Текст книги "В прятки с отчаянием (СИ)"

Автор книги: Ежик в колючках

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 56 страниц)

– А ты сладенькая девочка, – стервятник подошел к Лусии сзади, когда мы остановились на привал, и уже потянул было к ней свои грабли.

– Слышь, ты, урод, – добавив в голос хрипа, говорю ему, – тронешь мою бабу, я тебе яйца оторву и заставлю сожрать, у*бок.

– С каких это пор у тебя в бабах ходит черножопая, ты гонишь мне, Риз, – выплюнул придурок, но руки убрал, хоть и не отошел. – Херня, не может быть она твоей бабой, ты городских ненавидишь, не меньше чем мы.

– Иди на х*й, Раш, или ты думаешь я в их форму обрядился, чтобы перед тобой покрасоваться?

– Кстати… – задумчиво протянул Рашид и в голове его завертелись мысли, так, что кажется были слышны как приходят движение не смазанные интеллектом шестеренки. – Ээээ, Фахид, какого х*я он в их форме, а?

– А мне до п*зды в какой он форме, – отозвался стервятник, который, видимо, сегодня был у них за главного, – Беслан его приказал доставить живым, хоть в белом, хоть в черном, бл*!

– Ты никак к городским примазаться решил, а? Риз? Или ты бабу из этих заимел и яйцами торганул, что ли?

Раш все нарезает круги вокруг Лусии, оглядывая ее масляно и причмокивая языком с такой мерзкой рожей, что я б от него и резиновых кукол попрятал, не то, что живых девок! Его мысли для меня не секрет, но я стараюсь изо всех сил абстрагироваться и радуюсь, что она их не знает. Хоть и не так трудно догадаться. Я понял, что если ничего не сделать, подтверждающего мои слова, то он и не отстанет. Я встал и подошел к нему прямо так, со связанными руками.

– Отойди от моей бабы, Раш. Не нарывайся…

– А то что? – глумливо тянет он, приближая ко мне свое лицо. Ошибка. Большая.

Несильно замахнувшись, я сначала бью его в переносицу лбом, а когда он отшатнулся, еще добавил с ноги. Раш завыл, из разбитого носа хлынула кровь, а меня уже скручивают двое охранников, остальные наставляют автоматы.

– Довольно! – гаркает Фахид и подходит ко мне. – Хватит!

Меня поставили на колени, руки так и связаны сзади. Подельники вздергивают за волосы, поднимая мою голову так, чтобы Фахиду было удобнее смотреть мне в глаза. Стервятник наклоняется и шипит прямо мне в лицо.

– Я не верю, что это твоя баба. Я видел, как на тебя смотрят твои бабы, красавчик. Она не твоя баба. Но я верю, что она тебе за каким-то х*ем нужна. Поэтому я не убью ее. И тебя тоже не убью. Пока. Ее пальчики будут неплохим аргументом и хорошей мотивацией для тебя. Связать ему ноги, чтобы не выеб*вался, – бросает он своим крысам, и стяжка затягивается еще теперь и на лодыжках. Вот у*бские уроды, бл*дь.

– Молодец, блин, герой, – бурчит Лусия. – Не знаю в чем состоял твой план, но как мне кажется, мы просто отсрочили расправу во времени. Ты хоть знаешь куда они нас везут?

– Знаю, конечно. Тебе там понравится, – пристально оглядываю я окрестности на предмет лишних ушей. Черт, какого хрена она принялась обсуждать наши планы сейчас, когда они все вокруг нас так и ползают, гады. – Тихо сиди.

– Спасибо, что заступился. Хоть и не надо было. Я бы все равно живой не далась бы.

Нет, невозможно с этой девицей. Живой она не далась бы, посмотрите на нее. Ага, а я должен был сидеть и смотреть как этот урод ее лапает.

– Вообще-то, так поступил бы любой, – говорю ей почти на ухо, потому что она незаметно придвинулась совсем близко ко мне. – А ты могла бы и подыграть мне, видишь, даже этот урод не поверил, что ты моя… девушка. Нечего на меня так злобно смотреть, не я всю эту кашу заварил.

