Текст книги "Побег от прошлого (СИ)"
Автор книги: Iriri
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 45 страниц)
– Не то, чтобы вспомнила… – неопределенно говорю я, всем сердцем надеясь, что моих жалких актерских способностей хватит на то, чтобы не выдать свою ложь. – Просто я никогда не придавала этому внимания, а оказывается, что тогда же в кафе сидел и Джон Уильямс.
– Вот как? – удивленно вскидывает одну бровь Наоми. – Это уже интересно. – Она делает очередную пометку в блокноте и выжидающе смотрит на меня – что еще я скажу?
– Как раз не очень, – безразлично замечаю я. – Я потому и не обращала до этого внимания, что Джон тоже был постоянным посетителем. Он порой там часами сидел, ничего удивительного, что он был в кафе и в ту ночь.
– Ясно, – хмыкает Наоми. – А еще посетители были, кроме этих двоих?
Я медлю пару секунд, а потом все же говорю то, что решила.
– Да, был один, – киваю я.
– Вы его знаете? Как он выглядел? Что он делал? – вопросы посыпались на меня, как пули из пулемета.
– Да, знаю, – снова киваю я. – Вы же сами его видели, когда пришли ко мне.
– Это тот самый молодой человек, который ушел? – на всякий случай уточняет она и, получив, утвердительный ответ, интересуется. – Имя можно узнать? И адрес, если можно? Хотелось бы задать несколько вопросов и ему.
«Блин, так и знала, что она за это ухватится, – внутренний голос никак не может успокоиться и прекратить ворчать. – Ну, ничего, может, все еще не так страшно…»
– Эль Лолайт, – помедлив еще секунду, говорю я. – Вашингтон-стрит, 24.
– Благодарю, – улыбается Наоми, немного отпивая из своей кружки. – Если не против, мы вернемся к нашему разговору об Эни Брайден. Скажите, что вы знали о ней точно?
– Очень немного, – пожимаю плечами я. – Почти то же самое, что и все. Училась на последнем курсе Высшей Школы Дизайна и хотела стать моделью. Ума Вейнс, насколько я знаю, была ее лучше подругой. Уверена, она вам расскажут куда больше, чем я.
– Непременно поговорю, – кивает она, а потом переводит тему разговора. – Ладно, а что можете сказать по поводу Джона Уильямса? Когда вы его видели в последний раз?
– Практически накануне его смерти, – немного подумав, дабы воскресить в памяти нашу последнюю встречу, отвечаю я. – Все также в «Золотых листьях». Мы с ним вообще не общались, только когда я принимала заказ. Он все время что-то делал на своем ноутбуке. По крайней мере, я ни разу не видела, чтобы он сидел в кафе без него.
– Хорошо, – произносит Наоми, а потом опять устремляет на меня пристальный взгляд, настолько тяжелый, что мне хочется уменьшиться в размерах и спрятаться где-нибудь под диваном, лишь бы она меня не замечала. – А теперь, пожалуйста, опишите мне конфликт, который у вас произошел с Кагуми Киоко за несколько дней до того, как она была убита.
– Вы становитесь похожей на прокурора во время судебного процесса, – внезапно ехидно замечаю я, тихо смеясь в тыльную сторону ладони.
– Ну что вы, – испуганно машет руками Наоми. – Просто я разговаривала с несколькими студентами по этому поводу, и они посоветовали мне поговорить об этом с вами, вот и все.
– Да я понимаю, – извиняющее улыбаюсь я, – простите, не берите в голову. – А потом все же перехожу к делу. – Вообще мы тогда с Киоко здорово поругались, но в то же время ничего такого серьезного не было. Девушкам свойственно ссориться, если им нравится один и тот же парень.
– Ну не скажите «ничего серьезного», – качает головой она. – Порой люди на этой почве такое творят…
– Это намек? – поднимаю одну бровь я.
– Ну что вы, простая констатация факта, – отвечает Наоми. – А можно поподробнее об этой вашей ссоре? С чего все началось, что происходило и как вы разрешили этот конфликт?
