Текст книги "Грань (СИ)"
Автор книги: Ishvi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 77 страниц)
И только потом узнавание пришло и стукнулось в голову.
Наруто отпрянул, глядя на резко повернувшегося к нему парня. Глаза Кибы были большими и в них легко можно было прочитать страх перед тем, что он ожидал увидеть перед собой. Но страх сменился недоумением, когда парень увидел своего друга, а не Девятого.
– Приведи сюда остальных, – сухо проговорил Наруто, сжимая кулаки. – Возьмём их одежду и оружие.
Кивнув, Киба молча обошёл его по широкой дуге и только потом сорвался в бег. А на поляне появилось ещё одно действующее лицо, холодным взглядом следящее за застывшим парнем.
– Ты прав, – тихо выдохнул Узумаки, поднимая на Саске глаза. – Я – монстр.
Обожжённую руку саднило, в груди было слишком жарко, а нос начал ныть от боли. Да и кровь, засыхая, неприятно стягивала лицо.
Учиха, не сказав ни слова, решительно подошёл к нему, оттесняя к изуродованному выстрелами дереву. Наруто почувствовал, как лопатки ударились о кору, и поднял лицо на брюнета.
– Я убил их всех… сам. Без Девятого, – совершенно холодно сообщил Наруто, ища в чёрных глазах осуждение и ненависть, но они были слишком тёмными и слишком хорошо прятали эмоции.
Холодный палец Учихи прошёлся по губам, стирая кровь. Лицо Саске было слишком спокойным для человека, кто удерживает на месте убийцу. Словно бы он не боялся…
На чёрных волосах вновь появились снежинки. Хрупкие, как и человеческие жизни.
Наруто подался вперёд, целуя почти болезненно. Вкладывая в этот поцелуй всю оставшуюся злость, всю оставшуюся ярость и тихую-тихую обиду. Пытаясь отомстить таким странным образом. Губам было больно, на языке чувствовалась кровь, руки сжимали плечи Учихи, а тот прижимался сам. Крепко и тесно, будто бы пытаясь лишить последней крупицы воздуха.
Наруто был готов поклясться, что вновь чувствует, как разум снова застилает кровавой дымкой. Только теперь… теперь она пахла горьким миндалём, отзывалась холодными ударами сердца. Губы Саске – такие же горькие, как и жжёный сахар. Они принимают этот безмолвный крик, который и разрывал грудную клетку Наруто. Они целуют не нежно, не успокаивающе. Просто так, что становится ясно – нужен этот поцелуй, как воздух нужен.
А тело подсказывает, что не только он. Что злости слишком много, но она превращается в ломающее мысленные блоки возбуждение. Потому что тело под пальцами гибкое, сильное, а кожа холодная и пахнущая тем самым миндалём.
Но Саске внезапно отстранился, прерывая поцелуй, от которого губам стало лишь больнее. Наруто почти пьяно уставился на Учиху, который в свою очередь смотрел куда-то мимо.
– Что тут произошло? – поражённо спросил Гаара, подходящий к поляне вместе с остальными.
Узумаки, низко опустив голову, поднял руку и отошёл от дерева.
– Один из них успел сообщить по рации, – сказал он. – Нужно поторапливаться. Забираем одежду, оружие и уходим.
Итачи почему-то посмотрел на Саске, словно бы дожидаясь одобрения брата, но Наруто заметил, что Учиха уже принялся расстёгивать чёрную куртку одного из военных.
Тогда Наруто нашёл взглядом Кибу, попытался зацепить его, но Инузука упрямо смотрел в землю.
Значит, вот так.
***
В одежде военных было теплее и даже удобнее. Чёрная куртка из непромокаемого материала грела на удивление хорошо, а перчатки без пальцев помогали озябшим рукам вернуть чувствительность.
Наруто, сунув руки в карманы, медленно брёл следом за Итачи, который теперь не отходил от Саске ни на шаг. Даже предложение разделиться, чтобы, если что, не нарваться на военных всей группой, было встречено им прохладно и он всё равно остался рядом с братом. А вот Киба…
Киба поспешил пойти вместе с Гаарой и Хинатой, словно бы незримое присутствие Девятого давило на него.
Сейчас он чувствовал себя лишним, будто бы все отгородились от него невидимой стеной. Он даже шёл чуть поодаль, отставая на несколько шагов.
