Текст книги "Грань (СИ)"

Автор книги: Ishvi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 77 страниц)

Вздохнув, Наруто опустился перед Саске, который не упустил возможности ехидно улыбнуться. Он отпил немного из бутылки и выжидающе уставился на Наруто.

Узумаки думал, что сделать это будет легко, но жестоко ошибался. Царящая внутри неразбериха, впрочем, не могла стать достаточно весомой причиной, чтобы отгородиться от всех эмоций разом. А для фальшивых они были слишком уж яркими…

Наверное, это испытывает каждый, кто впервые…

Запретив себе вообще думать о чём-либо, Наруто вымученно улыбнулся. Учиха же, страдальчески вздохнув, согнул ноги и уселся на колени, копируя позу самого Узумаки.

Теперь меж их лицами оставалось расстояние в два пальца, Наруто мог даже почувствовать запах алкоголя, исходящий от брюнета. И от этого стало ещё беспокойнее.

Почему в такой момент всей его недолгой жизни, когда она сама рассыпается мелкой восковой крошкой, когда всё, что было обратилось в прах…

…Почему ему взбрело в голову попробовать именно это?

– Быстрее, – усмехнулся Саске. – Ноги затекают.

***

Саске смотрел на Узумаки немигающим взглядом, радуясь, что опьянение ещё не дошло до той стадии, когда картинка превратилась бы в размытое марево. Наблюдать за сменяющими друг друга эмоциями на лице блондина было интересно. Свою прелесть Саске находил и в робком и каком-то потухшем взгляде парня.

Ноги действительно затекали, а со временем до мозга начинала доходить вся нелепость этой сцены. Учиха хотел было засмеяться от накатившего осмысления происходящего, но в этот момент в его губы ткнулись тёплые чужие. Неловко, слишком быстро и скомкано. Наруто будто бы сомневался, замирал и был готов отпрянуть. Внезапное прикосновение чуть подрагивающей руки к плечу вызвало желание оттолкнуть парня, но Саске лишь перехватил его за запястье и отвёл ладонь Наруто от себя.

Парень будто бы и не заметил, слишком увлечённый собственной робостью…

Наруто вздохнул шумно, а его губы оставались неподвижны.

– Узумаки, – прошипел в них Саске, смотря на зажмуренные веки перед собой. – Какого хера?

– Прости, – придавлено шепнул Наруто, приоткрывая глаза.

Саске нахмурил брови, но отталкивать от себя этого идиота не стал. Он лишь слегка повёл носом по кончику чужого и замер, сам удивившись желанию помочь Узумаки.

Как будто поцелуй – это что-то эдакое.

Или же Наруто не врал насчёт первого раза?

Тёплые пальцы, подрагивая, опустились на лицо Саске с двух сторон. Они едва касались кожи, но исходящее от ладоней тепло давило куда как сильнее.

Узумаки не стал закрывать глаза, уже куда как более расслабленно рассматривая лицо Учихи. Блондин даже отодвинулся слегка назад, чтобы носы прекратили сталкиваться, зато пальцы осторожно провели по скуле, очерчивая контур.

Саске хотел прыснуть со смеху, оттолкнуть и посоветовать поискать в Интернете «как правильно целоваться», но вся язвительность застряла где-то в глотке. Наруто стал спокойнее, хотя бы начал дышать, а в радужках сверкнула жизнь, стирая матовость. Пальцы парня несмело, едва касаясь очертили острую линию бровей, пригладили волосы на висках и вновь застыли на скулах, словно бы Узумаки растерял всю накопленную решимость.

Саске втянул воздух, жалея, что не может отпрянуть и глотнуть из бутылки. Хотя почему, собственно не может?

Но он так и остался сидеть, потому что пальцы вновь пришли в движение.

Мягкие подушечки скользнули по нижней губе, слегка надавливая. От этого прикосновения стало щекотно и захотелось облизнуться.

Наруто как-то рвано выдохнул и вновь приблизился, укладывая руки на плечах брюнета. Ладони Узумаки действительно полыхали огнём.

Ещё один вздох, и Наруто зацепил нижнюю губу Саске своими губами, снимая лёгкий зуд, оставленный пальцами.

Губы его тоже горели, словно бы Узумаки била температура.

Наруто прикрыл глаза, а Саске же продолжил вглядываться в размытое лицо перед собой, ощущая, как парень осторожно коснулся верхней губы.