– Да обычная стычка… – пожимаю плечами я. – Она хотела, чтобы Эль пригласил ее на бал по случаю завершения конкурса красоты. Он отказался, тогда Киоко закатила ему истерику. Потом она узнала о наших с ним отношениях, я дала ей понять, чтобы она ни на что не надеялась. Затем она распустила про меня нелестные слухи, но тут сработал наш дисциплинарный комитет, так что эту лавочку быстро прикрыли. На этом, собственно, все и кончилось.
– А кто-нибудь вмешивался в вашу ссору? – интересуется Наоми, не отрываясь от писанины и строча в своем блокноте как одержимая.
– Ну… Эль тогда поставил ее на место, когда она скандалила… – я прекрасно понимаю, что ей бы не следовало это знать, но она в любом случае бы узнала об этом, так что скрывать правду не имеет смысла. Ну и разумеется надо будет сказать Элю и об этом тоже. – И тогда, когда она слухи распустила, тоже.
– Как именно? – хмурится она. – Ударил ее?
– Бог с вами! – от абсурдности этого предположения я даже руками махать начинаю. – Эль мухи не обидит, где уж ему ударить девушку. Просто сказал что надо и как надо, он это умеет.
– А Дэниэл Уоткинс? – продолжает допрос Наоми.
– А что он? – переспрашиваю я. – Старался заступаться за Киоко. – Не сказать, что успешно, но все-таки… Она ему нравилась, это я могу с уверенностью сказать. Не знаю, были ли у нее какие-то чувства к нему, я не интересовалась их отношениями.
– Понятно, – она делает очередную пометку в блокноте, после чего, задумавшись, около двух минут смотрит в пространство, прищурив глаза.
– Хорошо, мисс О’Хара, – наконец, очухивается она от своих размышлений. – Давайте тогда пока на этом закончим. Мне надо еще поговорить с несколькими людьми, а у вас, как я понимаю, дела. Вы ведь собирались куда-то. Так что не смею вас больше задерживать.
Она встает с дивана, попутно убирая документы в свою сумку.
– Моя визитка у вас, – напоминает Наоми. – Если захотите что-то добавить, звоните в любое время. И, возможно, потом я задам вам еще несколько вопросов.
– Конечно, – любезно улыбаясь, киваю я, провожая ее до двери. – До свидания.
– До свидания, – прощается она. – Спасибо за разговор.
========== Том 2. Глава 8. Граф Ди ==========
Стоит за ней закрыться двери, как я тут же бросаюсь к телефону и звоню Элю, чтобы передать ему наш разговор, дабы он при беседе с Наоми не наделал глупостей с несоответствием наших показаний. При этом я так спешу, что аж три раза подряд начинаю набирать неправильный номер, то и дело путаясь в цифрах. Эля мой рассказ, вопреки ожиданиям, кажется, ничуть не встревоживает, так что он совершенно спокойным тоном заверяет меня, что выкрутится без проблем и подозрений у Наоми не вызовет. Я ему, конечно, верю, но внутри все равно оседает какое-то беспокойство, напрочь затмевающее все остальные мысли. Так что даже когда он отключает связь, я по прежнему стою с трубкой в руках, из которой доносятся короткие гудки, и смотрю перед собой, пытаясь привести мысли в порядок.
– Забавно, – внезапно раздается у меня за спиной знакомый голос, но я даже не вздрагиваю, только дыхание перехватывает, как всегда. – Эль из кожи вон лезет, чтобы уберечь мою шкуру от полиции. А ты настолько к нему привязалась, что помогаешь ему спасти человека, который, как ты знаешь наверняка, хочет убить тебя саму. Забавно-забавно…
Понятия не имею, когда и как Бейонд умудрился проникнуть незамеченным в мой дом, но уже ничему не удивляюсь. Скорее начинаю переживать еще больше, думая, не видела ли его Наоми во время нашего интервью.
– А тебе нравится эта игра, в которую тебя втянул мой братец, а, Кристен О’Хара? – как и в прошлый раз он опять подходит почти вплотную и негромко, доверительно, словно рассказывая какой-то секрет, говорит прямо мне на ухо.
– Нравится, не нравится, какая разница, когда я уже вовлечена в это? – также негромко отвечаю я, чуть передернув плечами. – Пусть все будет так, как будет…
Я внимательно прислушиваюсь к нему, не решаясь обернуться, и все жду, когда возле моего горла опять появится лезвие ножа, но этого почему-то не происходит. Вместо этого он – вот чего не ожидала, того не ожидала! – мягко, но настойчиво прижимает меня к себе, обхватив руками сзади.
