Текст книги "Грань (СИ)"
Автор книги: Ishvi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 77 страниц)
– Обычно мы пускаем в душ только по средам, – проговорила она. – Но…
Взгляд женщины красноречиво прошёлся по парням, перепачканным в саже, грязи, крови, и Наруто стало как-то неловко. Он виновато улыбнулся, будто бы Куренай была строгой учительницей, собравшейся ругать своего подопечного за то, что тот не был достаточно аккуратным, убегая от зомби.
– У вас есть вода?
– Здесь озеро неподалёку. Мы берём воду оттуда, фильтруем и…
– Дизельный генератор и насос? – спросил Саске. – Неплохо вы устроились.
– Нам просто повезло, – скромно улыбнулась женщина и, толкнув дверь, указала внутрь. – Это душевые. Сами понимаете, здание бывшей психиатрической больницы – ждать большего не приходится.
– Ничего, – Узумаки всей своей широкой улыбкой попытался показать, что бывало и хуже. Хотя, посмотрев на них сейчас, можно было задаться справедливым вопросом: не пытались ли ребята искупаться в ближайшей луже?
– У вас полчаса, – кивнула женщина и звякнула ключами в руке. – Потом мне нужно будет закрыть душевую. Поторапливайтесь и воду зря не лейте.
– Есть, мэм, – мрачно буркнул Учиха, первым проходя в пахнущую сыростью и мылом комнату.
За их спинами закрылась дверь, и послышались удаляющиеся шаги.
– Интересно, а спят они здесь тоже по расписанию? – фыркнул Саске, опуская свою стопку вещей на подоконник высокого, обмазанного побелкой окна. Белёсые разводы плохо пропускали свет, и в бело-кафельной комнате царила какая-то пасмурность, не смотря на довольно-таки солнечный осенний день снаружи.
– Им приходится жить по расписанию, – пожал плечами Наруто, тоже откладывая чистые вещи и пробегаясь взглядом по ржавым трубам.
Из шести душевых, отгороженных друг от друга поясными кафельными бортиками, рабочими выглядели только три: у остальных или не было вентиля, или же слив в полу забивал серый кусок камня, намекая, что душ не работает.
– Это мне напоминает тюрьму, – качнул головой Учиха, выпутываясь из своей продранной выстрелом на груди футболки. – Осталось только понять, почему они нас держат здесь? Уж явно не из-за желания возродить человечество.
Саске повернулся к притихшему Узумаки, который безрезультатно пытался подцепить пальцами край футболки. У него это вполне получалось, но дальше дело стопорилось: парню было тяжело поднять левую руку из-за всё ещё болящих рёбер. Брюнет иной раз поражался, как тот вообще держится на ногах, но, вспомнив, откуда родом Наруто, он отметал эти риторические вопросы.
– Давай помогу, – тяжело вздохнул Учиха, ловя совершенно потерянный взгляд, в котором не читалось и нотки былой злости. Она осталась там, в отеле…
– Да я сам, – попытался отмахнуться Узумаки, но очередное болезненное покалывание слева подсказало, что ничего у него не получится и придётся принять помощь.
Послушно застыв, блондин из-под отросшей чёлки уставился на сосредоточенное лицо напротив. Саске снимал с него футболку так осторожно, будто бы обезвреживал бомбу и одно неловкое прикосновение пальцев к коже обязательно начнёт обратный отсчёт.
– Я не кусаюсь, – усмехнулся Наруто, и руки с тканью, добравшиеся до горла, замерли, а чёрный взгляд удивлённо впился в его глаза, как если бы Учиха только сейчас осознал, что раздевает не манекен, а живое существо. Более того, существо бывшее Узумаки.
– Руки подними, – буркнул Саске и, дождавшись, пока тот послушно поднимет всего одну – правую, стянул рукав с неё, замерев и позволив парню самому продеть голову в ворот. Оставалось только дать ткани упасть по прижатой к боку левой руке, и…
…Внезапное касание к своему плечу Учиха ощутил, как удар током. Отойдя от Наруто, он отрицательно качнул головой, отвернувшись и принявшись расстёгивать ремень на потёртых джинсах.
