Текст книги "Оно: всё впереди (СИ)"
Автор книги: Ira_Jones
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 90 страниц)
– Кто ты?! Скажи! Чудовище? Демон? Какой-то сумасшедший эксперимент, сбежавший из лаборатории? Или существо из другого измерения, как во всяких глупых фильмах?!
– Тебе нужно успокоиться, – пытался не сорваться Пеннивайз.
– А ведь ты мне понравился! С самого первого дня нашего знакомства! Я думала, ты славный парень! Взял девочку под опеку, магазин открыл! Мы в Чикаго вместе ездили! Ты... Ты и Беверли хочешь съесть?! Да??
– Нет! Не хочу я никого есть! Послушай, это всё одно гигантское недопонимание, и я с превеликим удовольствием объясню тебе всё, как только ты отдашь мне чёртов снимок! – сорвался клоун.
Он стремительно кинулся на девушку, в попытке отнять у неё фото. Всё произошло за секунду. Лезвие ножа пронзило бок монстра, заставляя того замереть на месте. Дрожащая рука девушки отпустила рукоятку, и Шарлота в ужасе отшатнулась, смотря на торчащее из Пеннивайза оружие.
Глаза клоуна в миг пожелтели. Он схватился за ручку ножа и одним рывком вытащил его. Капли крови капали на снег, окрашивая его в алый цвет. Боли не было. Лишь чувство страха в воздухе, исходящее от Фостер, которая тряслась, смотря на раненого монстра.
– Повезло, что сил достаточно, – процедил он, выкидывая оружие куда-то в сугроб и продолжая приближаться к девушке.
– Нет!
Она начала убегать, но Пеннивайз в один прыжок оказался перед ней и схватил за тонкую шею, удерживая журналистку на весу. Та билась в истерике, пытаясь разжать тиски клоуна, но всё было тщетно. Монстр смотрел на её заплаканное лицо своими янтарными глазами, думая, что ему делать. Злость овладевала им, не давая здраво рассуждать.
– Я не позволю тебе. Не позволю рассказать.
Зрачки становились всё ярче, пока не превратились в два огонька, которые буквально сводили с ума. Фостер невольно посмотрела в них, моментально обмякнув в хватке клоуна. Сознание терялось, а разум застилала непонятная пелена, погружая девушку в сон. На секунду ей показалось, что она словно взлетела, как в невесомости. Ей захотелось летать так вечно. Пока горят эти огни. Мертвые огни. Вся жизнь пролетела перед глазами, словно прощаясь со своей владелицей, которая в свою очередь успела уронить последнюю слезу.
Силы иссякли, и Пеннивайз рухнул в снег вместе с Шарлотой, которая уже словно провалилась в глубокий сон. Эта манипуляция не пройдёт для монстра бесследно. Такое колоссальное количество сил было затрачено. Последний раз он делал тоже самое в канализации, показывая свои огни Марш, чтобы заставить ту летать. Но Шарлота не полетела. Она рухнула на землю. Потому что она не ребёнок. И страхи у неё не детские.
Пошёл снег. Белые хлопья падали на лицо монстра, который лежал, истекая кровью. Это ничего, рана скоро затянется. А вот что с журналисткой, он не знал. Вдруг перестарался? Она лежала рядом, без движения, но клоун чувствовал, как пульсирует кровь в её венах и как медленно бьется её сердце. Значит, она жива. Пока что.
– И как до этого дошло? – прошептал клоун, смотря в небо. ***
– Мистер Грей, вы меня слышите? – голос доктора вывел его из мыслей.
– А? Что? – рассеянно посмотрел на неё клоун.
– Где вы нашли Шарлоту Фостер?
– А что с ней? Она в порядке? – подал голос Майк.
Дети сидели в больнице с восьми вечера, когда им всем позвонила Марш, крича в трубку, что Пеннивайз с девушкой в больнице. Те сразу примчались туда, еле отмазавшись от родителей. И вот уже больше часа они сидят в коридоре, ожидая, пока врач сообщит о состоянии пострадавшей.
Доктор окинула детей сомнительным взглядом, словно думая, стоит ли отвечать на вопрос или нет.
– Мы можем поговорить наедине, Мистер Грей?