Постепенно вокруг начало светать: рассвет всё-таки занялся над замёрзшим лесом и тусклый утренний свет, проникая сквозь деревья, делал всё каким-то неживым. Здесь не хватало ярких красок, к которым Наруто привык за долгое время.
Мысль, резанувшая разум, заставила его спотыкнуться о вылезший из земли корень.
Только позавчера всё было наполнено цветом и солнцем. Если то и была осень, то она была самой тёплой. А сегодня – холод и снег.
– Сюда!
Не сговариваясь, они бросились на крик Хинаты, ожидая увидеть страшное, но, поравнявшись с ними, наткнулись взглядом на раскуроченную машину, врезавшуюся в дерево. Наверняка, водитель не справился с управлением…
– Может, в ней есть еда? – выдохнула девушка и улыбнулась. Наруто впервые в жизни видел, что она улыбается…
Гаара, открыв багажник машины, застыл над ним. Подошедший к парню Наруто, обшарил оный взглядом. Ничего не было, кроме пустой упаковки из-под каких-то деталей для машины…
– Я нашёл воду, – сказал Киба. – Но она пропала…
– Посмотрите в бардачке, – посоветовал Итачи, который как раз осматривал заднее сиденье.
Наруто, кивнув, сел на переднее сиденье и краем глаза заметил широкий кровавый след на окне. Ошмётки мяса до сих пор висели на острых краях большой дыры в лобовом стекле, словно бы кто-то вылезал прямо через неё.
Рука зависла над бардачком.
И в этот момент раздался крик Хинаты.
Дёрнувшись, Наруто вылетел наружу, как раз под звуки автоматной очереди. Киба, спустивший курок быстрее всех, поражённо смотрел на вылезшее наполовину из-под машины тело зомби. Хината, обхватив себя руками, боязливо жалась к Гааре и смотрела на тварь большими от ужаса глазами.
– Зараза, – выдохнул Инузука. – Надо же… спрятался.
– Они учатся, – тихо сказал Итачи, носком кроссовка пиная облезлую голову мертвеца. Глазницы оного были практически пустыми, а кожа, посерев, начала трескаться и облазить, открывая желтоватый череп. Смотреть на ту часть твари, что сталась под машиной, очень не хотелось. – Приспосабливаются. Каждый хочет выжить. Даже они.
Взгляд его почему-то больше не был устремлён на труп. Теперь Итачи смотрел точно на Наруто, будто бы ища в нём признаки разложения. Посмотрев в ответ, Наруто отвернулся.
– Надо уходить. Они могли услышать выстрелы.
И вновь путь по лесу продолжился.
Наруто чувствовал себя в каком-то дурном сне, из которого просто не мог выбраться. Деревья сменялись деревьями. Всё вокруг было однообразно, и к концу третьего часа блужданий начала казаться, что они ходят по кругу.
Они старались двигаться вдоль трассы, но не выходить на неё и не подходить близко. Если бы военные решили преследовать группу выживших, то вряд ли бы пошли пешком, а рёв мотора в этой мёртвой тишине было услышать легче лёгкого.
Узумаки шёл позади всех, теперь уже сам отгородившись стеной. Чувства вновь накрыло колпаком, а в голову набило ваты. Всё это казалось бесконечным. Серым и безликим. Он просто двигался в этой холодной жиже, которую кто-то по ошибке назвал воздухом.
Внезапно шедшая впереди Хината споткнулась, но подхватил её не Гаара, а Саске. Наруто не предал этому значения, но в душе завозилось что-то неприятное, острое и разъедающее. Сначала оно походило на тихий-тихий шёпот, а затем… затем набиралось сил и громкости.
И вот уже каждый взгляд Учихи на Хинату воспринимался, как удар лезвием под дых. Наруто чувствовал, что вновь начинает закипать, но совершенно не мог понять – почему. Подумаешь, Саске помогает ей перелезть через поваленное дерево. Подумаешь, подхватывает за талию, поднимая и ставя на землю уже по ту сторону распластавшегося ветвями по земле ствола.
Подумаешь, она благодарно улыбается и… Саске улыбается в ответ.
А ведь Наруто, кажется, не видел его улыбки.
– Это ревность, друг мой, – тихо прошептал Киба, внезапно поравнявшись с ним.