А потом понял, что веки медленно закрываются, а собственные губы отвечают чужим с такой же осторожностью, словно это и его первый раз.

Так нелепо, так по-детски. Словно бы им обоим по четырнадцать и гормоны, бьющие в голову, заставляют пробовать что-то пока ещё запретное тайком от родителей.

Словно не было всей той грязи, которую Саске пришлось испить сполна.

Вынырнув из накативших воспоминаний, Учиха обнаружил, что его пальцы зарываются в белобрысые лохмы на затылке, а вторая рука зависла рядом с боком парня, так и не решившись опуститься.

Досадливо шикнув, брюнет притянул было отстранившегося Наруто обратно к себе, продолжая оборвавшийся поцелуй. Уже размыкая языком податливо-мягкие губы, Саске понял, что всё это не к добру.

И вновь закрывающиеся глаза, и лихорадочное тепло ладоней на ключицах, и набатом ухающее в груди сердце.

Наруто отвечал, пытаясь подстраиваться, не делая больно, позволяя вести. Он, скорее всего, опять замешкался и избрал единственно верное для себя решение – плыть по течению. Оно, усиливаясь, било пульсом в пальцах, заставляло крепче цепляться за горячие губы, а потом Саске почувствовал, что ладонь блондина легла ему на шею, полуобнимая.

И замер.

Отстранившись и отпустив пошатнувшегося Узумаки, парень шипяще выдохнул. Пальцы нащупали бутылку, и в горло полилось приторно-сладкое пойло, смывая вкус поцелуя.

К чёрту всё это.

– Доволен? – глядя мимо застывшего Наруто, спросил он.

– Я…

– Вот так оно и происходит, – пьяно усмехнулся Учиха. – Запоминай, принцесса. А то вдруг опять в башне запрут.

Усмехнувшись еще раз, он поднялся. Тело шатнуло и повалило на диван. Тихий смех вырвался из груди и, перевернувшись на спину, парень бросил взгляд на Наруто.

Тот смущённым не выглядел, но отчего-то в глазах его плескалась грусть. Странное сочетание с недавно случившимся поцелуем…

Хотя с этим идиотом всё было странно.

– В следующий раз, когда захочешь поцеловаться – не придумывай историй. Просто… целуй.

– Я не придумывал, – упрямо заявил Наруто.

– Ну да… конечно.

Узумаки, очевидно, всё же надоело изображать из себя нелепый памятник, и он, опустившись на пол у дивана, подтянул к себе подушку.

– Думай, как знаешь.

Саске, неопределённо махнув рукой, прикрыл глаза, практически сразу проваливаясь в слегка покачивающуюся темноту.

Нужно было завязывать с алкоголем.

И с этими глупыми мыслями, которые убеждали, что скулы ещё помнят прикосновения чуть шероховатых обжигающих пальцев.

***

Саске проснулся посреди ночи из-за бьющей его дрожи. Тело колотило так, будто бы он по глупости засунул два пальца в розетку на спор. С трудом подняв тяжёлые веки, он приложил руку ко лбу и тут же закашлялся, сгибаясь пополам. Боль в груди приходила толчками, а горло очень скоро начало гореть от надрывного кашля.

Всё-таки гулять под проливным дождём было глупо. Очень…

Опустившись на локти, Учиха обвёл комнату мутным взглядом. Свечи, догорев и чудом не подпалив ковёр, белёсыми блямбами светились в лунном свете, что едва бил в окна. Перевёрнутая бутылка поблескивала тёмными боками, сиротливо валяясь у дивана.

Узумаки на полу не было, хотя Саске смутно помнил, что тот всё ещё оставался в гостиной, когда он сам уснул.

Ну и пусть катится.

Поднявшись с дивана, парень приложил руку ко лбу. Озноб усилился с новым движением, и захотелось вновь рухнуть на диван, вот только в горле пересохло. Шаркая ногами и пытаясь не согнуться в три погибели, Саске дошёл до кухни, толкнул дверь и буквально ввалился внутрь, налетая на стол. В темноте он видел плохо, а с разыгравшейся вдруг температурой вовсе чувствовал себя кротом.

Пришлось цепляться за край столешницы, чтобы благополучно дойти до мойки и провернуть кран.

