Текст книги "Грань (СИ)"
Автор книги: Ishvi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 54 (всего у книги 77 страниц)
– Нет уж, – крякнул военный.
– Но они ведь тоже люди…
– Ты, сопляк, жить-то меня не учи.
Кустистые брови мужчины сошлись над перебитой переносицей, и он скривился:
– Видал я таких моралистов, типа тебя. Только кончили они плохо… Снимайте куртки, рубашки… раздевайтесь в общем. И не стесняйтесь…
Он усмехнулся, поглядывая на застывшие лица парней. Такая проверка была чем-то обычным для лагеря Данзо, и Учиха отчасти понимал, почему это место до сих пор умудряется оставаться оплотом выживших: дисциплина, законы, которые, кажется, вдолбили здесь всем. Ведь человек не станет нарушать правила, если от них зависит его жизнь. Это не абстрактное «не курите на заправке», а то, что действительно может стоить жизни.
Саске принялся стягивать с себя водолазку, поглядывая на мужчин, что толпились на плоской крыше, оглядывая улицу. Если рука не успела зажить, то всё закончится быстро…
Но, сдёрнув с себя кофту, Учиха стянул и бинты с руки, поражённо уставившись на совершенно гладкую кожу, на которой и шрамов не осталось. Стараясь не выказать своего удивления, он с вызовом посмотрел на военного.
– Штаны, – буркнул тот, даже с каким-то сожалением скользнув взглядом по торсу парня и обращая своё внимание на возящегося с пуговицами Наруто. – А ты что тормозишь? Есть что прятать?
– Нет, – мотнул головой Узумаки и снял треклятую куртку.
Его лицо и без того было подрато и представляло собой печальное зрелище, судя по стягивающей кожу крови, но то, что творилось с его торсом, было во много раз страшнее.
Только он зацепил пальцами край футболки, как откуда-то издалека раздался окрик:
– Эй, что здесь происходит?
Сначала Саске подумал, что увидит Данзо, которого привлекла возня у ворот, но потом он заметил черноволосого мужчину, что быстро приближался к ним, и похолодел. Этот человек словно шагнул из прошлого, оставшись всё тем же высоким мужчиной с широкими плечами и волевым лицом. Разве что скулы на точёном лице выпирали сейчас так резко, будто их заточило время.
– Осмотр, – отчеканил военный и даже выпрямился, смотря на приближающегося мужчину со смесью страха и уважения.
От этого зрелища Учихе захотелось выколоть себе глаза и оглохнуть. Желательно разом.
В голове билась лишь одна мысль: «Какого чёрта?»
Шанс встретить своего отца посреди мёртвого города был ничтожно мал. Проще говоря, его вовсе не было, потому что Судьба, хоть и обладает странным чувством юмора, но на такие «шутки» вряд ли способна. Как оказалось, Саске зря сомневался в этой даме, и сейчас перед ним на самом деле стоял Фугаку.
Мужчина удостоил их с Наруто лишь быстрым взглядом, после чего переключил своё внимание на военного.
– Свободен. Дальше я ими займусь.
– Я тут… проверял на укусы… Данзо же… – невнятно заблеял военный.
– Свободен я сказал, – уже с нажимом повторил Фугаку. – Теперь они – моя забота.
– Есть…
Непонимающе посмотрев на мужчину, а затем на парней, военный пожал плечами и отошёл на своё место.
Узумаки во все глаза смотрел на Фугаку, пытаясь сопоставить его образ с тем, что он запомнил из тех странных снов. А тот в свою очередь резанул по нему настороженным взглядом, который тут же смягчился, когда мужчина увидел его глаза.
– Идёмте, – тихо позвал он. – Саске, если ты хочешь высказать мне что-то, то это лучше делать не здесь.
И, не оглядываясь на них, Фугаку побрёл прочь от ворот. Младшему Учихе хватило нескольких секунд, чтобы взвесить все «за» и «против», а затем двинуться следом за отцом, кивнув Наруто. Это была не самая желанная встреча, но, по крайней мере, на них больше не наставлены автоматы.
– Саске, он также был в лаборатории, когда тебя привели, – глянув на острый профиль парня, прошипел Узумаки. – Возможно, он тоже в курсе.
