Текст книги "Побег от прошлого (СИ)"
Автор книги: Iriri
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 45 страниц)
– И где же тебя носит всю ночь напролет, душенька моя? – интересуется Саю, хитро прищурившись.
– У Эля.
«Какой смысл скрывать очевидное?»
– О, решила брать пример с Таки? – продолжает допрос она, и ее улыбка красноречиво говорит, что вопросов у нее еще много, очень много, так что я могу даже не надеяться, что легко отделаюсь. – Давно пора.
Кажется, мое нежелание общаться ничуть ее не смущает, потому что когда я, демонстративно игнорируя ее ехидные замечания, встаю и делаю себе капучино, Саю и не думает замолкать. Наоборот, она без устали тараторит и тараторит, видимо, понимая, что возражать я не собираюсь.
– Да, подруга, – говорит она, критически оглядывая меня, когда я снова сажусь за стойку, – выглядишь ты, мягко говоря, не очень. Ну что это такое? – Саю встает с места и бесцеремонно поднимает меня на ноги. – Блузка наполовину заправлена, хотя должна быть на выпуск, макияжа никакого, да и прическа в стиле «Я упала с сеновала, тормозила головой». И что за круги под глазами? Такое впечатление, что ты всю ночь не спала. И что вы там только делали?
– Ничего такого, о чем бы я побоялась рассказать своей маме, – вздыхаю я, прекрасно зная, что она и не подумает мне поверить и непременно продолжит развивать эту тему.
Ужасно хочется сказать что-нибудь в стиле Эля, чтобы Саю прекратила свои расспросы, но на ум идет всякая фигня. Кроме того, так метко и витиевато, как у него, у меня все равно не получится, так что можно даже не пытаться.
Я и заметить не успеваю, как часы на стене отбивают двенадцать раз. Посетителей не так уж мало, и слава богу, так что мы без конца носимся между столиков с подносами, не имея возможности присесть и передохнуть.
– Ладно, шутки в сторону, – говорит Саю, когда наплыв посетителей идет на спад, и мы, наконец, садимся обратно за стойку. – Вообще-то, я хотела извиниться…
Ну да, сперва наговорить целую кучу безобидных, но очень утомительных гадостей, а потом извиняться – вполне на нее похоже.
– И не только за все эти идиотские вопросы, – продолжает она, – но и вообще за все, что я говорила до этого. Я совсем не хотела, чтобы из-за меня ты уходила из дома. – Саю умоляюще складывает руки на груди и делает донельзя виноватое лицо. – Прости, пожалуйста, Крис. Я идиотка. Я больше не буду обвинять Эля ни в чем. Честно-честно!
– Да я ушла вовсе не поэтому, – я успокаивающе поглаживаю ее по плечу. – Так что не переживай по пустякам.
«Ай-ай-ай, как некрасиво обманывать, Кристен, – говорю я сама себе, отворачиваясь, чтобы Саю не увидела моего лица. – Ведь это как раз одна из причин, не так ли?»
– Ты не умеешь врать, Кристен, – тихо говорит она. Кажется, ее с виду неиссякаемый запас хорошего настроения одномоментно сошел на нет.
В этот момент из зала доносится просьба принести еще кофе, так что мы вновь приступаем к работе.
Потом приходят и остальные, и от их виноватых лиц мне становится прямо неудобно. Просто чудно! Мои друзья считают, что я на них обиделась. Но ведь я и не думала на них обижаться. Я скорее просто рассердилась тогда за обедом, но не более того. И с чего они вообще взяли, что от их вежливых и извиняющихся улыбок мне должно стать легче? Больше всех, естественно, усердствует Саю, небезосновательно полагающая, что именно она является главным человеком, испортившим мне настроение. Зато Нейт, словно в противоположность ей, спокоен как удав, и ведет себя так, словно ничего и не случилось. Все бы так.
Проклятая атмосфера неловкости не исчезает до тех пор, пока я, устав от всей этой ерунды, громко не объявляю, что ни к кому претензий не имею, ни на кого не обижаюсь, и вообще пусть все они выбивают из головы всю эту дурь.