Глупость данной затеи дошла до него не сразу: смеситель зашипел, засвистел и одинокая капля звонко упала в раковину.

Привычка…

Раздражённо закрыв кран, Саске хлопнул рукой по тумбе и прислонился лбом к висящему на стене шкафчику. Фанера приятно холодила горящую кожу, но легче от этого не становилось ни на йоту.

Нужно было найти воду…

Учиха оттолкнулся от тумбы с таким усилием, будто бы сил в теле не осталось вовсе: все ушли на то, чтобы сдержать бьющую его дрожь.

Звон упавшего ножа заставил Саске медленно повернуться. Быстрее бы он не смог: голова раскалывалась, и всё шло кругом. Неудивительно, что, зайдя на кухню, он не сразу заметил тёмный силуэт в дальнем её углу, а сейчас этот самый силуэт смотрел на него большими, блестящими глазами, в которых плескались блики от лунного света.

– Узумаки, – сразу узнал его Саске и более-менее расслабленно прислонился спиной к тумбам. – Какого ты бродишь?

Но что-то было не так. Тёмный силуэт не спешил нести чушь, как Наруто это обычно делал, он даже не двигался, превратившись в настолько густую тень, что Саске невольно подумал о галлюцинациях, вызванных температурой.

А потом он завалился спиной на стену и медленно съехал по ней, продолжая смотреть перед собой.

– Эй, – нахмурился Учиха, не спеша подходить. – Ты пьян?

– Помоги… вытащить… её…

***

Когда Саске уснул, Наруто ещё долго сидел у дивана, изучая узор ковра. Это было по-своему интересно и помогало отвлечься от распутывания клубка мыслей в голове. Он хотел бы верить, что постепенно научится жить с этим.

Хотя бы попытается существовать с осознанием близкого конца, исчезновения.

Это можно было бы назвать смертью, если бы Узумаки не был уверен жив он или нет. Ведь его даже не существовало никогда, а все эти мысли, все чувства – навязанные токсинами рефлексы. Они пропадут, когда лекарство полностью выйдет у него из крови.

Киба так и не спустился следом. И, наверное, это было к лучшему…

Растянувшись на ковре, Наруто уставился на потолок, почти скрытый темнотой. Свечной свет не мог быть достаточно сильным, чтобы победить все тени, забравшиеся в эту комнату, забравшиеся в мозг Наруто. Маленькие огоньки не давали достаточно тепла, дабы согреть замерзающее сердце.

Учиха, вздрогнув во сне, перевернулся на бок, привлекая внимание блондина. Наруто даже усмехнулся, вспомнив, что его угораздило поцеловаться именно с парнем. В свой первый раз.

Ну что за неудачник?

Но целоваться оказалось неожиданно приятно, пусть даже это был своего рода эксперимент и воспоминания об этой глупости вскоре схлынули под натиском более тяжёлых дум.

Рука собрала рубашку в горсть над символом вокруг пупка. Это не давало покоя…

Как и ощущение чего-то твёрдого под кожей, что не могло быть мышцами или костями.

Резко вскочив на ноги, Наруто направился прочь из гостиной.

Способ выяснить был один.

Схватив небольшой нож со стола, он отошёл к окну и, расстегнув пуговицы рубашки, сбросил её на пол. Света от вышедшей на небо луны, что попадал в окно, было достаточно.

Его загорелая кожа в этом призрачном свете казалась практически белой…

Синеватый отблеск скользнул по лезвию ножа.

Оставалось надеяться, что тот был достаточно острым.

Серебристый кончик кольнул в начало спирали. Пришлось согнуться и привалиться одним плечом к стене, чтобы было удобнее. Дыхание моментально застыло, когда нож проткнул кожу и вниз побежала одинокая тёмная капелька. Лёгкая боль, ёкнувшее сердце…

Наруто закусил губу.

Если он не сделает этого сейчас, то неизвестно когда решится и решится ли вовсе. А эта дрянь под кожей…

Пальцы надавили на нож сильнее, и он вошёл внутрь ещё на три сантиметра, но пока ни на что не наткнулся. Болезненно зарычав, Узумаки шумно втянул в себя воздух.

Пока терпимо…

Крови стало больше, а лезвие вошло глубже и… задело то самое твёрдое, что не давало ему покоя.