– Они знают об объектах, – бросил брюнет, вытягивая ремень и откладывая его на подоконник. – Они усыпили нас в отеле, а могли бы просто скрутить. Но…
Узумаки скользнул задумчивым взглядом по ровной линии спины и стянул с ног пыльные кеды, отправив их пинком к порогу.
– Они в курсе, что объект легко бы разбил их, будь он там.
– Подстраховались, – кивнул Наруто и отложил джинсы к окну. Саске упорно не смотрел на него, словно поспорил сам с собой на сотню баксов, что ни разу не повернётся в его сторону. Но блондин так просто отступать не собирался, подцепляя напряжённый взгляд своим.
– Они будут пытаться спровоцировать меня, – проговорил он, забирая кусок мыла и отходя к ближайшему исправному душу. – Возможно, даже угрожая тебе. Я не знаю… но он… понимаешь, я плохо его ощущаю.
Учиха не ответил, занимая своё место под душем и берясь за проржавевший вентиль. На пальцах осталось рыжеватое крошево, которое он тут же стряхнул на пол, недовольно поморщившись.
– Я бы не расслаблялся, – сказал он, бросив взгляд на чумазое лицо Узумаки. – Если эта тварь засела в тебе, то сейчас выжидает. И обязательно напомнит о себе.
«Тварь», – практически обиженно шикнул внутри черепа голос Девятого, и Наруто крепче сжал вентиль. Резко крутанул его. В трубе зашипело, а следом за этим отвратительным звуком на голову полилась вода.
Ледяная.
Блондин едва не взвыл, сжимая зубы до боли в челюсти, хватая мыло и наспех размачивая его. Тут же выключил воду и, стуча зубами, посмотрел на Саске.
– Холодная…
Учиха, наблюдающий со стороны то, как Узумаки резко поменялся в лице, с трудом удержал смешок, глядя теперь на это практически жалобное выражение лица. В больших голубых глазах плескалась практически детская обида, слипшиеся и потемневшие от воды волосы облепили побелевшее лицо поблескивающими щупальцами, а губы резко посинели… и это заставляло посмеиваться уже громче.
– Зараза, – мстительно прошипел Наруто, видя, что его страдания ничуть не трогают Саске.
– А ты чего ожидал? Отель с номером «всё включено»?
Узумаки не ответил, ожесточённо намыливая волосы и раздирая запутавшиеся пряди пальцами. То, что из душа шла вода, уже можно было считать за седьмое чудо света в условиях, в которых им пришлось существовать. Так что второй раз он включил душ, уже готовый к ледяным струям…
Учиха вновь усмехнулся, когда Наруто вздрогнул от зашипевшей воды, но улыбка медленно сползла с лица…
Когда эта жертва генетики успела обзавестись такими резкими росчерками мышц на плечах? Пена сползала с головы грязными лохмотьями, обтекала смуглую кожу мутными разводами и стекала по ногам с поджавшимися от холода пальцами. Выступающие ключицы очерчивались мыльными потоками, быстро сгоняемые водой.
Узумаки, отчаянно стуча зубами, вяло тёр тело руками, прикрыв глаза и пытаясь дышать глубже: лёгкие и сердце сковывала чья-то холодная рука. А потом он удивлённо почувствовал её же, но уже на своей левой лопатке. Едва тёплую.
– Саске?
– Тшш…
Губы прижались к выступающему седьмому позвонку, руки огладили дрогнувшие бока, вычерчивая пальцами выступившие от глубокого вздоха дуги рёбер. Наруто закусил губу, на ощупь находя вентиль и закрывая его. Шипение воды замолчало, предательски выдав его рваный вздох, когда лопатки почувствовали опору чужой груди, а на шрам на животе легла ладонь.
Учиха касался осторожно, но вместе с тем уверенно и твёрдо. Так, что сердце замирало, а разум разрывало судорожными мыслями о том, что меж их телами нет и миллиметра одежды, а полчаса – не так уж и много.
Узумаки медленно повернулся, и его прижали спиной к холодному, влажному кафелю, заглядывая в глаза так глубоко, будто пытаясь досмотреться до души. Он же глянул неуверенно, нервно, боясь того, что брюнет застал его врасплох и вся смелость, решительность куда-то подевались. С Саске так было всегда: он, Наруто, мог говорить, ругаться, требовать сколько угодно, но стоило Учихе оказаться рядом, коснуться так, как только он мог, и за рёбрами взрывалась осколочная граната.
