Текст книги "В прятки с отчаянием (СИ)"

Автор книги: Ежик в колючках

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 56 страниц)

Когда Лерайя украла ее, дочь смогла дать знать, где она находится, и мы ее очень быстро нашли. Люси узнала меня совершенно в другом облике, привела меня туда, где Лерайя ее прятала, держала связь с Эшли… Мне было страшно думать, что будет, когда о ее способностях узнают эрудиты, я больше не знал никого с такими данными. Но получилось так, что после того, как Виктор пришел в себя, Люси стала совершенно обычным ребенком.***

Первое время мы очень пристально наблюдали за ней, опасаясь, куда заведут ее эти способности. Но они больше не проявлялись. Никогда. Эшли говорила, что пыталась расспросить об этом дочь, но малышка только удивленно таращила на ее голубые глазенки и смеялась весело и беззаботно, будто ничего подобного не происходило с ней. Мы, признаться, вздохнули с облегчением. Несмотря на то что ее способности спасли нашу семью, мы не знали, как ей жить с таким грузом среди людей, которые ее не понимают. Мы больше никогда не заговаривали с Люси об этом и решили, что ей не нужно знать, какую роль она сыграла в тех давних событиях, тем более что девочка о них помнит очень смутно. Алекс и Вик с нами согласились, близнецам не нужно было ничего объяснять, они и так все понимали, и тоже словом не обмолвились никому ни о своих способностях, ни о способностях сестры.

Но при этом та самая ниточка, что связывала нас с дочерью, стала таять, медленно, но верно. Я очень радовался, что Люси стала обычным шаловливым ребенком, но буквально через несколько лет она стала проявлять свой неугомонный и упрямый характер… И стало совсем все непросто.

Дверь шарахнула об стену так, что обсыпалась штукатурка и мы с Эшли синхронно обернулись на звук. Тааааак. Теперь они обе будут выедать мне мозг.

– Я все понимаю! – завела дочь, которая пребывала в исключительной степени ярости. – Понимаю, что для тебя я всего лишь кукла, солдатик, которого хочешь в угол поставишь, хочешь – на полку пылиться. Но исключать меня из операции, отец! Это удар под дых! Как так? Я в составе группы, показала себя, и ты меня исключаешь?! Мне нужна официальная причина, иначе я пишу рапорт и подписываешь ты его или нет, я уезжаю на дальние рубежи! Или, вообще, ухожу из фракции, где я нахрен как бесстрашная никому не нужна!

– Отставить истерику, боец! – прикрикнул я на нее, покосившись на Эшли, ожидая поддержки. Но, видимо, зря, потому что она только вскинула брови вверх и развела руками, предоставляя мне самому разруливать эти вопросы. – Есть приказ…

– Да, ты совершенно прав! Есть приказ! А есть самодурство ревнивого отца, который запер меня в штаб-квартире и носу не дает высунуть! Мне нужна официальная причина отстранения меня от операции, кроме твоего болезненного отношения ко мне!

В виски вонзилась тупая игла, не дающая думать и мыслить трезво. Может быть, это и была не самая светлая моя идея, отстранять Люси от операции, но тут… мы имеем дело неизвестно с чем. Мы не знаем, как работает этот прибор, и есть вероятность, что он сработает прямо и непосредственно в транспорте… Я прекрасно понимаю, что испытывал Алекс, когда ему пришлось наставлять оружие на своих же боевых товарищей, бывших неофитов, которые готовы были разорвать Алексис, чтобы защитить ее. Он же говорил мне, что сам почувствовал воздействие этого препарата. Я не могу ТАК рисковать дочерью, хоть и понимаю, что отстранять ее от операции была крайняя мера.

– Я поручил транспортировку особой группе. Ты к этой группе не имеешь отношения, – я пытаюсь говорить спокойно, насколько мне хватает сил. – Также, отправляются несколько групп, в составе которых ты состоишь, в качестве отвлекающего маневра. Что именно тебя не устраивает?

– Я хочу вести аппарат! Я его нашла, я жизнью рисковала чтобы его доставить в Бесстрашие, почему я теперь должна оставаться в стороне?