Глупость… он делает очередную глупость…

Но целоваться с Учихой было, по крайней мере, приятно…

А теперь резануть ножом вниз, зашипеть от боли и зажмуриться лишь на миг. Кончик лезвия, вошедшего в тело на пять сантиметров, продолжал скрести о что-то твёрдое внутри, пока нож двигался по спирали, закручиваясь.

На втором витке ладонь и пальцы стали влажными от стекающей по рукояти крови, а перед глазами от боли запрыгали белые точки. Навалившись на стену тяжелее, Наруто стукнулся о неё виском, набрал в лёгкие ещё воздуха и… резко резанул.

В этот момент сознание и подвело его, выключившись на пару секунд, пока сердце болезненно сжималось в груди.

Нужно закончить начатое… просто доведи до конца, Узумаки.

Вынув из раны нож, он поднёс к ней дрожащие пальцы свободной руки. Едва касаясь, притронулся, разводя края. Пришлось до ломоты в челюсти сжать зубы, когда пальцы погрузились в тёплую плоть, когда по руке побежала кровь, капая с локтя.

Глубже, ещё… ещё…

В горлу подкатил ком, а перед глазами поплыло то ли от боли, то ли из-за мысли, что он копается в собственной же плоти.

Наруто даже показалось, что всё это было плодом его воображения, что ничего под странным символом не было, но тут пальцы наткнулись на твёрдое, как до этого сделал нож.

Задыхаясь от боли и страха, Наруто провёл ногтями по явно металлической поверхности, просовывая пальцы всё дальше за края раны, открывая её и едва не падая на ватных ногах.

А вот и конец этой штуки. За него-то Наруто и зацепился, прежде, чем силы его покинули и из руки выпал нож.

Кажется, кто-то стоял перед ним…

Или же нет…

А потом этот кто-то заговорил:

– Эй. Ты пьян?

– Помоги… вытащить… её…

***

Пришлось подойти к этому пьянчуге и опуститься рядом, цепляясь пальцами за подбородок, чтобы заглянуть в совершенно мутные глаза.

– Какого хера пьёшь, если не умеешь?

– Я не пил, – голос его был хриплым и едва слышным. – Мне… я сам не могу… вытащи…

– Да что вытащить? – раздражённо выпалил Саске.

В темноте не было видно ни черта, а этот придурок ещё и нёс какую-то околесицу.

Странно влажная рука сцапала его ладонь и неожиданно опустила белобрысому на живот, где под ладонью почувствовалось обжигающе-мокрое. Саске не сразу понял в чём дело и отпрянул, одёргивая руку. Взгляд упал на свои пальцы, перепачканные в тёмном, что на свете из окна блеснуло рубиновым.

– Кровь?

– Помоги…

Ругнувшись и отчаявшись увидеть хоть что-то в сгустившейся темноте, Саске направился в гостиную. Передвигаться быстро из-за темноты и температуры было невозможно. В мозг закрадывались бредовые мысли о несовершенстве человеческого организма, а руки отлепляли недогоревшую свечу от подоконника.

Чтобы там не задумал этот придурок, кровь – это плохо.

Так что на кухню Саске вернулся злым и раздражённым, чиркнул спичкой, поджигая фитиль и подошёл ближе к тому углу, в котором оставил Узумаки.

– Охереть… – только и смог выдохнуть Учиха, увидев, что живот Наруто исполосован кровавыми полосами. Минутный ступор сменился желанием выругаться.

– Кто это сделал? Кто-то в доме? – выпалил Учиха, ставя свечку на тумбу и помогая Узумаки подняться. Тот на ногах держаться отказывался, привалившись спиной к стене.

– Нет, – мотнул он головой. – Я сам.

Нахмурившись, Саске уставился на бледного, как полотно, парня и протянул:

– Ты точно псих. Зачем?

– Просто поверь, – твёрдо произнёс блондин. – Мне нужна твоя помощь. Я сам… сам не смогу.

– Убивать тебя я не собираюсь, – презрительно прошипел Саске, но уйти отсюда что-то не давало. Волнение мелкой червоточинкой поселилось в груди и приковало взгляд к странной ране на животе парня.

– Да не убивать… вытащить. Внутри…

Договорить Наруто не смог, просто начал съезжать по стене и пришлось подхватить его под руки, не давая завалиться вовсе.

– Спасибо, – выдохнул он, повесив голову. – Наверное у меня болевой шок или что-то типа того. Но… если я действительно тот, кем являюсь… это пустяк.