Учиха лишь кивнул, не сводя взгляда с затылка отца. Пытаясь подобрать в голове причины, по которым Фугаку внезапно оказался в лагере Данзо, парень потихоньку закипал. Его отец всегда бежал с тонущего корабля, как самая настоящая крыса: он бросил их мать, когда та заболела, отказался от сына, когда тот связался не с теми людьми. И вот теперь… когда начался этот треклятый конец света, тот внезапно нашёл самое безопасное место среди военных, чтобы сберечь свою никчёмную тушку.
Вряд ли он пытался найти своих сыновей, когда всё это началось…
Лагерь Данзо странно опустел: солдаты не прогуливались по территории, половина патрулей пропала с крыши, а редкие выжившие вовсе исчезли. Наруто пытался высмотреть хотя бы кого-то, даже в тёмные окна главного здания жадно вглядывался, но замечал лишь пустоту и тишину. Всё это давило на плечи, заставляя сутулиться и ожидать внезапного выстрела в затылок. Ощущение того, что за ними следят, не пропадало. Оно усиливалось с каждым гулким шагом, разносившимся по территории затихающим эхом.
Фугаку выглядел измотанным. Шагая впереди, он то и дело бросал взгляды по сторонам, а когда они приблизились к одному из подсобных помещений, остановился, пропуская парней в открытую дверь.
– Заходите.
Внутри было тесно и пахло пылью. У дальней стены ютились ящики с какими-то цифрами, написанными зелёной краской, у небольшого забранного пожелтевшими жалюзи окна стоял простой пробковый стол.
Закрыв за ними дверь на щеколду, Фугаку, минуя Узумаки, подошёл к Саске и опустил руки на его плечи. Тот недовольно нахмурился, глядя на отца исподлобья. Его взгляд выражал всю «радость» от внезапного воссоединения.
Наруто же стоял чуть поодаль, стараясь слиться с обшарпанной стеной. Он прекрасно помнил, что видел Фугаку в одной комнате с Девятым. Этот мужчина, скорее всего, проводил над ним множество опытов… и сейчас было несколько странно видеть его в реальности.
Одного из тех, кто приложил свою руку к созданию Девятого…
– Я рад видеть тебя в живых, – наконец заговорил Фугаку, сжимая плечи сына, но тот резко дёрнул ими и сбросил чужие руки.
Саске, скептически усмехнувшись, отошёл поближе к Узумаки, складывая руки на груди. Он не желал разговаривать с этим человеком, не желал находиться в одной комнате.
– Если ты закончил, то нам пора.
– Стой, – Фугаку дёрнулся к двери, преграждая им путь. Его взгляд стал беспокойным, заметался по лицам парней, то и дело останавливаясь на Наруто.
Теперь Узумаки не был рад столь пристальному вниманию. Но вместо того, чтобы прикинуться элементом интерьера, он с вызовом посмотрел в глаза мужчины, чуть приподнимая подбородок. Вот тот, кто не раз всаживал в его кожу скальпель, вытягивал нервы и проверял инстинкты.
Кажется, сам Фугаку тоже думал в том же направлении, потому что его глаза на миг стали напоминать чёрные стекляшки, а потом в них вспыхнуло нешуточное волнение.
– Ты собираешься уйти с этим? – нахмурил лоб мужчина.
– С этим? – вздёрнул бровь Саске. – У него есть имя…
– Девятый.
Уверенный кивок и новый полный настороженности взгляд. Если бы Фугаку дали волю, то он бы в мгновение ока соорудил между ними стену.
– Нет, – выпалил парень. – Меня зовут Наруто.
Фугаку вздрогнул, будто эти слова внезапно ударили по нему хлыстом. Он посмотрел на него и нервно качнул головой, отходя на шаг назад.
– Сын, ты понимаешь, что объект не стабилен? – глядя на Узумаки, но обращаясь к Саске, спросил мужчина.
– Объект? – хмыкнул тот. – Это человек. Как ты или я.
– Он не человек, – резко отрезал Фугаку, теперь глядя только на сына. – Это… создание росло в закрытой лаборатории. Нет того, что могло бы сделать его человеком. У него даже чувств нет.
Теперь пришло время чувствовать боль Наруто. Он сжал кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Его взгляд стал твёрже, брови сошлись над переносицей, а тело налилось тяжестью, готовой сорваться простым ударом. Но бить Фугаку было бы противно. Это было бы неправильно.