– Не ты? – ахнула девица и ее глаза стали такими огромными, что я в них чуть не утонул. – А за кем охотились эти вот… уроды, разве не за тобой?

– Тихо, эти уроды не очень-то любят, когда их называют уродами. И могут наказать. И я думаю, их наказания тебе не понравятся, это не ремень твоего папочки…

– Что еще за ремень моего папочки, ты это откуда взял? – нахмурилась она и опять уставилась на меня пристально, так, что если я точно не знал, что она не умеет видеть мыслеформы, то подумал бы… что умеет.

– Предположил. Тебе сколько лет? Пятнадцать уже исполнилось?

– Мне, вообще-то, двадцать, ясно? Я прошла инициацию два года назад, состою в разведгруппе, участвовала в боевых операциях. Между прочим. Если тебе интересно.

– Да? А выглядишь на пятнадцать, – не мог я отказать себе в удовольствии поддеть ее. Она, когда злится, очень прикольно хмурится и губы у нее вытягиваются дудочкой.

– Сочту это за комплимент. Спасибо, – она обиженно отвернулась, а я только беззвучно рассмеялся. Вот интересно, если ей двадцать… Дочери лидера ведь тоже должно быть двадцать сейчас или около того. Значит, они одногодки и действительно могли бы дружить. Стало быть, она меня не обманула.

– Двадцать, значит, да? И парень, наверное, уже есть?

– Да уж, наверное, – опять огрызнулась она, и мне почему-то этот ответ не понравился. Хотя… что тут такого, девица она симпатичная… Да нет, красивая, вообще-то, девчонка… – И нечего меня так разглядывать.

– Так – это как?

– Недоверчиво. И, вообще, ты меня в это втянул, еще неизвестно что будет там, куда нас везут, лучше бы я пустила себе пулю в лоб, чем вот так…

– То есть ты предпочла бы опустить лапки и даже не попытаться бороться?

– Бесстрашные никогда не сдаются и ничего не боятся! Чем подвергнуть себя унижению, дать возможность собой манипулировать, не лучше ли с честью принять свою смерть? Или ты боишься смерти?

Занятная девица, ей-богу.

– Все чего-нибудь боятся. Природа человека такая. А бояться смерти жизненно необходимо, если уж на то пошло. Если человек не будет бояться смерти, то он не почувствует и жизни.

Она уставилась на меня опять, и я снова подивился, какая необычная у нее радужка. Целый космос. Повезло ее парню.

– Все что ты говоришь, очень странно. Мы живем по-другому.

– Да? Мне всегда казалось, что это настолько очевидно, что спорить с этим глупо. Если вы живете по-другому, то как же это?

Она уже приоткрыла рот, чтобы ответить, но тут я заметил несколько очень внимательно вслушивающихся в наш разговор стервятников и показал на них глазами. Она незаметно оглянулась и коротко кивнула. Умная девочка, знает, когда нужно держать рот на замке.

Люси

Ну и задница, ни дня без приключений! Как только сумерки начинают накрывать землю, мое самообладание лопается по швам и сколько бы я ни старалась нервно не ерзать под похотливыми взглядами наших конвоиров, не подавая никакого вида, ничего у меня не выходило. Нас рассадили в фургоне по разным сторонам, Риз смотрит спокойно, уверенно, не выдавая практически никаких эмоций, будто не хочет меня лишний раз пугать. А я уже пуганная, и пуганная настолько, что чем ближе ночь, тем сильнее я завидую мертвым, потому как прекрасно знаю не только о паршивой участи, которую готовят «товару» в будущем, но и о чем думает один из стервятников. А именно о том, какими изысками развлечь себя в ближайшие часы, если удастся подбить на эту мерзость Фахида. Боже ты мой, так страшно мне ни в одном бою не было!

Не паникуй! Не смей! Да черт возьми, ну хоть бы какая заварушка завязалась с другими ублюдками, может, был бы шанс вырваться… Я считала себя смелой, наивно полагая, что могу со всем справиться, но вышло иначе. И теперь отчаянно сжимаю дрожащие пальцы в кулаки, угоманивая свое долбившее об ребра сердце и мысленно сосредотачиваюсь на Ризе – так я их не слышу и мне спокойнее. Совсем чуть-чуть. Как же тебе хорошо, парень, что ты не знаешь, что у них на уме! А у меня мурашки по коже, и зубы вот-вот начнут выбивать дробь, и это не укрывается от взгляда моего товарища по несчастью.

