Текст книги "В прятки с отчаянием (СИ)"

Автор книги: Ежик в колючках

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 56 страниц)

Он нашел меня после выписки, сказал, что пришел проверить «как я»… Принес мне куртку, которую я забыла в Яме, и когда наши руки соприкоснулись… В итоге наши тела все сказали за нас. То, что между нами произошло, нельзя назвать ни одним существующим в мире словом. Это было слияние душ, тел, мыслей, чувств… Он любил меня, любил в тот наш первый раз будто последний, а я отдавалась ему вся до капельки, без остатка. Ни одно его прикосновение не напомнило о той ужасной ночи, после которой мне пришлось собирать себя по кусочкам, ни один его жест, ни один взгляд даже близко нельзя было сравнивать. Все было по-другому и это просто божественно.

А потом, когда все закончилось и мое тело перестало потряхивать от пережитого оргазма, я разревелась, так бурно и сопливо, что Берман испугался не на шутку, и сразу же принялся выспрашивать, что не так. Опять затянул свои опасения по поводу возраста, моего и своего… Такой взрослый, но такой глупый… Я сначала не знала, как ему объяснить, что со мной ничего подобного раньше не происходило, и я уже и не наделась, что вообще может случиться нечто даже вполовину такое же прекрасное.

– Ми, я прошу, пожалуйста, – уговаривает он меня, перецеловывая мои соленые мокрые щеки. – Скажи, что с тобой? Тебе больно? Неприятно?

Я засмеялась сквозь слезы, потому что слышать такое было так… необычно. Видеть в его глазах ласку, нежность, заботу, а не надменную улыбочку, а ля «ну как детка, я был на высоте, да?» Чувствовать его мягкие касания, растворяться в сладкой неге, последовавшей за тем, что между нами произошло. И как же все стало неважно… Все неважно…

– Я люблю тебя, Энди, – шепчу я, вжимаясь в его тело так сильно, как только это возможно. – Хочется быть с тобой каждую минуту…

Пытаюсь заглянуть ему в глаза, но темень скрывает все, что только можно, я замечаю лишь лихорадочный отблеск и чувствую жар его тела. Цепляюсь за мощные плечи, щекоча языком за ухом, он склоняется, не в силах сдерживать рвущийся наружу стон.

– Миииия… Ты меня с ума сводишь…

– Но ты ведь для этого сюда вышел? Чтобы я окончательно свела тебя с ума…

– Нет, я услышал, как ты всхлипываешь, думал тебе опять снятся те кошмары…

Мне остается только вздохнуть поглубже, зарыться в него, ища поддержки и защиты. Рядом с ним мне ни разу не приснилось ни одного кошмара. Когда мы засыпаем вместе, он будто мой оберег, ни за что не допустит, чтобы я плакала во сне. Прижмет, окутает теплом, подарит веру, что ничего подобного никогда больше не повториться со мной. Но так случилось не сразу. В первую нашу ночь мне все же приснился кошмар и пришлось все ему рассказать…

Про Колина, и про то, как Джай полез ему мстить и где потом оказался. Про Риза, как он его вытащил и как лечил самого Бермана, после чего Матчерсон еще больше проникся к парню-безупречному. Может и не стоило, но я не хотела, чтобы между нами были какие-то недоговоренности. Мы оба согласились друг с другом, что Ризу непросто во фракции, безупречных не любят бесстрашные, помня, сколько вреда они причинили нам. А Риз… Он искренне хочет помочь, и не раз уже доказал это.

– Кажется… Риз сильно сохнет по нашей Лусии, я прав? – приподнявшись на локте, спрашивал меня Берман, а я только загадочно улыбалась. Конечно, влюблен, это трудно не заметить, и мне приятно, что Люси, наконец, нашла своего «того самого парня». А то, что это так, я ни на секунду не сомневаюсь, достаточно было посмотреть на их гляделки, как становится все очевидно.

