Текст книги "В прятки с отчаянием (СИ)"

Автор книги: Ежик в колючках

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 56 страниц)

Тамила глубоко вздохнула и закатила глаза.

– Во-первых, командира и инструктора нельзя перебивать, это называется субординация. Во-вторых, никто от тебя не и ждет, что ты будешь подставляться под издевки, но имей в виду – лидер будет учитывать все, и твое поведение в группе тоже. Так что если хочешь стать одним из нас, тебе придется научиться работать в команде.

Парни, которых вместе с Берманом было четверо, недовольно щурились и фыркали каждый раз, когда мне удавалось что-то лучше чем им. Никто тут не ожидал, что простой кочевник может как-то сравниться с урожденными бесстрашными и переходниками, однако, тут их ждал сюрприз. Я выполнял все что положено не хуже их, но это не прибавляло мне очков, скорее даже наоборот. Они чувствовали во мне соперника, конкурента и девушки, заигрывающие со мной и строящие мне глазки, только подливали масла в огонь.

Отчего мне казалось, что они примут меня с распростертыми объятиями? Ведь я для них чуть ли не враг, хотя кочевники никогда не позиционировали себя как антагонисты для горожан. Однако здесь я вижу совсем другое, и мне от этого становится не по себе. Парень по имени Арчи все время искал повод развести меня на драку, и, хоть я и не против, но быть первым не хочу.

Тамила оказалась хорошим инструктором, отличным командиром и потрясающе красивой женщиной. Она доходчиво и грамотно все объясняла, при этом твердости и мягкости в ней было примерно поровну, и это не могло не подкупать. Группа слушалась ее с первого слова. На исходе первого зачетного периода я уже довольно сносно проходил полосу препятствий и отлично выполнял все положенные нормативы. Люси зря волновалась, что мне будет трудно, жизнь в застенье меня многому научила и то, что показывала нам Тами, не было для меня открытием. Пожалуй, самым сложным действительно стало избить девчонку, но я научился уходить от этого, считывая мысли и зная, как она собирается атаковать. Просто ставлю блоки и использую захваты, реже подсечки.

А между тем тучи сгущались и накалялась обстановка. От окружающих меня в общественных местах членов фракции я узнал, что в городе происходят странные убийства, и те из бесстрашных, что остались внутри периметра, сейчас расследуют их. Люси входит в состав этой группы и я вообще перестал видеть ее. Если раньше мы пересекались в столовой или в Яме иногда, пусть даже и при скоплении людей, я смог почувствовать ее присутствие, то теперь она совсем перестала приходить в эту часть штаб-квартиры, а мне она нужна… как воздух. Несмотря на то что Яма очень напоминает город кочевников, я задыхаюсь в каменных сводах этого места, влажный воздух подземной реки густой и сочный, но я скучаю по просторам застенья. И не могу стереть из памяти те несколько дней, когда мы были с Люси там, наедине и я мог чувствовать ее, осязать, видеть… Сейчас, когда она совсем закрылась от меня, это невыносимо, все мое существо рвется к ней, но я знаю, что не должен. И я не буду…

Люси

Миллениум парк, обычно многолюдный, встречает патрульный отряд небывалым запустением для летней погоды, только пересвист птиц в кронах деревьев, да долетавшие сюда громкие звуки городской жизни, сопровождают нас. Ребята недовольные, бурчат себе под носы, оно и понятно – все уже в курсе, что за находка нас ждет между окраиной парка и отстроенным районом для афракционеров.

– Мальчишки его нашли: на великах по парку катались и наткнулись на выезде, – просвещает меня Винсент, наш водитель, явно печалясь, что пришлось оставить возле района безфракционников свой любимый драгстер – будто кто-то его украдет – и топать пешком по узким дорожкам. – Своим рассказали, а те глянули и связались с нашим патрулем.

– Своим – это кому? – так и до сих пор не влившись в привычную колею работы, не врубилась я, вертя башкой по сторонам в поисках Мии, отчего-то тащившуюся всю дорогу в стороне. Кажется, она меня старается избегать, а то и всех… От нашего старого отряда остались единицы, патрулировавшие теперь городские улицы с молодняком, следя за порядком. Ричи, остальных ребят и старших членов фракции раскидали по полигонам, готовясь отражать возможные атаки.