Риз снова пристально смотрит мне прямо в глаза, чуть припустив ресницы. И взгляд у него мягкий, обволакивающий, а глаза отдают в светло-зеленый цвет, почти кошачьи. А я думала, что они орехового цвета. Я знаю, что он так пытается меня успокоить, но тревога не отступает, просачиваясь внутрь и наматываясь вокруг сердца. Не могу понять, почему Риз такой уверенный и что же у него за план, но очень надеюсь, что стоящий. В одном мужчина оказался неоспоримо прав – главарю стервятников он нужен живой и невредимый, чтобы изготавливать передатчики от воздействия скримменов. Удивительно, но Риз у них считается настоящим умельцем, причем на вес золота.

За те несколько часов, что я вслушивалась в чужие мысли, мне все же удалось немного узнать о моем знакомом. Риз не врал, он действительно кочевник, конечно, промышляющий воровством, но не убийствами. И на том спасибо, не хотелось бы разочаровываться! А если отбросить все грязные ругательства, что крутятся в пустых черепушках стервятников, то даже этакий благородный вор: забирает у зажравшихся и отдает нуждающимся. Фахиду это настолько неприемлемо, да что там, он искренне недоумевает своей гнилой душонкой, как можно отказываться от благ ради других, что только зубами не скрипит от раздражения, бросая на него мрачные взгляды.

От неподвижного положения, у меня затекло все тело. Осторожно шевелю скованными за спиной руками, не оставляя попыток ослабить стяжку. Конвоиры наши тоже устали и заметно расслабились, гоняли они Риза по лесам не один день. Даже невозможно ненавистный мне всеми фибрами души Раш, притих и больше не причмокивает в мою сторону. Я и не думала, что угрозы Риза на него так подействуют, и теперь испытываю безграничную благодарность за то, что он не позволил этому мерзкому ублюдку до меня дотронуться. Ангел-хранитель мой, что ли? Господи, спасибо тебе, что не перевелись еще настоящие мужики!

Безнадежно забиваю свою голову хоть чем-то, только б не возвращаться мыслями к своим родным. В грудь хищно впивается тоска, заставляя ее болезненно изнывать. Драгстер с отрядом должен был прибыть во фракцию к вечеру, но все ребята погибли. На связь никто не вышел, и, скорее всего, поиски уже ведутся. Возможно, подорванный броневик обнаружили, и бойцы подняты по тревоге. Я только вздыхаю, крепко зажмурившись, чтобы удержать слезы. Судя по тому, как ругался отец во время голосвязи, моя выходка стоила им огромной нервотрепки, а теперь…

А если они думают, что я погибла? Ох, простите меня, дуреху глупую. Хотела доказать, что взрослая, да? Умничка! А теперь только и мечтаю о том, как забиться отцу под тяжелую руку, спрятавшись от той жути, что меня окружила и ткнуться носом в родную грудь. И попробовали б вы, козлы, глянуть в мою сторону гнусными взглядами! Я соскучилась, и хочу домой… Если можно было как-то с ними связаться, хоть на секундочку, сказать что я в порядке. Только надолго ли я еще в порядке?

От этих мыслей я расстраиваюсь еще больше, но не успеваем мы проехать и несколько миль по жуткой тряске, как фургон начинает сбрасывать скорость и притормаживает. Дверь, наконец, открыли и я глотаю полной грудью прохладный, ночной воздух – разит от этих уродов, будто они месяц не мылись. Нас выволакивают, усадив на землю, дав возможность оглядеться. И снова меня нихрена не радует! Стервятники выбрали себе для привала небольшую полянку, удачно так огороженную подступившим лесом, что даже если и занесет сюда патруль Бесстрашия каким-то чудом, то с дороги они ничего не увидят.

Стервятники начинают устраиваться на ночлег, разваливаясь прямо в открытом фургоне, на полу, заходясь молодецким храпом. Оставив двоих на дежурстве. Я молча бью глазами Риза, если у него все же есть план, то не пора ли его осуществлять? Не нравятся мне новый поток грязных мыслишек Рашида, который откровенно заскучал от одиночества, и грузно плюхнулся на жопу в опасной близости. Еще пакость какую задумает!