– Что? – не сразу понял Наруто, поворачиваясь к другу.
– Ревность, – любезно повторил тот.
– С чего ты взял?
– Ты так смотришь на них… на него, – поджал губы Киба. – Это слишком заметно.
– Да иди ты…
– Наруто, это одно из человеческих чувств. Смирись.
И хотя Инузука улыбался и пытался отшутиться, голос его звучал тихо и как-то придавлено, будто бы это самое чувство собачнику было известно не понаслышке.
– Ничего подобного, – упрямо возразил Наруто. – Я просто… просто смотрю.
– Да, – с готовностью кивнул Киба. – Я тоже просто смотрю на вас и хочу придушить Учиху.
***
За четыре года до катастрофы.
– Знаете, я посмотрел вашу работу, – улыбнулся Минато, откладывая тонкую папку на край стола и пододвигая к себе чашку с крепким кофе. Мужчина взглянул на Итачи прежде, чем вновь отвести взгляд.
– Вы думаете, из неё получится что-то стоящее?
– Итачи, генная инженерия это очень интересная вещь, – спустя некоторую паузу ответил Минато, отставив кружку с кофе. – И она может стать смыслом жизни или жизнью.
– Но? – спросил Учиха, нервно глядя на часы: уже давно было пора вернуться домой. Он ведь обещал Саске быть вовремя… но просто так уйти от профессора он не мог.
– Вы готовы, что в вашей жизни не останется ничего, кроме науки? – тихо спросил мужчина. Голос его чуть изменился, став ниже и грустнее. В нём пропали те солнечные нотки, с которыми он обычно рассказывал лекции, заставляя студентов, не отрываясь слушать и запоминать буквально с первого раза.
– Я не…
– Просто подумайте. Я не прошу вас отвечать прямо сейчас, – выставил перед собой раскрытую ладонь Минато. – У вас огромный потенциал, и если его пустить в нужное русло, то вы сможете достичь многих вершин.
– И я опять слышу в ваших словах «но», – улыбнулся Итачи. – Вы не хотите, чтобы я занимался наукой, и не поддержите, если решу продолжить обучение…
– Я лишь хочу сказать тебе вот что, – неожиданно перешёл на менее официальный тон мужчина. – Однажды занявшись наукой, ты в один прекрасный день можешь проснуться и понять, что у тебя не осталось ценностей. Что ты смотришь на людей, как на материал для исследования. Ты разбираешь внешность понравившейся тебе девушки на признаки. Без своих знаний ты бы видел просто красивые голубые глаза, не зная, что это результат генной мутации.
– Вы жалеете о чём-то?
Минато, задумчиво улыбнувшись, посмотрел на Итачи так, что стало понятно – профессору есть что скрывать и есть что поведать.
– Мы все о чём-то жалеем. Вот, возьми.
Он опустил на стол небольшую карточку.
– Это мой номер. Подумай над моими словами… и позвони, если решишь, что наука слишком важна для тебя.
***
Настоящее.
Лес кончился внезапно. Они просто вышли к посту, который стоял на границе города.
Это место отчего-то напомнило Наруто кладбище машин: так много здесь их было. Покорёженные, с вмятинами от ударов, с окровавленными стёклами и открытыми дверьми, из которых нелепо свисали человеческие тела. Наруто заметил, что в головах всех виднелись чёрные дыры от выстрелов.
– Пост заброшен, – сказал Саске, указывая на трупы военных, что также в изобилии усеивали асфальт. – Наверное, не выдержали наплыва тварей…
– Детский дом за постом, – кивнул Киба и невесело указал на чернеющую стену леса, которая раскинулась как раз за шлагбаумом, поглощая своей синеватой темнотой уходящую вдаль дорогу.
– Опять лес, – вздохнул Гаара. – Идём…
Впервые за долгое время Наруто ненавидел тишину. Было слишком тяжело выдерживать её и убеждать себя в том, что всё хорошо. Ну или же нормально.
Слова Кибы про его отца не давали покоя, а дневник матери, убранный во внутренний карман куртки, почти обжигал.
Что бы она ни писала там, но сейчас Наруто был не готов узнать правду о своей матери и разрушить последние песчаные замки. Хотелось верить в то, что её заставили, что у неё не было другого выбора, а не в то, что она была той самой стервой, готовой продать своего ребёнка на опыты.