– Я сейчас не вижу перед собой бесстрашного воина. Я вижу капризную девицу, топающую ногами и требующую вожделенную конфету. Пока аппарат не изучен, он опасен. Его повезет особая группа. Остальные бесстрашные тоже будут переброшены на полигон, другими дорогами, чтобы запутать потенциального противника. Это был официальный приказ, одобренный другими лидерами, и я не вижу, что еще тут можно обсуждать.

В конференц-зале воцарилась, наконец, вожделенная тишина. Люси сверлила меня яростным синим взглядом и мне было не по себе от этого. Никогда до этого момента, она не показывала своего несогласия со мной настолько откровенно. Я даже и не знал, что все так далеко зашло…

– Это твое окончательное решение?

– Это окончательное решение лидеров Бесстрашия. Ты можешь быть свободна. – Люси развернулась и, ни слова больше не произнеся, выскочила из помещения, даже забыв, что можно шандарахнуть дверью со всей силы. А Эшли ухмыльнулась и смерила меня пытливым взглядом.

– Ну все, теперь жди беды, – только и сказала она прежде, чем уйти. А я понял, что полностью опустошен.

Джай

К вечеру я решил, что делать в лазарете мне совершенно нечего. Регенерация затянула все раны, треснутые кости срастутся потихоньку, обезболивающие действует и чувствую я себя совсем пристойно. Уболтав медсестру, клятвенно заверив, что буду соблюдать постельный режим ближайшие семьдесят два часа, я пошел к себе только с одной целью, переодеться и спуститься в Яму, где собрались все наши обсудить и отметить удачную операцию.

Однако, моим планам не суждено было сбыться. Потому что в коридоре, ведущем в конференц-зал, я увидел ураганом пронесшуюся Люси, пребывающую в крайней степени раздражения. Почему я это понял? Потому что за ней вихрем неслась волна ярости, это было заметно даже на расстоянии.

Мне стало интересно, кто довел ее до жизни такой и что она собирается в таком состоянии делать. Ведь явно задумала какую-нибудь лажу, и мне придется ее отмазывать… возможно, даже и огребать за это. Сказать, что я обрадовался, ничего не сказать. Как еще расположить к себе девушку, если не поддержать ее безумные идеи? Тем более мне так нравится, когда Люси перестает нудеть и ведет себя как самая настоящая бесстрашная.

Прибавив скорости, я выскочил в перпендикулярный коридор и увидел ее темную голову, скрывшуюся в проеме, ведущем… в оружейную. Хм, все интереснее и интереснее. Преодолев и это расстояние как можно быстрее, я уже стал догадываться что примерно она хочет делать. Оружейка закрыта, если только нет общей тревоги или бойцы не готовятся в рейды, но… у бесстрашных свои секреты. Всякое бывает, оружие может понадобиться рядовым не только на операциях, а охранять оружейную комнату было бы слишком расточительно использовать личный состав, поэтому она у нас просто заперта на электронный замок.

Когда я подошел, Люси как раз возилась с дверью, уверенная, что ее никто не видит.

– Я надеюсь у тебя есть четкий план? – насмешливо спрашиваю я ее, подпирая плечом стену. Люси вздрогнула и обернулась.

– Ты тут что делаешь? Ты должен быть в лазарете!

– Я кому должен – всем простил. А вот ты, кажется, задумала какую-то х*йность…

– Он отстранил меня! Меня! – стараясь не особенно шуметь, злобно прошипела она. – Засадил в отряд, который повезет фальшивку! Я нашла аппарат, жизнью рисковала, ты чуть не погиб и теперь я должна просто сидеть на попе ровно… Черт, да что же она не открывается?

– Дверь на себя сильно дерни… – посоветовал я, а мысль уже лихорадочно работает, как же выкрутиться из этого положения без особых потерь. Ясно, что она говорит про отца. Желая уберечь дочь, он иногда делает поистине странные вещи... – И ты решила что? Выкрасть аппарат? И что будешь с ним делать?

Люси нервно оглянулась, будто за ней ожидается погоня, и ей, наконец, удалось справиться с непослушной дверью.

– Давай зайдем внутрь, и я тебе все расскажу, если ты клянешься меня не выдавать. Если не поклянешься, мне придется тебя убить.

Мы просочились в темное, холодное, пропахшее машинным маслом огромное помещение и, захлопнув дверь, Люси выдохнула с облегчением.