– Я сам закладывал в его голову программу поведения, – всё так же продолжил мужчина. – Я сам учил его следовать ей…
– Почему ты боишься того, что он рядом со мной? – прищурился Саске, машинально выходя вперёд в попытке заслонить собой Узумаки. – Ведь он должен быть только со мной.
Наруто бросил взгляд на затылок парня, но ничего не сказал. Учиха всего лишь пытался вытянуть из отца информацию, а не указать ему, Наруто, место.
Фугаку стал вовсе рассеянным. Он провёл рукой по белом лбу, на миг прикрывая глаза, и устало выдохнул:
– Ты знаешь о лаборатории… что именно?
– Объекты, носители… опыты.
Узумаки не нравился голос Саске. Когда тот говорил так, с такими интонациями, то следом шёл поток слов, бивших не хуже кулаков. Хотя в таком состоянии Учиха мог и ими вскоре воспользоваться. Наруто, осторожно притронувшись к его плечу, сжал чуть пальцы, и парень чуть успокоился. Это было видно по слегка расслабившейся спине и разжавшимся кулакам…
Саске смотрел на отца и чувствовал практически непреодолимое отвращение. Разум пытался подобрать как можно больше оправданий для действий Фугаку: он заботился о семье, о своём сыне, он пытался сделать как лучше. Но всё это было лишь нестройным мышиным писком пред раскатами грома.
– Вам стоит задержаться здесь, – внезапно предложил Фугаку. – И тогда я расскажу тебе всё, как было.
– Я не собираюсь…
– Саске, – перебил его мужчина, – сколько дней ты не ел? А спал когда в последний раз? Тебе нужно отдохнуть.
– Отдохну, – улыбнулся парень, – но не рядом с тобой. Ты мне противен после всего этого…
– Ты осуждаешь меня, но не знаешь и половины, – как-то даже грустно усмехнулся Фугаку. – Садись. Я распоряжусь по поводу еды…
Саске хотел было возразить, но желудок возмущённо потянуло, и стало больно даже дышать. Вряд ли те скудные консервы, что они съели ещё в машине, дали достаточно сил, чтобы добраться до Орочимару, который уж точно не ждёт их с распростёртыми объятиями на чай.
Оглянувшись на Наруто, Саске вопросительно вздёрнул брови. И хотя тот чувствовал себя здесь в капкане, который был готов вот-вот захлопнуться, он кивнул. Им нужно было перевести дух перед финальным забегом. Иначе они сойдут с дистанции ещё на старте.
– Мы останемся, но ты расскажешь мне всё, – предупредил Саске. – Понял?
– Договорились, – кивнул Фугаку.
Узумаки был несколько удивлён, когда им принесли две тарелки каши. Признаться, он даже не думал, что Фугаку рассматривает его как нечто живое, мыслящее и, следовательно, нуждающееся в еде. Но от еды отказываться не стал.
Усевшись на потёртый диван, парни довольно быстро расправились со своими порциями, не тратя время на расспросы и разговоры. Есть хотелось до безумия сильно, и это на несколько минут стало первоочерёдной задачей.
Утолив голод и жажду, они всё-таки подняли глаза на сидящего перед ними мужчину.
– Где Итачи? – спросил Фугаку, заставляя Саске застыть на пару минут. – Он…
– Нет, – мотнул головой тот. – Я… не знаю, что с ним.
– Надеюсь, он жив…
– Что я делал в лаборатории? – резко выпалил Учиха, отставляя от себя тарелку.
– Откуда ты узнал? – поражённо выдохнул Фугаку.
– Я это видел, – подал голос Наруто. – Я видел глазами Девятого.
Но на него обратили внимания не больше, чем на вновь пошедший за окном снег: его видели, слышали, но не слушали.
– Выйди отсюда, – бросил ему Фугаку.
– Он останется здесь.
– Это не его дело. Я не буду говорить при нём, – заартачился мужчина. – Если ты доверяешь ему, то это не значит, что…
– Наруто останется здесь, – с нажимом процедил Саске, но Узумаки вновь тронул его плечо:
– Я должен найти Гаару. Встретимся здесь через двадцать минут.