– Да кончайте вы уже фигней страдать, – недовольно говорю я, когда Миса начинает задавать уточняющие вопросы, дескать, действительно ли я не обижаюсь. – Еще из-за такой ерунды мы не ссорились. Кстати, Таки так и не вернулась? – решительно меняю я тему.
– Неа, – качает головой Мелло, бросая на Мэтта настороженный взгляд. – С утра позвонила и сказала ближайшие дни ее не ждать.
– Понятно, – медленно говорю я, и иду к столику на другом конце зала, чтобы убрать пустую посуду.
– Кстати, мы сегодня вечером в кино собрались, – произносит Лайт, когда я возвращаюсь за наш столик. – Ты пойдешь?
– Сегодня вечером? – переспрашиваю я и лихорадочно соображаю, что бы ответить. Вообще-то, после работы я собиралась к Элю, дабы повторно расспросить его о том, о чем он так и не рассказал мне вчера. – Нет, пожалуй, не сегодня. Что-то особого настроения нет.
Саю хитро прищуривается и уже открывает рот, явно чтобы в очередной раз заявить, что я не умею врать, и озвучить мои мысли относительно планов на сегодняшний вечер. Но потом вдруг передумывает и так ничего и не говорит. Вместо этого она натягивает на лицо понимающую улыбочку и пожимает плечами, дескать, ладно, дело житейское.
Мы болтаем о всяких пустяках. Никуда расходиться ребята не собираются, и я им благодарна. Все же день тянется не так нудно. Миса изъявляет желание на выходных прошвырнуться по магазинам и прикупить что-нибудь на весну. Саю, кажется, воодушевляется этой идеей и начинает вслух размышлять, что же ей необходимо. Мелло и Мэтт – ярые ненавистники шоппинга в любом виде – тут же вежливо отказываются. Ниа явно тоже хочет отказаться, но Саю его опережает и тоном, не терпящим возражения, заявляет, что его присутствие там жизненно необходимо. И он соглашается! Черт побери, что-то больно часто Ниа начал уступать Саю. То потанцевать, то вот по магазинам сходить… насколько я его знаю, Нейт терпеть не может и то, и другое… тем не менее… Похоже, я опять чего-то не знаю или недопонимаю…
Где-то в пять приходит еще и Эль и подсаживается к нам так спокойно, словно это было в порядке вещей уже не один год. Саю держит слово и с дурацкими расспросами и подозрениями к нему больше не лезет, так что все проходит очень мило. Миса и Эля пытается соблазнить предстоящей поездкой по магазинам, впрочем, безуспешно. Еще бы! Зато от предложения Лайта сходить сегодня вечером в кино он и не думает отказываться, к моему величайшему удивлению. Саю бросает на меня полный ехидного веселья взгляд, словно спрашивая: «Что, все еще не хочешь идти с нами?» Я только кривлюсь и недовольно смотрю на Эля, который веселится от души. Кажется, загонять меня в неловкие дурацкие ситуации вроде этой или тех, что были утром, начало входить у него в привычку. «Я тебя ненавижу», – вывожу я губами, смотря в его темные и откровенно смеющиеся глаза.
А потом мы с Саю остаемся вдвоем, если не считать других посетителей. Остальные же разбредаются кто куда: Лайт предлагает Элю пойти и сыграть в теннис, так что они в сопровождении Мисы отбывают в зал секции большого тенниса; Мэтт говорит что-то насчет незаконченного эмулятора и того, что времени на его доработку осталось мало, и отбывает домой, дабы составить компанию своему ноутбуку.
– Благодарю за чудесно проведенное время, дамы, – наигранно галантно произносит Мелло, расплачиваясь один за всех. – Но вынужден вас покинуть.
И направляется к выходу. Но перед самой дверью разворачивается и закатывает глаза, глядя на Ниа. Тот по-прежнему сидит за столиком и, подперев подбородок рукой, о чем-то думает, полностью уйдя в свои мысли.
– Нейт! – громко зовет его Мелло через весь зал, и тот «просыпается». А на его лице такое потерянное выражение, будто он понять не может, как он тут вообще оказался. – Ты идешь или нет?
– Э-э-э… – На несколько секунд он «зависает», словно вспоминая, зачем он, собственно, понадобился Мелло, а потом все же собирается с мыслями. – А, да, конечно иду.