– Я хочу сама отвезти прибор на полигон. И тогда он поймет, в конце концов, что мне можно доверять…

– Что, прямо сейчас?

– Нет. Я заберу прибор из контейнера, и отнесу к себе, а на рассвете поеду. Никто не заметит, потому что поедут несколько отвлекающих групп, и у всех будут одинаковые контейнеры. Отец любит так делать, это самый эффективный способ, если вдруг за приборами кто-то охотится…

– А ты не думаешь, что они проверят прибор перед тем, как ехать?

– Контейнер опечатан, – показывает рукой на металлическую коробку Люси. – И герметичен на случай, если токсин опять будет приведен в действие.

– А если он активируется у тебя в драгфлаере? И как ты собираешься взять машину, ты думаешь охрана тебя выпустит?

– Слушай, ты хочешь мне помочь или нет? – нахмурилась она и глянула на меня исподлобья. – Или ты хочешь заболтать меня до смерти и сорвать мои планы?

– Я просто хочу понять, действительно ли у тебя есть план или ты действуешь на эмоциях? Насколько я имею удовольствие наблюдать, все-таки второе…

– Я бесстрашная, окей? – бросилась опять в наступление девушка, яростно сверкая синими глазами. – И действую, как бесстрашная. И это всегда поощрялось! Я не сдалась, выполнила задание, а что еще нужно!

– Кстати, а где ты ключ взяла? У Ричи, что ли? – хохотнул я. – Думал огребать за тебя, это только мой бонус…

– Нечего мне напоминать об этом, официально мы расстались…

– Да ладно, Люс, ты чего? – пытаюсь откатить назад, пока она на самом деле не обиделась. – Ты же знаешь, что я всегда на твоей стороне!

– А ключ я у Эрика взяла. Так что Ричи ни при чем. Ладно, ты будешь мне помогать или нет?

– Я так понимаю, отговорить тебя от этого самого ужасного и глупого плана у меня возможности никакой нет?

– Ни единой!

– Ладно, говори, что делать?

– Я сейчас аккуратненько подцеплю пломбу, а ты открывай ящик, – деловито принялась объяснять мне Люси. – Вытаскиваем прибор и уходим сразу в мою комнату…

– Лучше в мою. Меня вряд ли будут обыскивать, а после того, как ты бешеная по коридору неслась, твою могут…

– Ты прав, давай в твою тогда, – нетерпеливо перебила меня Люси. – А на рассвете я беру драгфлай…

– Они все подотчетны. Бери обычный внедорожник, у меня есть знакомые в гараже, поделятся личным транспортом. Скажем, что у нас секретная операция… Шито белыми нитками, конечно, но я думаю выехать сможешь. Как будешь пробираться через КПП?

– Скажу, что у меня приказ лидера. Официальный и все такое.

– Я еду с тобой! И это не обсуждается!

– Еще как обсуждается! Если мне одной поверят, то как поверят тебе, если ты ранен? Джай, ты в своем уме? Ты мне операцию хочешь завалить?

– Люси, – я подошел к ней и проникновенно заглянул в глаза, – я тебе никогда этого не говорил раньше… ты очень дорога мне, – потянувшись, я погладил большим пальцем ее щеку, – но твой план – это просто полное безумие. И знаешь, что? Он мне нравится. Только я не могу отпустить тебя…

– Да твою же мать! – крикнула девушка и тут же зажала себе рот ладошкой. – Джай, и ты туда же! Почему, ну почему никто совершенно в меня не верит! Ты сам был у меня инструктором, ты меня всему учил, и даже ты не веришь в меня!

– Ты забыла о стервятниках? И кочевниках? И тех, кто внедрил в город эти аппараты. Безупречных мы пока еще не всех переловили... Люси, ты совершенно права, ты действуешь как бесстрашная – как те бесстрашные, которые рискуют неоправданно! Если с тобой что-то случится, как жить дальше? А трибунал? Ты не забыла, что бывает за такие нарушения…

– Вот уж от кого не ожидала услышать подобное! – отшатнулась от меня девушка. – Ты всегда рискуешь, лезешь на рожон, участвуешь в подпольных боях и тебя нисколько не волнует, попадешь ты под трибунал или нет? А я хочу лишь доказать своему отцу, что я настоящий воин, бесстрашная, вполне себе полноценная! И что он отстранил меня от той операции напрасно! И, вообще, я тебя не заставляю мне помогать. Ты можешь сейчас уйти, и я все проверну сама. От тебя требуется только держать рот на замке.