– Они умеют читать мысли друг друга. Им даже не нужно разговаривать, чтобы все понять…

– А мне нравится с тобой разговаривать, – улыбается Берман. – Нравится слушать твой голос и хочется узнать, что ты мне скажешь…

Не было еще со мной такого. Никогда. Ни с кем. Берман обнимает меня, и я чувствую все нарастающее возбуждение и свое, и его. Поцелуи становятся все более требовательными, глубокими и откровенными…

– Энди… Я хочу тебя, – выстанываю я ему в шею, не в силах справляться со своими эмоциями. – Прямо сейчас, прямо здесь…

– Котенок мой маленький, – он дышит совсем уже тяжело и жарко, очень жарко. Моя спина больно упирается в ствол дерева, но я это игнорирую, путаясь в его одежде и срывая его стоны между поцелуями. Я соскучилась, боже мой, как же я успела соскучиться, мы не были вместе всего два дня, а мне кажется, что две вечности. Высвободив, наконец, его член, я в нетерпении направляю его в себя, чуть отодвинув край трусиков, и безудержное наслаждение затопляет меня. Нет и никогда не будет ничего замечательнее этого. Мои стоны уже совсем несдержанны, и Энди зажимает мне рот рукой, сам сцепляя намертво челюсти, чтобы не издавать тех звуков, что рвутся из груди.

Движения набирают силу, толчки становятся все мощнее и чаще, и я больше не могу и не хочу сдерживаться, взрываясь тысячами искр упоительного удовольствия. Сладкая дрожь передается и ему, ладони сжимают мои ягодицы на пределе боли, но я только выгибаю тело ему навстречу, и чувствую россыпь благодарных поцелуев в ответ.

– Ты просто необыкновенная, – шепчет он, даже не пытаясь выровнять дыхание. – Ты мое самое главное счастье!

Я слушаю его и сама себе не верю. Тело расслабилось от встряхнувших его эмоций, и навалилась сонливость, сейчас бы забраться под тяжелую ручищу, уткнуться ему в грудь и проспать бы до утра, без сновидений и кошмаров… Но надо расходиться по палаткам, наше время кончилось, скоро уже патруль пойдет с обходом, могут наказать…

Берман осторожно ставит меня на ноги, словно страшась уронить, а я утыкаюсь лбом в его плечо, приподнявшись на мысочки, чтобы хоть немножко побыть еще рядом, вдохнуть его запах, раствориться в его тепле и набраться сил прожить без него до следующего свидания. Мы официально пока не вместе, на людях изо всех сил делаем вид, что просто друзья. Глупо? Да! Но отчего-то пока так…

– Энди, я люблю тебя, слышишь? И хочу, чтобы все об этом знали…

– Ми, тебе всего девятнадцать…

– Мне двадцать. Почти. Я давно уже не малышка, Берман…

– Я знаю, котенок, но прошу, совсем немножко, потерпи. Когда закончится тот замес с безупречными, я клянусь тебе, меня уже ничто не остановит. Мы будем вместе, обещаю. Я знаю, что не должен был влюбляться в тебя, между нами…

– Самое прекрасное, что случалось со мной, Энди. Вот что между нами. А то, что ты хотел сказать, просто ерунда!

– По молодости все кажется ерундой. А вот поживешь с мое…

– Опять ты… Я вот тебя сейчас покусаю, – легонько прикусываю его мочку, срывая себе в награду за досадливые речи, вздох и неприкрытое удовольствие на лице.

– Я разберусь с этим. Слышишь? Дай мне чуть-чуть времени, котенок. Я обещаю, я со всем разберусь.

Мне остается только вздыхать, хотя, что и говорить, я понимаю его терзания. Сама ловила осуждающие взгляды, когда слишком уж откровенно смотрела на него или улыбалась… А ля «что она нашла в этом папике» – так и заявила мне одна пипетка, за что сразу же и огребла. Люди не понимают… И никогда не поймут, что это такое найти того единственного, своего! И неважно сколько ему лет, как он выглядит и во что верит, если то твой человек, значит… Это счастье.

– Я верю тебе, только знаешь…

Я не успела сказать, что хотела, потому что сначала почувствовала, как мой мужчина напрягся весь, а потом резко толкнул меня на землю, прижимая собой. Невдалеке слышу какую-то возню, тихий мат и прежде, чем я успела осознать, что же произошло, «нападение», – прочитала я в его глазах отражение собственных мыслей. Только бы добраться до палатки, патрули должны были уже поставить всех в ружье… если они живы.