Такой знакомый голос, такие знакомые руки… Это пугающее сходство с Элем становится настолько велико, что в какой-то момент я даже перестаю понимать, с кем же из них я имею дело.
– Так почему же ты не делаешь то, что задумал? – решительно спрашиваю я, кое-как выбравшись из странного гипнотического тумана, вызванного этой внезапной близостью.
– А что я задумал? – шепчет он куда-то мне в волосы.
– А то ты сам не знаешь, – недовольно бурчу я, пытаясь вырваться, как в прошлый раз, когда он пытался обнять меня. Когда он пришел ко мне и долго и нудно отчитывал меня за то, что я кормлю Тома не тем, чем следует. Однако на этот раз выскользнуть не получается, только его руки сжимаются вокруг меня еще сильнее.
– А ты так сильно хочешь умереть, Кристен О’Хара? – с едва слышимой усмешкой в голосе интересуется Бейонд.
– Если все равно собрался это сделать, то зачем тянуть? – спрашиваю я все тем же мрачным тоном. – Я же говорила, что терпеть не могу, когда убийцы ведут себя подобным образом.
Он опять смеется на удивление искренним и слегка безумным смехом, да так заразительно, что я тоже начинаю невольно улыбаться, оценив весь идиотизм сложившейся ситуации. Жертва просит своего палача поторопиться с убийством – цирк, да и только!
– Но ведь сегодня еще не первое число, – наконец, отсмеявшись, напоминает он. – Мне пока что еще интересно. Интересно наблюдать, как ты и мой брат будете выпутываться из всего этого.
– А что ты в итоге намерен с ним делать? – голос предательски дрогает в самый неподходящий момент. – Ты хочешь убить всех близких ему людей. А что дальше? Исчезнешь из его жизни и оставишь его страдать в одиночестве? Думаешь, это принесет тебе какое-то облегчение?
Его настроение меняется в один момент, и в следующую секунду я уже чувствую, как одна из его рук сдавливает мне шею. Мне бы впасть в панику, ибо я, кажется, на этот раз всерьез нарвалась, но не тут-то было. Мной овладевает такая решимость, что ни о каком страхе не может быть и речи. Да и к тому же, хоть от Бейонда и исходит опасность, угрозы для своей жизни я почему-то не чувствую, а сердце редко обманывает меня в подобных случаях. Так что в этом смысле я сохраняю полное спокойствие.
– Не смей говорить о том, чего не понимаешь, – буквально шипит мне в ухо он.
– Отпусти меня, – суровым тоном требую я.
Вообще-то, я малость не в том положении, чтобы просить о подобном, сама не знаю, как это у меня вырвалось. Бейонд, кажется, тоже малость опешивает от такой наглости, но все же отпускает меня – скорее от растерянности, чем из своих собственных соображений. Мне к тому моменту уже надоедает вести разговор с собеседником, настойчиво стоящим у меня за спиной, так что я оборачиваюсь. Лучше бы я этого не делала… Передо мной стоит точная копия Эля, даже одежда на нем такая же, и мысли в голове опять начинают сбиваться в кашу.
«Это не Эль, не Эль, – настойчиво твердит здравый смысл, – не заблуждайся!»
– Так что? – решительно нарушаю я повисшее, было, молчание. – Чего я, по-твоему, не понимаю?
– А что ты понимаешь? – эхом отзывается он. Впрочем, его голос снова становится нормальным человеческим, а не тем хриплым шипением, что было совсем недавно. – Ты выросла в благополучной семье, получала то, что хотела, никогда не знала ни унижений, ни оскорблений. Изнеженное судьбой существо, что ты вообще понять можешь?! – Его лицо максимально точно передает все его мысли относительно меня, а его глаза, холодные и темные, как небо в ясную ночь, смотрят в упор, не моргая. Довольно неуютно, но меня это не останавливает.
– Смешно, – небрежно бросаю я.
– Чего? – его и без того огромные глаза принимают совсем уже фантастические размеры, а взгляд буквально пронзает насквозь. Ну как же, я – я, та, кого он собрался убить – еще и осмеливаюсь над ним смеяться и дерзить, когда мне положено вообще сидеть в уголочке тихо, как мышка, и слушать, что мне говорят!