Я только глубоко вздохнул и кивнул ей на контейнер. Люси, крепко зажав между пальцами тонкий проводок печати, чтобы не сработал датчик, аккуратно подцепила пломбу и удалила ее, разомкнув на две части. После этого, зажав провод двумя пальцами, кивнула мне и, пока она их держала, я открыл крышку и вытащил небольшой покатый прибор.

– А как бы ты это делала, если я не пришел? – спрашиваю у нее, лукаво улыбаясь, пока она возвращала пломбу на место.

– Как-как… – ворчит Люси. – Каком кверху! Придумала бы что-нибудь! Когда у меня есть цель, меня уж точно ничто не остановит!

– Эт точно, – я наклонился и чмокнул ее в щеку. – Давай выбираться отсюда, пока нас тут не запалили. Кстати, а ты уже придумала, что делать с камерами? Перед оружейной-то уж точно камера висит!

– Ой, – остановилась она как вкопанная, – а про камеру-то я и не подумала…

– Ладно, – протянул я со вздохом, – диспетчер мой кореш. Во всяком случае я захожу к нему без проблем. Значит так, ты сейчас беги в мою комнату с прибором, а я быстренько метнусь в диспетчерскую и заблокирую эту камеру, стерев данные. Бывает тут такое, что ж делать… Стой! Возьми бронник, вроде как ты за ним сюда пришла… А если нас и запалили, скажу, что мы сюда… что свидание у нас тут было… Давай, пошла!

Люси кивнула, и кое-как замаскировав прибор защитой, выскользнула из оружейки. А я пошел подставлять кроме себя еще и Дилана…

Комментарий к «Глава 3» Вылазка и деверсия * См. фанфик “В прятки со страхом” http://ficbook.net/readfic/2485582

Все эти события описаны в фанфике “В прятки с Бесстрашием. Часть 2” https://ficbook.net/readfic/3508601

====== «Глава 4» Жаркая ночка ======

Джай

Когда я вернулся к себе, Люси все еще была там. Я вошел как раз в тот момент, когда она, кусая пальцы, норовя их все себе отгрызть, сидела прямо на моей кровати. Я глубоко вздохнул, припоминая то время, когда нам удавалось побыть наедине и чем это всегда заканчивалось. И уже стал прикидывать, как же уговорить ее остаться…

– Все в порядке! – известил я ее. – Дилан парень понимающий, и вся фракция в курсе наших… непростых отношений. Так что очень непродолжительное и короткое время до того момента, как обнаружится твоя диверсия, у тебя есть.

– И что ты ему сказал?

– Сказал, что лидер нам проходу не дает и уединиться можно только таким образом. Уж прости, ты хотела, чтобы он наряд отправил в оружейку проверить, чем мы там действительно занимались? Мне вот только интересно, что бы ты все-таки со всем этим счастьем делала, если бы я тебе не помогал?

– Джай, я тебе, правда, очень благодарна. Правда. И я даже не знаю, как мне это выразить…

– Ну, конечно, знаешь! – шутливо нахмурившись, отвечаю я. – Для начала, я хочу поцелуй!

– Придумай что-нибудь другое, – говорит она, но прежде чем отвернулась, я заметил, что от ее глаз расходятся теплые лучики, и я знаю, что она совсем не против поцелуя. – Ты потом будешь просить меня вернуться к тебе и наговоришь мне гадостей опять…

Пока она говорила, я медленно придвигался к ней, и в конце концов остановился прямо у нее за спиной. Она, конечно, почувствовала это, потому и замолчала. Я приобнял ее за плечи и наклонился прямо к изящному ушку.

– Я никогда не хотел говорить тебе гадостей, чтобы ты там себе не придумала, – мои губы, нашептывая слова, почти касаются ее кожи. Люси глубоко вздохнула, откинула голову на мою грудь, и я понял, она совсем не против остаться. Во всяком случае сегодня. – И я не хочу ничего и никого другого, кроме тебя, любимая, – осторожно, будто опасаясь, что от резкого движения она вдруг может передумать, поворачиваю ее к себе лицом. Свет она не включала, очевидно опасаясь что ее тут могут застукать, и теперь в полумраке комнаты подняла на меня свои умопомрачительные глаза.