Когда они проходили мимо постовой будки, Узумаки поймал себя на мысли, что смотрит на трупы спокойно, как будто это не бывшие люди, а всего лишь те же рухнувшие деревья. Наверное, ты близок к концу, когда тебя уже не пугают искорёженные тела.
И вновь в голове вата, а в теле свинцовая усталость. Это приходило какими-то отвратительно-тёплыми волнами, заставляя мелкие капельки пота выступать на висках. Приложив ладонь к горячему лбу, Наруто поймал на себе взгляд Гаары, что зачем-то обернулся, хотя раньше особого любопытства к его персоне не проявлял. Узумаки не успел разобрать что там было в светлых глазах парня, потому что дверь ближайшей машины хлопнула, привлекая внимание.
Саске, ответив на взволнованные взгляды группы, пожал плечами и отошёл к Итачи. В руках парень комкал какую-то цветастую обёртку, что тут же протянул Хинате.
– С-спасибо, – удивлённо выдохнула девушка, принимая небольшой пакетик конфет. – Правда, не стоило…
– Ешь, – коротко приказал Саске. – Трупы нам не нужны.
Кроткий разговор, короткий обмен взглядами, а Наруто почувствовал холодную дрожь по всему телу. Захотелось опередить их и уже быстрее добраться до детского дома, где будет возможность забиться в какой-нибудь угол и просто поспать.
– Бери, – шикнул Инузука, указывая на протянутую Хинатой шоколадную конфету.
Пятясь спиной вперёд, девушка пытливо вглядывалась в Узумаки.
Странно, а он даже не заметил, что она что-то ему говорила.
Или не говорила?
Вата в голове становилась слишком плотной и горячей.
– Не хочу, – мотнул он головой, вновь убирая руки в карманы и зачем-то сутулясь. Так было легче не встречаться ни с кем взглядами. Поразмыслив, Наруто натянул на голову капюшон, радуясь, что тот скрывает половину обзора.
Вновь начался снег. Ветер бил в спину, белые хлопья падали на всё редеющие трупы, на которые Наруто старался не смотреть.
Этот лес был настоящим. Сосны тянулись к хмурому небу, норовя пронзить его своими острыми верхушками. Меж толстых стволов залегла холодная тьма, вглядываться в которую было почти страшно. То и дело казалось, что из неё в ответ посмотрят, оскалятся и приветливо помашут рукой: мол, иди к нам. Твоё место здесь. Ты такой же как мы.
Уйдя в размышления, Наруто не сразу услышал чей-то голос, а затем и выстрел. Им пришлось спешно броситься за ближайшую машину, вжимаясь спинами в оную.
– Не стреляйте! – выкрикнул Киба.
– С чего бы это?! – в ответ выпалил воинственный женский голос. – Ноги военных не будет на моей территории.
– Мы не военные!
– Я ещё не ослепла!
И новый выстрел чиркнул по машине. Резко оттолкнувшись, Наруто встал и, подняв руки, вышел из-за укрытия провожаемый злым шипением Учихи и Инузуки.
Забавно.
– Не стреляйте, – выкрикнул он спокойнее и принялся стаскивать с себя куртку. – Мы выжившие.
Перед коваными воротами стояла женщина в тёмной одежде. Она сжимала в руках пистолет и смотрела так остро, что убить могла и без пуль.
– Откуда у вас эта одежда? – с вызовом кивнула она.
– Мы сняли её с трупов, – опуская тот момент, что военных трупами сделал он, ответил Наруто. – Не стреляйте. Мы шли к вам из города… нам больше некуда податься.
Светловолосая женщина, с настороженным взглядом, недоверчиво прищурилась.
– Наруто, она сумасшедшая, – прошипел из-за машины Киба. – Иди сюда!
Новый выстрел. Теперь уже в воздух, но все пригнулись.
– Я всё слышу, молодой человек!
– Извините! – выкрикнул Киба придавлено.
Наруто хотел было сказать что-то, но в этот момент к нему подошёл Учиха.
– Нас шестеро, – спокойно сказал он, не особо повышая тон. – Если откажете нам в помощи, мы не протянем и двух дней.
«Говори за себя», – почему-то зло подумал Наруто.
– Дети среди вас есть?
– Нет, – ответил Саске. – Девушка. Одна.