С этими словами, не обращая внимания на возмущённый взгляд парня, Наруто поднялся с дивана и направился к выходу. Из комнаты буквально выдавливало, и хотелось поскорее оказаться подальше от места, где прошлое обретало голос и плоть.
Он вышел за дверь, прикрыв её и упёршись спиной об оную. На улице действительно вновь пошёл снег, и теперь из-за белого зернистого полога было плохо видно даже часовых на плоских крышах у ворот. Они стали походить на чёрные кляксы, изъеденные белыми мелкими пятнами краски. А весь миг вокруг стал тише, холоднее и иллюзорнее.
Узумаки видел хрустальный шар однажды у Кибы. Внутри него стоял нелепый снеговик, и если шар потрясти, за стеклянными стенками поднималась настоящая искристая вьюга. Наруто любил подолгу смотреть, как оседают все до единой снежинки, а затем вновь встряхивал его, и всё повторялось.
Это успокаивало и помогало отвлечься.
От навязанной жизни, которой даже не было.
Отлипнув от двери, Узумаки быстро зашагал в сторону медпункта. Он надеялся, что его просто не заметят, и не придётся проходить этот дотошный осмотр.
Опомнившись, он приложил руку к боку, надавливая и чувствуя лишь тянущую боль да толстый рубец сбоку. Рана затянулась, и теперь на её месте, скорее всего, появится шрам. А если регенерация вновь работала исправно, значит, Девятый вот-вот даст о себе знать.
Не хотелось находиться в одной комнате с человеком, который делал из объекта подушечку для иголочек в момент, когда в голове появится незримый свидетель. Наруто до сих пор не был уверен на все сто, что Девятый на самом деле не может взять контроль над его телом в любой из моментов.
Медпункт без Кабуто опустел и стал холодным. Впрочем, Узумаки не жалел медика и не тосковал по нему: тот выбрал свою сторону, как и каждый из них. Жалеть всех без исключения стало слишком тяжело, и он решил оставить это своё качество в прошлом, не размениваясь на очередную жертву свободы.
Он шёл по длинному белому коридору, пытаясь вспомнить, в какой из палат держали Гаару. После того инцидента Наруто так и не смог навестить его и сейчас чувствовал себя несколько неуютно, но не из-за мук совести, а из-за предстоящей встречи с пытавшимся предать его человеком.
Многое изменилось. И Узумаки не знал, что поменялось сильнее: он или общество.
Заглядывая в маленькие дверные окошки, он дошёл до последней палаты и, посмотрев через стекло, увидел там Гаару. Парень, прислонившись спиной к стене, сидел абсолютно бездвижно, но стоило Наруто взяться за ручку двери, как тот повернулся к двери.
Узумаки замер, а потом всё же толкнул дверь, входя в палату. Здесь не было запаха медикаментов, но тяжесть какая-то опустилась на плечи.
– Привет, – начал Наруто.
Гаара смотрел на него без удивления или какой-либо ещё эмоции. Смерив долгим взглядом пришедшего, парень отвернулся к стене. Его губы исказила странная ухмылка:
– Долго же ты решался поговорить со мной.
Узумаки, не отвечая на этот выпад, поджал губы, продолжая разглядывать собеседника, чью раненую ногу стягивала плотная чистая повязка.
– Это ведь ты был в моих снах? – резко спросил Наруто, и, кажется, этот вопрос несколько озадачил Гаару.
Тот, вновь повернувшись к нему, разом растерял всю свою напускную самоуверенность и холодность. На его лице явственно проступило непонимание, и Узумаки махнул рукой, мол, забудь.
– Я не понимаю, о чём ты, – все-таки ответил парень. – И не понимаю, зачем ты пришёл.
– Слушай, – тяжело начал Наруто, прикладывая свою руку ко лбу. – Я знаю, что ты поступил так, как поступил. И не хочу пытаться оправдать твоё решение…
– И не пытайся. Не выйдет, – усмехнулся Гаара. – Я хочу смерти Девятому. Но сам убить его не могу.
«Вот так просто», – мысленно подметил Узумаки.
Гаара так просто открыл карты, не став играть в лучшего друга, которого чёрт попутал. Хочу убить – объясняет всё и действует лучше всяческих оправданий.
– Ты можешь уйти с нами.