– Скорее всего, патрули убиты, быстро, ползком до наших!

– А ты как же?

– Я их отвлеку. Не переживай за меня!

Ну да, как же, конечно, милый, не буду я переживать за тебя, пффф, мне-то что! Захотелось в лоб ему дать, но это потом, все разборки потом, сейчас главное предупредить своих. Как же он отвлекать их собрался, ненавижу тихушников, пробраться ночью в лагерь, убрать патруль… И если бы мы с Берманом не пошли против приказа и мирно спали бы в своих палатках… Даже думать не хочу, что могло бы быть.

Я успела. Не знаю, как их отвлекал Энди, но когда мы все высыпали в полном облачении, со стороны, где мы расстались, уже слышались автоматные очереди. Не получилось у вас ублюдки, по-тихому напасть, сволота.

– Арчи, Риз, найдите Бермана, – отдает приказ Алекс, выслушав мой отчет, когда первая партия стервятников была обезврежена. – Скорее всего, он стал уводить группу по отводной, чтобы они быстрее выдали себя, давайте, парни, не подведите!

Арчи с Ризом побежали вызволять моего мужчину из беды, а наша задача отмахаться от уродов, которые хотели поживиться халявным оружием. Да вот только не на тех напали. Прибор ночного видения фиксирует вокруг меня как минимум троих бойцов, перебегая от укрытия к укрытию, мы с Иви ликвидируем всех практически без последствий. Отбитое прямым попаданием в защищенное керслетом плечо, не в счет.

Берман появляется в компании Арчи и Риза, весь в крови, с ножом в одной руке и автоматом в другой, видно, мальчики подогнали. Я, скрутив уродов и застегнув наручники на пленных, бросилась к нему, не обращая внимания больше ни на кого… Он мог погибнуть, уводя практически на открытой территории врага, чтобы мы успели экипироваться… От этих мыслей, я совершенно ничего не соображая, повисаю у Бермана на шее, вцепившись в него так, чтобы полностью в нем раствориться, даже не подумав, что он может быть ранен…

Но оказалось, что кровь – это не его, он успешно ликвидировал троих стервятников, и увел за собой еще четверых, пока мы тут разбирались с остальными. Берман обнимает меня одной рукой, шепчет что-то умиротворяющее, а я просто тихонечко скулю ему в шею, боясь даже подумать, что с ним могло что-то случиться.

– Ну же, девочка, все хорошо, мы отбились, отбились… – доходят до меня его слова и голос его кажется лучим на свете звуком. О да, я влюбилась, кажется по самую маковку…

– Давайте попробуем немного поспать, – устало косится на нас Алекс, едва заметно хмурясь. – Если повезет, завтра окажемся на месте, и вертушки за нами летят, отобьемся. Главное, приказы не нарушать, исполнять все до последней запятой. Как поняли, бойцы?!

– Так точно, исполнять приказы до последней запятой! – гаркнули парни, и что мне больше всего нравится, Берман даже не пытается меня от себя отстранить. На нас все пялятся, а нам будто бы и плевать совершенно на все, я только втягиваю поглубже в себя его родной запах, с примесью пота и крови, и мне вообще больше ничего не надо, лишь бы только с ним быть.

– С тобой точно все в порядке? – наконец отлепилась я от Энди, оглядывая его придирчиво.

– Нормально все, и судя по тому, что ты меня чуть не придушила, тебя тоже не ранили. Так ведь? – спросил и брови сошлись на переносице.

– Да, чуть плечо задело, ерунда, – обнимая его за талию, увлекаю туда, где мы обосновали помывочные. – Пошли, мой герой, мыться и спать. Завтра, если все будет, как говорит Риз, мы уже подойдем к логову стервятников. И вытащим Люси оттуда…

– Мия, – Берман вдруг резко остановился и привлек меня к себе, обхватывая мое лицо большими ладонями, наклоняется и целует, не обращая внимания на то, что на нас пялится весь отряд. – Обещай, что будешь беречь себя, обещай, прошу… – прошептал он, утыкаясь мне в лоб и глядя прямо в глаза. – Не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Ты можешь обещать мне?