– Эй, Раш, мне надо отлить. Как будем решать вопрос? – рассмотрев россыпь звезд над нашими головами, отвлек стервятника от мечты напиться, Риз.

– Да ссы в портки, хуже-то все равно уже не будет! – гаденько хмыкает мужик и принимается ржать, радуясь своему скудному остроумию.

– Думаешь, Беслан будет рад видеть меня перед своими светлыми очами в таком виде? – пожав плечами, невозмутимо вопрошает кочевник. – Я слышал, он еб*ный эстет, любит все красивое.

– Это точно, Риз, особенно твоя баба ему придется по вкусу.

Тьфу ты, какие же ублюдки, аж тошно!

– Ну мы это еще посмотрим, насколько я знаю, вам было велено меня доставить в целости и сохранности. Так что кончай языком молоть или придется мне намекнуть Беслану, что вы со мной были не особенно любезны.

– Эээ, ладно! – вступает Фахид. – В конце концов, он мужчина, а среди нас женщина. Не дело это, Раш. – Пока стервятник освобождает пленнику ноги, под раздраженное скрипение зубов Рашида, Риз мне подмигивает, и отправляется под конвоем в направлении кустов. А меня злость просто разбирает. Нашел время дурачиться! И, вообще, а если мне приспичит в кустики, то что, тоже топать под конвоем этого «миляги» с рожей дегенерата? Ой, не хочу! Ой, не надо! Да что ж делать-то!

Пока я всласть придавалась панике, то не сразу обратила внимание на недвусмысленный взгляд оставшегося со мной придурка. Противный взгляд, масляный, и рожа его кривится в глумливом оскале, запуская по моему позвоночнику разряд острых мурашек. Не надо и мыслей читать, чтобы понять, о чем думает эта скотина! Меня перекашивает против воли от омерзения, тошнотворный ком подскакивает в горло. Глаза уже судорожно шарят по кустам, где недавно скрылись мужчины, в поисках моего спасителя от домогательств. В его присутствии этот урод меня не тронет, побоится. Боже мой, Риз, ну где ты?

– Что, запала на нашего красавчика? – тянет Раш, блуждая взглядом по моему телу. Молчи, нельзя провоцировать! Я заставляю себя успокоиться, хмуро разглядывая стервятника, но кровь от лица отливает. Инстинкт самосохранения не дает абстрагироваться от потока его грязного сознания. Дыши, спокойнее. – Ну что притихла, а, может, я тебя чем получше порадую? – я понимаю, что он меня просто пугает, желая так развлечься, но гнев уже в голове, и только я хочу открыть рот, чтобы послать стервятника на йух, как из темноты за его спиной, отделилась мужская фигура. Одна. А где…

Воздух становится колючим на долю секунды, я шумно сглатываю, но вовремя замечаю, что это Риз, и лицо у него почему-то забрызгано чем-то темным. Соображалка едва успевает обогнать эмоциональную реакцию, я пристально впериваюсь изучающим взглядом в наглую рожу и растягиваю губы в зазывной улыбочке, для пущей убежденности ненавязчиво продемонстрировав кончик языка, украшенный спиралькой.

– И что же ты можешь мне предложить, чтобы порадовать? – ух ты, мой голосок – чистый мед. – Сомневаюсь я, что у тебя в штанах имеется что-то ценное!

– Хочешь проверить, деточка? – противная пятерня резко толкает меня в грудь, опрокинув на спину, мужик тут же дергает за лодыжки, рывком притянув ближе, чуть не под себя, и нависает сверху, кажется, пребывая в некоторой нерешительности. А в мыслишках мечется от «сука сама не прочь» до «оторвут башку».

Вздох облегчения не удается погасить, когда Риз бесшумно вырастает у него за спиной, двигаясь плавно, словно не только глаза у него кошачьи, но и повадки. Мужик заподозрил неладное слишком поздно: ладонь уже легла на его рот, крепко стиснув, молниеносное движение руки, и слегка блеснув, лезвие ножа вспарывает глотку моему несостоявшемуся еб*рю, одновременно скидывая с меня задергавшуюся тушу в сторону. Кровь фонтанчиком хлынула из артерии в траву, расползаясь медным запахом.

