Текст книги "Грань (СИ)"
Автор книги: Ishvi
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 77 страниц)
Было тревожно вот так просто стоять посреди коридора, и объект то и дело поглядывал по сторонам, отчего-то решив дождаться второго. Вместе им будет легче выбраться отсюда.
Подумать только… обычная жизнь всего в нескольких шагах… вот она. Рядом.
Хватай и больше никогда не отпускай.
От радостных мыслей его отвлекла открывшаяся дверь и вывалившийся наружу парень. Он, закусив губу, широко улыбнулся, видимо, почувствовав то же самое дыхание свободы.
– Как ты выбрался? – спросил объект, вглядываясь в своего сообщника. – Голос?
– Д-да. Он раздался у меня в голове, а потом… сила… я почувствовал силу!
– Нам кто-то помог…
«Слушайте меня», – раздалось эхо в голове, и объекты вперились друг в друга понимающим взглядом. Это было словно радиопередача, играющая только для двоих в их мозгах.
«Вам нужно спуститься на четвёртый уровень и вытащить меня. А потом я помогу вам выбраться. Без меня вы не сможете…»
– Что делать? – выпалил Третий. – Твой номер?
– Четвёртый, – отозвался парень, – нам нужно спуститься… нам уже помогли, значит, без него мы действительно не справимся.
– Опасно…
– Но мы даже не знаем куда бежать! – нервно усмехнулся Четвёртый, оглядываясь по сторонам.
Его левая щека, перепачканная кровью, была похожа на застывшую маску, а глаза сверкали слишком живо. Третий заметил, как по воспалённому белку зазмеились тонкие чёрные венки, но ничего не сказал, решив, что это сейчас неважно. Чёрт возьми, их держали в лаборатории, и неизвестно, что творилось сейчас с телами. Главное – выбраться, а дальше разберутся.
– Идём. Нам нужно вниз…
«Я поведу вас».
Но в следующий момент по коридору разнёсся отвратительный вой сирены, оборвавший сердце и заставивший его рухнуть куда-то вниз. Объекты, одновременно ринувшись вперёд, так же синхронно и застыли, наткнувшись на вышедших из-за угла людей в чёрной форме. Те держали в руках автоматы и, кажется, собирались стрелять на поражение.
– Что делать?! – выпалил Четвёртый, попятившись.
Третий замер, вперившись немигающим взглядом в приближающихся быстрыми шагами солдат. Здравый смысл вопил бежать в обратном направлении, но плёнка вокруг его разума стала плотнее и мысли вовсе растворились в единственном желании – убивать.
Жар пронёсся по телу во второй раз, позвоночник кольнуло болью и он не сразу понял, что это пуля въелась в его тело. Взгляд прошёлся по первому ряду военных, и только потом он увидел, что протянутая к ним рука пошла толстыми, чёрными венами.
Объекта это не напугало: страх ушёл на второй план, оставив внутри лишь неистовую злость. Она разрасталась, как и эти вены, что охватывали его тело толстыми канатами, а рассудок медленно гас под напором чего-то свирепого, чего-то, что было в его теле всегда, но до сих пор не получало полного выхода.
Ощущение собственной силы опьяняло. И оно же бросило Третьего на солдат, игнорируя громкие выстрелы, пули, что въедались в его тело, пробивая органы и иногда задевая кости. Боли не было.
Вирус, взявший контроль над его существом, не давал её чувствовать. И это было прекрасно.
Прекрасно было вцепиться пальцами в шею одного из солдат, ломая её, будто бы палочку, прекрасно было слышать хрип и хруст, прекрасно было быть сильнее тех, кто когда-то заставлял его чувствовать боль и страх.
Теперь он был тем, кто решал: кому жить, а кому умирать.
Рука вцепилась в чьё-то плечо, следом за пальцами в грубую ткань чёрной плотной куртки врезались крепкие зубы, без труда прокусывая её и добираясь до брызнувшей кровью плоти.
Мощный удар в висок не дал насладиться вкусом сполна. Его отбросило, ударило о стену и объект попросту сполз по ней, чувствуя, как по правому виску расползается что-то горячее и вязкое.