– У меня от них секретов нет, – устало протянул клоун.
Женщина удручённо вздохнула.
– Шарлота находится в глубокой коме. Её подключили к аппарату, у неё многочисленные ушибы, пришлось зашивать бровь. Также переохлаждение.
– И... когда она проснётся? – не очень неуверенно спросил Урис.
– Мы не знаем. Кома – очень нестабильное состояние. Может пройти день, неделя, месяц. Иногда люди лежат в ней годами, – пояснила врач с неким трепетом.
«Кома значит...» – вздохнул про себя клоун. Действительно, это состояние очень напоминало кому. Те же симптомы. Человек вроде бы жив, а в тоже время и нет. Пусть тело Шарлоты лежит в палате, но самой её там не было. И Пеннивайз понимал это. Лишь он один. И самое страшное – он не знал, как её вернуть. Раньше ему не приходилось это делать, тем более с таким маленьким количеством сил. Единственной, кому удалось вернуться была Марш. Хотя, монстр не раз спрашивал её об этом и, похоже, та сама не знала, как это произошло. Но в любом случае, нужно было быстро что-то придумать.
– Её машина. Она где-то рядом с мостом при выезде из города, – сказал он. – Заберите. Там права и возможно официальное удостоверение личности.
– Откуда вы знаете? – прищурилась врач.
– Она мне сказала. Я нашёл её там, но не умею водить, – откровенно врал монстр.
– Понятно. Вы можете идти. Завтра я свяжусь с шерифом. Нужно найти её родных, друзей или ещё кого-то, кто сможет нести юридическую ответственность. Знаете таких?
Дети переглянулись с клоуном. За всё знакомство с Фостер, они ни разу не спросили её о семье, работе, близких.
– Мы ничего не знаем, – вздохнула Беверли.
Денбро начал ворочаться на плече Пеннивайза, не в силах уснуть из-за разговоров. Тойзер последовал его примеру, и они оба сползли на колени монстра. Бен лишь усмехнулся, а вот сам клоун поморщился, не видя в этом ничего забавного. Сантименты...
– Я вас понял, – протянул он.
– А можно её увидеть? – умоляюще посмотрел на женщину Эдди.
– Боюсь нет. Приходите завтра. Сейчас ей нужен покой.
– Спасибо,– кивнул головой Пеннивайз.
– Просто делаю свою работу.
Врач удалилась, оставив их сидеть в коридоре под противно жужжащей лампой. Клоун разбудил парней, стаскивая их с себя. Те лениво что-то простонали, но проснулись под натиском монстра.
– Неужели, всё так и было? – тихо спросил Майк.
– Да.
– Врешь, – Стен пристально посмотрел на клоуна. – Это ложь. Люди не впадают в кому просто так. Где она была? Где ты нашёл её?
– У моста поцелуев, я же сказал.
– Не верю.
– Нужна мне твоя вера! – грозный рык разнесся по пустым коридорам больницы, оглушая неудачников. Урис сразу притих, не имея желания спорить с клоуном. Сам Пеннивайз понял, что перегнул палку и выдохнул, пытаясь успокоиться и вести себя, как взрослый и ответственный клоун.
– Прости Стен. Я не хотел пугать тебя, – сказал он, чувствуя частички страха в воздухе, исходящие от еврея. – Уже поздно, пошли...
– Простите, сэр, – послышался сзади голос.
Клоун повернулся и увидел стоящую рядом девушку с очень большим животом. Он был какой-то неестественный, словно накладной. Очень странный запах исходил от неё, словно у девушки два бьющихся сердца, чему монстр не мог найти объяснения.
– Вы... мне?
– Не подскажите, как пройти в родильное отделение?
– Эм, я тут не работаю, так что...
– Ой, простите пожалуйста. Я поищу санитаров.
Незнакомка приветливо улыбнулась и, миновав клоуна, направилась дальше по коридору, оставляя его в раздумьях.
– Что у неё с животом? – спросил Пеннивайз, как только девушка скрылась за углом.
– Она же бер-р-ременна, – развёл руками Билл.
– Аааааа... да, вы люди имеете такое свойство. Выращивание потомства внутри собственного организма. Какая гадость.