Вот и сейчас дышать стало невыносимо, да он и не пытался больше втянуть в себя холодный воздух, греясь о поджарое, влажное тело, которое, конечно, замёрзло так же сильно, как и его собственное.
Саске потянулся ближе, неспешно накрывая горячие губы и буквально обжёгшись о них, нахмурился. Он замер, лишь слегка прихватив нижнюю губу какого-то оцепеневшего Узумаки, но тот, опомнившись, медленно ответил на поцелуй, опуская руки на напрягшиеся чужие плечи.
Поцелуй стал тем спусковым крючком, который Учиха до этого старался не затрагивать, даже не смотреть в его сторону. И всё-таки сдался, проиграл, уступая желанию оказаться ближе, хотя бы на секунду, проверить, что плевать на всё это красивое тело и на то, что скрывает оно за собой. Обмануться вновь, как привык обманываться, а потом говорить себе, что безразлично.
Всё безразлично.
Наруто, вжимаясь спиной в кафель, тряхнул головой, возвращая мысли на место, и медленно подался вперёд, накрывая острые лопатки пальцами. Учиха было замер, но всё же прильнул к его губам, пытаясь не отшатнуться в первые моменты, когда по телу разлились острые ощущения от чужих пальцев.
Он был холодным. Саске оказался похожим на ледышку… и не потому, что они оба вымерзли под ледяным душем, а из-за мороза, что крутился за рёбрами брюнета, превращая его кожу в белое полотно, а глаза в небо зимней ночи. Он замёрз, насквозь промёрз в этом своём долбанном самовольном отчуждении от греющих прикосновений, от объятий, которые могут приносить не только боль, но и тепло. И парень понимал отчасти, почему Учихе так тяжело давалась близость с другим человеком: когда замерзаешь, очень больно оттаивать.
Хотелось разрушить эту ледяную корку, разбить её в осколки и смыть с нервно вздрогнувшего тела, когда Узумаки прильнул ближе, обнимая крепче и впиваясь в поцелуй сильнее. С жадностью, с яростью. Саске поддавался. Медленно, но шёл на уступки, и Наруто улыбнулся в покрасневшие губы, осмелев настолько, что позволил своим пальцам пробежаться по позвоночнику парня, тут же ощутив, как брюнет упёрся руками в его грудь, стремясь отстранить.
– Что? – тяжело выдохнул Узумаки, с трудом открывая глаза и ловя такой же мутный взгляд. Сердце забилось сильнее, выбрасывая в кровь львиную дозу дурманящего желания.
Учиха молчал, внезапно поднеся руку к лицу блондина, принявшись отводить мокрые, налипшие на чистое лицо пряди. Он только сейчас, с этого близкого расстояния, заметил, насколько голубые глаза у Наруто. И почему-то грустные.
Пришлось шипяще выдохнуть, когда осмелевшие руки теплотой перетекли на его бока, но Саске хотя бы попытался остаться рядом и его собственные пальцы, до этого впивающиеся в твёрдую грудь блондина, опустились на его шею.
И где-то в этот момент парень осознал, что… Учиха не поддастся. Что у него осталась минута, а, может быть, вовсе секунда. Наверное, он понял это по утонувшему свету в чёрных глазах, по чуть нахмурившимся резким линиям бровей. Следовало бы отстраниться раньше, чем сам брюнет осознает, насколько тяжела ледяная плита, привалившая его. Только Узумаки не смог: он сам будто примёрз к нему и выпустить из своих рук уже напрягшееся тело можно было, лишь ободрав собственную кожу до мяса, испытав боль…
– Саске, нет, – тихо проронил Наруто, прижимаясь ближе, будто бы в последний раз.
– Отпусти.
Руки всё-таки легли на грудь, упираясь в неё сильно. Их тут же перехватили горячие шероховатые ладони за запястья, и, тяжело вздохнув, Узумаки опустил голову, уткнувшись лбом меж ключиц брюнета.