– Своим – это дружинникам народным, бл*дь, – презрительно хмыкнул Вин, – не доверяют нам афракционеры свою защиту, а это уже третий труп на их территории.

– Третий? – я только присвистнула. Вот уж охренеть можно! – Не доверяют, а как хвост прижало – вызвали…

– Ты пока по лесам бродила, многое пропустила и ни хрена не в курсе. Пришлось договариваться с ними, бесстрашных мало во фракции, в основном, молодняк зеленый, который нам нужно натаскивать, – оглянувшись на наш «зеленый» отрядец, прогундел Вин закуривая. И правда, года не прошло, как они инициацию закончили. – Теперь дружинники в открытую патрулируют улицы своего района, с нами наравне.

– Ясно, – киваю я, пытаясь переварить новости. – А что с тем задержанным, которого мы захватили в деревне с прибором? Не в курсе? Как им доверять после такого?

– А что ему будет, сидит. Вернется кто из лидеров и решат, что с ним делать. И мы не доверяем им, и они нам, а работать придется вместе, как ни крути. Вот и оживление, мы на месте.

На самом подходе к парку, отгородив территорию, столпилась небольшая группа мужчин, одни разгоняли любопытных зевак, так и желающих сунуть носы и поглядеть на происходящее, двое, сидя на корточках, рассматривали распростертое на земле тело. Одежда на них была самая обычная, удобная и повседневная, не принадлежавшая ни к одной фракции. Вооруженные, но огнестрел примерно зачехлен в кобуру. Вин прямиком направился к ним, узнать подробности.

– Чего вы позеленели, придурки? – послышался голос Мии, разгоняющей побледневших ребят. – Труп, что ль, первый раз видите? Марш прочесывать парк, а то еще заблюете тут все. Докладывать обо всем сразу.

Бесстрашные разбредаются по парам, Мия, коршуном поглядывая за ними, утопала к Вину, а я, протолкнув тошнотворный комок в горле, остаюсь в центре событий. Зрелище явно не для слабонервных! Мужика, словно на ремни резали. Вся одежда и примятая трава под ним, залиты кровищей. От мертвого запаха мутит.

– Его явно не переносили и не подбрасывали, убивали прямо тут, – нацепляя резиновые перчатки, подсаживаюсь я к дружинникам, осторожно убирая с тела порезанное и окровавленной тряпье. Мать твою! На груди и животе живого места нет от ножевых ранений. – А резали-то с умом, чтоб помучить… Раны не глубокие, но кровавые и больные. Скорее всего, от потери крови и умер. Лицо чистое, без повреждений. Мизинец сломан, но костяшки не сбиты. Значит, не драка, – продолжая осматривать тело, бубню я под недовольные взгляды мужиков. У них прямо на лбах написано недоумение и презрение к тому, что тут баба затесалась и умничает. Бл*, и эти не понимают того, что у бесстрашных нет разделения по половому признаку, когда дело касается работы. – Мочка уха отрезана. И во рту что-то есть… Чего это? Мия, фонарик есть?

Сунув мне фонарик, Тревис как-то отстраненно рассматривает убитого, мыслями находясь где-то далеко. Не знаю, что с ней, вот только после моего возвращения, я не наблюдаю ту самую Мию, которую знала раньше. Она отмалчивается, смотрит не так, будто виновато, срывается на злость частенько, перестала со мной секретничать. Мысли всякие лезут в голову, одна другой гаже и горше, но я гоню их прочь. Лезть к подруге в голову, для меня слишком бесцеремонно, да и тяжело это, не чужой же человек, поэтому молча жду, когда она сама созреет и все расскажет.

– Наверное, опять кредиты, – сдержанно прокомментировала бесстрашная, пока я подсвечивала пропитанную кровью и слюной бумагу. – Характер повреждений тот же, что и у предыдущих двух жертв. Этот тоже из ваших? – поинтересовалась она у мужчин. – Дружинник?

– Наш. Ночью в патруль не заступал, не его смена, а утром мальчишки нашли, – согласно отозвался мужчина постарше.

– Чего ему ночью в парке понадобилось, не знаете?

– К бабе ходил, видимо, но не дошел.