Затуманенный жаждой взгляд зацепился за подрагивающие ноги Четвёртого, который лежал на полу, заливая белый кафель кровью из простреленной головы. Рядом с парнем, зажимая шею, сидел солдат без маски. Его пальцы странно синели, словно из тела выходила вся кровь.
Третий почему-то улыбнулся, когда тот поднял на него покрасневшие глаза, к которым по щекам уже тянулись тёмные капилляры, будто бы наполненные не кровью, а чернилами.
Он теперь был не один.
Теперь и этот человек знал жажду. Знал силу.
Разум мигнул. Новый выстрел, но он успел броситься с места мимо окруживших его солдат. Ставшее неповоротливым тело врезалось в стену, но тут же сорвалось с места. Мимо засвистели пули, а объект уже видел впереди замешкавшуюся жертву в белом халате, на которую и налетел, сбивая с ног и подминая под себя.
Теперь он успел вгрызться в податливую шею достаточно глубоко, чтобы высечь из чужого тела оглушающий крик, чтобы сполна почувствовать вкус крови, мяса.
А потом разума просто не стало…
***
Тёмный подвал, где стены, как и везде в этом здании, покрывает поблескивающая светло-серая «чешуя» кафельной плитки. Подвал действительно напоминал собой огромного, затаившегося глубоко под землёй монстра. Или дракона.
Темнота, которая наполняла его холодное нутро, казалась заполненной тонкими шепотками и тихим перезвоном капели, а ещё чем-то зловещим, застарелым и заснувшим в ожидании своего часа.
Орочимару прошёл мимо высокого ряда аппаратуры, тускло поблескивающей множеством красных и зелёных глаз. Они внимательно следили за тем, кто вторгся в их густое одиночество, подсвеченное тусклым и холодным светом неоновой лампы.
Мужчина шёл спокойно, не смотря на то, что всего этажом выше кипел самый настоящий ад: парочка вырвавшихся объектов успела порезвиться перед тем, как их мозги украсили стену кровавым веером брызг.
Орочимару в душе знал, что это когда-нибудь произойдёт. И был готов.
Он дошёл до конца подвала и остановился, глядя перед собой с тонкой ухмылкой на бледных губах.
Там, впереди, темнота собиралась особенно густой завесой, будто бы стремясь скрыть ужасную тайну лаборатории. Но ветвящиеся выше переплетения проводов всё равно выглядывали из тёмно-синего марева, поблескивая тускло и вновь ныряя во мрак.
– Это твоих рук дело, – усмехнулся Орочимару, даже не спрашивая, а утверждая. Он прекрасно знал, на что способно это существо, скрытое пока от его глаз.
Мужчина, отойдя к покачивающейся на длинном проводе неоновой лампе, взял её и направил перед собой, будто бы меч, стремясь защититься от брызнувшей в разные стороны темноты.
Высушенное временем тело, подвешенное вертикально, опутывали тонкие и толстые проводки. Они врезались в бледную кожу, подсоединяясь к артериям и венам. Тонкие, даже в чём-то изящные руки были закреплены над головой, хотя запястья настолько истончились, что могли легко выскользнуть из ставших большими кандалов.
Яркий свет не заставил это существо ни дёрнуться, ни зашипеть. Оно даже не посмотрело в сторону Орочимару, хотя голова его была прикреплена кольцом, что опоясывало высокий лоб, к влажной стене подвала, а глаза были открыты, будто бы существо находилось в сознании.
Да, именно существо. Когда-то оно было телом, а с самого начала – простым человеком со своими мыслями, желаниями.
С вирусом.
– Зачем ты вывел их из состояния покоя? – тихо спросил Орочимару, подходя на шаг ближе и, стоило ему это сделать, как датчики на аппаратуре замигали быстрее, писк участился.
Существо чувствовало его приближение. Оно знало, что рядом кто-то стоит и, кажется, даже догадывалось кто.
– Всё ещё надеешься, что тебя вытащат отсюда? – прищурился мужчина. – Или же, что убьют? Ты хочешь смерти, Нагато?
Тонкие пальцы учёного подцепили существо за заострившийся подбородок. Кожа была сухой, но очень холодной, и Орочимару брезгливо одёрнул руку, когда позади него послышался скрип двери.