– Почему? Почему я всегда должен отпускать тебя? – пробубнил он, чувствуя острые уколы злости. – Я ведь не хочу… я хочу, чтобы тебе было тепло, чтобы ты… перестал…
– Что перестал? – придавлено просипел Учиха, склоняясь к мокрой макушке, чувствуя, как торчащие светлые иглы волос скользят по губам. Прикрыл глаза, едва слышно добавляя: – Я ведь предупреждал…
Он шагнул вперёд, вновь вжимая Наруто в стену и серьёзно глядя тому в глаза. То, что они оба успели завестись, скрыть было проблематично, но это вовсе не смущало. Саске смотрел в подёрнувшиеся привычным недовольством глаза, на сжатые в побелевшую линию губы, которые ещё недавно целовал, теряя разум от ощущений. Какая там была температура тела Узумаки? Сорок? Сорок два? Сейчас он ощущался раскалившейся печкой…
– Ты ведь даже не хочешь попробовать, – прошипел Наруто, не давая длинным пальцам ухватить его за подбородок. – Почему?
– Столько вопросов, Узумаки, – хмыкнул брюнет, опуская руки на его подтянутые бёдра. Размеренное, тягучее настроение разлетелось, ударившись о чужое желание закопаться в душу и найти там треклятые ответы.
Наруто пришлось приложить уйму усилий, чтобы не откинуться на стену вовсе, подставляя побитое тело под ласки. Их так не хватало…
Но упрямство было сильнее.
– Я имею право на них, Учиха, – в тон ему ответил парень. – Или ты считаешь, что можешь спать со мной и продолжать делать вид, что всё это просто так? Ради удовольствия? Развлечения?
Узумаки показалось, что парень перед ним вот-вот зашипит, словно потревоженный клубок гадюк. Саске опасно прищурился, нервно дрогнула губа, обнажая белую полоску зубов.
– А почему ты хочешь большего? Чем тебя не устраивает то, что уже есть?
– Не люблю, когда мне врут, – усмехнулся Наруто и, потянувшись вверх, прикусил нижнюю губу брюнета, чуть двинув бёдрами. Собственный вздох удалось задержать в горле, а вот Учиха всё-таки прикрыл глаза. Чёрные ресницы дрогнули, и он упрямо перехватил поцелуй.
– Меня всё устраивает. Я не хочу ничего менять, – проговорил Саске во влажные губы. – В этом мире нет смысла в других отношениях.
– Может, это ты смысла не видишь? – раздражённо рыкнул Узумаки и, отвернувшись от очередного поцелуя, прихватил губами выступающую ключицу.
Ненадолго: Учиха моментально запустил пальцы в мокрые волосы, оттягивая голову назад и заставляя смотреть себе в глаза.
– Или по моим правилам…
– Или никак, – закончил за него блондин. – Я помню. Какие они… твои правила?
Саске усмехнулся, запуская руку меж их тел и обхватывая чужую тёплую плоть, что недвусмысленно давила на его живот. Наруто прикусил губу, как-то ещё злее смотря на него, хватаясь руками за предплечья.
– Ты… не лезешь с вопросами, – проговорил Учиха, медленно двигая рукой. – Не лезешь в душу. Мне не нужны эти твои чувства, потому что я даже не люблю тебя.
И хотя ноги казались ватными, Узумаки устоял на месте, втягивая в себя разом загустевший воздух. Не любит… конечно. Тогда зачем вообще всё это или всё то, что было? Наруто не хотелось верить, что он выдумывает то, чего нет в Саске, подкармливает своих демонов самообманом. Ведь… что такое любовь?
– Значит… – с трудом выдохнул он, облизывая пересохшие губы и видя, как чёрный взгляд вспыхивает, чувствуя, как пальцы Учихи нетерпеливо сжимаются, а он сам наваливается всем телом, едва сдерживая себя. – Значит… никаких обязательств?
– Да, Узумаки. Никаких обязательств, – покачал головой тот.
Саске казалось, что таким этого блондина он ещё не видел: мелкие капельки воды, сначала застывая на смуглой коже, быстро соскальзывали вниз, пробегались по резким скулам, по линии челюсти, стекая на напрягшуюся шею.
– Свобода? – как-то ехидно спросил Наруто, невольно покачиваясь бёдрами навстречу и разрываясь от противоречивых желаний, охвативших его: поддаться, позволить этим жёстким рукам пройтись по телу, принося успокоение… или же отстраниться, игнорируя бьющий набатом пульс в висках.
– Свобода, – хрипло подтвердил Учиха, хотя внутри что-то неприятно завозилось.