Гаара нахмурился. Он поднялся очень медленно, но на ногу наступил уверенно, даже не поморщившись от боли. Его одежду даже не подумали заменить: всё такая же потёртая, но одна штанина джинс завёрнута до колена, чтобы грязная ткань не касалась повязки.
Остановившись напротив Наруто, Гаара вопросительно поднял брови:
– Я не ослышался? Ты предлагаешь мне… помощь?
– Что-то вроде этого, – передёрнул плечами Узумаки.
– Зачем?
– Потому что я видел, что делают с объектами люди типа Фугаку, – жестковато отрезал Наруто. – И ты сейчас в его руках… считай, что я делаю это из мести ему.
Гаара молчал долго, разглядывая его лицо. По глазам парня было невозможно что-либо прочитать, поэтому Узумаки и не пытался. Эти светлые блюдца напоминали ему чем-то лужи, затянутые первым, ещё тонким льдом.
– Ты очень странный человек, Наруто. Иногда я пытаюсь понять твою логику, но прихожу к выводу, что её просто нет.
– Зови это, как хочешь. Я предложил тебе помощь… если она не нужна, то…
– Хорошо, – резко перебил его Гаара и, зябко обхватив себя руками, очень тихо добавил: – Не хочу оставаться здесь.
***
Саске смотрел на Фугаку, а тот на него. Оба прекрасно понимали, что этот молчаливый диалог не может продолжаться вечно, но отчего-то никто из них не решался заговорить первым.
Саске усмехнулся, откидываясь на спинку дивана. Он прекрасно знал, что отец будет пытаться выгородить свою фигуру в его глазах, придумает кучу оправданий своим действиям. Впрочем, как и все люди, которых загнали в угол.
– Итак, – протянул парень, – я хочу знать, что я делал в лаборатории и почему этого не помню.
По лицу мужчины пробежала нервная дрожь, и он отвернулся на миг. Саске показалось, что в глубине глаз отца он смог бы разглядеть ответ на свой вопрос, но ему не позволили даже попытаться. Снова эти секреты…
– Я расскажу тебе, – кивнул Фугаку, соглашаясь с собственными мыслями. – Но для начала…
Он повернулся к сыну, окидывая его пронизывающим взглядом. Улыбка на сухих губах была неровной и грустной, но глаза лихорадочно блестели.
– Я не бросал твою мать.
Саске не смог удержать удивлённый смешок, отдающий ноткой нервозности. Он, вздёрнув брови, тряхнул головой, пытаясь понять, что только что произнёс Фугаку.
– Ч-что?
– Понимаешь, Итачи был неудавшимся… образцом. А ты… они согласились, что ты подходишь как носитель, хотя изначально твою кандидатуру рассматривали на другую роль.
Саске поморщился, желая до дрожи в пальцах нажать на кнопку перемотки и пропустить эту неинтересную ему часть:
– Ты говорил что-то о матери… объясни.
– Я не бросал её, – повторил Фугаку. – И она не была больна альцгеймером.
– Но…
– Она вколола себе твою дозу вируса, – быстро выпалил мужчина. – Ты должен был быть объектом, но у нас больше не было вируса.
– Что ты несёшь?
– Не перебивай меня, Саске, – устало попросил Фугаку.
Он резко поднялся со стула и, приложив руку ко лбу, прошёлся по комнате. Было видно, что эта правда даётся ему с трудом, но он изо всех сил пытается выдавить из себя всё до последней крупицы.
– Вакцины… их очень трудно изготовить. На это уходит много времени и материалов, – Фугаку грустно улыбнулся. – Время у нас было, а вот материалов нет. Вас изначально было двое: сын Минато и ты. Вы оба могли быть как носителем, так и объектом. Ничего бы не изменилось, если бы ты стал Девятым…
– Мать… она инфицировала сама себя? – холодея, спросил Саске.
Он поднял глаза с грязного пола на мужчину и нахмурился. Внутри всё разлеталось в осколки, прежняя жизнь рушилась и песком уходила сквозь пальцы.
Мать не была больна.
Голова налилась тяжестью.
– Тише. Но решили попробовать сначала на Наруто… и поняли, что ошиблись: в нём обе личности очень самостоятельные. Это большой изъян для того, кто должен охранять носителя.
Саске слушал, не веря своим ушам. Всё это походило на заранее подготовленную речь, и то, как быстро, стараясь не прерываться и не сбиваться, говорил Фугаку, лишь убеждало его в этом.