Риз прикладывает палец к губам, делая знак молчать, освобождает мне руки, и тихонько оттаскивает тело за фургон. Я наблюдаю за ним, вытаращив глаза, испытывая огромное желание разразиться руганью, и поднимаюсь, отправляясь следом. Становится слишком темно, маленький затухающий костерок не способен осветить всю поляну. Надеюсь, он знает куда идти и мы не заблудимся еще в кромке. Риз протягивает мне руку, крепко стискивает ладошку и, стараясь ступать как можно тише, уводит меня в сторону дебрей, противоположную дороге. Мы осторожно раздвигаем ветки кустарников, чтобы не шуметь, только бы наше исчезновение заметили как можно позже. Надеюсь, никого не дернет проснуться, или выйти поссать!

– Идти к дороге нельзя, там нас будут искать в первую очередь. Остается только лес. Надеюсь, ты темноты не боишься? – шепотом выдает он, и я почему-то уверенна, что мужчина подтрунивает, но не издевается. И только демонстративно фыркаю в ответ. Потом спохватываюсь и благодарю за спасение.

– Ты не ранен, у тебя лицо все в крови?

– Это не моя. А, знаешь, я теперь понимаю, почему у вас форма черная, на ней крови не видно, – выдал Риз, что я роняю нервный смешок, мысленно с ним согласившись. Действительно, не видно.

– Что дальше? Ты знаешь где мы находимся и куда теперь двигаться? – спрашиваю я, как только мы отходим от стоянки стервятников на приличное расстояние.

– Отойдем подальше, и будем устраиваться на ночлег. Идти в темноте слишком рискованно, можем заблудиться, или нарваться на погоню. А она вскоре будет.

– И где ты тут найдешь приемлемое место для ночлега? Я вот, если честно, совсем ничего не вижу.

Идти в кромешной темноте по лесу, оказывается, страшно, поэтому и болтаю, постоянно спотыкаясь. Вокруг что-то ухает, трещит, шебуршит, что я не сразу замечаю, что только сильнее стискиваю пальцы на чужой, теплой руке. Вот Гилмор бы уже давно сказал самодовольную гадость, а Риз ничего, даже ни разу не хмыкнул.

– Да вот прямо тут, – остановился мужчина, задрав голову вверх.

– Где? – не врубилась я, крутясь по сторонам. Как же я устала, оказывается, что валюсь с ног.

– На дереве. Видишь какие раскидистые ветки, там будет самое оно. Давай, полезай, – и складывает ладони в замок, намереваясь меня подсадить.

Подсадить? Меня? Кажется, мои брови уползли на затылок. Не уметь лазить по деревьям, свистеть и кататься на велосипеде с наличием четырех братьев – просто нонсенс. А для бесстрашной позорище! Но мне, на удивление, не хочется препираться и корчить сейчас независимость, да и ростом я невелика, если совсем уж откровенно, чтобы дотянуться до веток и найти упор в такой темноте, поэтому безропотно лезу, воспользовавшись помощью, восхищаясь своей покладистостью. Да боже мой, кто б увидел – ни за что не поверил бы!

Ободрав себе все ладони, пыхтя как барсук, я кое-как взбираюсь наверх, благо отблеск луны пробившейся сквозь кроны, немножко осветил огромный ствол. В итоге почти с комфортом устраиваюсь на широком суку, перекинув ногу и удовлетворенно осматриваюсь. Почки уже давно раскрутились в молодые листочки, хорошо укрывающие нас с земли, так что можно и перевести дух. Судьба к нам благосклонна, злобная матершинка и звуки поисков беглецов, долетают спустя несколько минут, а потом и яркий свет включившихся фар, ударил по низам леса, но нам его с высоты было почти не видно. Зато вот слышно – отлично. Стервятники носились туда-сюда около часа, прочесывая местность вокруг поляны, даже подошли слишком близко, аккурат под наше дерево, переругиваясь между собой, что я затаила дыхание.