– Если… – выдохнул Узумаки в ключицу Саске и тут же вновь уставился тому в глаза, опуская свою руку поверх сжавшейся его и направляя, заставляя обхватить и свою плоть тоже. – Если я… встречу кого-нибудь…
Сверкнувший любопытством взгляд показался Учихе росчерком стали, резанувшей по горлу.
– То… ты будешь не против, если… – говорить становилось всё труднее. А самоконтроль давал большие трещины, и, не выдержав стоять бревном, Наруто всё-таки запустил пальцы в чёрные волосы, сжимая их, упираясь лопатками в стену и подаваясь бёдрами вперёд.
– Если я захочу… как ты сказал, придумать чувства с этим другим? Тебе будет плевать, да, Саске?
– Плевать, – протолкнул тот с трудом, не в силах оторвать взгляда от поблескивающего тела перед собой. Узумаки не трогал его, как и требовал Учиха, но он был везде своим ужасным жаром.
– Значит, я свободен? – голубые глаза чуть закатились, с губ сорвался тяжёлый вздох.
– Свободен, – кивнул Саске.
– Х-хорошо.
Рваный быстрый вздох, почти через силу разжать свою руку, отстраняясь от удивлённо застывшего брюнета, который смотрит пьяными глазами, в которых вот-вот начнёт клубиться злость.
На негнущихся ногах Наруто подошёл к соседнему душу и, не глядя на Саске, включил воду. Холодные потоки, ударившие по телу, заставили то заныть, заболеть, но возбуждение, вспыхнув напоследок разочарованием, перебралось из тела глубоко в разум, будоража мыслями, будто бы желая всё-таки подтолкнуть обратно в чужие руки.
Только вот Узумаки прекрасно понимал, что не позволит себе быть послушной игрушкой в тех самых руках. Хватит.
Выкрутив вентиль, он прошёл мимо Учихи, капая водой на пол.
– Что ты делаешь? – тихо спросил брюнет.
– Что? – как-то даже удивлённо спросил Наруто, поворачиваясь к нему и вопросительно поднимая брови. – Я ведь свободный.
Взгляд Саске всё-таки стал злым и больно резанул по коже, но Узумаки, игнорируя ту, другую боль за рёбрами, отёрся выданным куском махровой ткани и быстро надел на себя похожий на больничный костюм. Видимо, это то, что осталось от прошлых пациентов…
Учиха, чуть нахмурившись, проводил Наруто взглядом и, стоило двери захлопнуться, выкрутил вентиль на полную.
Жаль, что невозможно утонуть в быстром потоке, льющимся из душа, жаль, что нельзя впустить эту холодную воду в себя, заставляя вновь чувствовать только раздражение. Ведь они начали жечь слишком сильно, и даже Узумаки, росший в закрытой лаборатории, уже начал догадываться, ощущать это тепло, которого быть не должно было.
– Придурок, – выдохнул Саске, толком не уверенный, кого из них двоих имеет в виду.
***
– Всё, приехали, – стукнула по рулю Цунаде, когда машина, взрыкнув, замерла.
– Бензин? – спросил Ирука, придерживая одной рукой повалившегося на его плечо Какаши. Беловолосый спал, и, кажется, его не разбудило даже то, что машина остановилась.
– Мотор, – отрицательно качнула головой женщина и, повернувшись к ним, машинально потрепала по холке ткнувшегося к ней носом Акамару. – Мы можем остаться здесь и переждать ночь, а можем пойти пешком.
– Пешком, – подал голос Хатаке и открыл свой уцелевший глаз, в котором не было даже намёка на сон. – Нельзя оставаться, если есть шанс нагнать ребят.
– Ты уверен, что сможешь идти?
Цунаде, нахмурившись, потянулась рукой ко лбу мужчины и едва тронула пальцами. У того поднялась температура и, кажется, довольно высокая, судя по пересохшим и потрескавшимся губам.
– Со мной всё в порядке, – неизменно уверенно ответил Какаши, отлипая от плеча друга и, низко опустив голову, прикасаясь к чёрной повязке, пересекающей его глаз. Но сделал это так быстро, что заметил один Умино. Заметил и промолчал, ловя обеспокоенный взгляд Цунаде.