– Люси… – я хотел что-то ей сказать, но все мысли выветрились из головы и сконцентрировались в паху, отдаваясь ноющей болью. Она чуть улыбнулась одним уголком губ и положила ладошку на мой затылок.

– Спасибо тебе, что спас… – шепчет она, притягивая меня к себе, и я больше не могу думать ни о чем, кроме того, что она меня сейчас поцелует. – И за то, что помог… – ее лицо приближается все ближе, я уже всем своим существом ощущаю ее теплое дыхание. Мне больше не хочется оттягивать тот момент, когда наши губы соприкоснутся, и я наклоняю голову и жарко прихватываю ее губы, так, что она даже чуть слышно вскрикнула, не ожидая такого напора.

Сквозь свою футболку и ее игривый топик, который открывает гораздо больше, чем скрывает, я чувствую ее грудь, соприкасающуюся с моей, и мне просто не терпится избавить ее от всего ненужного, но торопиться тоже не хочется. Кто знает, чем закончится наша сегодняшняя диверсия, может быть теперь мне одна дорога – на дальние рубежи и это мой последний шанс ощутить ее маленькое, податливое тело, мягкое и такое сладкое, о котором я мечтал так давно…

Мои ладони блуждают по ее спине, перебирая пальцами позвонки, нежно, неторопливо, хоть все мысли находятся исключительно ниже пояса. Люси отвечает мне, целует откровенно, показывая свое желание. Девочка моя, ты тоже мечтала обо мне? Могу ли я рассчитывать на это? Я знаю, нас тянет друг к другу, но что за этим стоит… да в принципе сейчас совершенно все равно!

Маленькие ручки подцепляют футболку и стаскивают ее с меня почти в нетерпении. Глубоко вздохнув и покосившись на мою повязку, Люси спросила чуть подрагивающим голосом:

– А мы ничего тебе не… повредим?

– Не о том думаешь, любимая, – ни слова больше не говоря, я подхватил ее и, облокотившись на стену, прижал ее к себе покрепче, усадив на бедра. – Ты чувствуешь, до чего ты меня довела? – прижимаясь к ней трещащей по швам ширинкой, я поглаживаю ее ягодицу, заставляя выгибаться в моих руках и прижиматься еще теснее.

Обняв ладошками мое лицо, ни слова больше не говоря, она прихватывает мою верхнюю губу, настойчиво проникая язычком внутрь, заставляя приоткрыть рот. Маленькая спиралька на самом кончике прошлась по небу, и у меня, как и всегда при этом, перехватило дыхание. Мне понадобился срочный приток воздуха, поэтому я, чуть подольше зависнув на ощущениях, отстранился, и мои губы спустились на ее шею, прихватывая нежную кожу.

– Так и не сняла… – имея в виду пирсинг, шепчу я, припоминая, как она говорила, что ей надоели эти глупости. – Ч-ч-черт, Люси, меня просто безумно это заводит…

– Я знала, что тебе понравится, – выдохнула она мне в губы, опять возвращаясь к ним, поиграв по ним спиралькой и присасывая следом. Я чувствую, что кончу прямо так, даже не успев раздеться, и не спуская девушку с рук, в два шага пересек расстояние, отделяющее меня от кровати.

Накрыв ее всем телом, давая ей почувствовать мое желание, я не могу оторваться от нее и ее сводящего меня с ума языка. Прямо так, стараясь не прерывать поцелуя, я стаскиваю с нее топик, и немедленно кладу ладонь на ее грудь, сжимая между пальцами сжавшийся в бусину сосок. Она слегка повела плечами, и тело ее, отзываясь на ласку, чуть подается вперед, а я с ума схожу, от ее запаха, нежной кожи, от ощущения ее желания… Спускаюсь все ниже, оставляя на коже дорожку нетерпеливых укусов, и я знаю, она без ума от этого, прижимая мою голову еще теснее, чтобы я и не думал отстраняться.

– Ммммм, Люси, я так хочу тебя, девочка моя, – выстанываю я, когда потянул вниз ее брюки, прямо вместе с бельем, впитывая в себя до капли ее будоражащий меня аромат. Она ничего не ответила, только помогла мне избавиться от одежды, поболтав в воздухе ногами, и я в нетерпении склонился над ней, торопясь вобрать в себя ее всю, без остатка.