– Того, – в тон ему отвечаю я. – Эль рассказал мне историю вашей семьи. И я читала твой дневник, – на этом месте он буквально подскакивает на месте, словно я поймала его «на горячем», – и пусть я не проходила через то, через что прошел ты, это не значит, что я полная дура и ничего не понимаю!
Кажется, с той секунды, как я упомянула его дневник, он и вовсе перестал меня слушать и явно пропустил мимо ушей мои дальнейшие слова.
– А Эль… – наконец, выговаривает Бейонд, – он тоже читал?
Уж не знаю, почему его так взволновал этот факт – на мой взгляд, в той тетради не было ничего такого из ряда вон выходящего. Да, это действительно страшно, особенно, если представить, в каком аду он остался один-одинешенек, да, неприятно, когда читаешь описание сцен побоев и всего прочего, но не более того. Впрочем, я читала не до конца…
– Да, читал, – киваю я. – Скорее всего, он сейчас у него. Мы не оставили его там.
– Ясно, – хмыкает он, а потом внезапно посылает мне такой взгляд, что по спине бегут мурашки. – Пойдем. – И молча направляется к двери.
– Куда? – недоуменно спрашиваю я, спустя наверное три минуты, в течение которых я просто стояла и тупо пялилась в пространство без единой мысли в голове.
– Со мной.
Содержательно, ничего не скажешь, но я считаю за лучшее послушаться и поспешно начинаю надевать сапоги и куртку. По улице идем молча. Бейонд мрачным взглядом сверлит асфальт у себя под ногами, сутулясь и убрав руки в карманы брюк – если не знаешь, что это он, то ни на миг не усомнишься, что перед тобой Эль. Неудивительно, что до того, как правда всплыла наружу, я их путала – манеры брата до мельчайших деталей он изображал в совершенстве. А я иду, то и дело оглядываясь по сторонам и от души надеясь, что за мной нет слежки, иначе – погибель!
Идти приходится довольно далеко – на самую окраину города. На это уходит больше часа, и в тот момент, когда я смиряюсь, что моя оставшаяся жизнь пройдет в этом бесконечном походе неизвестно куда, Бейонд замирает перед двухэтажным домиком, с виду вполне жилым и ухоженным. В голове возникает куча вопросов типа «Откуда у него свой дом?», «Где берет деньги на его содержание?» и все в том же духе, но все они одномоментно отпадают, когда входная дверь, наконец, открывается, и мы входим в прихожую. Моя уверенность, что он живет в уединении, рушится сразу же, потому что стоит только скинуть куртку, как нам навстречу выбегает такое стадо животных, словно мы оказались в зоопарке. А когда мы проходим в гостиную, моя челюсть просто падает на грудь, потому что это может быть чем угодно, но только не домом, где живет серийный убийца… Многочисленные кошки, собаки, попугаи, черепахи, грызуны, пауки и скорпионы в аквариумах, две змеи и даже игуана! У меня просто разбегаются глаза, когда я рассматриваю этот зверинец. Зато Бейонд как-то сразу забывает о моем существовании, с головой уходя в беседу со своими питомцами. Мдааа…
Неудивительно, что он отчитывал меня за неправильное кормление кота…
– Ну прямо Граф Ди… – только и могу выдавить из себя я, осторожно, чтобы ненароком никого не раздавить, опускаясь на диван.
И, как и следовало ожидать, я тут же подвергаюсь многочисленным обнюхиваниям, облизываниям и прочим причудам животного мира. Впрочем, я довольно быстро отключаюсь от всего этого и чуть ли не зачарованно наблюдаю за Бейондом, который изменился до неузнаваемости буквально за секунды. Не знай я, кто он такой, в жизни бы не подумала, что этот милый молодой человек, сейчас гладящий кошек, не моргнув и глазом, хладнокровно убил почти десять людей. Одуреть можно… А еще я удивляюсь тому, как ведут себя с ним животные. Еще по дороге сюда я замечала, что голуби сидящие на тротуаре, не обращали на него ни малейшего внимания, когда он проходил рядом, и сразу же улетали, когда подходила я. Вот и сейчас. Со стороны тех же попугаев, которых обычно хлебом не корми, дай полетать по всему дому, никакой боязни, полное доверие. Немедленно прилетают, стоит ему только протянуть руку. Гармония… Словно они разговаривают на одном языке. Я невольно вспоминаю Эля и его реакцию, когда мы посещали лондонский зоопарк, и делаю вывод, что братья, видимо, похожи гораздо сильнее, чем мне казалось до этого.