– Что за баба? Ее опрашивали? Имя…

– У него их десяток был, мог к любой направляться.

– И никто ничего не видел и не слышал? Жилые дома совсем рядом, что жители говорят?

– А ничего. Говорят, что никто не орал ночью, здесь район тихий, – разозлился дружинник на Тревис, растирая пятерней затылок, как от головной боли. – Был тихий. За месяц, уже третье убийство здесь. И все дружинники. Его звали Савл, мужик сильный был, х*й кто к нему так просто подобрался бы, он мог постоять за себя. Да и остальные, не сказать, что хилые были.

– При проведении экспертизы предыдущих жертв, эрудиты обнаружили в их организмах парализующее вещество, – оборвала дружинника бесстрашная. – Поэтому никто не слышал криков. Они не могли ни кричать, ни сопротивляться, но пребывали в сознании. И это убийство по той же схеме: поджидают одного, вырубают парализатором, убивают, заталкивают в рот кредиты.

– И много кредитов? – отмерла я от таких новостей. Это что ж у нас в городе, за потрошитель объявился?

– Пятьсот, – развела руками Мия, – да, щедрый ублюдок. Психопат какой-то. Он их не просто режет, а вырезает на телах целые фразы, видишь? – и склонившись над мертвым, Тревис стирает слой подсыхающей крови на его боку, а на коже виднеется аккуратная строчка букв.

– Ну твою же мать! Ми, тебе надо идти в дознаватели, такой талант пропадает. Что еще расскажешь об этом? – тихонечко спрашиваю я, пока дружинники ругаются сквозь зубы, высказывая так свое недоумение над происходящим.

– Да вроде все уже и сказала. Все фразы на латыни, точно тебе говорю. Я подобные буквы видела у Анишки в салоне. На первой жертве было – «Долг платежом красен» (BОNUM VICISSIM DIGNUS ALIUD), на втором – «Сделаю так, чтобы ты помнил» (FACIAM UT MEI MEMINERIS), что на третьем теле – эрудиты скажут.

– И что, у всех были отрезаны мочки и сломаны пальцы?

– У всех, и никаких следов сопротивления, – согласно кивает бесстрашная, обратив внимание на вернувшихся патрульных, о чем-то докладывающим Винсенту. – Вин, что у тебя там? Нашли что-то интересное?

– Ребята следы нашли. В кустах трава вся примята, небось там и поджидали мужика. Пойду, гляну.

– Судя по фразам, нам намекают на какой-то долг, – поделилась я подругой догадками. – Или просто убийца, повернутый на голову. Надо бы официальный запрос Блэку отправить в Искренность, может, у них что-то подобное есть в старых делах? Займись этим, а? – попросила я. – Тебя заместитель Вайро послушает, а меня точно нет. Особенно после того, что я кочевника притащила во фракцию. А я пока наши архивы буду шерстить.

– Ты думаешь, из наших кто-то мог пойти на такое?

– Не знаю. Но смотри, как профессионально нанесены увечья, прям пытарь со стажем. Одно могу сказать, убийца хорошо обращается с ножом. Вдруг раньше уже попадал в поле видимости? Как бы там ни было, а проверить не помешает. А где остальных нашли?

– Первого почти месяц назад, нашли в подворотне возле бара, за мусорными бачками. Мужик вышел покурить и не вернулся. Сперва думали, что пьяная поножовщина, но не очень-то вяжется с характером повреждений. Да еще и кредиты эти! Сумма не маленькая, а там в основном контингент из безфракционников обитает. Место по ночам довольно оживленное, а свидетелей нет. Второго две недели назад нашли на пустыре, за жилыми домами. И, знаешь что, убийца хотел, чтобы его скорее нашли.

– С чего ты так решила?

– Там рядом колодец канализационный есть. Не проще ли бы было скинуть в него тело?

– Да. И нашли бы не сразу, и крысы бы его пожрали…

– Вот-вот, – со значением подтверждает Мия, – догадливая ты моя. И ни в жизнь бы мы не связали те убийства между собой. Маньяк у нас завелся, Люси. Общественность скоро заголосит, обвиняя Бесстрашие в неспособности выполнять свой долг, понимаешь?