Женщина, не опуская пистолет, быстро подошла к ним. Остановилась, вглядываясь в лица и щурясь так, будто желая прочесть что-то внутри каждого.
– Выжившие, значит, – выдохнула она.
– Да.
– В городе совсем худо, если вы сунулись сюда.
Саске и Наруто кивнули.
– Выходите, – бросила она им за спину. – Не пристрелю.
Её цепкий взгляд оглядывал каждого, прыгал с лица на лицо и постепенно Наруто видел, как она начинает оттаивать. Злость и осторожность её были вынужденными. Также верная собака будет защищать хозяина клыками, но на самом деле будет самым добрым созданием в мире.
– С вами ещё и пёс, – нахмурилась женщина, уставившись на Акамару.
– Он охотится! – быстро вступился за своего зверька Киба. – Сам.
Женщина, хмыкнув, подошла к парню ближе и прищурилась:
– Так это ты назвал меня сумасшедшей?
– Простите, – мигом стушевался Инузука.
– Имя.
– Киба, мэм, – как-то по-солдатски ответил парень, едва не выпрямившись по стойке смирно.
– Киба, – задумчиво проговорила она, словно пробуя имя на вкус. – Я Цунаде. Хозяйка этого места.
Она отвернулась от Инузуки и прошлась взглядом по каждому вновь.
– Нас здесь четверо. Вас шестеро, – она опустила взгляд на Акамару, что решил понюхать её ладонь. Улыбнувшись, женщина добавила: – И пёс. Если вы хотите жить в моём доме, вы обязаны слушаться старших. Делать так, как скажут они. Ясно?
Наруто кивнул.
– Нам придётся охотиться, потому что запасов не так уж много. Лишние рты и бездельники мне не нужны. Если вы меня поняли, то идём за мной.
***
Детский дом был из разряда старых построек. Длинный, в два этажа, с широкой лестницей и просторным холлом он напоминал особняк какого-то древнего графа, а картины на стенах лишь добавляли этого сходства.
Впечатление портили лишь высокие окна, забитые грубыми досками, да местами облупившаяся штукатурка на стенах.
Они шли за Цунаде молча. Слишком уставшие, чтоб спрашивать, слишком голодные, чтобы тратить оставшиеся силы на разговоры.
– Мы живём на третьем этаже. Второй закрыт, – строго сказала Цунаде, толкая дверь перед собой.
– Почему? – всё-таки выдавил из себя Наруто и получил убийственный взгляд от женщины.
– Там жили дети.
Больше ничего говорить не пришлось.
Они вошли в просторную комнату отдыха, освещённую свечами и огнём в камине. Тепло сразу ударило в голову, сжигая нити, держащие усталость. Она обрушилась на Наруто сплошным потоком, пуская по ногам дрожь.
– У нас гости, – крикнула Цунаде, останавливаясь у камина и осматривая своих новых подопечных.
Резная дверь за её спиной открылась, выпуская высокого мужчину. Он двигался осторожно, словно боялся налететь на что-то.
– Кого там принесло, – пробурчал он, выходя на свет.
Седые волосы так и остались длинными и неаккуратно торчащими. Он остался примерно таким же, каким Наруто его помнил: строгий, прямой и по-военному серьёзно-холодный. Только его глаз закрывала чёрная повязка, а ворот чёрной же водолазки был расправлен и закрывал рот, словно Какаши был каким-то преступником на диком западе.
– Какаши! – выпалил Наруто, впервые за день чувствуя что-то вроде радости. Не сдержавшись, парень просто сорвался с места и крепко обнял мужчину, надеясь, что ему не померещилось.
– Тише, тише, – усмехнулся Хатаке. – Собьёшь.
– Ты крепче, чем хочешь казаться, – послышался смешок слева, и Наруто, отстранившись, уставился на вышедшего Ируку.
– Привет, Наруто, – махнул он рукой, тепло и светло улыбаясь.
– Вы живы, – подошёл к ним Киба. – Но… как? И что с вами случилось?
Какаши, скользнув пальцами по чёрной повязке, сказал:
– Это долгая история.
Его взгляд прошёл над головой Наруто, упираясь куда-то тому за спину, но по блеснувшему в нём недовольству, Узумаки понял, на кого сейчас смотрит беловолосый.
– Саске, Итачи.