Наконец, когда Бейонд решает, что уделил всем достаточно внимания, и подходит ко мне с игуаной на плече, я нахожусь чуть ли не в благоговейном трансе, так что ему приходится буквально меня будить. Все же, я очень люблю животных…
– Невероятно, – говорю я в ответ на его вопросительный взгляд.
– Неужели я смог удивить тебя, Кристен О’Хара? – с усмешкой, в точности, как Эль интересуется он.
– Представь себе, – честно отвечаю я.
Он усаживается рядом, с невероятной нежностью переложив двух сиамских кошек на другое место и извинившись перед ними за это вынужденное неудобство, словно перед живыми людьми.
– Тебе здесь нравится? – лукаво улыбаясь, спрашивает Бейонд, положив руку мне на плечо и позволив игуане переползти по ней на меня. Честно говоря то, что это игуана, а не змея, вызывает у меня невероятное облегчение, иначе пришлось бы спасаться бегством. Все–таки я не такой знаток дикой природы…
– Скорее да, чем нет, – я опять же говорю предельно честно. – Зачем ты привел меня сюда? – интересуюсь я в свою очередь. – Хочешь мне что-то показать?
– Нет, совсем нет, – отвечает он, лениво растягивая слова и выжидающе смотрит – вдруг сама догадаюсь. Но на этот раз разум меня подводит, так что этот выжидающий взгляд я возвращаю сполна. – Я как-то сказал тебе, что ты единственная, кому я доверяю. Считай, что это подтверждение моих слов. Теперь ты знаешь, где мой дом. Удержишься ли от соблазна рассказать кому-нибудь, если я попрошу тебя молчать об этом?
– Если хочешь, чтобы я никому не говорила, то я и не скажу, – пожимаю плечами я. – Я же не полная дура.
– Даже моему брату? – вопросительно поднимает брови Бейонд. И я снова вижу в нем Эля, и ничего не могу с этим поделать.
– Даже ему, – спустя несколько секунд, потраченных на приведение мыслей в порядок, обещаю я. – Но ты так и не ответил на мой вопрос. Что ты собрался делать? Ну, убьешь ты меня, убьешь Ватари, заставишь Эля страдать. А что дальше? Зачем тебе это? Думаешь, если ты сделаешь это, тебе станет легче? Думаешь, сделав больно дорогому человеку, избавишься от собственной боли?
– Только не начинай в духе дешевой мелодрамы, – он лениво машет на меня рукой, словно отмахиваясь от докучливой мошкары. – Неужели ты думаешь, что мой брат этого не заслужил?
– Чем он это заслужил?! – возмущение и ярость заполняют разум моментально, так что я даже вскакиваю на ноги, а перепуганная игуана вмиг оказывается на спинке дивана. – Тем, что пытался помочь тебе? Думаешь, ты единственный, кто прошел через ад?! Эль страдал не меньше твоего! Не от ваших приемных родителей, а от беспомощности и невозможности как-то повлиять на ситуацию. Он делал, что мог.
– Он бросил меня! – наконец, перебивает меня Бейонд.
– Нет, это ты бросил его! – буквально ору я в ответ, ничуть не боясь быть избитой за свои слова.
– Я все делал для него! – он угрожающе нависает надо мной, буквально испепеляя меня яростным взглядом. – Я помог ему бежать из этого сральника! И что? Я почти полгода гнил в этом дерьме, пока он наслаждался жизнью у Ватари! И в результате мне пришлось выбираться оттуда самому.
– Тебе надо было только еще немного подождать… – тихо говорю я, отбиваясь от внезапно нахлынувшего чувства сопереживания.