– Все будет хорошо, – улыбнулась я. – Особенно теперь, когда уже ни от кого не надо скрываться…

Берман ошибся, в этой заварухе мы никого не потеряли. Патруль – Гэб и Гилмор, были обездвижены парализатором, как выяснилось стервятники экономят патроны, а прирезать их не дал Берман, который первым и услышал возню. Мальчишки быстро пришли в себя, насовав своим обидчикам, а мы пошли спать, оставив Алекса и Риза ждать вертушку, чтобы переправить пленных на ближайший полигон для решения вопросов с ними. Завтра. Завтра мы уже вызволим Люси, потерпи подружка, мы уже близко…

Люси

– Нам нужно держаться хоть каких-то укрытий, а ты предлагаешь идти на запад? – досадно удивляется Тания, смахивая пот со лба, и нетерпеливо тычет своей рукой в сторону, для убедительности, указывая мне, – посмотри, там одни пустоши, мы же как на ладони там будем! Это и есть твой план? Что у тебя, вообще, на уме, не пойму!

– Именно туда нам и надо, – настаиваю я, осторожно выбираясь из очередных кустов, аккуратно осматриваясь и прислушиваясь. Огромный диск палящего солнца медленно скатывается к западу, служа путеводителем. Топливо закончилось еще утром и фургон пришлось бросить, отправляясь дальше пешком. Конечно же, они нас нагнали, и довольно быстро, у стервятников был в лагере запрятан еще транспорт, но на месте сплошных пустошей стала появляться спасительная растительность и весьма редкие, но постепенно густеющие лесополосы, дающие возможность спрятаться. – В той стороне должен быть огромный каньон, а за ним проходят воздушные патрули бесстрашных. Мы не знаем эту местность и тот каньон, единственный доступный ориентир. Как только доберемся до места, дождемся вертушку, сможем подать пилотам сигнал и нас доставят на ближайший полигон.

– Это, конечно, все замечательно, но только мне-то зачем на ваш полигон? – скептически вопрошает кочевница. – Из одной тюрьмы, в другую? Нет, мне нельзя к бесстрашным, мне нужно домой.

– Тебе нельзя домой до тех пор, пока мы не разберемся с Зейном. Где гарантии, что он не придет за тобой снова? А там ты будешь в безопасности. И с чего это ты взяла, что тебя кто-то будет арестовывать?

– А разве не так вы поступаете со всеми кочевниками, попадающими к вам?

– Нет. Только с теми, кто попадается на месте преступления и во время ваших промыслов. Тебе нечего бояться, Тания.

– Ну да, и выпытывать о том, где находится наш город, никто не будет?

– Будет, но ты не говори и все, – пожимаю я плечами и топаю вперед, стараясь держаться поближе кустов, чтобы в любой момент можно было в них нырнуть.

В кошки-мышки со стервятниками нам приходится играть каждый раз, когда слышатся звуки моторов и поблизости неторопливо проезжают и возвращаются машины, тщательно осматривая местность. Но пока нам везет… Вот и сейчас, заслышав шум движка, мы поглубже забились в ближайшие заросли, прижавшись к земле, и сидели тихо, стараясь не дышать, что погоня проехала мимо, даже не притормозив. Кое-что всегда лучше, чем ничего! Но удача, та еще сука капризная, сейчас она есть, а через минуту, смотришь, ее и след простыл, так что приходится быть осторожными. Тем более неясно, когда им вздумается повернуть назад?

– Тебе не о чем беспокоится, мы тоже умеем быть благодарными. Я же знаю, где находится ваш город, но, как видишь, не рассказала и никто из бесстрашных до сих пор туда не наведался! – понимая волнение девушки за остальных членов своей семьи, я пытаюсь ее успокоить.

– А с чего ты вообще взяла, что мы сможем перейти тот каньон? Тем более что за нами по пятам идут стервятники? Вдруг там будет засада?