– Нужно идти, – кивнул он. – Если там есть люди, то можно найти больницу…
– Я в порядке! – уже злее выпалил Хатаке, рывком открывая дверь и выбираясь из машины, оставив попутчиков недоумевающе смотреть ему вслед. Такая яркая вспышка злости на ровном месте заставила женщину удивлённо приподнять бровь, хотя она вновь промолчала, выбираясь следом.
Мотор сдох как раз вовремя: большую часть дороги от приюта до границы города они проделали на колёсах. Если бы пришлось идти пешком по той вьюге, что успокоилась совсем недавно, то вряд ли бы они дошли без потерь. Какаши, хоть и пытался строить из себя человека из стали, всё равно выглядел плохо. Он казался ещё бледнее прежнего, на лице залегли болезненные тени, а плечи мужчины мелко подрагивали, как бы он не пытался сдержать бьющую его лихорадочную дрожь.
Цунаде догадывалась, что всё это из-за глаза, но молчала. Хатаке был достаточно упрям, чтобы позволить кому-то посмотреть на свою рану, доверяя почему-то только Ируке.
Подцепив Акамару на длинный поводок и намотав тот на руку, Цунаде водрузила на своё плечо большой походный рюкзак, перекинув Умино бутылку с водой и кивком указав на отошедшего от них Какаши. Мужчина понятливо кивнул, подозревая, что и предложение попить может быть расценено Хатаке, как чрезмерная забота.
– Мы всё ещё на трассе, – уверенно кивнула женщина, обводя взглядом просторную дорогу, занесённую снегом.
С двух сторон лежали поля, а позади темнела полоска бора. Снежная хмарь, которая висела вот уже несколько часов подряд, мешала разглядеть, что там было впереди, будто бы слишком густой туман. А ещё ветер сильно бил в глаза, вынуждая щуриться и терпеть мелкие покалывания впивающихся в кожу снежинок.
– Какаши, – позвал Ирука, подходя ближе к мужчине и опуская на дрогнувшее плечо того руку.
– Если ты спросишь меня, могу ли я идти пешком, я тебе врежу, – честно признался тот и перехватил бутылку с водой.
– Я и не собирался, – усмехнувшись, качнул головой Умино. – Пошли. Нужно добраться хотя бы до поста, пока не стемнело.
***
Наруто стоял у тусклого, покрытого царапинами зеркала. Больше всего оно напоминало начищенный до блеска кусок железа, но точно судить блондин не решался.
Он провёл рукой по лицу, стирая мелкие капельки воды, что сбегали с напитавшихся влагой, потемневших волос и пятнами оседали на светлой, тонкой ткани выделенной ему рубашки.
Холод пробирал до костей, но то не из-за царившей вокруг осенней полумглы, умудрившейся пробраться даже в здание. Он так и не отошёл от слов Саске, от того, как легко брюнет согласился дать ему «вольную». На теле до сих пор ожогами чувствовались чужие руки, и, опустив голову ниже, Узумаки попытался глубоким выдохом выбросить всё это из себя.
Сейчас были вещи куда как поважнее, чем творившееся между ним и Учихой. Здесь Наруто хотя бы определился с тем, как стоит поступать, а вот ситуация с военными подобралась из-за спины готовой броситься коброй. Они определённо знали про Девятого, и все вчерашние проверки были рассчитаны на то, чтобы заставить объект проявиться.
Узумаки понимал, что раньше Девятый не заставил бы себя ждать, ведь они находились в весьма опасной ситуации: вокруг незнакомцы, которые тычут в тебя дулами автоматов, угрожают и вообще ведут себя несколько настораживающе. Кто знает, в кого полетит пуля: в него или же в Саске. Но Девятый будто бы и не чувствовал той сдавливающей горло удавки, которая на коже Наруто уже успела оставить красноватый след от впивающейся пеньки.
– Чего ты ждёшь? – прошипел парень тихо, вглядываясь в своё отражение.
Лицо, усеянное мелкими и не очень порезами, криво усмехнулось, медленно отодвигаясь в темноту, а затем вновь вспыхнуло загоревшимися красным глазами. Узумаки едва не отпрянул от зеркала, но упрямость заставила его выдержать этот взгляд из подсознания.
– Наруто? Вижу ты быстрее своего друга, – прозвучал женский голос, и блондин запоздало услышал, как закрылась дверь.