– Еще немного? – опять шипит Бейонд с презрительной интонацией в голосе. – Еще немного?! Да ты хоть знаешь, что это была за жизнь?! – Он так решительно на меня напирает, что я невольно делаю шаг назад и чуть, было, не наступаю на очередную кошку. – Не знаешь? Ну так смотри.
И не говоря больше ни слова, он поворачивается ко мне спиной и снимает свою водолазку. И я тут же, шумно выдохнув, отвожу взгляд. Шрамы. Десятки… сотни шрамов, оставшихся от самых разных ран. Порезы, явные следы от железной пряжки ремня, многочисленные ожоги, несколько из них явно оставлены утюгом. Словно его пытали, методично и с остервенением избивая каждый день, нанося новые раны поверх еще не затянувшихся старых.
Кое-как справившись с собой, я все же поднимаю взгляд, но только для того, чтобы через пару секунд понять, что еще немного, и я вполне могу хлопнуться в обморок. А в мыслях встают картины, в которых я буквально наяву вижу, как все эти раны наносились. Чуть ли не в панике я хватаю первого попавшегося под руку кота и, прижав его к себе, начинаю гладить то по, то против шерсти. Только бы отвлечься, отвлечься, отвлечься…
– Еще немного подождать, говоришь, да, Кристен? – ровным голосом спрашивает Бейонд, опять натягивая водолазку. – Я, знаешь ли, немного устал ждать… Поэтому я и избавил мир от общества этих ублюдков.
– Прости, – извиняюсь я, спуская перепуганного кота на пол. – Нет, правда, прости… Я… сказала, не подумав… Ты прав, я… я ничего не знала…
– Я ничего тебе не скажу, – качает головой он. – И мы просто увидим то, что увидим.
После чего усаживается обратно на диван, берет на руки свою игуану и, приговаривая «Ничего, Каролина, не беспокойся, я в полном порядке» вновь переключает внимание на животных.
– Я пойду, – только тихо говорю я и, не дождавшись ответа, вылетаю из дома, словно пробка из бутылки с шампанским, на ходу застегивая сапоги и куртку.
Домой бегу, не чуя ног под собой и не останавливаясь, а когда, наконец, добираюсь, лечу прямиков в ванную, где подставляю лицо под струю ледяной воды. Надеясь, что вода смоет воспоминания об этом разговоре. Но, увы, это не помогает, и в какой-то момент я падаю на колени, размазывая по щекам слезы и реву буквально навзрыд, и никак не могу остановиться.
========== Том 2. Глава 9. Пенбер и Пенбер ==========
Когда истерика проходит, я обнаруживаю себя лежащей все там же в ванной на кафельной плитке, лениво и флегматично разглядывающей потолок. Вокруг меня обеспокоено вышагивают Мелло и Мэтт, что-то говоря и пытаясь помочь мне подняться, но их голоса доносятся до меня, словно из потустороннего мира.
– Что случилось? Ты в порядке? – наконец, слышу я, когда картинка перед глазами приобретает четкие контуры, а к мозгу постепенно возвращается умение соображать.
Растерянно хлопая глазами, я смотрю на обеспокоенное лицо Мелло, присевшего возле меня на корточки, но решительно не знаю, что ему ответить.
– Вроде… нормально… – через силу выдавливаю из себя я, предпринимая осторожную попытку подняться. К счастью, мне это удается – видимо, не так плохи мои дела, как мне казалось. – Я… не знаю, что случилось…
Я и правда не знаю, не помню. Последнее яркое воспоминание, не помутненное затмевающим любое знание туманом – это то, что я сидела в гостиной у Бейонда в окружении животных, а потом… Воспоминания о нашем не слишком-то состоявшемся разговоре пытаются выплыть на свет, но вместе с ними приходит и ясное осознание того, что я точно сойду с ума, если дам им зеленый свет.
– Вставай уже, – нетерпеливо говорит Михаэль, протягивая руку и поднимая с холодного пола.
Все еще не до конца придя в себя, я позволяю ему проводить меня в гостиную, где Мэтт уже гремит кружками, разливая по чашкам кипяток.
– Ну хорошо, – говорит он, когда я отпиваю из кружки чай, и мой взгляд, наконец-то, становится более-менее осмысленным. – Что произошло, пока нас не было? Где Эль? И почему ты валялась в ванной?