– Обязательно будет, – согласно подтверждаю я, услышав мысли проезжающих мимо стервятников. – Они тоже знают про патрули и понимают, что это самый ближайший путь к бесстрашным, поэтому попробуют нас там перехватить. Но мы не полезем через сам каньон, без специального снаряжения это опасно, а обойдем его у них под носом и выйдем на другую сторону. Нас с тобой ищут не только Риз и мой брат, но и патрули, – я специально делаю акцент на «нас» для того, чтобы она не думала, что я собираюсь оставлять или бросать ее на волю случая, прекрасно распознавая подозрения девушки. Но вот упоминание о брате и Ризе, зародили в душе Тании новый приступ раздражения и ревности, что она стала сопеть, подобно кипящему чайнику.

– Почему он нас бросил? Почему переметнулся к бесстрашным? Это ты его тогда убедила пойти с тобой? – зло спросила она уже тогда, когда я понадеялась, что грозу все же пронесет мимо.

– Нет. Это было его изначальным решением, просто Риз не сказал тебе об этом, когда мы уходили.

– Ты мне врешь! Он бы никогда не предал нас! – безапелляционно заявила девушка, сдвинув брови и сделав вид, что занята разглядыванием территории. В ее голосе столько некой детской обиды и ревности, что я непроизвольно вспомнила себя в детстве, немного ревнующую старших братьев к их женам, особенно Алекса, потому что он уехал служить с Лекси на воздушный полигон и мы совсем не виделись. Правда, до обвинений в предательстве у меня не доходило. В основном это проявлялось в лобзании видео-экрана с любимой рожицей брата и слезливыми просьбами поскорее приехать. А Тании Риз давно нравится, и не как брат. А тут появилась я и якобы все испортила!

– Тась, послушай, – начала я, но осеклась, потому как девушка снова поморщилась, вспомнив, что именно так ее называл Риз, а у меня уже зубы заныли сказать какую-нибудь гадость, вот честно, терпением я тоже не отличаюсь и хочет она того или нет, но ей придется смириться с тем, что он выбрал меня, а не ее. – Риз никого не предавал, он считает вас семьей, но другого выбора у него не было. За ним шла охота, теперь ты в этом сама убедилась. Он сбежал от безупречных еще ребенком, помешав им сравнять наш город с землей. А сейчас, когда угроза снова достигла критического уровня, он пришел к нашим лидерам, желая помочь и спасти людей от уничтожения.

– А то, что у тебя с ним что-то есть, правда? – посмотрела она на меня, и не думая смущаться.

– Правда. Я люблю его, а он любит меня, – не очень-то девушка обрадовалась моей правде, что губы задрожали, но в руки себя она смогла взять. Понимает, что вот только разборок из-за мужика нам тут не хватало! – Я понимаю, что ты не особо расположена к бесстрашным, нам, кстати говоря, тоже вас любить не за что, но тем не менее, давай сосуществовать мирно, раз уж мы в одной упряжке и нам никуда друг от друга не деться. Если будем ругаться, то не сможем выбраться отсюда живыми. Согласна?

– Тебе видней, – согласилась она, наконец. – Ладно, каньон, так каньон, пошли уже, чего застряла? – буркнула кочевница, обогнав меня и вышагивая впереди, я только головой качаю, пряча ухмылочку. Мда, а просто не будет. – Когда вы пришли в наш город, Риз сказал, что отбил тебя у стервятников. Он наврал? Не такая уж ты и безобидная, как кажешься на первый взгляд.

– Ну, не совсем, – лыблюсь я. Любопытство оказалось сильнее ревности. – На самом деле, он первый на меня напал, хотел угнать мой внедорожник, – сдала я Риза со всеми потрохами, поддерживая разговор. – А я его арестовала.

– Ты? – лицо у девушки вытягивается в искреннем изумлении. Не верит.

– Ага, а потом на нас напали стервятники и он меня спас.

– Вот как? Это, как я понимаю, у лидерской дочери такая привычка, попадаться стервятникам? Давай, рассказывай, мне же интересно, – жадно потребовала Тания, и я, старательно обходя все подробности, касающиеся запретной для нее информации, стала рассказывать о нашей первой встрече и как мы потом добирались до города, она же развлекала меня в ответ историями из их детства. Услышав про еще одно похищение Зейна, она только смеется, уверенно заявляя, что ее брат еще не раз перекрестится с моей способностью влипать в неприятности. Да кто б сомневался? Ничего, он парень крепкий, выдержит. Надо ли говорить, что когда вдалеке стал проявляться чертов каньон, похожий по виду на оскаленную пасть какого-то исполинского чудовища, мы стали почти друзьями.