– Кларк Кент? – невесело усмехнулся Саске, перехватывая парня удобнее и взглядом ища куда бы его опустить. Ничего подходящее кухонного стола Учиха не заметил и, ухватив Наруто крепче, кое-как дотащил до оного, прислонив того поясницей к столешнице.

– Подожди, – тяжело отдуваясь, сказал блондин. Окровавленными пальцами он ухватился за столешницу и, скривившись, подтянул своё тело на оное. Рухнув, он выдохнул и тут же вытянулся на столе.

Матерясь и жалея, что вообще пошёл попить, Саске подтащил свечу ближе к подрагивающему плоскому животу Узумаки. Кровавые разводы окрасили кожу бурым, местами кровь уже подсохла и напоминала чёрные потёки, а вот изогнутая, повторяющая узор тату, рана выглядела жутковато.

– Радикальный способ свести татуировку, – фыркнул Саске и поставил свечу рядом с боком Наруто. Светлее не стало…

– Там внутри что-то есть. Просто разведи края я…

– Ты ебанулся?! – горячо выпалил Учиха, переводя яростный взгляд на меловое лицо парня.

– Хорошо…

Между светлых бровей залегла тонкая морщинка, и окровавленные руки парня легли на живот.

– Смотри… я сам.

– Да пошёл ты…

Саске было отпрянул от стола, считая всё это нездоровой хернёй, но горячая рука схватила его за запястье, не давая отдалиться и на сантиметр.

– Просто смотри… мне плевать, Учиха, что ты там думаешь. Просто… смотри.

– Ты чокнутый…

– Да плевать.

– Я ухожу.

Но вторая рука Наруто пальцами уже развела края раны в сторону. Взглянув на этот ужас, Саске почувствовал, как желание долбануть придурка по голове и вырубить его уже наконец усилилось, а потом внутри раны что-то сверкнуло.

Возможно просто кровь…

Можно было бы спутать, если бы блеск не был металлическим.

– Что…

Руки Узумаки безвольно соскользнули на столешницу, когда Саске сам придвинулся ближе.

В ране действительно будто что-то было.

– Вытащи… её…

Чувствуя себя последним идиотом, а заодно и матеря Узумаки, Саске подцепил с края стола нож и слегка нагнулся над раной.

Блондин дышал часто-часто, мышцы под перепачканной в крови кожей то и дело напрягались, а кровь маслянистыми дорожками стекала по бокам. Саске было жутко, но с каждой секундой он всё отчётливее видел, что в ране блестит металл.

– Что это за херня? – тихо спросило он, обращаясь к самому себе. – И почему я согласился…

– Просто вытащи.

Качнув головой и вспомнив что-то там про заражение крови, Саске пожалел, что всё пойло они выглушили ещё до всего этого дурдома. Осторожно подцепив края раны пальцами, он замер.

Это было ненормально…

А потом палец всё же скользнул в рану. Блондин, зашипев, едва ли не выгнулся дугой, когда Саске почувствовал под ногтём твёрдую пластину.

– Поздравляю… в тебе какая-то металлическая херня.

– Учиха! Давай уже… там есть её край. Подцепи и… тяни…

Поджав губы, Саске скользнул пальцем вдоль пластины и действительно наткнулся на острый край.

– Нашёл…

– Тяни!

Сомневаясь, что это разумно, Саске потянул железку на себя. Пришлось подключить вторую руку, чтобы подцепить другой край. На радость Узумаки эта штука внутри него была достаточной узкой, чтобы вытащить её через уже проделанный разрез.

– Поддаётся, – нервно улыбнулся Саске и бросил тревожный взгляд на «пациента», который, кажется, решил скоротать время операции в обмороке. – Эй! Узумаки!

Вздрогнув, Наруто приоткрыл глаза, непонимающе глядя на Учиху.

– Не вздумай вырубаться!

Пластина поддалась, и тихий рык вырвался из глотки Наруто. Кричать парень не решался, хотя, судя по тому, как он вцепился пальцами в края столешницы, очень хотелось.

С отвратительным звуком окровавленный металл показался из раны. Шириной пластина была в один палец, как и толщиной. Она закручивалась, повторяя узор символа и пришлось выдвигать её, дабы не порвать ту часть кожи, которую Узумаки не успел разрезать.