– Эль ушел, – сдавленным голосом говорю я, а в горле стоит неприятный ком, а к глазам почему-то опять подступают слезы. – Потом ко мне приходила частный детектив и задавала вопросы про жертв. А потом… не знаю… я не помню, как оказалась в ванной… помню, что мне почему-то стало очень хреново… и все…
– А сейчас с тобой точно все хорошо? – на всякий случай уточняет Мелло, хмуря брови. Я задней мыслью отмечаю, что такое выражение лица ему совершенно не идет, но не озвучиваю это, вместо этого просто неопределенно пожимая плечами. – Может, врача вызвать?
– Да ну, глупости какие, – от этого нелепого предложения у меня аж голос прорезается. – Живая я, живая. – Живость тоже возвращается ко мне. Не так быстро, как хотелось бы, но все же…
Тем временем, Мэтт притаскивает в гостиную свой и мой ноутбук и, бесцеремонно отобрав у меня кружку, сует мне в руки джойстик. Следующие полчаса мы молча режемся в какой-то «Tekken», где он благополучно и, я знаю, намеренно проигрывает мне один бой за другим. Как ни странно, этот простой до одури процесс как нельзя более хорошо сказывается на моем психическом состоянии, так что хандра как-то сама собой сходит на нет.
– Вот теперь ты похожа на человека, – удовлетворенно замечает Майл, откладывая в сторону джойстик, когда я, в очередной раз разбив его в пух и прах, довольно улыбаюсь. – Пойдем проветримся что ли?
Не сказать, что мне так уж хотелось идти на улицу и шататься там без дела, но возражений все равно не находится, так что уже через пару минут мы втроем сидим в его машине, и Мэтт резко дает по газам.
Где-то около часа мы просто гоняем по шоссе на максимально допустимой для наших дорог скорости, непринужденно болтая о всяких пустяках: зубоскалим на тему предстоящей учебной отработки за вынужденные каникулы, перемываем косточки знакомым, спорим о разных фильмах. В конце концов, Мелло и Мэтт переходят к теме гоночных автомобилей, так что я автоматически исключаюсь из беседы из-за своей необразованности в этой области. Но я не обижаюсь, а вместо этого выглядываю в окно, подставляя лицо по-весеннему сильному, но совсем не холодному ветру. И про себя отмечаю, что было бы неплохо самой сдать на права и обзавестись машиной. Вот только на какие шиши… Но это уже другой вопрос.
Когда просто рассекать на машине по городу нам надоедает, мы останавливаемся в каком-то захолустном придорожном кафе, где едим безвкусные гамбургеры и хот-доги, запивая все это кофе, вкус и запах которого больше напоминает не то удобрение, не то машинное масло. Но это нас ничуть не беспокоит. Я-то знаю, что у этих двоих несколько раз в год случаются кратковременные приступы такого вот пофигизма. Помнится, когда я впервые поехала с ними вот так убивать время, я была шокирована до глубины души, когда в подобном этой кафешке притоне нам принесли какие-то ужасные бутерброды. Это потом, когда я переосмыслила все это, то была вынуждена признать, что и в таком времяпровождении есть своя особая прелесть. А самое главное, это как нельзя лучше помогает отрешиться от любых проблем и понять, что жизнь – не такая уж плохая штука. Другими словами, сейчас я была несказанно рада, что они вытащили меня на эту прогулку.
На одном из перекрестков, в паре кварталов от библиотеки мы подбираем Саю и Ниа, которые пешком идут домой, выглядя при этом совершенно довольными жизнью людьми. Пока они с Мелло воюют за пространство на заднем сидении, Мэтт берет курс на «Золотые листья», где, по словам Саю, нас уже ждут остальные. Так что до клуба, куда я сегодня никак не могла попасть, я все же добираюсь. За нашим столиком сидят Лайт, Миса и Такада. Лайт что-то говорит Такаде на ухо, на что она то и дело важно кивает, а Миса, явно не зная, чем себя занять, рисует на салфетке профиль Лайта. На мой вкус, получается очень даже ничего, впрочем, ничего удивительного – Миса всегда хорошо рисовала.
– Ну, как все прошло там в участке? – интересуюсь я, усаживаясь на стул, и выжидательно смотрю то на Лайта, то на Такаду, не зная, кто из них обрисует нам ситуацию лучше.