Саунд: Dean Valentine – Dark Matter

Как только стемнело, мы рискнули выйти из кромки зарослей, направляясь по развороченной пустоши к возвышающейся под самые небеса громаде. Прятаться больше негде, стервятники где-то там, но сумерки укрывали нас от чужих глаз и в темноте был неплохой шанс проскочить. Солнце давно село и идти стало на порядок легче, только тяжелая духота витала в воздухе. Пока не закрапал дождь, мелкий и нудный, он постепенно стал расходиться, ухудшая видимость, поэтому мне приходилось тщательнее сканировать пространство, но ничьих мыслеформ я пока не улавливала.

Когда мы почти уже подошли к непроглядно-черной каменистой природной кладке, решая, с какой стороны ее будет сподручнее обойти, впереди, от затянутого тучами неба до самой земли полыхнула белая, искривленная молния, на миг ярко осветив окрестности, а потом грянул гром, отдаваясь жуткими отголосками эхо по каньону. Внутри у меня что-то дрогнуло. В детстве я боялась грозы, но сейчас нет. А сердце сжалось в комок и я скорее почувствовала их, чем услышала, оборачиваясь, пытаясь что-то рассмотреть в пелене дождя. И тут в спину нам резко ударили дальним светом сразу несколько огней габариток.

– Бежим! – рявкнула я, и мы драпанули, спотыкаясь обо все, что под ноги попадало, огибая тонущие в темноте острые камни по дуге. До более-менее нормального укрытия, не убиться, как далеко, успеем. Но свет фар неумолимо приближался, видимо, погоня выжимала газ до упора, а потом грохнуло над головой так, что я чуть не оглохла, успев сбить Танию с ног, и мы покатились по земле. – Быстрее, давай на полусогнутых к кустам.

– Стреляют же, – заорала кочевница в ответ, и новые выстрелы прорезали воздух.

– По верхам бьют, чтобы придержать. Мы живыми им нужны, – подпихивая ее изо всех сил, я чертыхаюсь сквозь зубы, дергая из-за ремня пистолет, и прицеливаюсь. В свете огней мы как на блюдечке. – Давай, бегом, я прикрою, – палец жмет на курок, выстрел. Еще один, еще… Они стали уворачиваться, с опозданием сообразив, что дождь размочил землю в грязь. Одну машину занесло, развернуло аккурат перед капотом идущей рядом. Лязг сминаемого металла, вопли мата, затухающий свет, я расстреливаю габаритки приближающихся машин, пока не раздается сухой щелчок, сигнализирующий, что весь боеприпас израсходован и даю деру следом за Танией, что пятки сверкают, не сразу уловив, что они нас гнали туда специально. Черт, засада подтянется на выстрелы.

Они еще даже не успели затормозить, как уже распахнулись двери. Я слышу как рявкает Уотерс на своих подчиненных – сам бросился ловить. Благо, Зейна нет, наверное, не по рангу бегать за пленными. Свет недобитых фар пробивался сквозь дождь и было видно, как от машин отделились несколько фигур и рассредоточиваясь полукольцом, направились в нашу сторону.

– Стой, нужно укрыться, – бросив отрывисто, я тяну за руку кочевницу в какую-то канаву, вслушиваясь в планы погони. Да, пытаются взять в кольцо, но стервятники нас потеряли в темноте, давая возможность тихонечко протиснуться между ними ближе к деревьям. Ползком по грязи, выбравшись из канавы, мы бросились к редкому лесочку с чахлыми зарослями. Тания ловко лавировала между стволами, а мне казалось, что я совершенно ослепла.

– Как думаешь, они нас видят? – зашептала она нерешительно, когда мы приостановились, осмотреться. Темнота, дождь, мутный свет габариток, подъехавших ближе к зарослям машин и переклики погони.

– Нет. Слишком темно. Но нам нужно двигаться.