– Сначала мы думали, что всё в порядке. Мы были рады получить такого цельного объекта. Когда Девятому исполнилось шестнадцать, мы поняли, как сильно ошиблись: основная личность начала подавлять вирус. Это была катастрофа. Все наши исследования, все наши труды оказались неверными. Мы привыкли, что объекты нестабильны, но мы не знали, что они могут быть разумны в своих двух состояниях. Совершенно разные люди…
Опустив голову, Фугаку прислонился спиной к стене, закрывая глаза рукой.
– Они навсегда оказались заперты в одном теле из-за нашей ошибки. Если бы мы узнали, что у Девятого где-то зреет вторая личность, мы бы уничтожили её ещё в детстве. Но потом она стала слишком сильной… мы не смогли её подавить.
Саске неверяще смотрел на отца. Этот человек говорил о чужой жизни и чужом теле так, будто бы пересказывал результаты препарирования лягушки. Фугаку выглядел уставшим, но утомляла его далеко не совесть за всё то, что он сделал.
– И тогда мы решили, что нам нужен ты. Мы думали, что вирус будет агрессивнее, если его ввести не в детское тело. Ведь опыты показывали, что взрослые сильнее подвержены его воздействию… Нам нужно было уничтожить человека изнутри, чтобы не повторилась история Девятого.
– Уничтожить? – прищурился парень. – Ты хотел уничтожить собственного ребёнка? Убить?
– Саске, – терпеливо выдохнул мужчина, отнимая руку от лица и смотря прямо на сына, – это не убийство.
– Разве? – нервно усмехнулся тот, поднимаясь. – Что же это, м? Жертва науке?
– Ты бы наконец-то стал тем, кем должен был быть с самого начала.
Эта логика живо напомнила Саске то, как оправдывают себя живодёры на фермах. Они растят животных для того, чтобы убить их. Они растят их в маленьких клетках, которые легко можно спутать со стерильными боксами в треклятой лаборатории. И смерти этих животных оправданы тем, что их жизни должны были послужить в угоду человеческому голоду. Их растили на убой.
– Но Микото…
– И ты бросил её, – ощерился Саске. – Бросил тогда, когда она по твоей вине стала… этим?! Это ведь так просто, да? Сбежать, когда твой опыт не удался. Начать новый.
Взгляд Фугаку стал прямым и тяжёлым. Он потерял всю ту теплоту, которая, возможно, проглядывалась в нём ещё в самом начале диалога. Теперь перед Саске стоял безумный учёный, верящий в то, что даже убийство может быть совершено во благо.
– Я полюбил Микото, но не вас, – холодно отрезал Фугаку. – А когда она инфицировала себя… мне незачем было с ней оставаться. Мы следили за вами, чтобы убедиться, что та не покидает дома. Запертая в нём, она не представляла угрозы для общества.
Саске тряхнул головой, отходя от дивана к небольшому забитому досками окну. Внезапно перестало хватать воздуха, словно большая склизкая лапа сдавила горло, а холод потёк по лёгким, обволакивая их. Голова гудела от всего этого… легче было знать, что отец просто мерзавец, бросивший больную мать. Теперь же, когда Фугаку был в роли хладнокровного, расчётливого убийцы…
– Ты вряд ли поймёшь меня… осудишь.
– Ты прав, – нахмурился Саске, упёршись лбом в шершавую доску. – Не пойму. Знаешь, где-то внутри я верил, что ты, может быть, любишь нас с Итачи. Мы ведь твои дети… но сейчас понимаю, что я просто глупый наивный мальчишка. А ты…
Саске всё-таки повернулся к нему и нашёл в себе силы посмотреть мужчине в глаза. Он сделал пару шагов к нему, останавливаясь так близко, что мог ощущать на себе его спокойное дыхание. Окинув Фугаку долгим взглядом с головы до ног, он качнул головой:
– Самая настоящая мразь.
Брови мужчины дрогнули, но тот не ответил. Лишь сильнее поджал побелевшие губы.
– Я действовал в интересах науки.
– И что тебе дала эта наука? – с вызовом шикнул Саске. – Ты стал счастливее? Она ведь забрала твою любимую женщину. Разве это равноценная плата?
– Это просто случай, – поморщился Фугаку. – Ошибка на производстве.