Повернувшись к вошедшей в подсобку Куренай, он улыбнулся:
– Спасибо.
– За что? – искренне удивилась женщина, забирая у него влажное полотенце. – Я сделала то, что должна была. Это моя обязанность.
– Обязанность?
– Принимать новичков, выдавать им комплект одежды.
В голосе её звучало какое-то странное безразличие, будто бы помощь людям давно стала для неё рутиной. Узумаки смотрел на эту невысокую женщину, гадая, куда подевалась вся её мягкость, свет из глаз, с которым их встретили. Неужели всё это было тоже частью её… обязанностей?
– Вам с Саске предстоит многому научиться, многое понять, – проговорила Юхи и повернулась к нему. – Вы пришли в самое безопасное место в городе, да. Но здесь немного другие законы.
– И какие же они? – раздался голос вошедшего в комнату Учихи. Брюнет, остановившись рядом с Наруто, даже не бросил на того взгляд, недовольно хмурясь и глядя на Куренай сверху вниз.
Женщина, поймав его взгляд, печально улыбнулась:
– Выживает полезный.
– А как же сильнейший? – вздёрнул бровь Саске.
Юхи не ответила. Усмехнувшись, та забрала у него мыло и мочалку, кивнула на дверь и велела двигаться в сторону кухни, мимо которой они уже проходили.
– Странно, – тихо выдохнул блондин, когда они оказались за дверьми подсобки.
– Логично, – ответил Учиха. – Если ты не можешь помочь обществу, то ты не нужен. На силе далеко не уедешь. Должен быть кто-то, кто будет заниматься и обычными вещами.
Саске, вновь не удостоив Узумаки взглядом, прошёл вперёд, толкая дверь кухни и заходя в хорошо натопленное помещение. Жар тут же бросился в лицо, а уши заложило от звонкого девичьего смеха, который, впрочем, сразу же стих, стоило Учихе повернуться к стоящим за столом девочкам.
Их лица моментально приобрели уже знакомое парням выражение – застывшего ожидания. Глаза девочек странно остекленели, а та, которая была чуть повыше и постарше, недовольно нахмурила брови:
– Вы новенькие?
– Да, – кивнул Наруто и широко улыбнулся, протягивая ей руку. Не хотелось начинать знакомство с напряжённой атмосферы, но, кажется, находящиеся в этой комнате были другого мнения.
– Лучше бы вы умерли, – шикнула блондинка и, подхватив со стола корзину с картошкой, отошла к большой булькающей на огне кастрюли.
– Темари! – выпалила Куренай. – Зачем ты так говоришь?
– Потому что это правда.
Саске хмыкнул, по достоинству оценив прямолинейность этой девчонки, которой вряд ли перевалило за шестнадцать. Сказать взрослым парням, выглядевшим достаточно потрёпано, в лицо то, что она желает им смерти, это нужно обладать: или смелостью, или же быть непроходимой тупицей. Впрочем, в этом мире не могло быть по-другому: дети взрослели быстро, набираясь этого яда из воздуха. Те, кто ещё недавно думал только о новом поколении модного телефона или же о предстоящем экзамене, теперь должен был как-то приспосабливаться, выживать. А чтобы выжить иной раз нужно пожертвовать многим.
Например, детством.
Видимо, эта девочка сделала выбор в пользу быстрого взросления, захотев жить.
Дверь кухни открылась, и в образовавшийся проём заглянул Джуго. Оглядев кухню, он выпалил:
– Юхи, Данзо новеньких зовёт.
– Уже? Они даже поесть не успели.
– Потом пожрут. Шевелитесь.
***
Узумаки догадывался, что ничего хорошего ожидать не приходилось. Шагая за рыжим, он то и дело прикладывал ладонь к левому боку, пытаясь унять боль. От голода она будто бы становилась сильнее, а усталость уже давала о себе знать слабостью в руках и ногах.
Было странно, что он до сих пор не рухнул, кое-как придерживаясь далеко не медленного шага Джуго. А шедший рядом Саске вовсе был похож на белую нежить, которая вот-вот готова была разлететься мелкими кусками пепла из-за яркого солнца.
Они оба устали: слишком много событий, слишком мало сна и еды, да и полное отсутствие возможности отдохнуть. Всё это сделало тело похожим на какую-то кисельную массу, подрагивающую при каждом новом шаге.