И эти двое также лишают нас своего общества.
– Слушай, а что у вас с Нейтом? – вопросительно смотрю я на Саю. Не то, чтобы мне так уж это интересно, но я очень не люблю не понимать.
– С Нейтом? В смысле? – непонимающе поднимает брови она. – Он… помогает мне по учебе иногда… вот и все…
Но ее голос звучит так неуверенно, словно она сама пытается убедить себя в этом. Нет и смысла говорить о том, что эта ее фраза прозвучала скорее как отговорка, связанная с нежеланием развивать эту тему. Но во мне словно просыпается какой-то мститель, так что я и не думаю от нее отставать, решив сполна вернуть ей все те ехидные комментарии и замечания, которые она высыпала на меня сегодня утром тоннами.
– А по магазинам ты его тоже звала, чтобы он помог тебе с учебой? – как бы между прочим интересуюсь я.
Саю кривится и смотрит не то возмущенно, не то укоризненно, словно я задела больную тему. Ничего удивительного, кто в наше время, да и вообще когда-либо любил, когда над ним потешаются?
– Что за намеки?! – громогласно спрашивает она, встав в позу «руки в боки» и не обращая ни малейшего внимания на других посетителей, которые сейчас удивленно на нее смотрели.
Я только отворачиваюсь и беззвучно смеюсь в ладонь от выражения ее лица, а другой рукой отмахиваюсь. Все же, что бы я там себе не думала, а беззлобно подшучивать над кем-то – это здорово понимает настроение. Кажется, я начинаю понимать, почему Саю старается делать это постоянно. А вот я в этом отношении, похоже, совсем потеряла форму, достаточно просто вспомнить, сколько раз Эль сегодня надо мной стебался. И ведь хоть бы раз я достойно ему ответила… Черт побери, хоть бы раз я ему вообще что-то ответила!
– Да нет, ничего, – говорю я, уже мало-мальски успокоившись и прекратив смеяться, хотя истеричные похихикивания все равно иногда промелькивают.
– А, я поняла, – дерзко говорит Саю, дуя губки. – Ты мне мстишь, да?
– Да вот еще, делать мне больше нечего, – честно вру я, беззаботно пожимая плечами. – Всего лишь констатирую очевидное.
Саю дуется еще больше, а потом вдруг внезапно смягчается.
– А что, правда, настолько очевидно? – на удивление нерешительно спрашивает она, и мне хочется рассмеяться. Но я все-таки не смеюсь, а вместо этого беру более серьезный тон. Кажется, на этот раз ее и правда волнует мое мнение.
– Ты даже представить себе не можешь, насколько это очевидно, – отвечаю я. – Раз уж даже я разглядела. Единственное, чего я не могу понять, так это когда все это началось.
– Честно, я и сама не знаю, – робко и даже малость смущенно – вот уж не думала, что это возможно! – улыбается Саю. – Просто помню, в какой-то момент мне показалось, что это будет забавно. А потом… как говорится, пошло-поехало… Ужасно глупо, да?
– Почему глупо? – переспрашиваю я. – По-моему, все довольно-таки логично.
– Да нет, я о другом, – усмехается она. – Я так долго смеялась над тобой и твоей привязанностью к Элю, а сама… вечно боюсь сболтнуть лишнее, чтобы он не принял меня за безмозглую дуру…
Я только смеюсь в ответ, потому что вспоминаю наш с Элем первый полноценный разговор. Тогда, на автобусной остановке.
– Я сказала что-то смешное? – Саю непонимающе и слегка настороженно на меня косится, не понимая причину моего внезапного веселья. В другой день я бы, наверное, промолчала, но сейчас мне почему-то захотелось пооткровенничать. А почему бы нет?
– Нет, что ты, – я спешу ее утешить. – Просто я вспомнила, как я познакомилась с Элем.
– Тогда, в «Золотых листьях»? – ее бровь вопросительно изгибается, а лицо принимает сосредоточенное выражение, она явно вспоминает ту ночь на канун Рождества.
– Нет, по-настоящему познакомилась, – качаю головой я. – Ну тогда, когда я пригласила его на чай, а потом ты, Миса и Лайт пришли. Я еще сказала вам тогда, что мы ним столкнулись на автобусной остановке.