Когда я прикоснулся к ее клитору, она вскрикнула и еще сильнее прижала мою голову к себе, зарываясь в волосы и шепча что-то. Ее голос, низкий, грудной, я хочу слышать еще, больше… Мой язык погружается в ее обильную горячую влагу, и я не могу сдержать победной улыбки, о, да, я не ошибся, эта девочка все еще меня не забыла. Доставлять удовольствие и доводить ее до безумия своими ласками мне, несомненно, очень нравится, вот только сам я долго этого не выдержу. Мне так тесно в брюках, они мне, блин, так мешают, но я не могу, просто не в состоянии прервать этот момент.

– Ну же, Джай, иди ко мне, – тянет меня к себе Люси, и я поддаюсь ей, потому что моя воля послала меня на хер, оставив одно желание в чистом виде. Я поднимаюсь к ней и снова нахожу ее губы, но чувствую, девочка хочет большего. Она слегка приподнимается, давая мне понять, что хочет быть сверху. Мои губы изгибаются в плотоядной усмешке, предвкушая приятное, и я, перевернувшись, откинулся на спину, жадно пожирая глазами нависшую надо мной девушку. – Теперь моя очередь, – улыбается она мне так заразительно, что меня начинает потряхивать от предвкушения.

Люси уселась на меня, слегка поведя бедрами, будто устраиваясь поудобнее, а на самом деле доводя меня до помешательства. Я сжимаю ее грудь уже двумя руками, пропуская соски между пальцев, мерно пощипываю, а ее маленькое тело покорно подставляется под ласку. Ладошки разгуливают по моему торсу, обводя ноготками татуировки. Откинувшись немного назад, Люси снимают резинку с волос, и они темным тяжелым водопадом накрывают ее плечи. Я медленно тяну сладковатый аромат, поплывший по комнате, а она наклоняется и, щекоча прядками мою грудь, перецеловывает каждый сантиметр моей кожи.

Сердце отстукивает, трепыхаясь, я уже почти ничего не могу контролировать, мне кажется, даже думать ни о чем больше не могу. Люси спускается все ниже и ниже, пока ее губы не натыкаются на грубую ткань штанов. Она зависла на секунду, и стала подниматься выше, так ничего и не сделав, чтобы избавить меня от этой сладкой пытки воздержанием.

– Люс, ты меня мучаешь… – только и получилось простонать, на что она подняла на меня глаза и глумливо усмехнулась.

– Я знаю, – и продолжила прихватывать мою кожу, щекоча и возбуждая меня еще больше, хотя буквально секунду назад мне казалось, что дальше некуда. Наконец, ловкие пальчики разобрались с поясом, и ширинка медленно ползет вниз под чутким присмотром девушки. Я, стараясь не издавать никаких звуков и даже по возможности не дышать, молюсь только о том, чтобы, наконец, уже погасить этот пожар, что выжигает меня изнутри, но у Люси на мой счет, видимо, другие планы, так что я лежу не шелохнувшись, чтобы не нарушить столь чувственный момент. Да если бы и хотел сейчас двинуться, наверное, не смог бы без последствий, поэтому я замер, стараясь абстрагироваться, чтобы оттянуть момент оргазма.

Избавив меня, наконец, от всего так мешающего и ненужного, девушка, пройдясь языком по губам, взяла в руки мой член и облизала головку, проведя по ней пирсингом вдоль и поперек. И этого я уже не смог выдержать, с силой выдохнув, а из груди вырвался лишь хриплый стон.

– Ты доиграешься, детка, ведь я очень, очень голодный, – еле получилось выговорить, между жадными глотками воздуха. Она втянула член в рот почти до самого основания, и я понял, что нет, не могу я абстрагироваться. – А ну-ка иди сюда, – одним рывком подняв ее, сажаю сверху, прямо на изнывающий орган, который вошел в нее до упора, но придерживаю, чтобы не двигалась, потому что уж больно острые ощущения, больно быстро все происходит… – Подожди, малыш, не надо так торопиться, – задыхаясь, как после марафонского пробега, шепчу я и схожу с ума от ее улыбки.