– Ты здесь? – выпалил знакомый голос.
– Фугаку, – позвал Орочимару, поворачиваясь к вошедшему внутрь мужчине.
На Учихе был чёрный костюм военных, а в руках он держал автомат, лицо же выражало спокойствие, хотя в глазах плескалась тревога.
– Мы не можем их удержать, – качнул головой Фугаку. – Их слишком много… придётся блокировать лабораторию.
– Разумно, – кивнул Орочимару, замечая, как взгляд мужчины скользит по прикованному к стене телу. Усмехнулся и опустил лампу, позволяя темноте вновь скрыть тело.
– Нужно вывезти тебя, – бросил Фугаку, но, замешкавшись, неуверенно шикнул: – Что с ним будет?
– Нулевой должен всегда быть при мне, – чётко ответил Орочимару. – Пришли сюда своих людей. Из подвала есть аварийный ход. Мы заберём его…
– Зачем он тебе? Он же… труп.
– Ты не понимаешь, Фугаку, – качнул головой учёный. – Это первый из заразившихся вирусом.
– То есть?
– Он – сам вирус.
***
Настоящее.
Чужой город оказался не лучшим местом для прогулок и экскурсий, тем более, чем дальше они заходили, тем понятнее становилось – всё здесь мало отличается от того, что они оставили за спиной. Только разве что здесь было чуть больше высоток, которые нависали серыми громадами, скалились выбитыми стёклами и чернели разводами сажи, будто бы совсем недавно внутри них бушевало пламя.
Наруто смотрел на эти безобразные прямоугольники без особого страха, хотя ни раз замечал в оконном проёме мелькающие тёмные силуэты. Гадать о том, кому они принадлежали, не приходилось: только мёртвые движутся так рассеянно, медленно, едва волоча за собой ноги.
Идя по чужому городу практически без оружия, было бы жутко, если бы не усталость, сковавшая парней едва они шагнули в жилые кварталы. Здесь пахло гарью и пустотой, а горьковатый привкус безнадёжности оседал на губах тонкой плёнкой.
– Куда мы идём? – спросил Узумаки, поворачиваясь к Саске, что шагал молча. – Нужно выбрать один из этих магазинов и переждать ночь.
Он указал на ряд витрин, тянущихся по первым этажам высоток. Идти дальше было бессмысленно: на город уже начинали опускаться сумерки.
– Витрины не выдержат, – отрицательно качнул головой Учиха. – И через них нас легко можно будет заметить, если…
– Ты думаешь, что здесь есть выжившие? – спросил Гаара.
– Возможно.
– Тогда, может, стоит найти их и попытаться примкнуть к группе?
Саске посмотрел на парня так, будто бы тот предлагал спросить у ближайшего зомби: «Как пройти в библиотеку?» Наруто подумалось, что эти двое вот-вот сцепятся, исчерпав лимит терпения, но вместо этого Учиха указал куда-то вперёд.
– Смотрите, отель.
– Чем он лучше магазинов… – ворчливо пробубнил Гаара, отворачиваясь.
– Тем, что там есть комнаты и, возможно, еда.
***
Конечно, насчёт еды Саске погорячился. Это он понял сам, стоило им обойти нижний этаж. Твари отчего-то не смогли забраться в отель. Скорее всего, им помешали тяжёлые дубовые двери, которые кто-то запечатал, просунув в ручки железный прут, на подобие засова, и забитые досками окна. Забивали изнутри и это могло быть как хорошим знаком, так и признаком того, что здесь им ловить нечего.
Отель вполне мог быть раньше чьим-то убежищем, а сейчас пустовал: люди обычно покидают то, из чего больше нечего выжать или же их вспугнуло что-то другое.
Просторный холл был заполнен пыльным маревом, поднимающимся от пола, устланного некогда красивыми коврами. Сейчас же рисунок потускнел, вытерся, покрылся слоем грязи, а местами гари, будто бы кто-то разводил огонь прямо так. По углам Узумаки заметил ржавые бочки с обожжёнными краями, а на стенах рядом с ними вверх поднимались тёмные пятна копоти.
– Здесь кто-то был, – уверенно кивнул Наруто, носком ноги пиная пустую банку из-под бобов.