Вытягивая по сантиметру за раз, Саске то и дело смотрел на лицо блондина. Учиха никогда не думал, что в общем-то не обделённые загаром люди способны вмиг растерять всю свою золотистость и обратиться в синевато-сероватое существо, шумно дышащее через нос.

– Почти всё, – проговорил Саске.

«Всё» наступило спустя секунду, когда пластина всё-таки вышла из раны. Опустив оную на стол, Саске быстро схватил из стоящей на соседней тумбе корзины белое полотенце и приложил его к начавшей кровоточить ещё обильнее ране.

Собственные перепачканные в крови руки дрожали, температура забылась, став блёклым фоном, по сравнению с тем, что лежало перед ним.

Узумаки был в сознании, хотя вряд ли понимал, что вообще происходит.

– Здесь где-то были бинты, – протараторил Саске, отходя от стола и окидывая взглядом все те припасы, что они собрали за день и принесли из трейлера.

Среди банок с тушёнкой, пакетов с крупой нашлась сумка Итачи, в которой лежали все их лекарства из больницы. Схватив из недр оной бинт и пузырёк с перекисью водорода, Учиха вернулся обратно к столу, открывая крышку лекарства.

– Будет жечь.

– Не переводи его на меня, – отрицательно покачал головой Наруто. – Мне без надобности.

– Заткнись и лежи.

– Саске… у меня не может быть сепсиса, – бледными губами едва слышно проговорил Наруто.

– Ты бредишь.

Учиха всё-таки плеснул бесцветной жидкости на рану, не до конца уверенный, что так можно делать. Хотя вскрывать живот кухонным ножом, чтобы достать из него невесть что, тоже не особо правильно.

Кровь запенилась, Узумаки глухо замычал, всё-таки выгибаясь и судорожно цепляясь руками за столешницу.

– З-зараза… я тебя, – прошипел он. – Убью…

– Пф…

Полотенцем стерев кровавую пену и выступившую новую красную жидкость, Саске зубами разорвал упаковку с бинтом и бросил настороженный взгляд на вновь начавшего вырубаться Узумаки.

– Приподними поясницу.

«Если сможешь», – с сомнением мысленно добавил он.

Наруто, вздохнув, поднялся, усевшись на край стола и ссутулившись. Так было бы удобнее бинтовать, чем всё время пытаться удержать поясницу навесу.

– Давай…

Пожав плечами, Саске обошёл стол, чтобы встать перед блондином и тот, покачнувшись, уткнулся лбом ему в плечо. Даже сквозь толстовку и футболку, Саске чувствовал насколько горячим тот был.

– У тебя температура.

– Это нормально для меня, – глухо пробормотал Наруто. – Вроде бы.

Приложив бинт к одному боку, Саске сделал им оборот вокруг живота парня, стараясь не затягивать, но и не давать слабину ткани.

– Что это за херня в тебе? Увлекался бодимодификацией, а сейчас решил, что мода прошла?

– Кто-то увлекался изменениями моего тела. А потом… потом…

– Ты серьёзно веришь, что был в той лаборатории?

– А ты веришь? Я уже… начинаю.

Новый виток бинта.

– У тебя раздвоение личности, придурок. Кто знает, что там натворил Халк, пока мистер Хайд был не у руля.

Наруто замолчал, наверное, смирившись с тем, что вся эта история в чужих глазах выглядит полным бредом. Хотя Саске не мог не отметить, что всё становилось с каждым разом запутаннее и страннее.

Последний оборот бинта, и тугой узел на боку.

– Всё… вроде бы держится.

Но Узумаки выпрямляться не спешил, дыша глубоко и спокойно.

Уснул.

Ругнувшись, Саске перехватил парня за плечи, отодвигая от себя. Белобрысая голова безвольно упала подбородком на грудь, а этот придурок даже не поморщился.

– Ну и что с тобой делать?

Узумаки пришлось отнести на диван. Дальше бы Саске его не смог оттащить: температура не упала, а голова после выброса адреналина стала болеть лишь сильнее.

Сгрузив свою ношу, Учиха отошёл, задевая ногой бутылку и пытаясь отдышаться. На краю сознания мелькнуло что-то про перепачканную в крови кухню, которую нужно было отмыть до рассвета, но…

Сегодня он сделал достаточно добрых дел.

Сегодня он достаточно вляпался, чтобы за рёбрами начало тлеть что-то тёплое.

