смерти утихла: все однажды ошибаются. К тому же, сбежал не опасный международный преступник, а мелкий разбойник из затерянного в пустыни городка, но – репутация…

В тяжелую дверь из черного дерева постучали, потом одна створка аккуратно приоткрылась, и в кабинет боком скользнул худощавый демоненок. Вирена она любила по-своему: он напоминал ей ее саму в молодости, совсем еще ребенком, в те времена, когда Кара сдирала коленки в райском саду и училась летать штопором, чуть не ломая крылья, во времена ошибок и юношеских надежд. Ни разу она не видела мальчишку без открытой бесхитростной улыбки. Он отдал честь, махнув рукой от виска, застыл, напряженный, точно легкий лук. Кара позволила себе немного улыбнуться, прекрасно понимая, что заставит его беспокоиться еще больше.

Она часто присматривала за Виреном, когда он был мелким, потому что Рота не могла всегда следить за ребенком, а Кара много времени проводила во Дворце. Но сейчас они оба понимали, что разговор предстоит ответственный, и играли свои роли.

– Что известно о пропавших? – потребовала Кара. – Надеюсь, вместо запутанного бормотания, которое я слушала вчера, ты принес что-то более конкретное.

Она с любопытством размышляла, почему Рота послала именно этого мальчишку; он был не так уж плох в работе, как могло показаться по видимой детской нескладности, но гораздо логичнее было бы явиться Ист, принявшей обязанности командира, или кому-то внушительнее и увереннее. Прищурившись, точно кошка, глядящая на воробья, Кара слушала доклад о рыжем разбойнике – все это она уже знала, Ян позаботился об отчетах, преждевременно закрывая дело, не подозревая даже, что пленник вырвется из-под стражи.

– Второй заключенный – демоница Ринавирель, – перешел к самому важному Вирен. – В народе Ринка. Одна из самых востребованных наемников, хотя, говорят, она не убивала ни разу. Воровка, похитительница. Мы взяли ее ночью, пока основные силы занимались пустынной бандой: сработала сигнализация в одном из домов Высших, ее засекли, она почти не сопротивлялась, хватило удара по голове…

– И вы не подумали, что это подстроено? – перебила Кара.

– Если честно, нет, – кусая губы, сознался Вирен. – У каждого бывают неудачные дни, все однажды попадаются… Просто не видели смысла, зачем ей надо было оказаться в гвардейской тюрьме. Мы осмотрели ее, как и полагается, все по инструкции, но она где-то спрятала небольшой отпирающий амулет. Судя по следам, кустарное производство. Наша магия настроена на боевую, простите, не усмотрели, теперь будем знать и устраивать более тщательный обыск. А еще понятно, что все это как-то связано с разбойником.

Отставив уже пустую кружку, поднявшись из-за стола, Кара расхаживала по кабинету, взглядом обшаривая забитые книжные полки, задерживаясь на гравюрах с панорамами сражений. На одной из них пылал Рай – на это изображение она смотрела чуточку дольше.

– Или они были заодно, или демоница его похитила, – проговорила Кара. – Зачем кому-то нужен обычный демон из глубинки, решивший подзаработать? Почему он, а не его товарищ, он более опытен, и…

– Второй демон находился в другом корпусе тюрьмы, – нерешительно подсказал Вирен. – Мы решили, лучше их разделить, чтобы не спланировали побег или не договорились о ложных показаниях… Хотя все было бесполезно. Мы приносим извинения…

Вчера Рота извинялась еще пару десятков раз: на столе у Кары до сих пор лежал слезный доклад Ист, в подробностях расписывающий прорыв демона. Ошибались все – тут Вирен прав. Но никто из них так просто не признавал проигрыша.

– Кто знал, когда привезут заключенных? Вся операция не афишировалась, – пробормотала Кара, спрашивая как будто бы у гравюры с полыхающим Раем.

Если приглядеться, она могла видеть в центре две сошедшиеся в поединке крылатые фигурки – у одной четыре крыла, у другой – две. Молва любит приукрашивать: скоро станут считать, будто она убила архангела Михаила, а не брат его Люцифер. Кара прикрыла глаза, вспоминая ту краткую стычку, свой бешеный рык, кровавый оскал, дрожащий от ярости меч – адская темная сталь плясала в руке. Она отвлекала внимание, пока Люцифер готовился нанести решающий удар; картины лгали. А впрочем, как же проста тогда была ее жизнь: видишь врага – кричи, бей, р-рви его на мелкие кровавые клочки…

На каблуках Кара повернулась к Вирену. Лицо его было бледно: он понимал, на что она намекает, и не мог представить, что кто-то из Гвардии способен на предательство. Но ведь есть семьи, слуги – любой конюх, чистивший их норовистых лошадей, мог краем уха услышать про пустынную банду и узнать дату вылазки. Они слишком верили всем, кто их окружал.

– Мне нужно поговорить с Ист, она ведь за главную, – решительно произнесла Кара. – И с вторым разбойником – какое счастье, что хоть его вы не упустили.

Не слушая слабо сопротивляющегося Вирена, она двинулась к окну, ухватилась за ручки, заставляя зеркальные стекла разъехаться в разные стороны. Горячий пустынный ветер ворвался в кабинет, взметнул бумаги; Кара улыбалась широко, подставляясь под хлесткие порывы. Рубаха облепила тело, она застыла на краю, чувствуя мысками ботинок обрыв…

– Ненавижу лестницы! – проорала она Вирену, оглядываясь через плечо. – Так быстрее!

И ухватила демоненка за руку, резко дергая вниз, падая с ним вместе. Ликующе ухмыльнулась, слыша душераздирающий его вопль, видя перекошенное испуганное лицо. Ветер ревел, они падали вдоль стены – черной, будто из обсидиана выточенной, сверкающей прорезями окон. В этот момент Кара чувствовала себя настоящей, живой, пылающей изнутри – когда рвало одежду и волосы, когда сердце восхищенно гремело в ушах.

Она распахнула крылья из ниоткуда, останавливая падение у самой земли. Часто дышала, мерно взмахивая ими, удерживая себя и несчастного Вирена, плечи которого так и не выпустила: не забылась, увлеченная, не дала ему рухнуть, перемалывая кости. Хохотала, чувствуя, что все тело Вирена трясется от ужаса. Крылья, чудом не вывернутые, сладко ныли. Она делала так сотни раз, не слушая сердитый бубнеж Ишимки, рассчитывала секунды точь в точь.

Насладившись мгновением, Кара снизилась на оставшиеся метров пять, выпустила Вирена, почувствовав точно, что его ботинки коснулись мощеной площади перед Дворцом. Он мотался из стороны в сторону, точно пьяный; вцепился в Кару намертво, когда она опустилась рядом и убрала крылья, оставляя прямую ровную спину и целую рубаху: магия, доступная одним ангелам – теперь, после уничтожения Рая, требовалось уточнение: Падшим. Еще не чувствуя земли, Вирен вцеплялся в ее руку, а Кара покровительственно улыбалась, наблюдая за ним.

– Лучше бы секли, командор, ради всего несвятого, – проскулил Вирен. – Зачем так? Что я плохого сделал?

– Да ничего, – пожала плечами Кара. – Это ведь весело. Ты в детстве часто просил покататься!

Он глухо застонал и, спотыкаясь, побрел за ней к ждущим у ворот лошадям – умница Ишим успела отдать распоряжения. Кара могла бы и долететь до замка Роты Смерти, что на отшибе, вдали от суетного центра, хотя не была уверена, как долго смогла бы удерживать Вирена. Но и не способна была отказать себе в удовольствии проехаться по украшенной, убранной к празднику Столице.