– Это рождение новой жизни. Чудо! – воскликнул Ричи.
– Ну да, чудо... ***
Снег всё падал, когда неудачники покинули больницу. Пеннивайзу предстоял долгий разговор с шерифом и обдумывание плана по выведению Шарлоты из данного состояния. Но как это сделать? И что будет, когда она проснётся? Этого монстр не знал. По крайней мере, он уничтожил фотографию и всю сумку в целом. Хоть какое-то спокойствие. Жаль только, что ненадолго. Клоун на секунду остановился и посмотрел в небо, словно прося его о помощи.
– Ты идёшь? – Беверли потянула его за руку.
– А? Да... уже лечу.
====== Глава 40: Всё должно было быть не так ======
Разбирательство заняло четыре дня. Сначала приехал шериф Бауэрс. Пеннивайз уже знал, что будет первым свидетелем или, как говорил коп, – подозреваемым. Он заставил клоуна четыре часа просидеть в полицейском участке, отвечая на вопросы, касающиеся Фостер, которая так и лежала в бессознательном состоянии. Забавно, что её положили именно в ту палату, в которой пару месяцев назад лежал Джек, которого монстр своим укусом вывел из комы. Вот только здесь укуса будет мало.
– Где ты нашёл её, Грей? – в сотый раз спросил Бауэрс, направляя лампу прямо в лицо допрашиваемого.
– У моста. Рядом с её машиной, – устало врал клоун, понимая, что у полицейского нет никаких веских оснований ему не верить. Не считая, конечно, откровенную неприязнь Бауэрса к монстру.
– И что же она там делала? А? – не унимался шериф.
– Не знаю я... Уже поздно, Беверли дома одна с котом. Отпустите меня.
Тот лишь презрительно фыркнул, понимая, что задерживать Пеннивайза нет смысла. Если он что и знает, то в жизни не расколется.
Следующие два дня пошли очень медленно и тягостно. Все разговоры были только о Шарлоте, что заставляло монстра выть внутри из-за своей беспомощности и ничтожности. Он потерял слишком много сил, а дел было так много. В магазин привезли продукты и новый инвентарь, который нужно было расставить, чем он и занялся вместе с остальными неудачниками, им ведь тоже нужно было как-то отвлечься. Они помогали устанавливать холодильники, столы, стулья, складывать еду и составлять меню. Хотя все помнили, как журналистка сама хотела этим заняться. Ну, разве что на пару с клоуном.
– Эх, а вот Шарлота знала, что нужно включать в горячие блюда, – вздохнул Бен, сидя за стойкой и расписывая будущее меню магазина, который скорее превратился в кафетерий.
– Да... – вздохнул Ричи. – И куда записывать пельмени? Это вообще первое или второе?
– Как думаешь, Пеннивайз? – окликнул его Стен, который тоже помогал друзьям с этим непростым занятием.
Монстр в это время устанавливал холодильник на пару с Майком, как с самым рукастым парнем в команде. Без него Пеннивайз, скорее всего, даже не смог бы его включить, не то что установить.
– Не знаю. Это не моя забота.
– Мда, я тоже не на это учился, – закатил глаза Тойзер, возвращаясь к меню и записывая пельмени в строку «горячие блюда».
К Фостер их не пускали ещё два дня. Врач говорила, что из-за многочисленных травм и переохлаждения её состояние крайне нестабильно, и Пеннивайз всячески пытался занять детей работой, чтобы они каждую секунду не спрашивали о девушке и не бегали в больницу. Словно он чувствовал вину. Вину за то, что сделал с этой наивной журналисткой, которая совала нос туда, куда не следует. Но кое-что его напрягало. Ощущение некой неправильности ситуации. Нет, не так всё должно было кончится. Совсем не так.
С родителями Фостер связаться удалось только на третий день, когда шериф понял, что род деятельности журналистки больше нельзя держать в секрете. Так весь город узнал, что жил бок о бок с представителем прессы из Нью-Йорка. А в Дерри к таким относились с недоверием. Что вообще можно вынюхивать в этом захудалом городишке? Это знали лишь Шарлота, неудачники и Пеннивайз.