– Они станут лес прочесывать? Можем мы хоть чуть-чуть отдохнуть? – даже по голосу чувствовалось, как она устала. Еще бы, мы почти сутки в бегах и ноги гудят от напряжения. Ужасно хочется пить, желудок бурчит от голода, но придется потерпеть. При мыслях об отдыхе, каждая косточка во мне заныла, требуя привала, но то, что я снова могу оказаться в клетке, добавило отменной прыти. Нет! Не хочу! Ни за что!

– Конечно, я думаю, что среди стервятников имеются неплохие следопыты и те, кто умеет ориентироваться в лесу. Тем более что там Билли.

– А кто такой этот Билли и откуда ты его знаешь?

– Вы называете его Бесланом, – выдала я с кривой ухмылкой, а у девушки глаза на лоб полезли. – На самом деле, он бывший бесстрашный, который работал на недовольных и был осужден на десять лет. А потом вышел и сколотил возле себя группировки стервятников, наверняка, не без помощи безупречных. Тась, оставаться здесь нельзя, у нас из оружия один нож, а их слишком много. Надо идти, мы должны оказаться как можно дальше от погони, а потом выбраться из леса и дождаться патруль.

И мы пошли, забираясь глубже в заросли, обходя каньон, что становилось все труднее и труднее. Насквозь мокрые, измученные и выбившиеся из сил. Я уже с трудом передвигала ноги, радуясь, что не слышу никаких ни звуков, ни мыслеформ, говорящих о близкой погоне. Колени отказывались сгибаться, от постоянного сканирования началась головная боль, быстро поползла от затылка к вискам, тупая и ноющая, заставлявшая стискивать зубы. Лес начал редеть, между деревьев показался просвет, мы ускорили шаг. Дождь кончился, небо как-то незаметно очистилось, и появилась луна, освещая нам путь. Впереди была река, довольно широкая, в этом месте она делала поворот, течение было сильным. С высокого берега мы слышали, как она шумит внизу, сталкиваясь с невидимой преградой.

– Без отдыха далеко мы не уйдем, необходимо поискать хоть какой-то ночлег, – проговорила Тания, и я с ней была согласна, да только сомневалась, что тогда нас не найдут. Но она еле-еле переставляет ноги, а я протяну еще полчаса, час от силы, а там просто рухну и отрублюсь. Человеческие силы не безграничны.

Пройдя вдоль реки, чтобы сбить погоню со следа и немного поплутав по другому берегу, мы снова возвращаемся в лес, и выбрав себе кусты попышнее, забираемся внутрь, устраиваясь рядышком, чтобы было теплее. Как же я устала! Тания вырубилась моментально, едва опустив голову, а мне нужно связаться с Ризом, сообщить, что мы недалеко от каньона, чтобы Алекс отправил за нами воздушный патруль. Вот только сил совершенно не осталось ни на что и я сама не заметила, как задремала, а открыв глаза, испугалась, потому что мне показалось, что времени прошло много. Только темное небо с россыпью звезд и яркая луна говорили о том, что спала я не больше часа.

Рассвет приносит тепло солнечных лучей, а прямо за рекой, начинается очередная пустошь, покрытая редкими чахлыми деревцами. Мы не заблудились, как я опасалась, и каньон где-то рядом по правой стороне. Моя спутница выглядит бледной, нервно помалкивает, да я и сама не настроена сейчас на разговоры – спать пришлось вполглаза. Напившись и умывшись в реке, мы отправляемся в путь. Кажется, до предполагаемого нужного места рукой подать, и хочется рвануть бегом, но делать этого нельзя.

Ночью стервятники проходили совсем рядом, но мы сидели тихо, как мыши, и они нас не заметили. Идем осторожно, неторопливо, сверяя направление по солнцу, не забывая вертеть головой по сторонам, чтобы не прозевать внезапную опасность и другой стороны каньона достигаем без происшествий где-то к обеду, устроив себе лежку в кустах на окраине открытой местности. А когда, наконец, послышался нарастающий гул и в небе замелькала винтокрылая машина, я едва сдерживаюсь, чтобы не завопить от радости и мы побежали, уже не скрываясь, к спасительной вертушке размахивая руками.