– Еще бы! Грядут новые бунты населения и недовольство властью. А у нас боевые действия… Бл*дство, как же все не вовремя!

– Либо же наоборот, очень вовремя…

* *

Возвращение во фракцию проходит в глубокой задумчивости, предположение Мии, о возможных бунтах не выходят из головы и не дают покоя. Мысли терзают-терзают-терзают… Мало нам было недовольных, они как чума, поганили нашу жизнь двадцать лет и до сих пор не оставляют в покое. Безупречные, со своей жаждой мести и искоренения населения, атакующие повсеместно дальние рубежи, что у лидеров нет просто возможности оставить командование полигонов и вернуться в город. И вот чувствую я, что не все так просто с этим объявившимся маньяком: убивает он безфракционеров, состоявших в народной дружине, скорее всего, в желании стравить их с бесстрашными. Нельзя этого допустить, нужно как можно скорее вычислить убийцу. Странный фетиш – оставлять кредиты, отрезать мочки… Сука, эстет прям. Да еще и с парализатором играется. Может, хантер бывший, пробравшийся в город? Ладно, покопаюсь в архивах, может, и найдется хоть какая-то зацепочка.

– Ну что, к Гилмору своему пойдешь? – интересуется Мия, когда мы выбираемся из драгстера возле штаб-квартиры, направляясь внутрь.

– После обеда пойду. Если он еще сам не сбежал из лазарета. Может, привязать его стоит? Ты б тоже сходила, а? Думаю, он будет рад тебя видеть.

– Да что я, рожи его наглой не видела? – отмахнулась она и отвернулась от меня, пряча лицо.

Забавно, с чего это Джай впал в такую немилость? Натворил что-то опять, обидел ее? Или Мия переживает оттого, что ее парня, Колина, сослали на рубежи за что-то? Как по мне, козел он был еще тот, вечно ее то отталкивал, то унижал, и никто по нему ни слезинки не прольет, разве что очень тайно, но ведь женская солидарность способна раздувать из мухи слона, поэтому помалкиваю. Вот только, почему у меня такое чувство, что мне что-то не договаривают?

– Ладно тебе, не слушай меня, это я так… настроение ни к черту. Конечно, схожу, навещу родственничка своего, любимого. Саму-то тебя, я смотрю, туда тоже не особо тянет?

– С чего это ты взяла? – подивилась я, округляя глаза. – У меня просто тренировки с новеньким и патрули, а ночевать я там и не собиралась.

– Первые дни ты оттуда не вылазила, а сейчас сбегаешь, как только возможность появляется. Я же не слепая, Люс, – как только мы зашли в столовую, безапелляционно посетовала подруга, а потом лукаво глянула куда-то в сторону.

Проследив за ее взглядом, я чуть не споткнулась, а под ложечкой неприятно так засосало. Риз сидит за столиком с какой-то весело щебетавшей девицей и улыбается ей так открыто, мягко, со своими умилительными ямочками и сияет, как новенький пятак. А девица смотрит на него так, того и гляди, сожрет глазами, тьфу. Внезапно горло сжалось, отказывая пропускать воздух. Вспомнились его нежные губы, потемневший взгляд глаз, в которых отражается солнце… Вспомнились дни наших скитаний, вспомнились ночи бок о бок и тоска снова заныла за ребрами. Мне его не хватает, чего уж врать. Себе зачем? И понимание, что не имею я права удерживать Риза как-то рядом, сердцу противится.

– А он красавчик, этот твой кочевник. И, кажется, уже подружкой тут обзавелся, – послышался голос Мии.

– И ничего не красавчик, – бессовестно слукавила я. Красавчик! Еще какой красавчик! Вон, как все девицы глазами зыркают на него. А еще Ризу идет черная форма, и он, наконец, побрился, становясь ну просто неотразимым. И меня даже не заметил… то ли не сумел простить того, что не смогла ответить взаимностью, то ли от уязвленного самолюбия, то ли курица эта, что томно кудахчет ему на ухо, кажется лучше меня… И нечего на него так откровенно пялиться! Наверное, Риз почувствовал мой взгляд, а я не успела незаметно отвернуться. Вот черт! В моей жизни всегда неприятности любят водить хороводы, крепко взявшись за руки!