В конечном итоге получилось дозвониться до её босса, который «искренне» испугался за состояние своей сотрудницы и вскоре дал контакты её семьи. Естественно, полиция связалась с ними, и Мистер и Миссис Фостер уже собирали деньги на билет в Дерри, обескураженные произошедшим с их дочерью. И всё это за неделю до Рождества. Вот так подарочек от Санты... Но праздничным настроением и не пахло. Взять хотя бы неудачников. Все их мысли занимала одна Шарлота. Только и говорили, что хотят навестить её, а Пеннивайз лишь разводил руками, потому что доктор явно дала понять: вход в палату девушки закрыт.
– Когда мы уже сможем навестить Шарлоту? – Беверли сидела на диване, крутя в руках пульт от телевизора, в то время как клоун кормил Морти.
– Не знаю я. Когда главврач скажет, – процедил он, утомленный постоянными расспросами.
– Неужели? Ты-то лучше всех знаешь, что там произошло, – прищурился Стен, сидящий рядом с подругой. Он пришёл ещё час назад, чтобы помочь с заданием по истории, но разговор вновь плавно перетек к Фостер.
– Не знаю я ничего... – закатил глаза клоун.
Урис был самым сообразительным из их группы. Педантичный мелкий параноик – так его называл про себя Пеннивайз. Этот еврей раскусил его ещё до ярмарки в Дерри. А теперь бросается обвинениями при каждом удобном случае и, по сути, он прав. Клоун часто прокручивал произошедшее на Нейбол в голове, думая, как ещё можно было бы поступить в такой ситуации. Возможно, если бы он продолжил притворяться, а не раскрыл бы все карты, то смог бы убедить Фостер в том, что воображение сыграло с ней злую шутку. Можно было бы наплести что-нибудь про ядовитые пары в коллекторе, из-за которых у девушки могли возникнуть галлюцинации. Но тогда он думал лишь о том, как сохранить свою шкуру. Им овладела злоба. Космическая злоба, неведомая земным существам, которую практически невозможно подавить, ведь огни мерцали так ярко. ***
На четвёртый день в доме Миссис Харис наконец-то раздался долгожданный звонок. Застал он Пеннивайза в восемь утра последней субботы 1989 года. Клоун ещё спал, когда пронзительный звук начал резать уши. Беверли, как назло, не слышала его, находясь за закрытой дверью на втором этаже. А телефон всё звонил, заставляя нервную систему монстра трещать по швам.
– Беееев... телефооооон! – пискляво протянул он, но девочка всё также пребывала в царстве Морфея.
Пеннивайз собрал волю в кулак и встал с дивана, предварительно натянув на худое тело майку. Телефон уже вот-вот выключился бы, но клоун вовремя схватил трубку, прикладывая её к уху и вслушиваясь в голос того, кто посмел разбудить его в выходной день, когда он может в полной мере насладится сном.
– Мистер Грей? – голос главврача заставил клоуна мгновенно взбодриться.
– А? Да, да это я!
– Вы просили позвонить, когда можно будет прийти к Шарлоте Фостер на посещение. Мы подключили её к другому аппарату, так что теперь вы можете её навестить.
– П-правда? Это... прекрасно. Да, спасибо.
– Всего доброго, Роберт.
В трубке послышались короткие гудки, и монстр положил трубку на рычаг. В голове была мысль о том, что журналистку можно навестить. Он так ждал этого, но одновременно и опасался. Смотреть на неё, зная, что «кома» в которую он её затащил, на самом деле мир Мертвых Огней, из которого практически невозможно бежать. Там темно, как в самых потаенных уголках сознания и одновременно светло, словно ты максимально приблизился к солнцу, но при этом не сгораешь.
Из мыслей его вывел топот маленьких ног Марш, которая быстро спускалась по лестнице на первый этаж. Пеннивайз быстро принял “непринужденный” вид, неестественно изогнувшись и уперевшись локтем на кухонную стойку. Девочка спустилась, быстро проскочила через гостиную, ловко перепрыгивая через спящего кота, и завернула в кухню, встречаясь взглядом с бегающими глазами клоуна.
– Хеееей, Бев, – натянул он улыбку. – Утро доброе.