Но она и не думала мне подчиняться, гадкая, непослушная девчонка. Описав восьмерку бедрами, она сначала медленно приподнялась и опустилась обратно, а потом, взяв тоненькими пальчиками мои запястья, неспособная даже обхватить их полностью, с силой прижала мои руки к кровати, и стала двигаться, все быстрее и быстрее, не давая мне даже шанса, чтобы растянуть удовольствие.

– Вот, значит, как, да? – прищурившись, выдыхаю ей прямо в щеку, и обхватив за талию, одним рывком переворачиваю ее на спину. – Вот и все, теперь не денешься никуда, – но она только притягивает меня к себе опять, жадно впиваясь в губы, и снова мой язык натыкается на ее пирсинг, который я обязательно втягиваю, ласкаю, и это помогает, как ни странно, немного отвлечься.

Двигаться в ней не одно, а сразу целый водопад удовольствий, в котором я и не думал себе отказывать. Я делаю, как ей нравится, знаю, как она любит, и мои ласки, в сочетании с мерными толчками, все убыстряющимися, дарят ей наслаждение не меньше чем мне. Она подбрасывает бедра, отвечая на мои движения, ловя искры приближающегося оргазма.

Наши тела, в жарком сплетении, покрытые капельками влаги, стремятся навстречу друг другу и тому потрясающему блаженству, к которому мы так долго шли. Я хотел ей сказать, что люблю ее больше жизни, но из горла вырвались только низкие хрипы, а в голове помутилось, потому что ее глаза заволокло негой. Она смежила веки и застонала в голос, сильно сжав закинутые мне на спину ноги, и впившись в мою ягодицу пальцами, слегка меня при этом расцарапав.

– Джай… – так и не открыв глаза, позвала она меня по имени и опять потянулась к моим губам, – давай, я хочу чтобы ты тоже кончил…

Отвечая на ее поцелуй, переворачиваюсь вместе с ней на спину, ссаживая девушку с себя, судорожно нашариваю в тумбочке небольшой пакетик. Она резво отняла его, и, ловко разорвав зубами, раскатала резинку на члене, сжимая его чуть сильнее, чем нужно. Немедленно усаживаю ее обратно сверху, как и было и, поддерживая ее бедра ладонями, подбрасываю вверх, уже ни о чем не думая и совершенно не сдерживаясь. Оргазм не заставил себя ждать, накатил так, что я думал, и не вспомню как дышать. Только с ней у меня всегда такие непередаваемые по силе и остроте ощущения и эмоции, я просто… не знаю, как выдержал без нее столько времени… И как, вообще, мог отпустить от себя такую невозможно сногсшибательную девушку…

– Я люблю тебя, Люси, – переворачиваясь вместе с ней так, чтобы оказаться сверху, шепчу ей прямо в губы, – люблю тебя, Кнопка…

Она ничего мне не ответила, только медленно втянула воздух, пропитанный ароматами наших тел и страсти, нежно перебирая взмокшие волосы на затылке, и чуть прикрывает полные удовольствия глаза. Я знаю, что никому кроме меня, да и мне последнее время, она не позволяла себя так называть, но… сейчас мне хочется, чтобы все вернулось. Чтобы было как тогда, два года назад, чтобы она смотрела на меня так же восторженно, чтобы только меня она ежедневно везде искала глазами цвета неба и только мне дарила свои улыбки и нежность…

Я не требую у нее ответа, зачем? Захочет, сама скажет, а не захочет… неискренность мне не нужна. Но я сделаю, чтобы она мне это сказала. Я все равно добьюсь этого…

Люси

– Кажется, тебе все-таки придется немного побыть медсестрой, – выдает Джай с плутоватой улыбкой, выбираясь из душевой кабины, пока я пытаюсь высушить волосы. – Поможешь перевязать, повязка намокла?

– А я предупреждала, что надо бы поосторожнее, но разве ж ты когда слушал, что тебе говорят, – снова сержусь я, разглядывая мокрую повязку, сквозь которую просачивается бледное пятно крови. Ох, неужели швы разошлись? – Давай аптечку, мой герой, буду тебя лечить. – Он покосился через плечо, прищурившись лукаво и выдавая мне коробку с медикаментами.