– Ты хотела сказать, ничего не обзавелся… – фыркает мне на ухо Мия, чуть ли не сострадальчески посопев. – Иначе, чего ты его так рассматриваешь?

– На что это ты намекаешь? – разозлилась я, с остервенением швыряя в тарелку котлеты. – Просто смотрю, чтобы он ни во что не вляпался.

– Ну и зря.

– Мия что ты говоришь, Джай в лазарете, чудом выкарабкался! На что ты меня толкаешь?

– Молчу-молчу. Не заводись так. Просто мне показалось, что тебе не нравится, как на него смотрит та девка.

Господи, кто же знал, что будет так тяжело! И я с ужасом осознаю, что та тайная нить, которая, как казалось мне, протянулась между нами, от сердца к сердцу, вот-вот оборвется. Всё правильно, мужчины умеют смиряться с жестокой реальностью, они не терзают душу из раза в раз о прошедшем, просто принимают действительность такой, какой она есть, чтобы ничего внутри не болело, не мучило. Обижаться глупо. Всё кончено и у Риза хотя бы хватило самообладания понять это еще в поезде, по дороге во фракцию, а вот я не справляюсь. Я как собака на сене, противно… Страшно было осознавать это. И боль сомнений раздирала душу.

Поддавшись странному порыву, я сама не знаю зачем поперлась к парочке. Скорее всего, делать этого не стоило, но так хочется! Девица все щебечет, но, заметив меня, запнулась, а я улыбаюсь так, что скулы сводит от фальшивости, сверля темную макушку. Он поднял голову и я мгновенно пропала во взгляде ореховых, с отливом позолоты глазах.

– Риз, не забудь, у нас сегодня индивидуалка. Надеюсь, ты готов? – о, да я нашла целый повод, чтобы заговорить с ним. Умняша какая!

– Конечно. Как скажете, леди, – открытая улыбка, ямочки…

Черт, ну зачем я подходила, а? Бежать отсюда, бежать!

– Ну что, проверила, никуда твой красавчик не вляпался? – насмешливо спрашивает Тревис, а у меня щеки заливает краской. Неужели все так очевидно?

– Хватит называть его моим, – злюсь я, испепеляя ее глазами. – Он не мой!

– Ну, хотя бы больше не отрицаешь, что он красавчик, уже неплохо.

Я не понимаю, она издевается, что ли?!

– Эй, это что за несвойственное тебе пристрастие устроить мою личную жизнь? – взбунтовалась я против детального обсуждения моих симпатий.

– Да ладно тебе, может, хоть он козлом не окажется… хотя, о чем это я, все они козлы, – не поднимая глаз, махнула ручкой Мия с кислой моськой, что я сперва мысленно с ней согласилась, что козлы, но потом испугалась резкой перемени настроения бесстрашной.

– Мия, а ты ничего не хочешь мне рассказать, а? – осторожно начала я. Молчит, вяло возя вилкой по тарелке. – Что случилось, я же вижу какая ты хмурая ходишь и отмалчиваешься, будто между нами кошка пробежала. Может, если расскажешь, то станет легче? Или ты мне больше не доверяешь?

Изменения в лице и без того расстроенной подруги происходят молниеносно. Вот еще минуту назад она троллила меня, наблюдая за тем, как я поперлась засветиться перед Ризом, а теперь прячет глаза, кусает губы, сжимает пальчики в кулаки от злости.

– Мия, – сипло выдала я от отчаяния, потому что мне все это очень не нравится, – скажи что случилось, немедленно. Тебя кто-то обидел, да? Это Колин? Почему ты молчишь? Если сама не скажешь, я все равно узнаю же, – сделала я последнюю попытку, твердо решившись залезть ей в голову, но она опередила меня, схватила за руку и чуть ли не бегом потащила за собой из столовой.

Всю свою короткую, горькую, страшную в своей обыденности историю она выдает, сжавшись в комочек на полу моего чердака, не поднимая глаз, сцепив побелевшие пальцы замком. О том, как насиловали ее два моральных урода, заливая и без того повернутые допингом мозги, алкоголем. О том, как не выдержав держать все в себе, она рассказала Джаю и тот, заступился за Мию так, как умел, вызвал Колина на бои без правил, после чего и оказался в коме... Господи, как тварей-то таких земля держит? Обняв девушку за плечи в попытке утешить, успокоить, я чувствую, как ее колотит крупная дрожь и не нахожу подходящих слов. Такой кошмар мог случиться и со мной, но мне просто повезло, что Риз оказывался рядом. Хорошо, что хороших людей на свете гораздо больше.