В соседнем углу он заметил несколько потёртых матрасов с оставленными на них какими-то вещами. Двинулся было к ним, но Учиха удержал его за плечо:
– Смотри.
Блондин повернулся в указанном направлении.
На стене перед ними чем-то красным, очень похожим на кровь, был начерчен неровный круг, перечёркнутый прямой линией. Это было похоже на метку, но значения её Узумаки не понимал, хотя по спине пробежал холодок.
– В городе есть группировка, – сказал Наруто. – И, кажется, это место…
– Они считают своим, – кивнул Саске, поворачиваясь на звук скрипнувшей двери.
Гаара, удивлённый таким пристальным вниманием, как-то неловко кивнул, придерживая створку за ручку:
– Это столовая. Если верить плану, – кивок на стену, где в рамочке висел чертёж здания, – то оттуда есть ход на кухню, а из кухни в складские помещения.
– Вряд ли там что-то осталось, – озвучил мысли блондина Учиха и, отпустив парня, двинулся к красноволосому.
Саске не нравилось здесь, но они потеряли слишком много времени. Даже секунды сейчас шли на вес золота, потому что за забитыми досками окнами стремительно темнело. Если они будут осматривать столовую и кухню, то, скорее всего, придётся остаться в отеле, который ночью без фонариков тоже особо не обследуешь. Сами себя загнали в мышеловку, захлопнули дверь клетки и теперь думают, как бы найти сыр.
Только вот Учиха не хотел чувствовать себя беспомощной мышью, и он крепче сжимал рукоять катаны. Это оружие, словно привет из прошлой жизни и знак того, сколько им уже удалось преодолеть, не давало полностью провалиться в нерадостные мысли. Да, они не стояли на месте. Да, в городе-полигоне нечего искать, но кто сказал, что есть смысл пытаться выжить здесь? Зачем? Просто потому, что жизнь идёт и она должна дойти до своего логического финала?
Зачем бороться за что-то настолько дряхлое, настолько бессмысленное. Это даже не тонкая соломинка над бурной рекой. Скорее их нынешнее существование напоминало изъеденную молью шёлковую ниточку над пропастью, внизу которой скалилась темнота.
– Гаара, – позвал Саске, останавливаясь посреди просторного зала, – стой.
– В чём дело опять? – несколько раздражённо отозвался красноволосый, оборачиваясь.
– Мы не можем сейчас идти осматривать склад – темнеет. Совсем скоро мы ничего не увидим.
Наруто, нервно закусив губу, был вынужден согласиться с Учихой, поглядывая на забитые окна и подпирая собой дверь, через которую они вошли. Остаться в столовой было не лучшим вариантом: слишком большое пространство, но возвращаться в холл, в который спускалась широкая мраморная лестница со второго этажа, было бы ещё глупее.
– Переночуем здесь, – бросил Узумаки. – А с утра попытаемся обыскать отель.
Лицо Гаары стало меловым, но блондин не придал этому большого значения. Сейчас он чувствовал самую настоящую смертельную усталость и был готов рухнуть на месте, если им придётся сделать ещё хотя бы сотню шагов.
Придвинув к дверям столовой тяжёлый посудный шкаф, а створки, что вели на кухню, заперев засовом из выломанной ножки стола, они подтащили к стоящей в углу бочке пару матрасов. Наруто без сил повалился на оный, закрывая лицо рукой. Ноги гудели, в желудке отвратительно урчало, а те раны, которые удалось «вынести» из приюта, нещадно саднили. Сквозь пальцы Узумаки наблюдал за Саске, прохаживающимся вдоль длинных столов. Левая рука Учихи, на которой до сих пор не зажил ожог, белела потрёпанными бинтами, а походка была несколько неровной, впрочем, как у всех них.
Куда только делась выдержка Девятого, его выносливость? Наруто внезапно показалось, что засевшая в нём личность в очередной раз захотела показать «кто в доме хозяин» и объявила бойкот. Собирался ли Девятый довести его до истощения вновь или же попросту отчего-то отключился, Узумаки не знал и знать не хотел. Его устраивало это временное затишье, и даже тяжёлая усталость приносила что-то сродни радости.