– Да ну нах*й, где их теперь найдешь в такой темноте. Ни черта ж не видно! Небось свалили давно. Сворачиваемся, перехватим их на входе в город, никуда не денутся. Им теперь одна дорога, без оружия и жратвы по застенью не находишься! – выдал кто-то из уродов, когда точка ора дошла до кипения и они свалили обратно на поляну. А вот я забеспокоилась, потому что не могла врубиться, зачем нам идти в тот город, где обитают кочевники. Нам надо в Чикаго!

– Риз, о чем они говорили? Какой город и зачем нам туда идти? – растянувшись животом на ветке, интересуюсь я у мужчины, полезшему зачем-то нарезать тонких прутов. – Нам необходимо как можно скорее добраться до стены или до какого-нибудь полигона бесстрашных.

– Здесь на сотни миль вокруг нет ни одного полигона, а до стены придется добираться несколько дней. Нам нужны припасы и оружие, и я знаю, где все это можно достать.

– Да, но разве ты сам не слышал, что нас там будут ждать! В город теперь идти нельзя, – протестую я, гадая, что мне теперь делать с информацией о нахождении кочевников. Бесстрашные их не любят за воровство, нападения на караваны с припасами и разорения своих замороженных баз, и давно разыскивают их место дислокации… Ладно, поспешность решений тут явно излишняя, сперва доберемся до фракции, а там уж и буду думать.

– В город все равно идти придется, но не напрямую, а обходными путями. Так они нас не достанут. Я далеко не первый раз ухожу от них, они тупые как пробки и просчитать их несложно, – уверенно заявляет мужчина, чем вызывает подозрения.

А ведь он, действительно, стервятников просчитал так, словно знал, что и как они сделают в следующую минуту. Прям стратег… И как я сразу не разглядела? Ох, темнишь ты что-то, парень! Я почему-то в этом уверена. Но так же Риз прав, мы сбежали, убив еще двоих стервятников, и нас определенно будут искать. И теперь надо быть во много раз осторожнее, чтобы не угодить в ловушку, или просто залетным любителям поживиться, которыми просто кишит застенье. А выбора нет, и я должна довериться тому, кого знаю всего неделю. Переключаю свое внимание на то, как Риз привалившись спиной к коре ствола, ловко скручивает тонкие прутья, переплетая их вместе в природную веревку. Спать в обнимку с веткой на дереве, мне еще не приходилось, надеюсь только, что я не грохнусь вниз и меня никто не слопает.

====== «Глава 8» Город кочевников ======

Комментарий к «Глава 8» Город кочевников Картинки к главе:

http://images.vfl.ru/ii/1455897415/e48c26e1/11543140.jpg

http://images.vfl.ru/ii/1463092805/ee84f059/12638045.jpg

Дей

Музыка: Plan Three «Brush It Off»

Я не очень-то люблю просыпаться от ощущения того, что ты падаешь с высоты. Да и саму по себе высоту не сказать, что как-то особенно уважаю. То есть, как бы это помягче выразиться… не в восторге от нее. Первым делом очухавшись, смотрю вниз, а под нами добрых пять метров, ниже мутить перекладины и обвязываться смысла не было никакого. Спасибо, конечно, гибким веткам и паре часов потраченного времени, но со своего импровизированного ложа мы не упали. И… хм.

Девушка, доверчиво прижавшись ко мне, сладко досыпала утренние часы. Во сне она была совсем похожа на девчонку, сама безмятежность и мягкость. Напускная суровость, которую она в себе лелеет изо всех сил растворилась в предутренней дымке, и в моих объятиях сейчас спала очень и очень милая девица. Неожиданно поймал себя на том, что мне очень нравится ее обнимать и размыкать объятий не хочется. Но видимо, почувствовав мой взгляд, она заворочалась и, вспомнив что мы на дереве, резко распахнула глаза и уставилась на меня удивленно. Ну а потом как водится, посмотрела вниз.

– Как это мы еще не рухнули, – пробормотала она, отпихиваясь от меня ладошками и заливаясь смущенным румянцем. Мне остается только усмехаться, не показывать же ей, что мне на самом деле весьма забавно было переночевать с ней вот так, в обнимку. Пусть даже и на верхотуре.