– Ошибка, – тихо повторил Саске, опуская глаза. – Для тебя чужие жизни, которые ты разрушил, – простые ошибки. Наруто – ошибка, мать – ошибка. И мы с Итачи тоже ошибки. Хреновый же из тебя учёный, отец.
Фугаку пошатнулся и отошёл бы от него, но сзади стоял стол и отступать было некуда. Саске сам почувствовал тот холод, который начал исходить от него самого, ощутил морозное покалывание в кончиках пальцев и внезапно поднял руку. В голове было тихо, слишком тихо для того, кто только что узнал историю всего этого дерьма, произошедшего в жизни. Так быстро, как удар ножом под рёбра. Только вот от слов боли больше.
Но боли тихой, не разрывающей на части. Боли, что стирает эмоции, убивает чувства.
– Что ты делаешь? – несколько растерянно спросил мужчина, смотря то на пальцы Саске, то на его лицо.
А потом ладонь парня резко прижалась ко лбу Фугаку. Последний дёрнулся, стол позади него дрогнул, и с него упала банка с гвоздями. Металлическая капель по полу, прыгающее в груди сердце, пульсирующие виски.
Саске не понимал, что происходит внутри него… он чувствовал лишь непреодолимое желание раздавить, уничтожить. Это холодом и зноем проходило вдоль позвоночника, ударяло под дых, но дыхание продолжало спокойно выходить сквозь приоткрытые губы, иссушая их.
Кожа Фугаку под его ладонью стала влажной от выступившей испарины. Лицо мужчины сильно покраснело, вены на висках вздулись, под глазами зазмеилась тонкая сеточка набухших капилляров.
Саске безразлично смотрел в тёмные глаза. На то, как белок стремительно окрашивается красным из-за лопнувших сосудов. На то, как из носа отца потянулась тонкая ниточка крови.
И она стала ударом холодного хлыста, заставив парня отшатнуться. Фугаку, словно потеряв опору, тут же ссутулился, хватаясь за голову и медленно оседая на пол. На доски быстро закапала тёмная кровь, тело мужчины задрожало и, замерев на миг, вовсе рухнуло без движения.
Спина Саске вжалась в пошатнувшийся стеллаж. С него посыпались инструменты, звонко ударяясь о пол. Но он практически не слышал этого и не видел. Уши залепило ватой, в голове раздался отвратительный звон.
Чем дольше он смотрел на бездвижное тело перед собой, тем больше понимал – мёртв. На самом деле мёртв…
И это резало внутри обжигающей болью.
Трясущимися руками Учиха провёл по лицу, затем резко отнял их ото лба и уставился на бледные ладони. Сердце, кажется, пропустило удар.
Под бледной кожей проступали чёрные вены, уходящие за края рукавов. Саске, нахмурившись, принялся закатывать рукав на левой, прослеживая взглядом уходящую вверх вену. Запястья были практически чёрными из-за этих переплетений. Они выглядели болезненно, но Учиха ничего от них не чувствовал, а потом он поднял голову и встретился взглядом с собственным отражением в запылённом стекле старого аквариума.
Тёмные круги под глазами, испещрённые сосудами белки глаз, посиневшие губы. Это лицо больше напоминало маску, нежели его самого. Оно было чужим.
Саске почувствовал, как начинает медленно съезжать по стеллажу, а потом всё-таки тот рухнул на пол, хорошенько ударившись затылком об одну из полок. Боль пришла с запозданием, как и осознание того, что он убил собственного отца.
«Мёртв».
Слово, что он повторял в уме каждую секунду, пока резко не поднялся, вновь ощущая холодную лапу на глотке.
Его пошатнуло, плечо ударилось об угол стеллажа, в горле появился горький ком, и Учиху согнуло. Приступ тошноты вывернул тело наизнанку, заставив желудок резко заныть, а на глазах выступить слёзы. Отшатнувшись, парень ударился боком о стол и едва не уронил бутылку с водой, жадно присасываясь к горлышку, чтобы избавиться от отвратительной горечи во рту.