Дей

– Привет, – окликает меня девичий голос, и я даже не поворачиваясь, конечно же, знаю, кто это. Хлою я встречаю каждый день, куда бы я ни пошел, мой взгляд натыкается на ее русую, аккуратно уложенную головку. Она считает, что когда убирает волосы от лица, оно становится тоньше. Ну вот зачем я это узнал…

– Привет, – улыбаюсь я ей, не прекращая тягать штангу. Тренировки такого плана мне нравятся, они позволяют довольно неплохо расширить свои возможности, в застенье такого вида нагрузки почти нет, вся тренировка заключается в том, чтобы перелезать с дерева на дерево и шикарно подтягиваться. Кстати, в подтягиваниях меня никто из бесстрашных не обошел, что добавило мне баллов у девиц, и настроило парней против меня еще больше. Тоже ох*енно нужная информация…

– Хочу тебе напомнить, что скоро конец первого периода инициации, и будут зачеты у вас…

– Да… нам об этом… объявляла… командир Тревис, – максимально вежливо отвечаю я ей, и ожидаемо сбиваюсь со счета. Черт, не люблю, когда отвлекают…

– Ты не зашел ко мне… а я тебя ждала, – улыбнулась девушка, а я смотрю на нее снизу так, что она кажется мне перевернутой вверх тормашками. Смешная…

– Простите… что заставил вас… ждать, леди, – отвечаю я ей, сделав последний жим и повесив штангу на место. Я сел на лавке и покосился на девицу. Всегда поражался умению парней отшивать девиц так, чтобы они не таили потом обид, но у самого никогда не получалось. Казалось бы, мне о ней все известно, но у девицы были далеко идущие планы… – у меня не было ни малейшей секундочки, чтобы вырваться, командир с нас глаз не спускает.

– Может быть, мы… встретимся после отбоя? Я могла бы тебе все показать тут…

– Хлоя, ты помнишь зачем я здесь? – спрашиваю у нее, вытираясь полотенцем. – Я пытаюсь инициироваться…

– Но тебе все равно нужно осваиваться, – не отлипала от меня девица. – И потом…

– Какие-то проблемы? – к нам подходит Арчи и смотрит пристально, так что и без всякого сканирования можно сказать, чего он хочет. А хочет он крови.

– Нет, никаких, – я поднимаюсь и смотрю на него спокойно, хотя в ответ на его мысли так и тянет ухмыльнуться. – Просто разговариваем с девушкой.

– А ты кто такой, чтобы с девушкой разговаривать? А?

– Арчи, – пытаюсь я призвать его к хладнокровию, – мне не нужны проблемы, как и тебе…

– Вот и завали еб*ло, мразь, наши девки для бесстрашных, а не для всяких прихлебателей вроде тебя.

– Я буду одним из вас…

– Это мы еще посмотрим! Ты как был чужаком, так и останешься для всех тут! Так ведь, Хлоя?

– А не пойти ли бы тебе нахрен, Арчи, тебя вообще сюда не звали, – девица смотрит на него исподлобья, а парень хмурится еще больше.

– А ты что, потекла уже от этого м*дака? Дочь лидера он спас! Да мы все, в той или иной степени ее спасли, так что нам теперь ее всей фракцией оттрахать…

Мое тело реагирует на долю секунды быстрее, чем он это произносит, потому что ведь его мысли не секрет для меня. Так как он в этот момент говорил, повернувшись к девушке, то моего удара он, возможно, и ожидал, но пропустил, так что мой кулак смачно проходится по его скуле, обжигая костяшки такой необходимой и давно ожидаемой болью. Арчи не падает, лишь отклоняется на несколько шагов, и, склонив голову, прожигая меня полным ненависти взглядом, бросается в атаку, что, ясное дело, не является для меня чем-то неожиданным или новым. Неспешно, почти лениво увернувшись от таранящего меня парня, выкидываю руку вперед и, слегка развернувшись, когда он напоролся на преграду, не даю ему упасть, сильно дернув на себя.