– А-а-а… – тянет она, но понимания в ее взгляде не прибавляется. – Ну и что? Как это связано?
– Ну, просто по началу он счел меня именно ею, – ухмыляюсь я, прокручивая в голове обстоятельства той памятной встречи. Он следил за мной, а потом отказался в этом признаваться. Как же я тогда рассердилась…
– Кем? – Саю хмурится еще больше.
– Безмозглой дурой, – весело поясняю я, потому что моя тогдашняя злость сейчас кажется такой детской, такой наигранной, дальше некуда. – Так что не переживай. По-моему, даже лучше, если ты будешь ему казаться наивной девочкой.
– Но я не наивная девочка, – возражает она и вздыхает. – А вообще, Эль – это Эль, а Нейт – это Нейт. – И я не могу с ней не согласиться.
========== Том 1. Глава 22. Предложение ==========
Вечером мы всей компанией идем в кино. Все, кроме Такады, которая так и не объявилась. Никто, впрочем, и не думает переживать по ее поводу. В конце концов, во-первых, она предупреждала, чтобы ее не ждали, а во-вторых, ну что с ней может случиться, если она дни и ночи напролет проводит со служителем закона. Я все еще «сержусь» на Эля за все тяготы, на которые он обрек меня сегодня. Лайт обвиняет его в том, что тот ему поддавался. Эль клянется и божится, что ничего подобного не было, и выиграл Лайт честно. Саю отчаянно пытается последовать моему совету и о чем-то доверительно шепчется с Ниа, не сгоняя с лица милой, но совсем не свойственной ей улыбки. Миса обещает присмотреть мне на выходных отличный костюмчик на весну, я не спешу разбивать ее надежды заявлениями относительно ненависти к шоппингу. А Мелло с Мэттом спорят, на какой фильм взять билеты, и без конца спрашивают у кассирши информацию о той или иной киноленте. В результате, нам надоедает ждать, когда они придут к единому мнению, а потому Лайт решительно берет инициативу в свои руки. Приглянувшийся ему фильм носит странное название «Счастливое число Слевина», и, судя по актерам и по аннотации, сюжет нас ожидает достаточно интересный.
Фильм и правда довольно необычный с лихо закрученным сюжетом. Обычно при первом просмотре я всегда стараюсь разобраться и понять, что там и к чему, до того, как раскроются все карты. Но на этот раз мне совсем не хочется разгадывать головоломки, так что я просто наблюдаю за событиями на экране и развлекаюсь на полную катушку, глядя на мытарства главного героя. На протяжении всего фильма я никак не могу отделаться от мысли, что героиня Люси Лью мне до ужаса напоминает Мису. Или Саю. Или обеих сразу.
– Так и знал, что все это взаимосвязано, – говорит Лайт во всеуслышание, когда мы после окончания фильма выходим из зала, но, как мне кажется, больше обращается к Элю.
– Аналогично, – пожимает плечами тот. – Стали бы эту историю про Макса рассказывать в самом начале фильма просто так.
– Ладно вам умничать, господа гении. – Я решительно втискиваюсь между ними и беру их обоих под руки. – Могли бы проявить тактичность по отношению к дамам. Мы, в отличие от вас, понятия не имели, что там и к чему, до самого конца фильма. Как нескромно с вашей стороны выставлять свои мозги напоказ.
Они только усмехаются, но о фильме больше не говорят. Словно в противоположность им Миса и Саю наперебой говорят о нем и только о нем. Миса заявляет, что ей до ужаса нравится Брюс Уиллис, Саю советует ей в таком случае посмотреть «Крепкий орешек» (ума не приложу, как она с ее привязанностью к мелодрамам и мыльным операм смогла добраться до этого фильма). Зато Ниа, кажется, от «Числа» не в восторге и сейчас идет с такой миной, словно никак не может решить, делать ли вид, будто все в порядке, или же позволить досаде отразиться на лице.
– Знаешь, – доносятся до меня слова Мелло, который о чем-то беседует с Мэттом, – если бы мне дали шанс… Я бы подался в мафию!