– Нужно посмотреть, что в рюкзаке, – сказал Гаара и неуверенно добавил: – А я пока огонь разведу.
Тот зомби, которого они встретили на подходе к городу, как и все остальные, не прочь был полакомиться их мозгами, увы, Саске успел выхватить катану…
Они забрали его рюкзак, не чувствуя особых угрызений совести, а вот посмотреть, что там внутри, сразу не получилось.
Учиха, стянув его с плеч, ухнул на длинный лаковый стол, открывая молнию и выворачивая рюкзак кверху дном. Из того посыпалась ненужная сейчас мелочь, скомканные бумажные купюры, какие-то фантики. Стукнула и отскочила в сторону плитка шоколада, которую брюнет тут же прижал рукой к столешнице, чтобы не потерять в сгустившейся темноте.
Следом за этой ценной сейчас находкой из рюкзака выпал бумажник, на который Саске вновь не обратил внимания, если бы не смуглая рука, накрывшая его и не давшая слететь на пол. Учиха скосил глаза на подошедшего блондина, чувствуя, как внутри опять начинает разливаться странный, почти незаметный холодок. Это чувство появилось совсем недавно, и его вряд ли можно было назвать осознанным.
– В чём дело, Наруто? – тихо спросил Саске, замечая, как Узумаки медленно расстёгивая бумажник, словно специально убавляя резкости своих движений. Будто бы парень искал предлог задержаться рядом чуть дольше обычного.
– Просто…
Учиха иронично вздёрнул бровь. За последний день они едва ли и десятью словами перекинулись, обходясь только взглядами. Непонятными, странными. Что они могли значить, Саске никак понять не мог. Или же он просто не понимал тех изменений, что медленно происходили в нём.
Наруто вывернул бумажник, проходясь пальцами по ряду пластиковых карт, некоторые из которых поблескивали тусклым золотом, а остальные пестрели яркими красками. Здесь же он нашёл аккуратно сложенные деньги, а в боковом кармашке потрёпанное фото.
Пальцы замерли, не решаясь вытянуть карточку за уголок, но любопытство всё-таки взяло верх. Когда живёшь в мире, где единственное занятие – выживание, учишься хвататься за любую информацию, которая не даст окончательно отупеть, которую можно будет раз за разом прокручивать в голове, занимая мозг хотя бы чем-то. Узумаки чувствовал необходимость хотя бы в какой-нибудь мысли, чтобы окончательно не стать похожим на животное, что только и заботится о пропитании и месте для ночлега. Наверное, лучше было бы найти книгу, но сейчас было не до посещения городской библиотеки.
Учиха внимательно следил за тем, как Наруто цепким взглядом изучает фото, но брюнет предпочитал смотреть на тусклое в обступившей их тьме лицо парня, а не на слиток чужого прошлого у того в руках. Раны на лице Узумаки так толком и не затянулись, теперь краснея подсохшей кровавой корочкой.
– У этого человека была семья, – тихо сказал блондин, проводя пальцами по едва различимым на снимке лицам. Женщина и два ребёнка, а вот и тот мужчина, которого они убили.
– Не поверишь, Узумаки, но у девяноста процентов живых есть семьи, – усмехнулся Саске, и внезапно поймал какой-то резкий и косой взгляд Наруто и, пожав плечами, добавил: – Или были по крайней мере.
– Что-то не так? – нахмурил брови блондин, опуская руки с фото. Он вперился внимательным взглядом в Учиху, толком не зная, как к тому подступиться.
За этот день Саске будто бы отдалился вновь на несколько месяцев назад, придя в начальную точку их странных отношений. Хотя… Наруто даже не знал, какими должны быть отношения между людьми, поэтому судить было ещё труднее.
Внимательный взгляд чёрных глаз подёрнулся странной задумчивостью, когда Учиха в очередной раз повернулся к нему, оставляя попытки найти в пустом рюкзаке ещё что-то. Узумаки мог поклясться, что сейчас брюнет эхом повторяет его вопрос у себя в голове и, возможно, даже ищет ответ. Но вместо слов Саске потянулся пальцами к его скуле, заставив внутренне напрячься и бросить какой-то затравленный взгляд на копошащегося рядом с бочкой Гаару. Учихе было плевать на свидетелей, да и ничего эдакого он не сделал, просто едва тронув пальцами подсохшую ранку на щеке Наруто. Блондин даже не поморщился, боясь спугнуть это лёгкое касание, заставившее сердце практически сладко и болезненно заныть.