====== «Глава 31» Западня ======

Люси

Противный тягучий свист заполняет голову вместе с тяжелым пульсом и только потом возвращается осязание. Я смаргиваю засыпанные разметанной пылью глаза, в которых все плывет и пытаюсь пошевелиться… Ощупываю себя трясущимися руками. Стряхиваю грязь. О-о-ох, больно-то как, такое ощущение, что на теле живого места не осталось, но вроде цела. Об землю смачно шваркнуло… Лоб в крови, ладони и локти содраны в мясо.

Чьи-то руки тормошат меня, тянут, стараясь поднять на ноги… Тания.

– Люси, живая?

– Да, кажется. Что это было? – запинаясь, хриплю я, рассматривая ее измазанное лицо с красующейся на щеке ссадиной. У нее даже в волосах грязь.

– Давай, поднимайся, нужно сваливать!

– Подожди, а вертушка…

– Нету твоей вертушки, подорвали! Скорее, уходим, они уже близко.

И правда, со спины я различаю чьи-то крики. Fuck, уроды, вертушку подорвали?! И не побоялись, что нас заденут! Боже, как голова кружится… Мы же почти выбрались, она уже успела снизиться, как раздались выстрелы, а потом тяжелый свист снаряда, вспышка и страшный удар, что нас прилично так откинуло в сторону. Запах гари забивает ноздри, от раскуроченной груды металлолома валят черные клубы дыма. И невооруженным глазом понятно – выжить никому там не удалось. Черт, уходить надо! Но от пережитого удара все части тела существовали как бы сами по себе, не желая работать слаженно. Встаю пошатываясь, опираясь на Танию, бегущие силуэты уже довольно близко, но ветер прилично так разносит дым, укрывая нас за пеленой. Все, бежать, как можно быстрее и дальше. Придется вернуться в лес и сделать огромный крюк, но другого выхода нет.

Мы все бежали и бежали, задыхаясь от сумасшедшего темпа, и боялись, что сил не хватит, ослабленный организм не выдержит, что ноги просто откажут, и падали, спотыкаясь об узловатые корни деревьев и ломанные ветки, ожидая каждую секунду того, что нас догонят… Я даже сама не понимаю, каким таким немыслимым образом нам удалось уйти от преследования? Чудо, не иначе! Душа до сих пор словно в капкане зажата с испуга и каждая поджилка дрожит.

Сумерки застали нас в сплошном лесу совершенно измотанных и валящихся с ног от усталости. Мы мокрые просто насквозь – пришлось пару часов отсиживаться в реке, забившись в грязь, под размытые водой корни деревьев, пока стервятники прочесывали местность. Они были так близко, в каком-то полуметре от нас, не оставив нам ничего, кроме тягучего и ноющего отчаяния, заполнявшего каждую клеточку тела. Я слышала все их мыслеформы и понимала, что если не попытаться хоть что-нибудь сделать, это будет конец. Паника охватывала, толкая в спину острыми лопатками, побуждая действовать, прорываться дальше, бежать, защищаться, но вместо этого я смогла погрузиться в чужое сознание, силясь внушить стервятнику, что ничего подозрительного он не видит.

– Уходи… – одними губами шептала я, зажмурившись, – уходи же. Просто пройди мимо. Никого тут нет!

Сердце колотилось, отдаваясь в ушах тяжелым гулом, от пережитого стресса тошнота подкатывала к горлу съёжившимся клубком, а он стоял совсем рядом несколько нервных, напряженных минут, добавивших нам седины в волосах, а потом развернулся и, крикнув своим, что тут чисто, ушел дальше вниз по течению искать наши следы. Прождав немного времени, мы, зализав свои синяки и ссадины, бросились в обратную сторону. К территории воздушного патрулирования нас они даже близко больше не подпустят, оставив там по всему периметру оцепление, поэтому придется как-то выбираться самим.

– Как ты это сделала? – понаблюдав за мной, вдруг поинтересовалась Тания, а я только тяжко вздыхаю. Всю дорогу она подозрительно косится и о чем-то размышляет, но копаться в ее мозгах мне не хочется, итак голова раскалывается, а тело неотлагательно требует заслуженного отдыха.