Он старался не оборачиваться на Фугаку, пока выходил из комнаты. Ноги слушались плохо, но желание поскорее оказаться снаружи придавало хоть каких-то сил. А ещё не хотелось, чтобы Наруто увидел всё это…
Вырвавшись на свежий воздух, Саске резко захлопнул за собой дверь, ткнувшись в неё лбом лишь на миг, чтобы перевести дыхание. Словно в бреду, он оторвался от своей опоры и едва не налетел на одного из солдат, что проходили мимо.
– Смотри, куда прёшь! – огрызнулся один из них, отпихивая Учиху от себя.
Спина ударилась о стену, и Саске показалось, что дальше он не сможет идти. Перед глазами до сих пор стоял Фугаку, который в мгновения ока из сильного мужчины стал трупом. Эта картина никак не уходила, ударяя по разуму вновь и вновь.
Что это было?
Как он это сделал?
Почему?
Вопросы вместе с дрожью завладели телом полностью. На миг ему показалось, что сознание вот-вот не выдержит и распадётся на части, но потом за плечи крепко схватили, заставляя резко открыть глаза и уставиться в чужие. Голубые, взволнованные.
– Что с тобой? – резко выпалил Наруто, встряхивая шатающегося Учиху.
– Я… он…
– Саске, – рыкнул Узамаки и сжал руки на его плечах, – ты ранен? Что?
– Н-ничего, – сильно зажмурился Учиха и отрицательно тряхнул головой.
Оставшиеся крупицы разума вопили о том, что нужно убираться отсюда, пока никто не зашёл в подсобку и не увидел…
К горлу вновь подкатил горький ком, и Саске едва не согнуло в очередной раз. Но он всё-таки справился с приступом тошноты и тяжело втянул в себя морозный воздух.
– Уходим, – хрипло произнёс он. – Нужно уходить.
– Но оружие?
– Оружие, – Учиха потерянно посмотрел на Наруто, будто бы забыв зачем они вообще сюда пришли. – Да, оружие… жди здесь.
Кое-как собрав себя по крупицам, Саске отлип от стены. Руки Узумаки разжал нехотя, но всё-таки выпустил Учиху, который тут же быстрым шагом направился обратно в подсобку. Он остановился у двери, переводя дух, и резко открыл её.
– Странно, – вслух выдохнул Наруто, недовольно хмурясь. Всё это не нравилось ему.
Ругнувшись, Узумаки жестом попросил Гаару стоять на месте, а сам двинулся в сторону подсобки. Он уже взялся за ручку двери, как та открылась, выпуская Саске. Парень вздрогнул, и Наруто мог поклясться, что в чёрных глазах мелькнул страх.
– Что происходит? – процедил Узумаки, посторонившись, чтобы пропустить парня. – Что с тобой? Где Фугаку? Он тебе что-то сказал?
– Он мёртв, – сухо процедил Учиха.
– Мёртв?
Кивок и жест в сторону ворот.
– Но… оружие.
– Я забрал его… идём.
Саске прошёл мимо Гаары, но удостоил того лишь смазанным взглядом, явно не собираясь сейчас устраивать допросов. Ему было не до этого… в голове до сих пор странно темнело.
На удивление из лагеря их выпустили гораздо легче, нежели впустили в него. Даже показалось, что часовые вздохнули с облегчением, когда парни вышли за тут же закрывшиеся ворота.
– Идём спокойно, – процедил Учиха, стараясь смотреть только перед собой. Перевести взгляд на Наруто значило выдать свои эмоции… Узумаки прекрасно читал по его глазам, будто бы в книгу смотрел.
– Как так вышло? – недоумевающе прошипел Наруто.
Гаара, шедший рядом, заинтересованно повернулся в их сторону.
– Он рассказал, что из меня тоже собирались сделать объекта. Но моя мать вколола вирус себе, – немеющими губами протараторил Саске. – Поэтому она стала… такой.
– И… ты его убил?
– Он сказал, что мы с Итачи – всего лишь опытные образцы для него.
– Учиха…
– Поговорим об этом потом, – шикнул тот. – Не здесь. Не сейчас…
– Хорошо, – терпеливо кивнул Узумаки, поправляя на плече рюкзак.
Когда они зашли за угол дома, за которым оставили машину, ощущение металлических взглядов в спину пропало, и можно было перевести дух. Но легче не стало, потому что Наруто напряжённо следил за Саске, что держался ровно, но слишком нервно. Его била дрожь, и это не могло скрыть даже поразительно спокойное лицо.