– Обвязка – это наше все, – хмыкаю, стараясь как-то разрядить обстановку. Есть хочется так, что кажется зеленая травка не такой уж и плохой вариант, но еще больше хочется пить. Территория кочевников начинается еще нескоро, а нам нельзя идти прямо, нужно в обход, иначе поймают нас, как ни крути.

– Пить очень хочется, – освобождаясь от пут, тихонько проговорила Лусия, отзеркалив мои собственные желания. Да уж, попить бы нам совсем не помешало, но тут на много миль ни одного стоящего водоема, одни пустыри да развалины.

– Через несколько миль начнется территория кочевников, там есть кое-что. Ты сможешь потерпеть? – разглядываю я ее осунувшееся лицо, немного запавшие от переживаний глаза. – Так сильно волнуешься? Думаешь не выберемся?

– Ну ты же меня в свои планы посвящаешь с явной неохотой, – Лусия обернулась и сделала попытку слезть.

– Подожди, я тебя поймаю…

– Ты меня своей заботой в гроб загонишь. Почти везде где ты предлагаешь свою помощь, я могу справиться сама! – с вызовом говорит она, а мне остается только удивляться.

– Да я и не сомневаюсь. Просто… оно сейчас не надо.

– Что?

– Ну вот эта, твоя самостоятельность. Можешь сама – прекрасно, когда останешься одна – не пропадешь. Но когда есть кто-то, на кого можно переложить часть обязанностей, разве это не хорошо?

Она опять взглянула на меня пристально, даже с некоторым раздражением.

– Мы по-другому живем. И если ты хочешь быть одним из нас, тебе придется все наши устои поддерживать, а не спорить с ними, – говорит она, свесившись с ветки, потому что я почти уже слез.

– Давай, Лусия, слезай, я тебя подхвачу.

Девушка спорить не стала, только глаза закатила и стала спускаться. Я так понял, она решила стоять до конца и не давать мне даже малейшей возможности ей помочь. Но, очевидно, это снова был тест на мою реакцию, потому что еще вчера ободрала руки, на нижней толстой ветке они у нее соскользнули, и Лусия стала заваливаться прямо на спину. Скорее всего, она приземлилась бы на ноги, до земли осталось совсем немного, но я все равно поймал ее. Мне понравилось ощущение ее тела на руках, и я не понимал, почему должен себе отказывать в этом.

– Видишь? Ничего ужасного из-за того, что я помог тебе, не случилось, – ухмыляясь, говорю я ей, не отпуская на землю, и смотрю прямо в ее космические глаза. – Небеса не разверзлись, и ангелы не посыпались. А всего лишь ты оказалась у меня на руках.

– Отпусти меня, Риз, – она поболтала ногами в воздухе, – тебе незачем все время подчеркивать свою мужественность на моем фоне. В Бесстрашии мы живем по совсем другим принципам.

– Это каким же? – я ставлю ее на ноги, слегка придержав за талию. Как только она оказалась в устойчивом положении, немедленно вывернулась из моих рук, но пылающие щеки я успел заметить и усмешку сдерживать не стал.

– Мы фракция воинов, – сообщила она с самым независимым видом, на который была способна в данный момент. – Мы все воины и женщины и мужчины и нет среди нас… слабого пола. Мы все равны, инициацию проходим на равных и в рейды ходим, как солдаты, а не как парни и девушки.

Я только пожал плечами, не желая вступать с ней в этот бессмысленный спор. Мне все это странно, ведь всегда можно найти чем занять парня, чем девицу так, что каждый будет на своем месте и не нужно будет стирать никаких границ. Но сейчас мне больше всего хотелось уже двинуть вперед, потому что солнце скоро начнет припекать вовсю, а до воды нам идти и идти.

Я кивнул, и она, видимо, решила, что я с ней согласился. Мы зашагали через бурелом, перекидываясь редкими фразами, и я в который раз порадовался, что мне хватило ума взять нож себе и ей. К полудню жара стала совсем нестерпимой, а я, наконец, нашел водное дерево, корни которого уходят так далеко под землю, что достигают воды. Расковыряв кору, мы напились вдоволь и решили устроить себе привал. Жаль, конечно, что нельзя идти в город прямиком, мы бы оказались там уже через пару часов. А в обход дойдем только к вечеру.