Мэтт сдавлено смеется.
– Еще скажи, что стал бы самым влиятельным воротилой черного бизнеса, – говорит он, отсмеявшись.
– А ты сомневаешься? – Мелло гордо задирает нос к небу.
– Нет, ну что ты!
«Дурдом “Солнышко”»… – про себя отмечаю я, и больше не прислушиваюсь к их трескотне, переключив свое внимание на Эля и Лайта.
– Может, сыграем еще один сет? – интересуется Ягами.
– Что, сейчас?! – вместо Эля вскрикиваю я и оторопело на него вытаращиваюсь. – Скоро же полночь!
– Ну, ключи от спортзала у меня есть, – замечает Лайт, вытаскивая из кармана связку.
– И думать забудь! – я упорно не даю Элю сказать ни слова. – Поздно уже. Завтра сыграете.
Эль опять надо мной смеется. Уж не знаю, как именно, но я чувствую его настроение. А еще я знаю, что, не вмешайся я в их разговор, он бы не преминул согласиться с Лайтом. Просто из вредности.
– Ну, теперь-то ты мне расскажешь хоть что-нибудь, а?
Я решительно напираю на Эля, когда мы, добравшись до его дома и сделав себе по чашке чая, усаживаемся в гостиной. Он делает вид, будто не услышал вопроса, и опять утыкается в газету, иногда отхлебывая из своей чашки пропитанный чаем сахар. У меня отчаянно теплится надежда, что в какой-то момент он все же отвлечется от бульварного чтива и обратит на меня внимание, но с каждой секундой она становится все слабее и слабее. И наконец, практически через десять минут гробового молчания исчезает совсем. Так что я решительно вырываю газету из его рук и отбрасываю ее куда-то за спинку дивана.
– Какая ты нетерпеливая, Кристен, – кажется, он только этого и ждал, потому что на его лице опять улыбка победителя. – На, съешь еще пончик, – протягивает он мне очередной кошмар из теста, карамели и сахарной пудры. – Это поможет успокоиться.
– Нет, спасибо, – я категорично отвергаю его великодушное предложение.
– Может, тортика хочешь? – и пододвигает ко мне тарелку с горой кусочков бисквита и взбитых сливок.
– Нет, – упрямо говорю, отодвигая тарелку обратно.
«Я не доставлю тебе это извращенное удовольствие снова», – не говорю я вслух, но думаю, мой взгляд сообщает это достаточно красноречиво.
– Может, тебе наложить мороженого? – ехидно интересуется Эль. – В морозилке есть ананасовое и клубничное.
– Бля, да не хочу я сладкого! – огрызаюсь я, потому что его самодовольная рожа уже порядком мне надоела.
– Фу, как некультурно. – Эль так мастерски изображает оскорбленную невинность, что я почти ему верю. А потом природа берет свое, и уже в следующую секунду мы ржем так, что посуда на столе пляшет. – Ладно, Кристен. Я тебе расскажу… Хотя… Нет, пожалуй, не сегодня.
Я, уже настроившаяся было на многочисленные откровения, так и застываю с открытым ртом.
– Эээ… – на большее меня, опять-таки, не хватает, так что я озадаченно хлопаю глазами. Похоже, мое лицо вновь представляет собой то еще зрелище, потому что взглянув на меня, Эль хватается за голову и беззвучно хохочет от души.
– Ну понимаешь, Кристен, – начинает обстоятельно пояснять он, справившись, наконец, с приступом смеха – Сейчас уже поздний час, тебе пора спать, да и я пойду. Да и вообще о таком надо говорить только на свежую голову, иначе не поймешь половину.
И словно в подтверждение своих слов, он с громким «Сюп!» допивает чайно-сахарный напиток и поднимается с кресла.
– Не поняла! – я решительно вскакиваю следом, когда он с самым непринужденным видом идет в сторону лестницы, и хватаю его за руку. К моему удивлению, спокойствие и самообладание исчезли в мгновение ока, а на смену им пришло возмущение и негодование.
Впрочем, ему от моего негодования, кажется, ни жарко, ни холодно, потому как в лице он не меняется, и, как обычно смотрит на меня спокойно, с какой-то долей снисходительности.