Внутренний двор бывшей психиатрической лечебницы напоминал выжженную солнцем пустыню, где песок внезапно превратился в растрескавшийся асфальт. Та жизнь, что пробивалась сквозь мелкие разломы в толстом сером покрывале, робко зеленела не вовремя взошедшими ростками, которые обязательно уничтожат первые заморозки.
Сколько Учиха не пытался осмотреться, он не видел ничего, что могло бы подсказать, как им быть дальше. Это место было хорошо охраняемым: на плоских крышах он увидел пару солдат, вышагивающих туда-сюда с автоматами наперевес, но мирных жителей они так и не встретили.
Джуго привёл их в закрытый двор, окружённый какими-то постройками с высокими окнами. Вдоль кирпичных стен стояли люди в тёмной форме. Они громко переговаривались, но замолчали, стоило одному из мужчин, толкнув другого в плечо, указать на новоприбывших.
Наруто бросил взволнованный взгляд на Саске, но тот смотрел перед собой, внимательно следя за вышедшим из ряда перешёптывающихся военных беловолосого мужчину.
– Ты даже не заблудился, – усмехнулся Хидан, подходя ближе и панибратски похлопывая поморщившегося Джуго по плечу. – Похвально. Возможно, вскоре научишься выходить на шаг за ворота.
Люди за спиной Хидана засмеялись, а рыжий скривился вовсе:
– Я привёл их. Где Данзо?
– Здесь.
Узумаки и Учиха разом повернулись на голос мужчины, который нёс в двух руках длинные палки из-под швабр. Заметив недоумение в глазах новеньких, Данзо громко пояснил:
– Я хочу проверить, на что вы способны.
Хидан, забрав у него палки, отошёл к потянувшемуся к нему военным, а взгляд мужчины остановился на Наруто, который машинально убрал руку от бока.
– Всё в порядке? – вкрадчиво спросил Данзо, протягивая ему палку, но не спеша отпускать оную, даже когда Узумаки ухватился за неё.
– В полном, – уверенно кивнул блондин, но в противовес его слов внутри словно что-то натянулось и пришлось нервно сглотнуть, чтобы болезненная гримаса не проступила на лице.
Данзо ещё несколько секунд сверлил лоб парня пристальным взглядом, то ли раздумывая над чем-то, то ли вновь устраивая какую-то только ему понятную проверку, а затем всё же отдал палку и отвернулся к остальным.
– Наруто, – тихо позвал Саске, – твои рёбра…
– Да, знаю, – шикнул парень, – но у нас нет выхода.
Он, посмотрев на Учиху, нервно усмехнулся, крепче сжимая палку.
– Если они сочтут меня ненужным и решат пристрелить, то это будет куда как хуже. Я должен выдержать.
Брюнет с сомнением поджал губы, внезапно испытав сильнейший приступ желания стукнуть Узумаки палкой по голове, потому что он был прав, но это не отменяло всей глупости затеи. Девятый в нём пошёл какой-то своей дорогой, и это стало понятно уже давно, что делало всю эту ситуацию куда как более опасной, нежели если бы в лоб Наруто вновь смотрело дуло пистолета или автомата.
– Хидан, – махнул рукой Данзо, – выбери кого-нибудь из своей группы. Я хочу проверить Саске.
Беловолосый, кивнув, практически моментально хлопнул по плечу одного из парней, который был вряд ли старше самого Учихи, да и роста был вполне схожего. Узумаки отступил к стене, не рискуя привалиться к ней спиной, потому что цепкий взгляд Данзо продолжал скользить по нему, будто бы мужчина ожидал, что Наруто вот-вот свалится навзничь.
– Если ты не сможешь постоять за себя, – начал Данзо, – то мы найдём тебе место, где твои навыки будут полезны.
Учиха, бросив недовольный взгляд на того, лишь крепче перехватил палку. Драка на палках вряд ли могла соперничать с нападением зомби, значит, выдержать будет легко. Хотя…
Его взгляд оценивающе прошёлся по вставшему напротив солдату. Тот, широко и как-то по-звериному улыбнувшись, напружинил ноги и отвёл одну руку от той, в которой была зажата палка, в сторону, словно желая с разбега обнять Саске.