Лусия проявляла чудеса выносливости, не ныла, не стонала и я все больше проникался к ней уважением. Может быть, и неплохо, что бесстрашные воспитывают своих девиц подобно парням, вон как чешет по лесу, будто всю жизнь только и занималась, что перелезала через буераки и спала под открытым небом. Знаю, что голодно так ходить, и чем больше голодаешь, тем больше сил требуется, чтобы раскачаться и заставить себя идти дальше, но она ни разу ничего не сказала, только задавала уточняющие вопросы и бросала на меня странные изучающие взгляды. Я к ней больше с разговорами не лез, да и сил не было, хорошо еще время от времени попадались водные деревья и на полянах было полно земляники.

– Вот, держи, – протягиваю я ей пригоршню ярко красных ягод, когда мы остановились немного передохнуть, и с удовольствием наблюдаю, как преображается ее лицо, из хмурого и обеспокоенного становится по-девчачьи забавным.

– Ух ты, да это целый пир! – восклицает она. – Где ты ее нашел? – умяв ягоды почти в один присест, она уже готова была сама идти обирать поляну.

– Там на опушке, пойдем вместе, нам опасно разделяться, – я укладываюсь на траву, пожевывая травинку и щурясь от солнца, время от времени посматриваю на ползущую по открытой местности девушку. Признаться честно, мне очень нравится кочевая жизнь, даже несмотря на то, что я помню свое прошлое, жизнь кочевников имеет свою прелесть, и та свобода, которая меня так привлекала в Бесстрашии, в застенье имеет совсем уж безграничные масштабы. Да, тут нет того чувства плеча и дружбы, которая есть в общине, тут каждый сам за себя и если ты попал в беду, никто тебя спасать не будет, но… Попав в общину, придется смириться с некоторыми их странными законами, о которых я не знал раньше. Город, несомненно, нужно спасти, но вот захочу ли я остаться там… Это большой вопрос.

– Ты когда так лежишь и жмуришься, похож на большого кота, – весело сообщила мне Лусия, нависнув надо мной, и улыбнулась перемазанным ягодами ртом, – сам-то чего не ешь?

– А я уже, – моего взгляда она не выдержала, или просто не может долго усидеть на месте, отвернулась и пошла к нашей стоянке. – На самом деле время уже к вечеру, нам бы надо поторопиться!

– Ну так и что? – обернулась Лусия и пожала плечиком. – Не моя идея была останавливаться на привал!

Ну да, конечно, а страдальческое выражение синих глаз это я просто выдумал своими мужскими мозгами и предложил остановиться исключительно потому, что самому захотелось. Зачем все эти игры?

Лусия пошла впереди, а я за ней, не упуская девушку из вида. Меня все больше и больше привлекает ее загадочность и невозможность узнать о чем она думает. Отговорка, что она примитивная кажется все нереальнее, все примитивные девушки, что встречались мне до сих пор были совсем другими. Я так задумался, что упустил момент, когда она вдруг неожиданно вскрикнула, взмахнула руками и на этот раз я не успел ее подхватить. Скорее всего, она провалилась в кротовую нору, потому что когда я добежал до нее, Лусия сидела на земле и потирала лодыжку.

– Черт, ну вот только этого не хватало, – злобно прошипела она, будто я в этом виноват.

– Не злись, а радуйся, что перелома нет, – обрадовал я девушку, прощупав подвернутую ногу. – С переломом это была бы, вообще, труба. О чем так задумалась, что выемку не заметила? – сначала спросил, а потом уже подумал, что этот вопрос может вызвать новую волну раздражения. Так и есть.

– А ты думаешь, что если я девушка, то и беспокоить меня не может ничего? Что у тебя в голове, Риз? Я должна была оказаться во фракции еще вчера днем, огромное количество народу волнуется обо мне, с ума сходят. А ты меня тащишь в город, причем насколько я смогла заметить, мы удаляемся от стены, а не приближаемся к ней. Какого хрена ты меня туда тащишь? При наличии воды мы и так дошли бы до Чикаго…