– Они не заживают, – проговорил Саске, очерчивая подушечками края царапин и посмотрев ему в глаза, резко спросил: – Почему?
– Они, – тяжело вздохнул Узумаки, чувствуя себя каким-то кроликом перед удавом, – они не заживут… пока меня не переключит на Девятого. Так всегда было…
Наруто хотелось поймать эти холодные пальцы и задержать брюнета рядом, но он чувствовал, что тот вот-вот вновь отстранится, будто бы между ними ничего и не было. Хотя… откуда Узумаки вообще знать о том, как бывает у людей? Возможно, для них всё это в норме вещей, и никаких обязательств друг перед другом после не появляется?
– Он опять появился? – вздёрнул брови Учиха и действительно опустил руку на столешницу раньше, чем блондин решился её удержать.
– Да… недавно.
– Почему ты не сказал мне?
– Я не успел… мы…
– Наруто, – Саске тяжело вздохнул, будто бы долгое время не дышал под водой, – Девятый это не то, на что может не хватить времени.
– Знаю.
– Он опасен.
Узумаки опустил голову, закусывая губу и чувствуя себя каким-то юнцом перед мудрым профессором, которого отчитывают за то, что он украл кусок мела. Стало как-то отвратительно, обидно, глупо…
Злость на самого себя вспыхнула румянцем на щеках, и осталось только порадоваться, что в комнате достаточно темно, а Учиха не обладает ночным зрением. Какого чёрта…
Он вперился взглядом в рюкзак. Саске в очередной раз забрался рукой внутрь и, кажется, открыл какой-то скрытый кармашек, вынимая оттуда небольшой пистолет. Открыл обойму, оказавшуюся практически полной.
– Семь пуль, – кивнул он, будто бы прошлого разговора и не было. – Неплохо.
– Да, неплохо, – поджал губы Наруто, отходя от стола.
Внутри копошилось отвратительное чувство. Это невозможно было назвать холодом, но он пробирался по венам, словно запущенный туда жидкий азот, превращая эти трубки в ледяные тоннели для застывшей, почерневшей крови.
Гаара, распаливший каким-то чудом огонь в бочке, посмотрел на него странным взглядом, будто бы догадываясь, что творится внутри у Узумаки. Только вот откуда ему знать, если уж сам Наруто толком не мог разобраться в том комке из чувств у себя за рёбрами.
Привалившись спиной к гладкой стене, блондин съехал на самый край матраса, забившись практически в угол и обхватив согнутые в коленях ноги руками. Ему было отвратительно находиться рядом с кем-то, кто мог своим взглядом забраться под кожу, а этот свет, что лился от бочки, делал всё только хуже: из-за неровных бликов можно было легко рассмотреть лицо, глаза и вообще…
Хотелось спрятаться ото всех, хотя бы на сегодня. И попытаться разобраться в себе, не боясь, что заметят всю ту путаницу во взгляде. Вздохнув, Узумаки прикрыл глаза, стараясь не думать, а попытаться уснуть.
***
Огонь в бочке тихо потрескивал, и всё сильнее пахло гарью. Этот запах можно было стерпеть ради тепла, которое постепенно разливалось по пустой столовой.
Найденный шоколад поделили на троих, и, кажется, Гаара, расправившись со своим куском, уснул, а Учиха медленно откусывал понемногу. Он не любил шоколад и вообще сладкое, но сейчас организм был рад и такой подачке, на которой он сможет продержаться ещё хотя бы день.
Он повернулся к вжавшемуся в угол Наруто, который, кажется, спал или же делал вид, прячась за закрытыми веками. Отросшие волосы рваными прядями падали на лицо, чуть шевелясь, когда парень выдыхал, брови даже во сне были чуть сведены над переносицей, а уголки искусанных губ опущены вниз, будто бы Узумаки нацепил на своё лицо маску грустного клоуна.