И это было плохо.

***

Наруто проснулся от громкого хлопка закрывшейся двери. Сначала, правда, показалось, что кто-то рядом взорвал гранату, но, открыв глаза, Узумаки уставился на вышедшего из кухни Кибу.

В сером предрассветном свете Инузука казался ещё бледнее, чем был на самом деле. Призрак с больными глазами, что смотрят прямо на него.

А в руках у парня поблескивала серебристая железка.

– Наруто, ты хоть представляешь, что это опасно?

– Какая разница, – устало отозвался Узумаки, вновь откидываясь на диван. Пришлось спустить ногу на пол, чтобы не свалиться с узкого дивана.

– Эта… штука…

– Я вытащил её. Всё.

– Неизвестно, что произошло бы, Наруто, – печально выдохнул Киба. – Неизвестно, как воспринял бы боль Девятый.

– Значит, триггер – боль?

– Триггером может быть всё, что угодно. Ты просто… не проверяй.

Наруто, усмехнувшись, осторожно поднялся, цепляясь пальцами за спинку дивана и прижимая вторую руку к животу, где толстым слоем лежал бинт. Боль на удивление была не сильной, скорее тянущей. А вот взгляд Кибы, коснувшийся торса, обжог не хуже вчерашнего воска.

– Что это за ерунда? – кивнул Наруто, обшаривая диван в поисках рубашки. Она нашлась на полу…

Неужели Учиха притащил сюда не только его, но и эту тряпку, что чудом не перепачкалась в крови? Подцепив рубашку пальцами, которым повезло меньше и они окрасились в чёрный от подсохшей крови, Наруто нацепил её на себя, морщась от боли.

Киба был прав: он должен был подумать, прежде, чем резать себя. Кто знает, какой из спусковых механизмов сработает и этот… Девятый решит устроить в фермерском доме кровавую баню.

– Передатчик. С помощью него тебя можно было отследить.

Орочимару, появившийся как всегда «вовремя», спустился с последних ступенек и остановился напротив Кибы. Смеющийся взгляд вполне мог принадлежать психу, если Орочимару таковым не являлся.

– Собственно, – пальцы осторожно забрали спираль из рук Инузуки. – С помощью него я и отследил вас до этой фермы, а потом… потом меня нашли военные.

– Хорошо, что я его вытащил, – фыркнул Наруто, поднимаясь.

– Хорошо, что твоя личность не переключилась.

– Ты собирался уходить с рассветом, – напомнил Киба.

– Хм… мне обещали в попутчицы одну милую девушку…

Наруто, смотря на этих двоих, испытывал лишь одно желание: поскорее оказаться подальше от друга, который оказался картонной декорацией, от мужчины, который проводил над ним бесчисленные опыты.

Поднявшись с дивана, Наруто пошатнулся и, налетев на перила, цепко ухватился за них. Руки подрагивали, но скорее всего это было из-за недосыпа. Вряд ли он вчера потерял так много крови.

– Ты уже покидаешь нас? – донеслось в спину. Приторно-сладкий голос Орочимару походил на вчерашнее отвратительно пойло, которым один пытался заглушить вину, а второй наполнить пустоту в голове.

– Пошёл ты.

– Наруто, подожди я помогу тебе…

Узумаки замер на второй ступеньке и осторожно повернулся к парню, скользнув по тому безразличным взглядом.

– Киба, – задумчиво проговорил он, пробуя это имя на вкус. – А тебя правда так зовут?

– Я не врал тебе в…

– Ты врал мне во всём, – зло прошипел Наруто и, вновь отвернувшись, медленно двинулся вверх по скрипящим ступенькам.

Всё это походило на затянувшийся дурной спектакль, а сердце устало ровно так же, как и разум.

Если его не существует, то это ещё не значит, что прощать предательство будет легко.

Что он вообще захочет его простить.

***

Если бы отражение в зеркале могло рассказать ему все те секреты, что крылись за потускневшими голубыми глазами.

Влажные пальцы, которые Наруто ополоснул совсем недавно, со скрипом проехались вниз по зеркальной глади, оставляя размытую полоску. Отражение смотрелось бледным, но настолько реальным, что не поверить в собственное существование было просто невозможно.

Хотя кто вообще сказал, что это его тело?