– Здравствуй, – отозвался старший Учиха. – Рад, что ты жив.
– Конечно.
– Так, кто-нибудь мне объяснит, какого чёрта здесь происходит и почему все друг друга знают?! – не выдержала Цунаде.
***
– А потом школа начала рушиться, – закончил Ирука, сидящий рядом с Какаши и иногда подсказывающий тому моменты, которые Хатаке пропускал.
Комната отдыха наполнилась запахом еды, которую Цунаде решила пожертвовать путникам в честь знакомства, но строго потребовала через день возместить запасы. По её словам в округе было много дичи, а иногда можно было наткнуться даже на оленя, так что нужно было только поднять зад и выйти в лес. Никто не сомневался, что придётся обучиться новому мастерству, но впервые за два дня Наруто чувствовал некое облегчение. Он вновь стал частью привычной системы, где есть главный, кто отдаёт тебе команды, где есть обязанности и уверенность в завтрашнем дне.
Теперь не нужно будет опасаться, что проснёшься посреди голого леса, замёрзший, голодный и без надежды на лучшее.
Он обвёл взглядом комнату, которая казалась ему почти уютной. Даже обшарпанные местами стены в свете камина не выглядели так ужасно, как могли бы. Здесь даже мебель сохранилась: старинная, как и всё в здании, вычурная местами.
– Это сделал Орочимару? – спросил Наруто, переведя взгляд на Какаши. – Зачем?
Беловолосый, встретив его взгляд, потянул за воротник водолазки, показывая, что дело не обошлось только одним глазом. Тонкие губы были покрыты белёсыми шрамами. Можно было заметить следы от шва, которые теперь навсегда останутся с Хатаке.
– Потому что он псих, – зло шикнул Киба. – Отмороженный придурок.
– Молодой человек, – требовательно выпалила Цунаде. – Я бы попросила не выражаться в моём доме.
– Извините, – не очень-то охотно буркнул Инузука и потрепал Акамару по голове. – Вы говорили вас четверо…
– Один ещё не вернулся… Так, дети, – хлопнула себя по ногам Цунаде, поднимаясь. – Гаара, Киба и Итачи. За мной. Покажу вам ваши комнаты.
Ребята, переглянувшись, отставили в сторону пустые тарелки и двинулись за слишком активной женщиной. Когда в комнате стало тихо, а двери закрылись за ними, Какаши вперился взглядом в Саске.
– Как тебе жилось у Орочимару?
– Это вас не касается, – ответил Учиха, отвечая на взгляд.
– Ошибаешься. Мы теперь в одной лодке. Опять. И я не хочу, чтобы ты снова начал её раскачивать.
– Какаши, – коснулся его плеча Ирука, но беловолосый лишь отрицательно покачал головой и, не обращая внимания на сосредоточенно следящую за разговором Хинату, продолжил:
– Из-за тебя погибли люди, Саске. Люди, которым я пообещал безопасность.
– Они бы всё равно погибли.
– Возможно. Нам не дано знать, но… Саске, неужели ты не видишь, сколько смертей за твоими плечами? Нет? Ослеп совершенно?
Наруто почувствовал себя между молотом и наковальней. Любой удар, если он вмешается, может размазать его тонким слоем. Повернувшись к брюнету, он попытался поймать его взгляд, но Саске смотрел мимо.
Молча кивнув, Саске поднялся с места и быстро направился прочь из комнаты.
– Саске! – выпалила Хината, срываясь следом.
– Наруто, стой. Пусть он идёт, – предостерегающе позвал его Какаши, и Узумаки невольно повернулся, стараясь не цепляться за вновь вспыхнувший ядовитый огонь в груди.
– Орочимару ищет тебя, – сказал Ирука.
– Меня? – попытался удивлённо спросить парень.
– Скажи, Наруто, – пристально посмотрел на него Какаши. – Ты опасен для всех нас?
Такой прямой взгляд выдержать было трудно, но отвести, значит, ответить положительно. Хотя, скорее всего, Какаши способен понять всё и по взгляду. Прочесть то, что Наруто так тщательно скрывает даже от самого себя.
Как назло перед глазами вновь появилась поляна и мертвые камуфляжники. Сжав кулаки, Наруто отрицательно качнул головой:
– Нет.
Хатаке смотрел ещё несколько минут, прежде чем удовлетворённо кивнуть и отпить из железной кружки горячий чай.