– А что такое, Кристен? – как ни в чем ни бывало, спрашивает Эль. – Я же сказал, что все тебе расскажу, но заметь, я не уточнял, когда именно. Так чего ж ты опять кипятишься без причины?
Я резко отпускаю его руку и, развернувшись, плюхаюсь обратно на диван, всем своим видом давая понять, что продолжать разговор не намерена и вообще видеть его не желаю.
– Вообще-то я хотел тебе кое-что предложить, – спустя какое-то время говорит Эль, так и замерший в дверях гостиной.
Что бы я там себе не думала, но от соблазна вновь повернуться к нему я удержаться не могу. А ведь, казалось бы, всего два слова сказал, и вспышка раздражения прошла также быстро, как и появилась. Так как отвечать я все же не спешу, он продолжает.
– Ты ведь не против слетать со мной в Англию, ммм? – он произносит название страны с такой ненавистью, что я не знаю, что и думать.
И уже в который раз Элю удается удивить меня и основательно сбить с панталыку, высказав именно то, чего я ожидаю от него меньше всего. Уж чего я только не передумала за эти несколько секунд, но только не этого. Ведь он сам говорил еще тогда, когда я и Ниа зашли к ним с Ватари на чашку чая, что уж чего-чего, а возвращаться в Соединенное Королевство он не намерен ни при каких условиях.
– Не ты ли говорил, что больше не вернешься туда?
Несколько мгновений он молчит, непонимающе глядя на мое лицо, а потом комично хлопает себя по лбу.
– А, ты об этом… – впрочем, тон его голоса никак не соответствует этому легкомысленному жесту. – Что же… пару дней я готов потерпеть, так уж и быть…
В его голосе сквозит такая печаль, что я все больше убеждаюсь в том, что эта его идея с поездкой наиболее неудачная из всех, что приходили ему в голову.
– Слушай, если тебе это так неприятно… – начинаю я, но Эль не дает мне договорить, перебивая на полуслове.
– И когда ты прекратишь переживать по подобным пустякам? – говорит он. – Как будто тебе самой не хочется туда съездить?
– Нет, это само собой разумеющееся, – я просто поражаюсь его способности вывернуть все мои слова наизнанку, при этом не замечая саму их суть. – Но это вовсе не означает, что я не смогу без этого прожить. И тебе совсем необязательно…
– Ну, вот и можешь считать это моральной компенсацией за то, что ты все еще как-то меня терпишь, – с лукавой улыбкой произносит Эль. – Так что до девятого улаживай свои дела, и без разговоров. – И, не давая мне шанса возразить, решительно поворачивается и поднимается на второй этаж.
Я еще около двух минут стою на месте, растерянно хлопая глазами, а потом издаю какой-то нервный смешок и возвращаюсь на диван.
========== Том 2. Глава 1. Во тьме ночи ==========
В ожидании поездки неделя проходит на удивление быстро. В Университете каждый день копошится полиция, и просто в глазах рябит от их пиджаков, голубых рубашек и форменных фуражек. Занятия пока что не спешат возобновляться, так что риска пропустить что-то важное, никакого. Кэти и Анжелу новость о моем предстоящем отсутствии не слишком-то вдохновляет, ведь это значит, что теперь им придется работать больше, но они быстро меняют гнев на милость, когда я обещаю отработать пропущенные дни по возвращении. Ребят тоже немало удивляет и даже озадачивает мое заявление о внезапном отбытии в Англию, а потом начинается суматоха, свойственная сборам куда бы то ни было. Ниа рассказывает, какие достопримечательности Лондона мне обязательно следует посетить, Саю просит привезти ей какой-нибудь сувенир и так далее. Я в свою очередь наказываю им содержать дом в порядке (впрочем, без особой надежды на успех) и не забывать кормить Тома три раза в день. А они заверяют меня, что все будет хорошо, и волноваться мне не о чем. Предупреждать родителей о своей отлучке я и вовсе не тороплюсь. Знаю ведь, что папа непременно начнет просить, чтобы мы взяли с собой Джейн – мою младшую сестру, а мама так и вовсе сделает все, что в ее силах, чтобы данная поездка вообще не состоялась. Да и вообще, слишком многое пришлось бы объяснять, зачем да почему. Нет уж, спасибо!