Саске потянулся рукой, тронув моментально вздрогнувшего и открывшего глаза парня за плечо. На миг Учихе даже показалось, что вокруг голубой радужки вспыхнул красноватый ободок, но он предпочёл списать это на игру огненных бликов.
– Тебе нужно поесть, – сказал Саске, протягивая блондину его долю шоколада.
– Я не хочу, – отрицательно качнул головой тот, вновь съёживаясь и обхватывая себя руками. – Ешь ты.
– Наруто, – с нажимом произнёс брюнет, – засунь в зад свой героизм и поешь. Ты помнишь, что Девятый может брать верх, когда ты слаб?
Резкий взгляд исподлобья показался Учихе практически злым, а дрогнувший зрачок парня странно сузился.
– Только из-за этого? – прошипел Узумаки.
– Что?
– Ты заставляешь меня есть только из-за Девятого? Потому что не хочешь его видеть?
В повисшей между ними тишине огонь в бочке щёлкнул особенно громко, и это чем-то напомнило выстрел.
– Не неси ерунды.
– А почему тогда, Саске?
Наруто дёрнул плечом, сбрасывая его ладонь, и опасливо покосился на спящего Гаару. Ком в груди взорвался, осколками впившись в язык, и теперь их нужно было выплюнуть, выговориться.
– Ты боишься, что, когда Девятый возьмёт верх надо мной вновь, я убью кого-то ещё? Гаару, например? Или? Ты боишься, что случится то же самое, что и с… Кибой?
Бровь брюнета дрогнула, и, пожалуй, это было единственное выражение его эмоций, потому что бледное лицо так и осталось спокойным и даже слегка растерянным.
– Ты ведёшь себя так, будто бы ничего не произошло, – прошипел Узумаки. – Между нами не произошло. Будто тебе плевать. Знаешь что?!
Блондин резко поднялся на ноги, теперь смотря сверху вниз на вскинувшего на него глаза парня.
– А мне не плевать, – резко выпалил он. – Мне не плевать, что ты ведёшь себя так, словно мы только что встретились.
– Наруто, сядь…
– Словно ты ничего… ничего не чувствуешь.
Слово, прозвучавшее ударом хлыста, щёлкнуло по обоим, заставив замереть и замолчать. Узумаки ошибся – легче не стало даже тогда, когда он выплюнул все эти осколки.
Резко подхватив с матраса пистолет, он выпалил:
– Пройдусь.
– Стой!
Пришлось рвануть вперёд к дверям быстрее, чем Учиха успел его остановить. Вытащив ножку стола из ручек, Наруто зашёл в соседнюю комнату, вновь закрывая двери практически перед самым носом Саске, продевая «засов» уже со своей стороны. Из-за дверей донёсся приглушённый голос, который не обещал ничего хорошего, а Узумаки внезапно почувствовал себя глупой девкой, которую взбурлившие эмоции заставили кинуться под автобус в надежде, что её остановят.
Не остановили, и теперь придётся идти до конца.
Но так было даже лучше: здесь, в совершенно тёмной комнате, было тихо и холодно. Огонь не лез в глаза, и те постепенно привыкли к темноте, перестраиваясь. Наверное, это единственное, что Девятый не мог контролировать и забирать у него по первому же желанию – способность видеть в темноте. Не так хорошо, как хотелось бы, но чтобы оглядеться и заметить тварей, если бы они здесь были, вполне достаточно.
Кухня была большой. Длинная комната, вдоль которой тянутся металлические столы, печи и полки. Кафельный пол усеян разломанными и раздробленными макаронами, у одного из столов кучка муки, а на другом перевёрнутые кастрюли.
Дверцы полок оказались распахнуты настежь. Кажется, кто-то рыскал по кухне в поисках еды, и если она и была раньше, то теперь ничего не осталось.
Поёжившись и убрав пистолет за пояс джинс, Наруто двинулся вперёд к темнеющему дверному проёму.
Он не задавался целью найти что-то, он даже не пытался особо вглядываться в темноту. Хотелось просто идти и остаться одному хотя бы на некоторое время.
Таких эмоций он ещё никогда не испытывал, и сейчас они неприятно били по телу. Узумаки цепко осматривал всё вокруг, желая отвлечься от нависшего над головой молота, который уже однажды ударил и теперь он стоит посреди тёмной кухни, намереваясь двинуться ещё дальше, в складские помещения.