До боли закусив губу, Наруто ткнулся лбом в зеркало. Постыдная влага расчертила щёки, собираясь в уголках губ и срываясь каплями на пол.

«Кто я?».

Горсть таблеток.

«Кто я?».

Хитроумное вещество, которое состоит из химических элементов, а не плоти и костей.

«Кто я?»…

***

– У тебя температура, – выдохнул Итачи.

Он сидел напротив брата в комнате, которую им выделили, и обеспокоенно смотрел на горящие жаром щёки парня.

– Пройдёт. Пустяк, – тряхнул головой Саске.

Эта комната была похожа на родительскую: спокойные обои, картины в рамочках под цвет тёмных плинтусов, большая кровать и комод с вещами.

– Раньше это был пустяк. В средневековье люди умирали из-за простой простуды, – покачал головой Итачи.

Поднявшись с кровати, он подошёл к комоду и, выдвинув ящик, вытащил оттуда шелестящий квадрат тускло-металлического цвета.

– Таблетки? – вздернул брови Саске. – Разве Какаши не сказал собрать все припасы внизу?

– Какаши не зачем знать об этом, – пожал плечами Итачи. – Ты болен достаточно, чтобы выпить лекарство. Но он так не скажет.

– Идёшь против нашего лидера?

Смешок был немного нервным. Итачи знал, что Саске никогда не признает чье-то лидерство. Он и в этой группе остаётся лишь потому, что на этом настаивает Итачи…

– Мы ему не скажем.

Опустившись на кровать, Итачи выдавил пару таблеток на ладонь брата и вздохнул:

– Выпей их и поспи. Тебе нужно отдохнуть.

– Бывало и хуже.

Саске передёрнул плечами, но таблетки всё же закинул в рот и раскусил. Отвратительная горечь сковала язык, и пришлось побыстрее проглотить. Без воды было плохо, но другого выхода не было.

– Итачи…

Брюнет, отерев губы от таблеточной горечи, бросил быстрый взгляд на брата и вяло улыбнулся. Они со старшим знали друг друга достаточно, чтобы научиться читать по глазам, а уж Саске всегда выделялся не в меру живым взглядом.

– Проблемы? – понятливо спросил брат.

– Кажется…

– Я же говорил тебе не лезть…

– Я не смог, – поджал губы Саске. – Этот придурок… идиот хренов.

– Ты привязался, – печально подытожил старший. – И что будешь делать?

Саске, повалившись на кровать, попытался пожать плечами. Он на самом деле не знал, что должен делать в этой ситуации. Раньше было бы проще: просто сменить компанию, исчезнуть и со временем тяга пропадёт…

Это как с наркотиками: нельзя вращаться в старом окружении, если хочешь соскочить.

– Попытаюсь забыть…

«Это не слёзы это капли дождя на стекле.

Сколько можно не спать и плевать против ветра.

Быть беглецом, бежать от стены к стене.

Раздвигая пространство метр за метром».

Смысловые Галлюцинации – Чужое небо.

========== Часть 2. Выживание ==========

«Here I stand, helpless and left for dead

Close your eyes, so many days go by

Easy to find what’s wrong

Harder to find what’s right

I believe in you

I can show you that I can see right through

All your empty lies, I won’t stay long

In this world so wrong».

Breaking Benjamin – Dance With The Devil.

«Я стою здесь, беспомощный и оставленный умирать.

Закрой глаза, так много дней прошло.

Легко найти, что не так, сложнее найти, что верно.

Я верю в тебя, я могу показать, что вижу тебя насквозь, всю твою пустую ложь.

Я не протяну долго в мире, где всё неправильно…»

– Умино! Стреляй!

Окрик товарища по службе резанул по ушам, заставив бросить нервный взгляд в сторону столпившихся сослуживцев. Чёрная форма, защитные жилеты и респираторы. Всё было предусмотрено, чтобы они не заразились. Даже плотные чёрные перчатки до локтя, скрывающиеся под камуфляжной курткой…

Ирука выдохнул, опуская взгляд на скорчившуюся у его ног девушку. Она дрожала и плакала, роняя крупные слёзы на запылённый пол. Её нашли в этом полуразрушенном здании супермаркета, вытащили из «логова» и приговорили на месте к смерти. Ведь в городе не осталось здоровых людей: зараза за год окрепла и стала яростнее атаковать тех, кто всё ещё сохранял человеческий облик.