– Ну, Теру был не в восторге, что Лайт и Майл действовали с камерами без его ведома, – отвечает Такада, лукаво глядя на Лайта. – И при этом корил себя, что сам проморгал такую очевидную деталь. Так что с поста охраны изъяли все кассеты.
– Я смотрю, следователи зашевелились, – хмыкаю я. – Первое число все ближе. Ко мне, пока вас всех не было, приходила частный детектив, представляете? Тоже вопросы разные задавала.
– Частный детектив? – подозрительно щурится Саю. – Кто такая?
– Какая-то Мисора Наоми… – пожимаю плечами я.
– Мисора Наоми?! – внезапно оживляется Ниа, отчаянно стараясь проглотить все, что у него во рту, и при этом не подавиться. – Ничего себе…
– А в чем дело-то? – удивленно таращимся на него все мы. – Ты ее что, знаешь?
– Ну, не то, чтобы знаю, – говорит он, кажется, до глубины души удивленный нашей неосведомленностью. – Вообще-то это ее псевдоним. На самом деле она Наоми Пенбер. Они вместе с мужем – одни из самых известных в Штатах частных детективов.
– Постой-постой, – Лайт трясет рукой, пытаясь что-то вспомнить, но, видимо, память отказывается служить ему верой и правдой. – Так она – одна из конторы «Пенбер&Пенбер»? – наконец, вспоминает он.
– Ну да, – спокойно кивает Ниа. – Насколько мне известно, у них безупречная репутация и очень неплохой послужной список. Есть предположения, что раньше они работали на правительство, и с тех пор у них очень неплохие связи.
«Хорошенькие дела, – про себя отмечаю я, – интересно, знает ли Эль об этом. Если эта дамочка действительно такой уж преуспевающий детектив, от нее можно ожидать чего угодно. Надо быть предельно осторожными… Я вроде бы не наговорила ничего лишнего, хотя, кто знает…»
Я как-то постепенно отключаюсь от реальности, и в голове нет ничего, кроме мысли как можно скорее встретиться и поговорить с Элем. Но с другой стороны, мне совсем неохота расстраивать Саю, с которой мы и так начали отдаляться друг от друга медленно, но верно. Достаточно только взглянуть на ее счастливое и непринужденное лицо, когда она что-то нашептывает Ниа или рассказывает остальным, чтобы понять, что разговор с Элем вполне может подождать еще полчаса.
В результате, мне еще пришлось разговаривать с директором клуба, что я, собственно, и хотела сделать с самого утра.
– Вижу, ты наконец-то вернулась, Кристен, – говорит он мне, сидя за своим столом, подперев подбородок руками и буравя меня тяжелым взглядом. – Я надеюсь, ты, наконец, вернешься к своим обязанностям? А то тут одна девушка уже интересовалась, нет ли у меня вакансий. Надеюсь, ты понимаешь, что мне нужен человек, который будет работать? А не разъезжать по всяким внеочередным отпускам.
– Это был первый раз, – робко возражаю я, не ожидав такого напора. Все же раньше директор с пониманием относился к нашим вынужденным отлучкам и никогда не придирался к подобным вещам, как внезапные неоплачиваемые отгулы. Что за вожжа ему под хвост попала, хотелось бы мне знать… Хотя, было бы чему удивляться, учитывая, как умело Бейонд поставил на уши всех в Университете.
– И, надеюсь, последний, – внушительно замечает он тоном, не терпящим возражений.
– Разумеется, – киваю я. – Завтра я выйду на работу и буду работать без выходных всю неделю, дабы восполнить пропущенные часы.
========== Том 2. Глава 10. Наглость – второе счастье ==========
Когда наш небольшой не то полдник, не то ужин подходит к концу, все разбредаются. Мелло с Мэттом, разумеется, отправляются кутить дальше – имеют полное право. Такада идет в Университет, чтобы узнать для нас задание, Миса говорит что-то насчет готовки, Саю ей вторит. В общем, у всех находятся какие-то дела, и у меня больше нет причин оттягивать визит к Элю. До его дома дохожу всего за десять минут медленным шагом и, немного помедлив, решая, открыть ли своим ключом или позвонить, все же открываю дверь сама.