– Хорошо.
«Ври, если хочешь жить»…
Выживание…
– Я… пойду найду Хинату, – пробормотал Наруто, но его остановили непонимающие взгляды.
– О чём ты? – поднял брови Ирука. – Хината сидит за тобой.
Узумаки резко обернулся, встречаясь с перламутровым взглядом удивлённой девушки. Она вопросительно кивнула, опуская на столик фарфоровую фигурку балерины.
«Я же видел, как она пошла за Саске…»
Он вновь поднял глаза на девушку, а в следующую минуту его накрыло темнотой.
***
Просыпался Наруто тяжело. Ему казалось, что его голову стягивает ремнями вот уже несколько недель. Боль была такой отвратительной и ноющей, что хотелось провалиться обратно в темноту. Но он открыл глаза.
Плоская матовая лампа, жмущаяся к белому потолку, темнота вокруг и голубоватый квадрат окна на полу. Наруто сел на скрипнувшей кровати и спустил ноги на затёртый половик. В висках гудело, и до одури хотелось пить. Парень повернулся к окну, в которое бесстыже заглядывала полная луна.
Узумаки поднялся, подходя к широкому подоконнику, на котором в перевёрнутом горшке лежал давно завядший цветок. Задумчиво перевернув оный, Наруто смахнул с подоконника землю и выглянул в окно.
Огромный темнеющий лес раскинулся перед ним. От этих сосен веяло холодом даже на таком расстоянии, а рассмотреть, что было за ними Наруто так и не смог из-за сгустившейся темноты.
Не нравился ему этот бор. Совершенно.
Чем глубже парень вглядывался в него, тем сильнее было ощущение, что оттуда смотрят в ответ. Он уже почти увидел белую фигуру, вышедшую из-за сосен, как вдруг резко отшатнулся от окна.
Сегодня он явно был не в себе. Возможно, его вырубило из-за того, что он не стал есть предложенную Цунаде еду?
Внезапно стало так душно и жарко, что в голове вновь зашумело. Вдохнув полной грудью, Наруто вцепился в оконную створку, пытаясь открыть оную, но та засела крепко и не поддавалась. Дышать с каждым мигом становилось всё труднее и труднее, поэтому Узумаки вышел из своей комнаты, в надежде, что снаружи будет свежее.
Но в коридоре было едва ли не так же душно. В затылок ударило, внутренности будто перевернулись и, сделав всего несколько шагов, Наруто налетел плечом на стену. Та провалилась куда-то, и парень успел зацепиться за что-то и не рухнуть на пол. Как оказалось, не стена вдруг исчезла, а открылась дверь, на которую он навалился всем весом. Подняв глаза, Наруто заметил какие-то тёмные фигуры и хотел было уходить, как тёмные волосы знакомо сверкнули синевой.
Хината?
Вторая фигура, что прижимала к себе девушку, порывисто целуя, была знакомой. До боли. Саске… и он явно был не против того, что девушка касается его.
Отпрянув назад и ударившись спиной о стену, Наруто, ничего не видя перед собой, поплёлся вдоль коридора, двигаясь на автомате.
Кто-то вонзил под рёбра острейший осколок стекла и провернул.
Кто-то заставил чувствовать.
Следующая комната, в которую случайно влетел парень, пахла сыростью и водой. Облегчённо вздохнув, Наруто попытался открыть краник. Кажется, Цунаде что-то говорила про личную водонапорную башню, построенную вместе с детским домом.
Пошипев, кран выпустил из себя тонкую струйку ледяной воды. Наруто умылся, но это не помогло. Опёршись руками о раковину, Узумаки уставился в тёмное зеркало, ища собственное лицо, но почему-то находя голубые глаза с красным ободком. Девятый упорно говорил ему что-то, даже стучал по зеркалу с той, своей стороны, но Наруто не слышал, а потом отражение изменилось: выделяющиеся скулы, потускневшие глаза, искусанные бледные губы. На кого он был похож сейчас?
На одну из тварей.
Наруто резко отпрянул от зеркала, ударился лопатками о кафельную стену, а рукой нащупал вентиль, резко открывая его. Душ над его головой захрипел, предупреждая, что воды не так уж и много, но сейчас парень об этом не думал. Холодные струи ударили в макушку, забрались под футболку, моментально заставили сердце зайтись болью.