Арчи тоже опытный боец, не зря он в патруле почти пять лет просидел, тоже повидал многое. Правда вот выездов за стену у него не было, зато Люси он знает и действительно не раз бывал с ней на заданиях. Не скажу насчет спасения, многие во фракции отчего-то уверены, что дочь лидера странная и нуждается в опеке. Понятно, отчего она так ревностно носится со своей независимостью, даже и не странно ни разу. Парень выворачивается из моего захвата, сильно ударив мне по коленке, уйти от этого удара я не мог, а вот от следующего, по корпусу – легко, всего лишь ненамного отклонившись так, чтобы его атака пришлась в пустоту, заставив его потерять равновесие. И тут уже ничего не стоило развернуть его от себя, и замкнув ему руки в захвате, повалить лицом вниз.

– Меня можешь оскорблять сколько влезет, Арчи, – доверительно сообщаю так, чтобы слышал только он. – А вот девушек в моем присутствии – не стоит. Не терплю.

– Риз, отпусти его, пожалуйста, – тихонько и робко просит Хлоя. – Если командир узнает…

– Командир уже узнала. Прекратите… это! – рявкнула Тами, появляясь как чертик из коробочки. – Я не буду разбираться кто зачинщик, кто прав, кто виноват, пойдете оба чистить сортиры! Два наряда вне очереди, а сейчас – на ринг, если у вас столько лишней энергии!

На поединке Арчи тоже не сильно меня удивил. Но вот командир Тревис замечает, что я угадываю действия противника и все чаще хмурится. Думает, что это неспроста, так что мне приходится пропускать удары, чтобы не вызывать подозрений.

* *

– Риз! – окликает меня Хлоя и машет рукой, когда я, набрав еды на поднос, прохожу между столами. Мест свободных полно, но проигнорировать ее как-то нехорошо, поэтому я подсаживаюсь к ней, улыбнувшись. – Знаю, что ты не любишь компании, но может быть пора уже менять свои привычки?

– Да, ты права, конечно, – киваю я ей. – Я привык есть раз в сутки, и то, что приготовлено на костре…

– Это котлеты, они делаются из мяса, не волнуйся. Сублимированную еду мы едим только в походах и на выездах!

– А ты почему одна? Где твои друзья? – спрашиваю я ее, приноравливаясь, оглядываясь в поисках ножа.

– Ну у нас в администрации мало народу, в основном, курьеры, а они едят как галчата, заглотили что-нибудь и побежали дальше. Наш столик вон там, – показала она куда-то за спину и я оглянулся. Несколько девушек в черных обтягивающих брюках и топиках синхронно помахали нам. Я снова улыбнулся им, и вдруг заметил, что Люси стоит у раздаточного стола и, не отрываясь, смотрит на меня. Заметив мой взгляд, она поспешно отвернулась, но по ее напряженной спине я понял, что она чем-то сильно расстроена.

– Черт, – вырвалось непроизвольно. Я догадываюсь из-за чего Люси переживает – бесстрашные нашли еще одного парня с теми же увечьями, что и других… Но не зная подробностей и не имея возможности вырваться, я мало чем могу помочь, а она все так же закрывается от меня, и я не могу с ней связаться. Задумавшись, я не заметил, что Хлоя пристально смотрит на меня. – Что такое?

– Ты слишком ловко пользуешься ножом, для человека, привыкшего есть прямо с костра, – подозрительно тянет девушка. – Не знала бы тебя, подумала бы, что ты из Эрудиции, у нас оттуда почти все педанты, – я опустил глаза на свою тарелку и ухмыльнулся. Мясо было порезано ровными брусочками, есть привычки, которые впитываются с детства и никуда уже от них не денешься.

– Не обращай внимания. В конце концов я не всегда был кочевником, – попытался отшутиться я, но по строгому взгляду девушки я понял, что от расспросов мне не отвертеться. Снова обернувшись, я покосился на Люси. Она разговаривала с Мией Тревис и старательно не смотрела в мою сторону.