Все семь часов полета Эль сидит с таким мрачным видом, словно отправляется в ссылку или же сразу на эшафот. И даже не притрагивается к сладкому, а просто сидит и сверлит взглядом спинку сидения перед ним. У меня же, в отличие от него, нет ни малейшего повода отрицательно относиться к Англии, так что я вся в предвкушении. И хотя сомневаюсь, что у нас будет время на осмотр памятников архитектуры, этот прискорбный факт не способен испортить мое настроение.
На улице тепло, я бы сказала, градуса 53 выше нуля (п/а: это по шкале Фаренгейта, по Цельсию примерно +12), снег давно уже стаял, но ужасно душно, так что я, несмотря на довольно легкий прикид, просто обливаюсь холодным потом. Что не мешает мне вовсю наслаждаться происходящим. Пока мы идем по улице, я восторженно кручу головой, стремясь увидеть и услышать как можно больше и при этом стараясь не отстать от Эля, который несется с такой скоростью, будто камни на мостовой жгут ему ноги. Я всегда любила большие города, наверное, потому что детство мое прошло в одном из крупнейших мегаполисов мира, а потому чувствую себя как рыба в воде.
– Слушай, а мы тут надолго? – спрашиваю я у Эля, пытаясь идти с ним наравне. – Может, сходим посмотрим Тауэр? Или Букингемский дворец? Ну хоть что-нибудь!
– Только через мой труп, – мрачно говорит он, совершенно не разделяя моей жизнерадостности, а потом внезапно смягчается, и на его лице появляется извиняющаяся и одновременно печальная улыбка. – Извини, Кристен, но у меня нет особого настроения. Я понимаю, что тебе хочется посмотреть Лондон, но давай в другой раз, ладно?
– Ладно, – грустно вздыхаю я, пожимая плечами. – В конце концов, мы ведь и правда приехали сюда явно не музеями любоваться.
– Рад, что мне не надо тебя уговаривать, – с облегчением произносит Эль, а я дую губки и смотрю на него с легким укором.
– Что же я, по-твоему, маленькая и элементарных вещей не понимаю? Кстати, а остановимся мы где?
– В старом доме Ватари, – поясняет он. – Если память мне не изменяет, он его так и не продал.
Дом, о котором говорил Эль, оказывается роскошным двухэтажным особняком в одном из пригородов Лондона. Как ни странно, он совершенно не выглядит заброшенным, и затхлой атмосферы там не наблюдается, хотя если верить Элю, они с дедом уехали отсюда лет этак десять назад.
– Похоже, Ватари тоже останавливался здесь, когда ему приходилось бывать в Лондоне, – заметив мое удивление, говорит он, а потом внезапно заходится таким приступом брани, что моя челюсть непроизвольно падает на грудь. – А я-то, идиот, надеялся, что никогда сюда больше не вернусь, – отведя душу, заканчивает он свой красочный монолог.
– А, по-моему, город замечательный, – улыбаюсь я.
– Много ты видела, чтобы так говорить… – фыркает Эль. – Обычный грязный город, прогнивший насквозь, где людей, как собак нерезаных, и постоянно идут дожди.
– Да ну тебя, – отмахиваюсь я. – Можно подумать, Кембридж лучше. А Лондон – чудо. Кажется, я влюбилась в этот грешный городок.
Остаток дня мы прибираемся в доме. Вернее прибираюсь я, а Эль просто крутится рядом, оказывает мне моральную поддержку и контролирует ситуацию, по его словам. Я же быстро пробегаюсь по всем поверхностям влажной тряпкой, чтобы убрать хотя бы часть скопившейся там пыли, иногда сопровождая сей незамысловатый процесс громким чиханием.
Настроение Эля, последние несколько часов болтающееся на отметке «Паршивое», вроде бы немного исправилось, но только до того момента, когда мало-мальски приведя дом в божеский вид, я спрашиваю, зачем мы, собственно, вообще летели в такую даль.