Этот придурок целовал Хинату.
И она его.
Чёрт возьми…
Он поднял голову, позволяя воде литься на лицо. Открыл рот, глотая обжигающе-холодную жидкость и желая просто захлебнуться.
– Это называется боль, Наруто.
Тонкий девичий голосок заставил его резко опустить голову, закрывая вентиль. Хината стояла перед ним. Спокойная и даже улыбающаяся.
– Неприятно, да?
– Заткнись.
– Да, ладно тебе, – пожала плечами девушка. – Ты же хочешь убить меня. Не забывай…
Она постучала пальцем себе по виску.
– Твои мысли – мои мысли. Ты для меня – открытая книга.
Она подошла ближе, и боль в голове стала сильнее. Наруто пришлось вжаться в прохладный кафель, сцепив зубы.
– Тебе понравилось? – спросила девушка. – Саске, думаю, тоже. Я ведь вижу, знаю то, чего ты ещё сам не можешь понять.
– Проваливай.
– Знаешь, Девятый, – задумчиво проговорила она, проводя рукой по горячему лицу парня. – Ты ведь мог спасти моего брата.
– Я не Девятый! – почти прорычал Узумаки. – И я не знаю твоего брата.
Отлипнув от стены, он направился к выходу, но резкая головная боль повалила его на колени.
– Я могу заставить видеть тебя всё, что угодно. Я могу заставить тебя поверить в то, что ты никому не нужен, что ты хочешь убить всех своих друзей, что… что Саске целует меня.
– Так это…
Договорить он не смог, виски сдавило и перед глазами замелькали какие-то картинки.
– Твой день наполовину иллюзорен, идиот, – проворковала Хината. Её перламутровые глаза сверкали. – Я бы могла заставить тебя видеть всё, что хочу ещё дольше, но прокололась сама. Не нужно было лезть тебе в голову при Какаши.
Наруто, сжав кулаки, попытался встать, но его вновь придавило к полу. Оставалось только упереться руками и ногами, не давая неведомой силе распластать себя по кафелю.
– Зачем тебе это? – прошипел он.
– Вспомни, как бросил моего брата.
Все вокруг суетятся, бегут, пытаются спасти свои жизни. В коридоре ужасная толчея, а он стоит напротив большого окна и смотрит внутрь палаты. Там, прикованный к столу кожаными ремнями, спит глубоким сном парень. Его чёрные волосы отдают синевой и тяжелыми прядями спускаются чуть ниже спины. Меж резкими бровями залегла морщинка, словно он каким-то образом чувствует нависшую над ним опасность.
Девятый повернулся к двери этой палаты, но, усмехнувшись, просто пошёл дальше.
Выживает сильнейший.
Наруто вздрогнул, когда вновь вернулся в реальность. В голове вспыхнула новая порция боли, и в носу потеплело, а затем три алые кляксы упали на белый кафель.
– Ты оставил моего брата, – прошипела Хината. – Девятый, мне не справиться с тобой в бою. Но… я могу сломать твой мозг. Тебе же понравилось видеть мои сны?
Она жутковато улыбнулась, и вокруг её радужек появился красноватый ободок.
– Стой! – выпалил Узумаки. – Хината, нет! Ты обратно не вернёшься!
Но она лишь тихо засмеялась:
– А кто сказал, что я хочу возвращаться?!
Его вновь придавило к полу, а в голове засверкало.
Острый скальпель прорезает кожу. Сотая, кажется, глубокая царапина ложится на руку, а женщина с красными волосами хладнокровно записывает в чёрном блокноте то, что диктует ей голос невидимого пока мужчины.
Его перевернули набок, и в позвоночник вошло что-то острое.
– Биопсия костных тканей, – сухо пояснил голос. – Проверим, что у тебя внутри, малыш.
Боль и темнота.
Пустынная улица. На дороге лежат кирпичи, ветер гоняет по асфальту листву и ошмётки старых газет. Наруто видит, как Саске пытается отбиться от зомби, как его руки, уже перепачканные в крови, наносят всё новые и новые удары.
Узумаки нажимает на курок, и рванувший к брюнету мертвец падает, как подкошенный. Но их слишком много, они окружают.
Наруто рванул к Учихи, становясь спиной к спине и отстреливая прущих на них тварей.