Хлоя что-то еще лепечет, я почти не слушаю ее треп и упустил момент, когда надо мной нависла чья-то фигура. Подняв глаза, я увидел что это Люси подошла и, мило улыбнувшись Хлое, повернулась ко мне.

– Риз, не забудь, у нас сегодня индивидуалка. Надеюсь ты готов?

– Конечно. Как скажете, леди, – губы сами по себе растягиваются до ушей. Как только она оказывается рядом, я чувствую, будто все встало на свои места. Наконец-то будет возможность поговорить, после стольких дней разлуки, и я больше ни о чем не могу думать. Люси давно ушла, а я все еще смотрю ей вслед, когда Хлоя стала щелкать пальцами возле моего носа.

– И о чем можно так сильно задуматься, глядя на лидерскую дочь? Риз, эээй! – я перевел взгляд на ухмыляющуюся девушку, и подумал, что Люси вовремя подошла, не придется теперь отвечать на вопросы о моих манерах.

– Я просто думаю, что скоро стану бесстрашным. И не могу не радоваться этому.

– И все-таки, где тебя учили хорошим манерам? Столовые приборы, «леди»… Ты что заканчивал школу благородных кочевников?

– Ну, можно и так сказать, – подмигнул я Хлое, заметив, что взгляд ее заволокло, и она забыла, о чем хотела спрашивать.

– Слушай, – немного смущенно улыбнулась мне в ответ бесстрашная. – У моей подруги скоро день рождения. Она приглашает парочки, а у меня нет… ну, знаешь… кавалера. Может, составишь мне компанию?

– Я думал, что неофитам нельзя ходить по вечеринкам, – судорожно соображая, как бы откатить.

– Да… Но… правила ведь существуют для того, чтобы их нарушать. И потом, Риз, чего ты боишься, это всего лишь посиделки с друзьями, тебе все равно надо вливаться в компании. Придем туда вместе, а там уж как пойдет, это тебя ни к чему не обязывает. Да брось, вот уж не подумала бы…

– Хорошо. Я согласен, – ответил я, только бы она уже отстала от меня, наконец.

Джай

– Да все нормально уже со мной! – в раздражении отмахиваюсь я от дока, который хочет запереть меня в этой белой яме еще на неделю, а я больше не могу тут находиться. Никогда я не чувствовал себя лучше, и не терпится уже оказаться среди своих и смыть с себя этот больничный запах антисептиков и лекарств. Мне успешно удалось пройти курс реабилитации в медкорпусе и делать тут мне больше совершенно нечего.

– У тебя в черепе была огромная трещина, Гилмор. Я не знаю, что с тобой случилось и как тебе удалось так быстро полностью восстановиться, но ты должен понимать, то, что мы с тобой сейчас говорим, сродни чуду, и я советовал бы относиться к этому более ответственно…

– Да брось, док, не может быть, чтоб все так серьезно было! Это был всего лишь спарринг, что могло там уж такого случиться?

– И как бы там ни было, когда я увидел тебя после этого так называемого «спарринга», ты был почти трупом, Джай. Помни о том, что черепно-мозговые травмы коварны и последствия могут проявиться…

Бу-бу-бу, бла-бла-бла и так еще на два часа. Как бы заткнуть этот фонтан, и отвязаться от него. Не верю я, что все так серьезно было, а даже если и так, я бы чувствовал что-то плохое – головокружение или боли, ну хоть что-то! А ни хрена я не чувствую, значит, все обошлось. И чего мне тут куковать, когда все ребята ездят на вылазки. Тем более что-то интересное происходит, какие-то трупы загадочные, пока Сани не съ*бнула на полигоны, успела мне рассказать.

От Люси слова лишнего не добьешься, она вся какая-то потерянная ходит после этого своего путешествия по лесу, и что-то мне подсказывает, что этот ее пришлый чувак тому причина. Очень уж хочется посмотреть на него, что ж это за птица такая и какого хрена ему нужно в городе. А то, что он тут неспроста и так понятно, за последние пять лет не было ни одного кочевника, который бы вот так взял и пришел с улицы – «я хочу стать бесстрашным»! Люди за стеной – сами сделали свой выбор и гордятся им. А те, кто меняет свое мнение, просто говно какое-то п*здх*йное и говно это должно знать свое место!