– Просто я хочу, чтобы ты кое-что увидела, – произносит он тоном, не предвещающим ничего хорошего. – Ты говорила, что в восторге от этого паршивого города… Что же, я покажу тебе, насколько ты заблуждаешься. – А немного помолчав и отойдя к окну, занавешенному тяжелыми бархатными портьерами, добавляет. – Мой ад на земле. Наш с ним общий ад…
В голове назревает очередная туча вопросов, но я не спешу их задавать. Уж слишком щепетильного они все характера. Но, с другой стороны, когда еще спрашивать, если не сейчас? В тот момент, когда Эль, наконец, решил открыть карты.
– С ним… – медленно повторяю я, когда в молчании проходит около минуты. Перед глазами возникает комната Эля, разделенная на две части, отражающие друг друга, словно зеркало. – Ты говоришь… – я запинаюсь, но потом все же беру себя в руки и поднимаю взгляд, – …о своем брате, верно?
По взгляду Эля, повернувшегося ко мне лицом, ясно видно – он рад, что я сама до этого додумалась. С другой стороны, скорбной тоски в его глазах вовсе не становится меньше, но меня это не останавливает, потому что мы с ним словно негласно договорились – еще тогда, когда собирались в эту поездку, – о том, что он расскажет мне все, что я хочу знать, а я могу без опасения задавать любые вопросы. Но то, что сперва казалось просто, на деле оказалось далеко не таким…
– Я ничего о нем не слышал уже десять лет, – спустя какое-то время, говорит Эль. – До первого января этого года, когда он оставил возле общежития этот чудный подарок. – Он горько усмехается в несвойственной ему манере и замолкает.
Многое встает на места после этой фразы, и, к своему удивлению, я понимаю, что меня это ничуть, ну ни капельки не удивляет.
– То есть, тот, кто совершил все эти убийства… «Гарвардский палач»… Это твой брат? – на всякий случай осторожно уточняю я почти шепотом. Не знаю, почему, но мне кажется, что скажи я это вслух, громко и отчетливо, то произойдет непоправимое. – Но откуда такая уверенность?
Эль испытующе смотрит на меня некоторое время, словно обдумывая, что сказать, а потом резко срывается с места и идет в прихожую.
– Пойдем, Кристен, – доносится до меня его голос. – Я покажу тебе все на месте. – Из прихожей доносится возня и звук застегиваемой молнии, но даже сквозь этот шум я слышу, как он тихо добавляет. – И вопросов уже не останется…
Я иду за ним и быстро натягиваю куртку и сапоги, после чего мы снова выходим на улицу, чуть было не забыв запереть за собой дверь. Уже начало темнеть, дело идет к семи часам, однако, Эля это нисколько не волнует.
«Что неудивительно, учитывая, что по ночам он не спит вовсе», – мысленно отмечаю я.
Я не задаю ему никаких вопросов. Ни когда он покупает билет на автобус обратно до Лондона, ни во время этой поездки, ни когда он тащит меня по улицам и темным переулкам неизвестно куда, пока, наконец, не останавливается перед мрачным на вид двухэтажным домом, в котором явно никто не бывал давным-давно. На входной двери виднеются старые куски желтой клейкой ленты, которой полицейские обычно опечатывают место преступления. Эль опять мрачнее тучи и смотрит на дом, как приговоренный к смерти на гильотину, и желанием туда заходить вовсе не горит. Ровно как и я… У меня от этого «шедевра лондонской архитектуры» мурашки по спине бегут. Стоит только глянуть на темные оконные проемы, и охвативший ужас просто парализует.
– Идем, – наконец, говорит Эль, пересилив себя и поднимаясь на крыльцо.
– Постой, – я мертвой хваткой вцепляюсь в его руку. – А вдруг там кто-то есть?
– Поверь мне, там нет никого, – спокойно произносит он, и в его голосе звучит такая уверенность, что вся моя нерешительность начинает быстро сдавать позиции.
По-прежнему не отпуская его руку, я молча наблюдаю, как он, внимательно оглядев стену по правую сторону от двери, считает кирпичи.
– Четыре вправо, два вниз, – бормочет он себе под нос, а потом небрежным движением легко вытаскивает кирпич из стены и извлекает из открывшегося тайника ключ, отлично сохранившийся до нашего времени: на нем нет ни грязи, ни ржавчины.