– Ты странный. Что случилось? Ты неестественно себя ведёшь, – молниеносно выпалила она, скрещивая руки на груди и поправляя ночнушку.
– Что? Пфффф... нет. Просто... – он знал, что реакция неудачницы будет крайне буйной, но поделать ничего не мог, – звонили из больницы. Мы можем навестить...
– Шарлоту?! – перебила его девочка, вскакивая на месте. – О господи! О боже! Святые клоуны! – она подбежала к стойке и, оттолкнув монстра, начала набирать номер на телефоне.
– Святые кто? – озадачился такой формулировке Пеннивайз, но быстро пришёл в себя. – Ты кому звонишь?
– Биллу! А потом Бену, Эдди, всем! Одевайся давай! И причешись, ради всего святого!
Когда Беверли так командовала, значит, она была на пике возбуждения, и останавливать её не имело смысла. Только хуже будет. Клоун уже давно это просёк, так что он просто удалился из кухни в ванную, слыша, как Марш кричит новость Биллу по телефону. Его озадачивало то, что дети так сильно пекутся о Фостер. По сути, они знакомы всего месяц, но неудачники уже успели сильно привязаться к этой девушке. Признаться, монстр сам давно перестал испытывать раздражение, находясь рядом с ней. Не говоря уже о том, сколько раз она помогала ему, причём абсолютно бескорыстно. Не то чтобы его грызла совесть за то, что он откровенно пользовался ею, но стоило признать, что вторжение Шарлоты в его жизнь принесло свои плоды. ***
Дежурная медсестра подскочила на месте, как только неудачники во главе с клоуном ворвались в здание больницы. Девушка уже знала, какими эти дети могут быть назойливыми, ведь именно они терроризировали её все эти четыре дня, умоляя пропустить их к журналистке. Она быстро выпрямилась, сделав вид, что не видит, как они стремительно приближаются.
– Мисс! – чуть ли не запрыгнул на стойку Ричи.
– Прекрати! Мы в общественном месте, – Пеннивайз взял его под руки и оттащил, ставя рядом с остальными, которые тоже держались из последних сил от нетерпения.
– К Фостер? – догадалась дежурная, иронично поднимая левую бровь.
– Да. Мы записаны...
– Проходите уже, – устало протянула девушка, с опаской поглядывая на неудачников. – Только следите за этими.
Клоун посмотрел на перевозбужденных ребят и, закатив глаза, начал подталкивать их вслед за дежурной, которая «радушно» решила проводить их до палаты, чтобы убедиться, что дети ничего не натворят по дороге. Благо, Фостер перевели из реанимации, и теперь она лежала в палате на первом этаже терапевтического отделения. Хотя терапевт ей как раз и не нужен был.
Запах больницы ударил в нос каждому, не считая Каспбрака, который столько раз посещал это заведение, что уже перестал ощущать его. Никто не любит врачей. И больницы. Они наводят тревогу. Для каждого по-своему. Пеннивайзу например не нравился сам запах болезни. Гнилой, словно человек просто портится изнутри, покрываясь плесенью. Для Майка это был запах гари, когда его, после пожара привезли сюда, вместе с обугленными телами его сгоревших заживо родителей. Кошмарный был день. Худший в жизни неудачника.
Они дошли до нужной палаты. Девушка медленно открыла скрипучую дверь, и глазам ребят предстала неутешительная картина. Шарлота лежала на койке, подключённая к кардиомонитору. В нос была вставлена кислородная трубка, а к обеим рукам прикреплены капельницы. Бен нервно сглотнул, сжимая кулаки. Казалось, не так давно они болтали по душам у него дома, а сейчас журналистка лежит перед ними, ни живая и ни мертвая.
– Журналисты... – закатила глаза дежурная, смотря на койку. – И что таким как она нужно в Дерри? Сразу же было видно, пафосная курица из Нью...
– Вы можете идти, – Пеннивайз навис над ней, прижимая к стене и сверля взглядом. Ему не нравилась такая формулировка личности Фостер, как впрочем и остальным.
Девушка только пискнула и нырнула под руку клоуна, быстро уходя по коридору обратно к стойке регистрации, чувствуя на себе тяжёлый взгляд монстра. Окажись она в его логове, клоун бы мигом сожрал её вместе с костями и униформой медсестры. Но он лишь презрительно фыркнул ей вслед и прошёл в палату следом за неудачниками.