Ну, и к чёрту всех. И Саске туда же.
Он несколько раздражённо пнул покосившуюся створку и та начала заваливаться наружу. Пришлось судорожно ухватить её за ручку, чтобы та не наделала много шуму, упав на пол. Но удержать её всё равно не получилось и пришлось осторожно опустить на пол, продолжая поддерживать и пялиться в пустоту перед собой.
Здесь было прохладно, стены поблескивали стальным холодом, под ногами хрустели рассыпанные хлопья, а воображение на их месте рисовало мелкие косточки.
Блондин даже не стал заходить внутрь, отсюда видя, что никакие это не складские помещения, а простая холодильная камера. Более того, совершенно пустая.
Несколько разочарованно отвернувшись, он прошёл по кухне, проводя рукой по гладкому холодному столу и останавливаясь.
Бежал он не от Саске и Гаары, который смотрел так, будто видел насквозь.
Он бежал от самого себя, надеясь обогнать свои эмоции и скрыться от них за хлипкой дверью кухни. Может быть, надёжнее зайти в морозилку и закрыть себя там изнутри, чтобы уж точно никто не смог достать?
«Ты жалеешь себя, Наруто», – усмехнулся голос внутри, и не пришлось долго гадать, чтобы узнать эти насмешливые интонации.
Парень поднял глаза на темноту перед собой, будто бы его собеседник стоял напротив.
«Ты слаб, разве не видишь? И Саске тут не при чём».
Едва ли. Всё было слишком трудно: сначала ушёл Минато, потом Киба… Они все уходили один за другим, будто бы повинуясь какой-то цепной реакции. А теперь Узумаки чувствовал, как медленно, но верно, от него отдаляется человек, однажды ставший кем-то вроде близкого друга. «Кем-то вроде»…
Наруто даже усмехнулся, отлично понимая, что сейчас не место и не время для подобных терзаний, но он просто отказывался приходить в норму.
Это было похоже на страх, что охватывает далеко не сразу. Ты чувствуешь его приближение по крупицам, а потом внезапно он уже сжимает твои лёгкие в когтистом плену.
«Он уйдёт, не сомневайся», – хохотнуло внутри, и рука сжалась в кулак.
– Пошёл ты, – прошипел Узумаки, отлипая от стола и направляясь в сторону другой двери, которую заметил далеко не сразу.
Пришлось навалиться на неё плечом, открывая. Что-то подпирало её с той стороны, но вскоре створка всё-таки поддалась, пропуская его в длинный коридор первого этажа.
Проскользнув в образовавшуюся щель, Наруто едва не споткнулся о лежащее на ковре тело. Отшатнулся в сторону, ударяясь спиной о стену, неотрывно глядя на тёмное под ногами. Мужчина в чёрной куртке с большими жёлтыми буквами на спине лежал перед ним, нелепо раскинув руки, будто бы пытался обнять ковровую дорожку. Под его головой расползлось уже подстывшее пятно вязкой крови, в которую Узумаки и вляпался, оставив след на чистом ворсе рядом с телом.
Кто-то выстрелил точно ему в висок, не дав обратиться. Или же оборвав обращение: парень не мог видеть укусов на теле убитого, если они даже и были. Зато отлично понимал: те, кто однажды забрели в отель, ушли далеко не с миром, потому что кончились запасы. Их или выгнали отсюда оставившие метку в холле, или же выжившие перебили друг друга из-за внезапно вспыхнувшей агрессии.
Блондин, как никто другой, понимал, как легко можно загореться злостью на вчерашнего друга, даже если у тебя в голове нет второй личности, созданной для убийств. Люди, словно крысы, помещённые в замкнутое пространство и вынужденные уживаться с теми, кого не выбирали себе в друзей, становятся ещё хуже падальщиков. Грызутся, рычат друг на друга и ждут момента, когда можно будет впиться в глотку вчерашнего союзника.
«И с вами будет то же самое, если ты не уступишь мне место, Наруто», – раздалось в голове, и парень аж вздрогнул от неожиданности. Голос звучал совсем рядом, словно Девятый научился покидать его тело.