– Да брось, Люси, ради тебя я готов хоть каждый день лезть в пекло, – и слегка морщится от боли, пока я отдираю пластыри. Рана хоть и затянулась от регенерации, но снова закровила. Ерунда, скоро уже совсем заживет. И все равно, как кошка по сердцу когтем скребанула. Быстро обработав и заклеив ее, боясь неловким действием причинить боль, обнимаю мужчину, уткнувшись лбом в его перевязанное плечо, и нежненько целую рядышком пару раз, вместо обезболивающего. Он улыбается и прикрывает глаза, обвивая меня руками и прижимая к себе.

– Как думаешь, стоит ли выписать тебе постельный режим? – сквозь сочувствие уже пробивается игривый смешок, и я кусаю губу, чтобы не прыснуть. Не хочется сейчас ни о чем думать другом, ни о каких проблемах, сомнениях, только о том, что мне хорошо. Слишком долго мы испытывали судьбу, находясь в опасной близости друг с другом, и теперь имеем полное право получить причитающееся удовольствие.

– Обижаешь, малышка, так просто я тебя отпускать не намерен, – голос становится ниже, почти хриплый. Потемневшие от желания глаза, цветом крепкого кофе, устремляются в мои, а сильные, чертовски смелые пальцы, уже легонько поглаживают спину через пушистое полотенце, в которое я завернулась, заставляя изгибаться, прильнув к нему. Нежность, которая накатила взамен схлынувшей страсти, требует теперь неторопливости и мягких ласк. Воздух становится гуще, сердце ускоряется, и томительная тяжесть стекается вниз живота.

– Почему это? – срывающимся шепотом интересуюсь я, потянувшись к его лицу ладонью, чтобы погладить. Вместо ответа, Джай избавляет меня от полотенца, отшвырнув его в сторону не глядя, медленно окидывает взглядом, словно заново изучает, и тянется за поцелуем. И я хочу этого касания всей душой, пожалуйста, мне так необходимо… Его губы припухшие, мягкие, они несдержанно прихватывают почти кусая. Язык проскальзывает внутрь, ласкает, делая поцелуй еще откровеннее. Возбуждение томительно затапливает все мое существо, поцелуи становятся яростными, жадными, обрывистыми, и воздуха совершенно не хватает.

Оторвавшись от влажных губ, оглаживаю их язычком, спускаюсь ниже, чертя теплые узоры по подбородку на шею, запуская пальцы в завившиеся от воды темные волосы, в то время, как горячие ладони скользят по моим бедрам, по животу, нежно сжимают грудь, и эти прикосновения сладкими разрядами разбегаются по всему телу, заставляя дрожать и подаваться навстречу. И лихорадочно блестящие глаза, из-под вздрагивающих ресниц… я проваливаюсь в их затягивающую глубину, в поглотившую всю радужку бездну зрачков.

– Потому что слишком долго этого ждал, – он прижимает мои бедра к себе, устроив ладонь на ягодицах, и я подаюсь вперед, подчиняясь приказам сильных рук, шалея от его близости. Убрав с шеи мокрые пряди волос, Джай проводит языком по нежному местечку за ухом, срывая себе в награду тихий стон, и сердце бьется еще быстрее, пускаясь в лихой пляс. Касается губами пульсирующей на шее жилки, прокладывает влажную дорожку по ключицам, по груди, прихватывая болезненно твердеющие соски, что остается только судорожно вздыхать и вздрагивать. Ноги становятся ватными, отказываются держать… Ох, нет, остановись, я тоже хожу насладиться маленькой властью над тобой.

Выпутавшись из жарких объятий, я легонько толкаю его назад, поглядывая с озорством, вынудив облокотиться на комод. Джай с шипением втянул воздух сквозь сжатые зубы, когда мои ладошки, погладив грудину, скользнули вниз по рельефному торсу, освобождая мужчину от ненужного полотенца. Пальцы касаются его разгоряченной кожи, легонько сжимая член, и он прерывисто вздыхает от нежного напора, а когда язычок добирается до головки, лаская круговыми движениями, надавливая, мужчина закусывает губы, чтобы удержать рвущийся стон, сжимает пальцы в кулаки, и полностью отдается в плен настойчивых прикосновений, влажному скольжению губ, ускоряющемуся, становящемуся все плотнее, растворяясь в ласке языка и пальчиков, чутко отзываясь теплыми толчками и подрагивая всем телом.