– Она как будто спит... – Беверли коснулась оголенной руки журналистки, чувствуя, как сильно похолодела её кожа.
– Привет, Ш-Шарлота, – Денбро присел на стоящий рядом стул, сгорбившись над ней. – М-мы все здесь. И Роберт т-т-тоже. Магазин уже реставр-р-рируется, так что, к-когда ты проснёшься, тебя будет ждать приятный сюрприз.
– Зачем ты... говоришь с ней? – тихо спросил монстр, словно боясь потревожить «спящую».
– А в-в-вдруг она слышит? И это поможет ей проснуться, – как-то грустно улыбнулся мальчик, не сводя взгляд с Фостер.
Пеннивайз поджал пухлые губы, понимая, что девушка не услышит Билла, как бы громко он не кричал. Сейчас она ничего не слышит и, возможно, не услышит больше никогда. От таких мыслей в горле клоуна встал ком, который он еле смог проглотить, дёргая кадыком вверх-вниз. Ребята даже не заметили этого, увлечённые лишь журналисткой. Они по очереди говорили ей о событиях, которые произошли со дня её «комы». Словно, она внимательно слушала их, просто закрыв глаза. Пеннивайз не мог этого понять. Как и то, почему дети столь сильно хотят её возвращения. Они её почти не знают, с чего вообще такая забота? Возможно, такова человеческая природа. Даже незнакомые люди могут сопереживать друг другу в определённых обстоятельствах. Привязанность – это главная человеческая слабость. Она причиняет боль, когда расстаешься с тем, к кому ты привязан. Это клоун знал по себе. Со дня смерти Миссис Харис.
От этих мыслей стало совсем паршиво, и монстр незаметно вышел из палаты, стараясь оставаться максимально хладнокровным. Он сейчас единственное крепкое звено среди них и не может позволить себе проявить хоть каплю слабости.
– Он что-то скрывает, – прошептал Урис, как только монстр покинул помещение.
– С чего ты взял? Зачем ему это? – скептически посмотрел на друга Эдди.
– Просто знаю. Я этого клоуна насквозь вижу. Он всё время начинает метаться, когда накосячит. Именно это он и делает. Больно уж заморочился.
– Эй, давайте не при Шарлоте, – оборвал дискуссию Майк. – Вдруг... она нас слышит.
Ребята быстро замолчали, окинув взглядами девушку. Такая юная, такая беззащитная. А главное, они ничего не могут поделать. Им осталось лишь наблюдать. Судьба Фостер не в их руках. ***
Пеннивайз находился в коридоре, нервно наматывая круги. Всё так, как он и предполагал. Пока неудачники болтали с Шарлотой, которая даже не слышит их, монстр успел подробно изучить состояние девушки, даже не касаясь её. Она попала под его влияние, без всяких сомнений. Безжизненная оболочка, отделенная от самой её сущности, которая скитается среди Мертвых Огней, не в силах покинуть обитель потерянных душ, подобно путнику, блуждающему по темному лесу с фонарем, который вот-вот потухнет, убивая единственный шанс на спасение.
Клоун закусил губу слишком сильно, и струйка крови скатилась вниз по подбородку, падая на серый кафель. Он слишком слаб. Наверное, это был пик слабости, не считая момента, когда неудачники только-только одержали над ним вверх. Хотелось спать и есть. Но больше есть. Пойти бы и полакомиться каким-нибудь зверем, но с приходом в город зимы, животные начали впадать в спячку и прятаться в норах, спасаясь от холода. Оправданные действия, но совсем не на руку клоуну.
Из мыслей его вывело прикосновение чьей-то руки. Она мягко легла на плечо клоуна, что тот даже на секунду захотел потереться об неё щекой, но быстро опомнился и повернулся. Перед ним стояла та самая беременная девушка, которую он видел четыре дня назад. Она растерянно смотрела на него, придерживая живот, словно защищая своё пока что не рожденное дитя от этого мира.
– Вам помочь? – шмыгнул носом Пеннивайз, уставившись на неё.
– Эм, нет я... я думала это вам нужна помощь. У вас кровь... на подбородке.
Клоун только сейчас сообразил, что прокусил нижнюю губу, и рубашка с майкой уже были прилично испачканы алой жидкостью, как, впрочем, и пол. Он быстро начал вытирать её руками, размазывая по лицу и делая только хуже. Девушка немного опешила, но быстро опомнилась и полезла в сумку под пристальным взором монстра.
– Ой, подождите... у меня где-то тут...
Она достала пачку влажных салфеток и, вытащив одну, начала вытирать щеки и подбородок клоуна, который стоял в шоке, не понимая, зачем она это делает. Могла бы дать салфетку ему, чтобы он сам вытерся. Но девушка продолжала тщательно стирать кровь с лица монстра, нежно касаясь кожи, что вызывало довольно приятные ощущения. Пеннивайз даже закатил глаза от удовольствия. Словно он маленький ребёнок, за которого всё сделают взрослые и не нужно больше волноваться из-за нерешенных проблем, ведь за тебя их решат старшие. К сожалению, клоуну не было знакомо, каково это быть маленьким. Казалось, он всегда был в каком-то роде взрослым.
Девушка же делала это чисто на автомате. Такое бывает, когда готовишься стать мамой и начинаешь всех окружающих считать детьми, о которых нужно позаботиться. Материнский инстинкт – вещь неведомая для Пеннивайза, но понятная каждой беременной или уже рожавшей женщине. Она закончила и убрала использованную салфетку в отдельный карман, так как мусорного бака рядом не оказалось.
– С-спасибо, – всё ещё прибывая в неком шоке выдавил монстр.
– Не за что, – улыбнулась та. – Видела, вы с детьми пришли. Все ваши?
– Да. Типа того.
– Ого, – искренне удивилась девушка. – Такой молодой, а уже папа!
– Угу.
Повисло неловкое молчание. Она просто стояла и улыбалась ему, загоняя в неловкое положение.
– А... это ваш? – показал он на живот девушки, не понимая всей тупости своего вопроса.
– О, да! – она погладила живот, очень нежно, словно тот может рассыпаться. – Мой муж приезжает на Рождество. Он сейчас в другом городе, но скоро мы будем вместе.
– Ммм, понятно.
Пеннивайза совсем не интересовала история её мужа. Его больше привлекало беременное пузо. Очень странное ощущение находиться с тем, у кого внутри растёт жизнь. Клоун ощущал запах ребёнка, чувствовал, как их сердца бьются в такт друг другу, как кровь пульсирует по совсем ещё крошечным венам. Он откровенно пялился на её живот, пребывая в прострации. Но девушку это ничуть не задело, а, наоборот, даже умилило.
– Хотите потрогать?
Монстр с удивлением посмотрел на неё и, нервно сглотнув, кивнул головой. Та аккуратно взяла его ладонь и приложила к животу. По всему телу Пеннивайза пробежала дрожь, заставляя волосы встать дыбом. Он ощущал его. Внутри её организма. Прежде он никогда не имел дело с беременными. Ребёнка в животе всё равно не напугаешь, а взрослого и подавно. Но сейчас... Это было настоящее потрясение для него.
– У вас мальчик, – прошептал он.
– Мальчик? Возможно, мы с мужем решили, что узнаем пол, когда ребёнок родится, – улыбнулась та, но Пеннивайз уже знал, это мальчик. Чувства его не подводили.
– Миссис Данкан, – окликнула её медсестра в другом конце коридора, – вам пора на УЗИ.
– Извините...
– Роберт.
– Извините, Роберт. Пора на осмотр, – она мягко улыбнулась и клоун убрал руку с живота, давая девушке пройти.
Беременность очень странная штука. Особенно для Пеннивайза.
Он вернулся обратно в палату, где дети всё ещё разговаривали со спящей Фостер, и устало плюхнулся на стул. Урис мгновенно перевёл на него взгляд, но клоун даже не заметил этого, удручённый своим ничтожно слабым естеством. Еврей лишь презрительно фыркнул, отворачиваясь назад к девушке.
Так прошли долгих четыре часа. Неудачники всё это время просидели у Шарлоты, разговаривая с ней и пытались как-то вывести её из этого состояния. Ричи тайком даже ущипнул её, но это, естественно, ни к чему хорошему не привело. Эдди лишь отвесил ему подзатыльник, после чего Тойзер оставил попытки повлиять на журналистку тактильным путём. Даже странно, что им так долго разрешили там находиться. Хотя дежурная могла просто опасаться заходить к ним и встречаться взглядом с Пеннивайзом, который её явно невзлюбил. Сам же клоун сидел тихо, не мешая им общаться с Фостер. Лишь изредка от него можно было услышать слабое «тише», когда неудачники начинали вести себя чересчур громко.
– Что эта ш-ш-штука делает?
Билл рассматривал пикающий аппарат, к которому подключили Шарлоту. На мониторе шла непрерывная зелёная линия, которая с каждым издаваемым машиной пиком изгибалась в определенном месте. Некая закономерность.
– Это её пульс, – пояснил Эдди. – Аппарат следит за тем, как работает сердце, если что не так – подает сигнал врачам. А вот это кислородная трубка, – он показал на небольшую трубочку, которая была вставлена в нос девушки.
– И чем же её кормят? – заинтересованно протянул Майк.
– Наверное какими-то жидкостями, в которых есть полезные микроэлементы, – резонно предположил Бен.
Беверли присела возле койки и прикоснулась к светлым волосам девушки. Они были очень мягкими, словно дотрагиваешься до кроличьей шубки. Марш никогда не гордилась своими рыжими локонами. Она хотела бы иметь такие же светлые кудри, как и у Фостер. Быть может, в будущем она даже перекрасится. Но до этого ещё далеко.
Так они и просидели всё это время, пока на улице совсем не стемнело. Первым это заметил Бен и, как бы ему ни хотелось ещё посидеть с Шарлотой, мама строго наказала ему быть дома до темноты, а значит, он уже фактически не выполнил просьбу.
Пеннивайз сразу уловил его взгляд в темноту улицы и решил воспользоваться отличным предлогом для того, чтобы спровадить детей.
– Так, – он встал и хлопнул в ладоши, дабы привлечь внимание всех сразу. Дети оправдали его ожидания и резко обернулись на клоуна, – пора закругляться. Не удивлюсь если ваши родители уже волнуются.
– Тебя это колышет? – усмехнулся Тойзер.
– Пока я являюсь лицом, несущим за вас ответственность, да – колышет, – со всей своей серьезностью ответил монстр.
Дети поняли, что когда он входит в роль «взрослого», с ним лучше не спорить. По крайней мере, с таким Пеннивайзом было спокойнее, нежели с бешеной его стороной личности. Вообще, неудачники давно просекли, что эмоции клоуна могут меняться словно по щелчку пальцев, и не хотели его заводить. Они ещё раз столпились у койки Фостер, словно прощаются с ней навсегда, хотя прекрасно знали, что завтра первым делом придут сюда.
– До завтра, Шарлота, – сказал Билл. – М-мы ещё придём, а ты постарайся проснуться.
Пеннивайз только закатил глаза. Ребята по очереди попрощались и двинулись к выходу, но монстр остановил их у дверей и вручил стоящему впереди Эдди пять баксов. Мальчик слегка опешил, но зажал деньги в кулаке и машинально убрал в карман.
– Зачем это?
– Езжайте на автобусе, а то уже темно.
– Т-т-ты не пойдёшь с нами? – как-то уж слишком взволновано спросил Денбро.
– Нет, я... я ещё посижу с Шарлотой.
– Один? – поднял правую бровь Урис.
Монстр кинул на него свой фирменный взгляд, но мальчишка стойко выдержал его, не собираясь отворачиваться, как раньше. «Я уже не боюсь тебя». Даже не нужно было читать мысли, чтобы понять это. Пеннивайз вздохнул и отвёл взгляд. Впервые он сам отвёл взгляд от еврея, а не наоборот. Стен даже удивился, на секунду засомневавшись в происходящем.
– Просто идите. Я приеду через час.
– Н-н-но что ты хочешь...
– Билли, – перебил его клоун. Он присел, опуская свои руки на плечи мальчику, смотря на него своими голубыми глазами, – я тоже хочу с ней посидеть.
